Костяная паучиха

– Какого… – начал он было, увидев улыбающееся лицо Паучихи.

– …демона, знаем, знаем, – она сидела на выступе в скале и тянула его, как рыбак – невод. – Могли бы сказать спасибо.

Из спины Паучихи росли шесть паучьих лап. Опешив, Павиус с ужасом смотрел на жуткие, блестящие от паутины, лапы, явно собранные от разных пауков.

– Скажу, когда выберемся отсюда, – не слишком вежливо рыкнул он.

Фыркнув, она громко свистнула, и отряд из охотников и инквизиторов начал отступать.

– Вылезай, – она указала на дыру над головой, а сама отправилась к эльфу.

Тот, казалось, никак не отреагировал на происходящее, даже новый способ перемещения казалось его не удивил. Паучьи лапы цепко держались за паутину, кое был увит потолок. Женщина повисла вниз головой и деловито потыкала эльфа, требуя внимания.

Едва они оказались на поверхности, как внизу послышался грохот. Земля заходила ходуном, распадаясь. Рушился свод пещеры, и им оставалось лишь спасаться бегством. Тут и эльф пришёл в себя, припустив в сторону леса с такой скоростью, словно за ним гнались полчища демонов.

Глава 19. Мия

Как и договаривались, охотники и инквизиторы отступили в пещеры, а когда потолок перестал падать им на головы, вернулись обратно. Сюда же Мия привела Талиора и Павиуса.

Оглушённых пауков добивали, епископ молился об упокоении душ погибших, а Павиус что-то искал. Меч ему вернули и теперь инквизитор, неустанно протирал рукоять, словно чужое прикосновение могло его замарать.

Едва Мию заметили охотники, как тут же заподозрили неладное. Пришлось врать и выкручиваться. В качестве жеста доброй воли, она помогла им отыскать меч, оставленный в кустах, и выразила готовность посодействовать в освобождении пропавших.

Наблюдая, как мастер инквизитор бродит среди валунов, переворачивая камни и копаясь в останках, Мия перевела взгляд на то что осталось от Королевы пауков. В ней ещё чувствовалась энергия, не стоило оставлять её.

Вытянув руку над останками Королевы, Мия закрыла глаза, почувствовала пульсацию под камнями и тут же отшатнулась, крепко зажмурившись. Рядом, под запалами, находился источник энергии такой силы, что ослеплял, затмевая собой все прочие.

Какой-то мощный артефакт, каких Мия не встречала ранее.

Оглядевшись и убедившись, что все заняты своими делами, она подошла к источнику энергии. На стене виднелись брызги крови, куски мяса и раздробленных костей. Очаровательное место.

Разгребая камни, Мия спешила добраться до энергии, что изливалась бурным потоком. Ещё даже не коснувшись его, она чувствовала тепло жизни. Живая, горячая, желанная!

Отодвинув очередной камень, Мия увидела неровный природный кристалл, но стоило её наклониться, как шею обожгло касание зачарованного оружия. В другой ситуации Мия дёрнулась бы от боли, но сейчас она видела лишь свет. Как голодный упырь идёт домой, видя там не родных и близких людей, а лишь мясо и возможность утолить голод, так и Мия, игнорируя боль, бросилась к кристаллу.

Едва пальцы коснулись неровных граней, как сияющий меч взметнулся, и Мия, задыхаясь от ужаса, увидела, как отлетает в сторону её рука.

– Не двигайся. Если не хочешь ехать в замок в разных сумках.

Повернувшись, она опешив посмотрела на мастера инквизитора. За спиной в неё целились охотники из арбалетов. Инквизиторы обнажили сияющее оружие. На мгновение ей захотелось вскочить и показать наглецам, почём фунт лиха, но епископ со шкатулкой и стилетом охладил пыл.

Не то, чтобы у неё были шансы, но очень уж хотелось защитить себя. Заставить их относиться к ней по-человечески. Раз уж словами не понимают, заставить.

– Зачем бог дал вам рот, если вы им только жрать способны? – зло спросила она, поднимаясь на ноги.

Отрубленная рука, зажав камень, попыталась отползти, орудуя двумя пальцами, но один из охотников наступил на неё, выдернул камень и бросил его мастеру инквизитору. Тот поднял артефакт, разглядывая. Камень бросал на стены радужные брызги, разжигая в Мии какой-то потусторонний голод.

– Знаете, что это?

– Какой-то артефакт, – равнодушно пожала она плечами и обратилась к охотнику: – Руку, пожалуйста.

