Голос из Тьмы

Мигрень обручем охватила голову, стоило мне повернуться. Я привыкла, поэтому спокойно поднялась с кровати, лишь морщась.

Комната скоромная, но уютная, а главное, здесь чисто. Оливковые обои с белой простой мебелью. Комод с золотыми ручками и подвесным зеркалом, маленький стол, пустая полка для книг. Комнату освещали многочисленные свечи, стоявшие в железных подставках в форме цветов. Царил приятный полумрак. В противоположной стороне дверь, которая привлекла мое внимание. Но стоило мне двинуться, как я заметила свое отражение в зеркале и скривилась.

Весь гидрокостюм заляпан грязью и каплями крови, на груди и руках большие дыры, через которые виднелись участки кожи. На лице много мелких синяков. Тугая коса выбилась и растрепалась. Руки и ноги покрывала известь. А запах…

И, скорее всего, ходила я так с момента пробуждения. Боже мой, как жалко парней.

За дверью, к моему счастью, оказалась ванная. Я включила горячую воду, и комната наполнилась паром. На столике лежало заботливо оставленное полотенце и средства для купания.

Интересно, Игнар или Имран?

Засохшая грязь плохо отходит от кожи. Поразительно, что до этого я даже не обращала внимания на свой вид. Ни когда Имран обрабатывал ссадины, ни когда ела. Парни тоже ничего не сказали, наверное, думали, что все женщины на Земле так ходят.

Мигрень сошла на нет, когда я заворачивалась в махровое полотенце. Оно всего одно, поэтому, предварительно промачивая волосы, я отпустила их по спине. Их вес увеличился вдвое, и в таком виде они доставали до середины бедра.

Входя в комнату, я поняла, что запасной одежды у меня нет. Надевать грязный купальник и порванный костюм желания не было. Пришлось пойти на отчаянный шаг. Издала звук, похожий на рык и стон одновременно.

– Эй! – закричала я в пустоту коридора. – Кто-нибудь?

Тишина. Хлопнув дверью, я прислонилась к ней спиной. Но вдруг кто-то стукнул с той стороны.

– Стой! Не входи!

– Ты звала. – Спокойный голос принадлежал Игнару. Он больше не пытался зайти.

– Да, я… Просто, – мямлю. – У меня нет одежды, – сдавшись, быстро протараторила я.

– Это… Да.

– Что – да? – непонимающе спросила я. – Я что, смутила тебя, Игнар?

– Нет, – прозвучало неуверенно.

– Так вот…

– Да. Я понял, что тебе нужна одежда. Жди, – отрезал он, и я услышала, как он ушел.

Чтобы скоротать время, подошла к комоду, поочередно открывая ящики. Пусто. Невольно представляю, сколько моего барахла поместиться внутрь. От размышлений меня отрывает резко распахивающаяся дверь.

– Какого черта?!

Я прикрыла руками грудь, скрестила ноги. Полотенце хоть и оставалось на мне, но сейчас оно казалось безумно коротким. Мокрые пряди упали на лицо.

Взгляд Игнара начинает свой бесстыдный путь от моих босых ног. Не торопясь, он оглядывал каждый изгиб, непростительно пронзая взглядом. Его путешествие прерывалось на бедрах, а потом продолжалось, вновь замедляясь на груди.

Я настолько растерялась, что позволила ему это. От пристального внимания краска приливала к коже, там, где проходились его глаза.

И вот когда наши взгляды, наконец, встретились – я выпрямилась.

– Насмотрелся? – шипя, подобно змее, спросила я.

Игнар опешил, понял свою ошибку. Он отвернулся, глядя куда угодно, но не на меня.

– Ты просила принести одежду, – глухо сказал Игнар, протягивая сложенное белье.

Уверенным шагом я подошла к нему. Мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть в его глаза. Схватив за подбородок, грубо повернула его лицо к себе.

