Не смотри назад

Он лег рядом и приобнял меня.

– У тебя такая сладкая попка. И как оказалось, тоже не девственная. – усмехнулся он. – Знаешь, как я узнал?

Я не реагировала. Мне было пофиг, вообще пофиг на то, что он там гонит. Я сейчас могла только мечтать о том, чтобы на этого ублюдка упал метеорит или шальная пуля откуда-нибудь прилетела и пробила его тупую башку.

– Ладно, не напрягайся! – усмехнулся он. – Ты ведь шлюха Лазарева. А он всех своих шлюх только сзади натягивает. Фобия у него, киски не любит женские.

Он долго смеялся над фобией Лазарева, приподнимая мою ноги и пристраиваясь ко мне своим половым органом. Я почувствовала, как что-то горячее и твердое вползает в мой кишечник.

Как оказалось, мой сфинктер был достаточно расслаблен. Амир приготовился войти в меня, но медлил, словно играя со мной.

Проведя головкой по ложбинке между раскрытых ягодиц, он уперся им в дырочку. Я попыталась еще сильнее расслабиться, чтобы не чувствовать боль.

Взяв меня за бедра, Амир начал буравить меня. Его мужская плоть вошла довольно легко. Головка скрылась внутри, от чего я почувствовала только жжение и дискомфорт. Я даже обрадовалась тому, что больше не чувствую боли, но это было ровно до того момента, как насильник сделал резкий рывок и оказался внутри меня до конца.

Я внезапно ощутила, как будто кто-то невидимый вставил в меня раскаленное железо. Боль не проходила, а все усиливалась, нарастала, и с каждой секундой начинала скручивать меня в узел, не оставляя ни малейшего шанса на облегчение. Казалось, что мои мышцы, нервы, кости – все слилось в один бесконечный ком страдания.

Я начала невольно сжиматься, колотя кулаками по ногам насильника, пока он крепко держал меня, насаживая как кусок мяса на шампур.

Делая ритмичные движения, он натягивал меня, не переставая, при этом он довольно громко стонал.

Иногда думаешь в какой-то ситуации, что хуже быть уже не может. А потом оказывается, что может. Еще как может.

Это случилось, когда появился Вахид. Мужчины захотели попробовать вдвоем войти в меня. На этот раз он не пытался насиловать мой рот. Он лег на кровать, а меня посадил сверху. Сзади ко мне пристроился Амир, и тогда я от боли просто закричала. И кричала я довольно долго, пока они двигались во мне.

Они двигались и двигались, и каждое их движение отдавалось во мне резкой болью, переходящей как волна в тупую боль. Все тело ныло, а я ощущала себя просто тряпичной куклой в их руках, зажатая между двумя сильными телами.

Вахид и Амир тихо постанывали, придерживая меня за талию и бедра. Поймав ритм, Амир начал двигаться еще быстрее, входя в меня сзади еще глубже, на всю свою длину.

Я кричала. Все еще кричала, хотя, казалось, голос вот-вот сорвется.

Вахид провел руками вверх по моему телу, взявшись за грудь. Он мял ее и посасывал, втягивая губами соски. Амир же, все наращивая темп, вдалбливался в меня сзади, придерживая меня за волосы. Я чувствовала, как два железных стержня почти синхронно трутся внутри меня, сдавливая стенки внутренностей с двух сторон.

Мужчины были уже на пределе. От сумасшедшей вибрации их отростки просто изнывали от возбуждения. Они набухли еще больше, чем прежде. А потом мои насильники начали спускать в меня свое ядовитое семя почти одновременно, заполняя меня до краев. Жидкость, смешанная с той, что была там раньше, струями потекла из меня, стекая по ногам Вахида. А когда Амир вышел из меня, поток семени полился и сзади тоже.

Я отключилась на какое-то время, видимо, от усталости.

– Даша, – шепотом обратилась ко мне Лана, наклонившись к самому уху. – Дверь… Она открыта. Сейчас или никогда! Беги, сестренка! Беги!

Я замерла на мгновение, осознавая всю важность этого решения. Страх, сковавший меня изнутри, и отчаяние, которое кипело под поверхностью, подтолкнули меня к действию.

Встать с кровати было еще тем подвигом! Тело болело, каждая мышца словно была раскаленным железом – как долго я лежала связанная, и это все давало о себе знать. Я чувствовала, как ноги подламываются подо мной, но это не имело значения. Я должна была двигаться. Я с усилием поднялась с кровати, ноги едва слушались, каждая попытка шагнуть вперед давалась через боль, но я не могла остановиться. Каждая секунда промедления была опасна.