Тот перестал прижимать руку ногой, но поднять и передать хозяйке не удосужился. Подойдя, Мия стряхнула отрубленный рукав, приладила руку на место, наблюдая, как тонкие серебристые нити сшивают её плоть.

Неприятно.

– Это Слеза Асхи.

Голос Павиуса прозвучал торжественно. Все, замерев в молчании, посмотрели на кристалл. Мия фыркнула.

– Божественный артефакт в руках кучки идиотов, – вздохнула она, и глаза сами собой отыскали в темноте Талиора, он всего на мгновение позволил себе усмешку, наблюдая за мастером инквизитором. – Мы все обречены.

– Мы были бы обречены, если бы он достался тебе.

Ни следа от того притворного участия, что он демонстрировал в постоялом дворе.

Мия потрясла рукой, ожидая, когда восстановится чувствительность.

– Вы не только ртом пользоваться не умеете, но и головой, – выдохнула она и, не обращая более на них внимания, пошла к трупу Королевы пауколюдей.

Все постепенно разбрелись по пещере, заканчивая дела. Встав над телом Королевы, Мия с трудом заставила себя сосредоточиться. После ослепляющей энергии камня, отыскать, что там осталось в паучихе, оказалось непросто.

Отравленная проклятьем энергия жглась, словно кислота. Во рту появился привкус пепла и прогорклого масла.

– Что ты делаешь?! – гаркнул епископ.

От неожиданности все обернулись. Мия отвлеклась, и заклинание рассыпалось, рассеивая с таким трудом собранную энергию.

– А на что это похоже?

– Немедленно прекрати! Я не разрешаю тебе колдовать!

– Маг творит магию, а-а-а-а-а! – она дурашливо скривилась, закатывая глаза.

– Я сказал…

– Успокойтесь, я накапливаю энергию. Иначе в следующий раз не смогу вам помочь.

– Нам не нужна твоя помощь! Не убеги ты в лес, проблемы бы не было, – прошипел епископ, не забывая многозначительно поглаживать шкатулку. – Кто знает, может, это была такая хитрая ловушка…

– Кстати эта тварь служила твоему брату, – неожиданно заявил мастер инквизитор.

Мия посмотрела на него, как на сумасшедшего.

– Слёзы Асхи в занюханных пещерах. Пауколюди, с какого-то демона служащие некромантам. Вам бы проспаться. Бред несёте.

– Эльф подтвердит, она сама призналась, – упорствовал тот.

Но Мия решила уподобиться Талиору и замолчала.

Всю дорогу до постоялого двора она провела в тишине.

Когда епископ потребовал пойти проверить, не завёлся ли кто-то в доме, она с места не двинулась. Лишь молча смотрела в ответ. Тот ругался и даже кольнул сердце ножом.

– Хватит, – услышала она голос мастера инквизитора через боль. – Справимся сами.

Охотники и один из инквизиторов двинулись к дому, а кошмарная боль перестала раздирать грудь. Хрипя, Мия попыталась справиться с дыханием и села.

Отряд стоял между лесом и дорогой, ведущей к постоялому двору. Небо заволокло серой пеленой, обманчиво тонкой, но не позволяющей солнцу пролиться на землю. Из леса тянул свои щупальца желтовато-серый туман. Пахло мертвечиной.

Над постоялым двором пронеслась чёрная птица. Её пронзительный громкий крик пробрал до самых костей.

– Что-то не так?

Вздрогнув, Мия увидела Талиора. Наклонившись, он протянул руку, помогая подняться. Твёрдая узкая ладонь изрезана шрамами и истёрта мозолями.

– Не думал, что вас можно испугать птицей, – обронил он.

– Дарий взял имя Ворон только потому, что девушка, в которую он был влюблён, могла оборачиваться вороной, – улыбнулась она воспоминаниям. – А птица просто напомнила о тех далёких временах.

Охотники вынесли из постоялого двора несколько туш мелкой нечисти, что успела заползти в дом. Мастер инквизитор помахал рукой и вернулся к отряду, чтобы сопроводить епископа в убежище.

– Должна извиниться перед вами, – обронила она, виновато глядя на эльфа.

Тот удивлённо приподнял брови.

– Я кое-что видела, – тихо произнесла Мия, опустив голову и пряча глаза. – Воспоминание. Когда пауколюди питались вами.

Талиор ступал беззвучно, словно призрак. Пришлось поднять голову, чтобы убедиться, что он всё ещё рядом.

– Увидели что-нибудь интересное?

