Закон против чувств

– Хочу увидеть, как ты стреляешь, новенькая, – прервал он и отошел к стене, коснувшись ее спиной. – Сейчас.

Капитан невзначай указал пальцем на мишень.

От одного его слова воздух вокруг стал наэлектризованным. Я недоверчиво оглянулась по сторонам, затем робко подошла к огневому рубежу и пробежалась глазами по содержимому стола.

Взяв пистолет, все еще отдающий теплом в руки, мои пальцы расплылись по рукояти.

Зачем он хочет увидеть, как я стреляю?

– В моем досье есть все результаты ежегодной аттестации. – Развернулась к капитану, замечая, как его любопытный взгляд блуждает по моей спине, рукам, оружию, принадлежащему ему. – Я хорошо стреляю.

Он промолчал, словно мои слова были пустым местом. Холодный взгляд встретился с моим и больно кольнул в сердце.

– Ладно, – нервно промычала я, слыша глухое постукивание своего сердца, отдающего в грудь.

Казалось, я зависла, делала все медленнее. Я вытащила пустой магазин из рукояти и положила его на стол. Взяв новый, я толчком другой руки вставила его в шахту. Оттянув затвор назад до упора и отпустив его, нацелилась на изображение человека в конце противоположной стены. Впервые мои действия не были такими уверенными.

– Стреляй! – громко прозвучал приказ, и я выпустила первую пулю, не успевая занять стойку и настроиться.

Пуля пролетела сквозь картон рядом с нарисованным ухом воображаемого человечка, и я замерла, не веря своим глазам.

Позади сохранялась тишина. Никакой реакции. Только давящий на меня взгляд, который покрывал кожу и сжигал ее поверхностный слой.

Вчера он был так близко. Его руки были на моей шее, зверские глаза мечтали меня уничтожить, тело каменело, а мое расплавлялось от его мертвой хватки и горячего шепота. Но вчерашнее противостояние не закончилось. Стэн смотрит на меня сейчас. Душит одним взглядом и уничтожает мою волю. Это чувство было невыносимым. Одежда ощущалась иначе, словно она утягивала и сковывала. Хотелось вырваться из ее захвата, из мыслей, круживших в голове, избавиться от его внимания или получить больше, чтобы разобраться в себе.

– Стреляй! – громче прозвучал еще один твердый, безудержный приказ, и я выстрелила мимо цели, ощущая на себе второй прилив его непонятной реакции.

Развернувшись к нему лицом в пол оборота, я прикусила внутреннюю сторону щеки. Я не ощущала на себе позора из-за промахов. В глубине души я знала, что именно этого он и добивался. Капитан не критиковал, не бесился, просто наблюдал за мной и старался снова вывести из себя.

– Разве тебе не интересно, что сказал мне Итан? – подала голос я. – У его брата нет времени на то, чем мы занимаемся.

Капитан оттолкнулся от бетонной стены и медленными шагами подошел ко мне, останавливаясь позади моей спины. Следя за его взглядом, направленным на мишень, в горле пересохло.

– Стреляй, – повторил он.

Я вернулась к мишени, выиграв для себя немного времени. Широко расставив ноги для устойчивости, я подняла оружие, направляя его на голову.

Сейчас я попаду прямо в цель.

Даже несмотря на то, что воздух вокруг тяжелеет от его присутствия, и мой пульс сбивается из-за того, что он стоит за моей спиной.

Откинув мысли в сторону, у меня получилось настроиться. До тех пор, пока его дыхание не уткнулось в мою шею. Его голова была в паре сантиметров от моей, и затылок ощущал, как дистанция между нами еще больше сокращается.

– Твое бесстрашие должно быть чем-то подкреплено. Иначе ты и правда глупая маленькая девочка с психологическими проблемами в семье, – прошептал он, и мое сердце сделало жалкий удар, а голова и тело снова забились запутанными эмоциями. – Стреляй! – зверски крикнул капитан.

Истерично выпуская пули наружу, чувствуя отдачу и запах жгучего пороха, я опустошила магазин за считанные секунды.

Ошарашенно поджав губы, не сводила глаз с места, куда целилась. У меня никогда не было проблем со стрельбой, так что, черт возьми сейчас происходит? Пара пуль прошли сквозь нарисованное туловище, зацепив лишь края рисунка, но остальные печально продырявили стену без единого шанса на вымышленное убийство.

