Полная версия
Вдоволь наревевшись, я на удивление хорошо спал. Мне редко снятся сны, и этот раз был не исключением. Даже утренняя возня не потревожила, и я открыл глаза ближе к полудню. О вчерашнем состоянии напоминала разве что припухлость глаз, хотя и она решилась после умывания холодной водой. Разумеется, вчера я совершенно забыл завести будильник, но абсолютно не раскаивался в этом. Рикке и Ханс тоже не стали меня будить, что, впрочем, неудивительно, но вот присутствие их обоих в рабочий день было действительно неожиданным явлением. Приемные родители сидели за столом, а перед обоими стояли чашки с кофе. Выглядело даже забавно – как будто специально для меня старались выстроить идеальную картинку размеренной жизни, но напряжение превратило это в фильм ужасов, когда главный герой замечает, что его семью подменили, и все ведут себя максимально странно и неестественно. Возможно, я бы тоже задумался о таком варианте, если бы при моем появление Ханс не напрягся всем телом так, будто я зашел туда минимум с ножом в руках.
– Матс, дорогой, как спалось? – тут же завела беседу Рикке, крепче сжав ладонь мужа.
– Да, нормально – в ответ протянул я.
– Присядь, пожалуйста, нам надо с тобой поговорить.
Родители молча сверлили меня взглядом, пока я выполнял их просьбу. На обычный семейный завтрак ситуация становилась похожа все меньше, но, думаю, от него я бы сразу же отказался в отличие от того, что нам троим предстояло. Вроде, я понимал, что что-то должно измениться после вчерашних событий, но сам уже был не уверен, нужны ли эти изменения сейчас.
– Мы тут с папой подумали, что будет неплохо, если он будет отвозить и забирать тебя из института. – предупреждая мои возмущения, хотя в этот раз я готов был моментально согласиться с их предложением, Рикке сразу же продолжила свою речь – Так точно будет безопаснее, дорога все-таки не близкая, дураков в мире много, а у тебя сейчас еще и состояние такое… – она запнулась, покосившись на Ханса в поисках поддержки.
– Эмоциональное.
– Допустим. – неловко кивнула женщина. Видимо, больше она к нему за советом не обратиться. По крайней мере, в течение этого разговора. – И будет разумным, если какое-то время ты будешь меньше времени проводить на улице. Мало ли, что может случится…
Настало неловкое молчание. Какое-то время… Как интересно всегда звучит эта «конкретика». Самое забавное, что все мы знали, какое время имеется в виду – пока не появится новая информация насчет пропавшего мальчика. В худшем случае, пару лет, пока точно не станет понятно, что Филип пропал без вести. Хотя, Ханс в таком случае точно сойдет с ума.
– Так что ты на это скажешь? – не дождавшись ответа, аккуратно уточнила приёмная мать, чуть поддавшись корпусом в мою сторону.
– Хорошо.
Бросил я, вздернув плечи. Ответ прозвучал так непринужденно, будто я уже отпустил всю ситуацию, но оба родителя поняли, что это совершенно не так. Потому что я бы не пошел на подобный контроль со стороны опекунов в обычном состоянии. И их настороженность только усугубляла мой страх, хотя вместе с тем и придавала небольшую уверенность в «завтрашнем дне». Возможно, Ханс никогда не был для меня гарантом безопасности, но даже такие меры сейчас показались просто заботой. В конце концов, еще ничего не решено. С Филипом ничего не решено.
Глава 2.
Как и договорились, Ханс ежедневно выполнял обязанности личного шофера. Иногда, если у него было свободное время, он даже вызывался сопровождать меня днем в любое запрашиваемое место, будь то торговый центр, или кафешка, куда он как-то раз согласился подкинуть всю нашу компашку. Правда, среди некоторых моих знакомых поползли вопросы, а, как известно, там, где нет ответов, появляются сплетни. Малене тоже не раз лезла с расспросами, но, стоило мне предложить каждый день подвозить ее до дома, проводя все время дороги вместе, она быстро отстала. Не сказать, что Ханс был рад, но его мнение меня мало интересовало, когда за проведенные восемь минут в компании Малене на заднем сидении автомобиля отчима я получал спокойные дни в институте.
