Вояж перемен

Зона регистрации бурлила активностью, сочетанием чёткой организованности и добродушного хаоса. Пассажиры говорили на смеси разных языков, подавая свои документы, в то время как сотрудники приветливо улыбались.

За стойкой стояла яркая фигура, которая сразу привлекла внимание Эмили, – высокая молодая женщина с лучезарной улыбкой и роскошной янтарной косой, падающей на плечо. Её форма сидела безупречно, а тёплая манера общения, казалось, снимала напряжение в комнате.

– Buongiorno! Benvenuti sulla nave da crociera Celestia NeoClassica, – сказала она, её голос звучал с отчётливым американским акцентом.

Глаза Эмили удивлённо расширились.

– Вы американка?

Женщина широко улыбнулась и продолжила по-английски.

– Виновата. Меня зовут Ива. Добро пожаловать на лайнер Celestia NeoClassica! А вы, должно быть, Эмили Картер, – она взглянула на планшет в руках, подтверждая имя. – У вас премиальная каюта с балконом. Отличный выбор.

– Спасибо, – ответила Эмили, невольно рассмеявшись. – Я не ожидала встретить здесь ещё одну американку.

– Я тоже, – ответила Ива, протягивая руку. – Всегда приятно увидеть соотечественницу. Это делает мир немного меньше.

Их рукопожатие было тёплым, и Эмили почувствовала силу присутствия Ивы. Статная и уверенная, с большими выразительными глазами и теплотой, которая, казалось, обволакивала всех вокруг, Ива излучала одновременно профессионализм и доступность.

– Давно работаете здесь? – с интересом спросила Эмили.

– Уже восемь лет, – ответила Ива, чуть склонившись, будто делясь секретом. – Всё начиналось как годовое приключение после колледжа. Я изучала гостиничный менеджмент в Штатах, но не была готова сидеть за столом. Хотелось увидеть мир, поэтому я подала заявку в Celestia Cruises. Оказалось, море имеет привычку похищать сердца.

Эмили улыбнулась, уже очарованная своей новой знакомой.

– А теперь? – спросила она.

– А теперь я не могу представить, чтобы занималась чем-то другим, – призналась Ива. – В этом есть что-то волшебное: каждый день просыпаться в новом городе, встречать людей со всего мира. А этот круиз? Он особенный.

– Что делает его таким особенным? – спросила Эмили, переходя с Ивой к следующему этапу регистрации.

Глаза Ивы заискрились энтузиазмом.

– Это так называемый репозиционный круиз, – объяснила она, понизив голос, словно делясь захватывающим секретом. – Это способ переместить корабль из одного региона планеты в другой, когда меняются сезоны. NeoClassica направляется в Индийский океан на зимний сезон, и вместо того, чтобы идти пустым, мы предлагаем уникальный маршрут, который бывает раз в жизни.

Эмили слегка наклонила голову, заинтересованная.

– Репозиционный круиз? Звучит увлекательно. Не слышала о таком.

– О, он невероятен, – ответила Ива, с лёгкой драматичностью облокотившись на стойку. – Мы начнём здесь, в Генуе, затем отправимся в Афины с их древними руинами, затем на Крит, где золотые пляжи и легенды о Минотавре оживают. Потом – Эйлат, где Красное море завораживает не только сверху, но и под водой.

Она сделала эффектную паузу, как бы подчёркивая следующий пункт.

– Но настоящая магия – это проход через Суэцкий канал. Вы когда-нибудь думали, каково это – плыть между континентами? Это сюрреалистично. С одной стороны вы видите бескрайнюю пустыню Африки, а с другой – оживлённые города Ближнего Востока. Это современное чудо.

Эмили была заворожена.

– А после?

Ива улыбнулась.

– Потом мы останавливаемся в Салале, в Омане, где кажется, что время застыло. Затем Коломбо на Шри-Ланке – представьте себе рынки специй, такие яркие, словно они сошли с картины. А затем – Мальдивы. Четыре дня чистого, безмятежного рая. И, наконец, Индия – Гоа и Мумбаи. Это путешествие, которое сочетает историю, культуру и абсолютное наслаждение.

Сердце Эмили учащённо билось, пока она слушала.