Он молчал. О чем думал?

– Хорошая девочка, – протяжно прошептал он, затуманивая разум. – Ты вполне способна постоять за себя и разозлить соперника еще больше.

Внутри полыхнуло пламя.

Его голос обжигал ухо, и я не могла, нет, не хотела останавливаться. Мне нужно было это. Мне нужно было его присутствие, превратившееся в еще один наркотик. Я хреново сейчас стреляла, зато чувствовала, как мои мышцы ноют, желая снова почувствовать его руки на своей шее и не только. Да, он подонок. Да, он мой капитан, и я ненавижу его за все жалкие попытки выгнать меня из участка, но, твою мать, я получаю такое удовольствие от того, с каким маниакальным зверством он хочет меня уничтожить. Мое сердце заслуженно бьется быстрее. Я чувствую свое тело и то, что ему нужно. Опасность. Близость. Опасность близости.

– А если бы на месте мишени стоял я? – тихо спросил капитан. Моя спина дрогнула, ощутив на себе его подкрадывающуюся близость. Торс капитана прижался к моей спине, а руки, опережающие меня, коснулись стола, загоняя в очередную ловушку.

Плевать, чего он хочет добиться этим, потому что меня тянет прижаться к нему сильнее. Плевать, на это жгущее чувство. Есть только буря эмоций, которую мне хочется, чтобы он подавил.

– Тогда бы все пули принадлежали тебе, – так же тихо ответила я, с трудом держа себя под контролем и не поддаваясь ему.

– Плохая девочка. – Его рука коснулась моего предплечья. Медленно скользя по ней вниз к оружию, капитан обхватил мою руку, вместе с пистолетом. Управляя ими, начал поднимать пистолет вверх, пока он не остановился перед моим лицом.

Мурашки пробежались по телу.

– Это, – начал он, пошатывая пистолет, – убьет тебя, если ты еще раз начнешь меня шантажировать. Я не промажу, Лора, в отличие от тебя. – Заманчивый шепот, которым мы баловались перешел на грозный рык, отчетливо выделяющий каждое слово. – Ты поняла меня?

Я кивнула головой, продолжая молчать. В горле встал ком, а мышцы оцепенели. Я долго смотрела на оружие, которого не боюсь, в отличии от человека, помогающего мне его сейчас держать. Очередная игра, в которой я потерпела крушение.

Только я не хотела проигрывать. Не сейчас, когда у меня получилось добиться продвижения.

– Ты меня поняла? – жестко повторил он. Шея как жалкая предательница опять боязливо заныла, напоминая о том, на что он способен.

Стэн требовал ответ, на который я не могла решиться.

Впервые мне хотелось ему подчиниться. Но разве это стоит того? Опять сесть за бумажную работу и подавить свои эмоции? Наше противостояние – вот что мне хочется.

За все время, что я работаю в этом отделе, капитан успел сказать мне слишком много. Что я бесполезна, не нужна… Но если бы он хотел, то давно бы остановился, так ведь? Ему нравится это не меньше…

– Пошел ты, – вырвалось у меня, когда я сделала маленький шаг назад, прилегая к его телу как пазл и проверяя свою теорию. Его рука от неожиданности отпустила мое запястье с пистолетом.

Сделав глубокий вдох, я почувствовала, как сильно натянулась ткань его брюк. Пульсация была такой же нездоровой, как и у меня. Выпуклость на его брюках упиралась в мою задницу и желала того, чего хотела с того вечера и сегодня утром.

Недолго раздумывая, я резкими движениями вытащила пустой магазин и, сняв с ремня новый, вставила его в рукоять, оттянула затвор и словно в тумане направила на мишень, ощущая как его тело заливается сталью и отдает в мое.

Цокольный этаж, казалось, слышал все звуки, кроме тех, что рождались здесь. И это было к лучшему.

Громкие выстрелы прозвучали как раскат грома.

Мне больше не требовалось время, чтобы подготовиться. Отдача прошлась по рукам, груди, животу, спине, передаваясь Стэну. Его содрогания были идентичны моим, потому что я их породила. И я хотела, чтобы он ощутил, как мое сердце сливается с каждым выстрелом, с каждым его тяжелым вздохом, направленным на меня.

Его сердце было наравне с моим, а пах, прижатый к моей заднице, твердел и пульсировал.

Опустошив магазин, я посмотрела на картонную мишень с большой дырой в области сердца. Одна пуля все еще была у меня в запасе.