Сгорбившись, на полусогнутых ногах, я почти ползла к двери, задыхаясь от напряжения. Мое тело было словно чужим, неподвластным, но внутренний инстинкт толкал меня вперед, несмотря на боль. Ноги почти не слушались, как будто они были сделаны из свинца. Я чувствовала, как кровь не циркулировала нормально, словно веревки еще держали меня. Но я продолжала идти, медленно, с трудом, чувствуя, как каждый шаг дается с невероятным усилием. Все тело сопротивлялось, но страх был сильнее.

Когда я наконец вышла за пределы дома, на мгновение показалось, что я все-таки сбежала. Воздух был холодным и обжигающим, но он казался глотком свободы. Я вышла за территорию, и на секунду внутри что-то дрогнуло – надежда. Я сделала несколько шагов по дороге, глядя на деревья впереди, будто они могли меня укрыть.

Но едва эта мысль о побеге появилась, тишину разорвал звук мотора. Мое сердце мгновенно сжалось, словно хватка ледяной руки сдавила его изнутри. Все надежды на спасение рухнули в одно мгновение. Страх обрушился на меня с новой силой, поглотив меня целиком. Я могла представить, как мои насильники, вернувшись в дом, обнаружили, что меня нет. Вспышки ярости на их лицах, когда они поняли, что я сбежала.

Они точно меня поймают. Эта мысль пронзила разум, как нож. Их машина была ближе, чем я ожидала. Фары, вырвавшие меня из темноты, ослепили, словно свет прожектора на сцене последнего акта. Я почувствовала себя загнанным зверем – угнанная надежда оказалась иллюзией. В голове пульсировала одна мысль: Теперь они меня точно поймают и убьют.

Нужно было действовать. Парализованный ужас пытался захватить контроль, но я понимала: стоять здесь означало подписать себе приговор. Я должна была сделать хоть что-то, любой шанс был лучше, чем сдаться. Бежать? Спрятаться? Я лихорадочно оглядывалась, пытаясь найти хоть какое-то укрытие. Лес был впереди, его тени были единственным шансом скрыться от этих проклятых фар.

Надо бежать, но куда? Тело все еще было измучено, ноги едва двигались, но мне нужно было двигаться дальше, я не могла позволить страху остановить меня.

Мой разум был парализован ужасом. Преследователи не отстали, они были прямо за мной. Внутри меня все сжалось от осознания, что эта тонкая надежда на побег рушится. Мой инстинкт кричал бежать, но тело не подчинялось. Я пыталась двигаться, но ноги едва волочились по земле, как будто все мое существо протестовало против каждого шага.

Я бросилась в сторону леса, словно подстегиваемая страхом, который теперь стал моей единственной движущей силой.

Все было исцарапано в кровь

Я двигалась, подгоняемая страхом, все быстрее и быстрее. Вскоре я уже бежала довольно быстро, цепляясь за ветки и корни деревьев, которые царапали меня словно когти хищников. Лицо, руки, ноги – все было исцарапано в кровь. Я споткнулась, нога подломилась, и я полетела вниз, в овраг. Полет казался бесконечным, как в замедленной съемке. Ветки били меня по лицу, как хлысты. Моя голова загудела, и тело словно летело само по себе.

Приземлившись на холодную землю, я сначала не поняла, что произошло. Все тело горело от боли, а в голове было полнейшее смятение. Но через мгновение я услышала приближающиеся шаги. Они нашли меня.

– Добегалась? – ухмыльнулся один из них, подойдя ближе и грубо схватив меня за волосы.

Я чувствовала, как боль взрывается в висках, но не могла ни закричать, ни сопротивляться. Словно весь мир внезапно замедлился, и каждый миг растягивался в вечность.

– Вот теперь точно никуда не денешься, – проговорил второй, ударяя меня по голове так сильно, что перед глазами разлилась тьма. Я отключилась.

