Гнев южной долины

– Дедушка Арамис, а в лесу можно гулять? – спросили несколько ребят практически хором.

– До дуба с белой листвой, – коротко ответил старик. – И опасайтесь трогать её. – Добавил: – За два часа до полуночи будем собираться.

Радостные ребята тут же унеслись в тёмную чащу, по пути выхватывая семена темноцвета из кармана и дуя на них что есть мочи. Синие огоньки мелькнули среди некрасивых деревьев и вскоре скрылись во мраке.

Амэя присела на бревно рядом с Арамисом и постаралась завести разговор издалека:

– Хорошее тут место. Святых вод в нашей долине мало.

– Если дать человеку освятить каждую каплю росы, это потеряет смысл. Не так ли, Амэя? – не отворачиваясь от костра, ответил старик.

– Безусловно. Тогда все будут пить чистую воду, стирать в ней вещи, использовать для купания и уборки в доме. В теории это будет сродни осквернению.

– Даже если ты вымоешь грязную конюшню святой водой, это не пошатнёт твоих убеждений. Однако, и правда, не стоит тратить нечто ценное попусту.

– Я согласна. – Девушка замолчала, подбирая правильные слова. – И мне бы не хотелось проливать ни капли из источника ради примитивных нужд, вроде чистки контейнера из-под ужина. Отпустите меня, пожалуйста, к реке.

– К водам Молитв ходить небезопасно.

– Со мной будет Ран. И ребята, – указала Амэя на сидящих поодаль и набивающих щёки блинами Року и Пина. Дедушка Арамис повернул голову в их сторону, и его губы дрогнули в улыбке.

– Я верю тебе, Амэя. Но, боюсь, этого недостаточно для того, чтобы я изменил своё решение.

– Поняла. Простите, что потратила ваше время.

Амэя поднялась, чтобы уйти, но от волнения поспешила, и пустая банка с глухим стуком слетела с её колен в песок.

– М-м! – девушка сдержала все вспыхнувшие в голове эмоции и выражения. – Неудачи делают нас сильнее. – Она, сделав бесстрастное лицо, присела и двумя пальцами перевернула контейнер. Песок под ним оказался слегка влажным, и теперь он налип противными хлопьями на стенки банки внутри и снаружи.

– Сам Бог велел отпустить тебя, – улыбнулся Арамис, глядя, как Амэя пытается оттереть грязь руками. – Можешь воспользоваться водой из реки. Иначе это не смыть. Только испачкаешь рюкзак в песке.

– Спасибо, дедушка Арамис, – поражённо прошептала Амэя. Она уже смирилась с мыслью о том, что ей, видимо, придётся таскать испачканную ёмкость до конца Пути. – Я позову друзей.

– Прошу вернуться за два часа до полуночи.

Амэя поклонилась и, прижав к себе грязную банку, помчалась обратно к Ран и парням, которые, как оказалось, уже втроём уплетали горячие, блестящие от масла блины. Она плюхнулась на пенёк и, не дожидаясь, пока ребята прожуют, затараторила:

– Дедушка Арамис дал позволение на то, чтобы выйти к реке. Представляете? Я уж и не надеялась, но нечаянно уронила контейнер в песок, и…

– Поешь, – Рока протянул девушке сложенный треугольником блинчик. – И пойдём все вместе.

– Не хочу, благодарю. – Амэя помотала головой.

– Зря! Даже Ран сдалась. Блины, между прочим, с грушевым вареньем, – заявил Пин, с наслаждением откусывая от угощения.

– Я не удержалась, – призналась Ран. – Но уже заканчиваю. У меня нет посуды для мытья, но я с удовольствием прогуляюсь с тобой и, возможно, даже помочу ноги, если река окажется достаточно тёплой.

– Об этом и говорила моя мама, – усмехнулась Амэя. – Давай не злоупотреблять хорошим отношением и не лезть в воду, ни при каких обстоятельствах. Иначе будем таскать грязные банки из-под еды до конца путешествия, потому что нас больше никогда никуда не пустят.

