Период полураспада. Том 1: Общество

Затем открылась вторая и третья банки.

– Это чё за хэ? Слыш ты, джокушка, а раньше открыть не мог? – спросил недовольно Игорь.

– А мне по кайфу смотреть, как вы напрягаетесь – не с того места. Да ты расслабься. Открыли и открыли – чё бубнеть-то? Давайте красить лучше, времени и так нет.

– А откуда у тебя нож? – удивлённо спросил Кирилл.

В военных частях очень строго следили за тем, чтобы у солдатов не было всяких колющих, режущих и других убивающих предметов – кроме бритвы. Как слышал Кирилл, у солдаток даже пилочки для ногтей забирали.

– Военная тайна, – ответил Павел. – Где взял, там уже нет.

– Да колись, чё ты, – сказал Игорь.

– Забей. Не скажу. Понадобится ещё. Если узнаете, то и у меня отберут. Военная тайна, короче.

– Зачем тебе вообще нож? Резать кого-то собрался?

– Да нет. Мало ли, другую банку открыть – всякое бывает. Короче, отъебитесь – давайте красить уже.

Павел взял банку и собрался идти в сторону.

– А если сдадим тебя? – бросил вслед ему Игорь.

– Не получится, – мотнул головой второй сослуживец на ходу, даже не повернувшись. – Сдадите, у меня нихуя не найдут – вам же подстава. Я же его как-то ношу здесь. Свои секреты.

– Ну ты чёрт… – улыбнувшись, ответил здоровяк. – Ну чё, давай и мы начнём. Хуле нам тут дрочить… Я пойду с другого конца начну, а ты чуть к нему отойди и ко мне, – он взял вторую кисточку и банку, пошёл в другую сторону.

– Ладно, – кивнул Кирилл, взял оставшуюся банку краски и кисточку, и отошёл чуть в сторону, ближе к первому сослуживцу.

Новая краска плохо ложилась на пыльные бетонные плиты и облупившуюся старую. Конечно, просто на старый слой краски накладывать новый – это ошибка. В этом случае новый слой быстро потрескается и осыпется, не пройдёт и нескольких месяцев. Правильно было бы зачистить старый слой и только затем нанести новый. В таких условиях выполнять задачу нормально было просто невозможно: слишком мало времени, за этим никто не следит, просроченная краска вряд ли сможет нормально схватиться. Никто не думал о результате – проще было через полгода взять «новичков» и перекрасить. На складах ещё были десятки банок краски рабочего времени – хватит на годы вперёд.

Первый час шёл дольше всех. Затянутое тучами хмурое небо грозило людям дождём и другой непогодой. Грозило пусто и сухим огорчением. Со временем Кирилл перестал волноваться. Он даже вошёл в изнурительный вкус и второй час прошёл быстрее. Даже не заметил, как рядом оказался Игорь и, если честно, немного испугался неожиданного тяжёлого прикосновения к плечу.

– Пошли перекурим. Заебался, – сказал он, проходя дальше. – Эй, бля! Ты! – крикнул он второму. Он не слышал. – Еблан, что забор красит! – только сейчас солдат обернулся. – Иди сюда!

Они уселись на траву у места, где начали. Кирилл опёрся о стенку склада. От покраски на корточках и по-всякому, у него сильно заболела спина. Минута отдыха пришлась как нельзя кстати.

– Будешь? – спросил у Кирилла Игорь, предлагая сигарету.

– Не, – легко отмахнулся Кирилл. – Не курю. Бросил.

– Это правильно, – сказал Павел. – Я бы тоже не курил, да нихуя смысла в этом не вижу. И так, и так сдохнем. Так зачем мелочиться?.. Надо уж взять, что можно, раз дают.

– «Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт», – проговорил про себя здоровяк. Он тоже уселся на траву с тяжёлым вздохом: – О-ох, бля…

– Почему «правильно», что не курю? – спросил с улыбкой Кирилл.

– Да хуй знает. Так говорят. Может, у тебя смысла больше – тогда правильно.

