Хранитель долины Сидэ

Тай толкнула еще один камень, и он плюхнулся в воду, подняв муть со дна. Бескрайние поля мелких желтеньких адонисов переливались, насколько взгляда хватало, между барьерами Сидэ и темнеющим лесом уходили вдаль, и Тай вдруг захотелось идти туда. Влиться в это зыбкое солнечное море, не сказав никому ни слова; просто уйти.

Навстречу ей, вдоль поросшего молодой травой берега, шагал человек; темное пятно на фоне ворочавшегося за его спиной тумана. Неспешно, разглядывая облака; он прятал руки в свои же рукава, широкие точно штанины. Приталенная туника странного кроя доставала почти до колен, глухой воротник подбирался к подбородку. Высокие сапоги выглядели очень жесткими на вид, совсем как часть доспеха; хорошая защита от змей, подумала Тай.

Опустив голову, Саф остановился, посмотрел вниз и улыбнулся:

– По правде говоря, я надеялся встретиться. Ты, наверное, занята сильно? Не так часто уже выходит отлынивать от работы?

Тай изобразила непонимание, тогда Саф пояснил:

– Пять дней был здесь с утра до вечера. От скуки приходилось болтать с ежами. Помогала семье или училась? – Чем дети занимаются, слабо представлял.

Тай с силой потерла свежий синяк, чтобы пропало желание улыбаться во весь рот.

– Я сейчас больше в лесу. Занимаюсь там. Чучело себе сделала.

– К чему тебе это? – искренне удивился Саф, обратив внимание на одежду девочки: опять штаны и широкая рубаха навыпуск. Волосы ее, казалось, стали еще короче. – Думал, это временно, а ты погляди… И что? Люди-то ваши ничего не подозревают?

Губы Тай дрогнули, как сказать что-то хотела и одергивала себя. В конце концов крепко их сжала и мотнула головой, из чего Саф сделал вывод, что Хилескора – деревня полных олухов. Единственное, что просилось с языка и что немедля озвучил, добившись намека на смешок. С запозданием подумал, что не стоило быть таким прямым, однако Тай немного посветлела.

– Они считают, что я дурачок, – пожала плечами, делая вид, что ей все равно на чье-то мнение. Саф присел на корточки.

– А твоя семья?

– Они же и надели это на меня, – Тай подергала рубаху. Ее голос выдал расстройство. Саф потер подбородок; пальцы пахли травой и чем-то еще, мимолетным, чего не мог понять. Сбой обоняния тревожил, как и загадка девочки, стоявшей с несчастным видом и прикидывавшейся, что у нее все хорошо.

– Всю голову уже сломал – почему ты делаешь вид, что тебя нет?

– Потому что мы с сестрой одинаковые, – сказала Тай. – А две одинаковые вещи существовать не могут. Иначе нарушится порядок.

– Порядок чего? – вскинул бровь Саф. Вышло несколько надменно, сам почувствовал. Напомнил себе, что его собеседник не Риор, а ребенок; сбавил тон.

Под его взглядом Тай стушевалась. Села напротив, разгладила складку штанов, разглядела пятно на колене, отчетливо видимое на грубом льне. Быстро перекрутила ткань, затолкав пятно под колено, и прижала, согнув ногу. И все это время надеялась, что знакомый, такой весь вылощенный, ничего не заметит.

Саф долго молчал.

– Все ваши хвалебные предсказания и верования – лишь предположения и попытки угадать, – мягко произнес после паузы. – Единственное, в чем человек может быть твердо уверен, это в том, что он умрет. – Он же даже в этом не мог быть уверен. Мысль заставила его вздохнуть. – Не хочешь пройтись? Мне почему-то кажется, что там теплее.

Тай проследила за взмахом руки. Потом перевела взгляд на белое лицо, словно вылепленное из снега.

– Там просто цветов больше.

