Кира

Я же девочка. Мне нужно было поговорить с подругой.

Если смотреть на все филосовски, то шефского припадочного ора было уже не избежать и я отправилась к своей подруге Надежде, работающей в специальном медицинском отделе организации.

Встретила я Надежду выходящей из медкомплекса. Девушка с точеной фигурой, огромной грудью и вздорным характером. Мышисто-серые волосы до плеч, серые глаза, остренькие носик и подбородок, узенькие губки, короче, мужики считают, что внешностью особенно не блистала, но грудь все компенсировала. По мне вполне симпатичная.

– По работе бегала? – кивнула я на входную дверь.

– Да – вздохнула она – дел невпроворот.

– Мне нужна твоя помощь – выдохнула я.

– В плане?

– Хотела с тобой поболтать. У нас тут творится что-то неладное, – шевелю бровями, мол «не здесь» – я узнала кое-что, и мне может за это прилететь.

– Кир, – резко осаживает Надюшка – у меня сейчас времени нет, но я обязательно постараюсь тебе помочь – и, к моему удивлению, собралась уходить.

Охренеть! Вот тут я не ожидала! Я резким движением схватила ее за руку, пытаясь остановить.

– Ты что-то знаешь, но мне не говоришь?

– Это моя работа – что-то знать и молчать. – Пожала плечами девушка, даже не пытаясь вырваться.

– Надя! У меня складывается ощущение, что за моей спиной заговор, и все, в том числе и ты в нем принимаете участие! Почему все знают, кроме меня?!

– Кира, – тяжелый вздох – просто поверь, мы сделаем все возможное, чтобы ты во всем этом не пострадала. Ничего больше сказать не могу, уже это будет считаться разглашением информации, пока-пока. – Она сделала чмок губками и убежала.

Убежала!!!! Охренеть! Замечательно. Состояние гаже некуда. Уже слышу мощь ора шефа и слюни на лице. Сука, если бы он не был таким красавчиком, убила бы. Ну или разбилась бы в лепешку, чтоб с ним быть, если бы он не был таким говном.

Есть еще один, последний вариант. Вряд ли что-то выгорит, но попробовать стоит.

Я, запахнувшись в тонкое пальтишко, осталась стоять на холодном ветру, смотря в след удаляющейся неодетой фигурке.

В этой истории явно было второе дно, которое от меня старались максимально скрыть. Это первое. Второе – директор был по ходу в курсе, раз Надя так быстро сбежала, правда это не означало, что ситуацию нельзя использовать против меня. И ор один хрен будет – теперь уж точно, хоть бы премии не лишил, я на нее рассчитываю.

Во всем этом следовало разобраться.

Что там Кохенсон говорил, мне нужен мужик? Ха! Тут такой мозготрах за весь день. Жесть. Какие блин мужики!

Что же делать? Мне нужен, наш системный администратор.

К сожалению, посещение сотрудниками его душной и насквозь прокуренной каморки приравнивалось, чуть ли не к преступлению и жестоко наказывалось начальством иногда даже дисциплинарным взысканием в виде штрафа, иначе народ валил бы туда толпами. Все желающие приходили тайно, соблюдая все условия шпионских фильмов. Я не была исключением, и, как дура, прижимаясь к стене спиной ужом скользила к заветной двери.

Раньше мне уже приходилось пользоваться его услугами, но тогда я вызывала его к себе в кабинет ставить защиту на компьютер, а вот теперь меня интересовал уже другой, не вполне легальный для моей должности вопрос: где проводились зачистки за последние две недели, и какие из них были без моей подписи? Если бы не трупы, хрен бы я этим так срочно занялась.

– Можно было так не красться – хихикнул он, как только я приоткрыла дверь. – Здесь везде давным-давно камеры понатыкали.

Твою мать! Вот позорище! Хоть бы в сеть не выложили!

– Значит, о моем посещении узнает начальство – констатировала я.

– Значит, узнает – эхом отозвался сухопарый мужчина в мятой одежде.

– И как скоро?

– Примерно через час. Только че те волноваться, ты ж сама почти начальство.

А толку.

– За двадцать минут можно горы свернуть, а за час создать и запустить ядерную бомбу. – Решила пошутить я, понимая, что ничего уже не исправить, а выгоду все еще можно получить – Мне нужна твоя помощь.

– Через кассу – смеясь, прикурил он очередную сигарету.

– Я не обижу – на полном серьезе ответила я.

– Тогда говори, чем обязан?

