Харам Адонаты (Грех Стрекозы)

– Спроси, как встретит нас Хазария.

Адоната отрезала по пряди своих волос и волос Гаяра и смешала их. Русые волосы Гаяра контрастно выделялись среди черных волос Адонаты, потерявших у корней цвет хны. Она добавила в костер еще несколько сухих сучьев и пламя выровнялось. Языки его поднимались точно вверх, готовые к волшебству.

На этот раз Адоната долго говорила что-то огню, и затем бросила в него волосы. Вначале пламя как будто съежилось, а потом раскинулось небольшими язычками во все стороны и нервно затрепыхалось, то угасая, то разгораясь. Гаяр внимательно следил за выражением лица Адонаты – оно было печальным. Она не торопилась рассказать ему, что рассказал ей огонь.

– Ты выглядишь грустной! Говори, не бойся!

Адоната повернулась к нему и с болью в голосе, зная, что он нетерпелив в ожиданиях, сообщила:

– Ты не встретишь в Хазарии друзей! Хотя внешне они будут дружелюбны. Мы пополним у них припасы, но затем будет какая-то ссора, и мы понесем потери. Тебе придется, чтобы избежать войны, срочно покинуть земли Хазарии.

– Я встречусь с каганом?

– Нет. К нему не допустят люди, у которых есть связь с территориями Сирии. Может не стоит заходить в столицу Хазарии?

Гаяр задумался. Если это предсказание огня окажется точным, то он к нему подготовится.

– Ложимся спать. Завтра мы идем в Итиль.

Его упрямство было безграничным! Они улеглись на кошму и укрылись одной накидкой. Вскоре он уснул, не зная, что Адоната, прижимаясь к его телу спиной, откровенно грелась, словно у пламени костра. Тело Гаяра было жарким, а это говорило о том, что в нем живет огромная жизненная сила.

На следующий день ближе к вечеру гулямы встретились со сторожевым отрядом хазар. Они смело сблизились с воинами Гаяра и их предводитель выехал вперед, чтобы вызвать на разговор эмира. На всякий случай гулямы пересели на боевых лошадей и накинули на себя доспехи. Они выстроились небольшим полукругом к хазарам и взялись за луки.

Подняв вверх древко своего копья с бунчуком эмира, Гаяр успокоил своих воинов. Он тронул бока Гуло и двинулся навстречу хазарам, Адоната последовала за ним.

– Вы кто такие? – спросил хазарин. – Как вы посмели войти в границы нашего государства без разрешения? Каган поднимет войска и уничтожит вас!

– Мы гулямы египетского султана, могущественного правителя Востока. Его владения простираются по берегам моря в Африке и Европе. Нам надо пройти в западные земли. Мы с хазарами не собираемся воевать. В вашей столице Итиль хотим пополнить запасы еды и уйти дальше, в земли славян…

– Славяне – наши данники. Они под нашей защитой!

– Ты не умеешь слушать! Наш путь пройдет еще дальше, в Европу. Мы заплатим налог за то, что прошли через ваши земли, серебряными арабскими монетами. Они ценятся у всех народов, в том числе и в вашем государстве.

Предводитель хазар воинственно вращал черными глазами, неоднократно хватался за рукоять сабли, подтверждая свою решимость, чтобы остановить пришельцев. Но услышав, что они готовы заплатить налог, смягчился:

– Хорошо. Следуйте за мной! Я покажу вам, где можно остановиться. Закон позволяет гостям Хазарии пополнить запасы. Но в Итиль вам нельзя – купцы с товарами подъедут к вам сами.

Небольшой сторожевой отряд хазар тронулся первым, а за ним воины Гаяра. Эмир оглянулся на своих воинов, опасаясь неразберихи, но все шли организованно, разместив посередине двуколки и окружив их воинами. В двуколках, помимо припасов и оружия находилась казна отряда. Если что-то случится с двуколками, то отряд может остаться без денег, а это существенно ухудшит его положение. Выживать тогда придется только за счет набегов на попавшиеся по дороге дикие племена.

Только на третий день они приблизились к столице Хазарии. На горизонте просматривались строения и паслись огромными стадами лошади. Отряд хазар остановился, и его предводитель приблизился к гулямам. Навстречу ему выехали Гаяр, Гор и Адоната.

– Лагерь разбиваете здесь! И без разрешения стражников с этого места ни шагу. Не надо злить нашего кагана! Завтра я приведу купцов.