Оттого луг словно тонул в зное, но это обманчивое ощущение. Однако направление ей понравилось, потому что совсем недавно сама тянулась туда же.

– А ты ходил в долину Сидэ?

Саф в тот же момент ощутил, как затикало сердце, до этого мирно дремавшее, а шее стало тепло от скачка крови. Насторожился вопросом.

– Нет, – ответил. Встал, протянул руку девочке, помогая подняться. – Наверняка есть причина, почему она закрыта. Может, там замуровали монстров вроде айсергов. Ребенок. – Отряхнул штаны от травяного сора. Сильно надеялся, что лицо не покраснело. – Даже не мысли. Ничего хорошего в заколоченных намертво местах ты не найдешь.

– А вдруг там сокровища?

– А вдруг там твари, которым не место среди людей? – серьезно возразил Саф. – То, что запечатано, таким должно и остаться, запомни. Если что-то выдернуть со своего места и забросить в на него не рассчитанное, много бед оно натворит.

– Например? – немедленно вскинулась Тай.

– Примеров множество, – туманно протянул Саф, с ходу пытаясь припомнить хоть один кроме него самого. – Например…

– То существо из ледяной бездны? – подсказала Тай. Они прокладывали себе дорожку среди цветов, беспокоя тучи мошки, и Тай забежала точно перед ним, спиной вперед, лицом к нему. Саф готов был к тому, что она споткнется в итоге.

Но Тай прыгала на диво легко, будто вечность так ходила, задом наперед. У нее к тому же была раздражающе хорошая память и манера не обременять себя долгими думами. И взгляд чересчур цепкий, ожидающий подвоха. Оправдывая это ожидание, Саф чувствовал себя неуютно.

– Медведь, посаженный на цепь и развлекающий людей. Города – не его место. Если вырвется, то устроит представление, какое не скоро забудут.

Тай подумала.

– А то существо… Как освободить его от древней магии?

– А вот этого у костров не поведали, – через силу усмехнулся Саф.

– А если его… поднять? Мага? И спросить?

Тай выпалила и сама испугалась. Саф смотрел насмешливо, но ее не оставляло ощущение некой лихорадочности, слабой, осыпающей своими пылинками. Закачались вдалеке верхушки сосен, склонившись под порывом ветра, с солнечных цветов взметнулась пыльца, пронизав воздух тонким и нежным ароматом. Луг словно горел. Только вот не грел.

Саф глубже запихал в рукава озябшие руки.

– За столько веков сгнили даже кости мага, нечего поднимать, – спокойно ответил. Пронзительный взгляд скрыл ресницами. – Что к лучшему, потому что некромант, поднявший лиггена, получит и контроль над существом. Так что пусть маг покоится себе.

Как будто чувствуя, что Сафу хочется помолчать, Тай пошла рядом, иногда и крадучись поглядывая на его профиль и не в силах отделаться от легчайшего налета узнавания – именно такими когда-то представляла себе духов; бесплотных, разлетающихся от малейшего дуновения. Только этот чужак был очень даже реальным и осязаемым; выделяющимся на внешность, еще и с совсем крошечными ушами. Заготовками, обозвала бы бабушка.

Тай еще раз посмотрела на проглядывающую из-под прядей ракушку, будто в речке выловленную, нарушавшую весь образ. И еще.

– Что? – спросил Саф, опустив вниз глаза, и Тай взялась за изучение цветов.

– Да так…

– Говори.

– Уши… – Тай в сомнении почесала щеку. – Не обидишься? Они у тебя как у ласки.

– Белые?

Тай быстро глянула на Сафа. Он таил улыбку. Подшучивал.

– Маленькие, – призналась. И оттопырила свое для сравнения. – Вот, такое нормальное.

Саф нагнулся, придирчиво рассмотрел ухо, выпрямился и кивнул.

– Постараюсь отрастить, – заверил совершенно серьезно, после чего Тай громко рассмеялась.

– Ты странный.

– Ты тоже.