– Наверное, ты права. Догоняйте! – обратилась девушка к Роке и Пину. – А то и до полуночи не доедите…

Ран и Амэя поспешно покинули место привала через первый попавшийся выход в рощу, искренне надеясь, что за ними никто не последует. За спинами девушек тут же сомкнулись чёрные стволы, отрезая их от уютного свечения и потрескивания костра дедушки Арамиса, и стало гораздо прохладнее.

Сквозь верхушки деревьев пробивалось тёмное небо, освещаемое одиноким серпом луны, таким тонким, что казалось, он может в любую минуту раствориться. Вокруг не было ни души, но вдалеке, если присмотреться, можно было разглядеть мутные глазки обитателей леса: они прятались в кустах, дуплах, пышных кронах, явно не желая подбираться ближе к незваным гостям. Несколько раз Амэя замечала, что по её плечам бежали мурашки: существа, умеющие быть невидимыми, из чистого любопытства подлетали слишком близко. От осознания этого почему‐то крутило желудок.

– Тебя тоже трогают? – спросила Ран и поджала губы. – Не то чтобы меня это раздражало, но крайне неприятно находиться в неведении.

– Тоже, – отозвалась Амэя, потирая свои плечи. – А ещё тут так холодно. Даже плащ не спасает, – она поёжилась. – У реки, мне кажется, мы вообще околеем.

– Ты ведь знаешь, как к ней спуститься?

– Хороший вопрос. С мамой мы обычно ходили другим путём.

– Тогда – наугад?

– Нет, это неразумно. – Амэя прислушалась и потянула носом воздух. – Если не ошибаюсь, нам надо туда. – Она указала на путь между двух берёзок, сплетённых ветвями так, что под ними образовывалась низкая арка.

Вдалеке послышались шаги. Девушки инстинктивно засуетились и, не успев подумать, нырнули в ближайшие кусты. За шагами практически сразу раздались голоса, принадлежащие, по всей видимости, Роке и Пину. Парни остановились в сантиметрах от растительности, скрывающей Амэю и Ран, и продолжили разговор:

– Я видел, что они пошли сюда. А к реке тут ходу нет.

– Ты‐то откуда знаешь? Может, и есть.

– С родителями ходил. До воды можно добраться только от дуба с белыми листьями.

Амэя приложила палец к губам, чтобы лучше слышать слова, но Ран и так не торопилась издавать какие‐либо звуки: обеим девушкам не сильно хотелось быть обнаруженными.

– А до дуба как дойти? – этот голос принадлежал Роке. – Укажешь?

– Укажу. Но куда подевались Амэя и Рен? – спросил Пин; листва под его ногами зашуршала: видимо, он озирался.

– Ран, – поправил Рока. – Может, между тех берёз пошли. А там что?

– Поляна дýхов. Папа говорил, они невидимые и там ползают повсюду, приходящих пугают невзначай.

– Как можно напугать не специально?

– Подлетит он к тебе, сядет на плечо – узнаешь. Пойдём, посмотрим?

– С удовольствием! – согласился Рока. – Только ненадолго, а то девочек не догоним. А мы обещали, что с ними пойдём.

– Да там они и сидят, – заверил друга Пин. – Некуда здесь больше было деться. – На этих словах Ран и Амэя зажали себе рты, чтобы в голос не захихикать. – А до дуба легко дойти. От костра Арамиса – за источник, и оттуда по прямой. Там уж и шум реки слышен будет.

– Проведёшь.

Голоса парней стихли в чаще, и, едва шорох от их шагов смолк, Амэя и Ран пулей вылетели из кустов и принялись сдирать с себя тёмно-серые колючки, так некстати прицепившиеся на одежду.

– Что это за растение такое?! – раздражённо воскликнула Ран. – Весь плащ испоганило! Пойдём благословляться грязные, как чучела.