– Не боишься, что командиры увидят? Вроде как, тут курить нельзя. На складах мазут и всякое горящее, – поинтересовался Кирилл.

– Ой, да кому мы тут нахуй нужны, – недовольно отозвался Игорь. Он продолжал несправедливостью разного отношения: – К Ворону постоянно приходят офицеры, курят там. Как не зайдёшь на склад, куревом воняет. Пофиг, короче. Выебут, так выебут. Сейчас сидим кайфуем.

Наступило молчание. Двое наслаждались своим маленьким никотиновым удовольствием, а Кирилл трезвенно отдыхал. Сидеть было прохладно, и всё равно отдых радовал. Покрашена была только половина нужной части – придётся поработать.

Через минуту здоровяк нарушил молчание недовольством:

– Спрашивается, нахуя вообще красить забор? Тем более, бля, за складами? Чтобы что? Разве эти ебанаты пойдут смотреть на стены? Я понимаю, чтобы там стены в казарме покрашены были… Бля, у нас ржавые стены на складах. А плиты эти ебаные в белый цвет красим. Нехуй делать, что ли… Ещё и в холод. Дождя только не хватает, чтобы вообще заебись. Уебал бы нахуй командиру двоечку каждому за такую хуйню.

– Ага, мечтай, – выдыхая табачный дым, ответил Павел. – Это ничё ещё. У меня у кореша в другой части вообще ржака была: собрали на учения, отвели в лес у части. Прям рядом, чуть дальше за КПП. И говорят: «Каждый, рой по яме». Те нихуя не понимают, нахуя в лесу яму рыть – могилу, что ли? Ну, вырыли два на один метр и метр в глубину. Заебались, потом обливаются. Думают, «нахуй эти ямы нужны», хуесосили мысленно все и всех офицеров. Командир подошёл, посмотрел. И говорит: «Теперь закапывайте». Они в ещё большем ахуе стоят. Ну, закопали, листиками, веточками накрыли, ушли обратно. Такое вот «выездное упражнение».

– Пиздец… – сказал здоровяк.

– А зачем? – спросил Кирилл. – Что командир говорил?

– Да хуй их знает, – пожал худыми плечами Павел. – Они не спрашивали ничего. Там спросишь, так такими хуями обложат, что лучше б и не спрашивал.

– Понятно, – ответил Кирилл.

Через несколько минут решили, что перерыв кончился, и солдаты вернулись к поставленной задаче.

В тёплом бушлате тяжело было красить. Пачкаться нельзя. Один с этой задачей не справился. Пришлось идти на склад просить ацетон – нехотя, выдали немного. Едва хватило.

К полудню дело близилось к концу. Пришёл подполковник.

– Ещё не закончили? – спросил он весёлым голосом.

– Так точно, – ответил Павел, быстро проводя «дубовой» кистью от засохших слоёв краски.

– Ну, уже близко. Молодцы. Уже это, скоро обед – идите сразу туда, если успеете, – и снова ушёл.

Через полчаса покраска была закончена.

– Пиздец дебилизм, – недовольно сказал Игорь, собирая снятые вещи. – Тут за складами забор покрашен, а вон справа, где его видно, краска старая, пятна серые. Я отсюда вижу. Нахуй нам тут красить – лучше бы там уже покрасили. Кто сюда попрётся смотреть?..

– Забей, – сказал Павел. – Сказали покрасить – покрасили. И всё. Ты лучше ответь: куда вообще этот мусор сдавать? Есть инфа у кого-нибудь?

– На склад, наверное, – ответил Кирилл. – Если нет, то пусть сами разбираются уже. У меня тут немного осталось – может через тридцать лет ещё что-нибудь покрасят.

Здоровяк засмеялся и они пошли сдавать остатки.

