Закон против чувств

Потянув ручку на себя, я проскользнула внутрь и оказалась в небольшом помещении, больше похожем на кухню. Без поваров, еды и кухонных принадлежностей. Только огромный гриль в самом центре.

Я видела такой в одной кулинарной передаче. Стоит нажать на кнопку и огонь вспыхнет за доли секунд.

– Не похоже, что это помещение используется по назначению, – заметила я.

Старый дряхлый металлический стеллаж стоял возле стены. Полки были почти пустыми, не учитывая пару стоящих коробок.

Коробок, которые выносил мистер деловой костюм.

– И ты думала найти здесь Алекса? – с усмешкой сказал капитан. – Да, здесь не пыточная с кинжалами, увы.

Цоканье каблуков по плитке эхом отзывалось по помещению. Я потянулась к коробке, желая ее открыть, как моя рука была перехвачена в воздухе.

– Что? – недовольно спросила я, врезаясь в недовольный железный взгляд.

– Кто-то идет.

Кто-то идет?

Потянув меня за руку, капитан потащил меня к первой попавшейся двери.

Громкость шагов постепенно увеличивалась. Чертово сердце норовило вырваться из груди, пятки вылетали из подошвы.

Я перебирала ноги, стараясь поспеть за высокой и мускулистой фигурой, двигающейся с таким же накалом нервов.

Укрывшись в темной комнатке, из-за тесного пространства я прильнула телом к закрытой наспех двери.

– Стой молча и не двигайся, – приказал капитан и я сделала все, как он сказал.

Попытки вслушаться в посторонние звуки потерпели неудачу. Мозг был забит сейчас чем угодно, но только не работой.

Зрение стало бессмысленным, а уши слышали только стук двух бьющихся сердец.

Я хотела спросить, что нам стоит делать, но оттягивала момент. Слова, собирающиеся соскользнуть с моих уст прервались палящей кожей капитана, ощущающейся через ткань одежды.

– Не двигайся, – сказал капитан, когда я приняла попытку отстраниться от его прижимающегося к моей спине торса.

Его руки уперлись в дверь поверх моей головы.

Мурашки пробежались по телу как стая беспризорных, непослушных собак. Теснота увеличила свои размеры, а воздух сжался, обнимая наши тела.

Так близко, так тесно и в кои-то веки он не пытается на меня накричать или унизить. Чувство долга готово было сгинуть от нахлынувших эмоций.

– Я хочу, чтобы ты осознала, насколько глупа была твоя идея прийти в этот бар одной, – шепот с болью подкрался к моему сознанию. – Мое наказание будет намного хуже, чем то, что с тобой собирался сделать Ларри…

Слова, как колкий нож, вонзились в мою плоть, заставляя млеть…

Его угрозы не работают. Я уже говорила это ему. Они всегда вызывали у меня дикое желание соперничать. Только сейчас это было другого рода желание.

Пульс взбалмошно набирал темп, как ни разу в жизни и дело было не только в том, что нас могут застукать. Нет, основной причиной всегда был мой начальник. Человек, который ненавидел меня, и чья ненависть просачивалась через все тело, возбуждая его вопреки здравому смыслу.

– Значит, мне стоило бояться не Ларри, а тебя? – простонала я, чувствуя, как что-то твердое упирается в мою задницу и давит, желая вырваться наружу.

– Ты совершила роковую ошибку, Лора, когда решила остаться со мной. – Пламенное дыхание коснулось каждого кусочка моего тела.

Когда мое тело легонько дернулось от вошедшего в соседнюю комнату человека, я подалась назад, прижалась к нему еще сильнее, борясь с двумя чувствами сразу. Возрастающим желанием и опасностью увидеть чей-то секрет.

– Блять, – тихо выругался он.

Маленькая дверная щель открывала мне вид, всего лишь на часть картины.

Тот же мужчина в костюме зашел на кухню и быстро оглядел пространство. За ним следовал молодой парень с черными волосами до плеч. На вид ему было около двадцати, не больше. Черная кожаная куртка, свободные джинсы и белая футболка с какой-то надписью.

Их разговор донесся до ушей.

– Долго еще? Я уже заебался ходить туда-сюда.

– Последняя коробка. Мы должны были вывезти ее еще три часа назад. Перестань ныть.

Прижав к груди коробку, мужчина в деловом костюме направился к выходу.