– Отмоем у реки, – спокойно произнесла Амэя, изо всех сил скрывая недовольство ситуацией. Она оторвала очередной шип от рукава и вздохнула. – Идём, скорее. А то Рока и Пин вскоре вернутся назад и увяжутся за нами.

– Слышала, что они сказали? Надо найти дуб с белыми листьями.

– Дедушка Арамис разрешил другим ребятам гулять только до него. Но меня он вроде как отпустил к воде. То есть теоретически мы не нарушим правила, если пойдём на реку?

– Он дал тебе позволение, зная, что тебе придётся идти дальше того самого дуба. А значит, всё в порядке.

– Ты права. В таком случае не будем терять драгоценные минуты.

Девушки, шёпотом негодуя на испортившие им одежду кусты, вернулись к костру, стараясь как можно быстрее обогнуть кучки ребят. Дедушка Арамис сидел тут же, и вокруг него крутились несколько пареньков из Солнечных, видимо, о чём‐то расспрашивая. Колдун чертил что‐то на песке, и, если приглядеться, можно было рассмотреть примитивную карту долины с указанием маршрута путешествия.

Амэя, подавляя желание подойти поближе и узнать, куда они отправятся на следующее утро, нервно сглотнула и потащила Ран прямиком к источнику, за которым виднелась широкая тропа. Издалека было заметно, что ребята, которых Арамис ранее отпустил прогуляться по лесу, уже возвращаются от дуба обратно к костру. Среди них была всего одна девушка, и она придерживала за локоть темноволосого парня, который почему‐то шатался и прижимал к груди сжатый кулак.

– Что‐то случилось? – спросила Ран, поравнявшись с парой. – Ему плохо?

– Говорил Арамис листья дуба не трогать, – прошипела девушка сквозь сжатые зубы. – Нет же – первый полез! А они, может, ядовитые…

– Ядовитые и есть, – сказала Амэя и приблизилась к парню. – Как твоё имя?

– Ирис, – пробормотал тот, стремительно бледнея. – Меня сейчас стошнит. Отойди, пожалуйста.

– Дай руку. – Она, не обратив внимания на предупреждение и не дождавшись позволения, за запястье притянула его кулак к себе и по одному пальцу разжала его. Кожа на ладони была вся покрыта белыми бугорками, своим видом напоминавшими плесень. – Мама рассказывала мне, что речная вода вперемешку с толчёной ножкой лунного гриба может вылечить это, если нанести её в качестве мази. Но лучше идите к Арамису. Если я не ошиблась с рецептом, соберёте лунные грибы; они выходят из-под земли ровно в полночь.

– Спасибо, но думаю, дедушка залечит рану Ириса магией. – Девушка всё равно благодарно улыбнулась Амэе. – Дурак ты, братец! Вот мама не видит…

Компания направилась к костру, аккуратно поддерживая еле передвигающего ноги любопытного Ириса, а Амэя и Ран, мрачно переглянувшись, пошли дальше. Под их ногами захрустела сухая листва.

– Не рано ли для листопада? – Ран разрыла земляной покров на дороге и провела по нему носком ботинка. – Сентябрь едва ли пришёл.

– Последние годы уже и не знаешь, есть ли смысл удивляться. С того самого дождя всё как будто пошло наперекосяк, – ответила Амэя. – Но, может, мы с тобой всё сами себе придумали?

– Да не придумали, – в голосе подруги послышались нотки испуга. – И ливень, и про клубнику Ивао говорил…

– Про урожай рассказала моя мама вообще‐то.

– А, да? – Ран смутилась. – Прости. Два года прошло, я подзабыла.

– Он хороший парень, – мягко произнесла Амэя. – Но он старше. И ценности у него другие. И вобьёт он тебе в голову свои: как надо жить, чему быть покорным и всё в этом духе.

– Мы даже не друзья. О чём ты?

– Ран, – с нажимом произнесла девушка, – всё может измениться в одночасье. И лучше бы тебе не терять голову от представителя другого народа.

