Полная версия
По мере того как Эйдан читал заклинания, свет, исходящий от книги, становился все ярче и ярче. Книга начала вибрировать, и ее страницы начали переворачиваться сами по себе.
– Почти все, – прошептал Эйдан, его голос был слабым. – Еще немного, и мы закончим.
Но в этот момент, один из людей в плаще нанес Эйдану удар, и тот упал на пол. Книга выскользнула из его рук и упала на землю.
– Теперь она наша! – закричал человек в плаще, его глаза горели от жажды власти.
Он бросился к книге, пытаясь поднять ее с земли. Но Изабелла, не давая ему это сделать, подняла священный меч и отбила его, дав Эйдану возможность оправиться.
– Вы не получите книгу! – крикнула Изабелла. – Она принадлежит не вам, а тем, кто будет оберегать этот мир.
– Вы слишком поздно это поняли, – ответил человек в плаще. – Теперь вы все умрете.
Он снова начал читать заклинания, словно пытаясь призвать силу книги на помощь. Но Изабелла, вооружившись мечом и силой своей веры, начала читать слова обратного заклинания, которое она выучила из древних манускриптов.
– Нет! – закричал человек в плаще, его голос был полон отчаяния. – Остановитесь!
Свет, исходящий от книги, начал меркнуть, и книга, словно теряя свою силу, замерла. Люди в плащах начали отступать, их тела слабели, а их глаза тускнели.
– Мы вернемся! – прошептал человек в плаще, перед тем как исчезнуть. – И мы заберем книгу обратно!
Эйдан, собрав все свои силы, поднялся на ноги и подошел к алтарю. Он взял книгу и, глядя на нее, произнес последние слова заклинания.
В этот момент, свет, исходящий от книги, вспыхнул с новой силой и, мгновенно, книга исчезла, словно растворилась в воздухе.
– Мы сделали это, – прошептала Изабелла, ее голос был полн отчаяния и облегчения. – Мы ее запечатали.
– Да, – ответил Эйдан, его голос был тихим. – Но мы должны быть готовы к тому, что силы тьмы не успокоятся.
Он посмотрел на Изабеллу и увидел, что она ранена, но ее глаза все ещё полны отваги.
– Мы должны помочь отцу Майклу, – сказала Изабелла.
Они подошли к отцу Майклу и помогли ему подняться. Он был измучен, но его глаза светились от веры и надежды.
– Вы спасли мир, – сказал отец Майкл. – Вы настоящие герои.
– Мы просто делали то, что должны были делать, – ответил Эйдан.
Они покинули храм, словно отчаянные путники, которые, наконец-то, нашли свой дом. Но они понимали, что их путь только начался, и они должны будут продолжать бороться за этот мир, пока есть хоть малейший шанс.
Вскоре после этих событий, Эйдан покинул службу в полиции и, вместе с Изабеллой, посвятил себя изучению магии и древних артефактов. Они понимали, что “Книга Мертвых” – это лишь одно из многих зол, которые таятся в этом мире, и что их задача – защищать человечество от них. Они также понимали, что они должны передать свои знания будущим поколениям, чтобы те знали о силах тьмы и были готовы к борьбе с ними.
В одном из тайных хранилищ, в библиотеке Ватикана, среди старых свитков и артефактов, они создали свое завещание, в котором они рассказали о своих приключениях и опасностях, с которыми они столкнулись. Они написали о том, что силы тьмы всегда будут стремиться к власти и что единственная надежда человечества – это вера, знание и мужество.
Они понимали, что их борьба никогда не закончится, но они были готовы продолжать ее до самого конца. Они были героями, которые выбрали путь тьмы, чтобы защитить свет. И они верили, что даже в самой темной ночи есть шанс на рассвет, и что добро всегда победит зло.
Кровавый рассвет
Тишина перед бурей
Солнце, громадным пылающим диском, медленно сползало за горизонт, окрашивая бескрайнюю саванну в густые, насыщенные тона. Раскаленное светило, казалось, выжимало из неба последние капли света, превращая траву в колышущееся море золота и янтаря. Длинные тени от акаций и баобабов, как чернильные кляксы, растягивались по земле, предвещая скорое наступление ночи. Этот час, когда день уступал свои позиции сумеркам, всегда был особенным – миг затишья, когда природа замирала в глубоком, умиротворяющем покое. Антилопы, грациозные силуэты которых обычно мелькали среди травы, сейчас паслись неподвижными группами, их рога напоминали запутанную вязь причудливых узоров на фоне угасающего неба. Стадо зебр, их полосатые бока впитывали последние отблески заката, стояло, словно ожившая картина, их мощные тела переливались золотистыми и черными оттенками. Львиный прайд, расположившийся под сенью раскидистой акации, казалось, погрузился в дремоту, их тяжелые тела едва вздрагивали, а мягкие лапы не представляли ни малейшей опасности. Даже птицы, обычно такие шумные и суетливые, словно забыли свои трели и перелетали с дерева на дерево бесшумно, словно призраки. Саванна дышала покоем, и ничто в этом гармоничном единении не предвещало грядущей беды.
Мелкий ручеёк, извивавшийся по саванне, словно серебряная нить, журчал свою вечную мелодию, словно шептал что-то на ухо вечно спящей земле, вторя общей гармонии. Вода его была прозрачной, словно хрусталь, и в ней отражались последние отблески уходящего дня. По берегам ручья росли высокие тростники, которые, словно стражи, охраняли покой водных жителей. Здесь обитали мелкие рыбешки, которые проворно сновали между камнями, и лягушки, которые, словно по команде, умолкали при появлении более крупных зверей. В воздухе ощущался легкий бриз, который приносил с собой ароматы травы, цветов и земли. Он ласково касался лиц, успокаивая и умиротворяя. Этот момент покоя был особенно ценен, поскольку он был лишь передышкой перед тем, как саванна погрузится во власть ночи с ее таинственными звуками и опасностями.
На границе саванны и густого, древнего леса, расположилась небольшая деревня. Её дома, сложенные из глины и покрытые соломой, казались частью самой природы. Они были органично вписаны в ландшафт, словно выросли из земли, под стать окружающему. Жители деревни, племя Амари, в основном охотники и собиратели, заканчивали свой трудовой день. Они собирались вокруг потрескивающих костров, готовя нехитрый ужин. Женщины, с ловкостью, свойственной поколениям, размешивали в глиняных горшках похлебки, а мужчины точили свои копья, подготавливаясь к завтрашней охоте. Дети играли в тени деревьев, их звонкие голоса заглушались звуками готовящейся пищи. В воздухе витал аромат дыма, жареного мяса и пряных трав. В деревне царила атмосфера тепла и единства, словно каждый житель был частью одной большой семьи. Жизнь шла своим чередом, подчиняясь вечному ритму природы.
В самом центре деревни, у самого большого костра, сидели трое старейшин племени. Их лица, словно пергамент, были покрыты сетью глубоких морщин, каждая из которых рассказывала свою историю. Их взгляд был спокоен и мудр, они видели немало рассветов и закатов, и знали, что жизнь в саванне, как и сама природа, полна неожиданностей и сюрпризов.
– Завтра утром, – произнес старейшина Муто, его голос, словно шум ветра в кронах деревьев, был тих и спокоен, – нам предстоит отправиться на охоту к дальнему озеру.
– Да, старейшина, – ответил ему молодой воин по имени Кайо, его мускулистые руки сжимали древко копья, – там обычно много антилоп и зебр. Мы принесем племени много мяса.
– Это хорошо, Кайо, – промолвила старейшина Найла, ее глаза, цвета песка пустыни, были задумчивы, – но я чувствую что-то неладное. Слишком тихо сегодня, даже птицы молчат.
– Это просто усталость, старейшина, – вмешался старейшина Амири, его борода была белой, как пух одуванчика, – просто усталость перед наступлением ночи. Нечего нам придумывать беду там, где ее нет.
– Возможно, – ответила Найла, но ее взгляд оставался настороженным, – но я молюсь, чтобы это были всего лишь мои опасения.
– Не думай о плохом, Найла, – успокоил ее Муто, – мы всегда находили выход из любой ситуации. Мы сильны, мы мудры, и мы не оставим своих сородичей в беде.
– Надеюсь на это, – тихо произнесла Найла, и ее глаза устремились в сторону леса, словно пытаясь увидеть там что-то, что пока было скрыто от всех остальных.
В это время к костру подошла молодая женщина по имени Амани. Ее лицо было украшено татуировками, символизирующими ее принадлежность к племени. Она несла на плече тяжелый горшок с горячей похлебкой. Ее движения были плавными и грациозными, словно она танцевала, а не шла. Амани подошла к старейшинам и поставила горшок на землю.
– Ужин готов, – сказала она, ее голос был мягким и мелодичным, словно журчание ручья, – надеюсь, всем хватит.
– Благодарю тебя, Амани, – ответил Муто, – ты всегда нас кормишь.
– Это мой долг, старейшина, – ответила Амани и улыбнулась, ее улыбка была такой же теплой, как и солнечные лучи, – каждый должен вносить свой вклад в общее дело.
– Ты права, дочь, – сказала Найла, – вот подрастает достойная смена.
– Пойду проверю детей, – промолвила Амани и отошла от костра.
– Ты видишь, Амири, – сказала Найла, глядя в сторону Амани, – жизнь продолжается. Даже если что-то и случится, мы должны помнить об этом.
– Да, Найла, – ответил Амири, – но все равно, не могу отделаться от чувства тревоги.
– Я тоже, – согласился Муто, – что-то не так в этом мире. Как будто природа готовится к чему-то.
– Посмотрим, что принесет нам ночь, – сказала Найла, и старейшины замолчали, погрузившись в свои мысли.
Амани, тем временем, шла по деревне, проверяя, как устроились дети. Она заглядывала в каждый дом, ласково касаясь спящих малышей. Она любила детей, они были для нее, словно олицетворение будущего, ее надежда, ее жизнь. Амани была готова пожертвовать всем ради них. В ее сердце была неиссякаемая любовь к своему племени, к своей деревне и к своей родной саванне. Она помнила, что когда-то давно, ее мать говорила ей, что в каждом сердце живет искра любви, и что эту искру нужно беречь и не давать ей угаснуть.
Дойдя до своей хижины, она увидела, что ее младший брат, Ика, еще не спит. Он сидел у окна и смотрел в ночное небо, усыпанное миллионами ярких звезд.
– Почему ты не спишь, Ика? – спросила Амани, ее голос был полон нежности.
– Не могу, сестренка, – ответил Ика, его взгляд был задумчив, – звезды сегодня какие-то другие. Они словно смотрят на меня.
– Тебе кажется, братик, – сказала Амани, – просто устал. Ложись спать, завтра будет новый день.
– Хорошо, – сказал Ика, но его взгляд продолжал оставаться на звездах, – спокойной ночи, сестренка.
– И тебе, – ответила Амани, укрыла брата одеялом и вышла из хижины.
Она снова подошла к костру, где продолжали сидеть старейшины.
– Дети все спят, – сказала она, – можно ложиться.
– Да, – ответил Муто, – но перед этим, давайте еще раз помолимся, чтобы боги защитили нас.
Все встали и обратили свои лица к небу. Они начали петь молитву, их голоса, словно эхо, разносились по всей саванне. Молитва, словно древняя мелодия, успокаивала их души и наполняла их сердца надеждой. Амани, слушая пение, почувствовала, как волна покоя омывает ее. В этот момент, на секунду, все тревоги и опасения отступили. Но это было лишь затишье перед бурей.
После молитвы все разошлись по домам, готовясь ко сну. Лишь старейшины еще долго сидели у костра, их лица были обращены к небу, словно они ждали каких-то знаков. Но небо молчало, и лишь звезды, словно безмолвные свидетели, наблюдали за деревней, которая, как и все в этом мире, готовилась к наступлению ночи. Амани, приготовившись ко сну, заглянула в окно и увидела, как луна медленно поднимается над горизонтом. Она была полной и яркой, словно серебряный диск. Она почувствовала, как внутри нее что-то шевельнулось, но она не могла понять, что это такое. Она лишь знала, что эта ночь будет особенной. И, закрыв глаза, она погрузилась в беспокойный сон. Не зная, что эта ночь принесет с собой не только тьму, но и ужас. И что эта тишина перед бурей, лишь начало кошмара, который навсегда изменит их жизнь.
Странное пробуждение
Первые признаки перемены пришли не с первыми лучами солнца, как обычно бывало, а с первыми слабыми отблесками лунного света. Необычно полная и яркая, словно налитая молоком, луна царила на ночном небе. Она освещала саванну нежным, серебристым светом, но этот свет не приносил обычного умиротворения. Он, скорее, подчеркивал странность происходящего, создавая зловещие тени и искажая знакомые очертания. Животные стали вести себя необычно, их поведение словно вышло из-под контроля, что-то словно сломалось в привычном порядке вещей. Ночные птицы, обычно бесшумные и незаметные охотники, теперь тревожно кричали, словно предчувствовали беду. Их крики, пронзительные и резкие, нарушали ночную тишину, наполняя воздух напряжением. Шакалы, обычно державшиеся на почтительном расстоянии от деревни, начали кружить вокруг ее окраин, словно хищники, выискивающие легкую добычу. Но их глаза, как заметили некоторые из жителей деревни, светились не привычным желтым светом, а каким-то зловещим, неестественным красным огнем. Этот зловещий отблеск придавал их виду пугающую, дьявольскую сущность. Сначала эти странные проявления животного мира списывали на обычные ночные причуды саванны, на некую игру света и тени, но когда поведение животных становилось все более и более странным, стало понятно – происходит что-то действительно неправильное. Что-то, что выходило за рамки привычного понимания.
Муравьи, маленькие, безобидные труженики, вдруг начали вести себя, как единый организм, как армия захватчиков. Они выстроились в огромные, непрерывные колонны, словно гигантские черные ленты, и начали неумолимо двигаться в сторону деревни, заполняя собой все вокруг. Их маленькие тела, словно по воле единого разума, двигались в одном направлении, словно их вели к какой-то определенной цели. Деревья, которые обычно неподвижно стояли, как стражи саванны, вдруг начали издавать какие-то странные, зловещие скрипы, как будто они тоже были охвачены этой странной аномалией. Даже ветер, обычно приносивший прохладу и свежесть, теперь дул резко и порывисто, словно пытаясь предупредить о грядущей беде. Казалось, что сама природа сошла с ума. Словно, ее накрыла какая-то темная пелена.
Внутри деревни, одна из охотниц, молодая женщина по имени Амани, внезапно проснулась от навязчивого, гнетущего чувства тревоги. Сердце ее билось быстро и громко, словно пыталось вырваться из груди. Она ощущала, как по ее телу бегают мурашки, и внутри нее нарастало какое-то странное, непонятное беспокойство. Воздух в хижине казался спертым и тяжелым, словно наполненным чужеродной энергией. Она чувствовала, что в атмосфере что-то изменилось, что-то чуждое и враждебное, словно приближался ледяной холод, обволакивая ее тело и разум. Сначала она решила, что это просто ночной кошмар, но тяжелое дыхание в груди, и тревожное сердцебиение не отпускали ее. Она не понимала, что происходит, но интуиция подсказывала ей – надо что-то делать. Она, не раздумывая, поднялась с циновки, застеленной на полу, и подошла к небольшому окошку, прорубленному в глиняной стене ее хижины. Ее взгляд был непроизвольно прикован к тому, что происходило за ее окном.
Сначала она ничего не поняла, но затем, ее глаза различили зловещее, красное свечение в глазах кабанов. Кабаны, обычно мирно пасущиеся неподалеку от деревни, сейчас неслись в сторону ограждения, которое защищало деревню от диких зверей, с безумной, неистовой скоростью. Они были похожи на гигантских, разъяренных монстров, их клыки были обнажены, а дыхание было тяжелым и резким. Это зрелище было настолько ужасающим и неестественным, что Амани на мгновение оцепенела. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что происходит, и что эта красная аура в глазах животных, не что иное, как проявление чего-то темного и злого. Она не знала, откуда взялся этот зловещий отсвет, но она чувствовала, что это не предвещает ничего хорошего. Внутренний голос кричал ей, что надо предупредить остальных. И, в мгновение ока, все ее сомнения исчезли, и в сердце зажглась искра отваги. Она знала, что должна действовать, чтобы защитить своих близких. Поэтому, она, резко отвернувшись от окна, бросилась к дверям своей хижины, чтобы предупредить остальных.
Выскочив из дверей, Амани столкнулась с Кайо, который был одет в легкую набедренную повязку, его глаза были широко открыты от ужаса.
– Что происходит? – спросил он, его голос был дрожащим, – я видел… я видел, что кабаны…
– Они идут сюда, – перебила его Амани, ее голос был напряженным, но твердым, – с красными глазами. Что-то не так, я уверена. Надо всех поднять!
– Но что это может быть? – спросил Кайо, его взгляд был растерянным, – я никогда такого не видел.
– Не знаю, – ответила Амани, – но мы должны быть готовы. Беги и разбуди остальных, я помогу тебе!
– Хорошо! – воскликнул Кайо, и, развернувшись, бросился к ближайшей хижине, чтобы разбудить спящих сородичей.
Амани же, не теряя ни секунды, побежала в сторону центра деревни, где располагался дом старейшин. Она понимала, что они должны узнать о происходящем в первую очередь. Пока она бежала, крики ужаса и отчаяния начали разноситься по всей деревне. Некоторые жители, проснувшиеся от шума, выбегали из своих хижин, с ужасом глядя на происходящее. Многие из них были одеты лишь в легкую одежду, и их лица были искажены страхом. Небо над головой по-прежнему светило полной луной, и все это кошмарное действо, как будто, происходило в театре теней. И от этого осознания, страх только усиливался.
Добежав до хижины старейшин, Амани с силой начала стучать в дверь, выкрикивая их имена.
– Старейшины, просыпайтесь! – кричала она, ее голос был полн отчаяния, – животные нападают, они безумны!
Через несколько секунд, дверь распахнулась, и на пороге появился Муто, старейшина с бородой цвета слоновой кости. Его глаза были удивленно округлены, и его лицо было нахмурено.
– Что происходит, дочь? – спросил он, – почему ты так кричишь?
– Животные, старейшина, – ответила Амани, ее голос дрожал, – они ведут себя странно, они нападают на деревню!
– Что ты говоришь? – промолвил Муто, его брови нахмурились еще сильнее, – покажи мне!
Амани, не говоря ни слова, потянула его за руку к окну. Когда Муто взглянул наружу, он застыл в изумлении. Он не мог поверить своим глазам. Он увидел, как кабаны, их глаза налились кровью, таранят ограждение деревни. Он увидел, как другие животные, с таким же безумным светом в глазах, рыщут вокруг, как хищники, готовые наброситься на свою добычу.
– Это невозможно, – пробормотал Муто, его голос был полон ужаса, – что это может быть?
– Я не знаю, – ответила Амани, – но мы должны что-то делать, старейшина!
– Да, ты права, – сказал Муто, и, развернувшись, крикнул вглубь дома, – Найла, Амири, вставайте, беда пришла!
Вскоре, из дома выбежали остальные старейшины, их лица были полны недоумения. Увидев происходящее, они тоже застыли в шоке.
– Боги, – пробормотала Найла, ее глаза были широко раскрыты, – что это такое?
– Это какой-то кошмар! – воскликнул Амири, его голос был дрожащим.
– Надо действовать! – сказал Муто, – нам нужно защитить деревню!
– Да, старейшина, – ответил Кайо, который подбежал к ним, – я разбудил всех. Все готовятся к защите!
– Хорошо, – сказал Муто, – тогда идем, поможем им!
Старейшины, во главе с Амани и Кайо, выбежали из хижины и направились к месту, где животные таранили ограждение. Но уже было поздно. Ограда была прорвана, и разъяренные животные, с красными глазами, ворвались в деревню, словно буря. Хаос и ужас воцарились повсюду. Крики ужаса, перемешались с яростным ревом обезумевших зверей. Словно, все это был злой сон, который никак не заканчивался. Словно в реальность, ворвались чудовища из преисподней. И в центре этого кошмара, стояла маленькая деревня, которая, казалось, была обречена.
Антилопы, которых всегда отличали грация и изящество, теперь бодали все на своем пути, словно обезумевшие быки. Львы, обычно сдержанные и гордые, вели себя как дикие, неуправляемые звери, преследуя людей, как голодные демоны. Шакалы, их красные глаза горели злобой, грызли все, что попадало в их поле зрения. Повсюду раздавались крики ужаса и отчаянные мольбы о помощи. Взрослые и дети бегали в панике, пытаясь спастись от звериной ярости. Дым от костров смешался с пылью, поднимаемой копытами, и все это, как будто, создавало дьявольский пейзаж. Казалось, сама природа восстала против людей.
Амани, не раздумывая, схватила свое копье, единственное оружие, которое было у нее под рукой. Она понимала, что должна защитить своих родных и близких. Она чувствовала, как ее сердце наполняется отвагой, и ее рука, сжимающая копье, была твердой и уверенной. Она наблюдала, как ее сородичи отчаянно сражаются, но силы были неравными. Удары копий и дубин отскакивали от шкур животных, как от камня, и каждый укус, каждый удар копытом причинял невыносимую боль, и приносил неимоверные страдания. Животные, словно обезумев, двигались с дикой, неумолимой решимостью. Словно их вела какая-то невидимая, темная сила.
– Мы должны держаться вместе! – закричала Амани, ее голос был полон решимости, – не отступать!
– Да, – ответил Кайо, который бегал рядом с ней, размахивая своим копьем, – мы должны сражаться до конца!
Вдвоем они бросились в самую гущу битвы, их копья пронзали животных, их тела были покрыты кровью и грязью. Они боролись изо всех сил, защищая своих близких, которые, как могли, оказывали им поддержку. Но силы зверей казались неиссякаемыми. Они нападали волнами, и казалось, что конца этому безумию не будет. Амани, сражаясь, чувствовала, как ее тело устает, но она не сдавалась. Она знала, что если она опустит руки, то все будет потеряно.
Тем временем, старейшины пытались координировать действия жителей деревни. Муто, с дубинкой в руках, бросался на самых опасных зверей, прикрывая своих соплеменников. Найла, с палкой, отгоняла животных от детей и женщин. Амири, со своим посохом, пытался успокоить паникующих жителей.
– Держитесь! – кричал Муто, его голос был хриплым от напряжения, – мы победим эту нечисть!
– Мы должны остаться вместе, – говорила Найла, – мы должны поддерживать друг друга!
– Не сдавайтесь! – подбадривал Амири, – мы должны бороться!
Но несмотря на все их усилия, звери продолжали нападать, и деревня погружалась в кровавый хаос. Все было залито кровью, и в воздухе царил запах смерти. Казалось, что надежды нет. Казалось, что конец близок. Но Амани, несмотря на усталость и отчаяние, не собиралась сдаваться. Она понимала, что если они хотят выжить, они должны продолжать бороться. И поэтому, с новым запалом, она, и ее сородичи, бросились в самую гущу сражения, готовые умереть за свою деревню.
Охота начинается
Ограда деревни, когда-то казавшаяся надежной защитой, теперь лежала в руинах, как символ бессилия человеческой воли перед лицом неукротимой природной силы. Кабаны, чьи глаза горели зловещим красным светом, таранили остатки забора, словно картон, их мощные тела с легкостью сокрушали последние преграды. Они, словно обезумевшие танки, врывались в деревню, сея хаос и панику. За ними, словно волна, накатывались другие животные, чьи силуэты в лунном свете напоминали кошмарных демонов. На смену мирному покою, царившему здесь еще несколько часов назад, пришел всепоглощающий хаос. Вся деревня, словно погрузилась в адское пекло. Крики ужаса, перемешивались с яростным ревом зверей, и со звоном ломающихся копий. Это был не просто бой, это была битва за выживание, где каждая секунда могла стать последней. Амани, в самом центре этого кошмара, сражалась со всей яростью и отвагой, на которую она была способна. Она понимала, что теперь, все зависит от нее и ее сородичей.
Антилопы, с глазами, горящими тем же зловещим красным, неистово бодали все, что попадалось им на пути. Их острые рога, словно кинжалы, вспарывали воздух, угрожая жизни каждого, кто оказывался поблизости. Львы, лишенные своей царственной неторопливости, теперь преследовали людей, словно голодные призраки, их пасти раскрывались, обнажая острые клыки, готовые разорвать свою жертву в клочья. Шакалы, с их красными, горящими глазами, кружили вокруг, выжидая удобный момент, чтобы вцепиться в ногу или руку зазевавшегося. И все это безумие происходило под светом полной луны, которая, словно злой насмешник, наблюдала за происходящим, освещая каждую деталь этого кровавого зрелища. Деревня превратилась в арену, где разыгрывалась жестокая трагедия. И в центре этой трагедии, стояли жители Амари, отчаянно сражаясь за свою жизнь.
Амани отбивала удары разъяренной антилопы, ее копье с трудом парировало ее яростные атаки. Ее руки дрожали от напряжения, но она не сдавалась. Она чувствовала, как ее сердце наполняется отчаянием, но она знала, что она должна продолжать бороться, ради себя, ради своих близких. Ее сородичи сражались рядом с ней, их лица были покрыты кровью и грязью, но в их глазах горел огонь отчаяния. Они не хотели умирать, они хотели жить. И они были готовы отдать все, чтобы сохранить свою жизнь и жизнь своих близких.