– Мне нужны все адреса, зачисток без моей подписи.

– Значит, взламываем комп у Кохенсона?

– Я не знаю, у кого ты и что будешь взламывать, меня интересует результат.

– А Кохенсон, подозревает тебя – почему-то протянул Косяк, выпуская дым крупными кольцами.

– И ты взломал мой компьютер? – пошла я у него на поводу.

– Не-а. – Выпустил он дым в мою сторону, и я закашлялась – Это ты правильно сделала, что меня тогда в кабинет вызвала. Теперь в твой компьютер можно залезть только из него самого, а в кабинетик-то доступа не-ет. – сбросил пепел он прямо на пол. – Нет же?

– Нет – подтвердила я, дурея от такого свинства – Я всегда дверь запираю, когда ухожу.

– Ты только комп включенным не оставляй, а то вдруг мне много денег заплатят, тогда-то я его смогу осилить.

– А тебе что включить его будет трудно? – криво усмехнулась я.

– Прикинь?! Я же тебе на кнопку включения дактилоскопический датчик присобачил.

– Охренеть! Хоть бы сказал! – выдохнула я, понимая, почему теперь компьютер не включается ногой, и мне приходиться каждый раз наклоняться.

– Зачем? А вдруг мне много денег заплатят? – хрипло засмеялся он сквозь снова выпускаемый дым.

– Тогда почему ты мне сейчас это говоришь?

– Все изменилось – резко помрачнел он, давя недокуренную сигарету об стол и кидая ее останки куда-то в угол. Вот же свинство. – тебе никому не стоит доверять, даже такой личности как я.

Тададам! А вот тут поподробнее.

– Почему?

– Потому. Не усугубляй. Тебе пора.

– У кого еще такие датчики стоят? – я решила не сдаваться

– У шефа.

– И все?

– Да.

– Это он тебя попросил его поставить?

– Точно – хмыкнул он.

– И он же попросил мне об этом не сообщать? – Вопросительно констатировала я.

– А ты смекалистая! – закивал он – Я тебе этого не говорил, но намекну, ему не нравится твоя любимая секретарша, и именно поэтому он просил умолчать. Твое время вышло принцесса.

– Ищи адреса – не сдавалась я.

– Да вот они – он вытащил из принтера теплый, но почему-то мятый листок и вручил мне. – Ничего, что на черновике, тебе же все равно на каком листе?

– Конечно. – Кивнула я, быстро сунув листок в карман и направилась к выходу – В чем меня подозревает Кохенсон? – Уже у двери осенило меня.

– Да в том же самом.

– Значит, он был здесь? – Вернулась я на место.

– Совершенно в дырочку – кивнул он, прикуривая новую сигарету.

Господи, да я так провонялась дымом, что все итак догадаются где я была. Терять нечего кроме денег, а они ой как нужны.

– Я могу доверять своим друзьям или они тоже по мою душу приходили?

– По твоему компьютеру приходил только Игорь и то – почти неудачно.

– Почти? – я выдохнула облегченно.

Меня уже начинал бесить этот разговор. Каждое слово нужно было вытаскивать.

– Его еще интересовал отдел экспертизы и морг.

– Конкретнее?!

– Кое какие результаты вскрытия и некоторые анализы.

– Ты ему их дал?

– Конечно! Он мне за это выпивку купил.

– Ты же только куришь – вспомнила я.

– Сегодня все изменится – многозначительно погрозил он мне пальцем – с тебя презент.

– Какой?

– Алкоголь.

– Какой? – повторилась я старась не нервничать.

– Да любой, главное не меньше сорока градусов.

– Заметано.

Господи какая хрень, а не день!

На листке разместились отсканированные документы, уменьшенные до минимально читаемого шрифта. Там значились шесть актов зачистки и шесть адресов, в графе «результат зачистки» стояла одинаковая запись «найден умершим», во всех случаях имел место быть, поджег и что самое интересное, подписей не было ни чьих. Даты сильно разнились, но почти все в этом и прошлом месяце.

Я откинулась на спинку кресла в своем кабинете.

Группа зачистки в нашей организации исполняет роль внутренней полиции и занимается проверкой работников на предмет связи с конкурирующими организации уже после их приема на работу. Это по сути служба безопасности. Если такой человек был выявлен, то, как правило, его пытаются задержать в его же доме. В этом месте все сходилось. Но не убивать же ценный источник информации! Вот отсюда и нужно начинать «раскопки».