Их шутливая пикировка доставляла удовольствие обоим. Перебирали ногами безо всякой цели, разговоры не несли большого смысла. Тай здесь могла быть собой, а Саф мог притвориться кем-то вроде странника.

– Ничья, согласна? – он протянул руку для пожатия. Важно Тай ухватилась за кончики пальцев, выглянувшие из рукава, и подергала их. Приятными, горячими своими, пославшими рефлекторную дрожь по всей руке, доставшую до спины.

С трудом Саф заставил себя их выпустить и греться самостоятельно. Подумывал уже вернуться обратно и надымить в пещере, оглянулся посмотреть, куда привела их его полудрема. Оказалось, довольно далеко.

– Мы скоро уйдем за горизонт… – Больше пробовал настроение девочки, чем окружающий мир, тогда как все вокруг вопило о том, что они не одни. Нахмурился, слизнув с воздуха капельки, поднесенные ветром.

Не учуял то, что действительно было важно. Остановился окончательно. Тай вопросительно запрокинула голову.

– Ложись, – негромко сказал Саф, оглядывая луг. – Без слов и быстро.

Непринужденность прогулки исчезла в одно мгновение, Тай оказалась на спине и ойкнула от внезапности падения. Саф смешно растягивал слова, а движения его изменились. Он потек как вода, как мед, двигаясь так плавно, что практически слился с переливом трав. Тай испугалась, свернулась на земле, прижавшись к ней щекой.

– Что там?

Саф движением ресниц показал ей молчать. Придвинулся ближе, подтянул ее к себе, надеясь перебить запах человека своим и не привлечь ту черную кошку размером с хорошего волка, которой надлежало гнить в земле. Однако, опять лигген оказался на подступах к долине Сидэ, что совпадением быть не могло.

Прошуршала трава, Саф прислушался. Попробовал воздух: запах усилился. Лигген приближался. Девочка натужно дышала, перенимая напряжение; окаменела, двинуться боялась лишний раз.

– Тай, – прошептал быстро, холодя ей ухо. – Сейчас ты побежишь. Так быстро, как сможешь. Лети как ветер, к ручью. Не оглядывайся, я буду прямо за тобой.

Тай задрожала и так стиснула руку Сафа, что он усомнился в том, что сделает, как ей сказано.

– Кто там? – и еще глубже забралась в полукруг обернутого вокруг нее тела. – Кто…?

– Хищник. Пантера. Я отвлеку. – Язык Сафа мелькнул между зубами и коснулся нёба. Плохо, труп смердел совсем рядом. – Давай! Сейчас!

Тай замотала головой, Саф подскочил вместе с ней. Больно толкнул в спину.

– Беги! – рыкнул, не глядя на девочку. Куда-то в сторону развернулся, жутко оскалившись.

И она понеслась, забывшись в страхе. Бежала, ветер в ушах свистел, цветы разлетались в стороны, сбитые носками башмаков. За спиной зародилось рычание, хрипло утробное, выбившее из головы все мысли. Ручей, ручей…

Ручей опрометью бежал от нее.

Споткнулась, закричала, зажав уши руками. Резкий визг накрыл ее, пронзил. Совсем близко что-то хрустнуло и стихло. Тишина, наступившая после, стала намного страшнее погони.

Тай завопила еще громче. Холодные пальцы обхватили локоть и дернули вверх.

– Помогите!

– Помогаю! – гаркнул в ответ Саф. Вытер руки о бедра. К бокам прилипли сгустки, от вида, вони которых Тай согнулась, отплевываясь. – Не валяться, бежать! Давай!

Снова толчок, опять длинный прыжок, в конце которого Тай чуть не растянулась на траве. Устояла, обернулась.

Открыла рот, не вырвалось ни звука; шире раскрылись глаза, не веря. Застучало сердце, сдавило в груди. Саф рывком обернулся. Тай оцепенела, не в силах осознать то, что нагоняло их рывками, и близко не напоминающими скользящий бег пантеры.