– Если снова решишь разглядывать меня, – я выговаривала каждое слово, растягивая. Игнар не сводил глаз. – Спроси разрешения!

Оттолкнув Игнара, я выхватила одежду и ушла в ванную, громко хлопнув дверью.

Я почти зашла в зал, когда услышала приглушенные голоса.

– Я думал, это происходит иначе, – раздраженно бросил Игнар полушепотом.

– Я тоже.

– Это и все, что ты хочешь сказать? – процедил Игнар. – Что мы будем делать? Девчонка еще молодая, она не умеет обращаться с оружием! Ты хочешь отправить ее в мясорубку? Она там будет, как Таа Аверта!4

Пусть я не понимала, что именно он говорил, но смысл угадывался легко. Я поджала трясущиеся губы и опустила глаза.

Жалкая. Не хотелось быть такой.

– Ты знаешь, брат, я никогда такого не хотел! – с нажимом ответил Имран, и после небольшой паузы продолжает: – Мы обучим ее.

Громкий удар кулаком по столу заставил меня подпрыгнуть. Я прикрыла рот рукой, чтобы не выдать себя.

– У нее почти поджарились все органы, Имран! – Игнар больше не старался говорить тихо. – Она почти погибла!

– Я видел. Но у нас есть долг, наша планета тонет в крови! Ты думаешь, я не разрываюсь внутри между тем, что должен, и тем, чего хочу? Нужно разобраться, почему это произошло, а до той поры мы должны обучить ее.

– С чего вы решили, что я согласна? – нет смысла больше скрываться, и я зашла, прерывая диалог.

Игнар стоял, упираясь руками в стол. Он выглядел усталым, с темными кругами под глазами. Имран выглядел почти полной копией брата, его ладони схватили волосы с двух сторон. Отодвинув стул, я села напротив них, скрестив руки.

– Значит, все это правда? Вашему миру нужна помощь, а я должна бросить все и отправиться за вами?

Игнар горько усмехнулся, облизывая губу.

– Нашему, – поправляет Имран. – Руун не остановится на нас. Ему нужно все. – Фиолетовая кайма ширилась. – Ему нужен меч. А значит, он найдет тебя, а когда найдет… У тебя будет выбор: защищаться или отдать ему меч, с помощью которого он уничтожит половину вселенной. Детей, женщин, стариков. Всех! Ты сможешь жить с этим? Даже если ты спрячешься с мечом, он все равно найдет. И половина Земли, если не она вся, утонет в крови.

– А если я, – мой голос бесцветный, – отдам вам меч?

– Ты и меч связаны. Пока ты не умрешь или меч сам не откажется от тебя. В любом случае тебя ждет смерть.

– Брат! – прервал его Игран.

– Она должна знать правду! – подскочил Имран. – Я понимаю, Теодора, как это сложно принять и…

Я тоже поднялась. Ужас и злость подкатили к горлу, душа.

– Понимаешь? – я зло усмехнулась, обводя их взглядом. – Понимаешь? Нет, – покачала головой, – ни черта вы не понимаете. Два дня и моя жизнь перевернулась. Просила ли я этого? Хотела? Нет. А потом появляетесь вы, ваш дурацкий меч… Все летит вверх дном! Я этого не хочу. – Я опустила глаза в пол, сдерживая слезы. – Я просто человек. Не какой-то супергерой. Но это моя жизнь! А теперь?..

Я упала на стул, закрывая лицо ладонями. Я истощена и устала. Злость покинула меня так же быстро, как и пришла. Гнетущая пустота. Но чьи-то теплые руки обхватили мои, убирая. Игнар сел передо мной на колени и посмотрел своими бездонными глазами, в которых так легко затеряться.

– Ты права, – тихо говорит он, но его слова четким боем прозвенели в ушах. – Нам не понять, что ты испытываешь. Но зато мы знаем, что такое война, боль и потеря. Я не хочу, – сказал он вкрадчиво, подвигаясь ко мне еще ближе, – чтобы ты испытала нечто подобное. Но это только твой выбор. Если решишь от всего отказаться, мы сейчас же уйдем. Исчезнем вместе с мечом. Придумаем, как спрятать тебя.