Внезапный поток ненависти заточил пространство в своих руках, когда капитан оттолкнулся от меня.

– Твою мать, – прорычал он в пол, отворачиваясь в сторону. И это очередная ошибка с его стороны.

Я развернулась, не выпуская из рук оружие, и немедля подняла его на капитана, стоящего в паре шагах от меня.

Дуло было направлено на его лоб.

Медленно поднимая голову, в его глазах металось смятение. Он замер, продолжая сверлить меня угрожающим взглядом.

– Не нарывайся, Лора, – предупреждающе сказал он без доли страха. Моя выходка видимо его не удивила.

– На что? К чему этот спектакль, капитан? Хочешь лишний раз напомнить мне, что я здесь не в своей тарелке? Угрозы не работают. Вы этого еще не поняли?

Его рот испустил тихий смешок. Я посмотрела на его брюки, наблюдая, как признаки нашей близости держат член в готовом положении. Возбуждение снова напомнило о себе.

Рука неосознанно расслабила хватку, и, воспользовавшись этим, капитан в доли секунд подлетел ко мне, одним движением выбивая оружие из рук. Яркая боль пронзила запястье.

– Угрозы и правда не работают, – не глядя на меня, сказал капитан, расправляясь с глоком и вынимая последнюю пулю. – А вот кое-что другое – да, – его улыбка показала свои очертания на лице.

Металлическая дверь громко щелкнула, отдаваясь эхом.

Я резко повернула голову, наблюдая как к нашей компании присоединяется человек, без которого она становится неполноценной.

Куда же без Брендона? Я еще не забыла его вчерашний поступок, поэтому какую-бы должность он теперь ни занимал, мое добродушное приветствие останется при себе

– Капитан. – Брендон кивнул ему головой, делая вид, что они не так близки. Только мне теперь известно, что их дружба распространяется и за пределами участка. – Новенькая, – удивленно выкрикнул он. – Ты еще жива?

– Не сейчас, – предупредил его капитан, разворачиваясь к главному столу, стоящему возле стены.

Уверена, его замешательство чувствовалось даже за километр.

– Мы готовы услышать прекрасные рассказы про твоего дружка детства, – сказал помощник капитана, останавливаясь передо мной и бросая взгляд на шею. Уголок губ приподнялся после недолгого осмотра моего состояния.

– Бар «У мясника». – Я сложила руки на груди, все еще ощущая покалывания по всему телу. – Похитители болтали по телефону о том, что его нужно отвезти туда. И у нас не так много времени, чтобы проверить это место и понять, был ли там Алекс

– «У мясника»? – усмехнулся капитан в стол, после чего обернулся к нам, опираясь на край телом. Его мышцы напряглись, когда я кивнула головой, подтверждая зацепку.

Стэн и Брендон переглянулись между собой, после чего вернули свое внимание ко мне.

– Молодец, офицер Аллен. Восстанавливаешь свою репутацию, —саркастично сказал Брендон.

– Дальше мы сами, – утвердил капитан.

Ну уж нет!

– Что сами? – возразила я, когда капитан двинулся с места ко мне.

Подойдя впритык, его лицо застыло прямо передо мной.

– Сами – означает, что нам придется лишний раз перерыть все дела, в которых упоминается это место. Потом в тысячный раз убедиться в том, что люди, трахающиеся в сортирах этого заведения – настоящий сброд, чующий полицейского за километр. Если у тебя нет бороды и татуировок с черепами, ты и близко не подойдешь. Пробовали и проверяли тысячу раз, новенькая. – Его мышцы, казалось, росли с каждым требовательным словом, ощущая безжизненную тяжесть.

Снова вторгаясь в мое пространство, наши глаза оказались в опасной фракции, напоминая о том, что было пару минут назад, пока не пришел его помощник.

Он напряжен. И очень сильно…

– То есть вы не собираетесь ничего делать?

– Если там что-то и происходит, новенькая, – начал Брендон, разряжая обстановку. – Следы стирают на следующий день. Твоя зацепка – пустое место.

Что за бред?

– Если вы не проверите это место, этим займусь я! – возразила я, упираясь взглядом в капитана. – Аллены на многое способны, если дело касается расследования…

Он выжидал, методично бегая глазами по моему лицу.

– Я узнаю, что там творится, – сказала, отвернувшись в сторону выхода, когда рука Стэна схватила мою и рывком притянула к себе.

