Грандиозная история. Часть вторая

– Куда? – спросил вдогонку Вернер у него.

– К Шляпнику.

– Ну давай.

IV

Курикин действительно отправился к Андрею Ивановичу, по достаточно важному делу. Их встреча сводилась к двум основным проблемам, если это, конечно, можно назвать проблемами. Первой проблемой можно было назвать назревшую демаркацию (изменение) границы между ладожцами и мафией. Нужно было определить статус Центрального района, который был де-факто территорией ладожцев, но де-юре он по-прежнему оставался ничейным. Во-вторых, нужно было выдавить остатки вологодцев из Купчино, обозначить Купчино территорией Мафии и продлить договор на аренду Ладожской ОПГ гигантского склада с оружием и боеприпасами, находящегося на 5-ом Предпортовом проезде. В-третьих, необходимо было решить проблему принадлежности Кудрово, треть которого принадлежала Ладожской банде, ещё четверть принадлежала мафии, а остальное являлось собственностью Вологодской группировки.

Ладожцы в одиночку были не в состоянии побороть (67 человек против 145) вологодцев, и им требовалась помощь мафии. Шляпник был готов в случае их общего успеха отдать Мафии ещё одну четверть, и тогда бы Кац распоряжался половиной Кудрово де-факто и де-юре. То есть в целом это была бы выгодная сделка для обоих её участников. Но самой главной «проблемой» была организация личной встречи между Кацем и Шляпником, поскольку до сих пор не было определено сроков, когда это произойдёт и произойдёт ли вообще. Но было ясно точно: встреча могла состояться не ранее двадцатого июля, когда Кац должен был официально вступить в должность главы мафии, иначе их встреча была бы не по понятиям, что для Андрея Ивановича было неприемлемо и весьма критично.

Ведь он считался главой самой могущественной банды в городе и совершенно не мог себе позволить говорить публично с непризнанным всеми группировками лидером мафии, это был очень чувствительный момент. Шляпник не мог допустить этого, иначе бы он потерял свой авторитет и понизил бы свой статус с уважительного до «помоечного». В комплексе это вело к разрушению его роли пахана в банде, структура группировки в отличие от мафии представляла собой паханат, где главным был «царь горы», а остальные обязаны были подчиняться ему. По «воровским» понятиям если пахан позволяет себе такое, то его немедленно снимают со своих позиций. А раз так, то и любой другой в банде автоматически становился более авторитетным, и он мог считаться другими бандами легитимным лидером в отличие от предыдущего, которого либо убили, либо изгнали.

Кацу позарез нужно было встретиться и обсудить дальнейшую перспективу взаимоотношений между Мафией и Ладожской группировкой, поскольку нужно было обсудить всё как следует, а сделать это по телефону было крайне проблематично. Плюс ко всему, нарастала некая личная напряжённость между самим Шляпником и Кацем, потому что Андрей Иванович начал подозревать, что Кац его обманывает насчёт их договоренности, оформленной в устном порядке 27 июня. Договорённость эта состояла из двух тезисов. Первое, Кац должен был обеспечить ограниченность набора новых людей в мафию, ограничив приём новых членов тремя людьми в неделю. Второе, Кац должен отказаться от закупки нового вооружения для мафии. Фактически это соглашение было достигнуто полностью в пользу Шляпника, а мафия не получала ровным счётом ничего, ну кроме красивых обещаний.

Чего этим желали добиться Андрей Иванович и в целом вся его команда? Они хотели максимально ослабить мафию, чтобы воздействовать на неё и в случае чего не позволить ей соскочить со своего крючка (если Кац вдруг откажется повиноваться и/или решит вступить в прямое столкновение с ладожцами). Эти договорённости были мерой предосторожности со стороны Андрея Ивановича или же некими гарантиями от Каца. Предметом торга в данном случае выступало абстрактное, условное и очень зыбкое понятие, такое, как «стабильность». Оно могло развалиться как песок, но кого это могло волновать? Уж точно не Шляпника. Об этом нужно было беспокоиться Кацу, поскольку он и мафия находились в гораздо более уязвимом положении в конце июня.