Когда я очнулась, мое тело снова было связано. С трудом открыв глаза, я увидела перед собой просторную, холодную комнату с грубыми каменными стенами. Влага сочилась по ним, воздух был влажным и сырым, от него меня пробирала дрожь. Едва горящая лампочка бросала тусклый свет, едва различимый в полумраке. Пол под ногами был грязным, и там копошились крысы. От одного их вида у меня мгновенно скрутило живот. Я чувствовала, как в груди начинает нарастать ужас, и холодный пот проступил на лбу. Опять они…

Последняя встреча с крысами осталась в моих воспоминаниях болезненным шрамом. Меня тогда привезли в темный, вонючий подвал. Долго насиловали и избивали. Затем, связав так крепко, что я не могла даже шевельнуться, оставили там умирать. Эти твари, одна за другой, подбирались ко мне, чувствовали мою беспомощность. Сначала они просто копошились вокруг, но потом одна из них решилась и вцепилась зубами в мою ногу. Боль была мгновенной, острой. Я пыталась вырваться, но не могла – мои руки были скованы. И вот они начали кусать меня снова и снова. Каждое прикосновение их зубов было пыткой.

Этот страх, этот ужас – он был здесь снова, словно дежавю. Все повторяется. Я снова в западне, снова беспомощна, снова связана, снова передо мной – крысы. Их присутствие наполнило мою голову жуткими воспоминаниями, а тело сковало от ужаса. Казалось, что я никогда не выберусь из этого кошмара.

Эта комната была настоящим кошмаром. С потолка свисали толстые цепи, а на столе в идеальном порядке лежала целая груда ножей, удавок, спиц и плетей.

– Устраивайся поудобнее! Здесь мы с тобой проведем много времени, – мягко произнес какой-то мужчина в темной маске, входя в помещение и закрывая дверь. – Я не знаю твои вкусы, но предлагаю для разминки начать с раскаленных игл. Эффект от их пребывания под ногтями превзойдет все самые смелые ожидания!

У меня внезапно закружилась голова еще больше и я почувствовала сильную тошноту.

– Что ж, вполне предсказуемо, – равнодушно произнес он, взмахивая руками. Меня грубо схватили за шею так, что в груди все сдавило от нехватки воздуха, а в глазах потемнело.

Когда этот маньяк меня отпустил, я еще долго не могла сделать вдох полной грудью. И пока я пыталась откашляться и отдышаться, в комнату притащили еще одну девушку. Она была напугана и еле перебирала ногами. Она озиралась по сторонам и, казалось, была в полном шоке. Увидев меня, она остановилась и чуть не упала без чувств, но ее подхватил мужчина, который ее сопровождал.

Он ловки пристроил ее недалеко от меня, также сковав цепями, свисающими с потолка, ее руки. Вскоре она также стояла, растянутая между небом и землей.

Меня удивляла ее покорность, с которой она все воспринимала. Словно она до конца еще не осознавала, куда попала и что с ней будут делать.

Итак… Это моя новая реальность. Я и какая-то девушка оказались здесь по воле судьбы. Наши тела были крепко скованы холодными цепями, свисающими с потолка, которые ограничивали любое движение. Металл был настолько тугим и холодным, что даже малейшее давление на руки и ноги причиняло боль, заставляя меня чувствовать полную беспомощность. Тело было сведено судорогой, мышцы ныли от невозможности вырваться или расслабиться.

Инквизитор приближался медленно, каждый его шаг будто бы нарочно тянул момент, создавая ужасающую атмосферу. Он шел ко мне, держа в руках длинные спицы.

Быстрое движение – и мое тело пронзила нестерпимая боль. Я закричала. Я кричала пронзительно, и словно слышала свой голос со стороны. И невозможно было сдерживаться от дикой, ослепляющей боли, которая буквально сковала все тело.

С каждой секундой спицы все глубже погружались в нежную мякоть у меня под ногтями. Казалось бы, они двигались всего чуть-чуть, но боль была страшной. Острое железо медленно пронзало кожу и мышцы, боль полыхала, будто раскаленный стержень проникал в меня все глубже с каждым мгновением. Я почувствовала, как кровь медленно начала сочиться из раны, ее теплая влага контрастировала с безжалостным холодом металла.

Каждое биение моего сердца отдавалось резкой пульсацией в образовавшихся ранах, как будто боль волнами прокатывалась по рукам, разрастаясь, вытесняя из головы любую другую мысль, кроме самой мысли об этой боли.

Я попыталась поднять сжать пальцы, чтобы отодвинуться от этого источника ужаса, но боль только усилилась, словно спицы впились еще глубже. Казалось, будто спицы намеренно рвут плоть изнутри, при каждом малейшем движении, и нет спасения от этой пытки.