– Знаю, как вы попали… на службу, – стрельнув глазами в мастера инквизитора, что как-то подозрительно замедлял шаг всякий раз, когда она начинала говорить, тихо закончила Мия.

Голова Талиора начала поворачиваться, он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог. Выдохнул. Плечи опустились. Взгляд потух.

– Надеюсь, вы сумеете правильно распорядиться информацией.

Мия осторожно кивнула.

Они вошли во двор, где жгли останки трупоедов, а запах палёной плоти щедро разбавлял ладан.

Лёгкое, едва уловимое прикосновение. Талиор скользнул пальцами по её ладони, и Мия от неожиданности сбилась с шага. Идущий чуть впереди мастер инквизитор тут же остановился, копаясь в сумке.

– Порой то что вы ищите, может оказаться гораздо ближе чем казалось, – наклонившись к самому уху, шепнул эльф.

Повернувшись, она едва не провалилась в бездну тёмных глаз мужчины. Мия невольно отшатнулась, испуганная не то сказанным, не то неожиданной близостью. По спине побежали мурашки. В горле пересохло. Всё, что она смогла, – это кивнуть в ответ.

Глава 20. Павиус Рейно

– Мастер, – охотник Жан кратко кивнул вместо поклона и, приблизившись, быстро произнёс: – По приставной лестнице забралась на крышу и сидит у трубы.

– Тучи разогнала?

– Нет, просто сидит.

– А что эльф?

– Сидит неподалёку.

– Говорят?

– Нет. Но он следит за ней.

Кивнув, Павиус уже повернулся, чтобы вернуться в зал, но охотник продолжил:

– В лесу что-то есть. Что-то крупное.

Оглянувшись на Жана, инквизитор нахмурился.

– Мы в лес не заходили, но если забраться повыше, видно движение. Ветра нет, а часть деревьев качается. Думаю, Паучиха его тоже заметила.

– Приготовьте болты и цепи, подавляющие магию кандалы…

– Всё готово, мастер, – качнул головой Жан. – Выставили часовых.

Кивнув, Павиус хлопнул охотника по плечу, выражая одобрение.

Жан – самый молодой из охотников, взятых в Проклятые земли. Он не проходил обучение в церкви, и если бы не перспектива охоты на нежить – не присоединился бы к святому воинству.

Павиус нашёл его подростком в деревне, захваченной ведьмой. Инквизиторы ворвались в самый разгар кровавой оргии, где одурманенные люди совокуплялись с кошмарными существами, призванными ведьмой. После зачистки в живых остался лишь мальчишка, которому едва исполнилось тринадцать. Он истекал кровью на алтаре, и первое время казалось, тронулся рассудком из-за пережитого.

В память о прошлом у него остались шрамы и лёгкое подёргивание, одолевающее его в моменты нервного напряжения. Впрочем, охоте всё это не мешало. Молодость и ярость делали его быстрым и безжалостным.

Вопреки ожиданиям, ночь прошла спокойно. Существо бродило по лесу, но к дому не приближалось.

Уснуть Павиус так и не смог. Промаялся на лежаке в душном зале среди таких же взвинченных и раздражённых мужчин.

Когда на улице стало чуть светлее, отряд выдвинулся в путь.

До замка недалеко и Павиус планировал добраться до ужина.

Пыльная дорога змеилась между серыми пустыми полями и молчаливыми лесами. С неба, казалось, вот-вот прольётся дождь, но до самого вечера низкие свинцовые тучи не обронили ни капли влаги.

Дорога была всего одна, но вывела путников не к замку, а к деревне. Та показалась из-за леса серым частоколом и соломенными крышами. Но не запаха печного дыма, ни лая собак…

Павиус остановил отряд.

– Мы сбились с пути? – он повернулся к эльфу, но тот лишь пожал плечами.

– Дорога одна.

– Но в прошлый раз никакой деревни тут не было.

– Не было, – подтвердил эльф.

– Ни одной деревни рядом с замком? – удивилась Паучиха, разглядывая частокол.

– Церковь всё сожгла, – пожал плечами эльф. – Так ведь проще, – он бросил взгляд в сторону епископа, – сжечь тех, кто доверял и надеялся на защиту, – пауза, – и забыть.

Тот отвернулся.

– Пойдём в деревню? – поинтересовался Яков.

Он бросал нервные взгляды в сторону частокола и чистых, золотистых от свежей соломы крыш.

– Похоже на ловушку, – качнул головой Павиус. – Вернёмся к постоялому двору и выберем другую дорогу.