– Поздно, – Ран, не удержавшись, засмеялась, и не было понятно, шутила ли она. – А если серьёзно, вот не о чем нам больше волноваться, как об Ивао? У нас благословление на носу вообще‐то!

– Вот именно. Мы очистимся, одухотворимся и, наверное, потом воспарим над землёй…

– Амэя, слышала бы тебя твоя мама!

– Это безобидный юмор. – Амэя подмигнула подруге. – Но остальное – правда. Мы будем чувствовать себя совершенно иначе. И глупые, до этой поры нечестные мысли, если таковые, разумеется, были, покинут наши головы, уступив место святому.

– Чему?

– Желанию сделать мир и себя лучше. Ну, я так думаю.

– Как красиво ты говоришь! – восхитилась Ран. – И я полностью с тобой согласна. – Девушка принюхалась. – Уже пахнет рекой, ты чувствуешь?

– Да.

Амэя застыла как вкопанная, глядя на открывшуюся ей картину. Она стояла буквально в двух шагах от огромного, толстого ствола дерева, чья кора в сумраке напоминала панцирь; дуб уходил высоко в небо, и верхушку рассмотреть было невозможно. По его таким же крепким ветвям рассыпалась белоснежная листва, которая слегка светилась изнутри, и изредка листья спадали вниз со странным шипением, как будто они были живыми и испытывали неприятные ощущения от того, что им приходилось отрываться от привычного места.

– Осторожно, – Ран отодвинула подругу на себя, и вовремя: очередной ядовитый лист плавно пикировал на плечо Амэи.

– Спасибо. Я задумалась. – Амэя наступила на упавший листок, и тот с хрустом лопнул, оставив после себя лужицу непонятной жидкости. Девушка с отвращением приподняла ногу и вдруг заметила, что та приклеилась. – Отвратительно! Ну, ещё и ботинки придётся стирать.

– Сегодня какой‐то день вынужденной помывки, – посмеялась Ран. – А ведь мы только что покинули дом, где приняли горячий душ и настирали все свои вещи. Вот и не говори после этого, что мы не влипаем в неприятности.

– Это ерунда, – отмахнулась Амэя. – Быстро ототрём грязь с одежды и вернёмся, как будто ничего и не было. – Она уверенно обогнула дуб и устремилась по тропинке. – Я прилипаю подошвой правой ноги к земле и листьям… И хочу добраться до воды больше, чем чего‐либо на свете.

– Понимаю, – Ран двинулась вслед за девушкой. – Точно не будем купаться?

– Холодно. И неправильно это будет.

Воды Молитв огибали Хмурый лес широким кольцом, разделяясь на реку и небольшое озеро, не имевшие отдельного названия. Здесь всегда было тепло, вне зависимости от сезона, но температура воды к осени уже значительно снижалась. Своё имя Воды получили от двух проживающих на этих землях народов: те посчитали, что будет благоразумно придумать красивое и в то же время одухотворяющее название. Правда, история умолчала о том, молился ли кто‐то взаправду над этой рекой, а если и молился – получил ли желаемое?

– Ветра нет, – шагнула первая к берегу Ран. – Не замёрзнем без одежды. – Она сбросила с плеч голубой плащ и принялась очищать с его спины оставшиеся колючки. – Бесполезно. – Плюхнулась на корточки перед водой и набрала её в свёрнутую лодочкой ладонь, тщательно обмыла ткань. Размокшие шипы отделялись от неё значительно легче.

Амэя присела на бревно рядом и разложила свою верхнюю одежду на коленях. Мрачно осмотрела испорченное сукно; перевела взгляд на грязную обувь. Вздохнула:

– Смысла нет. – И, оставив плащ на бревне, шагнула в реку прямо в ботинках.

– Ноги промочишь, – пробубнила Ран, не отрываясь от дела. – Обмыла бы руками.

– Там что‐то клейкое. У меня не выйдет. – Амэя потопталась на песчаном дне, чувствуя, как прохладная вода заполняет обувь и нещадно промачивает чулки. – Посушусь у костра.

Ран только пожала плечами: спорить с подругой было бесполезно. Девушка продолжила аккуратно отцеплять колючки от плаща, заодно стирая с ткани пыль и грязь: за пару часов путешествия её уже нахваталось немало. Она подняла голову лишь затем, чтобы проверить, не ушла ли Амэя слишком далеко в реку, но та уже стояла на берегу и осматривала подошвы.

– Отмылось, – с облегчением вздохнула Амэя. – Как новенькие! – Она сняла ботинок с правой ноги, чтобы вылить из него воду. – Смотри, Ран…

– Да? – ответила та, поворачиваясь. – На что смотреть?

– Я сухая, вот на что!

– В смысле, сухая? А должна быть мокрой, как курица?

– Да я не об этом… Ботинки сухие. И ноги мои – тоже. – Амэя потрясла обувью перед носом подруги и вздёрнула вверх ступню в идеально просохшем чулке. – Я секунду назад была в воде, клянусь. И чувствовала, как она промочила мне ноги.

– И правда – странно. – Ран наклонилась ближе, осторожно потрогала щиколотки Амэи. – Но как такое возможно?

– Магия.

– Откуда? Ею только дедушка Арамис владеет.

– Может, он и заколдовал реку. Он каждый лунный цикл через неё путешествует. Всё возможно!

– Спросим у него, когда вернёмся?

– Ни в коем случае.

– Почему же? Тебе разве совсем… нисколечко не любопытно?

– Интересно, конечно. – Амэя прищурилась. – Но вдруг это чужая магия? Навлечём ещё неприятностей. Подумают все, что мы тут колдовством занимаемся.

– Но быть такого не может, Амэя. Никто в долине не владеет волшебными силами, кроме Арамиса. А если полюбопытствуем – ничего нам не будет. Он же сам говорил, что это ценное качество!

– В меру ценное, моя дорогая Ран. Поэтому давай сохраним этот секрет и…

– И что?

– Выстираем одежду полностью, раз можно выйти сухими из этой воды! Как тебе план?

– Гениально и опрометчиво. Давай.

И Ран и Амэя, тихо хихикая, чтобы их никто не услышал, плюхнули плащи прямо в воду и, хитро переглянувшись, принялись с усердием прочищать их руками…

III

Песчаные земли

Ночь провели у костра в тёплых спальниках с овечьим мехом. Дедушка Арамис всю ночь напролёт сидел у огня, не смыкая глаз, и ребята, просыпаясь, удивлялись, заставая колдуна на привычном месте. Потихоньку вставали, выбирались из уютных коконов и, встречая рассветное солнце, напоминающее спелый персик, отправлялись к источнику умыться и набрать воды на завтрак.

Амэя и Ран не спали полночи, шёпотом переговариваясь об увиденном вчера чуде, а также обо всём на свете с ничуть не меньшим энтузиазмом. Рядом с ними в траву плюхнули свои спальные мешки Рока и Пин, сильно уставшие в пути. Парни провалились в сон практически сразу, даже не изъявив желания участвовать в разговоре.

– Доброе утро, – Рока наклонился над Ран, и его тень загородила неяркие лучи солнца, красиво падающие на её лицо. Девушка поморщилась.

– Доброе. Уже рассвет? – ответила она тихо и, не открывая глаз, приподнялась на локтях. – Холодно до ужаса!

– Ориентировочно – шесть часов после полуночи. – Парень поставил на траву бутылку. – Я принёс тебе воды. Ты так кстати оставила бутылку рядом с рюкзаком вчера.

– Спасибо, – Ран ласково улыбнулась и выбралась из спального мешка. Поёжилась: – Надо будет одеться как можно скорее. Сентябрь, а околеть можно…

– Согласен. А твоя подруга всё ещё спит, – сказал вдруг Рока совершенно невпопад. И оказался прав: Амэю не разбудили даже громкие голоса друзей.

– Во сколько выдвигаемся?

– После завтрака. Думаю, в семь часов после полуночи все уже закончат трапезу и утренние умывания. Сегодня нам предстоит путешествие через реку.

– Ух ты! – искренне восхитилась Ран. – Это так интересно! Мы переплывём воды Молитв на лодках?

– Можно и так сказать. – Рока засмущался: ему было приятно удивить Ран. – Надеюсь, мы с тобой сядем вместе?

– Я точно поплыву с Амэей. Если останется место – пожалуйста, – и девушка, совершенно не заметив, как помрачнело лицо Роки, запрыгнула на спальный мешок подруги верхом и забарабанила по нему ладонями.

– Ран, я сейчас сделаю тебе что‐нибудь неприятное, – пробормотала Амэя сквозь сон. – Откуда в тебе столько энергии?

– Выспалась. А ты?

– Не особо. – Амэя аккуратно выбралась из своей постели. – Во сколько мы закончили болтать?

– Не знаю. Но потом я сразу отключилась.

– У вас оставались силы проговорить полночи? – встрял Рока.

– Мы прошли очень мало по сравнению с тем, что ждёт нас сегодня, – укоризненно произнесла Амэя. – А ты уже готов поныть?

– Я не об этом. Признаю, устал. Но принял разумное решение нормально отоспаться перед следующим длинным днём на ногах. Точнее, на вёслах.

– Не всё же время будем плыть? – уточнила Ран. – Высадимся на Песчаных островах, например.

– Туда нам ходу нет, – ответил Рока, и лицо его посерьёзнело. – Там живут люди, которые отказываются от благословления уже много лет. Нам на их землях не место.

– Не все же Острова заселены этим народом, – возразила Амэя. – К тому же и Дождливые пещеры, и Солнечные холмы поддерживают связь с этими людьми.

– Только верстанды [1]. И то потому, что это их обязанность. Законы долины неизменны, как ни крути.

– Ну, и ни одного верстанда ещё не съели.

– Ты это к чему? Уж не хочешь ли ты попасть на Песчаные острова? – покосился на девушку Рока.

– Хочу. Никогда там не была. Интересно посмотреть на природу, на людей. Какая у них внешность? Может, их кожа зелёного цвета, а мы и не знаем…

– Мне не близки твои взгляды. Ты рассуждаешь о грехах, Амэя.

– Не преувеличивай, – мягко произнесла Ран. – Амэя не имела в виду, что готова сорваться и бежать смотреть, как и что устроено у народа, который считается у нас чуть ли не изгоем. Ей просто любопытно посмотреть на иную природу. Как и мне. Но мы обе понимаем, что это невозможно, и даже не переживаем по этому поводу.

– В точку. – Амэя смерила Року неприязненным взглядом и, натянув ботинки, прошествовала к костру. Обернувшись, добавила: – Все вокруг так и норовят обвинить меня в том, что мои мысли грешны. Но благословление не предполагает опустошение разума и абстракции ото всего. Нормальному человеку всегда будет интересно знать, как устроен мир вне его поля зрения.

Рока чуть не задохнулся от возмущения, но ответить ничего не успел, потому как Ран ловко перехватила его локоть и посмотрела прямо в глаза.

– Не спорь с Амэей, пожалуйста. Тем более в Пути благословления. Эти дни нужны нам для очищения мыслей и налаживания внутреннего баланса. А он рушится из-за глупых стычек.

– Но я не имел в виду ничего плохого! – воскликнул Рока. – Просто народ на Песчаных островах не принимает священный Путь столько времени, что считается страшным грехом. А Амэя вдруг изъявляет желание наведаться к ним, чтобы посмотреть на природу? Это же бред!

– Я уже всё тебе объяснила. Это банальное любопытство. Если ты не желаешь видеть вокруг себя ничего, кроме Дождливых пещер, это твой выбор.

– Это выбор истины и верности своей родине.

