Хозяйка гиблых земель

Ага, значит, он хозяйку лавки в жизни не видел. Что ж, можно было бы ей притвориться, но гадать, если он пришел за этим, я не умею.

– Моей наставницы нет. Приходите после обеда, – отрезаю строгим тоном, надеясь, что он послушает, но судя по виду мужика, его отсюда даже огнем не выкурить.

– Не могу! Раз ее нет, вы помогите! – выпаливает он с жаром.

– Я?!

– Вы ведь ученица!

– Совсем начинающая!

– Дар либо есть, либо нет! Умоляю! Жизнь и смерть на кону…

Тогда ему тем более не ко мне! Но как же его спровадить? Он выглядит так, будто прибьет меня на месте, если я еще хоть раз ему откажу.

– Расскажите мне, что случилось. А я посмотрю, что можно сделать, – решаю потянуть время до возвращения хозяйки или Крока.

В идеале, убежать бы, но тут выход на его половине комнаты. На раз-два меня схватит, а то и прибьет, учитывая, насколько он взвинченный.

– Спасибо! Слушайте! – мужик снимает полосатую фуражку с засаленных русых волос, плюхается на стул за столом и начинает…

Но чем больше он говорит, тем четче я понимаю, что масштаб проблемы он сильно преувеличил.

– То есть, вы пожаловали ко мне, потому что подозреваете жену в измене? – уточняю я.

Тощий краснеет так, что кажется, он и воспламениться может. Учитывая устои и положение женщин в этой местности, в подобном ни один мужчина бы не признался. Он скорее жену бы придушил, но этот пришел к гадалке и просит помощи.

И чем больше он говорит, тем четче я понимаю, что, жену, он любит. Более того, готов ради нее на многое, но… как и многие мужики – идиот.

– Когда мы только поженились, она прыгала, как козочка. Потом дитя родила и скисла. Пилить стала, а я работаю, как вол,чтобы у нее с сыном все было. Дом двухэтажный сам построил, еду лучшую таскаю, пять рыбных лавок открыл, а она недовольная. А сейчас так вообще перестала ухаживать за собой. Всегда уставшая, со мной почти не говорит. К матери часто уходит. Еду абы какую готовит, совсем меня не ценит больше. А еще… у нее голова стала часто болеть. Посмотрите, кто этот гад, из-за которого все происходит! – требует он и бьет кулаком по столу так, что десять минут назад я бы подпрыгнула.

Но больше этот торгаш меня не пугает. Мне его даже жалко.

– Что ж, – тяжело вздыхаю я.

Честно, боязно лезть в такое дело, но… я помню слова его друга с рынка о ночевках в тавернах, а богатый опыт из моего мира, подсказывает мне, что в этом деле не все потеряно.

Потому поднимаю со стола круглое зеркало на ручке и даю торговцу.

– Что это?! – не понимает он, глядя на свое отражение.

– Тот, кто испортил жизнь вам с женой. Это не точно, но вы можете проверить, права ли я, если попробуете взять себя в руки.

– Чего? – мужик настолько растерян, что не знает, возмущаться или мотать на ус. Хочется ему и того и другого.

С одной стороны ему вбили в голову, что мужик должен быть грозным и никого не слушать, а с другой… ну видно по нему, что он на многое готов ради жены. Даже сюда пришел, наплевав, что засмеять могут.

Ляпнул, что любовника найти хочет, но на самом деле, он хочет вернуть жену и былое счастье с ней. Иначе бы уже стукнул дома ту жену и завел бы новую. В этом месте закон, увы, не на стороне женщин.

– Так она мне не изменяет? – охает он, а глаза этого грозного усача чуть ли не слезятся от счастья. Ну точно дурачок… Наломал дров…

– Если бы изменяла, то прыгала бы вокруг тебя как бабочка, лишь бы ты за ней не следил лишний раз и не заметил. В Аффисе и прибить за такое могут. Какая женщина, кроме доведенной до отчаяния, станет так рисковать? – хочу сказать ему, но вместо этого просто говорю твердое “нет” и перевожу разговор в другое русло.

