Лонгитюды. Рассказы

– И все же, как ты можешь быстро отпускать обиды и страхи? Они ведь наверняка тревожат тебя. Но каждый раз в машине я вижу твое умиротворенное лицо, и знаю, что ты не притворяешься.

– Это все действие оценочной шкалы. Имеет значение только то, что по-настоящему важно душе – любовь, доверие, счастье. Я не хочу пускать в свой мир что-то, способное навести тень. Сажусь в машину и ставлю блок на всем остальном. Остаемся только мы с тобой. Никаких других секретов.

Квартира встречала их знакомыми запахами – Данилов любил цитрусовые и всегда заказывал апельсины или мандарины. А Лиса наслаждалась тем, что он каждый раз целовал ее, закрыв входную дверь. Для нее именно с этого начиналась его квартира.

Конечно, они жили вместе еще не так давно, однако Данилова все же интересовало, почему почти ежедневная близость с ней не вызывает у него даже намека на привыкание. Раньше, чтобы поддерживать либидо в тонусе, он встречался со своими пассиями не чаще раза в неделю, и то быстро охладевал к каждой из них, как они ни старались. Ни эротическое белье, ни изысканное вино и закуски, ни приглушенный свет, дорогие простыни и нежная музыка не спасали положения. А с Лисой он замечал, что желание его каждый раз возникало уже при виде ее обнаженных рук или босых ног, ничего более. Мало того, оно нарастало и доводило его до состояния, когда он почти не имел сил сопротивляться. Получалось, что не он, а его желание управляло им. Конечно, такое случалось только, когда они были одни. Но при этом не играло роли, вечер это, день или утро. И он явственно ощущал, что ни его зрение, ни слух и ни обоняние не являлись стартовыми механизмами в запуске неуправляемых реакций. Именно Лиса, ее тело неведомым образом подавало ему возбуждающие сигналы. Он много читал об этом, однако никогда раньше не испытывал такого ни с кем. Неосязаемое влияние, химия – так это теперь называют.

Лиса не играла с ним, ничем не старалась возбудить. Просто вставала, шла в кухню, чтобы попить воды, потом возвращалась и садилась за ноут или на диван перед телевизором. Но, видя это, он иногда почти в ярости думал, что не простит ей такого издевательства и набрасывался на нее, стаскивал с дивана на ковер и почти пригвождал ее к полу. Хотя знал, что лежать на полу не слишком комфортно и даже может быть больно. Но тело ее как-то мягко прилегало к любой поверхности, даже к жесткой. И он всякий раз явственно наблюдал все приметы ее оргазма. Поэтому сейчас был уверен, что все прошлые его партнерши оргазмы только умело имитировали, чего он не понимал умом, но что безошибочно ощущало его тело.

Когда-то давно у одного испанского автора он прочел историю о пожилой семейной паре, прожившей почти 40 лет вместе. И эти двое до старости не растратили своего влечения друг к другу. Автор объяснял это тем, что не только мужчина, но, главное, женщина всегда испытывала с ним в сексе наслаждение, даже если перед этим они ссорились, а порой и били друг друга чем ни попадя. Они не называли это любовью, и даже спали в разных комнатах, часто ругались, но секс связывал их настолько прочно, что ни о каком расставании они не помышляли. И мужчина тайком от жены всегда заботился о ней – чистил ее обувь, снимал сухое белье с балкона, заменял ее зубные щетки на новые и носовой платок в ее кармане – на чистый. А за столом всегда отдавал ей самый лакомый кусок. Она ворчала, но съедала. Интересно, будет ли Лиса бить меня через сорок лет, думал Данилов после секса, хотя, пусть бьет, лишь бы любила меня в постели так же как сейчас.

***16

Через две недели перемещение сотрудников из одного офиса в другой завершилось. На себе Данилов этого совершенно не почувствовал, но ведь сделал он это для Лисы, поэтому был несказанно рад, когда ребята организовали первый корпоратив, чтобы отметить новый этап и настойчиво позвали в свою компанию Лису. Данилов задержался у себя, поэтому пришел чуть позже. Сделал он это специально, хотел понаблюдать через веб-камеру, как примут Лису в обновленном коллективе. И первый же тост ребята предложили за самого успешного разработчика – за Василису Зайцеву. После этого в их компанию влился и Данилов, чтобы повеселиться от души. Особенно радовался Осенев и был в ударе, шутил, произносил тосты и даже показывал на экране небольшие презентации присутствующих здесь ребят, в процессе чего сообщал ранг презентуемой программы. Народ сопровождал это дружным хором – Оооооооо!