– Я понимаю, – Ран смягчилась. – Сама бы ни за что не покинула деревню, если бы даже дали возможность. Тем более – не поплыла бы на Острова. Посмотреть на них на картинке меня бы более чем устроило.

– Вот видишь! А Амэя…

– Оставь мою подругу в покое, Рока.

Парень прикусил язык и отвернулся, не желая ссориться из-за ерунды. Ран, поймав его взгляд, серьёзно кивнула и, отпустив его локоть, направилась вслед за Амэей к костру, вокруг которого уже собирались остальные ребята: кто‐то жарил хлеб, кто‐то варил кашу, а кто‐то просто грелся, не желая мириться с прохладой осеннего утра.

Ран присела рядом с Амэей и обняла её.

– Ты как? – спросила она, прижимаясь к щеке подруги. – Не обращай внимания на Року. Он просто помешан на правильности всех своих действий и считает, что навязать это другим – его долг.

– Всё в полном порядке, – ответила Амэя и протянула ладони к огню. – Я знаю, что ничего плохого не имела в виду. А как думают остальные – на их совести.

– Тогда забудь! Сегодня мы поплывём через воды Молитв. Вот интересно будет!

– Да… Я уже предвкушаю добрую часть дня на воде. Поэтому надо приготовить обед заранее.

– У меня остался кукурузный хлеб, рис, баночка хумуса и банановое пюре. Уверена, этого хватит.

– А мне надо доесть пунчи… – сокрушённо покачала головой Амэя. – А так запасов хлеба, риса, хумуса у меня тоже предостаточно.

– Дедушка Арамис, – спросил кто‐то из ребят, – а сколько мы будем плыть?

– До двенадцати часов до полуночи, – послышался голос колдуна совсем рядом. Амэя и Ран завертели головами. Оказалось, дедушка Арамис сидел прямо за их спинами на небольшом пеньке и намазывал руки какой‐то жидкостью из маленького бутылька. – Потом мы выйдем на Песчаных землях и переночуем там же.

– Неужели мы попадём на Острова, где живёт третий народ? – полюбопытствовал кто‐то.

– Нет. И не помышляйте о таком. Нечистые это места.

Послышался разочарованный вздох: многим, как и Амэе, тоже было интересно посмотреть, как и где живут люди, которых они никогда в глаза не видели. Но, заслышав нотки стали в голосе Арамиса, ребята прекратили любые вопросы по этой теме и занялись своим завтраком.

После пары кусочков хлеба с хумусом и вкусной воды из источника Амэя и Ран завернулись в идеально чистые после вчерашней стирки плащи, обмыли руки и лицо перед долгой дорогой и заплели длинные волосы в удобные пучки, чтобы те не мешались. Последние приготовления перед отплытием были завершены, и вся компания во главе с дедушкой Арамисом потушила костёр и спустилась к реке по уже знакомому девушкам пути. Там, как из-под земли выросшие, уже стояли пять лодок из красного дерева, и все, завидев их, тут же загалдели в догадках.

– Это наш транспорт, – сказал Арамис, указывая на лодки. – Вёсла нам не потребуются: лодки поплывут при помощи моей магии. Сейчас вам надо будет разделиться по три человека. Двое займут одну лодку со мной.

– Я! Я! Можно мы? – раздалось со всех сторон.

– Дедушка Арамис, для нас будет честь поехать с вами.

Амэя фыркнула, утягивая Ран к ближайшей лодке. За девушками тут же увязался Рока, вовремя сообразивший, что больше ему ехать особо не с кем, а занять одно судно с Арамисом желающих слишком много.

– Не против? – спросил парень, загружаясь в лодку следом за Ран. – Всё равно плывём по трое.

– Не против, – кивнула та, бросая быстрый взгляд на Амэю. Подруга равнодушно пожала плечами. – Добро пожаловать.

– Сиденья тут не очень‐то удобные, но справимся. Главное – не упасть за борт! – Рока улыбнулся с собственной шутки.