Дуальность времени. Часть1. Фантомный Палач

Матео посмотрел на трех человек, ожидавших его, и замер. Внезапно он подумал, что это конец. Тут же он подумал о своей любимой жене и сыне. Задумался о том, что будет с ними, если он умрет.

Перед ним стоял ростовщик лет сорока с крашеными светлыми волосами, козлиной бородкой, высокий, худой, в длинном, как змея, пиджаке. Рядом был киллер Гаспара Риверы Тристан и огромный мужчина двухметрового роста по прозвищу Горилла. Тристан направил пистолет на Матео, который застыл на месте, и приказал: «Пусть выйдет и другая!».

Матео сдержал дрожь в голосе и сказал более смелым тоном: «Здесь больше никого нет. Я один».

«Горилла, осмотрись», – обратился Тристан к стоящему рядом с ним огромному и хорошо сложенному телохранителю. Мужчина слегка пригнул голову, чтобы не задеть люстру, наступил на осколки стекла на полу, раздавил их своим весом и направился к стойке.

Матео в ужасе запротестовал: «Здесь больше никого нет. Какой смысл проверять?», но Горилла одной рукой смахнул его, как муху, заглянул под прилавок и вытащил Ирен из укрытия за волосы.

«Отпустите меня!» – закричала Ирен.

«Отпустите мою сестру! Твое дело со мной», – беспомощно сказал Матео, – «Пожалуйста! Отпустите её!», но Тристан ударил его по лицу, и Матео упал, опрокинув стоящий рядом стул. Тристан несколько раз ударил Матео ногой, когда тот рухнул на пол.

«Тео! Отпусти его! Что вам от него нужно? Кто вы такие? Мы вызвали полицию! Они скоро будут здесь! Вы все обречены! Уходите!» – кричала Ирен, беспомощно сопротивляясь в руках Гориллы. Она была похожа на куклу в его руках. Он держал ее под мышкой. Он даже не чувствовал ударов Ирен по телу.

«Ужасный Шрек! Опусти меня сейчас же! Картофельная голова! Идиот, отпусти меня!»

Горилла наконец опустила ее на землю перед Тристаном. Когда Ирен увидела окровавленное лицо брата, она испугалась, но в то же время она была готова взорваться от ярости. Адреналин в ее крови был на пределе.

Поэтому она посмотрела на Тристана и сказала: «Кто ты такой? Что вам от нас нужно? Посмотрите на кафе, разве мы похожи на людей, готовых платить дань?» – воскликнула она.

Человек по прозвищу Горилла подхватил Матео одной рукой, как мешок с картошкой, поставил его на ноги и схватил за шею.

«Твой брат, этот болван, заключил с нами сделку», – сказал худой молодой человек с коротко остриженными волосами и бровями, такими светлыми, что они были почти белыми. Голос мужчины звучал так, словно два металла терлись друг о друга. «Мы помогли ему в трудную минуту, мы погасили его долги, но теперь он не хочет с нами расплачиваться».

Матео протестовал: «Я взял кредит с условием, что верну его через месяц. Вы меня подставили. Никто не сказал мне, что если я не верну 20 процентов займа в течение недели, то проценты вырастут до 20 процентов».

Глаза Ирен расширились от удивления: «Двадцать процентов?».

Тристан открыл сложенный вексель, который он достал из кармана, поднес его к глазам брата и сестры и сказал: «Тогда Вам следовало внимательно прочитать его, прежде чем подписывать. Посмотрите, здесь все написано. Здесь говорится, что деньги даются в долг под два процента на один месяц при условии, что Вы вернете двадцать процентов от полученных денег через две недели».

Да, это действительно было написано в подписанном документе, хотя и очень мелким шрифтом. С юридической точки зрения все было законно.