Хазарин по-прежнему устрашающе вращал глазами, но Гаяр догадывался, что за его напускной грозностью скрывается страх. Несомненно, за время совместного движения хазарин разобрался, насколько организованное войско он ведет к своей столице.

Хазары через некоторое время скрылись на горизонте, а Гаяр о чем-то все думал. Гор осмелился прервать его молчание:

– Что скажешь, эмир? Здесь становиться лагерем невозможно: низина, вытоптанная скотом, и приближение врага трудно заметить.

– Ты прав, Гор! Смещаемся вглубь степи, находим возвышение и разворачиваем кош. Во все стороны надо разослать сторожевые посты.

Ночь прошла спокойно. На следующий день со стороны столицы хазар на горизонте появилась толпа людей на лошадях и на телегах с четырьмя колесами. Они двигались неторопливо, но все равно поднимая облака пыли. Чем ближе к Итиль, тем, очевиднее, сильнее была вытоптана караванами и воинами почва. Отсюда и облака пыли.

Торговцы прибыли к обеду. На расстоянии нескольких полетов стрелы купцов остановили сторожевые посты, предупредив купцов, что в расположение лагеря нельзя: «Эмир не разрешает!» Поочередно сменяя один другого, гулямы закупали в первую очередь зерно, лепешки, обувь и одежду.

В разгар торгов у купцов появился и Гаяр. Он интересовался, что предлагают купцы из оружия. Следовало пополнить запас стрел и закупить топоры, чтобы прорубить тропу, если вдруг в походе появится препятствие в виде леса или густого кустарника.

Пока он ходил по торговым рядам, десять воинов окружали Гаяра, никого не подпуская к эмиру на расстояние вытянутой руки. В одном из рядов перед ним склонил голову верткий в длинных одеяниях купец. Он поднял руку вверх, показывая, что хочет поговорить с эмиром.

– Ты что хотел? – спросил Гаяр.

– Эмир, у тебя есть ко мне письмо… Я – Ашкенази. Нам надо поговорить наедине!

Гаяр вспомнил о ярлыке менялы, и согласился:

– Хорошо. Но отойдем в сторону.

Один из воинов проверил одежды купца, но никакого оружия не обнаружил.

– Он безопасен!

Купец ехидно улыбнулся: «Молодые воины! Они еще не знают, что убить можно даже одним прикосновением голой руки…»

Они отошли в сторону, и Гаяр вытащил ярлык, данный менялой в Персии. Купец жадно схватил кусочек мягкой кожи, разбирая начертанные на ней знаки. Затем выпрямился и спросил:

– Что ты хочешь получить от меня? Здесь сказано, что тебе можно доверять. Но прежде, чем с тобой говорить, я хочу знать, что здесь делает эта женщина при мужском разговоре?

Он указал кривым пальцем на Адонату, и та вспыхнула, вытащив наполовину кинжал из ножен.

– Это мой телохранитель и я ей полностью доверяю, – сказал Гаяр. – Поэтому продолжим разговор. Мне нужен рисунок, который покажет путь в земли древлян. Но было б еще лучше, если бы ты дал мне проводника.

Купец прикрыл глаза – просьба эмира оказалась несложной.

– А ты разве не хочешь попасть со своими воинами в нашу столицу Итиль? – вкрадчиво уточнил купец. – В ней можно хорошо отдохнуть. Есть даже изотермы, есть женщины. У твоих воинов много денег.… Зачем их просто возить с собой, если каждое сражение приносит воинам новые деньги? Я договорюсь с каганом, и вам разрешат пожить немного в нашей столице.

– Купец, всему свое время! Сейчас мне нужен проводник или рисунок, чтобы пройти в земли древлян.

– Но древляне – наши данники! Если ты хочешь их завоевать, ты навлечешь на себя гнев кагана Хазарии! Он соберет войско в десять тысяч воинов и накажет тебя.

Приторная забота из уст купца вызывала подозрение. Гаяр уставился прямо в лукавые глаза купца и твердо потребовал:

– Или ты мне даешь рисунок или наш разговор не имеет дальше смысла!

Купец сверкнул глазами:

– Я тебе предлагаю лучшее – через два дня из Итиля в землю древлян пойдут варяжские купцы. Они покажут дорогу, а ты обеспечишь им охрану! Если ты согласен, то давай пожмем руки!

Купец протянул руку Гаяру, но Адоната сказала на персидском:

– Не жми руку! Это может быть опасно.

