Шепот рожденных в Бездне

«Они в наших головах», – передал он по воксу, его голос был напряженным от напряжения, но пока держался. «Пытаются сломать нас. Но они также начинают влиять на наши шаги и решения».

Гидеон, хотя, казалось бы, невосприимчив к эмоциональной манипуляции, обнаружил, что его усиленные чувства бомбардируются ложными данными. Его логические схемы изо всех сил пытались отфильтровать реальное от нереального. Однако он почувствовал нечто худшее: его механические части, особенно конечности и сенсорные инструменты, ощущались… неправильно. Гидеон изо всех сил пытался сосредоточиться, но предостережения были краткими, пока не уверенный, как это произошло или каковы были последствия.

«Технология пустоты влияет не только на ваши эмоции, помните об этом. Будьте готовы ко всему», – предупредил Гидеон, прекрасно понимая, что они могли бы уже проиграть, прежде чем это началось, если бы его конечности не выдержали, поскольку она уже выходила из строя и не соответствовала его или даже стандартам Механиков по проектированию и обслуживанию, ужасающую концепцию, которую он не соизволил раскрыть команде, поэтому чтобы не падать морально так скоро.

Малахи, чей собственный разум был печью праведной ярости, чувствовал, как шепот раздувает пламя его гнева. Они побуждали его выпустить свой Прометей, сжечь все, очистить мир в огне, будь то друг или враг, в сцене, слишком напоминающей его предыдущие чистки, которые преследовали его до сего дня, образы и действия, которые его собственная психика считала суровыми и недостойными прощения. Он больше не будет этим существом, он поклялся, пообещал делать то, что необходимо и правильно, и эти мысли должны быть проигнорированы, независимо от источника, истины или рассуждений. Он выдержит насмешки, чтобы сделать все правильно, ибо его действия привели к их нынешней миссии. Он держался, готовый использовать свои инструменты по мере необходимости. Но не по прихоти. Он должен был оставаться устойчивым и контролировать себя. Рожденный в пустоте должен пасть, но должен ли он сгореть, чтобы это произошло?

«Они хотят, чтобы мы потеряли контроль. Не недооценивайте эти мерзкие умы, что бы они ни говорили. Это ложь и призвано отвлечь вас. Соберитесь с духом, – предупредил Малахи, – они пытаются использовать нас. Не давайте им этой власти. Они сильны ровно настолько, насколько мы позволяем им быть. Они нереальны, не забывайте об этом, братья мои, Император – истина, и Он победит».

По мере того, как шепот усиливался, окружающая среда вокруг них становилась все более странной. Стены каньона пульсировали болезненным органическим светом. Казалось, что сам воздух мерцал и искажался. Земля под их ногами местами казалась мягкой и податливой, местами твердой и хрупкой. Есть признаки того, что когда-то она была однородной и стабильной. Однако эффекты, которые ощущал Гидеон, похоже, повлияли на реальность задолго до приземления команды. Если это было верно для всех планет, на которых основали базу Пусторожденные, то вся реальность находится под угрозой. Полный размах и воздействие были за пределами ужаса даже для Малахи, который, казалось, был ошеломлен.

Внезапно из теней материализовалась группа фигур – искажённые, мутировавшие люди, чьи тела были деформированы энергиями Пустоты. Их глаза светились жутким светом, а рты искривились в безмолвных криках, не давая Авангардному Когтю возможности даже начать переговоры, прежде чем из их плоти и тел начали формироваться щупальца неизвестной энергии. Испорченное оружие Рожденного Бездной начало переходить из твердого состояния в состояние, состоящее из нематериальной материи, которое, как только истребительная команда открыла огонь, не встречало большого сопротивления или удара.

«Культисты!» – взревел Силарис, поднимая свой болтер. «В бой!»

