В тихом городе бесы

– Чего на часы глядишь? – настороженно спросил Климентий. Подошел вплотную к Игорю, внимательно вглядываясь в его лицо. Игорь напрягся и даже, кажется, задержал дыхание, как будто оно тоже могло его выдать.

Климентий недовольно покачал головой. Открыл шкаф, достал парку и внимательно рассмотрел со всех сторон.

– Клим, ты чего?

– Тебя кто-нибудь видел?

– В смысле? Конечно, я же с друзьями был.

– В крови тебя кто-нибудь видел? – сурово уточнил дядя. – Что вы учудили опять?

– Не понимаю, о чем ты, – Игорь решил, что будет молчать до последнего и придумает, как разобраться с этим в ближайшие пятнадцать минут.

– Сними свитер.

– Не понял.

– Игорь, твою мать, сними свитер и не спорь. – Он развернул его к зеркалу и показал на пятна крови. – Чья?

– Не моя.

– Это я вижу, – дядя начал заметно раздражаться. – В зал иди. В зал иди, я сказал. – Он отвесил ему подзатыльник и пихнул в комнату.

Игорь снова посмотрел на часы. До полуночи оставалось мало времени. Интересно, а что будет? Он просто вырубится, и все?

«Признавайся уже».

– Ну уж нет, – ответил Игорь волку вслух и тут же закрыл рот, заметив сверлящий взгляд дяди.

– Ты чего натворил, окаянный? – Климентий нахмурился. – Что вы наделали с друзьями?

Игорь то зачесывал волосы назад, то заламывал руки, то просто держал их в карманах, оттягивая джинсы. Закусывал губы уже почти до крови, чесал переносицу, нос, глаза. Ходил из стороны в сторону, но очень хаотично: два шага влево, один вправо, три назад, два вперед, один вправо. Климентий поймал племянника за плечи, заставив остановиться.

– Что вы натворили? – повторил он уже жестче, делая паузы после каждого слова. Игорь молчал. – Я не буду осуждать, но, если тебе нужна помощь, я должен знать, что случилось.

– Ты ведь веришь в бесов? – спросил Игорь тихо. Климентий отпустил его и сделал шаг назад. – По-настоящему?

– Почему спрашиваешь?

– Отвечай. Ты мне с детства сказки про кикимор и леших рассказывал. Веришь в них?

Климентий посмотрел в сторону, потом – в пол. Зажмурился и тяжело выдохнул.

– Верю. А ты?

– В первый день святок мы разлили воду на крыльце математика, он поскользнулся и умер.

Игорь сел на диван.

– Льда не было. Я узнавал, – Климентий неуверенно уставился на него. – Я сразу на вас подумал, потому что вы каждый год к Васильевичу ходите. Но льда не было.

– Так все думают. Дядь Саша накануне ногу подвернул. Напился, чтобы меньше болело, и забыл, что мы крыльцо должны были полить. Поскользнулся, ударился головой о ступеньки. А мы даже скорую не вызвали.

– Почему думают, что льда не было?

Игорь поднял голову и внимательно посмотрел на дядю. Он ведь должен был спросить, почему не вызвали скорую. Почему не позвонили родным. Почему не позвонил ему. Но он задал настолько правильный вопрос, что Игорю стало не по себе. Он перешел сразу к сути:

– Ты не знаешь человека по имени Владимир Третьяков?

Климентий нахмурился.

– Невозможно, – сказал он тихо и неуверенно. – Его уже давно нет в городе, я бы заметил.

– Может, просто тезки? – осторожно спросил Игорь, не понимая, почему дядя начал нервничать.

– Высокий остроносый, на вид лет сорок, постоянно и не к месту улыбается? Черный плащ еще свой носит?

Игорь опешил и шумно сглотнул.

– Черное пальто.

– А я-то надеялся, что Владимир сбежал или помер, – бросил Клим в сторону, а потом устало потер переносицу и поморщился. – Видимо, мозги всем пудрил все эти годы, сильный стал, зараза. Он помог следы замести, да?

Игорь кивнул.

– Что попросил взамен?

– Выслушать его предложение. Его преемниками стать. Попробовать. До конца святок. Если в итоге откажемся, то все забудем.

– Или я чего-то не знаю, или правила изменились, – нахмурился Клим. – Хотя не так важно уже… Вы согласились? – Он снова посмотрел на племянника. – Все четверо?

– Он сказал, либо все, либо никто.