Гаяр даже не шелохнулся. Он пристально посмотрел в глаза купцу и произнес:

– Я эмир! Ты, наверное, забыл об этом. Для сделки достаточно моего слова!

– Если ты нашим друзьям-варягам обеспечишь защиту, то налог за то, что ты оказался в наших землях, платить не надо будет.

Купец еще немного подержал вытянутой руку, а потом опустил ее и, стараясь сделать это незаметно, осторожно вытер ее о свои шаровары.

– Хорошо. Мы ждем два дня.

Возвращаясь в лагерь, Гаяр спросил персиянку:

– Почему ты не разрешила мне пожать ему руку?

– После того, как ты отказался пожать купцу руку, он постарался незаметно вытереть ее о складки одежды. На руке мог быть яд!

– Яд!? Что же ты раньше мне об этом не сказала? Этот день стал бы последним в его жизни! Но если на его руке был яд, то почему он сам не умер?

– Есть много способов. Например, покрыть ладонь слоем клея, а сверху его намазать отравой. Некоторое время отравитель остается невредимым, а потом смывает яд.

Уже в лагере, обеспокоенный в душе Гаяр собрал сотников.

– Через два дня в земли наших соплеменников пойдет караван варяжских купцов. Он должен показать нам дорогу. Но мы не будем ждать. Ближе к вечеру надо уложить снаряжение и приготовиться к походу. До середины ночи жечь костры, чтобы хазары думали, что мы беспечны и отдыхаем. Ровно в полночь, когда круглая луна зальет степь своим светом, мы покинем лагерь.

– Эмир, ты считаешь, что нам будет здесь опасно? – спросил Гор.

– Ты не ошибся в своих предположениях!..

Сотники разошлись по своим сотням, и ощетинившийся острыми кольями лагерь гулямов первую половину ночи беспечно шумел многочисленными голосами воинов и ржанием лошадей. Как и приказал эмир, количество костров ближе к полуночи еще больше увеличилось, но часть лагеря оставалась темной. В ней группировались воины, и сотня за сотней незаметно покидали лагерь. Впереди отряда шел Гор, а отход прикрывал с десятком воинов сам эмир. Покинув лагерь, он несколько раз останавливался и слушал ночь. Все было тихо, и Гаяр надеялся, что лагерь гулямам удалось покинуть незаметно. Костры еще долго светились в темноте, но с удалением от лагеря огни становились все меньше, еле проблескивали, а потом и совсем растворились в ночном тумане.

Утром, уже на большом расстоянии от лагеря, Гаяр поднялся на небольшой холм. Его зоркое зрение не обнаружило вокруг своего отряда ничего подозрительного, и это его обеспокоило.

– Что тебе не понравилось? – спросила Адоната. – Мы незаметно покинули лагерь, преследования нет.

– Вот это меня и смущает! Хазары – самые хитроумные из степных кочевников, и они не могли допустить, чтобы мы незаметно покинули лагерь. Я видел их отряды, которые вчера кружили вокруг нашего лагеря.

– Но Гор же докладывал, что они ушли на запад!

– Между реками Ра и Танаис узкий проход. Возможно, хазары там выставили сторожевые отряды, чтобы преградить нам путь на территорию славянских племен.

Адоната сама удивлялась, что отряду Гаяра удалось незаметно покинуть лагерь. Хазары видели, что отряд гулямов организован и дисциплинирован, и в бою представляет существенную силу.

Когда солнце встало в зените, эмир объявил короткий привал. За это время воинам надо было проверить снаряжение, вьюки, накормить лошадей. Место привала выбрали в котловине, которую окружали небольшие степные холмы, и даже днем на близком расстоянии из-за холмов лагерь нельзя было заметить. У Гаяра появился соблазн остаться на ночевку в лагере, но он понимал, что только быстрое движение позволит без боя покинуть земли хазар. Надежда на то, что письмо менялы главе единокровников в столице Хазарии поможет гулямам, не оправдалась.

Эмир собрал сотников и провел небольшое совещание.

– Здесь, в низине, хорошее место для устройства коша, но нам надо поскорее покинуть земли хазар. Еще один переход и мы прорвемся между реками Ра и Танаис на равнину, где должны обитать племена славян. Какое будет мнение: остаемся на ночлег, укрепив лагерь, или после небольшого отдыха двигаемся дальше?

Опытные сотники согласились с тем, что нужно двигаться дальше. Каждый день пути по землям хазар подвергает отряд опасности и Хазарию нужно покинуть как можно быстрее. Хазары – племя, с которым невозможно разговаривать на равных. Они обязательно постараются взять верх или обманом, или силой.