Что-то сломанное, угловатое вырывало клоки дерна, резкие скачки кренили зверя вбок, удушающая гниль неслась впереди него; забила нос. Тай отчаянно хватанула ртом воздух и ее повторно стошнило. Упала на колени, слезы застили взор. Лоб вдавила в траву, сжалась, каждую секунду ожидая, что туша врежется в нее.

Что это, что это, суматошно металось в голове.

Тай оттерла рот. Все еще живая, даже умудрялась дышать сквозь комок, забивший горло. Знобило, набежавшие облака съели все тепло.

– Саф… – проскрипела в землю.

Осмелилась поднять голову. Пальцы вогнала в землю, забивая под ногти грязь вперемешку с желтой пылью.

Саф, выпрямившись во весь рост, удерживал то, что некогда было пантерой; в одной руке, сжав твари глотку. Задние лапы бились над землей, передние вогнали когти в плечи ее знакомого. Стиснув зубы, Саф мало внимания обращал на лиггена, сосредоточившись на дали.

– Саф! – заскулила Тай, подтащив к себе ноги. Подобрала руки и стала комочком.

– Лежи! – бросил Саф, разжав край губ. Тай лежала. Не сводила глаз с шерсти, сыпавшейся на пыльные сапоги, такой заметной. Мех клоками оставлял зверя, обнажая серые проплешины кожи. Язвы, жилы проглядывали в прорехи. Как ветхая тряпка разлезлась шкура, повисла обрывками.

Тай сглотнула.

– Это… лигген?

Второй рукой Саф свернул зверю шею. Из каких-то складок за поясом достал косарь и, выпустив труп, присел на корточки. Взгляд из-под бровей был холоден, как и голос:

– Я что велел делать?

– Бежать, – прошептала Тай, вглядываясь в непроницаемое лицо, растворяясь в его застылости. Оно давило, в нем терялось время, сознание; казалось, вскоре заплутается и сама… Вздрогнула и виновато зажмурилась. – Испугалась сильно. Так тихо было и вдруг… Это… Это ведь лигген?

Саф сузил глаза, скрыв мелькнувшее удивление тем, что ее воля оказалась сильнее, чем у Риора.

– Лигген. Ну как, мы с ним похожи?

– Нет… Конечно, нет. – Как могла сравнить Сафа и это существо, сейчас поразилась. – Они все так воняют?

– Зависит от состояния, в котором их подняли. Свежие – нет. Они как живые. – Двумя быстрыми ударами отделил голову от тела и вытер нож об мех. – Всегда так делай, как можно сильнее уродуй труп. – Поднялся. – Не облегчай задачу…

Тай смотрела на грязный мех.

– Кому? – едва слышно спросила. – Тому, кого ты ищешь? Здесь еще кто-то есть, так?

Саф глядел ровно. Вокруг него незримо бесновался ветер, трепля волосы. Не к месту вспомнились шутки о его ушах, и Тай невольно отыскала их. Такие же, белые и крохотные, как у ласки. Трогательные, придававшие ему безобидный вид. Обманчивым оказалось то впечатление.

– Вставай, – сказал. Руку не протянул, машинально потирая пальцы, счищая с них мертвую кровь. – Доведу до воды, отмоешься и вернешься домой. Не броди здесь больше.

Теперь Тай поверила, что он легко справится и с айсергом, и с любой другой напастью. Это навело на определенную мысль, от которой немного полегчало.

– Ты охотник? – Когда Саф вопросительно склонил голову, прочистила горло и более уверенно спросила: – Ты охотник? Тебя нанимают, чтобы избавляться от… – Кивок на тушу.

Он подумал и решил, что объяснение подойдет.

– Можно и так сказать. Идем.

– А ты будешь ловить некроманта? – на мгновение их глаза встретились, а потом Тай торопливо вскочила с земли, кусая себя за язык.