Так. Рассуждала я. С ведением документации у нас очень строго, а это значит, что документы хранились только в электронном виде «на всякий случай» и без расчета, что кто-нибудь прочтет, то есть члены «узкого круга» их не видели, тем более, не подписывали. Соответственно, под подозрением один из членов. И что-то мне подсказывает, что это могу быть я, а если это и не так, то козлина Кохенсон все равно меня туда приплетет. Он любит такое делать. У Димы спрашивать, смысла нет – секретную информацию он никогда не выдаст, значит, все выяснять придется самой. Однозначно, нужно посетить адреса. Внутрь я, скорее всего, не смогу войти, но поспрашивать же у соседей мне никто не запретит.

Да, все еще рабочее время. В первый раз за четыре года работы я ухожу с работы раньше положенного. Да, мне влетит. Ну так и так влетит же. То хоть за дело.

Глава 4

Я ускорила шаг на выход. На ходу, быстро выдавая профилактических люлей, указания подчиненным и грозя скорой сдачей отчета, я направилась в сторону собственного дома, все сделать до наступления сумерек. Еще мне стоило переодеться во что-либо более теплое – короткое пальто и тонкая юбка на холодном ветру была не самой лучшей одеждой.

Уже на полдороги к дому вспомнила, что со всеми этими переживаниями и размышлениями, забыла выключить компьютер. Вот же тетеха меня предупреждали, а я забыла. Возвращаться совсем не хотелось, да и кто туда может проникнуть? Кому оно вообще надо? Никакой секретной информации там особо и нет. Без доступа в базу не войти. Все у шефа. Кабинет надежно заперт, а я завтра прямо с утра прибегу и выключу его. Да и дома холодильник был пуст, нужно купить продуктов.

Только я подняла тяжелые пакеты, отходя от кассы гипермаркета, как зазвонил мобильник. Чтоб его! Еще ни один телефонный звонок в моей жизни не был вовремя.

– Але! – рявкнула я в трубку, поставив один из пакетов.

– Светку убили – дрожащий голос Севки Морозова из моего отдела спутать было ни с кем невозможно.

– Какую? Как? – только и смогла вымолвить я, роняя пакет и одновременно с этим думая, ложила ли я туда что-либо бьющееся.

– Тут такое дело. Мы с ней заперлись в кладовке, со Светой Прохоровой, а я потом выскочил за презервативом, пришел, а она сидит, ну я думал, присела… и давай одевать, а она упала… и увидел кровь, кровь везде… – сбивчиво рассказывал интимные подробности Севка.

Фу какая гадость! Спасибо конечно, что мне так доверяют, но я смогла бы прожить и без этого доверия.

– Что?! У вас там роман?! – Вот за что мне это все? Вот за что?!

– А она упала и кровь изо рта пошла, а я… – и тут начались рыдания.

– Ты не ответил! У вас там, что, служебный роман в кладовке?!

– У нас любовь… была-а – и снова рыдания.

– Кто уже знает?! – убито спросила я, представляя истерический припадок.

– Уже все! Вас не было, и я доложил Михаилу Юрьевичу, а он сказал срочно позвонить Ва-а-ам.

Это будет апокалипсис! Сука! Один раз ушла раньше! Один, сука, раз!

Уже доложил Бультерьеру. Твою ж мать! Наш директор мужик огромный, брутальный, накачанный, яркий, от баб отбоя нет, но пугает всем своим видом, еще до того, как начинает говорить. Особенно если вспомнить как этот мудак орет.

Ну вот тут должны быть такие маты, чтоб душа свернулась и развернулась. Но сил на них нет.

Все это время голос на том конце трубки рыдал, сморкался и мало информативно шмыгал носом.

– Сейчас сумки домой отнесу и приду, – буркнула я в трубку.

Заебись день. Да, когда же он закончится.

Разговор о предполагаемом убийстве на рабочем месте, да еще и в охраняемом помещении с неимоверным количеством камер наблюдения, так еще и в мое короткое отсутствие не умещался в голове. Мне казалось все жестокой шуткой, и поверить в происходящее никак не получалось.

– Бультерьер, то есть Михаил Юрьевич сказал: «чтоб здесь была прям щас», – мстительно высморкался-произнес Сева. Твою ж мать, оказывается я все еще телефон плечом к уху прижимаю.

–С..с..с..-су…-умки отнесу и приду – зло выдавила я и отключилась.

Взявшись за тяжеленные баулы и проклиная всех и вся, я рванула домой, но, не успев пройти и пяти шагов, телефон зазвонил снова, на этот раз звонил сам шеф. Ну вот. Вспомни говно – вот и оно.