Когда все дела были кончены, Кирилл отошёл от сослуживцев, попрощавшись, и сел на лавку у казармы. На часах было 13:44. Хотелось хоть пару минут отдохнуть и всё равно, если увидит офицер. Он откинулся на спинку и закрыл глаза:

– М-да… на полчаса работы… Почти четыре часа… Спина ноет – ужас…

Наслаждаясь минутами отдыха и спокойствия, Кирилл всячески гнал от себя мысли о предстоящем дежурстве. Через какое-то время услышал движение и посмотрел на время – обед. Собравшись с силами, он тяжело вздохнул, вытер лицо и встал, вклиниваясь в строй солдат.

После нескольких часов покраски в полусогнутом положении тело ныло и просило отдыха. Кирилл надеялся, что после обеда у него не заберут два-три часа перерыва. Заступающие на дежурство освобождались от всех дел и это правило часто соблюдалось. В этот раз не повезло – больше тревожить не должны.

На обед дали борщ, картофельное пюре с котлетой, салат из морской капусты и чай.

– О, Киря. А я тя искал, – сказал Гриша, садясь рядом за стол в столовой. – Куда пропал?

Кирилл жадно накинулся на еду и ответил не сразу.

– Забор красил, – ответил он, оживая борщом.

– Нафига? – удивился здоровяк.

– Не знаю. Приказали – вот и красил.

Гриша тоже начал есть.

– Понятно, – ответил он, начав с борща. – Слушай, а у меня дело есть. Можешь мне две сотки дать, а? На пару дней. Я свою зэпэ спустил уже. Мне мама сказала, что пару косарей в начале недели подкинет. Конфет захотелось – пиздец как…

Кирилл уже спокойнее доел суп и достал из кармана небольшую пачку денег, отсчитал оттуда четыре купюры по пятьдесят, передал их Грише.

– Братан, пасиба, – резко появилась улыбка на лице здоровяка. – Я те отдам. Ты же знаешь.

– Всё нормально. Давай кушать, – ответил Кирилл, чтобы закончить это обсуждение.

– Так, чё там с забором? Покрасили? – вместо ответа, Кирилл просто кивнул. – Где?

Покончив голодом со вторым блюдом, Кирилл смотрел на тарелку с салатом и огорчался невезению.

– Будешь салат? – спросил Кирилл.

– Да, – ответил Гриша.

– Держи, – сказал Кирилл, свалив со своей тарелки салат в тарелку Гриши. – Ненавижу морскую капусту.

– Пасиба, – улыбнулся Гриша. – Не знаю, она же кисленькая такая.

Кирилл поморщился.

– Не нравится. Тошнит от неё сразу.

На выходе из столовой Гриша хлопнул Кирилла по спине:

– Ладно, Киря, побегу. А то чипок закроется, – он собрался идти. Вдруг, развернулся: – А ты куда сейчас?

– В казарму.

– А потом?

– Буду готовиться к наряду.

– Наряд?.. – повторил Гриша про себя, но, не дожидаясь ответа, продолжил: – А-а, по роте? Точняк! Ну, удачи тогда! К Димону тогда заскочу.

Кирилл в ответ махнул рукой и пошёл дальше. Он вернулся в каразму и сел на табурет у кровати. Очень хотелось лечь отдохнуть, хотя бы на час – такая привилегия была доступна только старослужащим, и не каждый день – в зависимости от командира. Не повезло со всеми сторонами вопроса. По уставу использовать кровать разрешалось только строго по назначению (спать) и только в ночное время суток – в остальное время она должна быть идеально заправлена. Иначе – наказание.

Думать о наказании не хотелось и оно возникало в сознании при желании отдыха. Хорошо, если отправят на бессмысленные работы вроде покраски забора или физические упражнения заставят делать. Могут внеочередной наряд назначить, а тут уж пару дней без сна при постоянной физической нагрузке – очень тяжело. Если наряд плохо отслужил, могут назначить ещё один – и так, теоретически, до бесконечности. На практике командиры иногда закрывали глаза, чтобы совсем уж не выжимать последние соки – так, чтобы видимость дисциплины поддерживать и не вызывать вопросы у начальства, сдавать хорошие отчёты о проделанной постоянной работе.