– Я не понял, ты сейчас оправдываешься тем, что это у вас там случилась дружеская солидарность? – Климентий повысил голос и вздернул брови. – Вот поэтому они и берут детей! – сказал он еще громче, а после ушел на кухню. Вернулся с бутылкой водки. Той самой, припасенной на крайний случай, черный день и день, когда он потянется за бутылкой, но в очередной раз героически себя остановит. По факту это была бутылка для проверки совести на каждый день, но Климентий был уверен, что никакой крайний случай не собьет его с пути.

– Клим, ты чего! – закричал Игорь. – Тебе нельзя!

– Нельзя принимать предложения от нечисти и становиться двоедушником. – Он сделал большой глоток из горла и сел в кресло напротив. – А нажраться бывшему алкоголику – это так, мелочи. – И еще один глоток.

– Откуда ты знаешь про двоедушников? – Игорь широко раскрыл глаза и сел на самый край дивана.

– Опыт есть. – Климентий шумно отставил бутылку. – Надо было догадаться, что ты тоже поведешься. Мамка же твоя повелась. От осинки не родятся апельсинки, или как там. Но важно другое, – он не дал Игорю обрушить на него ворох вопросов, – что вы натворили?

– Да вроде ничего. – Игорь сел ровнее. – Точнее… Я пытался друга спасти. Юру Колдопольцева, может, помнишь такого. Долгая история. – Он снова посмотрел на часы. – Его амбарник чуть не убил.

– Амбарники редко нападают, их разозлить надо.

– Этот сказал, что Юра замороченный и его не спасти уже, поэтому он его убить решил. Я помешал. Он напал на меня, а я… Топором его, – он махнул рукой в воздухе.

Климентий примерно минуту смотрел на племянника. Выпил еще водки. Шумно и длинно выдохнул. Потер ладонями лицо и развалился в кресле.

– Двоедушники своих не убивают.

– Владимир сказал, что Велес создал двоедушников, чтобы держать бесов в узде на святки.

– Ты столько знаешь о нечисти и Велесе в частности и поверил в эту чушь? – Климентий снова повысил голос. – Я тебя зря, что ли, столько лет натаскивал? Столько времени и сил потрачено, и ради чего! Чтобы ты стал одним из них?!

– Да дело вообще не в этом! – закричал Игорь и резко встал. – Я сегодня убил тварь, которая хотела убить моего друга и меня! Зарубил топором! Топором, Клим! Закопал в лесу в мешке из-под зерна! Я весь в крови! Я уже четвертую ночь подряд не сплю! Моя вторая душа охотится на бесов, грызет их, уничтожает, а я наблюдаю за этим! Я не понимаю, что со мной происходит, а тебе лишь бы меня обвинять! – Он заплакал и сел на пол, обхватив себя руками.

– Не реви, – остановил его Климентий. – Сам дел натворил, сам и разгребай. Но реветь не смей, я тебя не так воспитывал. – Игорь шумно втянул носом. – Иди сюда. – Он смягчился и коротко обнял племянника. – У тебя способности какие-то проявились уже?

– Мне кажется, я могу видеть бесов. – Игорь моргал все медленнее. Мозг резко начал отказывать и выключаться. – В смысле, когда обычные люди их не видят. А еще нити. Как петли. Между бесом и… – Он облокотился на диван и замолчал.

– Игорь? – Климентий потряс его за плечи. – Какие нити? Какие петли?

Игорь дернулся, просыпаясь. Посмотрел на часы.

– Полночь, – тихо сказал он и окончательно вырубился.

4 ГЛАВА – 17 ЯНВАРЯ

«Двоедушник держит в одном теле две души, которые лишь изредка ужиться могут, потому что живут в одном теле, но порознь».

«Святочный бестиарий города М», Климентий Бодунов

Арслан попросил врача позвонить ему, как только Юра придет в себя и будет в состоянии говорить. На его удивление, врач записал номер телефона и пообещал тут же сообщить о состоянии Юры. Арс, конечно, привык к тому, что мог уговорить кого угодно, но последнее время он для этого не прикладывал практически никаких усилий. Арс очень переживал, что никто в здравом уме не поверит, что молодой крепкий парень мог так вывернуть себе конечности при простом падении, но то ли врачи привыкли, что на святки в городе М может произойти что угодно, то ли его дар убеждения стал бесовской способностью.