– Другой дороги не будет, – глухо произнёс эльф.

Развернувшись и оставив подозрительную деревню за спиной, они двинулись назад. Прошли овраг, на дне которого журчал ручей, спустились с холма, обогнули небольшой лесок и через поле с неубранной, погибшей пшеницей вышли к деревне.

Все остановились.

На этот раз к частоколу и золотистой соломе крыш прибавились лай собак и запах свежевыпеченного хлеба. В животе заурчало. Павиус вновь развернул отряд назад. Нужно найти тропу и вернуться к постоялому двору.

– На сколько спорим, что ловушку поставила ведьма? – ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла Паучиха.

– Даю пять соверенов, что там туманники, – отозвался инквизитор Бор.

– Туманники? – фыркнул Яков. – Ты остатки мозгов пропил? Ни противоестественной тишины, ни тумана, ни шёпота. Когда ты в последний раз отрывал задницу от бархатных подушек?

Охотники засмеялись, а Бор с улыбкой пихнул охотника в плечо.

– Ведьмы не заманивают путников видом жилой деревни, – отозвался Жан и бросил в сторону Паучихи осторожный взгляд.

Павиус не хотел вмешиваться. Постоянное напряжение кого угодно способно свести с ума. Пусть болтают и смеются.

– Да неужели? – Паучиха с улыбкой покачала головой. – Но! Мы уже ходим по кругу. Готова дать руку на отсечение, через пару часов мы опять выйдем к деревне.

На фразе “руку на отсечение” все немного напряглись. А Паучиха продолжала идти, жестикулируя рукой без рукава.

– Вы ведь тоже почувствовали запах чего-нибудь вкусного, когда увидели деревню? Сказку про пряничный домик в лесу помните?

Прошли поле погибшей пшеницы, небольшой облысевший лесок, поднялись на холм, прошли мимо оврага. Павиус потряс фляжку с водой. Осталось немного.

Из-за поворота показалась деревня. Теперь там слышались детский смех и музыка, словно они попали на ярмарку.

– Ни у одной ведьмы не хватит могущества, чтобы околдовать такой большой отряд, – заметил Павиус. – К тому же с нами эльф. А эльфы способны видеть сквозь магию!

Все уставились на эльфа. Тот удивлённо приподнял брови и пожал плечами.

– Деревня как деревня. Вот только пахнет чаем из подгорного мха.

– Пахнет чем-то безопасным, напоминающим о доме, – радостная, что её догадка подтвердилась, щёлкнула пальцами Паучиха. – Полагаю, там не просто ведьма. Обычным ведьмам нет дела до людей. Детей они не едят, кровавых оргий не устраивают, – Жан хмуро покосился на женщину. – Тут что-то поинтереснее. Скажем, демоническая одержимость? Ковен? Сильный маг?

– Или никакой ведьмы нет. Какой-нибудь могущественный дух, извращённый Проклятьем, заманивает путников, – поддержал разговор эльф. – Я слышал, в пустынях обитают подобные создания. Они приманивают путников к оазису, а когда те ложаться спать – сжирают, – он вдруг замер, уставившись в сторону леса, и медленно попятился. – Похоже, встречи с деревней нам не избежать.

Тут и остальные ощутили мерзкий запах. Заскрипели деревья, затрещали обломанные ветки.

– Нас загоняют в ловушку, – жестом остановил спутников Павиус. – Лучше примем бой…

Договорить он не успел. Среди деревьев показалось нечто.

Покачиваясь и хрипя к ним, приближался инквизитор. В полумраке леса, не разглядеть, но неестественность позы и странный многоголосый стон, заставил вмиг обнажить оружие.

Сначала показался сам инквизитор. Безнадежно мертвый и словно подгнивший.

Остатки изъеденной ржавчиной кирасы закрывали грудь. Обрывками висели одеяния святого рыцаря. Из-под шлема выбивались грязные серые волосы, торчащие даже из смотровой цели.

Он натужно, с жутким шумом втягивал воздух, волоча за собой… нет не ногу. Огромную раздувшуюся опухоль, растущую из шеи и спины. Огромный, бугрящийся, словно под кожей что-то движется, отросток, серо-розового цвета, волочился по земле оставляя за собой влажный след.

– А вот это уже похоже на работу безумного некроманта, – заметила Паучиха. – Вы что, собираетесь с этим драться?

Глава 21. Мия

Охотники и инквизиторы рассыпались по дороге, готовя оружие.

– Помогите! – донёсся до них полный боли крик. – Помогите, остановите это.

