Шепот рожденных в Бездне

Alex Coder

Шепот рожденных в Бездне

Глава 1: Призыв

Слоган: Во тьме между звездами что-то шевелится. Что-то, чего не мог предвидеть сам Император.

Мерцающие люмены астропатического реле отбрасывают длинные танцующие тени на обсидиановые стены крепости стражи Эриох. Воздух был пропитан запахом ладана и слабым металлическим привкусом машинного масла – запахом, достаточно распространенным на этой планете, где день и ночь никогда не меняются, вечно освещенной светом пылающего варпа. Капитан Силарис из Ультрамаринов стоял на краю собрания, возвышаясь в своей лазурной силовой броне, его взгляд был устремлен на голографический дисплей перед ним. Изображение, которое он проецировал, было изображением сурового Инквизитора, его черты были резкими и ястребиными, глаза были похожи на кусочки льда, но полны света, который Силарис с трудом мог распознать.

"Капитан Силарис", – раздался голос Инквизитора, искаженный капризами сверхсветовой связи, – "Ситуация… деликатная. Инквизитор Валерия Хронос и ее судно, Логос Хисториал, замолчали".

Силарис наклонил голову, его выражение лица было непроницаемым за суровой лицевой пластиной шлема. "В Персеевых Глубинах, не так ли?"

«Действительно. Регион, изобилующий аномалиями Варпа. Хронос выполняла санкционированную миссию – исследование артефактов ксеносов, хотя в отчетах говорится, что ее исследования могли отклониться от простой археотехнической классификации, возможно, связанной с подавленной ересью, известной как Безмолвная Конвергенция».

Мускул на челюсти Силариса дернулся. Ересь – это слово, которое требовало немедленных и жестоких действий. Даже шепот о такой концепции быстро замолкает. Однако этот человек говорит об этом как о чем-то обыденном. Но любой намек на отклонение от света Императора требовал пристального внимания. Подавленного, то есть достаточно важного и смертоносного, чтобы даже простое воспоминание о нем считалось угрозой.

«И ее миссия померкла, мой Лорд?» – спросил Силарис, отметив тревожные морщины и торопливый тон, которые этот Лорд-Инквизитор носил с собой, даже находясь на расстоянии многих тысяч световых лет.

"Точно. Нам нужны глаза в Глубинах. Истребительная группа, чтобы найти Логос Хисториал и выяснить судьбу инквизитора Хроноса. У нас есть некоторые координаты, где она отклонилась от своего стандартного курса. Там ее все еще могут найти, если…"

Его слова затихли, не из-за проблем со связью, а из-за беспокойства. Миссия уже получила мрачный прогноз.

"Мы готовы отправиться туда, куда мало кто может или осмелится. У нас есть опыт в таких операциях по поиску и восстановлению. Предоставьте нам данные и персонал, которые нам понадобятся для полной команды. Будьте уверены, мы будем действовать так, как положено. Милостью Императора мы победим".

"Я не ожидаю меньшего от вашей истребительной группы. Они будут служить вам во всем, кроме имени, как вам нужно, мой Лорд", – подтвердил инквизитор, его голограмма мерцала, пока его покои и персонал менялись с неистовой энергией, показывая Силарису то, что когда-то было личным, станет ресурсом. «Верни то, что можешь. Уничтожь то, что должен».

Связь прервалась, оставив Силариса одного в гулком зале. Он повернулся, его взгляд скользнул по собравшимся Астартес, которые молча стояли в ожидании приказов. Эти фигуры представляли некоторые из самых уважаемых орденов в Карауле Смерти: его Истребительная команда, Авангардный Коготь. Это были его отборные люди, инструменты, которые были заточены, чтобы идти против самых острых врагов, инструменты, которые были разработаны и сделаны для этой конкретной, самой устрашающей миссии.

«Братья», – заявил он, его голос был усилен вокс-передатчиком его шлема, – «у нас есть приказ. Мы отправляемся в Персеевы Глубины. Чтобы найти ответы или принести забвение».