Попробовать доказать теорию на практике захотелось сразу же. Нужно было сбросить адреналин, остудить голову. Обычно Арслан использовал для этого подпольные кулачные бои, но перспектива заставлять людей делать то, что ты хочешь, привлекала куда больше. Ярослав вызвался проводить Нику до дома – Арс даже не стал читать мораль, что Игорь снова будет беситься, потому что Игорь и без того стал непредсказуемой переменной. Может быть, Нике стоило побыть рядом с кем-то другим. Сам Арс оставил машину на парковке недалеко от больницы и пошел пешком. Решил, что ноги приведут, куда надо.

Город М уже начинал потихоньку засыпать. Первая неделя святок отгремела, жители все раньше расходились по домам, туристы быстрее разбредались по гостиницам или торчали до последнего в барах. В один из них Арс и решил зайти – домой идти точно не хотелось.

Народу было действительно немного, по большей части и правда заезжие. Те, которые заходят пропустить «точно по последнему стаканчику, точно-точно», а потом шумно отправляются «в номера». Арс не очень любил туристов, потому что они не понимали истинной ценности святок – как будто он сам понимал до этого года, – но они помогали городу на зачахнуть в течение года, когда праздники заканчивались.

– Я могу предложить тебе выпить, или двухметровый качок-красавчик занят? – пьяно протянула девушка, как только он сел у барной стойки. Арс со смешком повернулся к ней. Если уж к нему и пытались подкатить, то даже в максимально не столичном городе М это делали чуть тоньше и менее слащаво.

– Занят, если приглашающей даме меньше восемнадцати. – Он рассмеялся от того, насколько назидательно и сурово это прозвучало. Но девчонка и правда была похожа на раскрашенную малолетку, а жизнь под одной крышей с отцом-следователем не позволяла подобных промашек.

– Ты скучный. – Девица закатила глаза и отсела подальше, делая большой глоток явно не первого коктейля.

– А я все думал, замутить с ней или нет после смены, как раз пять минут осталось, – заговорил бармен, недовольно глядя на Арса и протягивая заказанный виски. – Теперь тоже заметил, что надо было все-таки попросить паспорт.

– Так замути, в чем проблема, – усмехнулся Арслан. – Это мне нельзя, меня папаша в тюрьму упрячет.

– Мент, что ли? – хохотнул бармен.

– Старший следователь Сатаев.

Бармен округлил глаза и замер. Арсу нравилось, как имя отца заставляло цепенеть от ужаса даже самых благочестивых граждан. А он с этим человеком жил.

– Теперь понял, да? – Арс рассмеялся.

– Тебе самому-то можно крепкое пить?

– Ну, ты никому не скажешь, и я никому не скажу. – Он демонстративно сделал еще один глоток виски. – А девчонка-то красивая, сама в руки идет, чего не взять.

Арслан наблюдал, как бармен уводит малолетку в подсобку, и широко улыбался, чувствуя, как его наполняют азарт и радость. Даже дышать стало тяжелее, потому что он уже представил все возможные последствия, как будто видел будущее: и то, что у девчонки папа в мэрии работает, и то, что она залетит; что парень этот все сбережения для побега в столицу отдаст на аборт, после которого у девочки больше не будет детей, – такой мизерный шанс на разрушение жизни, а они взяли джекпот.

Арс сделал глубокий вдох, а после – медленный выдох, приятно разошедшийся по всему телу. Ему было хорошо.

Но стоило задуматься о более важных вещах. Например, о друге, зарубившем амбарника топором. Так учил отец: веди главного подозреваемого, держи второстепенное поблизости.

Игорь ведь никогда не был истинным моралистом. Учился на грани хорошиста-отличника, поступил в медицинский колледж, чтобы пойти по стопам какого-то родственника, собирался жениться на Нике, потому что вроде как пора семью создавать. Но в то же время Игорь мог поставить подножку пробегающей мелюзге, Игорь мог красиво улыбнуться другой девушке на глазах у Ники, Игорь мог обмануть, чтобы получить желаемое, именно Игорь придумал поливать крыльцо Александра Васильевича.

Игорь принял решение не вызывать скорую помощь.

И Игорь же мог отругать своих друзей за бесчинства на грани фола.

Поэтому он Арслану никогда до конца не нравился: вроде бы свой человек, отличный парень, но с какой-то альтруистичной гнилью, которая проявлялась в самых разных и зачастую неожиданных ситуациях.