Всем было интересно, а выбранным очень приятно внимание остальных, а потом вообще начались танцы и песни. Данилов с самого образования фирмы не видел, чтобы народ так веселился. У него даже создавалось впечатление, что он не одну Лису освободил от присутствия злопыхателей. Здесь он впервые видел, как Лиса пьет вино. И даже подпевает двоим ребяткам, хорошо игравшим на гитаре. Ему сразу вспомнились студенческие годы и почудился запах костра.

А потом кто-то включил убойную музыку, и он увидел Лису на танцполе. Ему чуть с сердцем плохо не стало – он думал, что не выдержит и прямо тут набросится на нее с поцелуями, настолько Лиса оказалась пластичной и хорошо чувствующей музыку. Народ бесчинствовал, словно стая павианов, а Данилов и подошедший позже Фадеев хохотали от души.

– Не припомню такого веселья у нас, – сквозь музыку прокричал Фадеев Данилову на ухо.

– Я тоже, – ответил тот.

Через месяц Светка доложила Данилову и Фадееву, что главный офис увеличил продажи, и его выручка выросла в полтора раза. А Лиса впервые с момента выпуска из универа объединилась еще с тремя программистами для разработки большой учебной программы по заказу языковой школы. Данилов изучил их проект и одобрил. Ему даже не требовалось курировать их, поэтому он полностью посвящал себя работе над госзаказом.

***

Зачем тебе это

Аналитический склад ума – это умение анализировать

полученную информацию, выявлять главную идею и из-

лагать в правильной, чёткой последовательности.

Включает в себя логическое, дедуктивное, индуктивное,

абдуктивное и критическое мышление. Одним из основ-

ных аналитических навыков является владение неверба-

льным общением, позволяющим определять истинные

чувства, мнения и причины выбора той или иной модели

поведения второй стороны коммуникации.

***1

Целых три месяца Берт с командой занимался доведением до ума бионического протеза кисти руки. Заказ содержал обязательное условие – силиконовое покрытие телесного цвета, поскольку протез предназначался женщине. До этого они готовили с мехатрониками из ИТМО десяток экзоскелетов для военных. Апробацию проводили на себе – навешивали кучу амуниции килограмм по 50—60 и бегали. Военные остались довольны и выдали им премию – целых сто тысяч. Берт отдал всю сумму команде на гульбон, сам он спиртного не употреблял и в пирушках не участвовал. Хотя Анук в очередной раз спросила:

– Опять не пойдешь?

– Зачем мне там быть?

– Просто пообщаться с нами. Со мной, например.

Про себя она первый раз заикнулась. Он минуту подумал, потом сказал:

– Ладно.

После 17-ти он вышел из своего кабинета, где закончил отчет для шефа, и увидел, что Анук ждет его.

– Все уже отчалили, остались мы с тобой, – сказала она.

– Ты ведь просто хочешь меня? – спросил он, нагнулся и поцеловал ее в губы.

– Все нас будут ждать, – ответила Анук и отвернулась.

– Тогда поехали. Хотя не понимаю, зачем тебе это.

Пирушка находилась в самом разгаре. Сладкая парочка – Лёлик и Краснов – держали по микрофону и пели под видео караоке какую-то французскую песенку. Роберта и Аню встретили веселыми возгласами. Народ нечасто видел Берта на таких посиделках.

– Молодчина, Анук, что привела его, – весело кричали уже хорошо набравшиеся программисты. Берт внимательно взглянул на Анук. Но она не улыбнулась, а забилась в дальний угол стола у самой стены. Берт там не поместился бы, поэтому сел между спорящими мехатрониками, наложил себе салат и стал есть, потому что проголодался к концу рабочего дня.

– На икру, на икру налегай, – заорал ему в ухо Игнатов, – Вояки нас угостили.