Я видела, что каждое его слово – правда. Стоило мне принять решение, Игнар исполнит обещанное. Но где-то внутри зарождалось разочарование оттого, что они могут так легко исчезнуть.

Что-то непонятное и не похожее на меня.

Имран обошел брата с другой стороны, кладя руку мне на плечо.

– Мы связаны, Теодора. Мы сделаем все, чтобы помочь тебе.

– Связаны? – переспросила я.

– Да, – ответил Игнар, и, несмотря на улыбку, в его глазах промелькнул страх. – Разве ты не чувствуешь?

Стоило прозвучать этому вслух, как меня накрыло понимание. В сердце натянулась веревка, которую я ощутила только сейчас. Все доверие с первых минут, теплота и ощущение правильности теперь стали понятны. Или точнее, я надеялась, что понятны.

– Так работает наша магия, Теодора. Ты связана с мечом, а мы связаны с вами двумя. Ты избрала нас своими Первыми.

– Первыми?

– Кловисс будет недоволен, – тихо пробормотал Игнар, на что Имран криво ухмыльнулся.

– Кловисс?

– Первыми Хранителями становятся избранные инурийцы. С ними Меках разделяет душу, становятся единым. Но Первых выбирает Верховный, но ты как-то сделала это сама, – объяснил Имран.

– Кловисс – Верховный Хранитель Инуры, – продолжил Игнар.

– Так, стоп! – голова разрывалась. – Мне нужно… подумать. И домой. Меня ждут.

– Мы тоже ждем тебя, Теодора.

Прощаясь, я поспешила домой, стараясь не думать о тоскливых лицах новых знакомых. Или, может, друзей?

Ночь забрала свои права, но город только начинал оживать. На длинных улочках цепью зажглись фонари, на лавочках звонко смеялись подростки. Родители покупали детям мороженое. Мне нравилась вечерняя жизнь города, его звуки и движения. Костры на пляжах, веселье. На той стороне улицы играл музыкант, подпевая аккордам гитары. Кто-то танцевал, кто-то просто, одарив улыбкой, подкидывал монетки.

Я шла размеренным шагом, ненасытно впитывая шум. Мне отчаянно захотелось рассмотреть мир, в котором я жила.

Ветки платана раскачивались на ветру, шелестя. Вместе с шумом волн, они создавали симфонию звуков. Гибискус распустил свои крупные ярко-оранжевые цветы, у которых парочки останавливались сделать фото.

Такая же висела на нашем с Джесс холодильнике. Только вместо влюбленных, там были мы: Джесс, Кевин, Дилан и я, задорно корчащие рожи.

Я глубоко вдохнула, втягивая аромат жасмина, подставляя лицо ветру. Головокружительная безмятежность и тихое, такое редкое для меня, чувство счастья вскружило внутри.

Но надолго ли?

Ведь братья могли быть правы. Что, если мне не удастся скрыться от своего – пусть я до сих пор не могла в него поверить – предназначения? Смогу ли я жить дальше, зная, что могла предотвратить катастрофу, но испугалась? Ведь, возможно, на других планетах могла быть жизнь, где есть дети, неразделенные поцелуи, разбитые сердца и смех, то, как я могла закрыть глаза и продолжать жить?

Подойдя к дому, я громко вздохнула и постучала. Все вещи остались на пляже, а вместе с ними ключи от квартиры.

Джессика тут же раскрыла дверь с такой силы, что она ударилась об стену.

– Теодора! – всхлипывая, она кинулась мне на шею.

Я обняла ее крепче, чем обычно, ища в ней утешение и место, где могу спрятаться от всего мира и проблем. От нее, как всегда, пахло лавандой.