А теперь он еще и рубит нечисть топором. Он же собирался спасать жизни, что в нем пошло не туда? Внутренний голос подсказывал, что дело, естественно, было во второй демонической душе, но Арслан чувствовал, что загвоздка таилась в чем-то еще.

Он поставил будильник и на всякий случай напоминание написать Игорю с утра.

Арс 10:21

Ты как там, брат? Живой? Может, обсудим вчерашнее?

– Интересно, я могу ответить, что не хочу? – вслух спросил Игорь, полуразвалившись на кухонном столе.

– Смотря чего не хочешь, – хмыкнул Климентий, копошась с какими-то травами. – Друзья проснулись?

– Проснулись, – пробурчал Игорь. – Позже отвечу.

Он отложил телефон экраном вниз и в очередной раз взлохматил волосы обеими руками, пытаясь привести себя в чувство. Утром дядя накачал его снотворным, чтобы он смог хоть немного поспать без всяких бесовских похождений. Игорю казалось, что еще никогда он не ощущал такой приятной черной пустоты. Абсолютная тишина, где затихли даже собственные мысли. Правда, как оказалось, в этой тишине очень быстро становится одиноко, но Игорь списал это на недосып.

– А пару дней назад уже бы нервно строчил Нике, – усмехнулся Климентий и сел напротив. – Как чувствуешь себя?

– Как будто трактор переехал, – устало ответил Игорь и замолчал, закусив изнутри щеку. Часто так делал, когда волновался и не знал, как задать неудобный вопрос. – Не хочешь ничего рассказать?

– Не горю желанием. – Климентий снова усмехнулся и почесал короткую щетину. – Но, похоже, у меня нет выбора. С чего начнем?

«Хороший вопрос», – подумал Игорь. Прошлым вечером на него свалилось столько информации, что сложно было определить, к чему подступиться в первую очередь. Конечно, его интересовали родители. Но не настолько, чтобы тратить на них время. Игорь с детства уяснил, что сложно хранить память о тех, кого ты никогда не знал, еще сложнее – беспокоиться об их судьбе уже постфактум, когда их нет и уже ничего не исправить.

Но этот гештальт надо было закрыть до конца, раз уж так вышло, что дверь в эту ненужную неизвестность приоткрыли за Игоря.

– Как умерли мои родители? На самом деле? Я никогда не верил в историю про аварию на святки.

– Зря, – хмыкнул Климентий и устроился на стуле поудобнее. – Они правда разбились. У меня доказательств нет, но там точно поработал Владимир со своей любимой «цепочкой случайностей». Он вроде как может предугадать те или иные действия человека, направить его в нужную сторону, а это, в свою очередь, повлияет на кого-то другого, и так через шесть рукопожатий можно подстроить убийство.

– Это как Александр Васильевич ногу подвернул. – Игорь несколько раз кивнул, показывая, что понимает принцип. – Нам Владимир рассказывал, что дядь Саша якобы черную кошку увидел и решил пойти другой дорогой в магазин. Подвернул ногу, не пошел в больницу, выпил, неудачно поскользнулся на крыльце. – Он скривился, вспоминая труп бывшего учителя математики, и отвернулся.

– Чего морщишься? – спросил Климентий. – Совестно стало? Поздно уже для совести, вы ее качественно просрали несколько лет назад, когда вы бесчинствовать вне святок начали. Я думал, что ты на врача выучишься, хоть ценности какие-то на место встанут.

– Не совестно, в том и дело, – плюнул Игорь. – Хуже всего, что не совестно. Я принял решение не вызывать скорую. Я испугался сначала, а потом как-то… Владимир этот появился, начал фокусы показывать. Сказал, что мы бесов в узде держать будем. Весело же, мы так подумали. Оно ведь и было весело. Только не мне. – Игорь отвернулся. – Лучше стало как раз после стычки с амбарником: я буквально каждой клеткой почувствовал, как мне стало легче и спокойнее. Как будто пива выпил утром после пьянки.

– Ты специально алкогольными метафорами бросаешься?

– Зато ты понял. – Игорь скорчил противную мину и высунул язык. – Только вот мне стало хорошо после убийства беса, который мучал человека, а остальные не такие. Ника, например, этому же Юре сотворила такой ночной кошмар, что он даже немного крышей поехал. Потом она сказала ему повеселиться на святки, забежать в амбар и пугать там девчонок. Он как завороженный был. А Ника радовалась, понимаешь? Мне кажется, я ее такой никогда не видел.