Берт увидел банку черной икры и сделал себе бутерброд. Потом посмотрел на Анук, но она отрицательно покачала головой. И зачем притащила меня сюда, подумал он, сказала ведь пообщаться, а сама сидит в углу как мышь.

Потом под убойный клип все повскакивали и начали орать песню и прыгать как гоблины. За столом остались только Берт и Анук, сидевшая далеко от него. Он встал и подошел ближе, протянул ей руку, чтобы вытащить ее из угла. Что-то говорить было бесполезно, все заглушала музыка и ор танцующей компании. Берт мгновение решал, уподобиться ли остальным, но Анук сама вошла в круг танцующих и начала прыгать под музыку вместе с другими. Берт стоял в стороне и наблюдал за ней. И чего она хотела, думал он. Поцеловал – отвернулась. Между прочим, первый раз поцеловал, могла удивиться хотя бы.

Он вытащил ее из айти-фирмы, клепавшей видеоигры, куда она устроилась после универа, и взял к себе в команду. Ведь она хорошо училась и прилично защитилась. Но оказалась не у дел. Как выяснилось, прошла несколько собеседований, но сама же потом отказалась от предложений трудоустройства. Устроилась к какому-то бывшему однокласснику в полуподвальный бокс.

Берт внешне никогда не выказывал ей знаков внимания, не хотел ненужных разговоров. И обнадеживать ее ни в чем не хотел. Да и она вроде бы не смотрела в его сторону. Лишь изредка он ловил на себе слишком внимательный ее взгляд. Уйти из фирмы своего приятеля она согласилась не сразу. Пришла к Берту только через три дня. Он был в тот момент занят, разговаривал с куратором военных, и ей просто кивнул и показал рукой на свой кабинет. А потом его отвлекли, зашел к себе он только через полчаса и увидел, что Анук спит, положив голову на столешницу. Он сел рядом и несколько минут разглядывал ее, потому что никогда раньше не видел ее так близко. Потом он сел за комп, а Анук проснулась от громкого звука за дверью. После этого Берт, налив ей кофе, рассказал о работе.

– Выбирай, чем бы хотела заниматься в команде.

– Сама? Что скажешь, то и буду делать, – ответила она.

– Тогда для начала сделай всем бутерброды, мужики с утра заняты, ничего не ели.

Парни в его команде очень удивились, что он притащил какую-то девчонку, но потом оценили Анук. Она выловила две системные ошибки в управлении одного из бионических протезов, которые они еще только начали собирать, но пока отложили. Кроме собственно работы по тестированию программ она заказывала обеды для команды и делала бутерброды и чай-кофе для перекусов, потому что парни работали по 10—12 часов почти без перекуров. Один Берт уезжал и приезжал, а потом снова уезжал по делам. Но домой именно он отвозил ее на своем бмв.

Он сразу перечислил ей аванс. Она удивилась, что так много, потому что о размере зарплаты они не говорили, пришла к нему в команду она, ничего об этом не спросив. Единственное условие, которое он ей поставил – быть его личным ассистентом. Но сейчас он иногда ругал ее за то, что сидит перед компом более двух часов подряд.

– Не смей, – сказал он ей строго, – Это вредно для здоровья.

– Парни вообще пашут как проклятые, – возразила она.

– Что ещё за возражения начальнику? – ответил он.

***2

Ему пришло уведомление об отключении таймера в браузере Анук, который докладывал ему, сколько по времени она сидит перед экраном. Поэтому Берт подошел к ней:

– Анук, я ведь сказал тебе. Почему нарушаешь правила?

– Мне оставалось совсем немного, чтобы завершить, – ответила она и отвела взгляд.

– Хорошо, что хотя бы чувствуешь свою вину. Но больше не отключай таймер.

– Это ты считаешь виной? Я ведь делаю работу по твоему заданию.

– Ты виновата в нарушении правила. Разве нет?

– Берт, мы не в детском саду. Я взрослый человек и сама могу позаботиться о своем здоровье.

– Я видел.

– Что ты видел?

– Видел, куда ты устроилась до меня.

– И в чем проблема?

– Какой-то темный подвал и четверо наркоманов.

– Да почему?… Они нормальные ребята…

– У того, что встретил меня, я заметил следы от шприца.

– Он диабетик!

– Вот как? Но как они могли принять на работу в такие условия девушку?

– Не всем повезло со спонсорами как тебе.

– У меня нет спонсоров. Хотя, конечно, я не на пустое место пришел, но мы филиал на отдельном балансе, сами зарабатываем и сами платим аренду помещения и налоги. И я неукоснительно соблюдаю КЗОТ.

– Какой правильный. Может, еще заставляешь сотрудников диспансеризацию проходить?

– Конечно. Тебя это также коснется. Тем более что очень скоро тебе некогда будет сидеть в кабинете, а придется сопровождать меня везде.

– В смысле?

– Будешь оценивать объекты, которые мы возьмемся оборудовать необходимой автоматикой. Много ходить полезно.

Почему же она все-таки отвела взгляд в начале нашего разговора, подумал он. Если это было не чувство вины, тогда что? И вообще, она часто отводит его и даже вообще отворачивается во время наших разговоров. Почему? Спросить, не ответит. Что-то здесь не то.

Он поизучал проблему, прошелся по психологической литературе и почитал кое-что о том, как читать непроизвольную мимику и жесты человека. Хотя то, что Анук порой отводила взгляд от него или даже иногда отворачивалась, не было непроизвольным. Она делала это вполне сознательно. Вечером, когда он вез ее домой, решил все-таки спросить:

– Аня, ты влюблена в меня?

И посмотрел на нее при этом. Она смотрела на дорогу.

– Нет, – ответила Анук, – Твой поцелуй был напрасным.

– Тогда почему ты все время уводишь взгляд? Тебе некомфортно со мной?

– Нет, всё нормально. Я не люблю, когда на меня кто-то пристально смотрит. Думала, что и тебе такое неприятно. Поэтому…

– Ведь это неправда, – произнес он устало, потому что понял, что она будет все отрицать. Но больше ни о чем не спрашивал, и оставшийся путь они ехали молча.

Когда он на 4-м курсе помогал преподавателю на практике второкурсников, то обратил внимание на Анук. В группе имелось всего две девочки, и вторая, грубоватая и резкая, с Анук почти не общалась. Зато парни поглядывали на Анук с интересом и этим мешали ей на практических занятиях. Поэтому Берт взял над ней шефство и, чтобы отвадить от нее парней, все время находился рядом. Тогда она искренне была ему благодарна, и во взглядах ее он замечал интерес к себе. Но потом их пути больше не пересекались, он защитился, прошел подготовку в военном центре и организовал фирму, которую сделала одним из своих филиалов более солидная организация, выделившая ему стартовый капитал. Филиал Берта был вполне самостоятельным, и материнская компания не вмешивалась в его дела, поскольку имела всего 30% доли в его уставном фонде. Поэтому по итогам года он подавал отчет руководству и перечислял соответствующую сумму прибыли в головной офис. А кроме этого материнская компания инвестировала некоторые средства в его проекты.

Берт был старше Анук на 4 года. Сначала он окончил специализированный колледж, но в первый год не поступил в ИТМО по причине болезни отца. И под призыв не угодил. Поступил в универ на следующий год. А Анук поступила в ИТМО сразу после гимназии. Правда, училась средне, но знания имела крепкие. Энтузиазмом она горела только на 1 и 2 курсе. После первой же практики она растеряла его и плыла как бы по течению. Ее спасало то, что с шестого класса гимназии она была очень увлечена программированием.

***3

С этой недели они начали бета-тестирование экзоскелетов и кисти руки, для чего приглашали клиентку от заказчика на два часа. Однако работать с ней Берт отправил Краснова, которому помогал Лёлик. Это сначала он хотел дать эту работу Анук, но она, увидев женщину, сильно побледнела.

– Сможешь? – спросил он. Она ответила:

– Смогу.

Но он всё-таки дал ей другое задание, причем на своем компе у себя в кабинете. Чтобы Анук не могла видеть клиентку с инвалидностью. Хотя женщина была жизнерадостной и активной. И внешне выглядела приятной.

Анук села выполнять его задание, а он подошел и взял ее запястье, чтобы посчитать пульс. Мог бы и тестером, но предпочел вручную.

– Пойдем, перекусим что-нибудь в кафе, – сказал он после этого.