Больше ни слова ей не скажу, пообещал себе Саф, шагая вперед.

Вокруг, насколько чувствовал, никого не было кроме него и странной девочки, прячущейся у всех на виду. Сейчас не было, но был несколькими минутами ранее, привел двух лиггенов.

Некромант, человек, ходящий по грани между живым и мертвым. Насколько Саф знал, таким мало интересны мирские склоки, поэтому убежден был, что трупный мастер не заблудился ненароком, а направлен был намеренно, повторно. Плохо, что и ушел свободно, вдобавок увидел девочку. Точно увидел, когда Тай неслась как свихнувшаяся сирена, голося на весь луг.

Саф на миг представил ее мертвой и понял, что такой исход ему не нравится.

– Ты знаешь, кто такие некроманты? – спросил, не оборачиваясь. Не было нужды: Тай наступала ему на пятки.

– Вроде ведьм. Колдуют и вызывают души, – быстро выдала Тай заученный урок.

– Глупости, – пробормотал Саф и попробовал воздух. Чистый, без чужих примесей. – Их даже магами называют с большой натяжкой, потому что их способности – часть их самих. Как рука, нога.

Тай дернула его за тунику, плотную, как войлок.

– Они могут забрать душу живого?

– Нет, – твердо ответил Саф. – Зона их интересов – посмертие. Но… Ничто не мешает ему сначала отправить живого туда вполне обычным способом.

– Посмертие. – Тай проговорила слово и вслушалась в его звучание. Оно, покрытое налетом неизвестности, звучало… таинственно. Оттуда выбралась та большая кошка, теперь казавшаяся ярким событием. – А что это такое?

Саф зашагал быстрее, напомнив себе, что вовсе не собирался удовлетворять любопытство, а только напугать хотел. Тай за ним побежала.

– У меня мама… – Начала и запнулась. Утопая в траве, смотрела в спину, обтянутую серо-зеленой шерстью туники, больше напоминающей на ощупь продолжение сапожных доспехов, и глазам своим не верила. Не думала, что такая ходьба возможна – Саф словно летел над лугом, однако точно видела, что перебирал ногами. Догнать его становилось сложнее, поэтому закричала, чтобы услышал: – Была здесь! И я подумала, что некромант может быть виноват в ее болезни!

Саф остановился резко, Тай с разбегу врезалась лбом в его спину и отскочила.

– Мама? Здесь?

– Вон там, – Тай потерла ушибленную голову, потом вытянула руку, указывая на скалы. – Мы с бабушкой ее нашли. С тех пор она как спит, только с открытыми глазами.

С трудом Саф придержал рвавшийся с языка вопрос, не прошлой ли весной это случилось. Не о той ли женщине говорила сейчас девочка, которая путалась с инкубом, без раздумий нацелилась на него самого, едва любовник сбежал, а потом что-то случилось; шок ли от вида Риора или случайно перестарался, пытаясь замедлить все, что двигалось.

Охватил быстро нарастающий ужас, едва осознал, как наследил в жизни ребенка.

– Хотя… Я могу и ошибаться, а некромант мог пытаться забрать ее душу. Поэтому… – стремительно развернулся, заставив Тай в испуге подпрыгнуть и тут же рассмеяться. Смех вышел неуверенным, что отметил и чему мрачно фыркнул. – Поэтому больше ты далеко от деревни не отойдешь, а сюда дорогу вообще забудешь. В лесу своем будешь крайне осмотрительна, а еще лучше, если в лесу тоже тебя не будет. Люди, много людей – вот твоя защита.

– От чего? – Тай вдруг поняла, что смотреть на Сафа почти так же жутко, как на лиггена. Он стал незнакомым, будто до этого всего лишь притворялся славным парнем; теперь же взгляд выдавал в нем убийцу, коим и являлся по сути. Охотник на нежить, подумала, ежась.