Климентий тяжело вздохнул и несколько раз постучал пальцами по столу, собираясь с мыслями.

– Я все корю себя, что не заметил этого в Яне. И в отце твоем. Я должен был заметить. Что-то чувствовал, но был настолько занят собственной жизнью… Самое главное упустил. Тоже мне верующий: сестру и зятя бесам отдал. И племянника заодно.

– Ты из-за них крестик снял?

– А как еще. Я должен был увидеть, понимаешь? Понять, распознать. Я должен был помочь. Видимо, в нашей семье слишком верили в Бога, раз Яна от этой веры сбежала в Преисподнюю. Самому от себя тошно. – Климентий скривился и сжал губы, как будто съел лимон с перцем.

– Клим, ты чего? – испуганно спросил Игорь.

Климентий шумно вдохнул и вытер подступающие слезы.

– Твои родители пытались найти способ избавиться от второй души. – Он сделал еще несколько вдохов, чтобы успокоиться, и прочистил горло. – Мама твоя очень боялась, что ты с рогами родишься. Она и начала собирать нашу библиотеку, магазин этот купили. Все сбережения потратили, а ничего не нашли. Яна очень переживала, я боялся, что будет выкидыш. Владимир пронюхал, чем мы занимаемся, и начальству, – Климентий показал пальцем вниз, – доложил. Через сутки родителей твоих не стало. Не верю я с тех пор в совпадения. А теперь тебя просрал Велесу.

– Технически я – бес, который убивает других бесов, так что, возможно, еще не все потеряно.

Игорь криво улыбнулся и развел руками, но Климентий лишь сурово на него посмотрел, как смотрят на нерадивых маленьких детей, пытающихся казаться взрослыми.

– Из этого уже не выпутаться, да? – тихо спросил Игорь, уставившись в пол. Стыдно было дяде в глаза смотреть. Действительно пошел по стопам родителей, просто мечта любого сироты.

– Пока что практика показывает, что «из этого» можно только умереть, – вздохнул Климентий. – Или научиться с этим жить, – тут же добавил он. – Я вот научился.

– Ты чуть не спился, пока бабушка меняла мне подгузники. Ты сам рассказывал.

– Рассказывал. – Климентий нахмурился. Не любил вспоминать период «после Яны». – А еще я научился всякому: как отличать людей от бесов в человеческой коже, как запудрить мозги баннику и задобрить домового. Решил, что не позволю больше бесам подобраться к моей семье. Проиграл только в итоге по всем фронтам. – Климентий недовольно закатил глаза, развернулся и поставил на стол несколько склянок.

– Это что?

– Курс молодого бойца по борьбе с нечистью города М. Чувствую, тебе скоро пригодится.

Завибрировал телефон, и Игорь схватился за него как за спасательный круг, потому что не представлял, что ответить дяде, который внезапно, кроме всего прочего, видимо, оказался охотником на нечисть.

– Договорились сходить к Юре после обеда в приемные часы, врачи написали, что в себя пришел.

– Отлично, – Климентий пожал плечами. – Время на ликбез есть.

– Это сейчас не шутка? – Игорь провел рукой над баночками с травами и настойками.

– Вот после всего, что мы только что обсудили, ты думаешь, я буду шутить? – Климентий немного повысил голос. Сделал несколько глубоких вдохов. – Бери, на чем записывать будешь, и приступаем. Я тебе это всю жизнь рассказывал, а ты не запомнил, может, хоть сейчас усвоишь.

Игорь принес из комнаты старый блокнот с ручкой – до сих пор бумаге доверял больше, чем технике – и молча сел за стол. Надо было признать: мир перевернулся с ног на голову, и пришла пора этому миру соответствовать.

Чабрец и донник добавляют в чай, чтобы снять порчу домовых.

Полынь нужно развесить на дверях и окнах и всегда носить с собой – универсальное средство против любой нечисти.

Иван-чай лечит бесовские недуги, но в высокой концентрации может быть использован в приворотном напитке.

Адамову голову лучше держать рядом с полынью в кармане – сработает как оберег, поможет не бояться злых духов.

Укропная вода может оказаться сильнее святой воды.

Можжевельником легко выкурить нечисть из дома. Вербена поможет, если чувствуешь, что тебя заморочили.

Следи за нечистыми, но не нападай первым. Большинство из них безобидны и действительно вредят людям только тогда, когда люди их провоцируют.