– Где ты была? Я так переживала! Звонила тебе, звонила Кевину. Он ничего не знал. Мы искали тебя! – не размыкая объятий, щебетала она мне в плечо.

– Со мной кое-что приключилось.

Мы прошли в квартиру, и стоило мне опуститься на диван, как Джессика накинулась на меня с вопросами.

– Расскажешь? – она обвела взглядом мою одежду и сощурилась.

– Это моего… друга. – Я послала ей самую уверенную улыбку, на которую только способна в данный момент.

Джессика начинала злиться. Понимая, к чему все идет, я осторожно, не спуская глаз с моего маленького дракона, переместилась в безопасную зону кухни и приняла меры.

Я зажгла плиту и поставила чайник. Из шкафчика я достала чай, мед и мяту, из холодильника – ломтики лимона. Мой чай для Джесс являлся настоящей слабостью. И я каждый раз нагло пользовалась этим, чтобы расположить к себе.

Джессика наблюдала за каждым моим действием.

– Значит, пока я волновалась и звонила тебе, пока Кевин и Дилан объезжали весь город в твоих поисках, ты просто была у друга?

– Телефон сломался, и я не могла позвонить.

Вода закипела, и я бросила в нее листовой чай, помешивая. Цитрусовый сладкий аромат заполнил комнату, и я ставлю две кружки на стол.

Джессика готова возобновить обвинительную беседу, но я опередила ее, вскинув руку. Повернувшись, я наклонилась к нижнему ящику – мой тайник – и достала оттуда упаковку молочного шоколада. Положила его перед Джесс, чьи глаза хищно сощурились. Ее ладошка потянулась к сладости, гнев сошел с лица, но она опять попыталась заговорить. Тогда я вновь вскинула руку и достала еще одну взятку. На этот раз с орехами.

Сработало!

Джессика сразу же схватила ее, довольно открывая.

Пока мы пили чай, Джессика несколько раз попыталась вытянуть из меня подробности. На что мне пришлось врать, умалчивать и выдумывать на ходу. Я чувствовала себя паршиво, но это лучше, чем вывалить правду вот так. По крайней мере, я так считала.

Понимая, что из меня мало чего получится вытащить, Джессика взяла телефон.

– Кевин, все в порядке. Она дома. Видимо, гостила у нового друга. – Джесс многозначительно посмотрела на меня. – Да, хорошо. Я передам ей. До скорого.

– И что он просил передать? – спросила я, не скрывая паники в голосе.

– Что ты неблагодарная девчонка! Как теперь быть с твоими прогулами в колледже?

В комнате я быстро сменила одежду на свободный домашний костюм светло-бежевого цвета. Широкие штаны и такая же рубашка, которую я свободно подпоясала на талии. Волосы решила оставить в хвосте, давая им немного свободы.

В отражении девушка – незнакомка, с темными кругами, впалыми щеками и треснутыми губами. Удивительно, что Джессика не заметила. А может, мне казалось, что выгляжу я ужасно? Натянув привычную улыбку, будто все хорошо и все как всегда, я вышла из комнаты.

Сразу же раздался громкий стук в дверь, но никто не стал дожидаться, пока ее откроют.

Кевин и Дилан выглядели как два взбешенных пса.

– Привет, – неуверенно пробормотала я и закусила нижнюю губу, придавая своему лицу более невинный вид.

Кевин быстрыми шагами преодолел между нами расстояние и обнял меня, а я уткнулась носом ему в плечо.

– Ты понимаешь, как мы испугались, Дора? – сказал друг мне в макушку. От этого прозвища меня пробрала неопределенная дрожь. Никогда не любила, когда меня называли так, но решила промолчать. Не сейчас.

– Понимаю.

– Дважды за неделю, даже для тебя это слишком. – Он отстранился, но не дал отойти, крепко сжимая мои плечи. – Если ты еще раз сделаешь подобное, будут последствия.

Не отрываясь от его голубых глаз, я спросила:

– Какие?

– Я утоплю твой гидроцикл.