– Да! Михаил Юрьевич!

– Где тебя носит?!!! – крик на максимальных децибелах заставил вздрогнуть, могла бы уже и привыкнуть – У нас ЧП – человек умер, в твоем, между прочим, отделе, а ты хрен знает где шаблаешься!

Вот что его родители в детстве не отдали в хор?! Такие данные просрали!

– Так она сама умерла или ее убили? – Вяло спросила я.

– Неизвестно, но так сами не умирают. – уже гораздо тише послышалось из трубки – Быстро на место!!! – Опомнился шеф, снова повышая децибелы.

– Сумки тяжелые, к дому ближе нести – запротестовала я.

– Блядь, какие сумки! Ты в рабочее время по магазинам шароебишься?! – заорала трубка, брызгая слюной с той стороны.

Как у него горло не хрипит после такого ора. Вот же боженька не обделил.

– Я быстро – проблеяла я и отключилась.

Мне конец. Зато умру красивая.

Уже возле входной двери в свой таунхаус интуиция подленько намекнула, что что-то тут не так. Бухнув пакетами сразу за порогом, я быстро огляделась.

В прихожей было все, как всегда. Чисто. Уютно.

Ради успокоения совести решила быстренько осмотреть свое не маленькое жилище.

Поправив тихонько пакеты у порога, насколько это можно было сделать тихо, потому что они издавали душераздирающий шелест прямо в мозг. Я заглянула на кухню, там все обычно – утренний беспорядок. Ну я так считаю. На всякий случай решила подняться по лестнице наверх. Зеркало, висящее между этажами, было немного смещено вправо, я остановилась поправить его, и огляделась – мои шелестящие пакеты стояли на крупных мужских следах от ботинок, даже странно как я могла их сразу не заметить, скорее всего, просто не обратила внимания, куда ставила покупки, сосредоточившись на осмотре помещения.

Не двигаясь оббежала быстро глазами квартиру. Следы были только на пороге, внутри дома следов видно не было. Видимо посетитель аккуратно разулся на пороге. Я посмотрела наверх, двери в комнаты отлично просматривались и обе были приоткрыты, хотя одна из них утром была заперта на ключ, а другая открыта настежь. Едрить-колотить!

Я перетрусила окончательно. Страшно? Нет! Это просто армагеддон страха! Если бы я хотела в туалет, я бы прям здесь и сходила. Меня трясло. Сердце колотилось где-то в горле, перед глазами плыло. Нервы надо было давно лечить, с такой работой.

В доме явно кто-то был, и он мог еще там оставаться. Тихонько спустившись, я обулась, взяла сумочку и, не забыв запереть дверь на два оборота, бегом направилась прочь.

Отбежав на каблуках метров двести и завернув за поворот, я присела на край мокрой лавочки (очень неудобно, знаете ли, бегать на шпильках). Дождик прекратился, но влажность, ветер и пережитые ощущения бросали в дрожь сильнее, чем мокрое сидение. Я трясущимися руками достала мобильник и решилась позвонить шефу, который уже наверняка слюной забрызгал все, и даже в бешенстве (в моем воображении) возможно, кого-то искусал.

Он не брал трубку, я же не сдавалась, продолжая терзать аппарат. Только после девятой попытки я услышала спокойное многозначительное «Ну?». Растерялась конечно. Долго и путано объясняясь, заикаясь от страха, я все же смогла объяснить произошедшее. За это мне был дан многозначительный тихий ответ: «Сиди, где сидишь, я не приеду – занят. Потом созвонимся» и отключился.

Тихий мать его! У меня крыша, наверное, на нервной почве поехала или уши заложило. Мозг отключился напрочь. Оставалось реально сидеть. В груди бабахало так, что хоть к кардиологу иди. И тут меня осенило «А вдруг меня хотят убить? Или, еще хуже, очередная неизвестная мне зачистка» – возникали в голове разные версии – «А ведь мы с Прохоровой довольно похожи издали, особенно после того, как она стала краситься в тот же оттенок что и я». Надо бежать. Куда? Сказали сидеть. В этот момент неподалеку остановилось такси, и появилась Надя, села рядом со мной, не обращая внимания на мокрую лавку.

– Так и знала, что ты сунешься в это дело. – Выдохнула девушка, не глядя на меня.

– Что за дело? Меня в чем-то подозревают?

– Тебя – нет. – Отстраненно пожала плечами девушка.