– Звучит… идеально. Почти слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– О, это правда, – заверила её Ива. – И если вы любите еду, вам повезло. Этот круиз не только о местах назначения – это гастрономическое путешествие. Круизная компания старается привлечь пассажиров особыми кулинарными изысками, когда маршрут нестандартен и нецикличен. Каждый порт приносит новые вкусы. Греческая мусака, оманские финики, шри-ланкийские карри и индийские бирьяни. А на борту? Наши шефы обучались в ресторанах Мишлен. Вы обязательно должны попробовать карпаччо из морского окуня. Это божественно.

Эмили рассмеялась, чувствуя, как напряжение в её груди начинает спадать. Энтузиазм Ивы оказался заразительным, а описанные ею детали были настолько яркими, что Эмили почти чувствовала вкус блюд и тепло тропического солнца на своей коже.

– Вам не надоедает? – тихо спросила Эмили.

Ива покачала головой, её коса слегка качнулась.

– Не совсем. Конечно, иногда я скучаю по дому или по семье. Но потом напоминаю себе – теперь это мой дом. Море, порты, люди, которых я встречаю. Всё это часть приключения.

Между двумя женщинами повисло мгновение тишины и взаимопонимания. Эмили восхищалась смелостью Ивы и радостью, которую та находила в своей необычной жизни. Это было напоминанием о том, что не всегда нужно идти традиционным путём, чтобы чувствовать себя наполненной.

– Давайте вас поселим, – сказала Ива, вернувшись к профессиональному тону. – Ваша каюта – одна из моих любимых. Следуйте за мной.

Когда они направились к трапу, взгляд Эмили снова задержался на корабле, его величие казалось таким же впечатляющим, как и раньше, если не больше. Вдоль трапа стояли члены экипажа в идеально выглаженной форме, приветствуя пассажиров яркими улыбками. Рядом семья позировала для фотографии, их маленькая дочь радостно кружилась в платье матроса.

Эмили почувствовала волну благодарности. Она решилась – оставила позади свои кофейни, предсказуемую рутину, – и уже чувствовала, что это того стоило. Это было не просто путешествие. Это был путь, который обещал стать таким же преобразующим, как и захватывающим.

Прежде чем они поднялись на борт, Ива обернулась к Эмили с заговорщической улыбкой.

– И ещё одно. Как только вы устроитесь, обещайте, что уделите немного времени на прогулку по Генуе. Корабль отправляется на закате, так что у вас есть несколько часов, чтобы потеряться в каруджи – этих узких улочках. Этот город оставляет след в душе.

Эмили кивнула, улыбаясь в ответ.

– Обещаю. И спасибо, Ива. За всё.

– Для этого я и здесь, – ответила Ива, махнув ей рукой. – А теперь, давайте на борт.

Когда они шагнули на трап, Эмили ощутила предвкушение, какого не испытывала никогда. Корабль возвышался над ней, обещая целый мир для исследования. Стоя рядом с Ивой, своей новой союзницей в этом великом приключении, она почувствовала, что готова принять всё, что ждёт её впереди.

Часть 3. Исследование Генуи и случайный обед

Приняв совет Ивы к сердцу, Эмили решила использовать утро в Генуе по максимуму. Устроившись в своей каюте – просторной комнате с большим балконом и видом на сверкающее море – она вернулась к порту с чувством цели. Её прежние сомнения насчёт круиза сменились любопытством, а лабиринты улиц манили исследовать их

Генуя раскрывалась перед ней, словно страницы книги, полные истории и характера. Булыжные улочки – каруджи, как их называют местные, – извивались непредсказуемо, обрамлённые пастельными домами, которые, казалось, склонялись друг к другу, словно делясь секретами. На кованых балконах пестрели цветы, а между окнами лениво покачивалось бельё. В воздухе витал аромат свежего базилика, дровяной фокаччи и эспрессо.

Эмили восхищалась чувством времени, застывшего на этих улицах. Она остановилась у старинной церкви, её фасад украшали замысловатые резьбы, словно рассказывающие безмолвную историю. Внутри прохлада каменных стен окутала её, пока она разглядывала фрески со святыми и ангелами. Их выцветшие краски намекали на проходящие поколения и молитвы, прошептанные в этих стенах.

Выйдя на свет, она направилась к оживлённой площади. Площадь была обрамлена охристыми и терракотовыми зданиями с выцветшими ставнями и плющом, обвивающим стены. Маленький фонтан в центре весело журчал, его вода искрилась, словно жидкий кристалл, под утренним солнцем.