Мои глаза округлились, открывая неподдельный ужас.

– Только посмей!

– Уже, малышка. – Дилан подошел ближе, оглядел на наличие повреждений. Его брови подскочили вверх, увидев несколько ссадин. Я быстро пролепетала: «Упала!» – после чего он достал связку ключей и помахал перед моим лицом. – Еще раз расстроишь этого нытика, пущу твою игрушку ко дну.

– Ты не посмеешь! – сужая глаза, сказала я.

– Посмотрим.

Дилан ухмыльнулся, но я не ждала, а прыгнула прямо на друга, выхватывая ключи. Вместе мы повалились на пол. Я поползла за брелком, коленом давя Дилу на живот, он стал корчиться, но мне главное – достать свои ключи. Но сила в виде Кевина подхватила меня под живот и начала тянуть назад. Я сопротивлялась, когда услышала голос подруги:

– Чудилы! Двое на одну девчонку? Ну нет! Держись, Тео!

Джессика залезла на Кевина и стала щекотать. Друг взорвался заливистым смехом, отпуская меня. Я предвкушала сладкую победу, как наглые руки Дилана применили ко мне ту же технику. И я закричала на всю комнату.

Мы боролись некоторое время, пока я старательно скрывала выкрики от боли, когда чьи-то ладони касались ушибов. Затем мы уселись за стол, наслаждались заранее заказанной пиццей. Вечер проходил прекрасно. Мы ели, шутили и смеялись. Кевин рассказывал глупые истории, Дилан его исправлял. Джессика, как и всегда, настоятельно рекомендовала всем нам быть осторожными.

А я смотрела на них и понимала: я сделаю все, чтобы защитить семью.

Глава 8

Игос, ты должен быть сильным. Должен стать оружием, неподвластным никому.

Из личных дневников Талиты.

Коса хлестала меня по спине, холодные потоки воздуха били в лицо.

Прошлой ночью я не спала, мучаясь от гнетущих картинок перед глазами. Я была в огне, наблюдала, как сгорали темные фигуры, а чудовищный монстр смеялся, купаясь в их крови. Пусть я никогда не видела самого Рууна, но воображение в моей голове рисовало его гигантским уродом с тремя глазами и огромными клыками.

С каждым метанием в постели, чувство вины за происходящее возрастало во мне. Будто это я отвечала за каждое существо в мироздании. Головой я понимала, что это невозможно. Началось все намного раньше моего рождения. Но сердце не желало слушать.

Поэтому, когда мне надоело изнывать в холодном поту, я решительно встала. Со дня, когда я спустилась в чертову пещеру, внутри меня что-то изменилось. Открылась потайная дверь, всю жизнь мешавшая мне. А вместе с ней появилось желание бороться, не сидеть на месте. Но я – настоящая я, без примеси воли меча – безумно боялась.

Первым делом я отправилась на пляж, забирая свои спрятанные вещи, и отнесла их на лодку Дилана, радуясь, что никого не застала. Но, когда собралась уходить, кое-что вспомнила. Эпидот. Куда он пропал? От мысли, что камни остались лежать в той пещере, меня затрясло, а горло сжалось. Неужели, все это было зря?

И я побежала. Понеслась сквозь ветер и зной, сквозь людей. По дороге, дальше по скальной гряде. Я неслась, подгоняемая страхом, в надежде сбежать.

Тщетно.

Зал хранилища встретил меня тишиной, братьев нигде не было. Одна комната, вторая. Пусто. Едва уловимая надежда вместе с примесью разочарования металась в груди. А что, если все это неправда, сон? Но тогда и они выдумка…

Стоило мне представить их образ в голове, как в груди неопределенно кольнуло, натягивая невидимую нить. Меня потянуло вперед. Я шла, петляя в коридорах, но отчего-то точно зная, кого встречу в конце.