– Хорошо. Тогда идем до полной темноты, чтобы нас не смогли заметить, когда остановимся на ночевку.

Уже глубокой ночью гулямы наткнулись на ручей между двумя рядами небольших холмов. Свет от полной луны помог определить границы коша и отряд Гаяра, установив по периметру посты, остановился на ночевку. Все происходило без лишнего шума, и только изредка отдельный всхрап какой-нибудь лошади выдавал местонахождение гулямов. Костры не разжигали, и. казалось, они успешно оторвались от дозоров хазар, чтобы безопасно покинуть их земли.

Но утро принесло неожиданность. Впереди, на склонах далеких холмов паслись чужие лошади, а еще дальше на север темными точками виднелись юрты незнакомого воинства. Выслушав дозорных, Гаяр распорядился седлать лошадей и демонстративно, невзирая на присутствие чужих воинов, прорваться рядом с вражеским лагерем на север. В случае попытки их задержания атаковать лагерь, юрты сжечь, лошадей захватить. Всех, кто посмеет поднять на гулямов копье, уничтожить.

Наблюдая, как воины седлают лошадей и строятся в боевой порядок, Адоната заметила:

– Может, нам лучше отступить и прорваться на север другим путем.

– Я не могу лишить своих воинов сражения. Уже прошло много дней и ночей, когда они не вынимали своих сабель из ножен и не ощущали радости от своей победы. Да и прощать хазарам их недружелюбие к нам я не намерен!

– Но чужаков, судя по количеству отпущенных на выпас лошадей, гораздо больше!

Гаяр взглянул на Адонату и хмыкнул:

– Не забывай, что мои воины – египетские гулямы! Чем больше врагов, тем больше трофеев.

Гулямы выстроились в колонну и неторопливым шагом тронулись вслед за своим эмиром. Предвкушая жаркое сражение, они надели на себя желтые накидки, а Гаяр, как эмир, красную. Гулямы должны были выделять в схватке своего эмира по цвету накидки и по кивку копья с красным бунчуком исполнять в сражении его любое указание.

Сначала их никто не замечал, но когда до лагеря осталось несколько полетов стрелы, среди юрт поднялась суета: забегали люди, заржали лошади. И когда колонна гулямов сблизилась на расстояние одного полета стрелы, а в лагере начали группироваться для боевого построения воины, эмир, ткнув острием копья в направлении лагеря, дал команду на начало атаки.

Верные своей тактике передовые сотни гулямов накатывали на лагерь, пускали по несколько стрел и уходили в сторону, уступая место для атаки новым сотням. После нескольких волн атак сопротивление чужаков было сломлено, они пустились наутек, бросив имущество и лошадей. И тогда Гаяр выхватил саблю и лично возглавил своих воинов, преследуя отступавших врагов.

Разгром был полный. Гулямы догоняли отдельные кучки соперников и безжалостно их уничтожали. Гаяр внимательно следил за ходом преследования и когда все враги были уничтожены, он остановил преследование. Недалеко от лагеря группа гулямов окружила трех чужих воинов и пыталась достать их стрелами, но каждый раз опытные воины успевали укрыться большими римскими щитами, одновременно угрожая огромными топорами нападавшим.

Гаяр подскакал к воинам, окруживших чужаков, и остановил схватку.

– Вы кто? – спросил он на тюркском языке.

Крепкие телом воины уставились на Гаяра, но ничего не ответили. Думая, что они его не поняли, он повторил вопрос на арабском и персидском языках.

– Мы свеи. Народы запада нас еще зовут викингами! – гордо ответил один из них на тюркском языке.

– Я слышал о викингах, – сказал Гаяр. – Куда вы шли, свеи?

– Мы торговцы, гнали полон народов равнины, чтобы продать их на хазарском базаре.

– Полон каких народов?

– Их зовут славянами…

– Славян?! – взвился Гаяр. – Тогда вас покинули боги! Уничтожить их!

Он развернул коня и поскакал в захваченный лагерь. Адоната, следуя за ним, оглянулась. Из трех викингов двое уже лежали на земле, пробитые стрелами, и только третий, что разговаривал с Гаяром, еще отмахивался топором от конных гулямов.