Как раз об этом Дмитрий Владимирович и думал. Его и без того сильное беспокойство усилилось после звонка Андрея Ивановича утром 29 июня, вот тогда-то о своём психозе Кац поведал Сергею Александровичу. Как ни странно, Дмитрий видел в нём свою личную опору, хотя они были только лишь друзьями, причём явно большими, чем Кац со Шляпником. В тот момент Сергей дал своему другу дельный совет, который оказал решающее влияние на волю Каца сопротивляться навязываемому вассалитету Ладожской банды над мафией. Это было без преувеличения переломной точкой во всей этой истории, со временем это станет более заметно, чем в начале июля 2025 года.

Андрей Иванович получил некоторые сведения, что приток оружия в мафию не только не снизился, но и вырос на пять процентов. Эту информацию он пока подтвердить не мог, но у Шляпника тем не менее возникло серьёзное подозрение, что Кац его пытается обмануть и обдурить. Также его смущало то, что в объявлениях о призыве в мафию не указывались ограничения по набору. 7 июля он поручил Мяснику разузнать о том, сколько человек Мафия всё-таки намеревается пригласить в свои ряды в течение ближайших двух-трёх недель. Сможет ли Мясник об этом узнать, пока было не совсем понятно.

V

Тем временем Кац за первую неделю июля при помощи размещения объявлений о наборе людей в Мафию в интернете и в газетах принял в свои ряды пятерых человек, что явно противоречило духу его договорённостей с Андреем Ивановичем, который очень уж не любил, когда его обманывают и пытаются обвести вокруг пальца. В общем, с первого по восьмое июля к Мафии присоединилось пять человек. Хотелось бы рассказать о новых мафиози более подробно. Первым откликнулся на «вакансию» некий Алексей Васильевич Майский, 1985-ого года рождения, бывший профессиональный брокер на Токийской бирже и доктор экономических наук. По мнению Каца и Вернера, именно такой человек нужен был Мафии взамен убитого Владислава Букки для совершения финансовых операций, потому-то он и был принят в первый же день июля. Его кандидатура была одобрена Советом 4 июля.

Вторым человек, который присоединился к ним был грузинский гражданин Резо Амвросиевич Шоташвили, 1990-ого года рождения. В родном городе Батуми он был туристическим агентом по недвижимости, до этого он работал публицистом в местной газете, где писал об особенностях туристической жизни города. Вроде бы ничем не был примечателен этот молодой человек, но то с каким рвением он рвался в Мафию, очень впечатлило Каца, и тот без размышлений принял его кандидатуру и отдал на рассмотрение Совета. 4 июля его кандидатура была единогласно одобрена. Из навыков, к слову, у него был чёрный пояс по тхэквондо и прослушанный курс по стрельбе из винтовки и из пистолета.

Третьим одобренным кандидатом был некий Виктор Михайлович Савва, 1976-ого года рождения, уроженец Ростовской области. По профессии он был техником, а работал какое-то время сварщиком, пока не надорвал здоровье. В 2009 году стал работать советником местного депутата. В 2017-2022 годах участвовал в соревнованиях по пейнтболу среди жителей Ростовской области, правда, ни разу не побеждал на них. Кац и Совет определили его в шофёры, и господин Савва особо не возражал, приняв это как данное.

8 июля Совет утвердил ещё двух новых мафиози. Были одобрены кандидатуры Марка Самуиловича Дубровского и Леонида Константиновича Маслова. Марк Дубровский родился в 1989 году в Астрахани. Он был потомственным бухгалтером и в 2012 году окончил факультет бухгалтерии Астраханского государственного университета по специальности бухгалтер-операционист. С 2014 по 2024 годы работал в среднем бизнесе. Никакими навыками по стрельбе не обладал от слова совсем. Тем не менее его кандидатура была одобрена, ведь мафия нуждалась в опытном бухгалтере. Кто же будет вести хозрасчёт, если нет бухгалтера, которого убили?

Леонид Маслов, родившийся в 1968 году, пожалуй, оказался самым возрастным одобренным кандидатом среди всех. Уроженец села Усолье-Сибирское, того самого, что административно располагалось в Иркутской области. До 1992 года проживал там, затем переехал в Санкт-Петербург. Был разнорабочим, дольше всего (с 2008 по 2016 годы) проработал тренером по стрельбе. Сам он владел всеми видами оружия: и пистолетами, и автоматами, и винтовками, и так далее. В 2017 году осуждён за убийство в целях самообороны. В 2019 году вышел из тюрьмы. Хоть и по неформальным законам мафии таким людям вход в клан был закрыт, его всё же приняли, поскольку самооборона одобрялась и не считалась в Кодексе мафии преступлением, а законным актом вооружённой защиты.

