Свет и Тьма. Книга 1

Уже поздно вечером, на очередном привале, Тауриэль подошла к Каминари и потребовала от неё отчёта по готовности Катана к заключительным испытаниям перед Советом. Девочка ответила, что ученик ещё не совсем готов, а на нападки эльфийки, что Каминари не выполняет своей работы, заявила, что по её же, Тауриэль, распоряжению обучала Катана сегодня управляться с шаровой молнией. И научила, кстати… Тауриэль смутилась и спросила, сколько ещё времени нужно для обучения Катана, вернее – для подготовки того к испытанию. «Этот, и ещё парочка тренировок», – пообещала Каминари. Тогда Тауриэль дала распоряжение заночевать тут же, в полях, на месте этого привала. Каминари и Катан продолжили тренировки, перейдя к управлению расходом маны. Кристаллы Катана уже давно перестали успевать восстанавливаться между перезарядками «ученика», поэтому Тауриэль выделила из запасов отряда ещё «камушков».

На развилке, проезжая мимо указателя, Катан прочитал на стрелке, указывающей в направлении их поездки: «г. Столица, 30 км». Под ним туда же указывали ещё два указателя: «п. Шахтёрский, 70 км» и «к. Спящий Великан, 70 км». Стрелки налево гласили: «Шахта №5, 15 км» и «Шахты №8 и №9, 20 км». В ту сторону направлялись пустые подводы, а оттуда, минуя перекрёсток, направо, шли уже груженные железной рудой и гранитом. Стрелка направо гласила: «г. Сталин, 13 км».

– Сталин – это что, промышленный город? – спросил Катан у едущих в конце отряда солдат.

– Да, – ответил ему один из солдат, – если присмотреться, то даже отсюда виден дым с той стороны. От труб заводов.

– А почему г. Столица: без названия? Вроде же, Тауриэль вчера про Онадару говорила?

– Да… – замялся солдатик.

– Название столицы часто меняется, по имени правящего короля, – пришёл на помощь сослуживцу другой солдат.

– Настолько часто у вас меняются правители? – удивился Катан.

– Да… Меняются, время от времени. Уже третий на моём веку. А иногда и просто так, по своей царской прихоти, переименовывают. Например, в честь значимого события: победы в сражении, свадьбы, рождения ребёнка, любимой жены… А потом – обратно, в честь себя, любимого. Так что пару раз в год менять указатели по всей стране не слишком удобно, вот и решили писать просто «Столица».

Эту ночь отряд провёл в полях, под охраной сменяющих друг друга солдат охранения. Спали отдыхающие на вспаханной недавно земле, подстелив под себя лишь плащи и укрываясь ими же. Катан расположился между Каминари и Миримэ. Они лежали рядом, почти вплотную друг к другу. Лошадок привязали к изгороди возле полей в зоне охранения и под присмотром одного из часовых.

С утра, после завтрака, пока все занимались своими делами, Катана ожидала очередная тренировка и подзарядка маны. После следующего привала, когда день уже близился к середине, вдалеке, по направлению их движения, показался город. Сначала показались верхняя часть дворца, шпили собора и церквей, да охранные башни по периметру стен. Затем – белокаменные стены, высокие, с зубцами и бойницами наверху. Чем ближе они подъезжали к городу, тем оживлённее становилось на дороге и окружающих полях. Перед воротами опять был контрольно-пропускной пункт, где досматривали всех желающих попасть в город. Перед ним было две очереди: длинная, в которой стояли простолюдины, и короткая – для знати. Стражи и проверяющих было много, поэтому очереди двигались достаточно быстро. Тауриэль без раздумий направилась к правой, более короткой очереди. И встала с отрядом в её конец! Надо же: не ломанулась вперёд напролом! Очередь до них дошла быстро. Эльфиек досмотрели разве что для вида, поверхностно, людей – внимательно, с знанием дела, проверив седельные сумки. Особенно внимание проверяющих привлекла Каминари в её необычной для этого мира школьной форме. А также её новые тюки с одеждой. Но содержимое тюков в результате их совсем не заинтересовало, и отряд пропустили в город.

Когда отряд прошёл через ворота, то с обратной стороны оказался ещё один проверочный пункт, где досматривали уже покидающих город, правда быстрее и менее тщательно. В городе, по крайней мере у ворот, все дома были выполнены в одном общем стиле: из белого камня, двухэтажные, с большими двустворчатыми окнами, двускатными крышами с бордовой черепицей. «Централизованная, плановая застройка», – мелькнуло в голове Катана. Мостовая из фигурной, восьмёрками, плитки чёрно-красного камня, скорее всего, гранита. Фонарные столбы из серого камня. Деревья – из дерева с листвой и кое-где с белыми цветочками яблонь. Двигаясь по улицам в центр города, отряд миновал постоялый двор, несколько рыночных площадей, огромный зелёный и цветущий парк и пару церквей.