В одном из углов площади её взгляд привлёк ресторан. Его терраса, укрытая тенью лимонных деревьев, казалась почти волшебной. Над головой были развешаны гирлянды огоньков, а столы покрыты белоснежными скатертями. От заведения веяло теплом и очарованием, приглашая задержаться и насладиться обедом.

У входа стоял высокий мужчина с сединой на висках и элегантной осанкой. Его льняная рубашка с закатанными рукавами и расслабленная уверенность говорили о человеке, который идеально вписывался в свою среду.

– Buongiorno, синьорина, – сказал он, когда Эмили подошла, его английский был слегка акцентированным, но плавным. – Столик на одного?

– Да, пожалуйста, – ответила Эмили, очарованная его непринуждённым радушием.

Он проводил её к столику с видом на площадь и, с лёгким изяществом, отодвинул для неё стул.

– Я Шарль, владелец. Вы выбрали идеальное место, чтобы побаловать себя перед круизом.

Эмили улыбнулась, ощущая, как момент становится для неё особенным.

– Так и чувствуется.

Меню оказалось настоящим признанием в любви лигурийской кухне, полным блюд, воспевающих близость региона к морю и горам. Ризотто с морепродуктами, свежеприготовленные пасты и яркие салаты заставляли её аппетит разгораться. Она выбрала лингвини с моллюсками и бокал прохладного верментино, предвкушая вкусы, которые её ждут.

Пока она ждала заказ, её внимание привлекла пара за соседним столиком. Они излучали утончённость, их одежда была элегантной, но ненавязчивой. У женщины были выразительные каштановые волосы, собранные в лёгкий, изысканный пучок, который обрамлял её лицо. Её глаза блестели любопытством. Мужчина, в приталенном пиджаке, с перьевой ручкой, торчащей из кармана, имел нечто от старомодного шарма.

Уловив взгляд Эмили, женщина тепло улыбнулась.

– Вы сегодня плывёте на Celestia NeoClassica? – спросила она на слегка акцентированном английском.

Эмили улыбнулась в ответ.

– Да. А вы?

– Мы тоже, – ответила женщина, назвавшись Софи и представив мужа – Анри. – Мы писатели, ищем вдохновение в этом путешествии. А вы чем занимаетесь?

Эмили на мгновение замялась.

– У меня сеть кофеен в Нью Йорке.

Глаза Анри загорелись интересом.

– Ах, кофе! Эликсир жизни. Вы предпочитаете однотипные сорта или смеси?

Этот вопрос застал Эмили врасплох, и она невольно рассмеялась.

– В основном однотипные. В их чистоте вкуса есть что-то особенное – как будто пробуешь историю региона, где они выращены.

– Красиво сказано, – вставила Софи. – Возможно, в вас скрывается писатель.

Разговор лился легко, затрагивая темы кофе, литературы и путешествий. Софи делилась историями о парижских лавках, а Анри описывал закаты над Французской Ривьерой так живо, что казалось, он рисует их перед глазами Эмили. Она чувствовала, как её увлекает их мир, очаровывая остроумием и лёгкостью их общения.

Когда Шарль вернулся, чтобы долить вина, он ненадолго задержался у её стола.

– Как вам лингвини? – спросил он с небрежной, но искренней любознательностью.

– Это совершенство, – искренне ответила Эмили. Паста была нежной, но упругой, моллюски – насыщены солоновато-сладким вкусом моря. Соус, тонкая смесь оливкового масла, чеснока и петрушки, безупречно связывал всё вместе.

– Рад это слышать, – улыбнулся Шарль. – Это рецепт моей мамы. Она всегда говорила, что секрет хорошей еды – это простота и уважение к ингредиентам.

Пока он говорил, его взгляд задержался на Эмили, и она почувствовала лёгкое тепло.

– Надеюсь, это не будет слишком смелым, – добавил он, – но у вас вид человека, которому место здесь. В Италии, я имею в виду.

Щёки Эмили слегка покраснели.

– Это любезно с вашей стороны.

– Вам стоит больше исследовать Геную, прежде чем корабль отплывёт, – посоветовал он. – Есть одна смотровая площадка за кафедральным собором – моё любимое место в городе. Оттуда открывается вид на всю гавань и дальше.

– Я запомню, – ответила Эмили, ощущая лёгкость, которую не испытывала уже давно.

Тем временем за соседним столиком разговор перешёл к философии, и Софи задала Эмили вопрос:

– Как вы думаете, мы путешествуем, чтобы что-то найти, или чтобы от чего-то сбежать?

Эмили задумалась, её пальцы провели по краю бокала.

– Возможно, и то, и другое, – наконец сказала она. – Иногда, мне кажется, чтобы увидеть себя яснее, нужно отдалиться от привычного.

Анри задумчиво кивнул.

– Акт ухода создаёт пространство, не так ли? Пространство для размышлений, для роста.

Эмили ощутила благодарность за эту неожиданную встречу. Редко, подумала она, можно найти такие искренние связи, даже мимолётные. Когда обед подходил к концу, Шарль принёс небольшую тарелку с бискотти и чашечку насыщенного эспрессо.

– От меня, – сказал он с лёгким подмигиванием. – Небольшая сладость, чтобы скрасить день.

Эмили наслаждалась моментом – оставшимся послевкусием десерта, теплом солнца на лице и гулом жизни вокруг. Посмотрев на часы, она поняла, что утро прошло быстрее, чем она ожидала.

Софи и Анри поднялись, чтобы уйти, и Софи мягко коснулась руки Эмили.

– Увидимся на борту, – сказала она. – Возможно, за ещё одним бокалом вина.

Эмили улыбнулась.

– Я бы с удовольствием!

Когда она снова шагнула на булыжные улочки, то почувствовала обновлённое предвкушение. Генуя подарила ей утренний подарок – не только в своей красоте и вкусах, но и в своих людях. Город, поняла она, был больше, чем декорация для её путешествия. Это была глава её истории, которую она будет бережно нести с собой, когда корабль отплывёт.

Эмили обменялась контактами с Софи и Анри, пообещав встретиться на борту. Мысли о родственных душах, которые будут сопровождать её в этом путешествии, добавили слой уюта к её волнению. Их общий смех и тепло остались в её памяти, когда она снова вернулась на булыжные улочки Генуи, пока мягкий шум площади постепенно затихал вдали.

Имея ещё несколько часов до отплытия, Эмили почувствовала необходимость увидеть больше города, который уже покорил её. Предложение Шарля о смотровой площадке за кафедральным собором осталось в её мыслях, обретая всё большую привлекательность с каждым шагом. Обещание панорамного вида, момента, чтобы остановиться и подумать, было слишком заманчивым, чтобы устоять.

Она остановилась у барочного фонтана, украшенного статуями мифических существ. Неподалёку пожилой мужчина сидел на скамейке, кормя крошками стайку голубей, которые порхали вокруг него.

Эмили не смогла сдержать улыбку, глядя на эту сцену. В Генуе был свой ритм, баланс хаоса и покоя, который глубоко её тронул. Казалось, что сам город дышит, его пульс ровный и успокаивающий.

Следуя указаниям Шарля, Эмили направилась к собору, его величественный силуэт притягивал её, словно маяк. Улицы, ведущие к храму, были крутыми и узкими, окаймлёнными высокими зданиями, фасады которых несли следы времени. Она прошла мимо маленькой часовни с приоткрытой деревянной дверью, из-за которой на мостовую лился солнечный свет.

Подъём оказался того стоящим. Когда Эмили достигла террасы, её дыхание перехватило. Перед ней раскинулась бескрайняя панорама: сверкающая гладь Средиземного моря, оживлённый порт с кораблями и кранами и яркая мозаика генуэзских крыш, спускающихся по склонам холма.

Эмили нашла каменную скамью под сенью кипариса и села, чтобы насладиться видом. Город, с этого ракурса, казался тише, его неугомонная энергия смягчилась в гармоничную картину. Она могла различить белоснежный корпус лайнера, контрастировавший с лазурным морем.

Эмили достала телефон и сделала несколько снимков, хотя понимала, что ни одно изображение не способно передать магию этого момента. Лёгкий бриз донёс до неё тонкий аромат соли и цитрусов, и она закрыла глаза, чтобы запечатлеть это ощущение в памяти.

Сидя там, Эмили позволила себе подумать о пути, который привёл её в эту точку. На протяжении многих лет она убеждала себя, что большего ей не нужно. Её работа была источником гордости и стабильности. Но где-то по пути она утратила искру, то чувство удивления, которое когда-то её вдохновляло. Этот круиз, это путешествие стало её попыткой вернуть утраченное.

Она вынула из сумки кожаный блокнот, который захватила с собой в путешествие для записей размышлений.

Перевернув до первого чистого листа, она начала писать:

Генуя – это город, который дышит. Его улицы шепчут секреты прошлого, его здания стоят как памятники стойкости, а его жители живут с непринуждённой грацией. Я приехала сюда в поисках чего-то, что не могла осознать, и уже чувствую, что стала ближе к этому.

Слова лились легко, что удивило её саму. Возможно, Софи была права: писательница в ней действительно существует.

Когда Эмили спускалась обратно с холма, она остановилась в небольшом кафе, укрывшемся в тихом уголке. Заказав эспрессо, она заняла место у окна. Мимо проехала молодая женщина в алом шарфе, балансируя корзину с цветами на руле велосипеда. Уличный музыкант играл проникновенную мелодию на скрипке, закрыв глаза и покачиваясь в такт музыке.

Эспрессо оказался крепким и насыщенным, с лёгким шоколадным послевкусием. Эмили смаковала каждый глоток, чувствуя, как впервые за долгое время становится полностью погружённой в момент. Мир за окном напоминал ожившую картину, где каждая деталь была яркой и значимой.

Когда она закончила пить кофе, бариста протянул ей бискотти, завернутый в пергамент.

– Для вашего путешествия, – сказал он с доброй улыбкой. Эмили поблагодарила его и убрала угощение в сумку.

К тому времени, как она добралась до порта, солнце еще стояло высоко в небе, его лучи ослепительно играли на воде. Вокруг порта царила суета: прибывали новые пассажиры, члены экипажа спешно готовились к отплытию.

Эмили остановилась, чтобы ещё раз взглянуть на это место. Корабль, город, люди – всё казалось нереальным, словно она оказалась в мечте, о которой раньше даже не смела думать.

Она глубоко вдохнула, поправила ремень сумки и направилась к трапу. Она поняла, что вдохновляющая история уже началась.

Часть 4. Терраса на закате

Солнце висело низко над горизонтом, его золотистый свет разливался, словно мёд, над водами генуэзского порта. Celestia NeoClassica сияла в этих лучах, её огромный белый корпус ловил последние отблески дня, а изящные линии корабля словно сливались с горизонтом. Эмили Картер сидела на террасе верхней палубы, её взгляд был устремлён на прекрасный берег, сейчас залитый оттенками янтаря и розы. Казалось, мир затаил дыхание, наслаждаясь мимолётной красотой этого мгновения.

Её наряд безмолвно отражал элегантность итальянского вечера – тщательно продуманный, но ненавязчивый. Мягкий бежевый цвет её шёлкового платья нежно поблёскивал в угасающем свете, а объёмный свитер из альпаки нежно-розового оттенка окутывал её, словно тёплое объятие. Замшевые мокасины нюдового цвета, такие мягкие, что казались второй кожей, завершали образ – сочетание комфорта и стиля. Эмили подобрала ноги под себя, устроившись на шезлонге, позволяя лёгкому покачиванию корабля убаюкивать её. В этом было что-то успокаивающее – словно море само по себе несло обещание обновления.

Мягкий октябрьский бриз скользил мимо неё, принося с собой солоноватый запах моря и слабый сладковатый аромат цитрусов, словно шёпот солнечных рощ, находящихся где-то далеко. Эмили держала в руке бокал апероль шприц, на котором конденсат оставлял лёгкую влагу на её пальцах. Ярко-оранжевый цвет коктейля перекликался с огненным небом, становясь идеальным спутником калейдоскопа красок, разворачивающегося перед ней. Она поднесла бокал к губам, смакуя горько-сладкий вкус напитка, его яркие нотки резко контрастировали с задумчивым настроением, которое окутывало её.

Терраса вокруг неё оживала энергией, празднуя этот момент. Итальянские путешественники поднимали тосты за предстоящий вояж. Их беззаботная радость была заразительна, напоминая о лёгких моментах жизни. Дети бегали между столиками, их смех уносился ветром, в то время как пожилые пары склонялись друг к другу, их тихая привязанность была очевидна в том, как их руки переплетались. Каждая сцена напоминала ожившую картину, свидетельство богатства человеческих связей.

Но Эмили оставалась на расстоянии от общего веселья, довольствуясь ролью наблюдателя. Это было не одиночество, а сознательный выбор остаться наедине со своими мыслями. Она всегда была наблюдателем, человеком, находившим утешение в мелочах – как солнечный луч освещает прядь волос или как смех незнакомца разливается в воздухе, словно музыка. Сегодня не было исключением. Палуба корабля становилась её театром, а она – его тихой аудиторией.