Как-то незаметно глаза Кирилла сомкнулись и целый час провалился пустотой. Импульс, что поддерживался усталостью, болью и тёплой пищей, не остановило ни сидячее положение, ни жёсткий деревянный табурет. Бессмысленный навык №1: со временем солдат учится спать в самых, казалось бы до начала службы, неудобных местах. Особо ловкие умудрялись спать даже стоя и не падая – немного облокотившись на стену. На солдатских форумах ходили слухи, что бывали и такие кадры, кто спал стоя не закрывая глаз. Кирилл таких не встретил и для себя определился, что верит в их невероятное существование.

– Кирюха, вставай. На работу пора, – с усмешкой потревожил его Дима.

Солдат открыл глаза и непонимающе посмотрел на товарища:

– Заснули, что ли?.. – протянул Кирилл, зевая. – Сколько… сколько время?

– Половина четвёртого.

Кирилл подскочил с табурета.

– Блин, нам же идти отмечаться надо. Где… где ротный?

– Да не волнуйся ты так. Никто не приходил. Этот чёрт, бля, наверное, договорился с санчастью и там за вас уже подписи стоят. Ты же знаешь, как он делает. Мне Кузнеченко говорил, что один раз даже приёмки не было. Ему пришли и говорят: идти на тумбочку.

– Фух… – облегчённо выдохнул Кирилл.

– А я только с уборки территории.

Пропуская будущую скуку, Кирилл перешёл к своим вопросам:

– Пойдём в умывальник: умыться хочу.

– Пойдём, – ответил Дима.

Умывшись, Кирилл облегчённо вздохнул. В голове прояснилось.

– Надо других челов найти, – сказал он, вытирая лицо рукавом.

– Командир придёт – все найдётесь. Не парься.

Не успел Кирилл кивнуть в ответ, как по казарме пролетело:

– Рядовые Кравченко, Иванов, Чухотко – ко мне!

– Блин… – протянул Кирилл и быстрым шагом вышел из умывальника. Он бросил на бегу: – Потом поговорим!

Перед лейтенантом уже стояло двое солдат: крупный и тощий. Кирилл быстро подошёл и встал рядом.

– Пойдём, – кивнул в сторону командир и пошёл. Солдаты потянулись за ним.

Они пришли к арсеналу. Командир достал из кармана связку ключей и начал искать нужный. Через несколько секунд дверь была открыта.

– Ну, вы знаете, да? – спросил он, ожидая положительного ответа, чтобы быстро освободиться.

– Нет, – ответил здоровяк.

– Иванов, сука, ты не знаешь как в наряд заступать? – насупился командир.

– Товарищ лейтенант, я просто до этого не ходил, – виноват ответил Игорь. – То болел, то ещё что-нибудь. Не довелось как-то. Бог спасал!

Текущий дневальный, что стоял возле арсенала, тихо рассмеялся.

– Ну ты даёшь. Это же по уставам должны знать… – удивлённым потрясением покачал головой командир. Он даже не понял: злиться ему или смеяться – поэтому остался спокоен. – Значит так, идёшь и берёшь штык-нож, табуретку и огнетушитель. Всё.

Через несколько минут всё было сделано и арсенал закрыли.

– Так, как пользоваться огнетушителем хоть знаете? – спросил командир, поднимая красный баллон на руки.

– Так точно! – ответил Павел. – Нужно выдернуть чеку, – он протянул руки и схватил небольшую проволоку, – и, нажимая на рычаг, направить на пожар.

– Ты чё делаешь?! – выдернул командир огнетушитель из рук солдата.

– Показывал, – ответил Павел.

– Дома маме на письке своей показывать будешь, – закрывая лицо рукой от стыда, быстро бросил командир. – Блять, тут есть вообще соображающие?! Чё за команда дегенератов по спасению мира мне сегодня попалась? Так, ты, – он кивнул в сторону Кирилла. – Знаешь как этой хуёвиной пользоваться?

– Так точно, – ответил Кирилл. – Товарищ Чухотко же рассказывал.

– Вот и держи, раз знаешь, – командир протянул ему огнетушитель. – Только так, этому еблану не давай, – командир кивнул в сторону Павла, – а то он выкинет что-нибудь и потом не разберёшься – спрашивать с тебя буду. Приказ понятен?

– Товарищ лейтенант, это же шутка, – извиняясь, встал Павел.

– Так точно, – ответил Кирилл, аккуратно подхватывая и ставя на пол огнетушитель. Командир ничего не ответил.

– Значит, сколько там… – проговорил командир, поправляя часы на руке. – Половина пятого. Пока что, отбой. Через полчаса – на развод.

Двое сослуживцев ушли из казармы, не обращая внимания на Кирилла. Он снова отошёл к своей кровати, хотел сесть, подумал и решил подойти к окну: его отряд тренировался в марше на плацу, напевая одну из боевых песен, а недалеко стояли солдатки и весело смотрели.

Отойдя от окна, Кирилл прошёл в коридор, где висели основные пункты устава. Для уверенности, он решил повторить основные положения – вдруг, кто-нибудь из «высокого начальства» спросит.

Когда пришёл командир, Кирилл хорошо обновил основные положения и совсем не боялся опроса. На вечернем построении сделали несколько объявлений, замполит снова растёкся речью о родине и том, как много она даёт синим гражданам: образование, медицина, пенсии, больничные – почти что земной рай. В отличие от Королевства: в его словах на восточной части континента царило ужасное страдание, бессмысленность и бесценность. После этого назначили командиров заступающего наряда и оставили всех, кто заступал в наряд – остальные пошли на вечернюю разминку.

Кирилл не ошибся, решив подготовиться. Заступающий командир жёстко спрашивал основные положения, обязанности других нарядов – будто чувствовал в этом собственное спокойствие и заполнение пустоты. Кое-как, Игорь справился. Были вопросы и, скорее всего, к нему потом командир придёт для ещё одной проверки, без начальства. На проверке одежды и чистоты штык-ножей вопросов не возникло. У женской казармы всё шло гладко – к сожалению Кирилла, Марины в этот наряде не оказалось.

Закончив с проверкой, перешли к передаче наряда. Быстро зашли с дежурным (невысоким бритым сержантом) в оружейную, пересчитали оружие – всё было на месте. Перешли к материальной описи имущества. Почти всё было на месте: куда-то пропала чайная ложка. Искали полчаса. Нигде не было. Решили проверить в офицерском кабинете – Павел читал в интернете о такой истории. Кирилл с остальными заступающими пошёл искать офицера. Нашёл у «чепка». Оказалось, ложка забылась одним из офицеров после кофе. Чтобы успеть к ужину, в ускоренном порядке прошли по казарме, проверили чистоту. В убывающем наряде попались адекватные ребята и они нормально убрались, как и было положено – проблем не возникло.

Наконец, Кирилл заступил в наряд. Предстояло самое сложное: его назначили очередным дневальным. Он огорчённо думал как почти все следующие сутки проведёт стоя возле оружейной, откуда никуда нельзя отойти. В прошлые разы везло: Кирилл заступал дневальным свободной смены. В его обязанности входила уборка в определённом месте в определённое время – всякие комнаты казармы. Кирилл всегда сочувствовал очередным дневальным, стоящим под камерой. Бывало, в моменты тяжёлой уборки – например, умывальника – ему хотелось постоять у тумбочки, оставить всё это вымывание грязи от старой плитки. Возвращаясь назад, он вспоминал обязанности и выдыхал спокойно.

До ужина ещё оставалось пятнадцать минут. В роте начали собираться солдаты. К Кириллу подошёл Гриша.

– О-о, Киря, а я тя искал! Ну чё, заступил? – кивнув, спросил он.

– Как видишь.

– И как оно?

– Пока нормально. Завтра будет хуже.

– Ну-у… ты держишь давай, братан. Кстати, можешь мне ещё сотку дать?

– Зачем?

– В чипок схожу, пока не закрылся.

– Так я же давал тебе днём уже.

– Да тут такое дело… – замялся Гриша, потирая шею. – Проебал я их, короче. У меня, бля, в кармане дырка, прикинь. Я когда в чипок пришёл, руку в карман сунул – нихуя. Пиздец, да? Ну я и лох ебать.

– М-да… – ответил Кирилл, доставая ещё одну сторублёвую бумажку. – Держи. Только в этот раз не теряй.

– Не! – радостно ответил Гриша. – В руках понесу. Ладно, – сказал он, взяв купюру, – побегу, а то скоро ужин, не успею!

– Давай-давай, – ответил Кирилл ему вслед.

Когда все пошли на ужин, Кирилла на «тумбочке» подменил Игорь Иванов. Такие были порядки: очередной дневальный шёл со всеми на ужин, а дневальные свободной смены – те, что должны убираться – кушали позже. Им спешить было некуда. Убрать мусор до отбоя, когда ротный будет проверять – много времени не надо.

На ужин дали приплюснутую мясную котлету и пюре. Небольшая куча бледно-жёлтого пюре с комочками не очень радовала Кирилла. Вид огорчал бедностью и безразличием к здоровью. Нехотя, Кирилл собирался для полных сил съесть это и не давиться. В любой другой день он не стал бы такое есть – несколько часов до отбоя можно потерпеть. Сейчас Кирилл знал испытание и вбирал все калории, чтобы выстоять дежурство достойно. Мало того, что сегодня поспит всего несколько часов, с утра уже нагрузили работой – не повезло «стоять на тумбочке». Поэтому Кирилл готовился заранее, чувствуя ответственность перед жизненным моментом.

Гриша сидел напротив – у него было совсем другое отношение к еде: радостное, довольное, непривередливое, человеческое. Рядом сидел и Дима – он больше Кирилла отвращался и скорбел.

– Фу, как ты эту мерзость ешь… – протянул Дима, приподнимая ложку – пюре несколько секунд тянулось, чтобы разорваться полуоднородной массой.

– Да чфё, фкуфно вфе. Ефи не бувеф, дава мфе, – довольно причмокивая, с полным ртом, проговорил Гриша.

– Да на здоровье. Я эти помои есть не собираюсь, – гордо ответил Дима и переложил ему пюре.

– А катвета? – удивлённо спросил Гриша.

– Это я ещё могу съесть. Радуйся обретённому.

Нисколько не обижаясь подачей, Гриша довольно ел. Не обидело его и завуалированное оскорбление. Не потому, что не обидчивый: Гриша это просто не понял.

– Ты на тумбочке сегодня? – спросил Дима, отпивая вечерний чай. Кирилл в ответ кивнул. – Ну, я подойду к тебе сегодня. А то так и не поболтали.

– Нельзя, – ответил Кирилл.

– Ай, – махнул рукой Дима. – «Quod licet Iovi, non licet bovi».

– Чё? – спросил Гриша.

– Через плечо, – ответил Дима. – Это из Старого Мира поговорка: «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку».

Кирилл улыбнулся.

– Так это против тебя и говорит же. «Что дозволено командиру, не дозволено солдату».

– Мне всё дозволено, не волнуйся, – улыбнулся Дима, смущаясь и не зная как лучше ответить. Он почувствовал банальность и ничего с этим не мог сделать.

– Рота, приём пищи окончить!

После этого они собрались и вышли на улицу.

– Я к те позже подойду! – крикнул ему вслед Дима. Кирилл ничего не ответил.

Сменив дежурного по роте, Кирилл начал тяжёлую службу на посту. За всё это время он чуть-чуть отдохнул и спина не сильно давала о себе знать, лишь немного ныла в центре. Кирилл гадал о будущем и хотел дальше не чувствовать боль жизни.

Через полчаса подошёл Дима:

– Чё как, стоишь?

– Стою, – ответил Кирилл.

– Понятно, – подытожил Дима.

После необходимого введения, около минуты стояли молча. Дима думал как продолжать, как привлечь – он почти ничего не знал о Кирилле, кроме немногой доступной в интернете информации о его семье. Чтобы освежиться от волнения, Дима попытался достать телефон и Кирилл сразу же осадил:

– Э, ты хоть из-под камеры уйди.

– Точно, – ответил Дима и убрал руку. Его посетила мысль: – Слушай, а ты слушал новый альбом Докси?

– Не, – покачал головой Кирилл. – Не слушаю его вообще. Да и вообще реп.

– Почему? Неужели из тех, кто выписал этот жанр из музыки? – не желая ждать ответ, Дима продолжал сам себе из опыта или подобного: – Там часто сложные глубокие тексты, ритм. Есть, конечно, и полнейшая ерунда, в которой просто стихотворная форма, но есть и другие, сложные. Часто в одном треке сразу несколько тем пересекаются. У меня иногда отвал жопы от треков – мощно.

Наконец, Дима замолчал и освободил место для обсуждения. Кирилл улыбнулся.

– Я плохо не отношусь к этому жанру. Пусть, кто что хочет, тот то и слушает. Мне просто жанр не заходит. Не мелодичный. Конечно, бывают там исключения, но даже с ними вот всё равно: что-то не то. Чего-то не хватает. Я люблю, чтобы мелодия была… хм… как бы это сказать… Насыщенная. Не знаю как это словами объяснить. Если бы не в наряде стоял, дал бы послушать: есть у меня парочка песен из Старого Мира любимая. Сейчас такие не делают. Вообще, вся наша культура, как будто, попытка осмыслить Старый Мир – мы ещё не доросли.

– И что тебе нравится? Неужели старая классика? Шопен, Бах, Бетховен?

Улыбаясь очевидному, Кирилл ответил:

– Там есть кайфовые мелодии. Классика тоже не моё. Чтобы не ходила вокруг, да около: я люблю рок. Классику слушаю иногда – на постоянке только рок. Может, ты знаешь… – он перечислил несколько популярных рок-групп Старого Мира.

– Знаю. Тоже когда-то слушал. Я, вообще, меломан. Разное слушаю. И рок бывает, и реп, и классику, и попсу – всё, что понравится. Я тебя понял. Да, это хорошие группы. Сейчас вообще анлак с этим, рок не делают – только майнят из архивов, – Кирилл утвердительно кивнул. – Ладно, раз не слушал, я тогда просто расскажу. Не против?

– Да нет, пожалуйся, – ответил Кирилл и прислонился к стене, заранее складывая руки в карманы.

– Альбом у него мощный. Как включил неделю назад, так на репите и слушаю. Особенно, дома на выходных. В каждой песне своя тема раскрывается. Там и про Новую Школу, и про политику, и про свою жизнь, и рефлексия по написанию музыки. Я ещё разбор смотрел в интернете, и вообще одурел от того, как глубоко он копает. Теперь вслушиваюсь просто в каждое слово. А музыка там… моё почтение. Меня будто волной накрывает, – Дима рассказал подробнее о нескольких песнях и их особенностях. – Ты послушай всё- таки. Он там рифмует отлично, без баянов. Таких рифм больше ни у кого не услышишь. Мы с друзьями обсуждали на выходных – все до сих пор в шоке, просто пушка. Он чарты разорвал в нулину. Даже про его жизнь можно не знать – там много вообще про жизнь, отсылки на классику, про последние события. Советую, короче.

– Интересно, может и послушаю. Иногда, бывает, хочется что-то новое. Особенно когда по городу гуляешь. Извини, не в тему: придумал сейчас сомнительный прикол, пока стоял. Хочешь?

Предвкушая сбывающиеся планы, Дима согласился для симпатий:

– Давай.

– Заходит мужик в магазин электроники. К нему подходит консультант: «Здравствуйте. Подсказать?». Мужик отмахивается: «Не надо». Идёт, проходит ноутбуки, стиральные машинки, телевизоры. Ходит туда-сюда, ищет что-то. Наконец, находит секцию с пылесосами. Подходит к одному и спрашивает: «Сосал?».