– Ваша жена вам дорога? Хотите ее счастья?

– Конечно.

– Я говорю не о ее долге улыбаться вам. А о том, что она на самом деле будет чувствовать, глядя на вас. Хотите, чтобы она снова светилась от радости, а источником этой радости были вы? Чтобы она от всего сердца хотела сделать вам приятно, приготовив вкусный ужин или… что-то еще.

– Так это и так бабская повинность, – как-то неуверенно говорит он то, что ему навязало местное общество.

– Повинность? – поднимается моя бровь.

Мужчина лица разглядеть не может, но по голосу и изменившейся позе улавливает мое возмущение.

– А вы хотите любви от вашей жены или повиновения? Если второе, то тут я вам не помощница.

– В бездну тебя, гадалка! Говори, что мне делать?! – плюется он. Злой, уязвленный, но все равно еще не ушел.

Хочет знать, что же я ему насоветую.

Ох, Лиза… не причиняй людям добро, не познаешь зла. Но…

– Вспомните, какими вы были, когда только познакомились. Как она тогда была для вас важна. А что сейчас важнее? Ваша жена с ребенком, или похвастаться мужикам за кружкой эля в таверне?

– Откуда ты…? – охает он, а потом вспоминает. Я же гадалка. Типа.

– Не нужно проявлять притворную заботу, женщины все чувствуют. Просто расставьте приоритеты. Дайте ей знать, что она для вас важна и… прекратите идти на поводу у общества “мужик то, баба сё”. Если она почувствует вашу искренность, а вы вправду возьметесь за ум, то оба будете счастливы, – говорю мужику на свой страх и риск, а он будто бы завис.

У него шестеренке в голове не в ту сторону, кажется, завертелись. А я вот напряглась, наблюдая за тем, как медленно он отходит от шока, и сейчас точно что-то будет.

– Эка ты Хельма! – вдруг скалиться он, и я пугаюсь, что меня раскусили, а потом понимаю, что он сказал “шельма”, а не Хельма. Фу-ух. – Ну смотри, провидица! Коль твой совет мне поможет, еще столько же… нет, вдвое больше принесу!

Он бахает на стол черный потертый мешочек с монетами (судя по стуку, денег там не мало), а потом хлопает себя рукой по груди, выражая благодарность.

– Цветы ей купи.. или чего полезного, приятного. Мне принесешь, когда жизнь у вас наладится, – говорю мужику, и он, раскланявшись, уходит.

Воодушевленный и довольный, а я… мне кажется, я скоро по стулу тут стеку лужицей после перенапряжения. Даже голова кружиться и перед глазами мелькаю мушки. Стягиваю с себя дурацкую шляпу, чтобы хапнуть прохладного воздуха, как слышу в дверях:

– Мда, леди Хельм, у вас и такой талант имеется?

Глава 14. Сделка первая

В дверях стоит высокая женщина со смуглой кожей и угольно-черными волосами, подчеркивающими ее темные глаза. Одета она в темно-сиреневое платье с длинными рукавами и закрытым воротом по местной моде, а вот талия в кожаном корсете, и на плечах отличительный аксессуар – черный шелковый платок с бахромой.

А у ее ног стоит не совсем довольный Крок. На мордашке так и написано: “Тебя и на минуту нельзя оставить”. Зато выкрутилась!

– Вы знаете, кто я? – обращаюсь к женщине, и, судя по всему, хозяйке этого места.

– Твой фамильяр все мне рассказал, – сообщает она.

Знает, что Крок необычный кот, так еще и пообщалась с ним?

А ведь он говорил, что только хозяйка может его слышать.

– Ну и прочие ведьмы, – неохотно мукает Крок, прочитав мои недовольные мысли.