Ирен поняла, что Матео подставили. Эти ребята не собирались отпускать его так просто. Поэтому она сказала: «Хорошо, но месяц еще не закончился, поэтому по закону Вы не имеете права требовать возврата долга. Мы выплатим Вам деньги с процентами до наступления срока платежа. Почему Вы пришли и испортили наше кафе? Это наш источник доходов. Кто заплатит за окна, которые Вы разбили?»

Тристан внезапно схватил ее за волосы и потянул ее голову назад. Матео попытался остановить его, но худой молодой человек ударил его в живот. Матео сложился вдвое от удара, от которого у него перехватило дыхание. Худой молодой человек разразился хохотом. Его голос был оглушительным. Каждое движение этого человека вызывало раздражение. С тонкими длинными ногами, ненормально длинной шеей и маленькой головой он показался Ирен похожим на страуса.

Тристан посмотрел ей прямо в глаза и сказал: «Джейсон Дуглас, совладелец этого кафе, друг твоего брата, ворвался в наш офис и попытался украсть подписанный вексель. Из-за своей глупой храбрости он умер в муках и оказался на дне океана». На мгновение у Ирен волосы встали дыбом. Джейсон Дуглас, по прозвищу Джей Ди, был другом ее брата. Они вместе открыли и управляли этим кафе.

«Ты убил Джей Ди?» – спросил Матео со страдальческим выражением лица, – это правда?» – спросил он, трясясь от паники. Он знал план своего друга и не мог дозвониться до него со вчерашнего дня.

«Никто не может действовать у нас за спиной! Если вы не хотите, чтобы вас постигла та же участь, что и вашего друга, вы заплатите свой долг сейчас же!»

Ирен попыталась высвободить свои волосы из рук Тристана и сказала дрожащим голосом: «Но это нечестно! Вы обворовываете людей! Вы намеренно не сказали им, что они должны выплатить часть долга через 2 недели!»

Тристан прищурил янтарные глаза и сказал: «Ты нагло обвиняешь нас? Сука!».

Молодой человек в длинном пальто из змеиной кожи наклонился к Ирен, которую Тристан схватил за волосы, обнажил свои желтые зубы и с сарказмом сказал: «Мы никому не предлагали заем. Они пришли к нам с другом и попросили о помощи. Все было написано на бумаге». Его светло-желтые брови, подведенные черным карандашом глаза и украшения, которые он носил на козлиной бородке, придавали ему малоприятный вид. Его покрасневшие глаза и большие ореховые зрачки говорили о том, что он принимает наркоту. Ирен не могла понять, как Матео и Джейсон могли доверять такому человеку и занимать у него деньги.

«Если вы не выплатите нам двести тысяч долларов и сорок тысяч долларов процентов к концу месяца, мы не будем отвечать за последствия», – с ухмылкой сказал молодой человек, проводя большим пальцем руки, унизанной золотыми кольцами, по горлу Ирен до декольте ее блузки с V-образным вырезом.

«Убери свои грязные руки от моей сестры!» – крикнул Матео, и ростовщик поднял обе руки вверх, ухмыльнулся и отошел.

Ирен была ошеломлена, когда услышала эти цифры. «Двести тысяч долларов? Когда это ты успел задолжать столько?» – гневно спросила она.

У Матео не было лица, чтобы посмотреть Ирен в глаза. Поэтому он склонил голову и сказал: «Это очень много денег. Не могли бы вы дать мне немного времени?»

«Нет! Мы не лохи! Завтра ты принесешь эти деньги! Иначе мы начнем с твоей милой сестрички!» – сказал Тристан, отпустив ее волосы и схватив ее за руку, притянув к себе.

«Где я возьму такие деньги?! Я умоляю вас дать мне немного времени! Я обещаю, что верну вам все до последнего цента!»

«Мы не верим твоему обещанию! Твоя сестра будет жить у нас, пока ты не принесешь деньги», – сказал Тристан, и молодой человек снова разразился хохотом, как сумасшедший.