Небо над ней превращалось в шедевр изменяющихся цветов. Огненно-оранжевый становился тёплым золотом, плавно переходя в нежную лаванду сумерек. Полосы пыльно-розового тянулись по небосводу, словно мазки кисти, а первые звёзды начинали робко мерцать. Казалось, что сама Вселенная сговорилась создать этот момент, прощальный подарок от Генуи, пока корабль начинал свой путь в открытое море.

Мысли Эмили блуждали, пока она смотрела на горизонт. Её взгляд скользнул к берегу, где огни Генуи начинали мерцать, словно рассыпанные бриллианты. Город, казалось, цеплялся за край земли, его здания громоздились, как блоки, на крутых склонах холмов. Она проследила контуры куполов соборов и силуэты древних колоколен, чьи очертания исчезали вдали. Её поразила мысль, что города, как и люди, несут в себе свои истории слоями – каждый из них формировался испытаниями и триумфами времени.

Эмили сделала ещё один глоток коктейля, позволяя горьким и сладким вкусам смешиваться на её языке. Её мысли обратились внутрь, к тихому размышлению о своей жизни. Терраса с её сочетанием веселья и умиротворения отражала её внутреннее состояние – свет и тень сосуществовали, радость смягчалась болью прошлых сожалений. Она подумала о Марке, своём бывшем партнёре, чьё отсутствие всё ещё витало в её жизни, словно незаконченная мелодия. Их отношения когда-то были источником вдохновения, но со временем стали грузом, который она не знала, как нести. Здесь, на этом корабле, с морем, простирающимся до самого горизонта, она почувствовала первые проблески освобождения.

Она вспоминала, как читала о терапевтической силе воды, о том, как её бескрайность может дарить чувство перспективы и возможности. Психологи называли это голубым пространством – концепцией, утверждающей, что близость к воде снижает стресс и способствует творчеству. Эмили не могла сказать, в чём дело – в науке или обстановке, – но она почувствовала этот эффект: лёгкость, ясность, которые ускользали от неё многие годы.

Эмили потянулась к своему кожаному блокноту, который взяла с собой на верхнюю палубу. Его пустые страницы поначалу казались пугающими, но теперь они воспринимались как приглашение. Перелистывая на чистую страницу, она начала писать:

Сегодня я благодарна за небо, его цвета напоминают о мимолётной красоте. Я благодарна за море, его бескрайность обещает то, что ещё предстоит. И я благодарна за этот напиток, этот момент, этот корабль, который несёт меня к чему-то новому.

Её ручка замерла, пока она обдумывала сам акт благодарности. Ранее она считала это слишком тривиальным действием, но теперь видела в этом силу. Благодарность не означала игнорировать боль или борьбу; это означало признание того хорошего, что существует рядом с ними. Это был акт противостояния цинизму, выбор видеть мир не таким, каков он есть, а таким, каким он может быть.

Гудок корабля, глубокий и звучный, эхом разнёсся по всему судну. Эмили подняла взгляд, её мысли прервались, когда лайнер вдруг медленно начал движение. Терраса, казалось, зажила новым ритмом, лавируя вместе с движением корабля, и по толпе прошла волна предвкушения.

Она наблюдала, как огни Генуи становились всё слабее, пока город растворялся на горизонте. Это было странное чувство – оставить что-то столь осязаемое и шагнуть в неизвестность. Но в этом было и тихое возбуждение, ощущение сбрасывания старой кожи и освобождения места для нового.

Энергия на террасе вокруг нее становилась все более интенсивной. Компания друзей внезапно запела, их голоса сливались с тихим гулом корабельных двигателей. Молодая пара, склонившись над перилами, смотрела вдаль, их лица светились от восторга первого путешествия. Это была мозаика мгновений, каждое из которых напоминало о бесконечных возможностях жизни.

Когда лайнер уверенно взял курс на открытое море, Эмили закрыла свой блокнот и отложила его в сторону. Она поправила свитер, плотнее закутавшись в него, поскольку вечерний воздух становился прохладнее. Звезды начали появляться на небе одна за другой, их свет был мягким и устойчивым. Где-то за горизонтом находился первый пункт назначения корабля, но пока море было ее единственным спутником.