Дворец было видно издалека. Он возвышался над остальными двухэтажными зданиями, сияя своими золотистыми башенками и зелёными стенами. Перед самым дворцом была огромная круглая площадь. В центре площади располагался стеклянный полукруглый купол с четырьмя гвардейцами на часах вокруг. Гвардейцы были в зелёно-золотистых мундирах и зелёных же штанах с золотистыми лампасами.27 На головах – зелёные треуголки с плюмажем28 цвета золота. Чёрные, хромовые сапоги, золотистые кожаные беспалые перчатки и кривые сабли в роскошных ножнах и золотисто-зелёными же темляками.29

– Индюки напыщенные! – буркнула Миримэ при виде гвардейцев.

– Зелёненькие же, как и Тауриэль, – заметила Каминари.

– Тауриэль – Дочь Леса.30 А эти – наряженные чванливые пингвины!

Под куполом пылал ярким жёлтым светом небольшой шар, расположившийся там на зелёной подушке. Надпись на куполе гласила: «Единственный и Неповторимый Дар Эльфов».

– Что это за Дар? – спросила Каминари.

– Это артефакт, подаренный людям эльфами в знак нашей дружбы и взаимовыгодного сотрудничества, – пояснила эльфиечка.

– Артефакт, – посмаковал слово на языке Катан, – а для чего он нужен?

– Это символ, это аксиома! – пафосно заявила Миримэ, явно кого-то пародируя.

Один из солдат пришёл на помощь Миримэ с разъяснениями:

– Давным-давно, ещё в эпоху заселения континента Резервация человечеством, эльфы сделали дар людям Элькии и завещали хранить его, как зеницу ока, ибо в нём заключена великая сила, оберегающая эту страну и её народ. Несущая свет и радость людям. И утрата сего артефакта сулит бедами и невзгодами всему элькийскому народу.

– То есть что он делает, вы и сами не знаете, – заключила Каминари.

Солдат, объяснявший про артефакт, смутился и растерялся с ответом. Зато Миримэ нашлась, что сказать:

– Что делает, что делает? Погоду делает! Благоприятный климат после терраформирования поддерживает в этой части континента.

– А ещё у нас есть и второй артефакт-шар, выставленный на обозрение и поклонение на другой площади города, с противоположной стороны дворца, – радостно встрял, обрадованный эльфийской поддержке, солдат.

– И он тоже единственный? – ехидно спросила Каминари. – И неповторимый?

– Ну да, в общем-то…

– Если каждый из них существует уже не в единственном экземпляре, то как же они могут сразу оба оставаться единственными?

– А… Ты про это… – опять вмешалась Миримэ. – Так они разны в своём единстве: один – Единственный и Неповторимый Дар Эльфов, а другой – Трофей Вечного Лета.

– Трофей же! А не единственный и неповторимый. Что ты вводишь в заблуждение? – надула губки Каминари.

– Постойте-ка, – у Катана возник очередной и, как ему самому показалось, своевременный вопрос, – а почему трофей? Элькийцы его захватили в войне?

– Ха! Да разве могут люди жить в мире и согласии хоть с кем-то? Когда вы даже сами с собой грызётесь всё время! Если есть рядом хотя бы два человеческих государства, то они обязательно перессорятся и передерутся. Человек человеку волк! А кто не согласен – не войте!

– А как же люди живут в мире с эльфами, с орками, с рептилоидами?

– Эльфы и орки на две головы сильнее людей, к тому же, являемся вашими покровителями, защитниками от других Высших рас.31 А что касается рептилоидов, то они появились среди людей совсем ещё недавно и, зная ваше племя, не думаю, что дружба с вашей стороны продлится долго, – загадочно улыбнулась Миримэ.

Каминари ехала рядом, и её смешно наморщенный лобик выдавал титаническую работу мысли. Девочка задумчиво произнесла:

– Если эльфийский артефакт имеет такое огромное значение для людей, то и трофейный же тоже «артефакт»? Значит, и он должен иметь огромное значение для Элькии. Раз уж он тоже – артефакт и выставлен наравне с эльфийским Даром на всеобщее обозрение.