В лагере гулямы захватили по-настоящему достойные трофеи: выделанные шкуры зверей, мед, ячмень, хорошо изготовленные стрелы для луков и толпу пленных женщин. Телеги, на которых перевозились товары, имели четыре колеса, были громоздки, но устойчивы в движении и могли вместить большее количество груза, чем двуколки гулямов.

Гаяр приказал все ценное забрать с собой, отловить лошадей и двигаться дальше на север. Захваченный свеями полон, чтобы не задерживал движение, посадили на телеги. Только глубокой ночью гулямы по приказу эмира встали кошем, отгородившись от степи острыми кольями и рядами двуколок и телег.

– Что будешь делать с женщинами и детьми?

Гаяр вытянулся на кошме и ответил не сразу. Он жалел, что полная луна плохо освещает лицо Адонаты, и он не сможет ничего прочитать в ее глазах.

– Я сообщу тебе тайное слово. Ты готова хранить его, чтобы никто пока не знал этого?

– Да, я готова!

– Плененные свеями женщины и дети станут началом нашего племени. Есть торговый путь по реке с севера на юг к грекам. Мы захватим реку, построим города торговые и сторожевые, и создадим страну славян, проходя через которую, купцы будут отдавать за безопасный путь десятину от своих товаров. Сейчас главное, добраться до этой реки.

Адоната понимала, что с тысячей даже хороших воинов создать государство славян будет очень трудно.

– Ты позволишь, чтобы я спросила у огня, что нас ждет в будущем?

– Не надо спрашивать! Может, там, на земле славян, после жертвоприношений богам, ты сделаешь это…

Они укрылись накидками, но уснули не сразу. Слишком важную тайну эмир доверил персиянке, чтобы они могли спокойно отдаться объятиям сна…

Часть 2. Земля славян

Глава 5. Воля богов

Вырвавшись из горловины, образованной реками Ра и Танаис, отряд Гаяра пока следовал четко на север. Нужно было оторваться от сторожевых отрядов хазар, да и, чтобы безопасно переправиться через Танаис, требовалось подняться к его истокам.

Равнина, которую они пересекали, была полна зверя, птицы, покрыта густой травой и ни одного человека не встречалось на пути гулямов. Казалось, что равнина с небольшими группами деревьев безлюдна.

В один из дней к Гаяру подскакал Гор.

– Эмир, скажи, а мы не слишком удаляемся на север?

– Еще день-два и повернем на запад.

Обычно Гор, уточнив что-нибудь у эмира, покидал его, стараясь не мешать его общению с Адонатой, но на этот раз не отставал от него.

– Ты что-то еще хочешь спросить?

– Гаяр, что делать будем с женщинами и детьми? Продадим грекам?

Как обычно происходило, когда нужно было принять ответственное решение, Гаяр сначала помолчал. Потом, запрокинув голову, словно совещаясь с богами, ответил:

– Женщины молоды. Они еще могут рожать детей. Предложи воинам, чтобы они их разобрали и сделали своими наложницами.

– Хорошо!

Гор ускакал, и Гаяр, заложивший первый кирпичик в основание своего племени и, возможно, в будущее своего государства, вопросительно оглянулся на Адонату.

– Твой взгляд говорит мне, что ты хочешь знать мое мнение. Не так ли? Я думаю, что ты принял правильное решение. Хотя женщины и дети в походе будут задерживать твое движение…

Вечером гулямы наткнулись на излучину реки, преградившую им путь на север. Река была неширокой, течение спокойное, а растущий кустарник вдоль берега мог обеспечить дровами. И Гаяр распорядился, чтобы на этом месте гулямы встали лагерем.

После ужина Гор подвел к Гаяру молодую женщину со светлыми волосами и голубыми глазами.

– Эмир, по решению воинов – она твоя!

Женщина-славянка была совсем юна, на Гаяра смотрела зло и враждебно. Гаяр подумал, что как раз появился повод расспросить женщину об ее племени.

– Отведи ее в мой шатер! Я сейчас…

Стоявшая за его спиной Адоната издала зловещее шипение, и в два прыжка добежала до своей лошади. Еще миг и ее развевающиеся волосы мелькнули среди шатров воинов, а потом пропали за границами лагеря. Гор вскинул голову, и Гаяру показалось, что в глубине души он старательно скрывает улыбку.

Эмир не хотел показывать слабость даже перед своим лучшим другом, но понимал, что поступить должен правильно.

– Гор, забери женщину себе. И никому не слова!