Звук моего крика эхом отразился от стен, но все вокруг, казалось, безразлично к моим страданиям. Я задыхалась, пытаясь найти силы выдержать это, но боль не отпускала, с каждым мгновением становясь все сильнее.

– Вам не холодно? – поинтересовался у меня садист, сохраняя на мерзкой морде выражение участия. – Думаю, что нужно немного прибавить огоньку.

По его команде в комнату вошел какой-то мужчина. Я с ужасом видела его движение только краем глаза. Он подошел ко мне сзади, схватился за мои ягодицы и… Вошел в меня сзади! Его резкое движение заставило все мое тело дернуться вперед и в этот момент спицы вонзились так глубоко, что сквозь меня моментально прошел электрический заряд невыносимой жуткой боли, от которой перед глазами поплыли красные круги. Все вокруг казалось, полыхало в огне. Я его не просто видела, я его чувствовала!

Спицы в руках садиста словно раскалились, и теперь мне в пальцы впивался нестерпимый жар.

Одновременно с этим сковывающие меня цепи дрогнули, разъезжаясь в стороны, потому что мужчина сзади грубо раздвигал их все дальше и дальше. В итоге я, фактически, оказалась подвешена в воздухе, насаженная на его мужской орган. А мои руки и ноги при этом были разведены в стороны до хруста в мышцах. Я многое пережила за всю свою жизнь, но проходить через такое…

Но этого моим инквизиторам было мало. Мужчина спереди, вытащил спицы, попутно испачкав пальцы в моей крови, а потом начал прокалывать этими спицами мякоть подушечек пальцев, и при этом давить так, что боль стала еще сильнее, а пальцы онемели. Мужчина сзади двигался медленно и тяжело дышал мне в ухо. Его железный стержень во мне словно увеличивался в размерах от каждого малейшего движения.

Я уже устала кричать, мой голос охрип, но я не могла остановиться. Я продолжала кричать. Невозможная агония сжирала мое тело. И сколько я ни старалась, я не могла сдвинуться ни на миллиметр, чтобы хотя бы немного облегчить свои страдания. Чтобы хоть как-то избавиться от этих двух ублюдков, терзающих мою плоть.

– Милая, ты только держись! Ты должна выжить! – услышала я голос Ланы. Я не видела ее, перед глазами по прежнему мелькали яркие огни.

– А ты, красавица, не скучай. Скоро я займусь и тобой. – сказал садист, стоящий передо мной. Он обращался к моей соседке. Та дернулась изо всех сил, но лишь немного качнулась в своей тюрьме из цепей.

Мужчина сзади начал двигаться во мне еще сильнее, разрывая меня изнутри. Не выдержав, я опять закричала. Это почему-то помогло, и стало немного легче. Наверное, если бы я раньше не пережила насилие и пытки, я бы уже точно грохнулась в обморок или, что хуже, умерла от разрыва сердца.

– Крик – это просто восхитительно! – усмехнулся садист, его глаза блестели от предвкушения. – Он приносит облегчение, наполняет тебя новой энергией. Это нечто волшебное, когда твои внутренние страхи и боль находят выход в громком вопле. И знаешь что? Это ведь только разогрев, невинная разминка перед главным событием. Подумаешь, маленький крик – это всего лишь легкая закуска, салатик перед роскошным основным блюдом.

Такой жестокий цинизм в его словах резал по ушам.

Это еще не настоящая боль

И пусть он говорил как заправский маньяк, с его лица ни на мгновение не сходило выражение спокойствия. Абсолютно нормальный человек. Никакого удовольствия от процесса, только работа.

– Не трогайте меня! Хватит!!! – не выдержав, снова закричала я. – Лучше убейте!

– Убить? Зачем же убивать такое прекрасное тело, которое может приносить наслаждение?! – улыбнулся он вполне искренне. – У меня на тебя особые планы. Я заплатил за тебя, и я хочу получить удовольствие.

– Пожалуйста… – мои губы задрожали, я уже не могла кричать. У меня болели руки от напряжения и от того что я фактически была постоянно навесу из-за того урода, что насаживал меня сзади на свой жезл.