Я вышла на открытый участок под небом. Площадка взята в кольцо горной грядой, пряча от чужих глаз. Маленькое поле, усыпанное песком, располагалось в низине горы. Как этого добились – мне не понять. По левой стороне в ряд стояли столы и стеллажи с разным видом оружия. Глаза разбегались, прыгая от одного клинка к другому. Я искала один конкретный.

И не нашла.

Меча – моего – здесь не было. Я ощутила облегчение, вспоминая, какую боль он причинил в прошлый раз.

И только сейчас я заметила его.

Ветер пробирался сюда сквозь расщелины в скале, разносил мелкие песчинки, приносил прохладу. Но не это было его первостепенной задачей. Казалось, ветер нужен лишь для того, чтобы подхватывать Игнара, когда он делал выпады, колыхать полы бежевой рубашки, местами прилипшей к крепкому телу. Нужен, чтобы сметать упавшие пряди ему на лицо. В каждом движении, взмахе меча, в том, как он размеренно дышал и сосредоточенно смотрел, чувствовалась такая сила, что хотелось навечно замереть.

Возможно, меня выдал мой восхищенный вздох, а может, я не такая незаметная, как думала, но Игнар резко прекратил движения и ухмыльнулся одним уголком губ.

– Сегодня ты выглядишь… иначе, – сказал он, оглядывая меня.

Я расправила плечи, привыкшая к таким взглядам. И точно знала, насколько эффектно выглядели черные лосины, обхватывающие бедра и черный топ.

Идеальность. Эффектность. Изящество.

Конечно, дело не только в этом. Я настолько привыкла выглядеть безупречно, что только в этом мне и было удобно. Я ждала восхищение, что так привыкла ловить на себе. Может быть, комплиментов, но Игнар удивил меня, смерив наряд строгим, немного недовольным взглядом.

– В этом заниматься нельзя.

– Заниматься? – переспросила я, обиженно складывая руки на груди.

Игнар тяжело вздохнул.

– Ты пришла сюда, значит, сделала выбор. Теперь, – он говорил твердо, и я совсем потеряла в нем напыщенного мальчишку, что видела вчера, – мы займемся твоим обучением. Я – владением меча. Имран – историей. В этом, – он ткнул острием в мою сторону, – тебе будет неудобно. Жаркая ткань. Будет липнуть и натирать, а еще узкая. – Губы Игнара похабно растянулись. – Уж не знаю, для чего ты надела это…

– Даже не думай! – огрызнулась я.

– И не планировал, – сухо парировал он, но тут же перевел тему. – Я вижу, что твои мышцы не спят. Упражняешься?

– Я бегаю. И еще дайвинг.

Игнар выгнул бровь в немом вопросе.

– Это… когда плавают под водой. Слушай, я хотела кое-что спросить…

– Значит, к нагрузкам готова. – Игнар кивнул самому себе и подошел ближе. – Хорошо. Крепкие ноги, – острым кончиком острия он легонько коснулся моих икр. Я невольно вздрогнула, но он не обратил внимания. – Руки слабее. Нужно исправить.

Игнар направился в сторону инвентаря. Достал тренировочный деревянный меч. Подкинул, повертел в руке. Покачал головой, отложил и взял другой.

– Ты забыл, что у меня все тело в порезах, и ноет? – я откровенно врала. Утром я хотела обработать раны, но они полностью исчезли.

Игнар засопел и посмотрел, как на капризного ребенка.

– Ты пришла в… – он еще раз оглядел меня. – В этом. У тебя все напоказ. Ни одной раны.

Я покраснела, стараясь не отводить глаз, которые так и хотели предательски опуститься.

– Ты пришла. Не померла по дороге. – Игнар вскинул нос, и я с ужасом поняла, что он обнюхивал меня. – И, судя по запаху, даже бежала.

Он поиграл бровями, и я уже очень хотела получить меч, чтобы пройтись по его физиономии!

– Держи. Ты правша? – Игнар буквально впихнул мне деревяшку. – Пробуй поднять. Опусти. Почувствуй его тяжесть.