Матео и Ирен посмотрели друг на друга испуганными глазами.

«Нет!» – закричал Матео, – «вы не имеете права ее увозить! Я заплачу тебе, чего ты еще хочешь?!»

Он попытался остановить Тристана, но гигант остановил его одной рукой.

Тристан схватил Ирен за руку и потащил ее за собой, сказав: «Принеси деньги и забери свою сестру!», и шагнул к выходу, наступая своими тяжелыми ботинками на битое стекло на полу, но Ирен сопротивлялась. «Отпусти меня! Ты не можешь меня забрать!» – кричала она.

Тристан схватил ее еще крепче и потянул за собой: «Если ты доставишь мне хоть одну неприятность, я заставлю тебя пожалеть об этом!», и Ирен плюнула ему в лицо. Это очень разозлило Тристана, и он ударил ее по лицу со словами «Маленькая сучка!». Щека Ирен горела, но она не переставала бороться.

«Не трогайте мою сестру! Если хоть один волосок пропадет с ее головы, я заставлю тебя дорого заплатить!» – кричал Матео. Но Тристан проигнорировал его, затолкал девушку в машину и закрыл дверь.

После того, как страус подобный юноша несколько раз ударил Матео, они с гигантским мужчиной тоже сели в машину и уехали.

Матео кашлял от боли и лежал на полу, плача. Никто не пришел ему на помощь. Те, кто услышал шум вокруг, предпочли убежать и спрятаться. Матео понял, что он совсем один в этом мире.

До приезда полиции он едва стоя на ногах, пытался стереть запись с камеры. Потому что он не мог рассказать им правду. Единственным способом вернуть сестру в целости и сохранности было сделать то, что они сказали. Вскоре приехала полиция, и Матео сказал им, что не узнал нападавших. Он ни словом не обмолвился об Ирен. После того как они ушли, Гермес Гарсия зашел в кафе, пока устанавливали новые стекла. Он снял солнцезащитные очки и огляделся. Матео, который мыл пол, сначала подумал, что это человек Риверы из-за его черной одежды, но он почувствовал облегчение, когда Гермес показал ему свой жетон.

«Сержант Гарсия, я только что все рассказал Вашим друзьям из полиции», – собирался сказать он, но Гермес прервал его, подняв руку.

«Мистер Кальдерон, я не хочу слушать сказку, которую Вы рассказали другим полицейским, расскажите мне, что произошло на самом деле. Если Вам угрожают, не нужно бояться. Я защищу Вас и Вашу семью».

Матео почувствовал беспокойство. Он не сомневался, что если он расскажет этому полицейскому правду, то у него будут неприятности. Полиция не могла вечно защищать его и его семью. Поэтому он сказал: «Нет, мне ничего не угрожает. Просто незнакомые мне люди выстрелили в кафе и ушли. Вот и все».

«Полагаю, если я спрошу Вас о следах на Вашем лице, Вы скажете, что упали», – сказал Гермес, глядя на небольшие ссадины на лице Матео.

Матео машинально схватился за рану на брови. «Я неуклюжий», – сказал он и попытался улыбнуться.

«Это люди Риверы угрожали Вам? Ты занимал деньги под проценты?» – спросил он и, увидев, что Матео молчит, наклонился к нему, положил руку на плечо молодого человека и сказал: «Послушайте, я не знаю, сколько вы должны, но поверьте, вы не сможете выплачивать этот долг до конца жизни. Они не позволят вам мой друг. Они воспользуются этим. Подумайте о семье. Завтра они могут даже подставить вас под преступление и обвинить в убийстве. Тогда я точно не смогу помочь вам выкрутиться», – сказал он со всей искренностью.