– Только попробуй сунуться туда, – процедил он сквозь зубы, на что получил только очередное мое непослушание.

Да, я теперь в деле. Только без продвижения оно ничего не значит. А что-то подсказывает мне, что дальнейшие детали от меня будут скрывать.

– То, чем я занимаюсь в нерабочее время, вас не касается.

Вырвавшись из его захвата, я направилась к выходу, прижимая руку к своему животу. Она горела, ныла, как и все тело. И оно не уймется, пока не получит то, что ему нужно.

А ему нужно срочно выпустить пар.

Глава 13

Стэнли Нолан

9:13

Какого черта происходит?! Я облокотился на закрытую мною дверь кабинета и уперся лбом в тыльную сторону ладони. По шее проскользнула капля холодного пота, заползая под ворот футболки.

– Чертова Лора! – приглушенно прорычал я в стену, пытаясь удержать внутренний накал нервов. – Сука!

Надеюсь, мой стояк никто не заметил, пока я шел сюда.

Если она в следующий раз выкинет что-то подобное, держать себя в руках уже не получится. Ее идиотские провокации получат заслуженное наказание и, как бы мне не хотелось вернуть свое спокойствие и уравновешенность, это не прекратит попытки гнева выйти наружу. Руки уже давно чешутся надрать ей задницу, только не уверен теперь, что мне это понравится меньше, чем ей.

Лора не тот, о ком я должен думать. Блять, далеко не тот человек, мысли о котором должны преследовать меня во сне и пробуждать реакцию тела одним только неукротимым, своевольным взглядом. Но я ничего не могу с собой поделать. Как и не мог вчера и позавчера. И все из-за этого долбаного жасмина… Он повсюду на ней: на коже, на волосах, на одежде, в каждой крупице воздуха, которая пролетела мимо нее.

Ударив рукой дверь, я сжал кулак и начал перебирать причины, из-за которых ее хитрые лисьи глазки не должны мне казаться привлекательными. Причин было достаточно, только их подсчет закончился на приближающихся к кабинету шагах.

Только не сейчас.

Отойдя от двери, я повернулся к столу и закрыл глаза, пытаясь вытолкнуть оставшееся напряжение.

– Господи, только не говори мне, что твой стояк до сих пор не прошел.

Я резко повернул голову на Брендона, желая стереть его ухмылку с лица земли. Не знаю, что его так развеселило, но уверен, в моих глазах не читалось и капли хорошего настроения.

– Могу оставить тебя наедине, если нужно. Я же говорил тебе, что Лора…

– Заткнись. – Очередной тяжелый выдох, говорящий об отсутствии у меня желания вести светскую беседу. Я расправил плечи и размял шею, на которой еще оставались капли пота.

– Не получится. – Брендон решительно уперся двумя руками в проход. – Что думаешь о баре? Я ведь уже давно предлагал устроить на него облаву.

– А я говорил, что он мне нужен.

– Да, помню. Только не объяснил зачем.

Я уселся за рабочий, вытянув ноги вперед:

– Бармен «У мясника» каждую неделю сливает мне данные о посетителях. Как думаешь, мы поймали «убийцу с Санта-Бей»? Попрошу его рассказать мне, что он видел и слышал в последнее время. Может быть, бармен слышал что-то об Алексе.

– Это все равно не отменит того, что личико Лоры засветится сегодня возле барной стойки. Как думаешь, ее ждет там радостный прием?

– Мне все равно. – Вырвавшаяся ложь уколола, оставляя горький привкус во рту. До недавних пор мне было плевать на то, что будет с Лорой. Она могла исчезнуть, попасть под машину, быть похищенной, да все что угодно, лишь бы перестала маячить под ногами. Но проблема в том, что я слишком хорошо знаю этот бар и понимаю серьезность ее намерений и последующего неблагоприятного исхода.

Она может пострадать. Или что еще хуже, может пострадать кто-то другой.

И как бы мне не хотелось закрыть ей рот и привязать к стулу, чтобы избежать ее похода в бар, у меня ничего не получится. Уверен, девушка прогрызет веревку быстрее, чем я успею это заметить.