Я чувствовала себя нелепо первые десять минут. Но чем дольше Игнар следил за мной, заставляя повторять одно и то же вновь, тем сильнее меня сдавливала ответственность. Я честно старалась, но рука начинала ныть от непривычной тяжести, а кисти забивались. Хотелось отбросить клинок, но я стискивала челюсть и продолжала.

– Начнем с более легких упражнений, – сказал Игнар. – Укрепим твои руки, попутно развивая равновесие. И только после этого приступим к бою. Там, – не отрывая взгляда от моей руки, он мотнул головой в сторону, – лежит другая одежда. Переоденься.

– Нет, спасибо! – едко бросила я.

– Теодора, – Игнар резко перехватил мою руку, – времени на шутки нет. Здесь, на этом поле – я твой командир. Ты должна и будешь подчиняться мне. Переодевайся.

– Ты мне не указ!

Ноздри Игнара раздулись.

– Такал! – взревел он. – За что ты послала на мою голову это дитя?!

– Я не ребенок!

– Разве? – Игнар облизнул губы и подошел ко мне вплотную. – Я повторюсь: ты пришла! А значит, сделала выбор! Скажи мне, Теодора, ты умеешь владеть мечом? А убивать? – черные глаза затягивал фиолетовый цвет. Он злился. – Я знаю, что нет. И не нужно пытаться храбриться! Я здесь, чтобы помочь. Чтобы научить!

– Мне. Удобно. – Сощурив глаза, я продолжала гнуть свою линию. В душе я понимала, что он прав. Но признать его правоту, казалось мне настоящим проигрышем.

Скорее всего, я действительно ребенок.

Игнар прикрыл глаза.

– Хорошо. Вставай в стойку. Расставь ноги, праву вперед. Шире! Выпрями спину. Ради Такал, не горбься! Согни колени.

Игнар бесцеремонно поправлял меня, трогая кожу. Дотрагивался до бедер, перенаправлял таз, чтобы распределить вес. В этом не было ничего плотоядного, но его ладони обжигали в тех местах, где он касался меня.

– Выпрями руку. Полностью. Крепче сожми меч.

Плечи стали затекать, а локти сгибаться. Игнар обходил меня, почти вплотную, прижимался ко мне и поправляя. Вторую ладонь он положил мне на оголенный живот и потянул на себя, меняя угол наклона.

– Ты молодец, – прошептал он мне на ухо. По телу волной разлился жар, и я порывисто выдохнула. – Теперь понимаешь, почему неудобно заниматься в такой одежде?

Паршивец играл со мной и хотел проучить! Я развернулась так, чтобы наши носы почти соприкоснулись. Нас разделяло несколько сантиметров, когда я наклонилась еще ниже и прошептала:

– В следующий раз я надену что-нибудь другое.

Игнар моргнул. Его ресницы опускались так медленно, что я не могла понять, сколько прошло времени. Кто из нас угодил в ловушку? Он? Или я?

Но вот он быстро отскочил, тряхнув головой. А я уловила нотки разочарования, промелькнувшие во мне. Может, тело истосковалось по мужским прикосновениям? Иной причины для этой тяги между нами просто не существовало.

– Повтори позу.

– Не переходи границы! – процедила я, но все же послушно выполнила указание. Правда, теперь Игнар поправлял меня с помощью меча.

– Работы много, но, думаю, при твоем упорстве мы быстро справимся.

Я со стоном бросила деревяшку на землю и потянулась. Игнар, видя мое пренебрежение, поморщился.

– Не играй со мной, Игнар, – неожиданно для него произнесла я.

Что-то в его взгляде щелкнуло, и он, хватая меня за руку, притянул к себе.

Игнар замер, тяжелым взглядом приковав меня к месту. Горячее дыхание опалило мне кожу, и краска тут же прилила к щекам. Он опустился ко мне – и вновь мое сердце непослушно пустилось в бег – и тихо проговорил: