Гралия. Том 1

Горн прекратил свою заунывную песню.

– Я подумаю над предложением.

Жрец кивнул в ответ. Теперь он успокоился, по крайней мере, насколько это можно было судить по выражению его лица. Правда, вставать и уходить он не спешил.

«Ну уж нет, – понимая, что Кариол хочет забрать соглашение, твердо решил для себя Ахиил, – эта бумажица останется у меня».

– Я оставлю соглашение, чтобы подробнее ознакомиться с ним, – только и уточнил Кир, а потом, зевнув, поставил точку в разговоре. – Утро несет светлые мысли, а за окном все еще ночь. Доброй вам ночи, верховный жрец владыки морей. Заран проводит вас.

Гарл позвонил в колокольчик, который лежал возле него на небольшом столике из красного дерева. Звук был не привычен для ночи, он разорвал дремотную пелену, даже тени как будто обернулись на этот звон.

В каюту вошел Заран.

– Проводи моего гостя.

Жрец встал, посмотрев напоследок в сторону Ахиила. В его глазах читалось желание что-то сказать, но он промолчал. Даже не попрощался. Тихо вышел, как будто он был лишь тень того человека, что недавно ворвался в покои гарла.

Как только дверь за гостем затворилась, Кир встал со своего места и быстрым шагом пересек комнату, оказавшись у окна. Он открыл створки пошире и глубоко вдохнул свежий морской воздух. Голова немного закружилась, но руки крепко ухватились за створки, не дав гарлу даже пошатнуться. Это было очень по-Кировски – держать ситуацию всегда под полным контролем.

Звезды рассыпало по черному ночному небу. Они мигали, некоторые из них время от времени срывались вниз, оставляя за собой быстро тающий след. Уже несколько дней как шла пора звездопада. Безумно красивое зрелище.

В первый день звездопада произошло странное событие. Кир слышал, что во время звездного дождя столкнулись три звезды. Многие считали это знаком грядущих перемен, тяжелых и кровавых.

«Может, жрец и прав, говоря о войне и богами предначертанной мне миссии. Вот и знаки на то имеются. А что если согласиться с предложением Совета старейшин? В конце концов, они говорят с богами, – размышлял Ахиил, – боги, боги. А есть ли они? Вот недавно сыну говорил одно, а сейчас ищу их знаки вокруг, поддержку ожидаю. Я же не заслужил этого. Или заслужил? А может, не в заслуге дело, а в судьбе каждого?»

Маяк подсвечивал выходящие из порта корабли, а на входе в гавань уже выстроилась вереница новых судов, готовых платить цену за то, чтобы войти в порт и разгрузить товары, привезенные на продажу. В доках их уже поджидают кануты со своими чернилами и бумагами, чтобы все посчитать и взять с купцов пошлину за их товар.

Заран вернулся. Он сказал, что жрец убыл, больше визитеров на корабле нет. Кир ждал, что не любил делать больше всего в своей жизни. Ждал и мучился почти до самого утра, раздираемый сомненьями. Уже почти рассвело, когда он забылся в тревожном сне.

Глава 6. Разведка

Ушел вперед, своих уж нет.

Палит над головой светило.

В тылу врага покоя нет,

Тут каждый вздох лишь беспокойству новая причина.

Ченезар поднялся над пустыней и был в зените. Безумное пекло правило в эти часы. Лица людей превратились в маски. Выпитая вода быстро покидала их тела вместе с потом. Конец лета выдался на редкость жарким.

Теберон пытался отвлечь себя, благо было о чем подумать. Ему не давал покоя прошедший военный совет. Он вспоминал, как, уже уезжая из лагеря, еще раз говорил с дядей.

– То, что я скажу тебе, Теберон, прекрасно известно, но мои слова не будут лишними. Ты зерт отряда разведки и твое решение будет законом для твоих подчиненных. Отдаешь приказы, а другие выполняют. За свои решения будешь отвечать перед богами, гарлом и своей совестью. Ничто так не опьяняет, как власть, поэтому пей этот напиток малыми глотками, не прибегай к нему без надобности. Привыкай к нему, как к яду. Малое количество вынести можно, а вот большое сломит даже самых крепких из нас. Будь осторожен.

Из-под навеса, где они стояли, прячась от Ченезара, было видно, как в небе над армией гральцев парит феллершильд, зорко следящий за всем происходящим на земле.

– Помни, что твоя сила – это свет дня и верный глаз твоих разведчиков. Не забывай, что биться со скаргартами ночью очень рискованно. Не забывай, мелких скаргартов можно затоптать конницей. Наноси максимальный урон противнику, будучи на расстоянии. Накрой его тучей стрел. И не добивай раненых тварей, если они не угрожают тебе, ими займутся соплеменники, ведь скаргарты – каннибалы. В открытом бою конного спасает скорость, а пешего – плечо соседа. Быстро отдавай приказы. Ошибешься – и все погибнут. Если найдешь их нору, то сразу жги ее. Их ульи ужасно смердят, этим и выдают себя. Они воспламеняются от малейшей искры. В общем, твоя победа в твоих руках. Главное, не прогляди ее.

Вилар прервался. Он молча смотрел в глаза Теберона. Лошади нетерпеливо храпели, предчувствуя скорое отправление в дальний путь. Леосс будто что-то еще хотел сказать, но сдерживал себя. Его ярко-голубые глаза сверкали в благодатной тени, которую давала ткань навеса.

Вилар вздохнул, обнял своего племянника и, пожелав удачи, не оборачиваясь, ушел. Когда дядя вышел из-под навеса, к нему на плечо спикировал феллершильд. В клюве птица держала черные перья ворона.

Прошел уже целый день, как они расстались, а тяжесть чего-то недосказанного не давала покоя молодому Керию.

Теберон в свой поход взял самых лучших. По крайней мере, так ему думалось. Пятеро конных лучников были из его рабов. Пятерых Теберон сам отобрал из свободных людей. Остальных ему дали высокородные. Среди них были Верлас и Гарт, которые имели опыт в командовании. Поэтому он назначил их своими младшими зертами.

Отряд выехал задолго до того, как основная армия Вилара двинулись в поход к столице. Керий продвигался на северо-запад. Теб не забыл выставить вокруг дозоры, чтобы упредить нападение.

Теберон решил завести беседу со своими младшими зертами, все лучше, чем думать о жаре.

– Верлас, ты что-то сегодня молчалив? Еще немного и богиня ветров Артон услышит твои немые мольбы и над пустыней появятся тучи.

Верлас был хмур и задумчив. Гарт ухмыльнулся в свои густые рыжие усы.

Верлас прищурил один глаз, покосился в сторону командира, но обратился к Гарту:

– Что улыбаешься, рыжий скаргарт?

Гарт отвернулся, ничего не сказав в ответ.

Верлас ответил Теберону:

– Да, дождь сейчас был бы кстати.

– Верлас, это же не первая твоя вылазка в пески, расскажи нам о своих приключениях.

Верлас был старше всех в отряде, ему было где-то около сорока пяти, но подчиненное положение обязывало повиноваться, что он без особой охоты и делал.

– Да, раньше я бывал тут, уже не раз принимал «песочные ванны». Но запомнилась мне больше всего моя первая поездочка. Это случилось лет тридцать тому назад. Я тогда был совсем молодым и неопытным. По сути, ребенок. Была середина зимы. Над пустыней дули частые ветра, шли редкие, но проливные дожди, где-то раз в пять дней. Вода стояла стеной минут десять, а потом как не бывало ее, уходила в песок. Поход не задался с самого начала. Нас возглавлял Веслар Алиол – полоумный, вечно болеющий старик. Я вообще был удивлен тому, что он доехал до пустыни. Уже на второй день прогулки в песках он почувствовал себя совсем плохо, и мы встали станом. В тот день три дождя кряду налетели на наш лагерь. К вечерней перекличке в моем кулаке29 недосчитались пятерых коней и одного человека. Они как сквозь землю провалились. Теряться им было особо негде. Вокруг невысокие холмы-барханы, это же еще не сердце песков, да и далеко в дождь не уйдешь. Вода с небес с ног собьет да далеко не унесет. Поразмыслив, зерты все-таки сошлись на том, что пропавший просто сбежал, прихватив с собой коней.

– Ага, убежал подальше в пески, а то тут ему желтенького не хватало. Обратно ему в одиночку через заставу не пройти, а горами опасно, да и не каждый знает нужные пути. Никто по пропавшему горевать не стал, он же был не из высокородных. Да и не до того было нашим командирам, зертов волновало лишь самочувствие потомка Алиола. Они, как мухи над свежей кнезовой лепешкой, кружили вокруг шатра Веслара.

– Так продолжалось около недели. Пока старина Веслар благополучно не скончался. Был траур. Споры, что делать дальше и кто возьмет командование на себя. Каиль Прог и Теолон Аарел были наиболее влиятельны среди высокородных зертов. Они решали, как поступить. Прог был немногим моложе почившего и его явно не прельщало отправиться вслед за последним, поэтому он рьяно отстаивал мнение, что необходимо свернуть поход и, забальзамировав тело потомка Алиолов, некогда правящего рода великих гарлов, отправиться в Гралию, чтобы подобающе организовать похороны. Аарел же считал иначе. Он жаждал военной славы и хотел продолжить поход, а тело Веслара предлагал сжечь и урну с прахом отправить с малым отрядом в столицу, так как бальзамирование потребует, как минимум, трехдневной остановки. Спорить им было сложно. Власть для них была жизненной необходимостью, сродни воздуху для обычного человека.

– И на чем же они порешили? – прервал его Теберон.

– Решение не принесло радости ни одному из них. Каиль Прог остался с телом Алиола, а с ним и три четверти всех наших сил. Теолон Аарел взял остальных людей, среди них был и я.

Верлас почесал свое щетинистое лицо.

– Никогда не забуду того рассвета, когда мы уходили в пустыню. Небеса пылали красным в то утро, песок был прохладен и немного вязок, воздух свеж и сладок. Да, именно таким я запомнил то утро. Мы ехали трое суток на юг, вдоль гор, а потом двинулись на юго-запад, уходя все дальше в пустыню. Скаргартов мы не встречали. Ни их самих, ни следов их пребывания.

«Чем-то напоминает сегодняшний день», – подумал Теберон.

– Тогда скаргарты не беспокоили застав и некоторые горячие головы в столице стали подвергать сомнению необходимость содержания гарнизона заставы Кембри. «Может, и нет уже никаких скаргартов», – говорили они. – Все они вымерли! Ченезар изжарил их или холод в горах превратил тварей в неподвижные статуи. А может, погиб их вожак».

Гарт возмутился.

– У скаргартов нет вожаков!

– Может и так, кто знает?! Правда, как всегда, ускользала от всех, как песок сквозь пальцы. Ты, Гарт, наверное, не знаешь о двадцать первом дне зимы? Это нормально, ведь ты еще слишком молод. Да и никогда не служил в гарнизоне Кембри. А я провел там долгих семь лет и знаю все о двадцать первом дне зимы, пусть он и был за сто лет до моего рождения. Тогда произошла внезапная атака. До рассвета оставался какой-то час. Время «утренней слабости». Почти всегда в этот час дозорный позволяет себе подремать на посту. Ведь скоро взойдет Ченезар, а значит, скаргартам неоткуда взяться. Но они пришли. Около сотни крупных уродцев. Размером со слона. Они появились ниоткуда и, соорудив из своих тел лестницу, оказались на стенах заставы. Вот тогда дозору не поздоровилось. Два десятка человек были разорваны во сне. Никто из них даже пискнуть не успел. Тревогу подняли собаки, что учуяли запах смерти.

– На стенах оказалось около тридцати тварей. Положа руку на сердце, этого вполне достаточно, чтобы гарнизон пал. Вот тогда некоему О'Холу, он командовал кулаком, удалось пробиться на стену и проткнуть копьем одну из этих тварей. И все было кончено. Чудовище сдохло, и скаргарты бросились отступать, да не успели, все сжарились в лучах Ченезара. О'Хол погиб от ран, а башню заставы, на которой был убит скаргарт-вожак, стали звать Холовой, или Холовым копьем.

– Так как же прошло твое первое боевое крещение песками запада? – поинтересовался Теб, возвращая рассказчика к началу его истории.

– Да, – протяжно выдохнул Верлас. – Оно прошло на удивление удачно для меня. Спустя три дня мы наткнулись на одного живого скаргарта. Это случилось вечером, когда Ченезар только-только нырнул за горизонт. Скаргарта увидел наш дозорный.

– Теолон Аарел отдал приказ принять боевой строй, и мы начали преследование. Скаргарт далеко не ушел. Да он не особенно и пытался. Его убили стрелы раньше, чем копыта наших лошадей растоптали его останки. Я был горд и верил, что именно моя стрела прикончила эту песчаную тварюгу. Хотя, если честно, гордиться было особенно нечем. Скаргарт был размером с собаку. Это означало, что где-то рядом свежий выводок и, к нашему счастью, там нет крупных особей, ведь если бы они были, то мелких бы давно поели.

– Был отдан приказ разжечь огни. Мы осмотрели все вокруг, но, увы, ни в эту ночь, ни в последующие за этим четыре дня удача нам не улыбнулась. Это было странно. Скаргарт не мог уйти в одиночку далеко от норы, тем более что вечер только вступал в свои права. Теолон не увидел в том ничего странного, и это была его ошибка.

– На пятый день пути в полдень мы остановились на отдых и на сон. Стояла жара, все укрылись для отдыха под навесами, поели. Все было как-то уж слишком спокойно.

– Я спал, когда все началось. Проснулся от того, что получил по лбу шестом, который служил опорой навеса, где мне довелось отдыхать. Меня накрыло тканью. Она меня и спасла. Когда я выбрался из-под нее, то увидел наш лагерь, наполненный скаргартами. Их была целая прорва – небольших, но от этого не менее опасных. Все из людей, кто еще был жив, спасались бегством. Я вскочил на ближайшего коня и умчался прочь.

Верлас покачал головой и, как бы оправдываясь, заметил:

– Немногие тогда выжили, а кто выжил, то благодаря бегству. Скаргарты напали внезапно и, что самое непостижимое, днем. Днем, когда Ченезар должен был их спалить заживо. Теолон погиб, как и все его зерты. В общем, верно говорят: не ищи смерти, смерть сама найдет тебя! Скаргарты – сама смерть. Мы искали их, а вышло, что они нашли нас.

Я прибился к небольшому отряду. Трое из нас скончались от ран, пока мы ехали к заставе. Один исчез после того, как мы остановились передохнуть, так как кони не могли больше везти нас. Мы спали, а он нес дозор. Мы проснулись, а ни его, ни лошадей нет.

Пешком возвращаться в Кембри через пустыню было сложным испытанием. На лошадях нам оставалось ехать полтора дня пути. На своих двоих – вечность. На заставе нас приняли. Да только мы были не первые, кто вернулся. Рассказы пришедших до нас посчитали ложью. Головы «лжецов» были нанизаны на пики, торчащие над стенами Кембри. Мои товарищи не поняли этого, и их головы тоже вскоре оказались на пиках. Я же просто молчал. Не говорил ничего. Меня били, резали, а потом снова били. Мне не давали спать. Не кормили, но, правда, поили, да и то лишь в том количестве, чтобы я мог жить и ощущать «прелести» жизни. А потом как-то вышло, что ко мне не пришли в камеру, чтобы вновь начать пытать. Одиночество длилось очень долго. Мои мучения прекратились внезапно. Пришел ключник командующего гарнизоном и просто выпустил меня.

Меня вылечили. Когда я смог ходить, ко мне пришел зерт заставы Кембри. Он дал понять, что если я не буду говорить лишнего, то смогу остаться и продолжить службу на заставе. За мной будут приглядывать, и я не смогу покинуть ее стен, только если не придется выйти в пустыню. Иначе, как дал понять зерт, меня ждет забвение.

Верлас скривился в неприятной улыбке.

– Я принял его предложение.

Теберон был удивлен. Он ехал молча. Гарт начал перепалку с Верласом, но молодой Керий не слушал их больше. Дневные скаргарты, вот что волновало его сейчас.

«Но как они могли напасть днем? – недоумевал Теберон. – Свет Ченезара смертелен для них. Неужели Верлас обезумел? А может, он решил подшутить?»

Ченезар перевалил полуденную высь и начал свой спуск к краю земли.

– Гарт, Верлас, – обратился Теберон к своим младшим зертам. – Командуйте привал. Думаю, мы встанем вон там, между холмами. Да удвойте караулы.

Теб решил обдумать услышанное в одиночестве. Он поднялся на вершину ближайшего холма и стал смотреть вдаль, на восток. Где-то там, за песками, шла армия Гралии.

Глава 7. Сватовство

О, как прекрасен выбор юных,

Их сердце страсть ведет вперед.

Но кто накормит их, безумных?

И кто по жизни поведет?

Кир любил решать важные дела на своем флагманском корабле. И сегодня он не стал делать исключения и пригласил Теолона Веска и его жену Излиг к себе на обед, который должен был пройти в открытом море на палубе «Рожденного в буре».

Ахиил задумал усилить свою власть в гарлионе, заключив брак между его сыном Каилем и дочерью Теолона Веска, который возглавлял «Северную торговую компанию Дебуса». Замечательный союз, учитывая, что именно из северной гавани корабли идут в столицу.

На верхней палубе «Рожденного в буре» сидели Ахиил с женой и сыном и приближенные к нему люди.

Молодая жена Кира – Илиса Дальго30 – была всего на два года старше его сына. Каиль был единственным ребенком Ахиила от первого брака. Каиль и Илиса, будучи ровесниками, много времени проводили вместе. Сейчас они сидели и негромко разговаривали о чем-то. «Они неплохо ладят друг с другом, – подметил Кир. – Ах, если бы знал об этом раньше, то выдал бы сына за нее, а то у меня на жену совсем глаза не глядят. Мне нравятся девушки в теле. Как же хорошо смотрятся Каиль и Илиса. Со стороны незнающий человек скажет – влюбленная пара. Может, если бы было именно так, не встала эта ужасная проблема с нынешней юношеской, щенячьей любовью Каиля. Как же зовут его пассию?» – напряг память Кир, но так и не вспомнил имени девушки.

Заран сидел за спиной Ахиила, будучи постоянно наготове, чтобы выполнить любое поручение хозяина.

За другими столами расположились представители многочисленных приближенных к гарлу семей высокородных, которые были приглашены на прогулку в море.

Корабль «Сияющий», на котором прибыл Теолон Веск, бросил якорь недалеко от «Рожденного в буре», и шлюпку уже начали спускать на воду, чтобы доставить важного гостя.

– Заран, – позвал Кир ключника, – пусть рабы будут готовы с минуты на минуту принести еду и откупорят бутылки вина. Не хочу, чтобы мои гости ждали.

Кир смотрел на отправку с «Сияющего» шлюпки и нервно барабанил пальцами по столу. Ему очень хотелось, чтобы сегодня все прошло гладко и быстро. Предложение брака его сына и дочери Веска будет сюрпризом для всех за столом, кроме него самого и Зарана. Кир считал неожиданность своим коньком. От его неожиданного предложения отказаться сложно, если же не согласишься, то наживешь себе врага в лице гарла Дебуса.

И вот шлюпка уже отплыла от корабля и везет Теолона и его жену к «Рожденному в буре». Лысый череп Веска был виден издалека, он сверкал, отражая лучи Ченезара. Веск был ровесником Ахиила, но не располнел, как гарл, был всегда бодр, подтянут. Вот и сейчас сидел, выпрямив спину. Сказывались долгие годы, которые он провел на военной службе, перед тем как стать торговцем. С Теолоном Кир более или менее ладил, поэтому сегодня ждал от него согласия.

Супруга Веска, Излиг, была освобожденной рабыней, смугла кожей, довольно стройна. У нее были немного раскосые глаза – это редкость для гральцев. Веск ее пленил или купил в одном из военных походов, выпавших на его долю.

У Теолона было две дочери и три сына. Старшая дочь уже была замужем. А вот младшая еще нет. Ей только исполнилось четырнадцать, но это не было помехой браку.

Шлюпка пришвартовалась к кораблю Кира, и заработал механизм подъемной клети31. Подобное приспособление было редкостью для кораблей. У «Рожденного в буре» оно находилось по правому борту.

Ахиил вздохнул и поднялся. Ему следовало встретить гостей. Ему и его жене. Поэтому Кир учтиво протянул руку супруге со словами:

– Душа моя, пойдем встретим гостей.

Они спустились по довольно крутым ступеням на нижнюю палубу, где клети уже почти окончили свой неспешный подъем. Ахиил и Илиса подошли как раз вовремя. Клети открылись, и на палубу вышли, широко улыбаясь, излучая радость и радушие, Теолон и Излиг.

«Ну, ну, улыбайтесь, улыбайтесь. Посмотрю я на ваши лица, когда вы отправитесь обратно на свою дырявую посудину».

– Мы рады гостям на «Рожденном в буре», – произнесла Илиса, широко улыбаясь.

Ахиил протянул руку Веску, и тот в ответ пожал ее. Илиса же обняла Излиг, после чего они все вместе отправились на верхнюю палубу, где гостей приветствовали приближенные Кира. Формальности были соблюдены, и все дружно проследовали к столам. Так как до появления гостей никто ничего не ел, то появление пищи, которую несли на множестве подносов, было воспринято на «ура». Однако есть никто не спешил, все ждали слова гарла.

Кир, понимая это, всячески оттягивал желанный момент, получая удовольствие от лицезрения высокородных, страждущих еды. Ахиил встал из-за стола, поправил жилетку, расшитую традиционным морским орнаментом.

– Позвольте мне произнести первый тост за моего гостя. Долголетия и процветания ему и его детям! Каждому делу свое время, и каждому времени свои люди. Да наступит время Весков.

Приглашенные и хозяева, выпив, наконец приступили к трапезе. На столе гарла еле помещались подносы с едой. Тут были шесть сортов морских рыб в различных вариациях – жареная, вареная, запеченная, несколько салатов из морских гадов, ассорти из сыра, приправленного медом. В отдельной ладье была мелко порубленная телятина, вперемешку с мясом кнеза, залитая жирным бульоном. Стояли несколько блюд с птицей – утка, фаршированная рисом и перцем, запеченный гусь, обмазанный медом и обложенный яблоками, перепела. В качестве соусов подавался сметанный, томатный и луково-горчичный. А еще было много хлеба.

Утолив голод и произнеся еще пару тостов, Кир решил не спешить заводить разговор о браке, как хотел сделать до этого, поставить вопрос ребром, но то было желание, возникшее на пустой желудок. Теперь в его планы не входило форсировать события, а хотелось насладиться действом.

– Я хотел бы поблагодарить вас, Кир, за столь радушный прием.

Ахиил учтиво улыбнулся в ответ.

Тут в неуспевший завязаться разговор вклинилась Илиса.

– А вы видели недавний звездопад, когда столкнулись звезды? Вот я каждый год слежу за первым днем звездопада, а в этом году пропустила. Ахиил страдал головными болями, и я, переживая, осталась с ним в доме.

У Кира слова жены вызвали раздражение.

– Да, мы с мужем видели это чудо, – ответила Излиг, положив свою руку на руку супруга и одарив его нежным взглядом.

«Какое лицемерие! – сделал вывод Кир. – Вы еще скажите, что любите друг друга. Нет тут никакой любви, одного на экзотику потянуло, а другая нашла способ стать сразу и свободной, и богатой, и высокородной».

– Так странно было видеть, что звезды летят от горизонта вверх, – продолжила Излиг. – Остальные падают вниз, а эти мчатся ввысь. Они были такие яркие, как и та звезда, что падала.

Веск вступил в разговор.

– А я еще перед тем, как выйти на улицу, сказал, что приготовил для Излиг чудо. Хотел устроить фейерверки, а запалы отсырели и не сработали, а должны были выстрелить, когда начнут падать звезды.

Излиг, так естественно, так просто и искренне улыбаясь, продолжила говорить за мужа:

– А я подумала, что эти летящие вверх звезды и есть сюрприз Тео. Представляете, какое стечение обстоятельств?!

Все за столом, кроме Кира, дружно засмеялись. Ахиил же ограничился кисловатой улыбкой. «Они что, и правда хотят сказать, что это смешно? – недоумевал он. – Какой идиоткой надо быть, чтобы поверить, что муж сумел заставить взлететь звезды. Это просто уму непостижимо!»

– Да, да, – немного отойдя от приступа смеха, вытирая слезы со щек, добавил Веск, – когда все выяснилось, мы вот так же смеялись до слез.

Кир увидел, что у Излиг и Илисы тоже на глазах выступили слезы от радостного смеха, как и у некоторых приглашенных, что сидели за соседними столами и слышали рассказ гостей.

– А по какому поводу вы хотели устроить фейерверк? – спросил Каиль.

Излиг, мило улыбаясь, ответила:

– У нас была годовщина. Мы были обещаны друг другу в этот день двадцать лет назад.

«Так сколько же тебе лет? – задался вопросом Ахиил, косо поглядывая на Излиг. – Я-то думал, что ты намного моложе этого своего престарелого муженька. Выходит, ты неплохо сохранилась».

– Я знаю хорошее средство от головных болей, – вдруг сказала Излиг. – У меня на родине ее лечат при помощи напитка из зерен кортиика. Их отваривают и получается темно-коричневый душистый напиток, похожий на чай, только крепче и вкуснее. Если пить его по утрам и в самом начале приступов, то можно избежать сильных головных болей. Мой муж в том году плавал к берегам Рельталгохолькла, у нас есть немного этих зерен, и мы обязательно пришлем их вам попробовать.

«Ага, как бы ни так, – злился Кир про себя, – отравить меня решила. Не дождешься, гадюка. Пора прекращать эту идиллию!»

Ахиил несколько раз кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Вы знаете, у меня к вам есть тоже замечательное предложение. Я знаю вашу семью давно. Вы всегда мне нравились. Ты, Теолон, славный воин, я слышал о многих твоих подвигах. Тебе благоволит удача в торговом деле, и море не бьет твои корабли, а если им и достается, то соседние суда от тех же тягот вообще тонут. Излиг, а ты прекрасна и цветешь, будто тебе всегда восемнадцать. Я наслышан, какая ты заботливая мать и верная жена.