Он повернулся и указал на вход, где 5 силуэтов шагнули вперед. Тусклый свет только подчеркивал их тела и цвета доспехов. Сбоку от него появился темный силуэт брата Каэля, его доспехи Кровавых Ангелов, уже украшенные алой кровью и символами жертвоприношения, угрожающе сверкали в зале, отражая историю, которую он, возможно, будет обречен повторить, если не будет стоять твердо. Справа, быстрое движение, которое уловил только Силарис, намекнуло на безмолвную походку Зефира. Его белый и красный, суровый и жестокий, символ его быстрой ударной силы и смертоносных быстрых атак, которыми славились Космические Шрамы. Затем было твердое присутствие в глубоком бронзовом и сияющем серебре. Это было почти как встреча с движущейся стеной, когда появился Гидеон, тяжелый киборг демонстрировал свою полную преданность Императору и мрачный стоицизм, к которому были готовы немногие, включая самого Силариса. За ними шагал брат Малахи. Как тень холодного металлического блеска Гидеона, его темно-зеленая и золотистая бронза светились почти зловеще, благодаря свету факелов их крепости, рисуя зловещую улыбку, но преданность, которую никто не мог усомниться в подлинности. Они бы следуйте за ним и повинуйтесь, как требуется. Силарис коротко кивнул в зал собраний, когда каждый проходил мимо него, каждый шаг был таким же тихим и определенным, как смерть. Его взгляд был устремлен вперед, и все, что требовалось для их будущей миссии. Он начал говорить.

«Давайте начнем».

Глава 2: Отголоски ереси

На борту ударного крейсера «Бдительность императора» в стратегиуме собрались Авангардные когти. На освещенном столе были разложены планшеты данных, на которых были показаны астронавигационные карты Персейских глубин, фрагментарные записи миссии Логоса Хисториала и цензурированные файлы, относящиеся к «Безмолвной конвергенции». Инструкции Инквизитора, а также множество старых, ранее засекреченных файлов об экипаже этого пропавшего судна, начали обеспечивать основу для этой миссии и понимание того, почему она могла превратиться во что-то совершенно более темное, чем представлялось изначально.

Кель, Кровавый Ангел, изучал размытое изображение артефакта ксеносов – кристаллической структуры, которая пульсировала тревожным внутренним светом. Она излучала неземную красоту, которая, хотя и ошеломляла, ощущалась совершенно и совершенно неправильной.

«Хронос охотился за такими реликвиями», – сказал он, его голос был тихим и пронизан едва сдерживаемой яростью. «То, что должно быть предано огню или заперто, чтобы никто не мог увидеть».

«Согласен», – заявил Силарис, также изучая эти документы. Он не был убежден и предпочел бы что-то гораздо менее деликатное, чем исследовательская группа, которая даже не имела опыта его Ордена, назначенная сюда. Тот факт, что они имеют опыт, означает, что это могло быть преднамеренным. Но, как это всегда бывало, его вопросы и сомнения были поставлены под тяжелую пяту долга и цели. Его воля была абсолютна в этом отношении, как и всегда. Тем не менее, он отметил, что сделал мысленное напоминание, чтобы посмотреть, куда ведет этот след, даже когда он снова сосредоточил свой острый взгляд и слова на группе.

Согласен, хотя, похоже, наш враг – человек. Ее цель кажется разумной, даже если задание не кажется таковым. Помни о нашей цели, брат, а не о нашем гневе. По всей галактике действуют культисты. Это предатели и глупцы. Каким бы ни было их происхождение, их нужно очистить от предрассудков, ибо они заблудились».

Зефир, Белый Шрам, провел пальцем по карте региона. «Персеевы Глубины – это лабиринт варп-штормов и гравитационных аномалий. Навигация будет опасной. Есть причина, по которой их избегают, и даже немногие из наших Астартес исследовали их раньше, если таковые вообще были».

«Наши навигаторы не будут нас вести. Мы не пойдем этими маршрутами. Мы воспользуемся коротким путем», – объявил Силарис, который перебирал доступные инструменты для своего путешествия, которые могли бы помочь их миссии различными способами. Этот путь неизвестен его братьям, и пройти его помогут только их особые способности, например, сильное тело Гидеона. Он встретился взглядом с каждым братом, подбадривая и спрашивая, чувствует ли кто-нибудь что-то, чего у них, возможно, не было в оригинальном документе. Он хотел полностью использовать их опыт, интуицию и знания, поскольку у каждого была область изучения, на которую вскоре может положиться команда, особенно потому, что Зефирус, возможно, не сможет найти или провести их туда сам. Это был их долг сделать это, и они получат его поддержку как лидера.

«Маршрут будет показан, доверьтесь Императору и мне. Никто не сможет ошибиться в нашей цели здесь, сегодня», – сказал Силарис, бросив на них взгляд доверия и уверенно кивнув.

«Согласен. Мои расчеты подтверждают, что несколько маршрутов, если точно рассчитать время и пройти их, сведут к минимуму воздействие», – подтвердил Гидеон, Железная Рука. Он изучал каждое из изображений, его аугметика усиливала их. Ничего нельзя было получить или узнать, кроме того, что обнаружили его сенсоры, слегка кивнув и зашипев, что означает получение данных, подтверждая, что ничто не обнаружило бы этот объект даже сейчас. «Их источник энергии неотслеживаем, неимперский, нехаотический по своей природе», – заявил Гидеон своим характерным монотонным голосом. Существуют силы, которые они полностью не осознавали, поскольку если бы были признаки, его собственный подробный поиск должен был бы дать хотя бы некоторые показания для сравнения или проверки. «Их энергии невозможно определить, кроме определенных колебаний, которые не регистрируются четко. Я обнаруживаю незначительные уровни временных возмущений». Временные эффекты предполагали, что Пусторожденные были как-то связаны. Но это мало что помогло прояснить его сомнения или подозрения, которые росли экспоненциально благодаря этим обновлениям, таким как судно и экипаж, путь, детали миссии. Даже Гидеон мало что сделал, чтобы разубедить его своей нейтральной, но все еще зловещей оценкой.

Малахи, Саламандр, наклонился ближе, его глаза отражали мерцающий свет планшета данных. «Безмолвная Конвергенция… она шепчет о времени до Великого Крестового Похода», – пробормотал он, его голос был хриплым шепотом, пока он тщательно просматривал журналы, которые хранила собственная база данных Саламандр, на аналогичные записи. Он был одним из их главных архивистов и был приглашен просмотреть все данные, которые их Орден имел о них, даже если мало каких-либо достоинств или подробностей еще не появилось.

y может предложить что-то, что даже Инквизиция еще не полностью готова понять, или намеренно упустила. «О сущностях, которые существуют за пределами света Императора, даже за пределами досягаемости Хаоса».

Малахи издал отвращение, сопоставляя эти данные с информацией, полученной от ксенокультур во время определенных совместных операций.

Мой лорд-инквизитор дал зловещий анализ этих сущностей, назвав их «чистым ничто». Моя оценка не предполагает, что он сильно преувеличивал, если вообще преувеличивал. Даже самые старые тексты эльдар показывают страх. Записи Ордо Ксенос мало что значат, но то, что они описывают, не имеет смысла».

Силарис обдумал их слова. Нарисованная картина была мрачной, хотя и неполной. Инквизитор Хронос ступал на опасную почву, охотясь за чем-то, что Империум спрятал глубоко не просто так.

«Тогда мы ступаем осторожно», – заявил Силарис, постукивая пальцами по планшету данных. Чем больше узнавал, тем меньше Силарис был доволен отсутствием действий. Угроза могла уже быть выпущена, и любое количество этих артефактов могло оказаться не в тех руках, как мы говорим, либо ксеносы, либо люди, ни один из них не предпочтительнее другого, когда они еще даже не начали действовать. Его слова выдают его опасения и рвение. «Последние известные координаты Логоса Хисториала находятся в регионе, известном как Оскверненные Звезды. Вот где мы начнем».

Однако Император требует действий, и он не будет откладывать ни на мгновение, его миссия определена, его ум остер. Он должен действовать целенаправленно. Его голос и воля должны также укреплять волю его братьев, как лорд, но это долг всех космических десантников по их собственному праву. Он одаривает всех уверяющим, суровым взглядом, втайне желая, чтобы была конечная цель, которую они все могли бы лучше понять, ясный, видимый враг. Не какой бы она ни была. Но действовать он должен. Он знал, хотя и не показывал своих опасений, что эта миссия потребует от них всех сил и, скорее всего, займет много времени перед концом.

Глава 3: Оскверненные звезды

Бдительность Императора переместилась из Варпа в пустынный регион, известный как Оскверненные звезды. Здесь звезды были тусклыми и далекими, их свет был слабым и болезненным. Туманности кружились в оттенках болезненно-зеленого и злого фиолетового, отбрасывая неестественную бледность на все. Это заставило многих на судне почувствовать себя очень неуютно. Но они видели энергии Варпа другого цвета и оттенка. Что заставило их нервничать еще больше, так это многочисленные сигналы, которые они получили, которые превратились в ничто, как только они исследовали, показания, которые менялись то в одну, то в другую сторону, заставляя само их оборудование казаться ложью и безумием, о которых многие предупреждали, что вход в Бездну принес другим.

«Датчики обнаруживают множественные пространственные аномалии», – сообщил брат Гидеон, его голос был лишен эмоций, но выдавал некоторые признаки осторожности, поскольку даже его улучшенные глаза видели формы, которые не имели причин находиться там, где они были. Пространство начало не просто смещаться, оно начало искривляться способами, которые казались невозможными, почти разумными. Он продолжил с тем, что он обнаружил, и своим прогнозом. «Показания энергии не соответствуют известным явлениям. Мы должны проявлять осторожность, эти эффекты не были ни в одной из наших записей предыдущих экспедиций в эту область. Журналы кажутся неполными». Например, есть запись о каком-то предыдущем инквизиторе, который проделал свой путь сюда, используя другие ресурсы. Есть веские указания на то, что это был не его, и не кого-либо из текущей миссии, в первый раз, как считал Силарис, в этом заброшенном месте. Записи также не углублялись в то, насколько инквизиторы спускались в Глубину специально для того, чтобы искать причину его существования.

Однако его преданность мощи Императора, долг его Империума были непоколебимы и нерушимы. Он сосредоточил свою силу в голосе и решимости, скрывая свою осторожность верой, когда он объявил всему кораблю, чего потребует их миссия.

"Светом Императора мы победим, наша задача – оставаться верными. Следуйте, и ваша вера защитит вас всех. Мы – оплот против террора. Пусть он не разубедит вас здесь".

"Сигнал бедствия Логоса Хисториала возник около бродячего планетоида, обозначенного как LX-49", – объявил Силарис. Он посмотрел на голографическую проекцию планетоида – бесплодную, деформированную скалу, окутанную токсичной атмосферой. Ее гравитационные показатели не соответствовали тому, что должна регистрировать такая планета, выдавая другой фактор, такой как секретное место на этой планете, где Хронос и его корабль могли попытаться найти ответы или спрятаться. Но место уже было крайне нестабильным, поэтому Силарис знал, что его следующие слова и решения могут иметь тяжелые последствия. «Мы высадимся на поверхность с помощью десантных капсул. Брат Зефир, ты возглавишь первоначальную разведку. Кейл, Гидеон и Малахи. Ты со мной, чтобы забрать любую полезную технику и найти подсказки о том, что произошло».

«Посадка будет нелегкой. Это место полно магнитных помех, штормов и… других аномалий, что еще хуже. Искажения делают наши инструменты прогнозирования очень ненадежными. Мы можем подстраиваться, но даже наши чувства не выдержит долго при полном воздействии», – обеспокоенно отметил Кейл.

«Похоже, наш Логос пытался проникнуть в глубины подземелья, чтобы спрятаться или избежать обнаружения местными сканерами. Мне понадобятся более точные данные, когда мы окажемся на земле. Его масса неестественна», – добавляет Гидеон. Он работал без перерыва с экипажем корабля, чтобы улучшить их показания.

«Нам следует действовать осторожно. Здесь есть зло, – прошептал Малахи. Он держал наготове свой верный огнемет Прометия, зная, что хотя его благословенное пламя может дать группе физическую защиту, оно может одним своим присутствием разоблачить их и вызвать конфронтацию, от которой они не смогут убежать, пока не станет слишком поздно.

Силарис кивнул. Он тоже это почувствовал – тонкую неправильность, которая пронизывала все. Это было больше, чем просто странные энергии Оскверненных Звезд. Это было присутствие, чувство наблюдения, гнетущее присутствие, похожее на встречу с существом, настолько превосходящим твои силы, что твой разум не может должным образом постичь, как или на что оно действительно способно, что было не просто физическим. Это место и Пусторожденные играли в игры с его разумом. Его рука сжалась вокруг рукояти его силового меча, когда он подтвердил свое решение. Именно в тишине они встретят свой конец. Они должны действовать и преодолевать свою слабость верой и рвением. Нет времени откладывать или прятаться.

«Мы действуем по плану. За Императора и Империю."

Глава 4: Спуск в Безумие

Десантные капсулы с визгом проносились сквозь атмосферу LX-49, сотрясаемые сильными ветрами и электромагнитными импульсами. Внутри Авангардный Коготь готовился к удару. Взгляд Силариса был прикован к тактическому дисплею, его мысли лихорадочно работали. Их десант будет рассеян из-за этих условий и из-за того, что они искали определенный скрытый вход. Если кто-то был здесь раньше, это делало такое расследование без надлежащего оборудования невозможным.

Кель, уже борясь с наступающими шепотами Красной Жажды, мог чувствовать, как разложение растет в воздухе и области вокруг них. Он сделал шипящий вдох, готовясь к битве. Он сосредоточит эту энергию против Рожденных в пустоте. Он продолжал повторять это в своем уме. Он должен уничтожить, сломать сущности здесь и не дать им расти или существовать дальше. Он давал обещания всей Терре, и даже сейчас эти темные шепоты ничего не делали, поскольку он готовился уничтожить все, что может прийти. Он либо уничтожит всех врагов, либо уничтожит его вместе с ними.

Зефир, всегда бдительный, следил за траекторией капсулы, его чувства были настороже в ожидании любого признака врага. Были признаки того, что что-то могло присутствовать или скрываться в этой области, поскольку много энергии, казалось, было сосредоточено под землей, делая предположение Гидеона пророческим. То немногое из энергетической сигнатуры Логоса, возможно, все еще регистрировало его, но его исходная точка была не естественным, а преднамеренным местом приземления. Он мог даже идеально приземлиться и должным образом спрятаться под всеми этими аномалиями. Он сделал свой анализ мрачным тоном, чтобы его братья знали, какие испытания им предстоит пережить.

«У меня есть сильные показания присутствия Пусторожденных. То, что вы чувствуете сейчас, мы встретим в битве», – объявил быстрый и ловкий воин своей команде. «Будьте готовы».

Брат Гидеон, однако, казался более сосредоточенным на очень нестабильной, почти «живой» атмосфере мира, со всеми видами завихряющихся энергий, выдающих ложные показания каждую минуту. Он также заметил, что на планете были неестественные образования, где ничего не должно было развиваться, как будто это было намеренно установлено.

«Планета… нестабильна, как и предполагалось ранее», – сообщил Гидеон, его голос был монотонным, но полным осторожной обеспокоенности, «Показания не похожи ни на что, с чем я сталкивался. Здесь работает разум, но в этом мире нет ничего, что можно было бы правильно понять или уловить».

Он не мог полностью постичь его силу, нет, но он мог найти путь для их десантной капсулы, и Гидеон начал фокусировать свое мастерство на использовании энергии, которая приведет к прямому местоположению, благодаря ее более высокой концентрации в этом конкретном месте, в вероятную зону посадки/крушения Логоса.

Он работал над тем, чтобы разместить их в правильной зоне высадки, так, чтобы все десантные капсулы попадали в максимально точную точку, чтобы не пришлось путешествовать по уже ненадежной и весьма вероятной вражеской земле. Он сделал это в одиночку. Однако он был уверен в успехе, как и все Караулы Смерти. Это было, в немалой степени, то, что привело их туда с самого начала.

Брат Малахи изучал свою броню, оружие, снаряжение и, хотя и молчал, высказывал идеи, которые Силарис нашел зловещими, но проницательными, как он и подозревал.

"С их технологиями не так-то легко бороться. Помните, что их основные цели – это разум и психика, а не ваше оружие", – предложил Малахи, не из тех, кто много говорит, но предлагая слова, которые все уже знали, но могли бы стать хорошим напоминанием и чем-то, что могло бы стать их погибелью, если бы их застали врасплох. Его братья были готовы к битве, но если технология Пустоты была коварной, то это могло бы иметь долгосрочные последствия Мало кто знал об этом. Малахи читал записи, которые, казалось, указывали на то, что у них был такой потенциал, но подробности были засекречены или считались утерянными на протяжении веков. «Я вижу признаки того, что Логос Хисториал столкнулся с врагом, но, возможно, не успел приспособиться, из-за чего они не смогли по-настоящему сражаться до того, как что-то произошло».

«Так это была засада, а не крушение?» – обеспокоенно сказал Силарис. Теперь он отнесся к записям серьезно. Не было никаких сомнений в том, что гипотеза Гидеона о том, где и как Логос совершил посадку, была неверной. Его команда по уничтожению должна быть полностью начеку.

Удар был резким, но Астартес не пострадали. Их десантные капсулы приземлились в пустынном каньоне, стены которого, казалось, корчились и двигались в их периферийном зрении. Искривленные, неестественные скальные образования выступали под странными углами, бросая вызов как геометрии, так и разуму. Казалось, что сама планета начала изгибаться под какой-то неестественной, неизвестной волей, которая ее меняла. Ничто в их записях не содержало подробного описания того, как, почему или даже когда они могли повлиять на реальность таким образом, или того, что они вообще могут это сделать. Похоже, у них было много времени, чтобы укорениться здесь. Это также ответило на их предыдущие сомнения: эта область действительно была изменена, чтобы стать их домом, и, вероятно, послужит их первой и последней линией обороны, то есть они могли предсказать засаду очень скоро, если бы Пусторожденные уже не атаковали.

«Мы разбросаны», – передал Силарис по воксу, активируя сигнальный маяк своего десантного капсулы, – «Перегруппируйтесь на моей позиции. Будьте бдительны. Враг близко».

Однако он знал, что время играет против них. Каждое мгновение придавало врагу силы, и с каждой прошедшей минутой он чувствовал, как давление увеличивается. Силарис вел быстрый марш, подавая сигналы руками в случае скрытности и прекрасно понимая, что они идут в логово, у которого было преимущество, в то время как его команда, возможно, уже начала проигрывать.

Глава 5: Шепот во тьме

Когда Авангардный Коготь двигался по каньону, раздался шепот. Сначала слабый, как шелест невидимых крыльев, он проник в их разум, выискивая слабости, пытаясь использовать их самые глубокие страхи и неуверенность. Какофония шипений, криков, воплей и воплей из неизвестных источников, и с точкой происхождения, которую никто не мог легко определить, заполнила их разум.

Видение Келя затуманилось, Красная Жажда царапала края его контроля. Он видел призраков павших боевых братьев, их обвиняющие глаза прожигали его душу, обвиняя его за какой-то поступок или прошлый поступок, даже называя предателем. Он боролся, чтобы сдержать голоса и не поддаться жажде крови, которая была проклятием, тем, к чему только он был ключом, иначе все они пали бы, и все потому, что он подвел свой Орден, а не Императора.

«Сосредоточься, брат», – призвал Силарис, чувствуя борьбу Келя. Он сам боролся со своими сомнениями – бремя командования, страх неудачи, отголоски прошлых решений, от которых он не мог убежать, теперь преследовали его с дополнительной силой, которую он находил подавляющей. И все же долг звал. Его люди ждали от него сосредоточенности и силы, и его голос, решимость и собственное рвение были лучшим подручным средством. Ему нужно было действовать и подавать пример для подражания. Он знал, что его голос придаст Келю силы так же, как и его воля. «Мы противостоим им вместе, едины. Сосредоточь свою ярость».

Зефир, разведывая вперед, обнаружил, что его мысли атакованы видениями его разоренной родной планеты. Он видел лица своих павших сородичей, слышал крики умирающих, видел, как их лица искажаются, глаза полны вины, ненависти, говорящие, что он виноват в потерях и смерти, которые перенес его орден. Шепот усиливал его чувство вины, грозя подавить его, когда вокруг раздавались образы горящих домов, крики страдающих. Однако образы и видения также начали искажать местность вокруг него, поскольку его шаги выдавали доверие других к его способностям разведчика и лидера. Он должен был убедиться, что эти коварные голоса не заставят его действовать нерационально или предать свой пост. Он не может отказаться от своей миссии. Он никогда больше не бросит другую планету и ее людей. Зефир не мог сдаться.