– Если ты думаешь, что это больно, то ты еще ничего не знаешь о боли, красавица. – серьезно кивнул он. – Я всегда начинаю с легкой пытки. Ничего особенного. Немного боли, чуть-чуть огня, легкое напряжение в растянутых мышцах. Почему? Думаете, мне это не нравится? Ничего подобного! Но зато помогает таким, как ты, понять, что я настроен серьезно. И если будешь сопротивляться, то я сумею сделать твою жизнь еще хуже. Намного хуже…

Потом началось нечто более жуткое. Меня просто били. Тот козел, что терзал мое тело сзади, освободил меня от цепей и бросил на землю. Он грубо связал мои руки за спиной бечевкой. И пока я пыталась съежиться, корчась от боли, он грубо поднял мою голову за волосы, а потом ударил. Так сильно, что я отключилась. А пришла в себя, когда он пинал меня в живот.

Не знаю, как я вообще выжила после такого. Я не могла кричать, только хрипела. Я постоянно отключалась, но меня приводили в чувства, чтобы потом снова вырубить очередным ударом.

Где-то на заднем фоне кричала вторая девушка. Мне было плевать, что с ней делают. Сейчас меня волновало только происходящее со мной.

Потом мой палач взял в руки хлыст. Я видела такие только в фильмах. Я успела увидеть опухшими и заплывшими глазами, как он ухмыльнулся мне в лицо, а потом последовал удар. Характерный свист и обжигающий удар вдоль всей спины. Хлыст в одно мгновение разорвал мне кожу, наверное, до мяса. Хлынула кровь.

На время меня перестали бить, а потом все повторилось. Невозможно описать словами, что чувствуешь в этот момент. Наверное, смерть в подобных случаях кажется тебе единственным здравым выходом из этой ситуации. Невозможно думать ни о чем, только об этой боли, что терзает твою плоть.

В какой момент меня перестали бить, я не знаю. Мужчина стоял и смотрел на мое окровавленное тело, и у него не было практически никаких эмоций. Только отвращение. Всепоглощающее и неумолимое.

Он просто стоял и смотрел, как я корчусь от боли на грязном полу. Как мои запястья, все больше покрываются ранами от тугой бечевки, как кровят открытые раны от его ударов хлыстом. Мужчина непроизвольно улыбнулся. Ему нравилась эта картина моих мучений. Но это был еще не конец и не предел моих страданий.

Насильник стоял около меня и хищно улыбался. В руке у него был какой-то странный железный прибор.

– Ну что, сучка, приступим к развлечениям? – хищно спросил он.

– Прошу, хватит, не надо… – в глазах моих застыл страх, я начала еще сильнее дергаться, разрывая себе запястья в кровь.

Аромат моего страха летал в воздухе. Было ощущение, что его можно даже потрогать.

Мужчина наступил на мою ногу одним коленом, все еще держа в руке инструмент пытки. Я завизжала что было сил, но его это не остановило. Он подполз к моей голове, заглянул в глаза и показал мне белоснежную улыбку. Потом он замер на мгновенье, остановив взгляд на моем измученном и заплывшем лице. На секунду мне показалось, что ему, возможно, стало меня жаль. Но это была иллюзия. Он с силой ударил меня снова в лицо и этим четким ударом отправил меня в глубокий нокаут.

Пока я приходила в себя, я ощущала, как меня переворачивают на живот.

Руки моих палачей действовали четко и методично.

Меня положили на какой-то стол, раздвинули ноги в стороны и туго привязали их к выступам.

– Мне нравится. Очень красиво получилось. – сказал тот, что пытал меня спицами. Более высокий, похожий на интеллигентного вампира.

– Что со второй? – грубо спросил другой маньяк.

– Думаю, оклемается. – равнодушным голосом сказал первый. – Эта красотка мне нравится больше. Поиграем?

Я все слышала, и даже что-то видела, но как будто не могла до конца проснуться. Кажется, мужчин это не совсем устраивало.

– Приведи ее в чувство. – сказал наконец-то первый инквизитор.

Вскоре мне в нос сунули ватку с нашатырем. Мне уже был знаком этот проклятый запах, в психушке я часто теряла сознание и тогда меня приводили в чувство этим жутким запахом. Дышать я могла только через нос, потому что рот мне чем-то заткнули, я не могла его открыть.

Я резко дернулась и завертела головой. Как только мой взгляд стал более менее сфокусированным, я посмотрела на своих мучителей.

Они тоже с интересом смотрели на меня. Наверное, в моих глазах отразилась вся моя физическая боль. Так смотрит смертник на своих палачей.

– Доброе утро, пупсик, – улыбнулся длинный. – Продолжим, спящая красавица?