Он свистнул и верный Гуло, оторвавшись от сочной травы, рысью подбежал к хозяину. Вскочив на коня, Гаяр поскакал вслед Адонате. Персиянку он нашел далеко от лагеря на берегу реки. Она сидела на обрыве, свесив к воде ноги и, сложив на груди руки, пристально вглядывалась в заходящее солнце. Ее кобыла спокойно паслась рядом.

Адоната слышала топот копыт Гуло, но даже не шевельнулась, чтобы посмотреть, кто это прискакал вслед за ней. Гаяр, спрыгнув с коня, подошел к ней и уселся рядом. Он тоже посмотрел на заходящее солнце, пытаясь понять, что в его красных лучах хочет увидеть Адоната, и ничего, кроме того, что завтра будет ветреная погода, не увидел.

От реки пахло гнилью трав и несло прохладой. После захода солнца станет еще холоднее, а Адоната ускакала без накидки. Гаяр протянул руку, обнял персиянку за плечи и властно притянул ее твердое сопротивляющееся тело к себе.

– Сядь поближе! Так будет теплее.

Адоната, казалось, окаменела, но внезапно сдалась и прижалась плечом к Гаяру.

– Я отдал пленницу Гору, – сказал Гаяр. – Она будет ему хорошей наложницей…

На этот раз Адоната повернула лицо к Гаяру, и в ее широко расставленных больших глазах он увидел столько боли, что черствое и жестокое сердце воина-гуляма встрепенулось в его груди, словно купающаяся в песке птица. Тогда он встал, взял Адонату на руки, и, выбрав густую траву, чтобы ничего не видно было пасущимся лошадям, понес туда персиянку…

В лагерь они вернулись, когда уже совсем стемнело. Дозорные воины, предупрежденные Гором, тенью возникли перед ними, но узнав эмира, расступились, пропуская их в лагерь. В эту ночь они спали на кошме под одной накидкой, для сохранения тепла прижимаясь один к другому.

Утром Гаяр, посовещавшись с сотниками, распорядился начать переправу. По мнению сотников, река в своем течении упиралась в излучину, теряла силу, и дальше течение было спокойным. Значит, при переправе особых трудностей не должно было быть. Как обычно, сначала переправилась дозорная сотня и ее воины рассыпались десятками во все стороны, чтобы разведать местность. Тучные луга по колено лошади покрывали равнину, изредка перемежающуюся густыми кучками леса. Ни единого следа на густом травяном покрове не наблюдалось, и только немного ниже по течению обнаружилась целая тропа, натоптанная приходящими на водопой зверями.

Вскоре дозорные воины наткнулись на пару огромных животных с рогами-лопатами, неопасливо уставившихся темными глазами на непонятных для них живых существ на лошадях, и несколькими стрелами добыли их. Все были довольны, так как свежим мясом воины давно не питались.

Гор подъехал к эмиру и предложил:

– Эмир, давай станем кошем, оглядимся, отдохнем пару дней. Пошлем дозорных во все стороны и, может, кого-нибудь захватим из местных племен, чтобы подсказали, что ждет нас впереди.

Гаяр и сам подумывал, чтобы стать кошем. Из-за долгого пути лошади исхудали, у воинов ввалились щеки и в походе он видел, как многие воины, вцепившись в гриву, от усталости засыпали прямо на ходу.

– Хорошо! – согласился Гаяр. – Отдыхаем три дня. Только кош организовать по всем правилам.

Он оглянулся на Адонату. Верная персиянка ни на шаг не отставала от него и даже тогда, когда он проводил совещания со своими верными сотниками, она стояла за его спиной, прикрывая собой от внезапного нападения. Он несколько раз пытался остановить ее в этом поступке, но выросшая в шахском дворце, где интриги и опасность бродили рядом, она не слушала Гаяра и упорно прикрывала его спину. Вот и на этот раз она тоже стояла за ним, положив руку на длинный кинжал.

– Я вижу, что ты в чем-то сомневаешься. Может сегодня поговорить с огнем?

Гаяр удивился ее чуткости. Он, действительно, испытывал некоторое смятение. Где-то здесь на равнине, покрытой густыми лесами, родились он и его воины, но никто из них не помнит ни названий племен, ни названия местности, да и язык все забыли. За десятилетия плена арабский язык давно стал родным, а от родного в памяти остались лишь отдельные слова.

– Нет! Сначала найдем славянских богов, поговорим с ними. Если нужно будет, принесем жертву.

– Ты хотел поговорить с пленницей-славянкой…. Я говорила с Гором: он понимает ее речь. Она дочь вождя рода и многое знает.