– Тебе все равно? Конечно, капитан. Я заметил, как тебе было все равно вчера и сегодня. Завтра? – Он бросил на меня недовольный взгляд, повышая голос. – Ты не спросил моего мнения, подключил Лору к расследованию, решил держать ее поблизости, обвинив в недоверии. И хочешь, чтобы я молча позволил ей пойти в опасное место, кишащее отбросами, способными навредить девушке?

Навредить? Я запрокинул голову к потолку, прикидывая варианты развития событий.

Лора не идиотка, чтобы пойти туда в бронежилете, с пистолетом на поясе. Проще прикрепить на лоб вывеску «Коп». А значит, она еще хуже, и пойдет туда безоружной. Ребята, работающие и отдыхающие в баре, не глупцы и раскусят ее за считанные секунды, как только она ступит за порог.

Только какое до этого дело Брендону?

– Переживаешь за новенькую? – спросил я, сжав кулак под столом.

Его взгляд блуждал по комнате, пока не остановился на мне.

– В тот день, когда я оставил ее в одном полотенце… Знаешь, чем мы занимались в спортзале? – Мышцы снова налились свинцом. – Ох, прости. Боюсь тебя разочаровывать, но мы просто устроили спарринг. И я ударил ее по ключице. А она засмеялась, словно боль причинила ей удовольствие.

Боль и удовольствие? В груди мимолетно вспыхнул огонь. Так значит, она не просто помешанная на опасности девчонка, а все гораздо серьезней? Она любит, когда ей причиняют боль? Когда сжимают ее шею, угрожают? Не знаю с какой силой Брендон действовал, но что-то подсказывало, что она хотела большего. Я уже представлял, как сверкали ее глаза, представлял этот смех, который никогда не слышал, видел желание опасности, выжженное у нее на лице. Оно гораздо заразительнее, чем я думал. Вопреки моему стремлению, новая волна возбуждения накрыла меня с головой.

– Ты меня слушаешь вообще?! Она пойдет в этот бар, будь уверен. Для нее не существует границ, Стэн. Ты подключил ее к расследованию, но не даешь ей информацию. Все это приведет только к одному – она будет действовать сама. Как делала это все время, что ты пытался выгнать ее из участка.

Я пытался выгнать ее из участка и не справился. Но это не значит, что я прекращу попытки заставить ее быть послушной. Только первая пришедшая в голову идея означала потерю моего контроля в качестве капитана. И этот контроль уже начинал мне прощально махать рукой.

– Я прослежу, чтобы ее ноги там не было. – Закрыв глаза, я потер переносицу и сделал еще пару размеренных вдохов, чтобы прийти в себя.

Лора… Лора… Лора… Член упирался в ткань брюк так сильно, что начинал причинять дискомфорт. Вспоминая выстрелы, пробежавшую отдачу, руки усерднее сжали подлокотник, возвращая мысли о ней.

– Реши это. И побыстрее. – Последние слова Брендона повисли в воздухе, и он покинул кабинет.

Я готов был сбросить со стола бумаги. Не мог сконцентрироваться, взять себя в руки. Отдача оружия покалыванием распространялась по телу несмотря на то, что пистолет был не в моих руках. Она осмелилась навести на меня глок? Осмеливалась смотреть на меня своим взглядом, кричащим о серьезности ее намерений прострелить мне голову?

Ее сонная артерия пульсировала с такой скоростью, что мне не терпелось вмешаться.

Я ненавидел себя сейчас за то, что мечтал нарушить правила. Злоба распространялась вперемешку с диким желанием, а организм требовал немедленной разрядки.

– Твою мать, новенькая. – Разозленные слова столкнулись с пустотой комнаты.

Мне нужно срочно собраться. Работа – вот на чем я должен концентрироваться. Но как унять свои же эмоции, если они не хотят меня слушаться? И снова раздражение. Только в этот раз к самому себе.

– Стэн? – Ласковый голос просочился сквозь щель дверного проема.

Я устремил голову вперед, переключаясь на то, что последние посетители моего кабинета не считают нужным стучать в дверь и оповещать о своем визите.

Эмма самоуверенно ступила на территорию кабинета, переминая шелковую ткань юбки на уровне бедер.

– Ты в порядке? – нежно улыбнувшись, секретарша начала подходить ближе, не забывая приглушить сияние восторженных щенячьих глазок. – Брендон сказал, что я нужна тебе…

Что? Нужна мне?

– Сказал, что ты срочно хочешь видеть меня и у тебя какое-то огромное и важное дело.

После пары секунд осознания, раздражение возросло в кратной мере. Огромное важное дело?