– Тогда что это все значит? – Я отчаянно пыталась успокоиться, но голос дрожал – Почему моя жизнь в одночасье превратилась в черт-те-что?

– Так надо, пожалуйста, не лезь ни куда, ты только мешаешь и можешь навредить себе.

– Надеюсь, хотя бы наш Дима в этом не замешан?

– Не больше моего. Все! Больше ни каких вопросов!

Тут же у обочины резко затормозила, обдав нас выхлопными газами, ржаво-синяя колымага неопределенной марки, из которого появился Дима Татаренко.

– Лучше бы машину себе нормальную купил, а не ездил на этом хламе – Закашлялась Надя.

– Согласна – в ответ закашлялась я – так и отравиться не долго.

– Чего такая перепуганная? Пошли смотреть твою бяку. – Улыбнулся он мне, пропустив наши слова мимо ушей. – Заметили мою новую красавицу? Это…

– Это груда ржавого металла, – перебила его Надя – и прекрати хвастаться, она и на переплавку-то уже не сгодится.

Он в ответ лишь закатил глаза, пожал плечами и молча направился в сторону моего дома. Я встала и на негнущихся ногах побрела за Димой.

– А я не пойду – прокричала нам в след Надя, продолжая сидеть – я трупов боюсь.

Я почувствовала, что кровь отливает от лица и все кружится перед глазами. Сука, клянусь лягу в больницу, что-нибудь придумаю и лягу.

– Какие трупы, там все чисто, – подскочил и зашипел на нее Дима, поглядывая на меня – она и так перепугана до полусмерти, хочешь, чтобы прямо здесь в обморок хлопнулась? Имей ввиду, откачивать будешь сама. А потом кое кто тебе ноги вырвет.

– Конечно, там все чисто – резко улыбнулась Надя и взяла меня под руку.

Обо всем я подумаю позже. Пусть несут чушь. Главное, что сейчас мне уже было не так страшно – я была не одна.

Дима и Надя были моими самыми близкими друзьями. До моего повышения на пост начальника отдела, друзей было больше, но потом они как-то отсеялись и остались только эти. Вечно собачившиеся по пустякам и всегда умоляющие меня «не приглашать эту/этого… сама знаешь кого». Они дулись на меня за то, что я люблю их обоих, а я плевала на это и продолжала их любить за то, какие они есть. При этом между собой в мое отсутствие вполне себе ладили. Шеф хоть и сволочь, но я благодарна ему за то, что он именно их прислал. Мне стало реально легче.

– Ты что, курить начала? – вдруг спросил меня Дима, выдернув из раздумий, умышленно наступив при этом на ногу.

–Не-ет – прокряхтела я, хватаясь за ноющую конечность и злобно зыркая.

– Тогда кто-о-о? – передразнил он меня.

– Да ты мне на ногу наступил! Кабаняка! – возмутилась я.

– Ага, и окурков накидал – Дима, определенно, извиняться не планировал.

– Их не было утром – заметила я, все еще разминая ногу.

– Точно, особенно если учесть, что по твоей клумбе явно топтались, и следы достаточно свежие, мужские.

В давно не полотой клумбе (домработница приходит раз в месяц и исполняет роль садовника раз в хрен знает, когда) действительно валялись окурки, штук шесть-семь. С желтым фильтром. Они выделялись на подросшей пожухлой зеленой траве как экзотические жуки. Не заметить их было невозможно. А еще там было много следов большого размера. Ни окурков, ни следов на клумбе я не заметила ни при последнем посещении дома, ни при выходе на работу. Правда не особо я и смотрела.

– В доме тоже похожие следы – доложила я.

– Посмотрим – уверил меня Дима и углубился в давно не полотую клумбу.

– Прям, тропинку утаптывал – восхитилась Надя.

– Думаешь, он был один? – меня опять начало трясти.

– Уверена. Кир, а тебя долго не было?

– С утра. – мокрая задница начала подмерзать

– Ты же сейчас домой заходила. Нет?

– А, ну да. Минут пятнадцать после выхода прошло, а потом вы приехали.

– Бультершеф, вообще проорал, что тебя тут убивают, но это не точно – высказался ковырявшийся в клумбе Дима – я даже табельное на всякий случай взял, мало ли.

Ого забота! Если только он не попросил меня добить для верности.