– Некромант видел тебя. – Глаза Тай при этих словах стали огромными, а Саф понизил голос до устрашающего шепота: – И знает, что я охочусь на него. Он видел тебя со мной, а теперь сама подумай, кем он попытается загнать меня в угол?

– Но… – Тай задохнулась, взглядом заметалась по просторам. – Мы случайно встретились! Почему?

– Потому что я проявил беспокойство из-за тебя, – бровь Сафа взлетела вверх, предлагая рассудить самой. – Поэтому в его представлении ты уже приманка.

Слова не укладывались в привычный образ жизни. Тени, преследующие по ночам, теперь сменит некромант.

– Он придет за мной?

Саф склонил голову набок. Опять показалось его крохотное ухо, которое Тай уже ненавидела, ибо оно сбивало с толку.

– Что мне делать? Что… Делать? – выкрикнула, умоляюще отыскивая хоть какой-то намек, что Саф поможет, но его лицо оставалось бесстрастным. – Не буду ходить. Сюда не приду. И в лес…

– Беги, – коротко сказал Саф. И она побежала.

Постоянно оглядываясь, не разбирая дороги, обдирая жесткими башмаками мозоли с пяток; к цели, к пляшущему ветками пятну. К лесу, за которым был дом. В какой-то момент, не различив позади силуэта Сафа, потеряв ощущение безопасности за спиной, припустила со всех ног. Воздух с хрипом рвался изо рта, всполошённо взлетали птицы, добавляя шорохов.

Врезалась в мальчишек, возвращавшихся с запруды. Они закричали вслед, Тай их не слушала. Пронеслась по дороге мимо людей, собрав за собой всех собак. В дом вломилась, задыхаясь. Захлопнула дверь и придавила ее спиной, роняя слезы. Бок нещадно кололо, вдавила в него локоть.

– Йена!

Сестра пряталась под окном, отодвинув самый край занавески. Быстро оглядела багровую Тай и вернулась к наблюдению за улицей.

– Старейшину Огия не встретила? – нервно спросила, пока Тай сползала на пол, загибаясь от рези в боку, от нехватки воздуха. – Грозился к бабушке прийти жаловаться. От него бежала? Он близко уже?

Тай прикрыла глаза.

Не ходить в лес. Не ходить на луг, напомнила себе новое правило. Стать еще незаметнее, чем была. Не думать об охотнике.

В следующий раз они встретились через семь лет в охваченной безумием Хилескоре.

7. Не в силах службу прекратить

Ей требовалось оружие, что-то посерьезнее ножа, сточенного почти до состояния шила. Он тупился в два счета, еще и покрывался заусенцами. Потому в кузнеца Тай вцепилась мертвой хваткой, пока тот не согласился учить, лишь бы отвязаться.

Народ потешался над кузнецом, не уставали напоминать, что парень недоработанный и годный лишь для уборки, только, к удивлению самого Сиама, хилый парнишка оказался с головой и довольно ловким, вскоре управлялся в кузне едва ли не проворнее, чем Дан, выросший в жаре горна, среди молотов, клещей, и игравший на наковальне.

Дан, задиравший сверх меры, внезапно изменил тактику и перенял манеры Мелека. Если это и внушило подозрения, то долго они Тай не мучили. Когда парень начал лебезить, много ума не потребовалось, чтобы понять причину. Йена. Всегда и везде была Йена, достопримечательность и бедствие их деревни в одном лице.

Тай вздохнула, не желая омрачать день сестрой, и опустила руку с молотом. Плечи ныли, протестуя против усилий, ноги горели огнем. Привычно почесав бок под повязкой, переступила с ноги на ногу, меняя упор, чем опять обратила на себя внимание кузнеца, второй час посматривающего в сторону наковальни. Знакомый со многими рудами и их плавкой, Сиам честно старался, отводил глаза, занимал руки, усиленно раздувал жар, бормоча какие-то заклятия что ли для усиления огня; по крайней мере, выходило очень похоже. В итоге не выдержал.