– Но во мне лишь десятая капля ведьминской крови. Оно и хорошо, не то местные уже давно потащили бы на костер. Они тут со своим на уме, – вздыхает шикарная женщина, проходит вперед, осматривает стол с красной скатертью и пустующий стул клиента. – А ты неплоха. Сильно магии в тебе не чувствую, но зачатки есть.

– Я не ведьма, – заверяю хозяйку лавки на всякий случай.

– Да? А жару только что задала такого, что клиент вылетел с огнем в глазах.

– Женская интуиция и немного психологии. Надеюсь, он не доставит вам проблем из-за меня. В любом случае, я готова компенсировать ущерб. И более того пришла поговорить о деле.

– Знаю, Крок уже все объяснил. Продавать большими партиями не смогу. Сюда в основном жены плохих мужей захаживают, а у них денег немного. Первое время по мелочи, а потом, может, и пойдет дело. 70 процентов мне, и по рукам, – сообщает дама.

– 50 на 50, – отзываюсь я.

– На мне лавка, клиенты и риски.

– На мне добыча, доставка и рисков не меньше. Это честная сделка.

– А ты шустрая леди, – кивает дама и протягивает мне руку, а каждый ее палец обвешан серебряными перстнями.

После тех костей и видения, касаться гадалки немного боязно, но все же я делаю то, то должно. Мы заключаем сделку, оговаривает детали, а после я возвращаюсь на свои земли и приступаю к работе.

К счастью почти всю неделю идут весенние дожди. Зябко и сыро, но зато синюха проникает в почву, как надо. Чернота постепенно исчезает, а я обрабатываю больше участков, но все также подальше от глаз людей.

В более менее погожие дни мы с Кроком наведываемся к местам залежей минералов, сушим синюху и относим гадалке. Кстати, оказывается, ее зовут Янга, и по мере общения, она оказывается вовсе не такой пугающей и категоричной, какой показалась вначале. Поит меня вкусным чаем, а в последний раз даже семена дала.

Их мы с Кроком и сажаем возле разваленного особняка. Радуемся, что наши карманы потихоньку набиваются монетами, но как закупаться на рынке еще не придумали. Там Хельм точно не ждут.

Только думаю попросить помочь с покупками гадалку, как она сама является на порог нашего маленького с Кроком дома.

– Что-то случилось? – пугаюсь я, увидев незваную переполошенную гостью, и первым делом думаю, что инспектор что-то вынюхал.

К слову, с той ночи, как он ввалился в дом, я его не видела, но пару раз замечала черную карету у дороги. Возможно, она принадлежала ему.

– Случилось. Еще как случилось! – трясет головой Янга, а дальше слова вымолвить не может из-за отдышки.

Тут же тяну ее к лавке и даю воды в мятой кружке. Красивой посуды все еще нет.

– Ну?

– Толпа там, милая. Толпа, – говорит она да смотрит так, что у меня сердце сжимается.

Не пойму, она от радости или от горя плакать собралась?

– Какая толпа? Чего хотят? – пытаюсь выяснить.

– Тебя хотят. Ученицу им мою подавай!

Глава 15. Судьба

С толпой Янга сильно преувеличила. В ее небольшом зале с красным круглым столом собралось всего шесть женщин разных возрастов. Самая пожилая из них, одетая в строгое серое платье, сидит на клиентском стуле. Остальные стоят, или ходят из угла а угол, дожидаясь нас.

Хоть Янга и сказала, что женщинам нужна помощь, мне как-то все равно боязно. Я вообще не хотела сюда идти. Что только не говорила, чтобы отмазаться, но Янга показала свой упертый характер. А ещё говорит, не ведьма.

– Откажешь им в помощи, я больше не буду продавать твою синюху!

Подлый приём. Я чуть не взорвалась от злости, но, договорившись, что это будет один-единственный раз, пошла на уступки.

– Как скажешь, только быстрее, – согласилась Янга, потом достала из своего узла черное платье моего размера и ту самую красную шляпу с вуалью. И потащила.