– Конечно, важен! В давние времена Элькия победила в кровопролитной войне Орфию и гордится этим. Это символ.

– Но называть трофей артефактом – это не слишком ли?

– Вполне себе. Это символ превосходства и презрения к тёмным, орочьим прихвостням.

– Всего-навсего символ? Что-то не складывается в этой головоломке… Слово артефакт! До трофеезации, ещё в Орфии, он же тоже уже был артефактом? Откуда он взялся у орфийцев и какую важную роль играл у них?

Эльфиечка надолго задумалась над заданными вопросами. Наконец, она честно призналась:

– Я не знаю ответа на эти вопросы. Возможно, эльфы постарше меня смогут дать ответы, например, Тауриэль. Или сами орфийцы.

Во время этих разговоров отряд миновал площадь и подъехал к широкой лестнице с колоннадой у портала32 дворца. У дворца несли службу с десяток гвардейцев, в той же форме, что и на площади. Двое из них преградили дорогу отряду. Из входа во дворец и ещё откуда-то из боковых пристроек набежало десятка два таких же гвардейцев, окруживших отряд. Часть из них, кроме сабель, ещё имела и самострелы, которые тут же направила на прибывших.

«Спокойно! Спокойно! Свои люди!» – проговорил начальник отряда сопровождения, поднимая вверх обе руки, показывая, что приехавшие настроены мирно и не собираются применять оружие. Остальные солдаты последовали примеру командира. От входа торопился загорелый, толстенький, низенький человечек во фраке, а за ним – двое слуг. Наконец поспешающий спустился с лестницы к окружённому отряду, и гвардейцы расступились перед «дяденькой».

– Добро пожаловать в королевский дворец! Я, дворецкий Его величества Онадара Третьего, спешу выслушать цель вашего визита! – звучным, поставленным голосом произнёс хорошо отрепетированную фразу низенький кругленький человечек.

Командир отряда сопровождения хотел было представить дворецкому сопровождаемую его отрядом эльфийскую принцессу, но Тауриэль сделала останавливающий жест рукой и сама замурлыкала, как довольная кошка, разве что без урчания:

– Я, Тауриэль, пятая наследная принцесса33 из Дома Пылающей Розы. Я вместе со своим копьём проделала долгий путь до столицы. И настаиваю на аудиенции Его Величества Онадара Третьего, скажем, завтрашним утром. А остановиться я планирую во дворце у кронпринца34 Эрика. При прошлой нашей встрече он соизволил выделить мне личный эскорт из этих славных воинов (Тауриэль обвела рукой солдат своего отряда сопровождения) и пригласил остановиться во дворце у него при следующем посещении столицы. И я решила не побрезговать гостеприимностью Его Высочества.

– О! Простите мою неосведомлённость, госпожа Тауриэль, – извиняясь, раскланялся дворецкий, едва ли не касаясь лбом земли, что в его комплекции было просто уму непостижимым проворством, – милости прошу во дворец!

И дворецкий дал знак гвардейцам, чтобы те вернулись на свои места. Сделал знак рукой одному слуге, сопровождавшему его, чтобы тот подошёл ближе. Но Тауриэль прервала потуги дворецкого загладить возникшее недоразумение, озвучив свои планы на самое ближайшее будущее:

– Не сейчас. Я планирую в данный момент посетить здание посольства эльфов, захватив и моё копьё, конечно же. А сначала мы заглянули сюда, чтобы выразить своё почтение королю и наследному принцу.

– Здесь мы позволим себе оставить Вас, госпожа, – поклонился командир отряда сопровождения, – мы выполнили порученную нам Его Высочеством наследным принцем Эриком задачу по обеспечению Вашей безопасности. На территории города Вам ничего не грозит. Разве что оскудение запасов Вашего кошелька ввиду предлагаемых столицей услуг и увеселений.

– Ах, да… Спасибо за работу! – сказала Тауриэль и хотела было передать мешочек с монетами солдатам. Но командир остановил её:

– Этого не требуется. Мы выполняли приказ наследного принца Эрика, и он уже заранее оплатил наши труды.