Так прошли две недели, а ничего не поменялось. Не поменялись новостные статьи, призывающие поделиться любой информацией о местонахождении Филипа, не поменялось напряжение, которое будто нависло над всей Норвегией после пропажи мальчика. Казалось, что все забыли про заголовки, которыми пестрили все газеты шесть лет назад, забыли тот страх, который испытывали все родители мальчиков на протяжении почти десяти лет, но все это только казалось. С новым исчезновением страх вернулся. Не только в нашей семье, но среди всех жителей – страх вновь услышать это прозвище.
Фарфоровый маньяк – так прозвали неизвестного убийцу. Первый инцидент случился около восемнадцати лет назад, и для того периода это был громкий резонанс. Пропал совсем юный Кай Ховланн, а буквально через пару месяцев восьмилетний Себастьян Абрахамсен. Мальчик не был из богатой семьи, или, наоборот, от беспечных родителей. У его родителей не было врагов, и никаких следов найти не удавалось. Следствие было в тупике, пока мальчик сам не нашелся. Вернее, его нашли его же родственники практически у самого дома спустя месяц после пропажи. Сперва показалось, что ребенок просто спит, потому что на его теле не было ни одного следа насилия, ни одной раны, или хотя бы ссадины. Но очень скоро стало понятно, что Себастьян мертв. При нем также не обнаружилось ни одной улики, которая бы смогла хоть на шаг приблизить следствие к ответу, кто это сделал. Однако, в его холодной руке была зажата маленькая фарфоровая куколка. Когда ее обнаружила мать Себастьяна, она не смогла сдержать истошного крика – на нее смотрела маленькая копия ее сына. Проработанная до мелочей игрушка повторяла даже одежду мальчика, а черты лица были настолько узнаваемы, что не было сомнения – все это время ребенок был натурщиком для извращенного убийцы. Тогда еще не знали, что Кай и Себастьян были лишь первыми жертвами. Причем Кая, хоть он был и первым пропавшим ребенком, нашли только после Себастьяна. Следом за ним были и другие мальчики: Ульф Вин, пять лет; Оскар Стрэнд, двенадцать лет; Миккель Хаммер, девять лет, и еще много мальчиков от четырех до двенадцати лет. В свое время по такой статистике установили и мой примерный возраст, ведь достоверной информации ни у кого нет до сих пор. В среднем на каждого ребенка приходилось по два-три месяца. Крайне редко – один. Обычно, такие сжатые сроки прослеживались у детей, которые имели какие-то отсутпления во внешнем видео от «идеальных». Например, плохой прикус, или заметные увечия на теле (синяки, ссадины), которые изначально были не заметны из-за одежды. Иногда информация о новом пропавшем мальчике появлялась спустя пару недель, а то и месяцев, после нахождения очередного трупа с фарфоровой куклой в руке, но иногда еще до того. За почти десять лет маньяк убил сорок трех детей, и только один смог выжить – я. Несмотря на редкие эксперименты, общая линия жертв прослеживалась крайне просто – обязательно светлая кожа, темные волосы и разного оттенка синего глаза. Некоторые наблюдатели писали в интернете, что более симпатичные мальчики дольше задерживались у маньяка «в гостях», хотя даже это не объясняло, как я прожил с ним восемь лет… Была и еще одна деталь, помимо маленьких кукол в руках жертв. На шее у самого затылка у каждого ребенка был порядковый номер, по которому и отслеживали число жертв. Их считают сорок три, хотя последний ребенок был пронумерован сорок пятым. Меня не учитывают, ведь я жив, но и среди найденных детей было всего сорок три…
Пока я размышлял над этим, мы с Хансом проехали мимо моей старой школы. Я учился в ней совсем недолго, так как не смог адаптироваться, и меня перевели на домашнее обучение. Однако, мне хватило времени, чтобы запомнить, как выглядит мать одного из бывших учеников – Хокона Остенсона. Она приходила к школе каждый день, с того момента как пропал ее сын. Это случилось так давно, еще задолго до моего появления, но бедная женщина не сдалась до сих пор. Сегодня я снова увидел ее у ворот, держащую листовки с последней фотографией Хокона. Она обезумела после потери единственного ребенка, но никто ее за это не смеет осудить. Я также хорошо знаю, как выглядит ее сын, так как практически сразу после его исчезновения, офицер внес его в свой реестр, хотя никаких подтверждений, что он стал жертвой того же маньяка, не появилось до сих пор. Хокона так и не нашли, да и его дело уже давно закрыли в связи с отсутствием хоть какого-то продвижения, так что по официальной версии мальчик пропал без вести. В прочем, Хокон не сильно походил внешне на всех остальных, так что с ним сыщик-альтруист мог и промахнуться.
Ханс высадил меня недалеко от института и сразу же уехал. Поначалу он старался давать банальные сопутствия на день, на подобии «будь аккуратнее», или «отписывайся почаще», но с каждым новым днем терпения возиться со мной у него оставалось все меньше, да и необходимости в этом тоже, как ему казалось. Мне, признаться, тоже, но Рикке даже слушать не хотела наши доводы. Приблизившись к зданию, я увидел Малене в компании своего, пожалуй, единственного друга, и парочки его товарищей по команде по плаванью. Неприятное чувство ревности кольнуло в груди, хотя я и был уверен, что мне незачем переживать. Эрик, заметив меня, помахал рукой, подзывая к их компании.
– Матс, возрадуйся, – начал он, стоило мне подойти – Намечается небольшая тусовка среди своих, так что я намерен вытянуть тебя их крепких объятий приемных родителей хотя бы на этот вечер.
Если Эрик говорил про «небольшую тусовку среди своих», то обычно подразумевалась масштабная вечеринка минимум на человек двадцать пять-тридцать. Хотя, зная Эрика, мне всегда казалось, что это действительно может быть «его» окружение. Парень был местной звездой из-за своих спортивных успехов, при этом весьма нескромен, самоуверен, общителен, и имел ошеломительный успех среди девушек. Возможно, даже слишком самоуверен, ведь по возможности всегда брал меня с собой, не переживая за свою репутацию. И, как бы эгоистично не звучало, но переживать он должен был не за то, что я буду вести себя дико, или занудно, а потому что по мнению многих представительниц прекрасного пола, могу не просто составить ему конкуренцию, но зачастую даже обойти Эрика. Правда, на внешности у меня обычно все и заканчивалось – не было той харизмы, или заинтересованности, которая бы позволяла удерживать рядом. К тому же, для Норвегии моя внешность была более редкой, что придавало поначалу дополнительного интереса к моей персоне.
– Нет, извини, нет желания.
Отмахнулся я. И, хотя снова ждать, пока Ханс закончит работу, чтобы потом с ним возвращаться в наше большое семейство, не хотелось совершенно, заваливаться в дом к какому-то неизвестному мне студенту, пока свалили его родители, чтобы напиться в хлам и кое-как добираться потом до дома, хотелось еще меньше. А если остаться на ночь у Эрика, то потом выслушивать тираду от Рикке, которая действительно не будет спать всю ночь, а нервничать и названивать мне без перебоя. Такой радости мне точно не надо.
– Да, мы действительно просто сходим прогуляться. – не унимался Эрик – Я, ты, Малене и парочка моих ребят. – парень большим пальцем указал за спину на своих товарищей, и те дружно кивнули в ответ, будто уже успели отрепетировать не один раз – Ну, возможно, еще пару банок пива, но, обещаю, домой ты вернешься трезвый как стеклышко, что Рикке даже не догадается о нашей вылазке!
Звучало невероятно убедительно, как обычно бывает у Эрика. Вот только частенько в итоге все оказывается совершенно не так, как он стелет.
– Рикке не согласится, что я после института задержусь. Я же говорил, она на панике после пропажи того пацана.
Именно так звучала моя официальная версия, почему я попал под тотальный контроль. Рикке, уверен, ни горячо, ни холодно от такой истории, а мне удобно. На самом деле, конечно, все еще непонятно, кто из нас сильнее на панике…
– Ну, соври, что пойдешь на дополнительные занятия. Или придумай что-то поубедительнее. Не мне тебя учить! К тому же, даю честное слово, что провожу тебя до самого дома.
Эрик усмехнулся, но протянул мне руку, чтобы укрепить наш договор. Я, малость помявшись, закатил глаза, скорее для приличия, и все же пожал ее в ответ. В конце концов я и сам уже не в восторге от ежедневных поездок с Хансом, да и действительно, что может случиться? Мы просто прогуляемся, а потом спортивная звезда нашего института проводит меня до дома. Ну и что, что по плаванью, главное, что я поеду не один.
Как только мы обменялись рукопожатиями, Эрик поспешил с товарищами внутрь, напоследок бросив еще раз, что теперь я точно не имею права слиться. Малене подошла ближе, несколько раз радостно хлопнув ладонями. Сегодня она была на удивление тихой и нераздражающей. Хотя, возможно, именно укол ревности сыграл на мои личные изменения в ее восприятии.
– Идем?
Спросила моя вторая половинка и прильнула ко мне всем телом. Мрачно угукнув, я показательно накинул руку ей на плечи и еще сильнее притянул к себе, хотя, казалось бы, куда еще ближе. Однако, Малене такой жест не смутил и, даже наоборот, – девушка растянула улыбку, вцепившись обеими руками в мою ладонь, свисающую с ее левого плеча. Мы шли так всю дорогу до аудитории, и я сдерживался, чтобы не придвинуть ее парту вплотную к моей во время занятия. Возможно, Малене была бы в восторге, если бы подобное поведение с моей стороны стало основным в наших отношениях, но у меня уже пробежали многочисленные идеи, как деликатно сказать Эрику, чтобы он больше не подходил к моей девушке в мое отсутствие.
Чем ближе к концу подходили занятия, тем неприятнее ощущалась предстоящая прогулка. По правде, у меня действительно уже пару раз возникали мысли потихоньку слиться, сказать, что никак не получится, но они сразу же отодвигались на второй план от мысли, что Малене пойдет в любом случае, и, случись что между ними, дружки Эрика мне об этом не доложат точно. К тому же, еще на первой паре я написал Хансу, что задержусь, и домой меня проводят одногруппники. К счастью, у него никаких вопросов к такому плану не возникло, а значит, он уже настроит Рикке к моему приходу, что даже не придется сильно оправдываться и клясться, что я действительно «учился». Хотя, конечно, это все-таки была даже не одна из основных причин моего конечного решения.
Идея передумать сильнее всего накрыла меня уже у самого выхода из института, когда даже мысли о Малене не помогали. Хотя я и старался непринужденно улыбаться, отчетливо ощущал, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Впрочем, со мной такое не редко происходит даже по незначительным поводам… Эрик с парнями уже ждали нас, оживленно беседуя на свои спортивные темы. Одна из причин, почему я преимущественно не отказывал другу во всех его авантюрах – в отличие от большинства ребят, которые занимались спортом, Эрик не стремился обсуждать только плаванье, или свои успехи, или связанные с этим вопросы. Он мог поддержать любой разговор! Правда, признаться, не всегда эта черта меня восхищала – не редко именно из-за этого любой наш выход превращался в непрекращающийся диалог между ним и вообще кем угодно, встречающимся на нашем пути. Но все равно, общаться с ним, бесспорно, был огромный плюс, хотя бы для моей социализации. Фред и Элиас, к сожалению, относились как раз к большинству спортсменов, хотя удивительный дар Эрика распространялся и на них, поэтому, надеюсь, нам предстоит выслушивать их прогнозы на ближайшие соревнования и невероятно увлекательные истории с тренировок только первую часть прогулки.
– Все-таки присоединился! – удивленно воскликнул Фред, указав повернувшемуся Эрику на меня – Я был уверен, что сольется.
– Я же говорил, что придет. – хмыкнул в ответ парень.
Фред и Элиас практически всегда ходили парой. Где был один, обязательно был и второй. Своим дуэтом они чем-то напоминали нас с Эриком – один говорит без умолку, второй изредка отвечает, или констатирует и так всем известный факт.
– Лучше нам поспешить, около десяти обещали дождь.
Ну, про что я и говорил. Спасибо, Элиас, мы все прочитали прогноз погоды. Хотя, признаться, действительно спасибо. Я так надеялся, что этот дождь станет гарантией завершения нашей прогулки, что озвученные им опасения внушают мне надежду, что не я один придерживаюсь такого мнения. Удивительно, но, несмотря на определенную схожесть наших характеров, я никогда не мог даже представить дружбы с ним.
– Предлагаю начать с моего дома – согласился Фред – У меня пиво вообще никогда не заканчивается.
– В таком случае, нельзя не согласиться, не так ли?
Малене громко расхохоталась, и все парни поддержали ее настрой. Идея с алкоголем изначально мне не особо понравилась. Не потому, что я праведник, просто, если Эрик немного даст себе волю, мы будем в прямом смысле останавливаться говорить с каждым встречным. Хотя обычно, когда он говорит, что проводит меня до дома, значит он будет держаться, и мы действительно доедем целые и невредимые до моего дома. Периодически становится неловко от его опеки, но, мы познакомились через пару месяцев, как я сбежал, так что он стал моим самым первым другом, и с того самого момента начал всячески обо мне заботиться. Поначалу он оправдывал это тем, что у него самого два младших брата, и, когда он впервые увидел меня, подумал, что я без него не выживу. Забавная байка, конечно, но, возможно, он в какой-то мере оказался прав.
– Матс?
Девушка решила привлечь мое внимание, видимо, из-за моего слегка недовольного выражения лица, выбивающегося из общей картинки. Я резко вскинул подбородок, так как даже не заметил, что сверлю глазами асфальт. Все смотрели на меня, от чего стало резко дискомфортно. Малене чуть ли не повисла на моей руке, требуя больше вовлеченности.
– Ага, пойдем.
Я махнул рукой вдоль дороги, предлагая уже наконец сдвинуться с места. Парни сразу же устремились вперед, а Малене оставила на моей щеке свою любимую красную метку, и только после этого потащила меня за всеми. Ну, и прекрасно, чем больше показухи, тем меньше риска, что кто-то из них полезет к моей девчонке. Порой самому становилось мерзко от такой ревности, но погасить ее было крайне тяжело.
Как и обговорили все в этой тусовке кроме меня, мы зашли к Фреду домой, откуда он вынес все, что поместилось в руках – только глядя на это количество банок, мне захотелось взвыть, ведь закончить прогулку раньше, как я планировал, теперь представлялось практически невозможным – а потом просто пошли вдоль его улицы. Как такого плана ни у кого не было, ребята просто хотели, как они это называли, отдохнуть после рабочей недели. По правде, хоть я больше предпочитаю и без алкоголя, мне подобный отдых тоже был необходим. За две недели в стенах моего шумного дома можно одуреть, и я почувствовал такое спокойствие, что даже малейшие тревожные мысли покинули меня. Просто идти по улицам Осло, к тому же в какой-то компании, пусть не все ее члены мне нравились, но все же. Сегодня это приносило настоящее удовольствие. К тому же, достаточно быстро людей стало значительно меньше, и мы наслаждались чувством полной свободы.
– Я недавно встретил брата Малене – как всегда перескочил с одной темы на другую Фред – Смотрю, мальчишка идет, и как-то приглядываюсь, а он так внешне тебя напоминает! Думаю, да быть не может. Волосы какие-то темные, вряд ли. Да и к тому же, у тебя и брата-то нет. А потом вижу, что твой батя рядом идет! Ты вообще знала?
– Что у меня есть брат? – саркастично усмехнулась девушка – Нет, предпочитала игнорировать его все шесть лет его жизни.
Эрик рассмеялся, а Элиас настолько неловко вздохнул, будто это у него айкью минус сто. Однако, видимо, еще меньше, раз после такой реакции Фред вскинул брови и на полном серьезе, смешанном с возмущением, выпалил:
– Вот и я о том же! … – он закатил глаза. Видимо, пришло озарение – Я понял. Это не смешно, вообще-то.
– Тебе просто надо признать, что не каждый мужчина такой же козел, как твой отец, и бывают семьи, где и мать тоже знает о существовании еще одного ребенка.
Элиас накинул руку на плечо Фреда и пару раз похлопал по нему. Если таким образом он выказал свою поддержку, то она уж очень быстро закончилась, ибо уже через секунду он развернулся к другу спиной и продолжил идти. Фред за спиной только неоднозначно фыркнул и нагнал парня.
– Тебе не понравился мой ответ? – Малене повернула на меня голову и скорчила разочарованную гримасу – А я думала, получилось удачно.
Она вновь усмехнулась, показывая, как сама гордится своим остроумием.
– Согласен. – донеслось от идущего перед нами Эрика – Зачетно ответила.
Парень подмигнул, на что Малене послала ему воздушный поцелуй и кокетливо посмотрела на меня. Она знала, что я не буду рад такому их взаимодействию, но я постарался сдержаться и просто оставил ей короткий поцелуй с комментарием, который она ожидала услышать:
– Ты всегда великолепно отвечаешь.
Как и ожидалось, ее такой ответ устроил. Надеюсь, она не восприняла его слишком серьезно, все-таки в такие моменты оба в паре знают, что это вранье. Тем не менее, раз ей приятно, мне ничего не стоит говорить именно так.
Большую часть прогулки болтали Эрик с Фредом, что, в прочем, было предсказуемо. Хотя, разумеется, еще Малене. Ей просто нравилось быть в центре внимания, так что она готова была поддержать разговор хоть про плаванье, хотя обычно это была бы одна из последних тем, о которой она в целом согласилась бы говорить. Не знаю, чем был занят Элиас, но я просто наслаждался вечерними видами и отслеживал, в каком состоянии Эрик. Весьма трудная задача, на самом деле, но, пока он не открыл третью банку пива, условно можно считать, что все хорошо. Немного давило понимание, что еще час-полтора максимум, и Рикке начнет маниакально написывать мне с расспросами, когда же я вернусь домой. Может, это и не так плохо – перенервничает, отправит за мной Ханса, и не придется добираться пешком. Немного отстав от компании, мы с Малене заметили, как все трое парней остановились, всматриваясь во что-то в темноте. Они то переглядывались между собой, то снова смотрели в сторону деревьев. Стало немного не по себе, но моя партнерша ускорилась, вынуждая меня сделать то же. Эрик все-таки отделился от остальных, сделав пару шагов ближе к объекту их интереса. Неожиданно во мне тоже возникло резкое желание посмотреть, что так привлекло всеобщее внимание, и я последовал за ним, оставив девушку в компании Фреда и Элиаса. Первом делом в глаза бросилась маленькая рука. Сначала я решил, что просто показалось, но, чуть приблизившись, я уловил блеск глаз, а потом донесся крик Эрика:
– Это мальчик! Вызовите скорую!
В мгновение я почувствовал себя в полной прострации. Голоса товарищей доносились будто откуда-то вдали, а пространство вокруг размывалось. Отчетливо я слышал разве что свое тяжелое дыхание и свист в ушах, как будто я сейчас потеряю сознание. Тем не менее, я целенаправленно шел ближе к нему, пока носком ботинка не почувствовал его ногу.
– Матс, не надо…
Сквозь писк раздался голос Малене. Я спиной ощущал, как все сверлят меня глазам, а Эрик устремился ко мне. Зачем? Сам не понимая, зачем, я опустился на колени и подхватил руку ребенка. Я бережно поднял ее и рассмотрел стиснутые пальцы. Было очевидно, что в них что-то зажато. Я аккуратно отвел один палец, потом еще, и остальные сами упали, открывая взору то, что я уже ожидал увидеть. Ожидал, но явно не был готов.
– Матс, что ты делаешь?
Эрик подлетел ко мне и, схватив под плечи, оттащил от трупа. Он протянул мне руку, чтобы помочь подняться, но я не сразу заметил этот жест.
– Что это?
Элиас кивнул на мою руку, в которой я держал куклу. Фарфоровую, подобно той, что я крутил в руках каждый день в своей спальне. Только внешне – полную копию Филипа. Я сразу же вспомнил его имя. Филип Хоконсен, вот ты и нашелся – пронеслось у меня в голове, прежде чем реальность растворилась, уступив место небытию. Я успел услышать, как ахнула Малене, после чего мой разум погрузился во тьму.
Глава 3.
Сознание постепенно возвращалось, к сожалению, вместе с воспоминаниями. Мы с ребятами успели уйти достаточно далеко от центра, прежде чем все это произошло. С трудом я открыл глаза и поморщился от яркого света. Прикрыв глаза рукой, я заметил, что комната, в которой я находился, совсем не напоминала мою спальню. К счастью, мое физическое состояние было более чем прекрасное, в отличие от эмоционального… Возможно, благодаря тому что я сидел, когда потерял сознание, но голова тоже не болела и, даже наоборот, я чувствовал себя отдохнувшим.
– Чувак, как ты?
Я повернулся на звук. К моему удивлению, в больничной палате находился Эрик. Он выглядел не в своей тарелке, я впервые видел его таким серьезным и даже на взводе. Наверное, парень винил себя, что все так сложилось. Нет, он не знал ничего о моей истории, иначе бы совесть уже просто съела его, но все равно переживал, что втянул меня во все это. Кто же знал…