– Вот забудешься и скажешь ему в лицо, что он бультерьер, я хоть посмеюсь. – Не смогла смолчать Надя – Шеф у нас в гневе страшен. Кстати, – повернулась она ко мне – а ведь мне он тоже самое сказал…

– Да я думаю он в курсе, что мы его так называем. – парень деловито копался в клумбе – А это что? – Воскликнул Дима и показал нам кусочек черной пластмассы.

– Флешка – сказали мы в один голос с Надей.

– Ну, или что-то очень ее напоминающее. Может, выбросил кто – предположила я.

– А вы знаете, это не флешка. – Дима продолжал разглядывать вещицу. – Может запчасть какая-нибудь. Тут зарубки есть.

Надя увлекалась эзотерикой и была неплохим медиумом, по крайней мере по отзывам ее знакомых, ну кроме нас. К ней гадать ходила почти вся женская часть организации. Мы не прям в это верили, но всегда позволяли проявить себя. Когда такая херня творится – во что угодно поверишь.

Она попросила нас отойти, «чтобы настроиться на точку пси-колебаний произошедшего» отобрав при этом находку, а мы приготовились слушать ее доклад. Ну как мы. Я.

– Пси-хуиси. – Дима покачал головой, но отошел – Мне прям интересно, что твоя припизднутая подружка сейчас выдаст, по любому трэшак какой-нибудь.

– Дима!

Обойдя мою клумбу по периметру и взяв землю в свободную руку (в другой была находка), она что-то зашептала себе под нос, посыпая ею свои новенькие бордовые ботиночки из первоклассной замши на неимоверно высоком каблуке и раскачиваясь из стороны в сторону. Через несколько минут странных и непонятных нам усилий явился миру ее внезапно охрипший голос:

– Этот предмет стал одной из причин посещения данного дома. Его искали, но не нашли. Поиски вел один человек, мужчина средних лет, внешность необычная и как будто не живая, волосы светлые одет в темную одежду из неизвестного мне материала. Пришел на помощь, но ошибся. Искал не только найденный предмет, но и человека, который животное. Ушел отсюда сравнительно недавно, но не сам, разбросав окурки специально. Сам он сигареты не курил, мотив неизвестен, возможно, отвлекающий маневр. При уходе был расстроен. Тут что-то произошло, странно…, пожалуй, для вас достаточно… Найденный предмет был втоптан в землю случайно, если бы его нашли, обязательно бы забрали с собой. – И уже совершенно нормальным голосом добавила – Как вам услышанное?

Мы были растеряны и сбиты с толку. Каждый по-своему

– Это даже мои ожидания превзошло. – Дима смотрел чуть ли не с умилением – Ты бы в дурку сходила, полежала бы там. Тебе вот прям надо. Кирусь, ты не слушай, сейчас же осень, у всех шизиков обострение.

– Э-э-э, Надя, – я толкнула Диму в бок и сделала «страшное» лицо – а что значат слова: «Человек, который животное»?

– Да я откуда знаю. Согласно, звучит невероятно, но это именно так как я произнесла. Значения своих слов я часто сама не понимаю, так что думайте, как хотите.

– Ты что-нибудь понял? – обратилась я к Диме. – Лично для меня это был набор отдельных фраз.

– Хрень больной шизофренички. Повторяю, не бери в голову. Может, в дом войдем? – нетерпеливо спросил Дима, поеживаясь от холодного ветра и глядя как Надя возмущенно пыхтит двинул к двери – Чай не лето. Еще и ветер.

Внутри все было также, как и до этого. Один из оставленных мною пакетов покосился, и из него на пол выкатилась колбаса.

– Какой хороший незнакомец, – Дима явно забавлялся – еду нашей Кируське принес, она то у нас особа безалаберная, в магазинах только всякий бутор покупает.

– Это я купила. – Возмущенно произнесла я.

– Конечно-конечно, – заржал парень и измерил следы неизвестно откуда взятой миниатюрной рулеткой (карманов на обтягивающей стильной одежде не наблюдалось). – Ого, а у бяки-то твоей размерчик сорок пятый.

Где, интересно, он табельное хранит? Под курткой ведь ничего нет. Не в штанах же.

– Пойдемте, дом, что ли, осмотрим – вздохнула Надя.

Быстро оглядев первый этаж, мы помчались на второй. Посередине гостевой спальни, лежал труп мужчины. Лицом вниз, в спине на уровне лопаток торчала рукоятка ножа, крови не было вообще, ни на теле, ни на полу, ни около торчавшей рукоятки, довольно красивой, хочу заметить, и больше напоминающей о неизвестных нам в древности ритуалах.