– Епископ, пожалуйста! Это невыносимо!

– Помогите!

– Спасите меня!

– Больно, больно, я больше не могу!

Церковники дрогнули. Заточённые в чудовище остатки людей кричали от боли и молили о помощи. Мия качнулась вперёд, желая помочь, но Талиор неожиданно поднял руку, преграждая ей путь.

– Мы можем отступить, – едва слышно произнёс он. – Вернёмся, когда всё закончится. Поможем раненым или заберём артефакт. Вернёмся в замок.

– Это предательство, – шепнула она, поборов удивление.

– А мы и не союзники, – глаза его казались провалами в бездну, и, глядя в них, Мия почувствовала себя маленькой, незначительной, такой слабой.

Ей отчаянно захотелось спрятаться. Перестать притворяться, что ей не больно и не страшно находиться тут.

Одна часть Мии, понимала, что он прав. Стоит отступить. Пусть сами разбираются. А после вернуться за сердцем.

Но, с другой стороны, готова ли она принять на себя ответственность за их смерти. Готова ли смотреть и слышать, как эта тварь будет убивать?

– Я не чудовище. – мотнула она головой, вырываясь из плена эльфийского взгляда – Не предам своих убеждений, только потому что меня таковым считают.

Тварь приближалась. Она пахла кислым потом, мочой и гноем. Мерзкий голем из плоти и запертых в нём душ.

Вырвавшись из плена эльфийского взгляда, Мия крикнула инквизитору:

– Я могу помочь.

Несколько инквизиторов бросили в её сторону удивлённые взгляды.

– Вы не убьёте его. Только заставите мучаться ещё сильнее. Это голем плоти, если он коснётся вас, то может затянуть внутрь.

– Помоги! Помоги мне! – выло одно из лиц на отростке чудовища.

– И как же ты можешь помочь? – спросил Павиус, кидая в её сторону мимолётный взгляд.

– Я освобожу души. Они для него как топливо…

– Помолимся, братья! – перебивая её, взвыл епископ, и церковники бросились в бой.

Инквизиторы и охотники, прочитав короткую молитву о защите, стали окружать голема. Епископ остался на месте, рядом с ним три инквизитора, обнаживших мечи, на распев повторяющие молитвы.

Первыми в ход пошли арбалеты. Болты впивались в болезненно розовую плоть, и мольбы сменились криками ужаса и боли. Искажённые ужасом и агонией лица на отростке выли, кричали и плакали, но церковники не отступили.

От болтов тянулись цепи, которые охотники поспешили привязать к деревьям. А рыцарь, словно и не заметив всей этой суеты, продолжал идти вперёд.

Подволакивая ногу, он потянулся к Павиусу, но тот вмиг отсёк голову врагу, а когда это не сработало, пронзил грудь.

Голем бросился вперёд и, схватив инквизитора, прижал к себе. Чудовищный отросток пришёл в движение, пытаясь обвить жертву. Из зазоров брони потянулись серо-розовые гибкие пальцы, цепляющиеся за одежду. От мгновенного заражения его спас мерцающий золотом барьер, творимый епископом.

– Не дайте ему коснуться кожи! – выкрикнула Мия и бросилась было на помощь, но Талиор, ухватив её за плечо, удержал на месте.

– Они бы тебе помогли?

– Пусти, – она дёрнулась, но эльф держал крепко.

– Они бы рискнули, чтобы спасти тебя?

В этот момент к Павиусу подскочили инквизиторы и, отрубив руки рыцарю, оторвали соратника от голема. Один из них, поторопившись, смахнул розовую слизь голой рукой, и она немедля пристала к коже.

Дёрнувшись, попытался стряхнуть, но та расползлась по коже, намертво прилипнув.

Охотники принялись рубить кошмарный отросток, но мечи увязали в розово-серой плоти, а лица выли от боли и ужаса.

Ещё до того, как Мия поняла, что происходит, Талиор дёрнул её на себя, обнимая и закрывая плащом. С влажным чавканьем отросток лопнул, забрызгав всё вокруг.

Сорвав плащ, эльф бросил его на землю, поспешно отступая и увлекая Мию за собой.

Серо-розовая жижа покрывала всё кругом. Инквизиторы и охотники сдирали с себя жижу, что вмиг прирастала к телу. Те, кому не посчастливилось оказаться рядом с отростком, бились в конвульсиях, облепленные серо-розовой жижей, что вспенилась и быстро пожирала их тела.