Страшнее всего бесы.

Бесы, по сути своей, мелкая нечисть. Неприкаянные шестерки, которые не смогли стать лешим или кикиморой и теперь вредят людям из обиды и ненависти. Их сложно увидеть. Сложно угадать, где они окажутся и что именно сделают.

Климентий согласился, что, скорей всего, видеть бесов и было способностью Игоря. Его очень заинтересовали петли, которыми пользовался амбарник и которые тянулись от Ники к Юре. Возможно ли, что с их помощью можно от жертвы дотянуться до беса? И можно ли разорвать эту нить?

Арс 15:17

Мы внизу

Игорь помахал телефоном, демонстрируя сообщение, разложил несколько склянок и мешочков с травами по карманам и вышел из квартиры. Позволил себе задержаться на выходе из подъезда, чтобы подышать морозным воздухом и прочистить легкие: голова кружилась от информации и запахов. Арс поморгал фарами и посигналил – верный признак нетерпения и негодования.

– Что это вчера было? – спросил сходу Ярослав. Как всегда куда-то торопился.

– Ты про что конкретно?

– Как ты Юру нашел? – так же нетерпеливо спросила Ника. Игорь не спешил отвечать, потому что внутренний голос волка настойчиво подсказывал подбирать слова.

– Почувствовал, – ответил он. – Не могу объяснить. Как будто усиленная интуиция. Просто знал, что Юра будет где-то там.

Игорь был доволен собой, потому что, по сути, не особо и врал. Друзьям он врать не любил.

– А потом вылезло это чучело. Амбарник, я думаю. По крайней мере, подходил под описание из книжек дяди. Там была история про такого же парня, который забрался в амбар девиц пугать, а амбарник его наказал и конечности все выкрутил. Он на Юру напал, я уже действовал по ситуации. Мы ведь, по идее, и должны что-то такое делать, верно?

– Угу, – тихо ответил Ярослав и развернулся обратно на пассажирском сидении. Игорю эта реакция не понравилась. Все замолчали одновременно и как будто с общим осознанием, что между ними теперь лежит странная неизвестная пропасть.

И с каждой минутой она становилась все больше.

Они решили, что первыми в палату зайдут парни, – вдруг Юра все еще боится Ники после ночного кошмара. Она шла за Игорем, украдкой выглядывая из-за его плеча. Врач сказал, что руку и ногу Юре вправили, поставили штифты, скоро можно будет ехать домой на реабилитацию.

– Ты как? – спросил Арс.

– Вроде жить буду, – ответил Юра, недоверчиво глядя на бывших одноклассников, которых в его жизни явно стало слишком много за последние пару дней. – Спасибо, что нашли и привезли сюда.

– Помнишь что-нибудь?

– Смутно. Разве что…

– Разве что что? – не выдержав, уточнил Игорь, выходя чуть вперед.

– Ты… – Юра вытянул здоровую руку вперед и тяжело задышал. – Это же был ты! Это ты меня покалечил!

– Юр, ты чего? – Игорь на всякий случай отошел подальше.

– Кроме нас никого не было. Зачем ты это со мной сделал?!

– Тише. – Арслан подошел к нему. – Послушай меня, – Юра внимательно посмотрел на него, как завороженный, – тебе показалось. Ты не мог никого видеть. Это у тебя в голове что-то помутилось после падения в амбаре.

Юра на какое-то время замолчал и задумчиво посмотрел в сторону, как будто действительно искал в памяти подтверждения словам Арса.

– Да, точно. – Он усмехнулся. – Игорь, прости. Голова не на месте. Сам понимаешь, падение это… Правда, прости.

Игорь отмахнулся и сказал что-то в духе «ничего страшного», но сам очень испугался. От Арса к Юре протянулась нить. Зацепилась крючком и затянулась петелькой. Точно такая же, как та, что вела к Нике.

Они вышли из больницы минут через пять. Шли медленно, чтобы не привлекать внимания, хотя хотелось бежать. Все слышали, что сказал Арслан, и все поняли, что именно заставило Юру забыть, что Игорь был в том амбаре.

– Давно у тебя это появилось? – Первым, как обычно, не выдержал Ярослав, подхватив Арслана под руку, когда они вышли в парк недалеко от больницы.

– Вчера ночью в первый раз, – тихо ответил Арс. – Не мог не проверить. Но работает, видите?

– А до конца дело не хотите довести? – вмешался кто-то в их разговор.