– Мммм… – промычала я и из моих глаз брызнули слезы.

– Как трогательно! Я почти поверил. Но нет, ты не отвертишься!

Он взял в руку прибор, похожий на огромные плоскозубцы и двинулся ко мне. Как только я почувствовала, что мужчина приблизился и коснулся моих ягодиц, я начала визжать и дергаться.

– Ну зачем же ты так вопишь, я ведь оглохнуть могу. – сказал мужчина спокойным голосом.

Из-за заткнутого рта я не могла кричать как раньше. Могла только визжать и мычать.

– Я же все равно сделаю задуманное. А то, что ты дергаешься, делаешь хуже только себе. – снова увещевающим голосом сказал мужчина.

Приблизившись вплотную к моим расставленным ногам, он натянул заранее подготовленные резиновые перчатки и с силой раздвинул мои ягодицы. Я рыдала и крутилась. И чтобы меня немного успокоить он со всей силы шлепнул меня по одной из ягодиц. Я немного затихла. И он, не упуская момента, вставил мне между ягодиц холодный железный прибор.

Внезапная режущая боль разорвала мое сознание. И снова вопль боли резанул по ушам моих мучителей.

– Как маленькая, честное слово! – усмехнулся мужчина, но не остановился. Он еще раз с нажимом стал вводить в меня устройство пытки. Глубже, еще глубже, чтобы вся конструкция была внутри, а ручка осталась снаружи. Он прокручивал устройство и давил на него. Он знал, что так больнее, что вся моя прямая кишка превращается в кровавое месиво. И вот, это устройство уже внутри. Он оставляет его в таком положении и отходит.

Я уже была на грани смерти, от болевого шока я ничего не соображала.

Я лежала, уткнувшись головой в матрас, сквозь кляп сочилась слюна и оставляла огромную лужу. Мои глаза были мокрые от слез, а все тело покрыто потом.

Я боялась пошевелиться, ведь каждое резкое движение приносило мне кучу боли. Моя спина была разодрана и кровила, а из заднего прохода торчал древний механизм пытки.

– Отличное зрелище. – длинный мужчина снова засмеялся. Его действительно веселила эта картина.

Он направился к импровизированной печке, где горел огонь, взял оттуда кочергу и сунул в угли. Мужчина стоял и смотрел на огонь. Он сказал, что у него было время на еще одно действие, он ждал, пока кочерга накалится докрасна.

Я смотрела с ужасом и обреченностью. Что он еще задумал?

Он вернулся ко мне, забралась между моих ног и взялся за ручку устройство. Медленно, с расстановкой он начал крутить ручку и лепестки этого адского орудия начали потихоньку раскрываться прямо внутри меня. Я снова завизжала, но мужчина уже не обращал на это внимание. Он с энтузиазмом крутил ручку, медленно, чтобы пытка не кончилась рано. А я орала и плакала, но уже не дергалась, я знала, что будет больнее.

Раскрыв немного еще это устройство, он остановился, дождался, когда я затихну, и начал вытаскивать это орудие пыток из меня. Новая волна крика проревела в помещении. А из меня хлынула кровь. Мужчина выругался и брезгливо бросил на меня какую-то белую тряпку.

– Я не могу так работать. Слишком грязно. – сказал он. – Приготовь мне вторую красавицу.

Второй мужчина, что избивал и насиловал меня, был похож на шкаф. Своим заплывшим глазом я следила за ним. Второй глаз у меня ничего не видел и я подумала, а что, если у меня уже нет второго глаза? Я ощущала липкий холод, проникающий в мое тело, смешиваясь с болью и растущим чувством беспомощности.

Вскоре я услышала крик моей подруги по несчастью. Ей заткнули рот, а потом я услышала глухие удары и протяжный вой через кляп. Шкаф сейчас бил ее. Наверное, в его представлении только так можно привести человека в чувство.

Кричи, милая, кричи

Через какое-то время ее положили рядом со мной. Меня отвязали от стола и слегка подвинули в сторону, чтобы для второй подопытной было достаточно места. Я не могла уже шевелиться. Боль меня сковывала. Я даже не могла пошевелить пальцами, чтобы не ощущать эту уничтожающую и растекающуюся лаву боли внутри всего тела.

Длинный достал раскаленную кочергу из камина и двинулся в нашу сторону. Я невольно снова напряглась, но потом облегченно вздохнула. Его интересовала моя напарница. Та плакала и тряслась от боли.