Солдаты спешились, поклонились эльфийке и повели лошадей в одну из пристроек. Тауриэль же направила своего коня направо, вдоль дворца, по очередной площади. Всё пространство вокруг дворца представляло из себя слабо застроенную, хорошо просматриваемую территорию. Фактически, это были несколько площадей, переходящих одна в другую. Дальше, миновав площадь, сильно поредевший отряд Тауриэль въехал в цветущий белым и розовым и благоухающий городской сад. Сад занимал огромную территорию в черте города, а в центре его находилось огороженное высокой живой зелёной изгородью причудливое здание из нескольких слитых воедино круглой формы корпусов, сужающихся кверху, с круглыми, шарообразными куполами и острыми шпилями. Само здание блестело на солнце и выглядело чем-то сказочным, нереальным, не из мира людей. Эльфийское посольство. Эльфийская архитектура.

Прямо за изгородью начинался густой ковёр зелёной травы, разбавленный вкраплениями полевых цветов. А ещё росли невысокие деревья. Около изгороди на посту стояли два эльфа с церемониальными копьями в руках и луками за плечами. Одеты они были в салатового цвета кафтаны, расшитые красными розами, тёмно-зелёные широкие штаны и чёрного с едва уловимым зелёным оттенком цвета полусандалии. Волосы были длинные, почти до поясницы, а на головах были повязаны неширокой красной лентой банданы. Видя в составе отряда эльфиек, охрана без лишних вопросов пропустила всю процессию внутрь. Тауриэль кивнула эльфам то ли в знак благодарности, то ли в знак приветствия, проезжая мимо них. Миримэ повторила за Тауриэль.

– Здрась-те, здрась-те! – зычно гаркнул Сиги. – Давно не виделись!

– Добрый день! – пискнула Каминари.

– Здравствуйте, девушки! – произнёс Катан.

Миримэ прыснула в кулак от смеха. А охранники неприязненно посмотрели на Катана, но не проронили ни слова. Когда отряд въехал во двор, спешился и передал лошадок подоспевшим эльфам-конюхам, то Миримэ шепнула на ухо Катану с ноткой веселья в голосе:

– Вообще-то, это были мужчины-эльфы. Оба!

– Ой! Я же не знал. Вон у них волосы какие длинные! – смущённо ответил Катан.

– Волосы! Все эльфы носят длинные волосы. Так, для справки…

– Но у тебя же короткая стрижка! – недоумённо произнёс Катан, уставившись на Миримэ.

– Ну как бы… – эльфиечка замялась с ответом и покраснела. Собравшись с духом, буркнула с ноткой грусти в голосе, – всех изгоев коротко остригают и запрещают носить длинные волосы. Это как статус, как печать позора, чтобы всем правильным эльфам сразу было видно и понятно: с кем они имеют дело.

Слово «правильным» она выделила интонацией, произнеся его с ненавистью, а глаза её сверкнули обидой и плохо скрываемой злостью.

– Ох! Прости! Опять я расстроил тебя, – начал извиняться Катан.

Эльфиечка лишь махнула рукой на его оправдания:

– Ты не виноват – это вовсе не твоя вина, не извиняйся, – с напускным весельем ответила она.

Тауриэль с нескрываемым удивлением прислушивалась к их разговору:

– Удивительно! Ты всё-таки смогла хоть с кем-то найти общий язык! С Каминари и Катаном. Видимо, ты действительно не эльфийское дитя, коли с эльфами, кроме меня, общаться не умеешь, а с людьми – вон как балакаешь! Ты, часом, не полукровка? – задумчиво выдала тираду Тауриэль.

– Нет-нет, госпожа! – испуганно вскрикнула Миримэ, лоб которой вспотел, а её саму начала бить едва заметная мелкая дрожь.

– Вау! Так я… угадала?! Неужели у Высших и людей может быть потомство? И как это удалось скрыть? Да тебя не изгонять надо было, а в лаборатории опыты проводить! Подумать только: полукровка! И владеет магией! Это может быть опасно для всех Высших рас.

– Это неправда! Это не так! – как заклинание твердила с разом потухшим взглядом Миримэ.

– Интересно, кто же был из твоих родителей человеком… Эльфийка-мать бы не смогла скрыть рождение «неправильного» ребёнка, да и разума бы ей хватило не делать этого. Остаётся одно: мать – человеческая самка, а отец – эльф. Только самцы могут быть такими безответственными, поэтому у нас и правят женщины! – вслух рассуждала Тауриэль. – Хотя, вероятнее всего, что отец даже и не знал о том, что человеческая самка понесла. А та родила и пыталась воспитать тебя, как эльфа, в своём понимании, вдали от людей. Так как внешне – ты чисто эльф, а не человек! А когда мамочка сдохла от старости, ты каким-то странным образом умудрилась прибиться к одному из эльфийских домов, пусть и самому второсортному. Но воспитание человеком сыграло с тобой злую шутку: твоя мать просто не могла научить тебя, что значит быть эльфом, всем нашим обычаям, правилам и табу. О! Теперь-то мне понятно: почему ты считалась бунтаркой и грубиянкой среди эльфов! Ты просто не знаешь, как правильно себя вести, что значить быть эльфом!