Матео в знак протеста оттолкнул руку, лежащую на его плече, и сказал: «Сейчас Вы тоже не можете мне помочь сэр! У них есть документ, и все законно! Самая большая помощь, которую Вы в данный момент можете мне оказать, – это оставить меня в покое. Я не хочу попасть из-за Вас в еще большие неприятности. Вы сказали, УБН? Сколько наркобаронов Вы уже поймали? Вы никого не посадили в тюрьму, кроме нескольких мелких дилеров. Так что найдите себе другую наживку. Я ни на кого не жалуюсь! А теперь, с Вашего позволения, я хотел бы продолжить свою работу», – сказал он и вернулся к мытью пола.

Гермесу больше нечего было сказать. Он понял, что Матео не будет с ним сотрудничать. Он решил пока просто следить за ним.

Глава 7. Посещение кладбища

В солнечный, но довольно холодный сентябрьский день на кладбище было тихо и безлюдно. 71-летний бывший профессор Риккардо Кальдерон положил букет розовых пионов на могилу своей жены и долго смотрел на надгробие. Его глаза наполнились слезами.

«Мне очень жаль. Я знаю, что мои слова уже не имеют значения, но я хочу, чтобы ты знала это, Нэнси. Я не был хорошим мужем, мне не следовало так увлекаться наукой. Ты пришла в лабораторию в тот день из-за меня. Тебе просто не повезло оказаться не в том месте и не в то время. Из-за меня у тебя даже не осталось тела для христианского погребения. Я не могу рассчитывать на прощение, если сам никогда не смогу простить себя. Я очень люблю тебя и надеюсь, что сейчас ты в лучшем месте», – сказал он и вытер слезы рукавом. Он услышал шаги позади себя и повернул голову. Он хорошо знал идущего навстречу худого, высокого мужчину с длинным шрамом на правой щеке и круглыми толстыми очками. На нем был костюм, темно-серое пальто и серая фетровая шляпа. Мужчина приближался к нему, опираясь на изящную трость в правой руке. В другой руке у него был букет розовых хризантем. Увидев, что Риккардо смотрит на него, он улыбнулся и сказал: «Давно не виделись, не так ли?»

«Энтони, почему ты здесь?» – удивленно спросил Риккардо.

«Я знаю, что ты навещаешь Нэнси каждый год в день её рождения. Поэтому я и пришел, чтобы увидится с тобой», – сказал профессор Энтони Чарльз Линкольн.

«Почему ты хотел меня видеть?» – с любопытством спросил Риккардо.

«Я продолжил изучать сыворотку, над которой ты прекратил работать».

«Сыворотка, которую ты хотел украсть?» – огрызнулся Риккардо.

Энтони резко рассмеялся хотя выражение его лица оставалось мрачным и серьезным.

«Перестань, Риккардо. Я не хотел его красть! Я хотел поработать над ним вместе с тобой. Если бы ты не был упрям, все бы так не обернулось. Слушай, я продолжил работу после тебя и, не поверишь, намного улучшил ее». Риккардо резко прервал его: «Я не давал тебе разрешения на это! Ты должен прекратить это делать! Это опасно! Как ты можешь продолжать работать над сывороткой, которая стоила жизни 58 людям?!» – Крикнул он срывающимся голосом и на его бледном лице отразилась паника.

«Да ладно, Риккардо. Ты же ученый, – с нажимом произнес Энтони, – ты не можешь так легко сдаться! Неужели столько людей погибло зря? С помощью этой сыворотки мы можем создать идеальных солдат, и я почти у цели. Мне просто нужно твоё мнение. Пожалуйста, вернись в лабораторию», – умоляюще обратился он к своему бывшему коллеге.

Они вместе окончили Гарвард, Риккардо с отличием, а Энтони – со вторым отличием. После окончания университета они начали работать вместе. Но в глубине души Энтони никак не мог смириться со вторым местом, поэтому недолюбливал Риккардо. Он ненавидел находиться в его тени. Риккардо был умнее и знатнее. После его отставки лабораторию возглавил Энтони, но он не был столь успешен, как Рикардо. Он посвятил всю свою жизнь разработке сыворотки, которую Риккардо оставил незавершенной. В его планы входило создание более сильных солдат и биологического оружия. Но даже сейчас, спустя столькие годы, он боролся за то, чтобы вернуть Риккардо, потому что в одиночку не мог добиться полного результата.