– Мой муж вдруг начал вести себя хорошо. Я поначалу испугалась, что помирать собрался, но он потом признался, что ходил к ученице нашей местной гадалки, – сообщает одна из стоящих женщин.

Ухоженная, хоть и без макияжа. А румянец на ее пухлом лице успокаивает сердце. Значит, дельный совет я тому торговцу дала.

– Так вы погадать пришли? – уточняю у дам, а сама кошусь на Янгу.

Гадать лучше к ней идти.

– Нет. Хотим, чтобы вы и наших мужей на путь истинный наставили, – сообщают другие дамы.

Такс, где тут выход?

– Леди… льм,– едва слышно шипит мне на ухо Янга, и хватает за руку, чтобы я сбежать не успела.

– Я на это не подписывалась, – так же тихо шиплю я, но Янга со мной не согласна.

– Минутку. Нам нужно настроить чакры, – улыбается она гостям, а затем вытаскивает меня в коридор.

– Тебе сложно им помочь? – ещё и сердится на меня.

– Помочь? Да мне просто повезло. Вдруг я в следующий раз только хуже сделаю?

– Сюда счастливые не приходят. Они все и так на грани отчаяния. Хуже ты уже не сделаешь, деточка, а вот попробовать показать им, что жить можно иначе, можешь. Ты видела жену того торгаша? Пару недель назад на ней лица не было, а сейчас цветёт и пахнет. Вон сколько подруг привела. А они, между прочим, мою лавку стороной обходит и солью посыпали!

– Ты просишь меня помочь тем, кто чинил тебе проблемы?

– Я хочу, чтобы это место узнало, наконец, счастье. И не важно с кого начинать, с друзей или с врагов, – выдает Анга, и я невольно начинаю её уважать еще больше.

Возможно, она права. Больше всего сквернословят и чинят проблемы самые несчастные люди. И часть из них в той комнате.

Мир я не могу изменить и не хочу, но показать людям каплю мировоззрения из своего мира, стоит. Тем более, если есть шанс сделать кого-то чуточку счастливее. Если он сам, конечно, этого захочет. Наседать не буду.

С такими мыслями и возвращаюсь в зал. Мужей прошу не звать. Все равно ведь не пойдут. Хочу поговорить с женщинами. С каждой наедине. И каждая история трогает до глубины души. Не умею абстрагироваться.

Поэтому я и не пошла работать психологом в своём мире, хотя училась. Поступила туда скорее для того, чтобы залатать свои раны и починить поломанное, насколько это было возможно. А оно вот во что вылилось.

К концу дня на меня накатывает такая усталость, какой я даже от работы с синюхой никогда не чувствовала.

Янга тоже вся расчувствовалась, но довольная. Суетиться, делая сладкий чай и еды.

– Ешь, моя хорошая, ешь, – подсовывает пряники. – Тебе много сил теперь надо.

– Это была разовая акция, – будучи полумертвой, отвечаю я.

– Ак… чего? Неважно. Подумай ещё раз. Чем в земле колупаться, не лучше ли в тёплой комнате сидеть и делать добро? Вон какие все счастливые ушли!

– Не все, – констатирую я.

Бабуле осторожный намек про “отпустить контроль и думать о себе” не понравился. Но я этого и ожидала. Три стадии принятия и прочее, прочее…

– Ну и ладно. Одна недовольна, а пять довольных. Это успех!

– Успех будет, когда я земли восстановлю. У меня на это пять месяцев осталось.

– Так тем более! Сама не управишься. Работники нужны. Чем больше, тем лучше.

– Это я и без тебя знаю. Но денег пока столько нет, да и кто пойдёт к Хельм?

– А я тебе сама проверенных найду. И с деньгами помогу. От своей части за синюху откажусь, – выдает Янга.

Уж не знаю, почему для нее это дело настолько важно, что она готова на такое пойти, а для меня предложение более, чем заманчивое.

Вот только…

– Не думаю, что это хорошая идея. Прости, – поднимаюсь на ноги. – Сон я видела нехороший. А потом и кости твои то же самое показали. Не стоит мне этим заниматься.

– Коли так, от судьбы все равно не убежишь, только зря ноги собьешь, – кидает мне вслед Янга, я не отвечаю, просто ухожу.

Недовольный Крок встречает на улице, когда уже стемнело. Ворчит, что так долго был один, но стоит обнять его, как смягчается.

Так мы и идём к дому. Темноту улиц разгоняет теплый свет фонарей. Ступаю по блестящей после дождя каменной дороге, вдыхаю аромат цветущих деревьев и дыма печей, а на душе так приятно.

Приятно от того, что сегодня я была не одинока, а полезна хоть кому-то. Странное чувство внутри, будто я дома. Но спокойствие тут же исчезает, стоит мне заметить, что дверь нашего домика открыта, а внутри шмыгает тень и чем-то гремит.

Тут же отступаю назад от двери, а створка открывается так резко, что едва не бьёт меня по носу. Отскакиваю, соскальзываю пяткой со ступеней и заваливаюсь назад. Но на землю попой не плюхаюсь. Падаю на чьи-то сильные руки. Они подхватывают меня как пушинку, и кружит в воздухе.

– Вы целы? – раздается голос инспектора.

Ответить не успеваю. Замечаю через плечо Сурэла, как тень юркает обратно в дом.

– Там! – кричу я, и инспектор кидается следом за преступником.

Грохот. Бой посуды. Кажется, стол или лавка хрустнули.

Хлобысть! Ставня отлетает где-то сбоку дома. Тень выпрыгивает наружу, бросается наутек и хоп… исчезает в воздухе!

– Вы порядке, леди Хельм?

Только сейчас понимаю, что инспектор тоже выпрыгнул из окна, и не менее грациозно, чем тень. Но тот исчез в воздухе у меня на глазах, и я, кажется, забыла, что надо дышать.

– Это что вообще было? Вор? – охаю я, но инспектор не спешит подтвердить мою догадку.

Вместо этого он спрашивает:

– Хотите проверить все ли на месте?

И при этом смотрит как-то очень подозрительно. Хотя, в его глазах есть что-то еще. Они будто раз от раза светятся в темноте, а взгляд Сурэла то и дело скользит с моих глаз к губам.

Может, крошка пряника на них осталась? Тут же аккуратно облизываю губу, а кадык инспектора дергается, а следом сжимаются и кулаки.

Глава 16. Подружимся?

– Проверьте дом, – сухо велит инспектор, отвернувшись от меня, как от какого-то демона.

Что за…? Ладно.

– В этом доме красть нечего, – отвечаю я, но умалчиваю, что все добро мы храним в подвалах особняка. А может вор и там побывал?

С трудом подавляю порыв проверить синюху и захожу в дом. Боже, здесь сломано… всё! Одна печка целой осталась.

– Я… кхм… пришлю людей, чтобы починили мебель, – сообщает Сурэл уже деликатней, однако напряжение, исходящее от него, чувствуется даже через несколько метров. Кстати, почему он застыл на пороге?

– Там промозгло и с крыши капает. Может, зайдете? – зову его в дом, ибо негоже не позаботиться о том, кто только что спас тебе жизнь.

– Мне привычно.

– Да? А выглядите так, будто вас молнией поразит, если войдете, – не могу не подколоть его, но инспектор мою шутку оценивает не сразу. Даже напрягается.

– Не молнией, леди Хельм, – усмехается он. – А вы меня совсем не боитесь?

Ой, какой вопрос.

– Надеюсь, что и не нужно? Вы ведь меня только что спасли, не для того, чтобы своими руками прибить Хельм? – изгибаю бровь, жду ответа, но вместо этого инспектор едва заметно улыбается уголком губ. Но в дом все же входит.

– У меня таких мыслей пока нет. Но не думаю, что вам стоит здесь оставаться. Тем более одной. Возможно, это был не просто вор, – предостерегает Сурэл.

– А кто тогда? Наемник? – только и приходит в голову. Та тень двигалась ловко.

– Вы успели кого-то настолько разозлить, чтобы вас заказали? – ведет бровью инспектор.

Хороший вопрос. Я никого не злила, но один персонаж все же мог бы на такое пойти, мой бывший муж. Но какая ему выгода? Он и так получил все, кроме этих земель и моей жизни.

– Я не знаю, что у кого в голове, – вздыхаю я.

– Разве? А вот люди говорят совсем иное об ученице гадалки, – отвечает Сурэл, и я спотыкаюсь на ровном месте.

– К слову, Вы пересечете закон, если продадите в этом месяце более трех мешков синюхи и не зарегистрируйте доход, – выдает он мне в спину, и я напрягаюсь до кончиков пальцев, а затем резко оборачиваюсь.

– Вы что следите за мной?

– Я знаю все и обо всех жителях вверенного мне города, леди Хельм, – говорит спокойно, но по спине пробегает дрожь от его взгляда. – Про некоторых даже больше, чем хочется.

– Тогда должны знать и о том, что я усердно работаю, чтобы восстановить эти земли, не так ли?

– Знаю, – спокойно соглашается он, и у меня в груди загорается лучик надежды.

– Значит, вы больше не считаете меня избалованной наследницей, решившей поиграться в песочнице? – хочется думать мне.

– В этом я все еще не уверен, – как ведро холодной воды на голову.

Ну что за упрямый инспектор? Знает, как я стараюсь, но при этом все еще желает прикарманить мои земли?

– А я думала, раз мы оба хотим благополучия Аффису, то можем объединить усилия и работать вместе, – решаю подойти к нашему союзу с другой стороны.

– Это вряд ли, – опять снегом в лицо.

– Я, что, вам настолько не нравлюсь? – уже не выдерживаю.

Ей богу, с шестью женщинами было в разы проще говорить, чем с одним этим упертым инспектором. И как у него мозг работает?

– Все-таки плохая из вас ученица гадалки, – он еще и смеется надо мной, но затем резко становится пугающе мрачным. – Вы ведь до сих пор понятия не имеете, с кем говорите?

В этом Сурэл прав. Я знаю лишь то, что он инспектор, который печется о благосостоянии города и жителей. Даже меня, вроде как защищает, хотя с первого взгляда невзлюбил. Интересно, у этой нелюбви есть еще причина, кроме репутации моей семьи?

– Так, может, вы мне расскажете, господин Сурэл. Слушать, как вы уже знаете, я отлично умею, – мило предлагаю ему.

– Не думаю, что вам понравится, – остается таким же холодным.

Но я сейчас не готова сдаваться.

– А вы попробуйте, вдруг, мы даже поладим, – предлагаю я, подхожу поближе и заглядываю в глаза, чтобы Сурэл увидел, как дружелюбно я настроена.

Заиметь среди клиентов самого грозного инспектора – да это же как джекпот сорвать!

– Леди Хельм… – голос инспектора срывается на хрип, а взгляд становится более пугающим. – Прекратите это делать.

– Делать что? – не понимаю я. А затем замечаю, что его глаза только что будто бы изменились.

Или мне померещилось? Прищуриваюсь, пытаясь понять, то ли я дура, то ли его зрачки, в самом деле, пульсируют.

– Это… – рычит он, и лишь сейчас я понимаю, как близко подошла к мужчине.

Зато теперь я четко вижу, как пульсирует его зрачки. Не показалось, черт возьми! Инстинкт самосохранения приводит в чувства. Я пячусь, но проваливаюсь каблуком в прохудившуюся доску.

Рефлексы у инспектора отменные. Он тут же ловит меня, да еще и притягивает себе, будто на инстинктах. Кажется, даже вдыхает мой запах, и его глаза… Черт возьми! Его зрачки становятся вертикальными! А в следующий миг жар его дыхания опаляет мои губы.

Паника бьет в голову, но тут же сменяется горьким вкусом разочарования, потому что инспектор резко отстраняется, да ещё и с таким видом, будто едва не совершил смертный грех.

– Вы полностью оправдываете свою фамилию, леди Хельм, любите играть с огнем. – заключает Сурэл и выходит, закрывая за собой дверь.

В комнате становится темно, а на душе обидно. Я ведь я просто подружиться хотела. Разве союзниками быть не лучше, чем враждовать?

Пока зажигаю свечи, немного остываю. Задумываюсь над тем, что он сказал. Неспроста ведь ляпнул. Значит, есть что-то еще, чего я не знаю.

Ладно, выясню это потом. Сейчас нужно собрать вещи, ибо оставаться в этом доме теперь точно нельзя.

Выглядываю Крока, но его пока не видно, что странно. Испугался вора и сбежал, трусишка? А еще крокодилом грозным себя зовет.

Собираю самое ценное, что есть в узлы и выхожу на порог. Кота все еще нет, зато чуть подальше от дома стоит кое-кто другой.

– Все собрали? – спрашивает мужчина, и я с облегчением выдыхаю.

Инспектор.

Порычал, наговорил белиберды, ушел, но не до конца, почему-то.

– Зачем вы вернулись? – дельно строго спрашиваю, хотя на самом деле рада его видеть.

Злюсь, конечно, но с ним как-то спокойнее. Одной тут было страшно.

– Я отвечаю за безопасность горожан. Вас оставлять было бы беспечно. Направляетесь к Янге? Я повожу, – говорит весьма учтиво, вежливо.

Будто и не рычал недавно. От охраны решаю не отказываться, тем более что Крок пропал.

Киваю инспектору, и мы тихо-молча идём себе по темным улочкам городка, пахнущих весенним дождем. В голове все еще кружат мысли о странном поведении инспектора, но не хочется портить такую славную прогулку.

Краем глаза оглядываю улицы, надеясь, что Крок вот-вот явится, но его все нет, а лавка гадалки уже через дорогу.

– Спасибо, дальше я сама, – прощаюсь с инспектором, и он вежливо и даже с легкой улыбкой кивает мне и отдает мои узлы.

Едва беру их, как случайно касаюсь пальцев инспектора, и руку аж до локтя простреливает. Испуганно смотрю ему в глаза и понимаю, что он тоже что-то ощутил…

Что за…?

– Боги! Ты вернулась! А я за тобой собиралась, такое видение было… – отвлекаюсь на крик и вижу, как Янга так спешит, что чуть ли не кубарем летит с деревянных ступеней.

Но стоит инспектору к ней повернуться лицом, как гадалка застывает на месте, будто призрака увидела.

Этот призрак кивает ей, отпускает мешок и спокойно сказав: “Доброй ночи, дамы”, уходит вдоль мокррой улочки, залитой тусклым светом фонарей, а потом скрывается за поворотом.

– Ты что?! Совсем шальная? – рычит на меня Янга и как хлопнет по плечу.

– Ты чего? Больно же! – сердито кошусь на женщину.

И когда она только подойти успела? Или в ее случае, подлетела. Как ведьма!

– Это ты чего? Нашла с кем дружбу заводить! Тебе повезло, что живая осталась! – сердится Янга. – А я то думаю, про какую опасность, мне кости трещат!

– Выдыхай. Миновала опасность. Инспектор меня и спас.

– Сурэл спас Хельм? – переспрашивает Янга и смотрит на меня так, будто я это придумала.

– А почему Сурэл не может спасти Хельм?

– Ты что ничего об этом не знаешь? Ох, детка, ты влипла. Иди в дом. Щас я тебе расскажу, почему тебе и близко нельзя подходить к этому мужчине!