– Нет-нет! Вы всё не так поняли… – лепетала Миримэ.

– Госпожа Тауриэль, – попытался спасти ситуацию Катан, пока их разговор ещё кто-нибудь не услышал, – тут какая-то ошибка…

– Молчать, маг-недоучка! – вдруг рявкнула на него эльфийка, явно вымещая на нём злость и досаду за недавний ночной инцидент. – Твоего мнения никто не спрашивал! Иди лучше с молнией потренируйся!

Катан решил, что это его шанс отвлечь от Миримэ госпожу Тауриэль:

– Вы говорите про воспитание, но ведь позапрошлой ночью Вы тоже испачкали… – и он осёкся, видя перед собой пылающий бешенством взгляд Тауриэль, и готовую вот-вот сорваться с тетивы стрелу с зелёным оперением, во мгновение ока оказавшуюся вместе с луком в руках эльфийки.

Она просто молча смотрела на него и ждала следующего его слова… Катан, примиряюще, поднял обе руки вверх, в знак того, что сдаётся, а потом показал характерным жестом, что застёгивает рот на замок-молнию. Целых две минуты продолжались их «гляделки». Или даже игра глазами в кошки-мышки, где Катан себя чувствовал отнюдь не кошкой. Затем Каминари многозначительно кашлянула, и Тауриэль медленно, всё так же глядя в глаза Катану, опустила лук.

– Я. Тебя. Предупреждала, – медленно и с расстановкой проговорила эльфийка. – И больше предупреждений не будет. Уж не обессудь.

И, не поворачивая головы, и не отводя взгляда от Катана, бросила полукровке:

– А ты мне нужна четвёртым членом отряда, для формирования копья, – и чуть помолчав добавила: – пока что… Всё зависит от тебя.

Миримэ быстро-быстро закивала, едва переводя дух от пережитого. А Тауриэль отправилась ко входу в здание посольства, над которым была изображена неизвестного цвета роза, объятая пылающим красным пламенем, – точь-в-точь, как на жакете у самой эльфийки. «Это, наверное, герб её Дома. Ну да, это же её Дом отвечает за приручённое человечество», – впервые, ощутив в себе злобу, подумал Катан.

– Спасибо! – едва слышно, благодарно шепнула Миримэ Катану и последовала вслед за ушедшими вперёд Тауриэль и Сиги в здание.

– Это было храбро, но глупо! – стукнула кулачком Каминари по спине Катана. – Больше не делай так: я всё ещё надеюсь получить назад моё тело.

Глава V Испытание

«Зло – это зло, Стрегобор, – серьёзно сказал ведьмак, вставая. – Меньшее, бо́льшее, среднее – всё едино, пропорции условны, а границы размыты. Я не святой отшельник, не только одно добро творил в жизни. Но если приходится выбирать между одним злом и другим, я предпочитаю не выбирать вообще».

Анджей Сапковский. «Последнее желание», рассказ «Меньшее зло».

Внутри оказался огромный полукруглый вестибюль35 с колоннами и рисунками во всю выгнутую дугой стену из мозаики, изображающими сцены эльфийской охоты в лесу. Эльфы в зелёных одеждах и таких же плащах с луками и копьями охотились на вепря, благородного оленя и… на прекрасную, совершенно нагую и босую, с виду – эльфийку: с острыми маленькими ушками, ростом чуть пониже охотников, длинными, волнистыми тёмно-зелёными волосами, фиолетовыми глазами, стройным телом с красивыми крупными грудями и широкими бёдрами. Только цвет кожи у неё был зеленоватого оттенка.

– О! А ты говорила, что люди «между собой грызутся всё время», – обращаясь к Миримэ, осуждающе произнёс Катан, коснувшись руки полуэльфийки, чтобы привлечь её внимание, и кивнув в сторону нарисованной девы.

– Ты глубоко ошибаешься, друг мой, считая её эльфийкой. Это опаснейший хищник лесов, паразитирующий на самцах всех двуногих. Видишь: на неё охотятся только эльфийки-женщины. И ни одного эльфа-мужчины, ибо для них это смертельно опасно. Нет, пожалуй, просто смертельно. Это существо – нимфа леса, дриада! Мы всегда истребляли их в наших лесах. Под корень.

