Глубина страха

Выйдя из комнаты, быстро нашла источник. Окно было открыто в одной из гостиных. Её я приглядела для себя. В ней всё ещё хороший камин, украшенный золотыми узорами витиеватых колючих стеблей, и несколько полок Шекспира и Брэма Стокера.

Окно было открыто настежь и на нём уже сидела Герци.

Вчера мы точно сюда заходили. Я хвасталась несколькими экземплярами "Дракулы".

– Пить с этой ведьмой я больше не буду. Не дай бог в следующий раз и дверь забудем закрыть, – я быстро закрыла окно и погладила кошку, – Ты меня поэтому разбудила?

Короткое мяу в ответ стало мне ответом.

– Молодец. Пошли завтракать, дам тебе вкусняшку.

После легкого завтрака, состоящего из двух кусочков хлеба и отвратного клубничного джема с огромной кружкой чая, я вышла на улицу. Миссис Нортон, к счастью, не наблюдалось. Как и других соседей. Улица, словно, вымерла. Почти все были либо на работе, либо в школе.

Благодать.

Спустившись по крыльцу, приблизилась к калитке, надеясь чуть лучше рассмотреть дом напротив. Он снова притягивал мой взгляд. Словно мой персональный магнит. Либо вывеска с огромными буквами:

ЗАГЛЯНИ КО МНЕ.

– Интересуетесь этим домом?

Я подскочила от неожиданности, слегка царапнув себя по руке острой частью калитки.

Рядом стоял худой высокий старик в иссиня-черном костюме, с идеально завязанным галстуком и золотыми запонками. Седые редкие волосы были зачесаны назад, а на бледном морщинистом лице было сложно что-то прочитать.

– Просто смотрю, – я прищурилась, пытаясь понять, где видела этого старика.

В одном из ужастиков? Он прям идеально подходит под дворецкого, который ночью скинет тебя в подвал, чтобы утолить жажду крови своего свихнувшегося хозяина.

– Насколько мне известно, вы Эмилия Ланкастер.

Хотела я спокойно пожить в чужом городе, где меня никто не знает. Не прошло и недели, теперь меня знают все. Молодец, Эми, прям идёшь по плану.

– Всё верно.

– Ваше представление с соседкой было захватывающим, – это звучало, как похвала, – Я был в первом ряду и по достоинству оценил ваш острый язык.

– Благодарю…?

Вот где я его видела. Он был среди зрителей нашей стычки.

– За правду не благодарят.

За неё обычно морду бьют.

– Так что по поводу этого дома? Вы смотрите на него также, как на кусок свежей горячей индейки в день Благодарения.

У меня свело живот. Индейка моей матери была безвкусной и жёсткой, но доесть я её была обязана, если не хотела потом спать на чердаке.

– Не люблю индейку.

Старик кивнул, понимая.

– Тогда, как на кусок жареной в панировке курицы.

У меня потекли слюнки. Я планировала сходить в магазин и забежать в кафешку, взять пару кусочков пиццы навынос. Готовка – совершенно не моё. Последний раз я сварила стухшие яйца и на всю квартиру воняло сероводородом. Грег после этого заносил мне буклеты с едой на вынос, чтобы я и близко к плите не подходила.

– Да, да, именно с таким выражением лица, – он улыбнулся, – Не удивительно, что вы интересуетесь. Я наслышан о том, как вы ищете вдохновение.

Или неприятности. Это как посмотреть.

– И понимаю, почему вас не особо цепляет дом, в котором живёте вы.

А вот это уже интересно. Этот старик мне уже нравится.

– Почему же?

– Этот особняк, – старик окинул взглядом дом, ни на чём не задерживаясь, – Достояние архитектуры. Его хозяин был богат и умен, в его стиле нет излишней вычурности. А годы сделали его в особой степени прекрасным. Но что же происходит вокруг этого места? Лишь слухи и домыслы. Люди сами сделали этот дом "проклятым", создав вокруг него оболочку кровавого места. А на деле? Обычный дом, ничем не отличается от других. Из самого интересного в нём лишь самоубийство. И даже в нем ни капли загадки, девушка сама решила распрощаться с жизнью. Её смерть потрясла весь город, оставив мужа жить в коконе вины и боли.

– Из чужих уст звучит трагично.

Тема самоубийства всегда была для меня сложной. Как во вплетении её в сюжет, так и в собственной жизни. Когда-то желание покончить с собой казалось выходом и истинным спасением. Словно наглотавшись таблеток мне станет легче. Но это ли не самообман?

– Эта история любви и правда была трагична, но без такой не было бы той самой, со счастливым финалом.

– Кому-то жить с разбитым сердцем и смотреть на счастливую пару, наслаждающуюся жизнью? Слегка нечестно, не думаете…?

– Гордон Вильденштейн. Лучше по имени, – с нажимом и улыбкой добавил он, – Жизнь не со всеми честна.

Я выдохнула, соглашаясь.

– Как к людям, так и ко всему остальному. Эти дома тому пример. Один обрел дурную славу, а второй остался обделённым, хотя заслуживает намного больше внимания.

Я слегка приблизилась, навострив уши.

Давайте, расскажите мне всё об этом доме. Я буду самым лучшим слушателем.

Но Гордон Вильденштейн стоял с хитрой ухмылкой, спрятав руки в карманы брюк.

– Что вы хотите взамен? – выдохнула я, сдаваясь. Старый черт, сыграл на моем любопытстве.

Старик протянул мне экземпляр моего последнего ужастика про детектива, расследующего пропажу подростков на давно пустующем острове посреди холодного моря, который прятал в кармане пиджака.

– Вы просите меня подписать вам книгу?

– И да, и нет. Не согласитесь ли вы подписать несколько экземпляров для предстоящего читательского вечера. Он устраивается для подростков и в этот раз выбор пал на ваши произведения.

Готова поспорить, что такое решение было принято из-за моего скандала с миссис Нортон.

– Просто подписать?

Не люблю такие встречи. Чаще всего люди задают провокационные вопросы, стараясь доказать, что моих знаний в каких-то темах недостаточно, чтобы писать книгу о них. И таким людям сложно доказать обратное, не переходя на крик. Конечно же присутствуют и фанаты, которым нравятся почти все мои книги, но даже это для меня стресс.

Проблема с неоправданными ожиданиями всё ещё живет и отплясывает сальсу где-то на подкорках подсознания.

– Если хочешь, можешь прийти, – Гордон заметил моё выражение лица, – Но я тебя прошу лишь подписать.

– Хорошо, на это я согласна.

– Тогда приходи через три дня в городскую библиотеку. Спросишь меня, и тебе укажут, куда идти.

Три дня? Он издевается? Я же изведусь от любопытства. Настоящий злодей из ужастика.

– Как таинственно.

– Ничего подобного. Тебя проведут в мой кабинет для приватной беседы. Сомневаюсь, что юные умы позволят нам спокойно побеседовать в читальном зале.

– У вас свой кабинет в библиотеке?

– Я хозяин библиотеки, так что да, кабинет у меня есть.

Ого. Какое приятно знакомство. Не такой уж он и злодей. Особенно если даст мне возможность прошарить всю его коллекцию.

У бордюра затормозила черная машина, единожды посигналив.

– Думаю, мне стоит идти. В ваши разговоры с мистером Холлом мне лезть не хочется.

И точно, за рулём сидел Брендан и хмурился, смотря на нас. Что ему опять здесь понадобилось? Он не на служебной машине, и, если мне не изменяет зрение, в повседневной одежде.

Библиотекарь склонился ко мне:

– Не подведите, на ваши отношения я поставил пару томов Достоевского, – и неспешно ушёл, убрав руки в карманы брюк.

Минус балл в копилке этого старика. Хотя наличие личной большой библиотеки, а она у него огромная, видела, проезжая мимо по пути в ветклинику, всё равно накинуло ему баллов двадцать автоматом.

Брендан начал выходиться из машины, а я быстренько попыталась свалить в дом, молясь, чтобы он понял намек.

Спойлер: не понял.

– Мисс Ланкастер, – он ускорился и догнал меня у крыльца.

Я калитку не закрыла? Как он вошёл? Не перепрыгнул же? Так бы он своей задницей напоролся на острый пик черного железа. Значит, всё же у меня голова дырявая. А жаль, с удовольствием бы посмотрела на полицейского в дырявых штанах.

– Я, как минимум, хожу быстрее вас. Убегать бессмысленно.

– Я не убегаю, а спокойно иду домой, – выдохнув, я повернулась к Брендану с фальшивой улыбкой, – Тебе что-то нужно? Как видишь, с соседкой не скандалю, дом не разношу, дебоши не устраиваю. Твоё нахождение здесь, пустая трата дорогого свободного времени полицейского.

Мужчина покачал головой, окидывая меня с ног до головы.

Эх, глаза у него, конечно, приятные. Такой насыщенный оттенок теплого шоколада. Они буквально обволакивают тебя своим вниманием, создавая зависимость. Хочется, чтобы он всегда смотрел на тебя так.

– За моё свободное время можете не беспокоится, – Брендан скрестил руки на груди. Черная футболка обтянула плечи и бицепсы, – Что с руками? – полицейский кивнул на царапины на руках.

Сегодня было достаточно тепло, из-за чего на мне была лишь футболка.

– Герци не любит мерить температуру, – самая ужасная процедура, после которой я ещё и чуть не оглохла.

– Вы сводили её к ветеринару? Что он сказал?

– Всё с ней в порядке. Посоветовали избегать лишнего стресса.

Брендан кивнул и достал какую-то баночку из заднего кармана джинсов.

– Это витамины. Давайте вместе с едой по утрам, – и протянул мне.

Я осмотрела баночку. На этикетке были два счастливых рыжих кота и пару рыбок. На обратной стороне список того, для чего нужны эти витамины. Тут и гладкая шерсть, и здоровое пищеварение, и крепкие зубы, и хорошая нервная система.

Отказываться бессмысленно. Сама я про витамины благополучно забыла.

– Не стоило, но спасибо, – мне также очень хотелось спросить, с чего этот полицейский так добр к моей кошке, но хоть капля воспитания у меня имелась, и я решила опустить этот вопрос.

– Не за что, – Брендан окинул хмурым взглядом дом, задержавшись на одном из окон.

На подоконнике сидела Герци и внимательно наблюдала за нами.

– Красивая кошка.

– Все животные по-своему красивы, – любопытство всё же победило, – Но не думаю, что ты здесь только, чтобы посмотреть на Герци и принести мне это.

Я потрясла в руках баночку.

– Будешь уговаривать меня съехать?

Брендан фыркнул.

– Вот здесь предпочту поберечь своё время и не заниматься чем-то бессмысленным.

– Горжусь тобой, наконец-то дошло, – я даже захлопала в ладоши, на что он закатил глаза.

– Не язви.

Пропущу мимо ушей, что он перешёл на "ты".

– Тогда что же привело тебя сюда?

– О чём вы разговаривали с мистером Вильденштейном?

Видно, не я одна здесь любопытная.

– А тебе зачем это знать?

Брендан сделал шаг ко мне, возвышаясь надо мной, словно Эйфелева башня.

– Мистер Вильденштейн на дух не переносит миссис Нортон. Об их скандалах весь город знает.

Ещё один плюс в копилку библиотекаря. Он мне нравится всё больше и больше.

– Неужто считаешь, что мы с ним придумали какой-то план мести соседке?

Он посмотрел на меня так, словно не сомневается, что мы что-то задумали, и это "что-то" ничем хорошим не обернётся.

Да ладно, максимум, что я могла сделать, это подсыпать отраву в её клумбы. И то, это был запасной план, если она снова начнёт скандалить.

– Мы разговаривали о том доме, – я кивнула в сторону здания напротив.

Брендан обернулся.

– Дом как дом. Что в нём такого?

– Ничего ты не понимаешь. Есть в нём что-то. Только пока не могу понять что.

– И? Мистер Вильденштейн сказал тебе залезть туда и проверить?

Я задумалась, слегка улыбаясь. Ну раз уж об этом заговорил сам полицейский, то почему бы нет. Что меня останавливает? Правильно, ничего.

– Эмилия, нет, – отрезал Брендан, – Ты туда не полезешь.

Я приподняла бровь, мол "ошибаешься".

– Он держится на честном слове и в любую минуту обвалится.

– Бывает. Я могу быть очень аккуратной.

В таком деле вообще не нужно быть резким. Любое такое движение может вызвать ненужные звуки в виде скрипа и шороха. Так и появляются многие истории о призраках, блуждающих в стенах замков, больниц и приютов.

Я закусила губу в предвкушении. Завтра. Часа в четыре ночи, пока все будут спать.

– Эмилия, – грозно прорычал Брендан.

– Я туда и обратно. Никто и не заметит.

Он глубоко вздохнул.

– Тебе нельзя туда лезть. Это чужая собственность.

Боже, напугал. Я чуть глаза не закатила, но сдержалась.

– Как будто ты никогда в детстве не лазал по заброшенным складам и маленьким домикам моряков.

– Никогда, – ответил он, явно не одобряя всё то, что я перечислила.

– Какое у тебя было скучное детство, – фыркнула я.

Брендан утробно застонал, от чего я покрылась мурашками. Можно мне такую озвучку, когда читаю один из своих эротических романов. Книга стала бы в разы ярче.

– Какая же ты упрямая.

Я сделала вид, что возмутилась:

– Не нравится, топай отсюда.

Брендан ещё раз посмотрел на дом, сжал губы и повернулся ко мне. Чую, было у него желание открутить мне голову.

– Хорошо. Давай устроим обмен.

Не думаю, что он предложит что-то стоящее, но послушать его предложение было интересно.

– Вся во внимании, – даже приблизилась и правое ухо подставила.

– Я отведу тебя в архив и выдам всю информацию по этому дому. Все жильцы, происшествия и тому подобное.

Неожиданно. И соблазнительно. В архивах хранятся даже мелкие скандалы и то, чего точно не найти в интернете. А если прибавить то, что мне даст библиотекарь, то я буду знать об этом доме всё.

– Но ты не лезешь в этот дом. По рукам?

Брендан испепелял меня, пока я размышляла. Сделка очень даже выгодная. Тем более, он же не уточнял, что я никогда не должна лезть в это здание. Если что, полезу через пару дней. Он же не будет охранять это место, как собака свою игрушку.

Надеюсь.

– По рукам.

5. Архив

Черная кошка приносит пользу. Иногда.

Эмилия

Оказывается, что у меня в доме пыли было не так уж и много. Не сравниться с архивом полицейских. Тут на каждой металлической полке стеллажа, заваленной коробками с бумагами и старыми делами, лежал такой слой, что было страшно пальцем провести. А чихнуть было ещё страшнее, хотя очень хотелось.

Паутины на углах было не меньше. Хорошо, что без пауков. Не люблю их. Эти волосатые лапки. Бррр.

– Перестань смотреть так, словно перед тобой дохлая крыса лежит, – Брендан прошёл мимо меня к дальнему стеллажу и начал перебирать коробки, пытаясь рассмотреть выцветшие бумажки, приклеенные к каждой.

– Готова поспорить, что в том доме пыли меньше, чем здесь, – я подошла к мужчине сзади, пытаясь рассмотреть коробки, – Ты уверен, что тебя не уволят за то, что пустил меня сюда?

– Если бы не был уверен, не позвал бы сюда, – он громко чихнул, – У многих дел есть срок годности и со временем их уничтожают. Особенно те, что не несут особой важности для раскрытия преступлений. История этого дома под этот пункт подходит, поэтому со дня на день её бы поместили в шредер. Как и многие другие.

– Капитальная зачистка?

Брендан ещё раз чихнул и кивнул.

– А уборка тут будет проводится?

– Да, – Брендан подтянул к себе ещё одну коробку и стал перебирать её содержимое, иногда вытаскивая то перчатку в специальном пакетике, то скомканную бумажку.

– Это помещение легче сжечь, чем убрать. Не завидую уборщице.

Кроме пыли и паутины, в этой маленькой комнатушке с когда-то персиковыми стенами и железной, слегка ржавой дверью, была одна страшная лампа на потолке, которая иногда мигала, и до ужаса грязные полы.

– Знаешь, готова взять обратно свои слова, сказанные в допросной. Это помещение с легкостью сойдёт за место действия ужастика, – я указала на неровную часть стены, которую попытались прикрыть табуреткой, – Вот там бы, в бетоне, нашли тело подростка, пропавшего без вести тридцать лет назад.

Я присела на корточки, тыкая пальцем в огромное коричневое пятно на деревянном скрипучем полу.

– А это бы оказалось пятно крови, но ДНК не совпадало с тем, что у трупа, и полиция бы начала большое расследование, – сложив руки на груди, стала расхаживать из угла в угол, – Им пришлось поднять все архивы, чтобы опознать двух, как потом окажется, влюблённых подростков. Те, когда-то, с друзьями отправились в этот город пощекотать нервы и пожить в палатке в лесу. Но домой, в итоге, никто так и не вернулся.

– Дай угадаю, остальные подростки закопаны в лесу?

– Мимо, мистер полицейский, – я вдохнула поглубже, – Их нашли в других стенах этого участка. Каждый был любовно спрятан вместе с букетиком цветов. Но самое главное, что нашли их слишком быстро, словно кто-то давал подсказки, где искать.

– Ближе к развязке, писательница. Кто убийца то, в итоге?

– В истории должна быть интрига.

– Можно мне сокращенный вариант? – буркнул он, доставая с одной из верхних полок ещё одну серую коробку.

Я фыркнула, но ответила:

– Полицейский, работающий тридцать лет назад, и его сын, страдающий нарциссизмом и неконтролируемой агрессией. Одна из девушек той компании ему жёстко отказала, вот он и психанул. А отец решил прикрыть его задницу.

– Мило, – ага, ни черта не мило, по голосу понятно, что ему не понравилось, – Как минимум есть просчет с телами в стенах. Первое – как он их запихнул, да так, что никто не заметил новенький ремонт? Второе – тела при гниении стали бы ужасно вонять. Если их было несколько, кто-то бы да учуял.

Какой придирчивый.

– Я тебе за пару секунд придумала сюжет, а ты придираешься к деталям? Даже так, если бы я села писать эту книгу, то учла бы всё это. То, чем отличаются мои произведения – это достоверность.

– Поверю на слово, – он снова чихнул, но я успела заметить хитрую ухмылку.

– Ты не читал мои книги, ведь так?

Полицейский покачал головой, поворачиваясь ко мне.

– Предпочитаю классику. Оруэлл, Конан Дойл, Агата Кристи, иногда Шекспир.

– А по вечерам ты смотришь документалки про римских правителей и историю Англии? – съязвила я.

Он улыбнулся краешком губ, наклоняясь ко мне и понижая голос.

– У меня есть более приятные занятия по вечерам, нежели просмотр телевизора, – он впихнул мне в руки пыльную папку и, обойдя меня, прогулочным шагом вышел из архива.

Вот индюк! Так бы и укусила за нос, чтобы не сильно зазнавался.

В руках у меня была старая шершавая папка с почти стертым адресом дома. Она была такой тонкой, что даже грустно. В ней будет хоть что-то полезное?

– Ты запуталась в паутине или не можешь найти дверь? – крикнул Брендан, на что я возмутилась, но промолчала.

Пусть у него аллергия на пыль появится. Хотя… Что там Брина говорила про свечи с порчами? Подарю ему одну на Хэллоуин. Или даже три. Для пущего эффекта.

Брендан ждал меня в своём кабинете, не очень большой комнатке, в которой помещался дубовый стол, черный мини диванчик, пару стульев и тумбочка, на которой пристроился чайник, холодильником скромно спрятался в углу. Стены были выкрашены в приятный голубой оттенок. К ним были прибиты несколько полок с книгами, но ни картин, ни фотографий не было. Его стол был завален бумагами, но и там фоторамок не было. Кружки на тумбочке были стерильно белые. Никаких смешных надписей, картинок и всего того, что друзья сочли бы безумно смешным. Книги на полках были по праву, истории полиции США и особенностях психологии маньяков. Это не его кабинет или что?

Я тоже не фанат фотографироваться, но даже у меня в квартире есть пару фотографий с авторских встреч и одна с Грегом с его дня рождения. Но разве нельзя хоть как-то сделать кабинет "своим". Табличка с именем на двери не считается.

– Садись, – он указал на диван, закрывая жалюзи на окнах.

На улице давно стемнело. Мы договорились встретиться в участке в девять вечера, когда там кроме секретаря в приёмной никого не будет. Брендан так прикрывал свою задницу, чтобы лишний раз не ссорится с начальством, но в итоге мой приход больше напоминал ночное свидание. По крайней мере, именно так решил секретарь и, увидев меня, начала быстро писать кому-то сообщение. Мы сами подогреваем слухи о своей связи.

– А ты что делать будешь? – я плюхнулась на жёсткий диван. Подушечек бы сюда.

– Работать.

Как подробно. Ладно, пусть хоть на шпагат садиться, у меня тут дело поважнее.

На первой странице была старая фотография дома и информация о первом владельце. Раньше, это и правда было красивое семейное поместье, с садиком и пышными деревьями. Хозяином был граф Аркуров, младший сын, сам построил это поместье для себя и молодой жены. Даже была старая фотография. Я боялась её трогать, такой она казалась хрупкой.

Красивая девушка, с убранными в высокую прическу волосами, и прекрасном воздушном платье в пол, со счастливой улыбкой обнимает за талию симпатичного мужчину в рубашке и брюках. Они выглядели влюблёнными и немного усталыми, будто только что закончили работу в саду и их позвали сфотографироваться.

– Чего лыбишься? Уже нашла идею для ещё одной книги? – Брендан наклонился надо мной, заглядывая в папку.

– Если только что-то из романтики, но такое я не пишу.

– Неужели ни одной романтической линии? Хотя бы второстепенной? – с неверием спросил он.

– Как таковой нет. Несколько историй строится на больной любви, которая привела к преступлению, но я не могу считать это полноценной романтической линией.

У меня были попытки написать пару романов, в итоге удаляла весь файл. Вплетая такую линию в ужастик или детектив, в середине повествования понимала, что героям пора к психологу. Эта "любовь" была настолько искалеченной, настолько больной и разрушительной, что ничем хорошим она бы не закончилась. Нельзя пытаться склеить осколки, после того как ты сам разбил их на миллионы частей, и называть это любовью. Нельзя оправдывать психически больного человека и "спасать" его "правильным" человеком рядом.

– Что ж, ты права. Это больше похоже на счастливый финал истории влюбленных, чем на предысторию мрачного особняка. Не повезло.

Я прищурилась.

– Ты там вроде работать собирался. Вот иди и работай.

Брендан покачал головой и поудобнее разлегся на диване, занимая своим телом половину пространства. Пришлось отсесть в другой угол, чтобы не касаться коленями.

Пролистав пару страниц дальше, отметила пару незначительных скандалов графа с соседом напротив. Но имя соседа на всех страницах было затерто так, что не разглядеть. На бумаге словно тлеющей спичкой провели, аккуратно выжигая информацию.

Добавив этот факт себе в заметки на телефоне, стала листать дальше, но с каждой новой страницей удивлялась всё больше и больше.

– Брендан, вы решили записи вообще не вести об этом доме?

У меня в руках была стопка абсолютно пустых пожелтевших страниц.

Полицейский забрал у меня папку и начал сам её перелистывать. С каждой новой пустой страницей он хмурился всё больше и больше.

– Что за нахрен? – процедил он и резко встал.

Пришлось нехило ускориться, чтобы догнать его и наблюдать, как мужчина перелистывает все папки, которые попадаются по руку.

Они все были полностью заполнены.

– Месяц назад мы просматривали весь архив, отмечая, от чего избавиться, а что оставить. Эту папку я лично пролистывал. Она была заполнена.

Он вытащил ещё несколько коробок и достал папки из них.

– Ты уверен? Может уже глюки от ночной работы?

Брендан глянул так, словно я матрёшка, в комплектации которой не было мозгов.

– Нет, исключено. Чего стоишь, помогай, – он толкнул ногой ко мне коробку.

Ничего не оставалось, как помочь. Эта ситуация, если верить всему сказанному полицейским, была очень странной. Каким образом пропала вся информация? И почему именно этот дом?

Мы перерыли практически весь архив. Я изучила чуть ли не все дома и семьи Досчервуда. Когда, кто и как построил то или иное здание. Сколько раз туда вызывали полицейских, сколько людей там жило, были ли у них судимости. На папке с пометкой Вильденштейн я слегка подзависла. А Гордон в молодости был красивым парнем, высокий, широкоплечий и такой статный. И жена не уступала ему в красоте. Такая изящная девушка. За ней точно ухаживали все парни и мужчины Досчервуда.

Брендан отвлек меня от созерцания счастливой пары на фоне своей, тогда ещё новой, библиотеки, поторапливая. Через полтора часа у меня уже начинала взрываться голова. И ни одной пустой папки. У Брендана тоже ничего необычного не было.

Неожиданно мне пришла в голову идея, и я выбежала из архива, оставив полицейского сидеть в кругу из пыльных коробок.

Если я не ошиблась, то это точно единственная папка, которую изменили. Не думаю, что кто-то стал бы так заморачиваться, пытаясь подшутить над полицейскими.

– Да, – прошептала я, открыв папку дома напротив и прощупав первые, исписанные страницы, и остальные пустые.

Бумага была разной. Эту разницу можно понять только если: а – у тебя очень чувствительные подушечки пальцев, или б – если знаешь, что искать. Первые страницы были на грубой старой плотной бумаге, которая уже измялась, местами порвалась, но оставалась всё такой же прочной. Остальные же были слегка тоньше и лишь умели вид бумаги, которой уже лет семьдесят или пятьдесят. Они были специально состарены особой техникой, которую используют для подделки произведений искусства.