«Нет, – сказал Риккардо твердым тоном, – ты тоже должен прекратить это. Как владелец сыворотки, я запрещаю тебе это делать, Энтони», – сказал он, и его глаза, казалось, увеличились от ярости.

Энтони, зная упрямство своего старого друга, глубоко вздохнул, словно сдаваясь, затем сказал: «Знаешь, твой сын похож на тебя больше, чем ты думаешь. Такой же упрямец!», – и ушел, не дожидаясь ответа.

Риккардо постоял еще немного. Он вспоминал старые времена и не мог остановить слезы, которые текли из его глаз, и всхлипывал.

Глава 8. Брифинг

Когда Жак Бенколин вошел в зал заседаний, он увидел, что все остальные полицейские уже прибыли, кроме него, поэтому он поспешил туда и сел рядом со своим напарником Йеном.

Увидев его, Йен сначала обрадовался, что тот успел приехать до начала совещания, а затем с сердитым выражением лица спросил тихим голосом: «Где ты был? Ты сказал, что после леса поедешь в морг, а потом исчез. Все в порядке?»

«Ага, не волнуйся, – спросил Жак, пытаясь поудобнее устроиться в кресле, – что это за брифинг с губернатором?»

«Не знаю. Но это не очень хороший знак. Я молился, чтобы не навлечь на себя гнев губернатора. Идут слухи, что он очень суровый человек», – негромко сказал Йен, нахмурившись.

Губернатор Ричард Ройтман вошел вместе с начальником полиции Рейнольд Уильямсоном. Все встали, и только после жеста губернатора сели. Губернатор был похож на тигра: ростом около сто семьдесят с лишним, лет пятидесяти, очень худой, с почти скелетными чертами лица и слегка раскосыми карими глазами. Его черные брови, которые должны были бы выглядеть забавно на фоне белых волос, наоборот, придавали ему отчетливую серьезность. Хотя губернатор был очень тощим рядом с шефом полиции Рейнольдом Уильямсоном, рост которого составлял 1,85 метра, а вес – 95 килограммов, его уверенность в себе, казалось, ни на секунду не ослабевала. Он стоял очень прямо, и на его лице не было даже тени улыбки. Напротив, у него было очень серьезное, типичное для политика выражение лица. Начальник полиции посмотрел на губернатора, как бы спрашивая разрешения, и тот согласно кивнул.

Шеф полиции прочистил горло и начал:

«Наш губернатор Ричард Ройтман присоединился к нам на сегодняшнем брифинге и хотел услышать вас лично. Мы расследуем убийство серийного убийцы по прозвищу „Фантомный Палач“, ставшего кошмаром для Сан-Вриго, уже 3 года, и сегодня у нас впервые есть тело и место преступления. Это большой прорыв. Кто теперь может сказать мне результат отчета о вскрытии?» – спросил он.

Йен встал, прочистил горло и начал: «Вскрытие обнаружило на левом плече Кэндис Маккензи следы зубов охотничьей собаки, возможно, собаки убийцы. Причиной смерти стала пуля из охотничьего ружья, разорвавшая ее внутренние органы. Судя по остаткам пищи, найденным в ее желудке, убийца хорошо ее кормил. Судя по следам на ее руках и ногах», – объяснял он, но последнее слово повисло в воздухе, потому что губернатор прервал его взмахом руки. У Йена на лбу выступил пот.

«Я также способен прочитать отчет о вскрытии. Поделитесь имеющейся у вас информацией об убийце», – сказал он авторитетным тоном.

Йен сначала был в оцепенении, несколько секунд понадобилось, чтобы обрести голос, он слегка почесал нос, прочистил горло и заговорил: «Вместе с полицейским отрядом и собаками мы прочесали весь лес…»

Губернатор снова остановил его рукой с таким видом, будто только что нашел волосок в последней ложке супа.

«Почему другой детектив говорит об этом, когда здесь находится начальник отдела убийств? Начальник Бенколин отучился говорить или проглотил язык?»

Словно очнувшись от своего полусонного состояния, Бенколин хмуро посмотрел на губернатора и поспешил вступиться. Он всегда видел его на экранах. До сих пор они ни разу не встречались лицом к лицу. Губернатор Ройтман всегда играл на публику, используя умные и убедительные слова. Он ничем не отличался от других политиков. Вот почему он не привлекал внимания Бенколина. Поэтому, не понимая, почему губернатор так неблагосклонен к нему, хотя они никогда раньше не встречались, он встал и сказал: «Я не хотел прерывать своего напарника. Кроме того, я не думаю, что имеет значение, кто докладывает, потому что результат один и тот же».

«То есть, у вас опять ничего нет, – едко закончил губернатор, – «вы ведете это дело уже три года, мистер Бенколин. Не то чтобы этот убийца обладал экстраординарными способностями, он же человек, в конце концов, почему у вас на него ничего нет? Даже сейчас у вас есть труп, целый лес, а вы только и делаете, что стоите и тупо смотрите на меня! Разве государство дает вам зарплату, чтобы вы бездельничали? Если вы настолько некомпетентны, сдайте мне свой значок и пистолет, уйдите в отставку, и пусть на ваше место придет кто-то более умный и полезный, чем вы». Это было сказано с пылающим гневом взглядом, все еще сосредоточенным на Жаке.

А терпение у того подходило к концу. Он стиснул зубы и сжал руки в кулаки. Все, чего ему сейчас хотелось, – это ударить губернатора по лицу и выбить несколько зубов. В зале стояла мертвая тишина. Никто не осмеливался даже пошевелиться. Шеф Уильямсон начал сильно беспокоиться. Ведь он достаточно хорошо знал Бенколина, чтобы понять, что тот не потерпит подобных высказываний. Даже сейчас он искал с ним зрительного контакта, желая взглядом попросить его сохранять спокойствие, но Детектив-Лейтенант был сосредоточен только на губернаторе, и шеф видел, как сжалась его челюсть.

Бенколин несколько секунд прожигал мужчину взглядом, затем, собравшись с силами и стараясь сохранять спокойствие, сказал: «Господин губернатор, я и не говорил, что у нас ничего нет, это было ваше личное мнение. Сегодня я узнал кое-что очень важное о курьере Палаче».

– Эврика! – воскликнул губернатор с фальшивой улыбкой, которая быстро превратилась в оскал. Он явно не воспринимал Жака слишком серьезно. Через две секунды фальшивая улыбка полностью стерлась с его лица, и он жестом попросил Жака продолжать: «Пожалуйста, продолжайте, Детектив-Лейтенант, все здесь с нетерпением ждут, что вы скажете», но в его голосе прозвучала нотка скептицизма.

Детектив-Лейтенант Бенколин, не обращая внимания на сарказм губернатора, сказал: «Как вы только что подчеркнули, я охочусь за этим серийным убийцей уже три года и знаю его достаточно хорошо. Побег Кэндис Маккензи задел его гордость настолько, что он вскоре будет искать новую жертву, чтобы удовлетворить свое эго». Он сделал небольшую паузу, чтобы все могли понять, что он имеет в виду. Он не мог прямо назвать имя Саманты Мерфи. Ведь тогда ему пришлось бы рассказать об изобретении Дэниела Льюиса, а этого он делать не мог. Поэтому ему пришлось придумать ложь. «Исходя из этого, я составил список девушек, которым через два дня исполнится восемнадцать лет и которые подходят под его требования. Я выделю двух полицейских, чтобы они постоянно следили за восемью подходящими девушками», – не краснея, соврал он. Все пристально смотрели на Бенколина.

Ройтман криво усмехнулся, как будто лейтенант только что сказал ему, что Земля плоская, а не круглая, а затем сказал: «Вы хотите отвлечь 16 полицейских департамента Сан-Вриго от работы на два дня из-за одной лишь догадки? Это просто смешно. Почему вы так уверены, что среди 8 девушек в вашем списке есть та, которую убийца собирается похитить, и что он похитит ее в течение следующей недели? Покажите мне доказательства, а не предположения!» – сказал он снисходительным тоном.

Бенколину не нравилось высокомерное поведение губернатора, он не уважал его как человека, но тем не менее должен был говорить с ним уважительно. Поэтому он отбросил весь свой гнев и сказал спокойным голосом: «Господин губернатор, в нашей работе очень важна интуиция. Иногда одних улик недостаточно, нужно думать, как убийца, и быть на шаг впереди него».

Губернатор Ройтман несколько секунд молчал, но по выражению его лица было понятно, что шестеренки его мозга работают. «Я хочу взглянуть на список», – наконец произнес он более серьезным тоном.

Бенколин двинулся к губернатору, и шеф рефлекторно придвинулся к нему чуть ближе, заняв позицию, готовую вмешаться в случае возможной вспышки гнева лейтенанта. Когда они оказались лицом к лицу, стало ясно, что Бенколин выше губернатора не менее чем на 15 сантиметров и тяжелее его не менее чем на 40 килограммов. Но, судя по его уверенности и выдержке, было ясно, что для Ричарда Ройтмана звание губернатора превосходит телосложение Детектив-Лейтенанта. Бенколин достал из кармана список и протянул ему. Губернатор взял бумагу тощими руками и бегло изучил ее. На его лице не было никакого выражения. Бенколин понял, что никогда не сможет удовлетворить этого человека.

Шеф Уильямсон взглянул на список через плечо губернатора, затем повернулся к Бенколину и скептически спросил: «Почему ты так уверен, что убийца похитит свою следующую жертву 25 сентября, а не завтра или в любой другой день?»

«Если бы Кэндис не сбежала, он убил бы ее сегодня, поскольку срок в две недели истекает завтра, а следующую жертву похитил бы на следующий день. Несмотря на то что его планы сорвались, я думаю, он похитит свою жертву 25 сентября, чтобы показать нам, как мало это на него повлияло». В его словах была доля правды, но, конечно, он не мог бы говорить с такой уверенностью, если бы они не проникали в подсознание собаки. В конце концов, он не знал, что убийца планировал похитить новую девушку на следующий день после убийства Кэндис. Интервал между предыдущими жертвами был очень большим, но теперь он становился все короче и короче. Это свидетельствовало о растущей уверенности убийцы.

Когда Ройтман поднял глаза на Бенколина, выражение его лица смягчилось, и он протянул список обратно со словами: «Надеюсь, на этот раз вы добьетесь успеха, Детектив-Лейтенант Бенколин. Потому что это ваш последний шанс. В противном случае я заберу у вас дела на „Фантомного Палача“ и передам его кому-нибудь другому».

Бенколин не мог допустить этого. Он должен был сам поймать «Фантомного Палача». Для него это был вопрос чести. Он не мог допустить, чтобы у него отобрали это дело.

«Я понял вас, Сэр», – сказал Бенколин и вернулся на свое место.

Ройтман оглядел зал и сказал: «На сегодня это все. Я надеюсь, что все вы достойно выполните эту возложенную на вас почетную обязанность. Вам доверена наша безопасность. Не забудьте об этом! Я благодарю вас всех за участие в собрании. Сейчас вы свободны», – и все встали. Начальник полиции Уильямсон сопровождал губернатора к выходу.