– Ай-ай, как вижу, так дрожь берет, – правдоподобно потряс щеками. – Все мерещится вертихвостка… – Глянул на Тай, переставшую колотить по наковальне. – То есть… – Глянул второй раз. Отвел глаза. – В общем, плохо для мужа быть таким щуплым. Тут хоть обмашись молотом, костей да роста не прибавишь. Что там у тебя?

Тай обижаться не стала, она привыкла; да и правду кузнец говорил. К тому же не со зла, а ворчал. Указала на сплюснутую чушку, понимая его любопытство, и что дело вовсе не в работе как таковой, а в материале, к которому трудно было утаить острый интерес – у Сиама глаза загорелись.

– Цвет тех звеньев, что ты в горн клал, был почти черным.

Тай полюбовалась серебристым оттенком все еще темного металла. Скорее всего, не хватило жара для чистого цвета. Расплющенный брусок перевился седыми узорами, напомнив того, кто этот циолий добыл.

– Это не железо, – догадался кузнец.

Было бы смешно убеждать его в том, что он ослеп, поэтому Тай кивнула.

– В ручье за лесом отыскался, – сказала, утирая пот, заливавший глаза. – На самом дне лежал, между камней сильно выделялся.

Промозглая сырость осени дрожала за стенами, светлый день только разгорался, чего в раскаленном пекле кузни не ощущалось. Огонь Тай развела по темноте, надеясь управиться до того, как Сиам заинтересуется ее занятием, но не ожидала, что циолий окажется таким капризным. Он не потек, как полагалось, а стал тягучим точно резина, на нем проступили те самые прожилки, на которые теперь глазела она сама на пару с кузнецом.

– Давай я, – предложил Сиам, воодушевившись от мысли испробовать что-то новое. Протянул руку за молотом, который Тай отдала с большим облегчением. – Занятный материал, никогда такого не видел… Что сделать хочешь?

– Кинжал, – без раздумий ответила Тай. Она уже мысленно его видела, в мельчайших деталях прорисовала. Покопалась на ящике с инструментом, ища запрятанный набросок, который и показала кузнецу. – Такой.

Сиам одной рукой взял кусок бересты, второй оперся о рукоять молота. Покивал, признавая замысел стоящим внимания и усилий.

– Что ж, – сказал, погладив гладкий, теплый металл. – Интересно будет, что получится из тебя, речной камешек.

Тай сильно переживала о байке, оправдывающей появление циолия, но кузнец, казалось, поверил. Сил у него было много больше, металл подчинялся ему охотнее, и Тай растерла уставшие руки.

– За водой схожу, – сказала. Сиам, целиком поглощенный меняющимся от каждого удара узором, кивнул. Заворчал недовольно, когда открылась дверь и внутрь заглянул Дан, поманил Тай к себе.

– Тепло не выпускай! – крикнул. Тай поспешила выйти наружу и плотно закрыть кузню.

Дан смотрел хмуро. Тай готова была вопить при виде этого здоровяка, в голове которого бродили мысли только о ее сестре. Впрочем, в большинстве голов происходил процесс сходный.

– Где Йена, знаешь?

– Откуда? – вздохнула Тай. За пределами кузни осень чувствовалась очень даже ощутимо, заставляя дрожать в пропотевшей рубахе. – Утром спала, а сейчас я здесь.

Тут Тай задумалась, а спала ли Йена, потому как занавесь у ее кровати была задернута, на чем все присутствие сестры закончилось. Она вполне могла там и не находиться. Бабушка давно махнула рукой на воспитание Йены, с которой справиться не могла; Таната едва передвигалась по дому, не говоря уже о том, чтобы отлавливать и поучать подросшую и осознавшую силу своей красоты девицу. Тай лишь могла, и то только отловить. На все попытки вразумить Йена отмахивалась и усмехалась. Так это делала, что Тай передергивало, как будто и ее хотела заморочить.