Вот же засранец…

Я промолчал.

Тихо наблюдая за ее плавными движениями, в голове заработал механизм, отвечающий за трезвость ума. Решил подкинуть мне Эмму, как средство для утешения?

Девушка неуверенно остановилась возле моего стола. Белая блузка, не застегнутая на пару верхних пуговиц, заманчиво приоткрывала разрез ее розовой груди, покрытой веснушками. Опершись рукой на стол, картина стала еще более развратной. Не удивлюсь, если пуговицы были расстегнуты пару минут назад, когда она еще стояла за дверью и ждала случая войти.

– Это что, шутка? – процедил я, не сводя с нее глаз. Излишняя уверенность не слишком подходит ее милому личику, а вот напуганный после моих слов вид – вполне. Ее глазки бегали по мне с осознанием того, что кто-то решил посмеяться над ней.

– Прости, – простонала она, покрыв мою руку своей ладонью. – Я понимаю, что у тебя много работы и я не вписываюсь в твой плотный график, но… Мне кажется, тебе нужно отвлечься, Стэн. Это пойдет на пользу…

Пойдет на пользу? Очередная неудачная шутка. Мне пойдет на пользу только уничтоженный мною мир.

– Эмма… – Я готов был отшить ее самым жестоким методом, который сразу же пришел в мою больную голову, но ее слова заиграли новыми красками. Они показывали выход, к которому я прибегал. В особенности, Эмма годилась для этого часто. – Закрой дверь, – приказным тоном сказал я, наблюдая за тем, как она послушно вернула руку на границы своего тела.

Ее глаза в предвкушении заискрились, как и всегда, стоит мне пройти рядом.

Я никогда не был с ней нежен. И она не была против.

Только сейчас ситуация немного поменялась, и я чувствую только одно – как голод порабощает мое тело.

Эмма молчаливо выполнила мое поручение. Подошла к двери и щелкнула замком, незамедлительно вернувшись обратно.

Ее покорность всегда отражалась на каждой клеточке тела. Воздух рядом становился мягким, солнце, казалось, появлялось каждый раз, когда она смеет улыбаться, а пол под ногами твердеет от понимания, что девушка готова выполнить любой приказ. И это забавно. До тех пор, пока ее послушность служит моим интересам.

Положив руку на поверхность стола перед собой, я поднял и опустил ладонь, указывая ей место.

Очевидный намек был восторженно понят.

Я бы испытал чувство вины, если бы обещал ей нечто большее. Но этого не было и не будет. Никогда. Я просто утолю голод, вросший в мое тело. И если она умна, а Эмма достаточно умна, то в ее голову придет правильная мысль свалить отсюда быстрее.

Убрав руку, Эмма села на стол передо мной, невинно сомкнув ноги и провоцируя меня на новый, слишком очевидный приказ.

Не хочется идти на поводу у Брендона, но, твою мать, мне нужно это.

Костяшками пальцев я провел по внешней стороне ее бедра, получая в ответ сладкий, мягкий стон. Длинная черная юбка струилась по ногам, нежно лаская кожу. Она хотела казаться невинной, в отличие от Лоры.

Лоры здесь нет. И не будет.

– Раздвинь ноги, – выдохнул я, подцепив пальцем край юбки возле разреза и освобождая участок кожи от ткани. Откинувшись на спинку кресла, начал пристально наблюдать за ней.

Улыбнувшись, словно довольствуясь положением послушницы, Эмма согнула колени, уперла лодыжки в стол и медленными движениями развела ноги в стороны, открывая вид на красное кружевное белье.

Тело отреагировало моментально, давая мне понять, что оно на пределе.

– Что мне теперь нужно сделать? – С вызовом приподняв бровь и наклонив голову в сторону. – Это? – Эмма приложила пальцы к клитору, массирующими движениями играя со своей киской. Ее пальцы извивались, ласкали промежность поверх ткани, пока она пристально наблюдала за мной, словно спрашивая разрешения или ища подтверждение, что действует правильно. Только границы правильного теперь были для меня размыты.

Приподнявшись из-за стола, я навис над ней, упираясь руками о стол по обе стороны от ее тела.

Вот он… Шанс…

– Теперь тебе нужно заткнуться. – С ярым желанием получить свое, я прильнул к ее губам, чувствуя, как они мимолетно смягчаются и напрягаются от моего порыва.