– К чему такая спешка? Вся наша работа под угрозой срыва? Копы что-то пронюхали?

Я затаилась, концентрируясь на их мутном диалоге.

– У нас всегда было мало времени, и копы здесь ни при чем. – Старик встал перед парнем вплотную. – Хочешь жить – шевелись, юнец, – всучил ему коробку. – И меньше слов.

– Но разве у нас нет…

За моей спиной послышался легкий грохот.

Неизвестные на кухне притихли и развернулись в сторону нашей каморки.

– Стэн… – промямлила я, нащупав в темноте его руку и сжав с ощущением неминуемой гибели.

– Эй! Кто там?!

Волосы вздыбились от отсутствия в моей голове нового плана.

– Энди, проверь!

Я сделала шаг назад, вжимаясь в капитана и теряя равновесие.

– Стэн… – простонала я.

– Тшшш… Делай все в точности, как я скажу.

Я кивнула головой, понимая, что он этого не видит.

Его руки обвили мою талию и развернули меня лицом к его лицу. Горячее дыхание опустилось на плечи, перешло на ключицу. Ладони на спине, прижали меня к его туловищу и холодные губы оказались на шее. Сначала нежно, что я отключилась от проблемы в виде надвигающихся на нас людей, а потом жестко, словно клыки вылезли из-под десен.

Я понимала, что он хочет сделать. Думает, они подумают, что мы просто решившая уединиться парочка.

– Стэн… – простонала я, пытаясь унять резко вспыхнувший жар в местах, до которых он прикасался. – Думаешь, это поможет?

Дверь резко распахнулась, и комнатный свет врезался в глаза.

– Конечно, нет, – заявил капитан. – Бежим!

Схватив меня за руку, Стэн выбежал из каморки, таща меня за собой.

Толкнув преградившего дорогу черноволосого парня, тот врезался в стену и свалился на пол.

Позади остался недовольный крик.

“Какого дьявола?!”, “Стоять!”, “Сукин сын!”.

Быстро выбежав в коридор, я бешено перебирала ногами, желая снять с себя каблуки и швырнуть их в стену, как того парня.

– Пальто! – в спешке крикнула.

– Жить надоело?!

За пару секунд мы преодолели половину бара, не замечая на пути никого. Следующая половина пролетела еще быстрее, и только на выходе я заметила, как старик в черном костюме выбежал к посетителям и что-то приказал соседним людям.

Пара мужчин двинулись в нашу сторону.

– Черт, Лора! Бежим!

Глава 15

Долорес Аллен

02:57

– Прошу, стой. Мне нужна хотя бы минута, – запыхавшись, промямлила я, облокотившись рукой на лестничные перила наружной части многоквартирного дома. Первая остановка за последние двадцать минут в любой момент может перерасти в очередное сумасшедшее бегство. – Просто минуту, умоляю…

Несмотря на хорошую физическую подготовку, которой я всегда гордилась, мои щеки полыхали, как от контакта с огнем, легкие сжимались и сердце норовило вырваться наружу.

Вдох-выдох.

Вдох-выдох.

Капитан остановился рядом, согнувшись в животе и уперев руки в колени. Его дыхание было таким же неровным. Светлые волосы хаотично взъерошены, футболка пропитана потом, а на лице выражение, словно меня собираются прилюдно прибить к столбу. И как можно скорее.

– Сними их на хрен!

Замедленный, непонимающий взгляд сначала посмотрел на капитана, потом переметнулся на палец, указывающий на область моих лодыжек.

Единственная пара туфель, которую я купила в модном бутике, вонзалась в кожу, как старинное орудие пыток. Не самое лучшее время признавать свою любовь к кроссовкам и плоской подошве.

Расстегнув застежку, я вынула ногу с кровоточащими от бегства пятками, и ступила на холодную землю. То же проделала и со второй. Как только ступни с болью распрямились на мокром асфальте, вдалеке послышался чей-то недовольный голос.

– Где они?!

– Твою мать, – раздраженно прорычал капитан, устремив взгляд за мою спину. – Быстрее, новенькая. Или хочешь, чтобы тебе наглядно продемонстрировали процесс освежевания?

– Ну уж нет!

Мы вновь бросились бежать. Дыхание страдало с каждым широким шагом. Дома как на старой фотопленке пролистывались перед глазами с кратчайшим временным промежутком. Не знаю, в какую сторону мы бежали, но нужно было делать это быстрее.

Спустя еще десять минут петляний между домов и улиц, мы выбежали к дороге, усеянной старыми пятиэтажными кирпичными зданиями. Продуктовые магазинчики на первых этажах, арендованные офисные помещения, квартиры, выделяющиеся особыми трещинами на окнах и скотчем, поддерживающим их на последнем издыхании.

– Надо залечь на дно, пока они не врубились и не пустили в ход машины, – сказал капитан, суматошно выискивая укрытие.

Будь сейчас день, у нас получилось бы перехватить машину или такси. На крайний случай, мы бы спрятались в какой-нибудь квартире или офисе, умоляя соблюдать тишину и дожидаясь, когда приедет подкрепление.

Только сейчас ночь и ни о каком подкреплении не может быть и речи. Господи, да нас вообще не должно было быть здесь.

Я крепче сжала в руке телефон, оглядываясь по сторонам. Недавно высушенные в баре волосы, вновь липли к лицу и плечам.

Всего минута раздумий, а мое тело почувствовало последствия нахождения без верхней одежды и обуви. Наверно, я переоценила возможности своего организма… Неужели сердце растаяло и вновь проявило готовность замерзнуть?

– Ларри, нахуй они тебе сдались?! – донесся следующий пьяный недовольный возглас.

Черт. Черт. Черт.

– Туда! – Я указала на пространство между двумя плотно прилегающими домами.

Направившись в сторону темных домов, темп выровнялся со стуком сердца. Такое же хаотичное биение, как и сегодня утром во время стрельбы. Или в баре, когда появился Стэн. Боже, даже стычка с этим гребаным психом у барной стойки не вызывала во мне столько трепета, сколько без тени страха подгоняющий двигаться живее капитан.

Все сводится к нему.

Каждый гребаный раз.

Проскользнув в узкий переулок, мы остановились во внутренней стороне двора. Обшарпанные стены с множеством неуклюже нарисованных граффити сочетались с валяющимися на земле обрывками упаковок и старыми разбитыми бутылками. Лунный свет едва пробивался сквозь высокие дома, создавая длинные тени и смешиваясь со светом двух или трех безжизненных комнат.

Спиной прижавшись к бетонной стене, я запрокинула голову кверху и начала в спешке хватать ртом воздух, чтобы восстановить баланс. Нужно было ненадолго передохнуть, притаиться, унять перебивающие дыхание мысли.

Закрыв глаза, я перечислила в уме все события, которые успели произойти со мной за сегодня. В легком ужасе от самой себя, я сморщилась, не зная, как поступить дальше. Как объяснить капитану, что это именно то состояние, в котором я хотела находиться? Что сегодняшняя ночь стала лучшей за последнее время? Да, мне угрожала опасность. Да, меня могли избить или изнасиловать. Но сидя дома и укрываясь теплым одеялом, я умерла бы намного мучительнее.

– Спасибо…

Стоило только выпустить это слово из своего сознания, как громкий треск бетонной стены вибрацией прошелся по моему позвоночнику.

Распахнув глаза, я вздрогнула, увидев, что рука капитана врезалась в здание возле моей головы, а сердитый, разъяренный взгляд пронзил меня насквозь.

– Спасибо? Все что ты можешь сказать, Аллен?! – Мышцы капитана с шумом вздымались и опускались под тяжестью новой волны угроз.

Я правда решила его отблагодарить?

Спятила?

Определенно.

Попытка избежать его глаз закончилась лишь тем, что я уставилась на кубики пресса, выпячивающиеся под слоем насквозь промокшей футболки. Наверно его верхняя одежда осталась в баре. Как и моя.

– Хороший, наверно, был план в твоей голове. – Голубые глаза опустились на мокрую ткань, облепившую мое тело. – Кого ты планировала соблазнить сегодня, чтобы получить информацию? Бармена? Ларри? Или еще десяток мужчин, не умеющих держать свой член в штанах? А?

Он словно пожирал каждый дюйм моей кожи и прикидывал, какой она будет на вкус.

– Если бы ты решил пойти со мной, все закончилось бы иначе…

– Еще ничего не закончилось, новенькая. Полагаешь я чем-то отличаюсь от этих ублюдков? Думаешь, буду держать себя в руках, видя перед собой это. – Его подбородок дрогнул в сторону моей груди.

Я посмотрела вниз на свою одежду. Промокшее платье стало прозрачным! Соски выпячивали из-за холода, линия стрингов четко выделялась под слоем ткани, а кожа покрывалась миллионами мурашек и скукожилась от холода.

Я попыталась прикрыть руками хоть что-то. Перекрестила их на груди и заметила, как взгляд собеседника переметнулся на просвечивающиеся нитки трусов.

– Не поможет.

Он трогал меня. Нет, трахал. Глазами.

И мне это нравилось.

– Ты – мой капитан, – прозвучало неубедительно. Также, как и в голове. Ведь именно капитан сжимал мою шею недавно. Разве начальство может поступать так со своими подчиненными?

– Мы не в участке. Но тебя ведь это никогда не останавливало. Ты поступала всегда так, как хотела. Почему же я должен играть честно, если ты давно перешла на грязь?

Потому что он человек чести?

Нет.

Он хороший?

Нет.

– Я всего лишь…

– Всего лишь что? – Мутный голубой оттенок глаз приблизился ко мне. Всего пара сантиметров, дающих мне дышать тем же воздухом, что и он, пара сантиметров, напоминающих о том, что я испытываю рядом с ним. Дрожь по телу… Нехватка воздуха… Тугой узел в животе и норовящее вырваться из меня желание. – Всего лишь хотела почувствовать себя живой, рискнув? Знаешь, что мы делаем с такими в отделе?

Небольшая пауза приказала моему сердцу сдаться.

– Заставляем на коленях молить о прощении, – томным голосом процедил он. – Готова извиниться, новенькая?

Дрожь волной прошла по каждой частичке моего тела. Как цунами, внезапно ворвавшийся в жизнь миллионов. Казалось, этот закуток улицы лишил нас проблем в виде преследователей и велел времени остановиться.

Значит, вот чего он хочет? Извинений? Или чтобы я встала на колени?

– И что будет дальше? Ты примешь извинения, и мы заживем душа в душу? Будем каждое утро улыбаться друг другу, обниматься при встрече и незаметно оставлять кружку с кофе на рабочем столе, пока другой не видит? Это все исправит? Или тебе просто не терпится увидеть во мне покорность?

Он и сам прекрасно знал, что нарисованная мной картина никак не вписывалась в наш полицейский ритм жизни. Любезность, уважение – лишь пустые слова, которыми прикрываются слабаки. Умение отстаивать свою позицию – вот, что двигало нами с первого дня. И так получилось, что ледяную стену, построенную между нами, не снести обычными извинениями, приняв самую покорную позу. Только растопить.

Но, черт возьми, я никому и никогда не позволяла ставить себя на колени. Папа бы отрекся от меня, если бы узнал о том, что мое тело впервые готово поддаться его провокациям. Да, мне и правда есть за что просить прощение, и подкосившиеся от его взгляда ноги подтверждают, что я готова. Только далеко не с целью получить его расположение.

Я лишь на сантиметр приблизилась к лицу мужчины, опустила руки с груди, как в холодных голубых глазах появился облик долгожданной победы.

Что случится, если я опушусь на колени, расстегну его ширинку и приоткрою губы лишь на миллиметр, продемонстрировав свою готовность? Представление этой сцены в голове сразу же отозвалось приятным покалыванием по позвоночнику. Это все исправит или я только разожгу новый огонь, сказав, после того как его член проникнет мне в рот, что мне давно плевать на каждое извинение, которое я слышу от других людей? В суде все молят о прощении, но меняются лишь единицы.

– Так будет выглядеть финал нашей истории, Стэн? – я вскинула бровь, заманчиво наклонив голову вбок. – Мы объявим перемирие после моего унижения?

Блеск в глазах капитана сменился легкой усмешкой, словно я сморозила глупость.

– Предпочитаю доводить дело до конца, а не останавливаться на середине, прикрываясь перемирием. Это не финал, Лора. Признать вину – только начало. – Уголки его губ дрогнули, вместе с вспыхнувшим сердцем у меня в груди.

Рука капитана остановилась возле моего рта, большой палец опустился на нижнюю губу и провел по ней от одного конца до другого, намекая на то, что он сказал ранее. Грудь сжалась, загоняя воздух в ловушку. Я больше не могла приказывать своему телу, превратившемуся в гибкий и податливый пластилин. Мышцы капитана залились очередной порцией свинца, как только он удостоверился в том, что я не пытаюсь его остановить.

Оттянув губу вниз, зрачки потемнели, и впервые, я не вижу его голубого цвета. Он даже не догадывается, что за линзами, которые я ежедневно натягиваю на себя каждое утро, прячется точная копия его глаз.

Стэн всегда так строг, груб, что мне не терпится увидеть хоть один его изъян. Я не отрывалась от его глаз, пока его были прикованы к моему рту, и от этого напряжение нарастало быстрее невозможного. Блеск все еще оставался на губах, и, кажется, в его голове промелькнула идея стереть к гребаной матери его остатки.

К черту! Я не могу врать постоянно. Я должна быть честна хотя бы сама с собой. Тот трепет, то возбуждение, которое подкрадывается к моим бедрам, говорит, что я хочу капитана. Чувства, эмоции, которые он вызывает. Он может стать следующим наркотиком, на который я подсяду, если позволю себе его хотеть, но что если это желание станет настолько сильным, что меня уже невозможно будет остановить?

Тело не поддавалось мне, только ему. Оно само тянулось к капитану, жалуясь на жалкую и незначительную дистанцию, разделяющую наши губы, пока внезапный громкий звон металла не раздался возле моей головы, ударяя по ушным перепонкам, оглушая и притупляя на мгновение все органы чувств.

– Ах, вот где моя малышка предпочитает раздвигать ножки!

Противный тошнотворный голос ворвался в наше пространство, разрезая его своим острием. Продолговатая железная труба, которой управлял Ларри, прошлась по голове капитана со всей силы, откинув его от меня на землю.

– Стэн! – обреченно крикнула я, когда сильная рука прервала мой крик и чуть не протаранила мной стену, вызывая острую жгучую боль по всему позвоночнику.

Голова на мгновение закружилась, вспышка боли почти затуманила разум, и только вселяющая ужас татуировка дракона удерживала меня от потери сознания. Я не могу отключиться в такой момент.

Обезумевшие глаза кретина из бара сначала оглядели лежащего без сознания капитана, а потом с наслаждением устремились ко мне, победоносно скалясь на мою плоть.

– Привет, красотка. – Облизав нижнюю губу языком, Ларри вывернул мне руки, давая лицом прижаться к ледяной стене. – Трахнуть тебя здесь или в моей тачке? Уверен, твоя попка давно уже мечтает попробовать что-то новенькое. Она ведь тугая, да?

Он бормотал так быстро, словно мечтал об этом последние десять лет. Все что я сделала – это лишь оглянулась назад, чтобы посмотреть в каком состоянии находится капитан.

Сердце истерично ударило по стенкам грудной клетки, когда его тело лежало на земле без единого признака жизни, а по лбу стекала струя бордовой крови.

– Трахни себя сам, ублюдок, – процедила я, пытаясь вырвать свои руки из его захвата. – Стэн!

– Не брыкайся, крошка. Будет не так больно. Остальные тоже сопротивлялись, но всегда получали удовольствие. Так что стой смирно, сука.

– Остальные? Ублюдок…

Платье задралось, оголяя мои ягодицы. Грубая рука проскользнула между бедер и сжала ткань трусов.

– Да ты пиздец какая мокрая, крошка.

Я дернулась телом, но получила взамен только болезненные ощущения от того, с каким усилием его пальцы сжали мои бедра.

Ты же полицейский, Лора!

Забыла это из-за Стэна?

Соберись!

За годы своей работы, в моих руках побывало много разных дел, но ни одно из них не касалось изнасилования. Что испытывали эти девушки? Молили ли они о помощи или из последних сил старались выжить? Не знаю, но если слова этого подонка имели вес, то он за них ответит.

Я замерла, позволяя делать с собой все, что он хочет. Иногда нужно просто выбрать правильную тактику. Мне всего лишь нужно немного потерпеть.

Черный лакированный ботинок проскользнул между моих лодыжек, резко двинувшись в бок, развел мои ноги в стороны. Когда я услышала звон пряжки от ремня и почувствовала ослабление хватки, то к горлу начали подступать слова.

– Зря ты сказал про остальных. Ты – труп, – ответила я, со всей силы ударив назад головой в его черепушку. Боль была обоюдной, но мой адреналин приглушил ее как мог.

– Сука!

На секунду его движения прекратились. Мои руки опустились в свободное падение, и я развернулась, чтобы видеть своего врага.

Только увидела не только его…

Тело словно оживили разрядом дефибриллятора, когда капитан бесшумно стоял за спиной ублюдка и наращивал грудную массу, концентрируя силу в кулаках. Кровь все еще стекала неровной линией по лбу до сжатых в крепкий замок губ.

– Вот сучка! – Рука Лари парила в воздухе, целясь в мое лицо.

– Обернись, – выдохнула я, сделав шаг назад и отойдя на безопасное расстояние.

Стоило только подонку со страхом начать поворачивать голову, как капитан вцепился пальцами в его затылок и с пылающим изо рта воздухом, швырнул его в стену. Я увернулась, позволяя кретину поцеловать бетон челюстью.

– Какого хуя… Сука! Ты за это ответишь…

Треск все еще отдавался эхом по двору.

Быстро встав на ноги, Ларри прижал руки к груди, занимая стойку.

– Отойди, – беспристрастно бросил капитан в мою сторону, после чего посмотрел на Ларри. – Как думаешь, через сколько тебя бросятся искать твои дружки? День? Два? Или им настолько насрать, что твой труп будет гнить в мусорном баке неделю, пока соседи не почуют вонь твоей разлагающейся плоти?

Слова капитана как затяжной раскат грома, постепенно охватывающий каждый клочок земли и предвещающий многолетние страдания человечеству.

– Ты…– Ларри сделал шаг вперед, но не успел и в полной мере приблизиться, как Стэн замахнулся и ударил его в грудь, возвращая в исходное положение.

Но нам ведь не стоит забывать кто мы такие… Полицейские не должны…

– Что-то сказал?! – прокричал капитан, подходя к Ларри и нанося ему еще несколько ударов в лицо. Стальная рука била со всей мощью, зверством и не останавливалась, пока подонок не распластался на земле.

– Забыл свое место, говнюк? – Усаживаясь на корточки перед ним, лицо капитана исказила злобная гримаса. – Всерьез решил, что можешь пойти против меня, ублюдок?

– Нет, – промычал тот, прижимая ладони к кричащим от боли местам.

– Тогда какого хуя ты здесь?

Я молча наблюдала, испытывая мимолетный страх и одновременно наслаждение болью, которую испытывает этот подонок. Каждый удар, каждая ноющая рана заслуживала своего хозяина. Только все это не было правильно.

Выплюнув сгусток крови, стекший к его губам, капитан нанес еще один удар, рассекая лицо Ларри костяшками пальцев.

– Не слышу? – повторил Стэн, поднимая его потрепанное тело на ноги и, кажется, забывая, что я все еще рядом. – Что-то хотел сказать мне, шестерка?

– Прости… – промычал Ларри, прикрыв глаза.

– Нет… Нет, Ларри. Не закрывай глаза… Я хочу, чтобы ты видел меня и то, что я с тобой сделал. Если ты еще раз забудешь, кто ты на самом деле – еще один удар по виску, вызывающий поток новой порции крови. – Еще раз дотронешься до нее, – прошептал он, скрипя зубами и нанося очередной удар, – я отрежу твой член и сожгу его у тебя на глазах…

– Про…шу, пре…крати… – бездыханно промямлил тот, не в силах больше стоять на ногах и утягивая вес своего тела к земле. – Я понял…

– Отлично.

Уголок губ капитана приподнялся, выворачивая мои органы наизнанку.

Дотронешься до нее? Он имел в виду меня?

Стэн отпустил его, выпрямился во весь рост, не переставая смотреть на избитое тело под ногами. Капли бордовой крови стекали по рукам, падая на землю и растворяясь в небольших лужах, кожа на костяшках пальцев стерлась от количества ударов, и мое тело охватил сильнейший холод, невиданный раньше. Он предзнаменовал что-то ужасающее. Страх… который я начала испытывать по отношению к капитану…

Я оглядела подонка, заслуживающего гораздо больше боли. Но разве мы вправе это решать?

Стэн говорил иначе.

Вел себя иначе.

Словно готов был на все. Но ради чего?

И в то же время чувство, будто он спас меня, лезло в самую душу.

Повернув голову в мою сторону, взгляд капитана смягчился:

– Порядок?

Я стояла как вкопанная, пытаясь унять дрожь в каждой чертовой конечности. Платье было таким мокрым, липким, холодным… По коже без остановки бегали мерзопакостные мурашки, вызывая стремительно охватывающий меня озноб.

Не дожидаясь ответа, он подошел ко мне и поднял с пола телефон, упавший из моих рук несколько минут назад.