Среди всего этого воя и криков послышался звенящий гневом голос епископа. Он нараспев произносил слова, которые Мия едва могла расслышать за криками. Епископ и несколько инквизиторов читали молитвы, и жижа сваливалась с их тел, оставляя воспалённую, красную кожу.

Вытянув указательный и большой пальцы в сторону залитой жижей земли, Талиор выдохнул:

– Пламень.

Из кончиков пальцев вырвался поток огня, сжигая остатки голема вместе с подгнившей, коричневой травой. Жижа с шипением исчезала в пламени, оставляя после себя лишь пепел.

Церковники, не желая прерывать молитву словами благодарности, перебрались на очищенную землю. А Мия осторожно приблизилась к охотникам, которым жижи досталось больше остальных. Затихнув, они лежали на траве и дёрнулись, лишь когда Мия начала очищать землю вокруг.

Рядом оказался Павиус. Он протянул руку одному из охотников, но Талиор перехватил его за локоть.

– Они заражены.

Охотник испуганно посмотрел в ответ. Осторожно приподняв руки, осмотрел их, ощупал лицо, но серо-розовой мерзости не обнаружил.

– Ничего нет, – сказал он.

– Его нужно убить, – повторил Талиор, без жалости глядя на охотников, что непонимающе переводили взгляд с него на Павиуса. – Оно проникает внутрь и захватывает носителя, подчиняя своей воле. А хочет оно только одного: поглощать людей, питаясь их душами. Они сохранят разум, но окажутся в ловушке. Если не хотите стать частью большой воющей мерзости по имени голем плоти, убейте их и сожгите тела.

– На меня ничего не попало! – поспешил заверить их охотник.

– Ничего нет, я сбросил эту дрянь.

Они принялись наперебой заверять мастера инквизитора, что не заражены. Мия не знала, как Павиусу хватает сил смотреть в эти испуганные, молящие о спасении глаза. Если Талиор прав, все они в огромной опасности, но если…

– Откуда мне знать, что ты не лжёшь? – спросил Павиус, недоверчиво глядя на эльфа.

– Мне приказали вернуть как можно больше людей назад, вне зависимости от того, увенчается ли наша миссия успехом…

Страх охотников, проникал под кожу. Мии хотелось сбежать куда-нибудь подальше от этого ужаса. Перспектива стать заложником в собственном теле, кричать от агонии и не суметь спасти себя, страшнее смерти.

– Мы понаблюдаем, – предложила она. – Если вы заметите изменения…

– Посмотрите на доспехи, – приказал Талиор. – Он тоже из святого воинства. Полагаю, те, кого он тащил за собой, когда-то были его друзьями и соратниками. Хотите разделить их участь?

– Но мы не можем убивать их, основываясь только на подозрениях! – не сдавалась Мия.

Повернувшись, Талиор посмотрел на неё долгим взглядом.

– Если бы заражённой оказалась ты, они, не задумываясь, предали бы тебя огню.

Подавившись воздухом, Мия отшатнулась.

– Хватит, – оттолкнул эльфа Павиус. – Мы понаблюдаем. Если что-то пойдёт не так…

– Мы примем смерть как спасение, – склонил голову охотник.

Когда появился шанс на спасение, говорить о смерти им стало легче.

– Что ж, вы вольны выбирать, на сколько мучительной будет ваша смерть, – пожал плечами Талиор, отворачиваясь. – Мне запрещено касаться оружия, так что вам остаётся уповать на милосердие Жрицы Смерти.

Глаза эльфа были темны и, казалось, смотрели прямо в душу. Талиор продолжил:

– Захочет ли она избавить вас от страданий?

Глава 22. Павиус Рейно

В пылу боя с големом плоти, они не заметили, как деревня исчезла, открыв знакомую дорогу к замку. Решили идти всю ночь, не останавливаясь. Ночевать вблизи леса, без укрытия слишком опасно.

– Кто-то намеренно загнал нас туда, – сказал Павиус епископу и инквизиторам. – Когда мы не пошли в деревню, нас попытались заставить с помощью голема.

– Боюсь, эльф может оказаться прав, и мы ведём с собой заражённых. Если это так, то в замок пускать их нельзя, – сказал инквизитор Бор, покосившись на охотников, что шли впереди, разведывая путь.

Над лесом показались огни замка. Пока далёкие, но манящие. Обещающие тепло и безопасность.

– Нужно устроить очистительный молебен, – решил Павиус.

– В замке? – епископ шёл хромая, долгая дорога лишила его сил, и он опирался на руку одного из инквизиторов.