По мере роста напряжения между Мафией и Ладожской ОПГ Кац планировал резко нарастить темпы набора в свою организацию уже после десятого июля, поскольку дальнейшее существование мафии оказывалось под серьёзной угрозой. 10 июля на три часа дня Кац пригласил всех членов Совета в запасную резиденцию под Кингисеппом, чтобы разъяснить чрезвычайность сложившейся обстановки. Также на этом секретном совещании Кац планировал оповестить Совет о принятом им решении увеличить количество присоединяющихся к мафии людей до 15 человек в неделю, поскольку пяти человек было явно недостаточно для того, чтобы сдержать возможный удар со стороны Шляпника.

То есть уже к 22 июля в мафии должно было состоять сорок человек. Что ж, очень амбициозная и при этом достаточно сложная задача стояла перед Кацем и Советом. Но это вовсе не означает, что это невозможно. Ещё одной темой для обсуждения Кац хотел обозначить его давнюю идею (это была именно его идея, которую он предлагал когда-то ещё Александру Букки) о создании акционерного общества в структуре мафии, чтобы у каждого мафиози была собственная доля активов.

Планировалось выделить из активов клана 0,25% всех средств для каждого члена мафии; при этом эти активы нельзя было никуда вывести, они оставались на счетах мафии. Лишь при выходе из клана можно было забрать 50% собственных активов себе. Если взять все активы и посчитать, то мы получим цифру в 1,2 миллиарда долларов. Каждому полагалось выделить 0,25 процента от этой суммы, то есть три миллиона долларов. Солидная сумма, согласитесь, даже если брать в расчёт половину от неё (то, что полагалось всем тем, кто выходил из мафии после года служения её делу).

Вдобавок ко всему, такая финансовая реформа стимулировала тех, кто вступал в ряды мафии, повышая моральный боевой дух новых «бойцов». Это ещё и позволяло ускорить приём новых кандидатов, которые бы более охотно шли в мафию на заработки. Кац, конечно, молодец. Он, с одной стороны, увеличивал денежное довольствие всем, кто приходил в его организацию, и обеспечивал собственностью в виде активов, а с другой стороны, подводил под это базу (фундамент) в виде усилившейся идеологизации мафии. Он вдохнул новую жизнь в центральную идею мафии (о справедливости, о свободе и о вере в высшие идеалы), романтизировал идею борьбы во имя Мафии.

Впрочем, почти то же самое проделал в своё время великий император Наполеон Бонапарт во Франции, заложив в политическое устройство страны, пусть какую-никакую, идейную составляющую. Его идея первое время выполняла двойственную задачу – сохраняла основные достижения и наработки революции 1789 года и при этом стабилизировала ситуацию в стране после череды катаклизмов и террора. Понятное дело, что есть определённые отличия между действиями Дмитрия и Наполеона, хотя бы в том, что Кац предлагал это всё на добровольной основе. Да и ситуация не была ещё доведена до столь плачевной ситуации, как это было во Франции к 1799 году.

VI

Без пяти три все члены Совета (Вернер, Петрович, Сербинский и Курикин) прибыли в тайную резиденцию (по крайней мере, Шляпник не знал о её существовании), что располагалась в семи километрах к востоку от Кингисеппа. Они все, включая Каца, собрались на первом этаже коттеджа, в шикарной и весьма просторной гостиной. Дом снаружи сторожили двое охранников Каца, которых он нанял ещё 30 июня. Территория была огорожена четырёхметровым забором с намотанной на него колючей проволокой. Так что защита была на высшем уровне. Да и в целом, идеальное было место с точки зрения проведения секретных совещаний.

– Прошу всех садиться! – великодушно показал Кац рукой на стулья, стоящие вокруг большого стола овальной формы, проходя к своему месту из коридора. – Сегодня я собрал всех вас для того, чтобы обсудить несколько чрезвычайно важных вопросов. Главный, пожалуй, из них касается непосредственно существования мафии… – Кац сделал небольшую паузу с некоторой трагичностью на лице, заглядывая в глаза к каждому сидящему здесь, в гостиной, перед ним; после чего он вздохнул и продолжил свой монолог. – Вопрос действительно является важным испытанием для нас всех без преувеличения. На нас начал оказывать очень сильное давление наш, казалось бы, друг и товарищ Андрей Иванович…

Все члены Совета после произнесённых Дмитрием слов с ужасом переглянулись между собой, пытаясь понять, а как это, собственно говоря, возможно? Ведь казалось бы, что могло пойти не так? Не было же никаких внешних проявлений того, что между Мафией и Шляпником вдруг ни с того ни с сего возникнет вражда. Все были в шоке и в то же время в глубоком замешательстве, никто даже ничего не мог толком спросить – все обомлели. Однако, Петрович, который первым пришёл в сознание, поторопился разузнать, в чём всё-таки дело:

– Почему?! Что он хочет от нас, не пойму?

– Он хочет, чтобы мы не были самостоятельными игроками, судя по всему. – стал огорчённо отвечать Глава Мафии. – Он давит на меня, требуя сократить наши расходы на оружие и требуя ограничить приём новых людей к нам. Если я бы пошёл на эти уступки, то мы бы стали лёгкой добычей для Андрея Ивановича.

– Это что же получается, он хочет силой нас разгромить? – с тревогой в голосе спросил Вернер.

– Очень похоже именно на это! – уверенно и убедительно ответил Кац.

– Так может, нам стоит согласиться с его предложением? – спросил наивно Сербинский, однако, возмущению других участников совещания после его вопроса не было предела, и тогда он поторопился разъяснить свою позицию. – Послушайте, я не имею ввиду, что мы должны поднять сразу лапки кверху и ждать, когда нас растерзают! Я хочу сказать, что, может, стоит согласиться с ним, просто чтобы не эскалировать ситуацию. Мы не можем себе позволить воевать ещё и с ним, у нас проблем-то и так с лихвой хватает.

– Ты предлагаешь капитулировать перед ним? – возмущённо наорал Вернер на него.

– Сербинский, ты, что, с головой не дружишь? Какое на хрен соглашение?! – гневно наехал на Сербинского Курикин. – Если к тебе на улице гопник подойдёт и начнёт тебе угрожать ножом, ты, что, будешь говорить, что хочешь немедленно договориться? С ума сошёл что ли? – обоснованно сказал Курикин.

– Да, Серб, ты не прав! Так нельзя вести дела, что при любой незначительной угрозе сразу же думать о недопущении «эскалации». – справедливо заметил Петрович.

– Тогда что делать нам в этой ситуации? – обратился Вернер к Кацу. – Надо же как-то решать эту проблему! На данный момент у нас критически не хватает людей, чтобы сражаться с ладожцами.

– Я от себя предлагаю с сегодняшнего дня начать набирать не пять человек в неделю, а пятнадцать, и тогда мы сможем противостоять любой внешней угрозе. Мы будем независимы от чьей-либо воли! – пламенно произнёс Кац.

– А как ты собираешься это реализовывать? – спросил со скепсисом у своего шефа Вернер. – Кому-то же придётся в усиленном порядке работать над увеличением количества людей в мафии. И ещё не забывай, что нужно всех обеспечить оружием и деньгами. Ты сможешь обеспечить это? Если да, то как?

– Дополнительное оружие мы закупим у Иззерсона. Я думаю, что он готов предоставить нам это в ближайшую неделю.

– Ты уверен, что он сможет нас обеспечить оружием и патронами в течение недели? Ну ты оптимист, однако! – усмехнулся Курикин, хлопнув себя по лбу ладонью.

– Ещё у Александра Ивановича с Виктором была договорённость о том, что если нам срочно понадобится в кратном размере больше оружия, чем мы обычно покупали, то он незамедлительно нам его предоставит. Деньги у нас есть, чтобы заплатить нужную сумму. Это примерно десять миллионов долларов, как мне сказал наш новый бухгалтер Марк Дубровский.

– То есть ты хочешь сказать, что у нас будет шестьдесят человек к концу месяца?! – сильно удивился Курикин.

– Так я и говорю, что будем набирать по пятнадцать человек в неделю, вот и посчитай.

– Я, конечно, не сомневаюсь, что деньгами мы сможем обеспечить всех. – обратился Сербинский к Кацу. – Но позволь спросить, что заставит людей выстроиться в очередь возле наших дверей?

– Да, это прекрасный вопрос, и я готов на него ответить. Предлагаю из наших активов выдавать долю каждому, кто присоединится к нам. Это позволит нам мотивировать наших, если можно выразиться, соискателей, чтобы они охотнее шли в наши ряды. Как вам моя идея?

– Всё это, конечно, замечательно… А сколько активов мы готовы отдавать каждому? – поинтересовался Вернер. – Бюджет не треснет?

– Не знаю, у кого там что треснет, но я считаю, что мы в принципе в состоянии передавать каждому новому человеку во владение 0,25 процента от наших активов, ну то есть три миллиона долларов.

– Это вдобавок к выплате зарплаты им? – уточнил Сербинский.

– Совершенно верно.

– И как они будут ими распоряжаться, позволь спросить? – задумавшись спросил скептично Сербинский.

– Они никак не смогут ими распоряжаться, пока они будут состоять в наших доблестных рядах. По моей задумке, при выходе из состава мафии они получат на руки только половину суммы. И это всё при условии, что они пробудут в нашем клане хотя бы один год.

– Хм, умно, очень умно. – снимая очки сказал Сербинский. – Думаю, что это можно одобрить. Ещё один вопрос тогда, а почему именно половину суммы?

– Если мы отдадим всю, то мы разоримся. Ты, что, хочешь в убыток раздавать активы?

– Ладно, нет вопросов. Что ж, я не возражаю против этих чрезвычайных мер. – одобрил предложения Каца Юрий Григорьевич, а затем спросил у своих коллег: – А вы как считаете?

– Мне в целом понравилась эта задумка, если давление со стороны Шляпника действительно существует. Мы не можем рисковать своей безопасностью, мы должны как можно скорее укрепить её и защитить мафию любыми способами от кого бы то ни было, в том числе и от ладожцев. Я, пожалуй, тоже одобрю эти резолюции. – с деловым видом рассудил Вернер.

– Это всё, конечно, здорово, но у меня возник вопрос, – неторопливо произнёс Петрович, – а кто непосредственно будет осуществлять столь массированный набор к нам, в мафию?

– Я и члены Совета, а также наш новый финансист Майский, хотя я бы рекомендовал его в будущем включить в состав Совета.

– Включить-то мы включим. Сейчас не об этом речь. Я надеюсь, что мы все в равной степени будем этим заниматься. Не так ли? – спросил вновь Петрович.

– Да, так оно и будет. По-другому не получится сделать, только вместе мы сможем справиться с этой достаточно трудной задачей. – заверил его Дмитрий.

– Тогда я тоже одобряю. – посмотрел на остальных членов Совета Петрович.

– Паш, ты пока единственный, кто не высказался… – намекнул Вернер Курикину, что хорошо бы поделиться своим мнением. – Ты за или против?

– Я поддерживаю. – ответил Курикин, вздыхая.

– Ребят, спасибо вам, что приняли моё предложение на первом же обсуждении. – поблагодарил Кац своих подчинённых за конструктивный диалог, который позволил принять важное решение без всяких споров и искусственно раздутых требований со стороны Совета. – Я искренне рад, что у нас получилось достичь компромисса по столь важной проблеме. Иначе была бы вероятность того, что нам пришлось бы капитулировать перед потенциальным врагом. Но надо помнить, что мы можем реально схлестнуться с Андреем Ивановичем, если он только попробует уничтожить нас. Мы в таком случае дадим достойный отпор агрессивным действиям, направленным против нас и мафии.

– Я с тобой полностью согласен, Дим. – поддержал Вернер Каца. – Мы не должны недооценивать ладожцев и их босса; на мой взгляд, они могут на нас напасть в ближайшее время, а мы в свою очередь должны быть готовы отразить вероломную атаку. Поэтому я считаю, что нужно прямо сегодня начинать наращивать нашу мощь.

– Так что писать в объявлениях? – спросил Сербинский как глава канцелярии, который должен был управлять бюрократическими процессами в мафии.

– Нужно добавить информацию о том, что все, кто присоединится к нам, получит долю активов в размере трёх миллионов долларов. Так и запиши.

– Понял.

На этом тайное совещание было закончено, и все делегаты разъехались по своим домам. Только Кац и Вернер направились в главный штаб, у них было ещё очень много работы. В целом Дмитрий положительно оценил итоги их совещания. Он не думал, что удастся всё так быстро согласовать. И это было хорошей новостью для мафии. Осталось только увеличить численность клана хотя бы до пятидесяти человек и успех был гарантирован. Но при этом надо было любым способом удержать ситуацию от прямого столкновения с бандой Шляпника как можно дольше. Нужно было выиграть время, пока мафия будет ударными темпами набирать людей к себе. День простоять, да ночь продержаться.

VII

15 июля 2025 года, 12:12. Штаб Ладожской группировки

Андрей Иванович сидел у себя в кабинете и пил уже вторую чашку кофе за день. Он сидел не просто так, он ждал Мясника, который должен был приехать с минуты на минуту. Шляпник не стал терять времени зря и решил перекусить. Он съел пару бутербродов и выпил большую чашку кофе. Когда он уже заканчивал свой второй завтрак, в коридоре у лестницы послышались чьи-то шаги. Андрей Иванович догадался, что к нему на всех парах нёсся Мясник, которого он ожидал. Наконец, Евстигнеев зашёл в кабинет и немедленно поприветствовал своего шефа.

– Андрей Иванович, добрый день! – радостно сказал Мясник и уселся на стул. Он выглядел очень уставшим, поскольку потратил много времени, чтобы найти полезную для босса информацию.

– Добрый. – флегматично ответил Шляпник, хотя обстоятельства должны были вызывать у него противоположные эмоции. – Что с тобой такое?

– О чём Вы, Андрей Иваныч? – нахмурив брови, спросил у шефа Мясник, он не понял сути столь странного вопроса.

– Ну, ты выглядишь каким-то уставшим и безразличным. Вот и спрашиваю, что стряслось.

– А, я понял Вас. Да нет, знаете, я вовсе не устал… Просто перетрудился, ещё эта чёртова духота добавляет тяжести. Фух! – обливаясь потом, произнёс Мясник.

– Открыть окно?

– Нет уж, спасибо.

– Так что удалось выяснить? – настойчиво спросил Шляпник.

– В общем, я потратил кучу времени, и хочу Вас сильно огорчить – ни черта я не выяснил. Всё оказалось насмарку.

– Почему?! – удивлённо воскликнул Андрей Иванович. – Ты хочешь сказать, что до сих пор неизвестно, выросли ли расходы мафии на оружие или нет?

– Да, это до сих пор для меня остаётся тёмным лесом.

– Какой информатор тебе передал недавно сведения о том, что выросли расходы на пять процентов?

– Мне Курикин об этом проговорился случайно.

– Хм, интересно. Да он вполне мог тебе сказать правду. Вряд ли он соврал. Но пять процентов… подозреваю, что это простая статистическая погрешность. Тем более это данные за июнь, как я понимаю?

– Да, за июнь.

– Ну, значит, беспокоиться нам не о чем. С Кацем я всё-таки договорился лишь в самом конце месяца. Но меня по-прежнему больше всего беспокоит то, что я не знаю выполняет ли мафия мои требования по ограничению набора. Поэтому ты давай-ка проверь, соблюдает ли Кац наши договорённости в этом аспекте.

– Хорошо, я постараюсь выяснить это. – пообещал Мясник и, встав с места, пошёл на выход.

– Выясни это не позднее девятнадцатого числа.

– Ага, понял.

Мясник удалился из кабинета и направился к лестнице, откуда выходили в тот момент Ветров и Калугин. Они направлялись к Андрею Ивановичу, который вызвал их к себе. Евстигнеев поздоровался с ними и пошёл дальше. Калугин вскоре вошёл в кабинет к Андрею Ивановичу.

– О, я рад, что вы пришли. Я как раз хотел дать вам очередное поручение… Мне доложили недавно, что один крупный бизнесмен, некто Пётр Таранов, решил разрушить наш склад, который мы арендуем у мафии.

– Что значит «разрушить»? – удивился Калугин.

– Это я, конечно, в переносном смысле имею в виду. Он намеревается юридически отторгнуть территорию вместе со складом. Кажется, что какие-то чиновники начали строить нам козни, потому что без согласования с ними он бы не посмел сделать этого, ведь земля-то муниципальная. Просто сволочи! Так вот, я хочу, чтобы вы съездили к этому бизнесмену. Поднадавите немного на него и выясните, кто его надоумил нагадить нам. Всё поняли?

– Да, всё ясно, Андрей Иванович. – сказал Сергей Александрович. – Только где мы его должны искать?

– Верно. Как мы должны его найти? – подхватил Калугин.