– Хм. Мне всегда казалось, что дриады – покровительницы деревьев. И что они – миролюбивы, – с сомнением в голосе проговорил Катан.

– Уж поверь мне, – проникновенным голосом произнесла Миримэ, – лучше тебе не встречаться с этими «миролюбивыми» созданиями. Это сильно сокращает срок жизни.

Но их разговор прервала Тауриэль, стоящая у стойки секретаря, поманив к себе пальцем Катана.

– Это последний боец для моего копья. Он – маг, – втолковывала она эльфийке-секретарю в воздушном голубом платьице, с кучерявыми ниже плеч волосами, цвета топлёного молока, – зарегистрируйте его для участия в испытаниях Духа. Немедленно!

– Простите, но для этого необходимо заполнить бланк прошения, собрать необходимые подписи и поручительства, а уж затем, после рассмотрения заявки и вынесения положительного решения по ней, будет назначена дата испытания.

Тауриэль просто свирепела на глазах, но секретарь этого не замечала, продолжая тараторить заученные фразы:

– Процесс это не быстрый, но важный для нашего сообщества. И, где-то спустя месяц после рассмотрения заявки, эта дата будет назначена. А ещё примите во внимание, что время рассмотрения заявки с момента её принятия составляет до двадцати дней. Но спешу Вас обрадовать, что двадцать дней это – максимум, и обычно процесс рассмотрения занимает две недели. В среднем. Если не случится непредвиденных обстоятельств…

Наконец, накопившийся в Тауриэль гнев превысил её личную точку закипания и она грубо оборвала тираду секретаря, стукнув ребром левой ладони по столу:

– Хватит! Ты вообще знаешь, с кем сейчас разговариваешь? Я – Тауриэль, пятая наследная принцесса из Дома Пылающей Розы! – и сунула под нос взбесившей её секретарше браслет с розой, который был у неё на левой руке. – Понаберут дилетантов вдали от цивилизации! Где тут у вас первый секретарь посольства?

Тауриэль раздражённо стукнула открытой ладонью по звонку на столе, и звонок громко и жалобно тренькнул. Через полминуты быстрым размашистым шагом из двери одной из боковых комнат подошёл пожилой эльф, с седыми волосами и костюме-тройке зеленовато-чёрного цвета. Одного взгляда профессионала на уже заплаканную мордашку секретаря и на браслет Тауриэль ему хватило, чтобы правильно разобраться в сложившейся ситуации:

– Прошу прощения, госпожа наследная принцесса, за неопытность и скудоумие моего секретаря-подопечной! Я накажу должным образом нерадивость моей сотрудницы, – тут он раскланялся перед Тауриэль, а секретарь не выдержала и окончательно разрыдалась, правда беззвучно.

– Этого будет недостаточно! – продолжала бушевать Тауриэль. – Требую отстранить её от общественной работы на полсотни лет, пока она не наберётся уму-разуму.

– Ступай! И попроси Бианку сменить тебя, – первый секретарь приказал провинившейся. – Итак, что Вы хотели, госпожа…

– Тауриэль, – подсказала та, уже чуть более добродушным и успокоившимся голосом. – Я требую испытание Духа для моего кандидата в копьё. И немедленно!

Пожилой эльф примиряюще закивал. И как раз за стойку подошла на замену изгнанной с рабочего места другая молоденькая девушка-эльфийка, в таком же воздушном голубом платье и волосами, заплетёнными в причёску «двойной конский хвост» с чёлкой. Каждый «хвост» ниспадал мягким каштановым водопадом, проходя над ухом и уходя назад, через плечо, за спину. Левый «хвостик» и правый. Она приятно улыбалась, но в глазах её затаился испуг. Первый секретарь стал давать ей указания зарегистрировать Катана для испытания. А госпожу Тауриэль убедил в том, что уже через полчаса он сможет собрать членов жюри и спарринг-магов36 для начала испытания. И тогда пожелание госпожи будет возможно осуществить.

Каминари ткнула Катана кулачком под рёбра:

– Надеюсь, ты достаточно запасся маной?

– Не беспокойся, я в норме.

Тауриэль и четверо её спутников расположились на широченном неглубоком кожаном диване в ожидании начала испытаний. Ждать пришлось немного дольше, чем обещал первый секретарь, но менее часа. К ним подошёл в белой кружевной рубашке, расшитой красными розами, и зелёных бриджах37 ещё совсем молоденький, прыщавый эльф с кучерявыми, каштанового цвета волосами до плеч: