Под маской зла

Паж вздрогнул, завидев, как мимо окон прошагала высокая фигура в чёрной широкой шляпе с прямыми полями и тёмной лентой, спереди декорированной маленьким металлическим черепом. Юноша, коснувшись стола Петруса, обвил бугая зелёными стеблями и помчался наружу вслед за выскочившей цыганкой. Берн выбежал следом, пытаясь догнать юношу. Бегал тот довольно неплохо, но и усачу одной кружки было явно мало, чтобы уж совсем на ногах не держаться.

– Следуй за белым кроликом, – раздался незнакомый голосок, и паж увидел маленького ушастого зверька, что поскакал за угол здания.

Мальчишка удивился подобному. Ещё заметил, как блеснул браслет на одной из лапок крохотного создания, но всё же помчался за ним меж построек складов с припасами. И вскоре вышел как раз к конюшням, откуда был вид и на широкую улицу с перекрёстками, и на вход в сам трактир, чтобы проверить, что, кроме мужчины с рыжими усами, нет прочей погони.

– Да погоди ты, брыть, мелюзга, – попытался Берн схватить за плечо мальчугана.

– Вот уж нет уж! – тот развернулся и выхватил с ножен свой клинок. – Не подходи!

– Держишь за рукоять как девчонка, – отметил Берн, глядя на это.

– И что дальше? Рукоять просто мне велика. У меня есть гладиус и я не побоюсь им воспользоваться, ёж-поварёш! – раздувая ноздри, пыхтел паж со всей серьёзностью на хмуром и сосредоточенном лице.

– Мать моя всегда говорила: коль достал меч… Хотя погоди-ка… – оценил зеленоглазый усач небольшой рельеф груди под кителем и с резким рывком руки дёрнул на себя косой запах наряда, отстёгивая вверху и уставившись на женственный торс в белой тонкой рубахе. – Да ты и есть девчонка!

– Какое нахальство! – возмутилась та, раскрасневшись миловидным личиком и сразу же прикрыв небольшую грудь в попытке спешно застегнуть китель обратно.

– И чего тут забыла в таком виде?! – пытался понять Бернхард.

Девушка же обернулась в сторону входа в трактир, где стоял немолодой мужчина в чёрном сюртуке и такого же оттенка головном уборе. Тёмные и густые усы щёточкой ярко выделялись на морщинистом строгом лице. Откинутый капюшон плаща частично покрывал висящий на спине арбалет. В одной руке была костяная трость в виде длинной спирали и с навершием в виде маленьких закрученных рогов, идеально подходивших под форму ладони, чтобы опираться.

– Воровку не видели здесь? Мелкая такая, зелёные волосы, украла лошадь и китель сына. Приютили переночевать, называется! – грубым и громовым голосом проговорил рыжий усач, спрашивая у стоящих на пороге местных мужиков.

– Блин блинский! – растерялась незнакомка, сразу же отвернувшись и стараясь держаться незаметно в тени.

– Вот оно что, – произнёс Берн. – Не советовал бы я тебе связываться с этим человеком, – косился он на усача с арбалетом. – А имперский военный гладиус тоже украла? – перевёл рыжий мужчина свой взор на девчонку.

– Вы же наёмник, да? Сколько бы вам ни платили, я заплачу больше! – заявила перепуганная девица.

– Крадеными деньгами?! – скривился усач.

– Нет-нет-нет! Вы не понимаете! Вы же не знаете ничего… Мой брат служит в столичном гарнизоне. Это его меч, он со службы домой принёс, когда снаряжение им обновили. Он стражник! А моего отца на днях обвинили в преступлении, которое он точно не совершал! Но мои показания, что я была рядом, никто и слушать не хочет! Мол, они не считаются, раз я родственница… А он дома был, ничего плохого не делал! Ничего дурного никогда никому не желал! – затараторила девушка, пустив слёзу. – А его в кандалы и в темницу! Мне срочно нужно к брату, пока отца не казнили. Может, он что-то сделает, как-то вытащит… У нас нет своих лошадей, мне пришлось эту взять в долг… Я верну потом. Отведу обратно, я же помню, с какого двора взяла, где ночлега просила! – обещала она.

– Вот не надо рыданиями меня пытаться разжалобить, а! Знаешь, в чём суть чести наёмника? Он не предаёт нанимателя за большие деньги ради кого-то другого. По рукам – значит, «по рукам», – объяснил Берн. – Тут или одно, или другое…

– Да ёж-поварёш! Ну, пожалуйста! Меня же теперь всюду разыскивать будут. Даже маскарад прикинуться парнем не помог! Будут выглядывать одиночку с зелёными волосами. Вы хоть прикроете как-то, если что… Вот, – убрав меч и спешно застегнув китель, полезла она по карманам, – всё, что есть, вам отдам… – протянула в ладонях девчонка горстку монет, пару недорогих камушков, статуэтку богини Баст с кошачьей головой и какую-то пуговицу.

– Давай, мой эскорт, поторапливайся! – подскочил к ним гном в компании женщины-фелина, приведшей златогривого коня с необычными голубыми глазами и золотой серьгой-кольцом в ухе. – Это Шанти, – представил он мохнатую серую даму, – и у неё нынче проблемы. Так что она с нами поедет. Пора в путь.

– У неё тоже, – кивнул Берн на девчонку.

– У «неё»?! – присвистнув, оглядел девушку цверг. – Нет, нас этот конь всех не выдержит! – отрезал он уверенно, кивнув на серого жеребца. – Хватит с меня проблем в один день! Я из-за вас, между прочим, жертвую ночью с той красоткой-блондиночкой.

– У меня свой конь есть! – метнулась девчонка к конюшням, выводя за уздечку своего скакуна, стоявшего как раз крайним. – Вот он! Красавец Софокл!

– Да какой же это конь? Это кобыла, – бросил взгляд на животное Бернхард.

– А?! Да?! – сначала растерялась, а затем крайне удивилась девчонка. – Блин блинский… Ну, что ж, Софокл… быть тебе, видать, отныне Софией… – погладила она свою лошадь.

– А ваш жеребец откуда? – повернулся Берн к Аргону и Шанти.

– Цыганка откуда-то привела! Её штучки! Прости, Фригга, грешную, – выставил ладони гном: мол, он тут совсем не при чём.

– И вовсе не крала я коня. Как вышла, а он из ниоткуда вдруг за спиной оказался. Стоит такой весь, бьёт копытом. Без седла, правда, ну так нам с гномом удобнее будет, – заявила Шанти, нервозно размахивая мохнатым хвостом из стороны в сторону. – Помню, гостила в Шильди, так там весь табун с пастбища в деревню сошёл, словно горный оползень. По всем улицам лошади бегали.

– Как быстро вы спелись, – отметил Берн, оглядывая гнома и женщину-кошку в цыганских одеждах. – Уже вместе скакать собрались.

– Прошу вас, господа, давайте быстрее, пока вся толпа из трактира не двинулась прямо на нас, – заявил серый конь, носом в спину слегка как бы подталкивая Шанти.

– Он ещё и говорящий! – упал гном на задницу, вытаращив глаза. – Это ж за сколько такого загнать в столице можно! Не конь, а золото!

– Не конь, а анимаг, – принял конь форму того самого блондина-картёжника с мечтательным полуприкрытым взором оттенка ясного неба. – Вуа-ля!

– Вы? – удивился Бернхард этой трансформации куда сильнее, чем мелодичному бархатистому голосу. – И тот пёс, стало быть…

– И кролик, что меня вёл… – смекнула девчонка.

– Вильгельм де ла Конте, любезные, – манерно представился тот, поклонившись. – Понравились мои фокусы?

– Какой пафосный артист, – поднялся, отряхивая свои штаны, Аргон. – А можно звать тебя покороче как-нибудь? Например, Вилли!

– Ни в коем случае, – полуприкрыв надменно глаза, слегка покачал головой анимаг и скрестил на груди руки.

– Так вот, друг мой Вилли, давай-ка ты, Де Ла Конь-те наш, обратно в коня как раз, а то мы все на этой кобыле уж никак не ускачем! – кивнул цверг на лошадь девчонки-пажа.

– Её вернуть следует. Лошадь украдена, – заявил Берн.

– Вот тебе до того сейчас?! Украдена-мармеладина… Заладил… Ты ж наёмник, а не городской блюститель порядка! Ну, всякое бывает, Локи попутал. Карл у Клары, знаешь ли, тоже много чего украл. И что-то я не слышал, чтобы ему за это что-либо было. Эта красавица вон приборов себе понатырила, будто с голодного края явилась… – поглядел гном на Шанти.

– Я не специально! Оно само как-то всё получается… Я не собиралась ничего красть! – заявила та, делая жалобное выражение своей мордочкой.

– Клептоманка… – заключил Берн. – Плавали, знаем…

– А вы что? Из местных стражников? – с подозрительным прищуром кошачьих глаз посмотрела на него цыганка.

– Из бывших местных стражников, мадам, – усмехнулся усач.

– Я тебя нанял! У нас договор! – напомнил гном. – А Шанти со мной! – приобнял её гном как сумел при своём росте. – Так что никто не тронет сударыню!

– Чего этот-то хочет? – поглядел рыжий мужчина на анимага с явным недоверием.

– Что вы так на меня смотрите, достопочтенные господа и прекрасные дамы? И гном… Все побежали, и я побежал, за компанию, – ответил тот, пожав плечами. – Глядя на вас, вспомнил этот дух авантюр. Мне он близок, – заявил он с гордым видом и воодушевлённым взором. – Интересные вы, ребята, однако. Вперёд же, вперёд! Навстречу приключениям! – похлопал аристократ в ладоши, поторапливая народ и сверкая колечком на пальце. – В путь, скорее в путь!

– Ой, темнишь, – прищурился Берн.

– Понимаю, что сейчас не лучшее время, но как вы превращаетесь сразу одетым? – робко поинтересовалась девчонка-паж. – Я потомственный друид, но папа мой ритуалы обращения проводит без облачения, становясь тотемным зверем-хранителем. А я сама как-то по растениям, что ли… Только учусь, ничего не умею, – прикусила она губу.

– Знаете ли вы разницу между друидом и анимагом? – с довольным видом оглядел аристократ своих новых знакомых, схватив в обнимку за шею Берна и Шанти, но те поспешили вырваться.

– Нет, но я знаю разницу между шкафом и страусом! – заявил гном. – Страус – это птица, а шкаф – это мебель! – гордо заулыбался он.

– Позвольте же я тогда объясню, – благозвучным манерным голосом произнёс Вильгельм, подойдя ближе и положив руку девушке на плечо. – Анимаг трансформирует целиком всё своё естество вместе с одеждой. А друид после обращения зверем, как оборотень, оказывается нагишом. Сплошное бескультурье! – покачал аристократ головой.

– Не хотела бы я на траве голой валяться… – скривилась девица.

– Просто у тебя цверга нормального не было! – хлопнул её гном по бедру, отчего девчонка с обиды нахмурилась и предпочла держаться подальше от наглого низкорослика.

– Ща как дам больно! – пригрозила она. – Гладиус – это тебе не гладиолус какой-нибудь, – коснулась девушка ножен. – Хотя я, как друид, и цветочком убить могу.

– Ой, недотрога, – запричитал гном. – Куда ж ты денешься, когда разденешься… Надо быть проще, и люди к тебе потянутся! Как цветочки к солнышку. Правильно я говорю? – поглядел он на остальных.

– А мне не надо, чтобы ко мне тянулись, – заявила девчонка. – Держись подальше.

– И от меня, я хотел помочь даме, – произнёс Вильгельм, приобняв Шанти за талию. – Гнома на себе я не повезу. Ещё не хватало! А вам нынче в какую сторону? Не хотите ли в Аргус? – обращался он явно к цыганке.

– Это ты ей помог?! Это я её бардовскими чарами из беды выручил! Век пива не видать! – выпятил гном грудь вперёд и сжал кулачки. – Цверги, между прочим, самые великие помощники! Самим богам помогали в своё время, когда людей ещё даже не вывели!

– Мальчики, не надо только ссориться из-за меня, – с кокетливой улыбкой, щуря глаза в удовольствии, коснулась женщина-кошка и гнома, и светловолосого мужчины.

– Раз вы так просите, – перехватил аристократ её руку и галантно поцеловал тыльную сторону ладони.

– И что анимаг из знатного рода забыл в Далкастре?! – уточнял ещё раз Бернхард.

– Признаться вам, любезный, я – элитарная ищейка, – обернулся блондин серым псом в золотом жёстком ошейнике.

– О какой! Ну-ка, дай лапу! – протянул руку цверг.

– Ещё чего, – отмахнулся от него анимаг, оскалив клыки. – Меня наняли проследить за деятельностью лорда Берлиса. А он уехал уже из Далкастра, вот и нам бы поскорее за ним, – принял он опять вид коня, поторапливая остальных.

– Так-то лучше, Вилли! – начал тут же гном грузить на него свою поклажу. – Если Вотан посылает нам испытания, значит, посылает и выход из них! – похлопал он по ноге анимага.

И как бы недовольный такими фривольностями жеребец ни брыкался, пытаясь оттолкнуть от себя цверга копытом, гном ловко орудовал то справа, то слева, застёгивая ремешками свёрток походной палатки, котелок и мешки с припасами. После чего бородач-низкорослик галантно подставил Шанти сперва колено, а потом и спину, нагнувшись, помогая забраться не скакуна, ведь стремян у того не было. А тому пришлось, похоже, смириться со своей участью, ведь он очень спешил и преследование лорда сейчас было наиболее важной и приоритетной задачей.

Девчонка же вскочила на свою лошадь, отодвинувшись в седле так, чтобы Берн мог забраться туда к ней и даже взять за поводья, если захочет, и протянула ему руку. Тот поколебался мгновение. Бросил взгляд на гнома с цыганкой, на вход в трактир поодаль, где с местными говорил обворованный господин с густыми усами и широкой шляпой. Потом махнул на всё, схватил за руку девушку и забрался в седло, направив лошадь к окраине города. Вильгельм в форме коня тут же двинулся следом с Шанти и Аргоном.

– Как звать-то хоть, мелюзга? Я вот Берн, – поинтересовался рыжий усач, чуть оглядываясь на свою спутницу.

– Ассоль, – ответила та, отведя прочь малиновый взор, словно имя это ей не очень-то нравилось или же девчонке попросту было неловко.

– Ася, стало быть, – усмехнулся Бернхард.

– Вот уж нет уж! – хлопнула та его по лопатке ладошкой. – Никогда так не называйте! – нахмурилась возмущённая девушка.

– Сейчас заедем к моему приятелю Ставриду, – сообщил девушке Берн. – Он капитан здешней стражи. Отдашь ему лошадь, он передаст владельцу. У него в конюшне при дворе свой конь есть, уговорю одолжить нам на время. Заодно расскажешь свою историю во всех деталях. Он мужик смекалистый, добрый и, главное, честный. Известный своей неподкупностью. Может, чего посоветует…

– А он точно не сдаст нас властям, раз такой честный? – запереживала та.

– Да не бойся ты. Он войдёт в твоё положение. Я это к тому, что, когда тут подпольные бои устраивали, например, он никакие взятки не брал, всё отменил, всех разогнал. Никаких тёмных делишек не допускает, – пояснил рыжий мужчина. – Благородный наш рыцарь…

– И мою спутницу чтоб тоже не обижали! – заявил гном, поравнявшись с приятелями.

– Она ж всё выронила, ничего не украла, какой с неё спрос… – поглядел Берн на Шанти.

– Благодарю, душечка, – улыбнулась та, сколь позволяли кошачьи губы.

– Душечка? Какой я тебе душечка… – фыркнул Берн, отвернувшись.

– У-у, не будь не душечкой, будь душечкой! – замурлыкала женщина-фелин. – Я добро помню, бесплатно тебе погадаю по линиям ладони, как спешимся.

– Спасибо, не надо, – криво усмехнулся мужчина. – Предпочитаю не знать наперёд своего будущего, – заявил он и быстрее направил кобылу по пыльной дороге под звёздным небом в сторону небольшого, но отличного от простеньких местных изб поместья на окраине Далкастра.

Зеркало души

В ночную пору ни в двухэтажном небольшом особняке, ни на его крыльце, ни где-либо во дворе не горел свет. Не виднелось ни масляных фонарей, ни постаментов для свеч. Стало ясно, что хозяин поместья, скорее всего, отдыхает. Берн не слишком вдавался в его описание, так что не было толком ясно, пожилой это мужчина или же молодой, ведь именно он сейчас был капитаном городской стражи.

Ассоль подумала, но не произнесла вслух, что владелец дома может и вовсе сейчас быть где-нибудь на посту, а не здесь. Каменная изгородь на каждой колонне имела потёртые изваяния сов. Их изображения были и на незапертых воротах. Это всё же навело на мысль, что капитан сейчас у себя, но уже лёг спать.

В саду царил яблочный аромат. Плоды здесь не столько висели на ветках, сколько, уже чуть подгнившие, валялись на земле под деревьями. Переспелые, манящие насекомых, которых не вспугнуло даже прибытие незваных гостей, они были разбросаны всюду под кронами и на каком-то расстоянии от них, куда только могли откатиться при своём падении.

На окнах первого этажа виднелись металлические решётки. На западе Империи это было частым явлением, потому как ураганные ветра могли крупным мусором повредить стёкла или же занести в дома невесть что: куски треснувшего корыта, воздушных змеев, сорванную с бельевых верёвок одежду…

Это не защищало от камушков и листвы, не препятствовало потокам влаги в сильный ливень, но всё же было эдакой частью местной культуры: декорированные прутья и перекладины. Заодно они неплохо защищали от воров, при этом в жаркие дни никак не мешали проветриванию помещения.

Разве что со стороны солнца металл часто нагревался, и прикасаться ко всем этим жердям не следовало даже какое-то время в сумерках, после заката. Но сейчас это уже не имело значения. Да и компания гостей влезать через окна всё равно явно не собиралась.

– Ну, вы – к своему другу, а мы поскакали за лордом, – заявил Вильгельм в форме коня, не собираясь присоединяться к Ассоль и Бернхарду.

– Это с чего вдруг?! – возмутился гном и пнул скакуна по бокам пятками. – Тпру-у-у! Стой давай, молотом Тора тебя по голове! Я этого усатого нанял себе в охранники, а ты меня везти из города удумал?

– Я тебя вообще возить не намерен, – взбрыкнул возмутившийся конь, но вовремя остановился. – Если б не дама, лежал бы ты уже с отметиной копыта на морде! Прошу прощения за свой таскарский.

– Эй, зверинец, – обернулся к нему Берн. – Угомонись, красавица златовласая наша. Мы же видели, по какой дороге лорд уехал. Оттуда дорога одна, к побережью реки, в главный город региона. Он помчался домой, в Аргус. Никуда от тебя твой суженый-ряженый не денется.

– И вправду, может, всем нам лучше двигаться вместе? – проговорила Шанти, чувствуя себя явно более спокойно и защищённо в большой компании.

Ассоль и Берн спешились, девушка привязала свою лошадь к изгороди веранды. Вскоре со спины Вильгельма спрыгнули гном и цыганка, а тот принял свой естественный вид светловолосого мужчины в тёмной накидке, сбросив с себя всю поклажу на землю. Под возмущённые вопли гнома, пропущенные мимо ушей, голубым взором анимаг недоверчиво оглядел поместье: балконные выступы, декорированные колоннады, окна верхнего этажа и часть крыши, что виднелась отсюда.

– Идём, усатый-хвостатый, – махнул Аргон ему рукой.

– Господа! Господа и прекрасные дамы! Вы же не собрались будить здесь кого-то посреди ночи?! – скривил губы Вильгельм.

– Дело привычное, мало ли что в городе может произойти, – громко постучался во входную дверь Берн. – Тут либо одно, либо другое: или он уже спит, или просто седого Ставрида сейчас нет на месте.

– Вы точно со мной не хотите в Аргус? – уточнил анимаг у женщины-кошки.

– Душечка, – развернулась та, аккуратно взяв его руками за щёки, – неужто вы так сильно желаете нас покинуть? Давайте-ка я вам вот погадаю, например. Мой муж всегда любил это дело, а я никак не могла смерти ему нагадать, негодяю такому, – засмеялась Шанти.

– Где же он… – громче постучал Берн.

– Не заперто, – надавив на ручку двустворчатой двери, вслух подметила Ассоль, отворив правую створку.

– Конечно, не заперто. Я же говорю: он капитан стражи, в любой момент к нему могут нагрянуть стражники или простые жители, чтобы в город позвать, если что-то стряслось. Ему нельзя запираться, – пояснил Бернхард. – Но нельзя же вломиться, даже не предупредив, что мы здесь. Эй! – забарабанил он в дверной косяк. – Ставрид! Старик, ты дома? Впусти к себе путников, будь так добр. – прокричал он. – Спит уже, наверное, – обернулся рыжий мужчина к своим.

– И что? Вломимся в чужой дом, словно шайка воришек?! – изумился Вильгельм. – Вот это авантюра! – довольно ухмыльнулся он, похлопав рыжего по спине, как бы первым толкая к дверям.

– Была я во многих деревеньках, где вообще подобных особняков не сыскать, не считая ратуши, которая более-менее чем-то на такие дома похожа бывает: несколько этажей да множество комнат, – полушёпотом произнесла Шанти. – Канцелярии там всякие и тому подобное.

Так и не дождавшись ответа, кампания всё-таки прошагала внутрь. Первой наглой походкой вперёд ринулась Ассоль, открыв дверь пошире. За ней уже все остальные. Скромная прихожая встречала их вешалками с осенней одеждой: накидки, лёгкие курточки, плащ от дождя. Полка с несколькими шляпами, среди которых лежал плотный шлем.

– Ставрид? – позвал уже внутри дома Берн своего знакомого. – Эй, дружище! Ты дома?

В воцарившейся тишине компания двинулась дальше по коридору. Было слышно лишь пение сверчков да цикад. Шанти то и дело, почти не глядя на вещи, тянула в карман всякую мелочь: мелкие статуэтки лягушек и сов, грифели, ложки с обеденного стола. Аргон тут же лез рукой туда и вынимал все эти предметы назад, возвращая на место.

Со второго этажа донеслись какое-то шипение и клёкот, будто в дом сквозь незапертую форточку пробралась какое-то птица. Путники же огляделись вокруг, посмотрели и в гостиной, где цыганка едва не умыкнула пепельницу, а анимаг странным изгибом обогнул пространство камина, словно обходил какое-то страшное дикое животное близ заграждения.

– А… – раздалось откуда-то сверху, со второго этажа.

Звук напоминал не то вздох, не то стон, не то сдавленный крик. А потом раздался крепкий удар, как будто мешок картошки вдруг на пол уронили. Берн рванул вперёд первым, так как лучше всех знал здание и спешно взбирался по ступеням широкой многоступенчатой лестницы. Остальные спешили следом, и только Аргон хватал всех сзади за курточки да за локотки, притормаживая.

– Ну, куда вы?! Да погодите! Не слышите голос? Человек стонет, может, он с женщиной там! Грешно подглядывать! Вотан накажет! – грозил он всем пальцем, хотя никто на него даже не оборачивался.

Вбежав в коридор второго этажа, все, вытаращив глаза, застыли на месте, обнаружив весьма пугающую картину. Мужчина с короткой седеющей бородой, на вид по возрасту близившийся к своему шестому десятку, весь в крови и побоях, был пригвождён крепко к стене худощавым созданием в чёрных обносках.

Ноги существа были изогнуты коленями назад, соскребая крючковатыми когтями стружку с половых досок. Торс был покрыт прилегающими пластинами переливающейся металлической брони с сине-зелёным отливом. У него имелось четыре тонкие пятипалые руки: две обычных, растущих из плеч, как положено, и ещё две на спине где-то из области близ лопаток, но самым пугающим был вид из-под капюшона.

Оттуда, когда нечто повернулось на нежданных гостей, «взирала» лишённая черт лица зеркальная поверхность, в отражении которой вся компания могла видеть себя. Одна из рук крепко держала изувеченного хозяина дома прижатым к стене – именно этот хлопок от удара спиной об каменную кладку снизу все и услышали. Другие лапы создания обшаривали тело окровавленного мужчины, словно что-то искали.

– Вот это номер! – обомлел, вытаращив глаза и раскрыв рот, Вильгельм.

– Какого ж Фенрира здесь происходит! Ёрмунганд меня поглоти! Что это за драугр такой?! – изумился гном, чуть попятившись, чтобы, с одной стороны, быть позади всех, под защитой, а с другой – быть ближе всех к лестнице, чтобы первым же дать дёру.

– Ставрид! – метнулся к побитому, но ещё живому приятелю Берн.

Существо же вмиг крепко схватило седобородого капитана за горло и с силой бросило на пол. Мужчина даже не вскрикнул, не дёрнулся. А создание принялось в свою зеркальную маску высасывать из него душу серебристым потоком, после чего каждая из рук безликой твари из ножен, распиханных по отрепьям, вытащила по заострённому и зазубренному клинку.

Бернхард притормозил, так как был не вооружён, но всё же старался приблизиться к уже не шевелившемуся Ставриду. Аргон издали пустил стрелу, прицелившись прямо в зеркальную морду, но снаряд не нанёс ни единого повреждения, попросту отскочив от блестящей поверхности, оставляя стрелка-низкорослика в оцепенении и изумлении. А вот анимаг обернулся кабаном и ринулся вперёд.

Подставляя свои крепкие изогнутые клыки под лезвия, он ловкими движениями головы блокировал удары, пастью хватал одну из нижних рук, повалив безликого на спину, но тот ударом когтистых ног резко полосонул кабана по морде с левой стороны. Если б Вильгельм вовремя не прикрыл глаз, то, вероятно, его бы лишился. А так лишь завизжал и отступил, обращаясь обратно человеком, хватаясь за окровавленную половину лица.

Создание же метнулось на стену, стремительно двигаясь, как какой-нибудь таракан, средь щитов и гербов, скрещенных сабель в элементах оформления стен. Огибая окна, оно быстро пронеслось мимо Бернхарда, упавшего на колени возле приятеля, и ринулось на тех, кто стоял в конце коридора у спуска по лестнице.

Перепуганная Ассоль спешно потянулась к ножнам своего гладиуса, невесть почему не сделав этого раньше. Гном рядом с ней, уже без лука в руках: так как толку от стрел было мало, сперва нахмурился, вскочил в боевую стойку, достал за гриф со спины свою лютню, сжав её, словно дубину. Но чем ближе подбиралось к ним по стене ползающее чудовище с зеркальным «лицом», тем более опешившим и перепуганным выглядел Аргон. Гном схватил второй рукой Шанти за запястье и потащил прочь, вниз по ступенькам, подальше от неведомой твари.