Битва началась. Но Силарис знал: это далеко не простой враг, это была встреча с чем-то далеко за пределами. Именно здесь их миссия действительно начнётся. Это была не просто миссия. Они наткнулись на что-то действительно злое, что было выпущено на свободу. Чему они могут доверять из того, что им сказали, когда такие ужасы теперь появились, почти из воздуха? Он отбросил эти мысли, но ему нужно было оставаться верным и сильным, иначе вся эта группа была бы уничтожена, понятие и реальность, которые он с трудом отвергал, когда знал, что эти сомнения были именно тем, чем питался его скрытый враг. Но все же: их местоположение, их путь, даже то, что воспринимают его чувства, все казалось каким-то образом испорченным. Он должен сосредоточиться на гораздо более простой цели, иначе они могли бы также обратить оружие друг на друга прямо здесь и сейчас, поэтому он боролся с этим инстинктом, чтобы сосредоточить всю свою ненависть на человекоподобных существах прямо перед его глазами, и выкрикнул свой приказ всем оставаться стойкими и правильно целиться.

«Верьте в мощь Императора! Цельтесь в этих мерзких предателей и мерзостей, прежде чем они подойдут близко!» – приказал Силарис. «Пусть ничто не остановит нас. Мы – его инструмент, покажите им, как Империю обращается с еретиками!»

Глава 6: Отголоски утраченного

Битва против мутировавших культистов была жестокой, но недолгой. Превосходная огневая мощь и тактическое мастерство космических десантников быстро сокрушили испорченных людей. Однако, когда последний культист пал, наступила леденящая тишина, нарушаемая только непрерывным шепотом, который терзал их разум. Также казалось, что с падением их мутировавших человеческих пешек сами шепоты стали намного сильнее и, что, возможно, более тревожно, казались гораздо более направленными и сосредоточенными в своих насмешках и попытках сбить с толку, почти как если бы скрытый разум теперь имел полную власть, чтобы контролировать их усилия, делая их ментальные атаки намного более зловещими. Было очевидно, что это были не простые рабы, а своего рода проводники, которые, когда они падали, оставляли поле полностью открытым для реальных игроков, чтобы принять участие в игре.

«Это были разведчики… скорее всего, приветственная группа. Испытывают наши возможности», – отметил Гидеон, его обостренные чувства все еще пытались понять странные энергии. Воздействие, ощущение, сила, которые они выдавали, исчезли, в тот же момент, когда их убили. «Была связь, ее больше нет».

«Кронос, должно быть, тоже сталкивался с ними», – сказал Кель, его дыхание было прерывистым. Теперь шепот, казалось, сосредоточился на нем. Ему пришлось сжать кулаки и сосредоточиться на том, чтобы сохранять спокойствие, чтобы не спровоцировать болезнь своего Ордена. Насмешки достигли апогея, чем больше Кровавый Ангел терял сосредоточенность и контроль. Это было бы его гибелью, если бы он не был осторожен. «Эти культисты могут быть из собственной команды Исторического. Есть также похожие образы, похожие на культистов, с тех пор, как она впервые прибыла. Эти два фактора могут быть не связаны. Но, скорее всего, связаны».

«Или то, что от него осталось», – согласился Зефир, кивнув, его взгляд сканировал меняющийся пейзаж. Белый Шрам, используя возможности своей брони, начал сравнивать местность, которую они видели, с записями, которые Логос изначально взял при своем первоначальном входе в эту область. Он быстро заметил, что многие черты не совпадают, показывая, насколько сильными стали искажения и деформация местности. Если его расчеты верны, вся планета трансформируется ускоренными темпами, что казалось невозможным. Если это может распространиться куда-то еще, они столкнулись не с чем-то, что просто «растет» как опасность. Но активно разрушает все стабильное. «Нам нужно быстро найти Логос Хисториал. Если она все еще здесь, она могла бы дать некоторые ответы, возможно, предоставить помощь или технологию, которую мы могли бы использовать, если наши собственные не продержатся долго в этих условиях. Сама планета, кажется, становится частью их плана или ритуала».

«Их судьба может быть для нас предупреждением», – добавил Малахи, вечно пессимистичный, его взгляд был прикован к странным пульсирующим образованиям. Он чувствовал, что что бы этот враг ни сделал с ними, они вполне могут готовиться сделать это и с Авангардным Когтем. Если на то, на что намекают старые журналы инквизитора, а также на собственные находки Гидеона, тогда, возможно, не так уж много Логоса, который можно спасти или из которого можно извлечь урок, за исключением, возможно, остатков и трупов экипажа. С другой стороны, старые еретические записи, похоже, предполагают, что если и остались «остатки», то они, возможно, больше не соответствуют замыслу или образу Императора. Малахи вознес короткую, быструю молитву и надеялся, что то, что он найдет, все еще сможет обрести благодать в загробной жизни, когда его костры очистят их. «Они, возможно, нашли то, что искали, но заплатили высокую цену». Силарис, собственный разум которого был полем битвы против коварных шепотов, кивнул. Они теряли время. Поскольку их враг, возможно, каким-то образом использовал команду, прибывшую раньше них, это указывало на то, что Хронос, еще до того, как совершил это путешествие, имел гораздо большее отношение к тому, что здесь происходит, возможно, прокладывая путь для их будущей гибели. Эти культисты могли даже быть знаком того, что она сделала или допустила, прежде чем стать изгоем. Если то, что они сделали, связано, что еще она могла высвободить, сделать или, что еще хуже, позволить произойти в другом месте. И было ли прибытие другой группы просто частью этого плана. Прибыли ли Хронос и его команда одни?

Это также делает выводы Гидеона и его собственные, что то, что питает этого врага, является энергией, которую они не могут понять, поскольку она не соответствует обычному профилю. Все эти мысли проносились в голове Силариса. Ему нужно было держать группу в порядке. Он не мог позволить им потерять фокус или увязнуть в философских дискуссиях. Его приказ имел вес, поскольку его братья по оружию внимательно слушали и следовали ему. Он чувствовал, что их проверяют. И все же он был здесь, столь же хрупкий и подверженный этой новой угрозе, не уверенный в том, что еще Хронос мог сделать до прибытия своей команды. И все же был только один путь: вперед, или Империум обречен, одна эта мысль поддерживала его ум острым. «Согласен, братья мои. Мы должны забрать все, что можем, с ее корабля, ее команды и занять позицию оттуда. Мы идем пешком, – заявил Силарис, – и напираем. Они хотят, чтобы мы разбились. Они хотят, чтобы мы колебаться. Мы покажем им, что значит быть Десантом быть Караулом Смерти. Пусть наше рвение будет нашим путеводным светом, а наша ненависть – нашим топливом. Давайте научим этих монстров настоящему ужасу».

Они следовали за сигналом бедствия, который становился сильнее по мере того, как они продвигались глубже в каньон. Но он также казался каким-то неуловимым образом неправильным. В конце концов, сигнал привел их к скрытой пещере, вход в которую был скрыт завесой мерцающей энергии, которая, как они знали, была, к счастью, рукотворной. Они могли легко обойти эту защитную меру, дав первую крупицу хороших новостей за все время путешествия. По крайней мере, то, что они искали, имело ощутимый маркер. Силарису также было интересно, оставил ли это там Инквизитор Хронос. Или что-то еще, или кто-то еще. Ему также было интересно, хранило ли это судно что-то, чего Инквизитор еще не дал ему или о чем не знал. Что на самом деле произошло в Глубине? Части все еще не совсем подходили друг другу, пока что. Он посмотрел на команду, предлагая слова, чтобы мотивировать, укрепить их волю и оставаться всегда бдительными, сосредоточенными. В последний раз, когда у Инквизитора была такая загадка, они не просто исчезали, но и забирали важные разведданные, во многом похожие на то, что записи предлагали.

"Вперед, братья мои. Сохраняйте веру. Ради Императора, ради Человечества, давайте двигаться вперед. Будьте бдительны!"

Глава 7: Судьба Логоса Хисториал

Внутри пещеры была жуткая картина. Изуродованные обломки спасательных капсул и шаттлов Логоса Хисториал лежали разбросанными среди мусора, свидетельство отчаянной, хаотичной посадки или поспешного отступления, которое все равно привело к засаде. Однако транспортные средства не выглядели просто "уничтоженными". Но, как заметил Малахи, имея опыт общения со столкновениями с ксеносами, как будто какая-то внешняя сила медленно, но методично разобрала части корабля, даже часть экипажа. Некоторые места, казалось, пострадали меньше, чем другие. Тела членов экипажа, искаженные в гротескные пародии на человечество, были разбросаны повсюду, показывая признаки тлетворного прикосновения Пустоты, либо через какую-то мутацию, либо через технологию, которая их исказила. Эти люди, судя по нескольким неповрежденным знакам отличия, также, по-видимому, включали высокопоставленных офицеров, что делает это преднамеренным ударом Пусторожденных по Хроносу и его офицерам. Произошло ли это до или после культистов, остается загадкой, которая была ключом к обнаружению того, зачем они на самом деле пришли сюда, и к победе. Однако это рисовало гораздо более мрачную картину того, что могло произойти, особенно если гипотеза Малахи окажется верной. Если команда не будет осторожна и даже все их усилия потерпят неудачу, их ждет гораздо более ужасная судьба. Судьба, от которой они никогда не смогут надеяться вернуться, даже в смерти, благодаря технологии, которую они видели ранее в действии.

"Императором…" – прошептал Кель, его рука инстинктивно потянулась к иконке Кровавых Ангелов на груди, вознося безмолвную молитву за потерянных и павших, даже если сами Кровавые Ангелы испытывали определенные опасения или недоверие к тому, что искали Инквизиторы, здесь или вообще. Он видел, как умирало много людей, солдат, друзей раньше. Это было намного хуже, чем он боялся. И по многим веским причинам они боялись своих душ, своей вечной награды. Что, если мало благодати осталось для него или для людей, которые приходили сюда раньше? К чему все это приведет?

«Их затопили», – сказал Зефир, его голос был напряженным от едва сдерживаемой ярости, гнева, направленного не на окружающих, ни на тактику врага. Но что-то еще, что, возможно, Логос и его Капитан держали или несли. Что-то, что привлекло их и его собственную команду сюда, как мотыльков на пламя. Что это пламя означает, Зефир мог только предполагать. И предполагал он. «Была борьба. Но это была не просто посадка. Спасательные капсулы имеют следы атаки, саботажа, вероятно, до, возможно, даже вскоре после, приземления, шаблон, который не был снаружи, но, возможно, преднамеренно и был сделан изнутри».

«Защита корабля была скомпрометирована», – добавил Гидеон, его аугметика анализировала повреждения Логоса Исторического. Чувства и оборудование тяжелого солдата обнаружили несколько признаков колебаний мощности. Он нашел части и области, где повреждения могли быть вызваны не только ударом, но и каким-то источником истощения энергии. Фактически, источником был Пусторожденный. Он опустился на колени, осматривая некоторые тела и обломки, насколько мог, под такими странными эффектами, которые не ослабевали. Он работал без отдыха и сосредоточенно. Он мало что мог сделать.

«Я обнаруживаю остаточные энергетические сигнатуры… похожие на искажения на поверхности. На те, с которыми мы сталкивались до сих пор. Эти тела были изменены как физически, так и… иным образом. Над этими людьми проводили эксперименты».

«Это была засада», – подтвердил Силарис, просматривая останки, на его лице была маска мрачной решимости. Он отодвинул тела в сторону, осторожно, осторожно и уважительно, отметив их состояние, как это сделали Гидеон и Зефирус. Он сосредоточился на миссии, но чувствовал беспокойство, сомнения, закрадывающиеся в его мысли, то, что он должен был преодолеть. Он почувствовал, как на него повлияло Порождение Пустоты, и ему пришлось заставить его от размышлений о вещах, не относящихся к текущей миссии. Потребовалось огромное усилие, чтобы остановить эти сомнения и снова сосредоточиться на том, что знаки говорили им, что они на самом деле означали, иначе его тоже вскоре могла постичь та же участь, что и команду Логоса. Если он хотел избежать этого и завершить поставленную миссию, ему пришлось сосредоточить свою ненависть на враге, рожденном Бездной, который вызывал такие искажения, делая это идеальное место для укрытия и засады для культистов, которых они встретили.

"Сигнал бедствия был приманкой, активированной после того, как они приземлились", – подтвердил Силарис. "Враг ожидал их прибытия, что было несложно, учитывая эту область. Если бы это было сделано в других подобных зонах, мы могли бы уже опоздать, чтобы остановить дальнейшее распространение. У нас мало времени, чтобы узнать, что произошло, прежде чем мы сбежим или завершим то, ради чего мы пришли сюда".

Но для Силариса и всех космических десантников ответ и путь всегда ясны. Они выполнят приказ своего Императора или умрут, пытаясь, как и все люди на Его службе, добровольно или нет. Однако для Силариса это было также чем-то, выходящим за рамки долга, момент, который стал слишком ясным и пророческим для его мыслей, когда Малахи заговорил в следующий раз, подчеркнув, что, возможно, другие части их Империума, их великой организации могли быть не просто невежественными, но и добровольными участниками или пешками того, что произошло, чтобы подготовить почву для этой засады и миссии задолго до того, как они высадились на планету. Они должны сделать то, что просят, даже ценой своей жизни и психики. Силарис мало что сказал об этой мысли, пока его команда шла дальше, чтобы выполнить свои обязанности.

"Что бы они ни нашли здесь, Хронос нажил врагов, возможно, задолго до прибытия, не только ксеносов", – пробормотал Малахи, просматривая журналы данных, отмечая множество несоответствий, файлы, которые противоречили более ранним записям, пропавший персонал и технологии, почти как если бы их медленно заменяли по одному за раз. Его лицо мрачно застыло на том, что может раскрыть следующий набор улик, который его товарищи также уже, молча, начали понимать. «Она была либо предательницей, либо что-то здесь могло заставить ее команду, даже инквизиторов, обратиться друг против друга. Что-то, над чем стоит поразмыслить, поскольку это отражает нашу собственную миссию».

На них давила тяжесть миссии, заставляя Авангард Коготь двигаться вперед. У них не было выбора. Они либо собирались победить здесь сегодня, либо встретить судьбу, которая означала, что вся галактика рано или поздно не сможет сбежать. Шепот здесь был силен. Пусторожденные что-то затеяли. Их планы, какими бы они ни были, все еще были в процессе реализации, что означало, что их время здесь подходило к концу, хотя настоящая борьба только началась.

Глава 8: Гробница данных

Глубже пещеры они нашли ядро данных «Логоса Исторического» – камеру хранения данных, где хранилась самая конфиденциальная информация корабля. Он был на удивление цел, хотя терминалы мерцали хаотично, и на экранах мелькали странные, похожие на глифы символы, показывающие, как Пусторожденные уже начали пытаться проникнуть, испортить или иным образом войти в его банки данных. Если им удастся украсть эту информацию, то все человечество, Империум и все их усилия могут оказаться напрасными, считал Силарис. Будь он проклят, если провалит эту миссию. И все же, дело не только в этом: если каким-то образом Пусторожденные смогли так легко испортить целую команду, получить доступ к такому высокозащищенному устройству, то действительно было мало надежды найти что-то стоящее, что еще не было скомпрометировано или вот-вот потеряется. Силарис не любил проигрывать, что вся его команда прекрасно понимала и ценила, поскольку каждый выполнял свою задачу быстро и без лишних слов, молча, как и подобает такому мрачному открытию.

«Они пытались получить доступ к данным», сообщил Гидеон, его аугметика работала сверхурочно, чтобы взаимодействовать с поврежденными системами. Он сосредоточился на том, чтобы расшифровать, что эта технология могла попытаться сделать, и попытался использовать собственные журналы ядра данных, чтобы установить его усилия. То, что он узнал, ошеломило даже сильно аугментированного космического десантника. «Но он сильно зашифрован… и есть кое-что еще. Отказоустойчивость. Если я попытаюсь силой войти, это сотрет все ядро».

«Можем ли мы обойти отказоустойчивость? Что они пытались украсть или найти?» – спросил Кель, жаждущий найти что-то, что они могли бы использовать или получить как преимущество в этой борьбе. Шепот издевался над ним образами неудач. Он изо всех сил старался не представлять, как вся галактика медленно становится похожей на эту планету, ее люди деформируются в такие формы, сама их реальность становится несостоятельной и под вопросом.

«Это будет не так просто, отказоустойчивость, похоже, связана с чем-то еще. У нее многоуровневые протоколы и требуются специальные инструменты. У лорда-инквизитора были бы необходимые коды и шифры. Даже если я смогу получить к ней доступ, все равно может быть что-то, что может отменить мою попытку». предупредил Гидеон, сделав небольшой, почти незаметный поклон в знак уважения к инженерам, в то же время мрачно анализируя то, что эти отказоустойчивые устройства могут скрывать или к чему могут привести , особенно под манипуляциями Рождённых Бездной. Это может даже не иметь значения, так как, даже если он сможет его взломать, это может легко просто высвободить другую ловушку, как засада культистов или личные проблемы Гидеона с его телом из-за вмешательства Рожденный в пустоте. "Они не смогли взломать его… пока что, однако. И основываясь на журналах здесь, это был не просто простой вход, их попытки доступа перемешаны с другими энергетическими показаниями, которые, кажется, действуют сами по себе, отдельно от Voidborn, как ранее анализировалось. Здесь могли работать и другие игроки".

"Если бы у нас был Инквизитор или коды с нами…" начал Зефирус, только чтобы быть прерванным Силарис, который, взглянув на то, что обнаружил Гидеон, также заглянул в другие терминалы. Силарис сравнил то, что они узнали, и нашел определенные важные области или файлы, которые, казалось, были в значительной степени сосредоточены на нескольких, возможно, даже конкретных, людях из их команды. Он хотел поделиться этим с Малахи, чтобы еще раз сделать перекрестные ссылки на старые данные. Что команде действительно нужно, так это доступ к самой Инквизиции, чтобы сопоставить свои выводы с тем, что у них было в базах данных их крепости, к которым у него есть полный и абсолютный доступ. Ему было любопытно, что могут повлечь за собой эти пропавшие, поврежденные и засекреченные файлы, и сбудется ли его раннее предположение о потенциальной связи с их собственным путешествием, как изначально предполагал Малахи. Скоро он может узнать настоящую причину, по которой была начата их текущая миссия, и настоящую цель Хроноса для всего этого.

"Нет", – заявил Силарис, принимая трудное решение. Он знал, что, сделав это, он может отрезать их от любого приза или важного знания, которое враг, возможно, уже начал открывать. Или это может открыть что-то, к чему никто из них не готов или не знает, как использовать, контролировать или даже уничтожить. Но они должны были попытаться, рискнуть, использовать каждый отдельный инструмент или ресурс, на который они могли наткнуться до сих пор. "Это не будет иметь значения, даже если у нас и было что-то. Время против нас. У нас есть что-то столь же полезное, если не более мощное, благодаря милости Императора". Он повернулся к Малахии.

«Брат Малахии, нужны твои знания», – сказал он. «Этот предохранитель… он реагирует на психическую энергию. Для этого требуется определенный тип доступа».

Глаза Малахии слегка расширились. Он сразу понял. Это был рискованный шаг, но это был их единственный шанс. Их миссия и так была полна большого риска и азартных игр. И хотя его собственные навыки, знания, даже силы были пугающими. Он не был, как и они, готов использовать то, чему они не были обучены, не были оснащены и не имели истинных знаний, каким-либо образом. Его взгляд обратился к Гидеону, затем к Силарису и обратно к устройству. Психическая энергия, исходящая от него, действительно резонировала и реагировала на его присутствие, на его разум. Однако именно его рвение и пламя дают наибольшую выгоду и, возможно, оружие. Это может еще превратиться в их самый важный, опасный инструмент в их арсенале. Он снова посмотрел на Силариса. Они снова поставят на карту еще одно неопределенное действие, как и тогда, когда они изначально планировали свое путешествие сюда. Малахи глубоко вздохнул и приготовился предложить помощь, но только с помощью Гидеона. Малахи будет держать свои инструменты наготове, если этот план развалится или потребует принятия другой, не менее опасной последней меры.

«Мои экстрасенсорные способности направлены на огонь и разрушение, а не на поиск данных, милорд», – предупредил Малахи, гарантируя, что они поняли. Он не чувствовал, что его присутствие, даже особые экстрасенсорные способности его собственного ордена, имеют что-то общее с "данными". К этому нужно подходить осторожно, поскольку риски были огромны, но у них не было другого выбора, кроме как снова рискнуть. "Это опасный путь, по которому мы идем".