Анук молча следовала за ним, потом молча поела рис с овощами и мясом и выпила чай. Берт внимательно на нее поглядывал. Бледность на воздухе вроде бы прошла, однако Анук не поднимала на него глаз:

– Прости… Почему-то стало не по себе.

– Ничего, не все могут. Ты не обязана.

– Я научусь.

– Не нужно себя заставлять, есть много другой работы, – сказал Берт.

– Понимаешь, просто я часто представляю себя…

– Без руки?

– Нет, беспомощной. Когда ты хочешь, но не способен что-то делать. Словно цепями скован. Потому что многого не могу, как бы ни хотела.

– Чего, например? – спросил Берт. Но она промолчала. Он взглянул на нее, и ему показалось что-то странное. Он уже расплатился и хотел выйти, но вдруг сзади услышал какой-то странный глухой звук. Обернулся и увидел, что Анук лежит на полу с закрытыми глазами. К ней подбежала официантка. Но он отстранил ее и, приподняв голову Анук, слегка похлопал ее по щекам. Это подействовало. Анук смогла сесть, а потом они дошли до машины.

– Отвезу тебя домой, – сказал Берт.

– Нет, твое задание… я должна его доделать.

– Но тебе стало плохо.

– Уже все прошло. Со мной бывает иногда.

– Эти дни?

– Нет.

Пока они ехали, Анук смотрела в окно, а Берт думал, почему она опять не смотрит на него. Почему? Ведь я забочусь о ней, могла бы из благодарности хотя бы… А из нее слова не вытянешь. «Да», «нет», и это все. Она же не такая на самом деле, для нее даже учеба не так важна была, друзей она всегда любила и поддерживала. Делилась тем, что знает, конспекты свои отдавала, и некоторые из них ей так и не вернули, сделали вид, что потеряли. Он помнил, это были две девчонки, которые потом вылетели из универа, не потянули. Она тогда переживала, а он сказал, что она и так прекрасно знает материал. И, правда, на семинаре она потом отлично защитила свою практику безо всяких конспектов. Он тогда очень ей сопереживал. Помнил себя второкурсником. Но он-то парень, да еще и старше, а она 19-летняя девочка, слабая и неуверенная в себе.

Наверно, у нее кто-то есть, решил Берт. Поэтому она старается открещиваться от моей заботы. И отвернулась, когда я поцеловал ее, она тоже поэтому. Не могла сказать в лицо, не хотела открывать истинную причину.

С кистью все прошло гладко, хотя по опыту Берт знал, что пользователь примерно в течение месяца обязательно найдет какую-нибудь недоработку, поэтому в договоре указал, что фирма бесплатно исправит все недочеты. Заказчиком являлся благотворительный фонд, но клиентка сама должна была сообщать обо всех проблемах с протезом Берту. Женщина выглядела счастливой – внешне протез очень походил на настоящую кисть руки.

Пока Берт беседовал с клиенткой, Анук ушла в подсобку, где стоял сервер. Закончив разговор, Берт вошел туда и выдернул Анук за руку из подсобки:

– Ты хоть соображаешь, как вредно находиться рядом с таким мощным источником электромагнитных излучений?! – возмутился он. Анук опустила голову.

– Ты совсем недавно сознание потеряла, зачем сюда ушла? Могла бы просто на улицу выйти, воздухом подышать.

– Там дождь… – сказала она виновато.

– На втором этаже две комнаты отдыха. Почему туда не пошла?

– Там Краснов спит, а в другой…

– Что?

– Парни одежду побросали… после тестирования экзоскелетов.

– Понятно. Твой нос не может вынести такого сильного запаха пота.

– Прости. Я исправлюсь.

– Я подумаю, какое помещение отдать тебе для личных нужд.

– Берт, не нужно…

– Нужно.

***4

До конца рабочего дня Анук сидела за компьютером и тестировала игру. У парней пока на это не было времени. Они вновь работали на полигоне с военными. Берт звонил ей два раза и напоминал, чтобы она съела бутерброд и выпила чаю. Он нервничал, оставив ее одну в офисе. А когда от заказчика вернулся самый молодой из них, Руслан, Берт сказал ему приглядывать за Анук.

– Ей сегодня заплохело в кафе. Ну, знаешь, у девчонок бывают такие дни, – сказал он Русику.

По возвращению он совсем не ожидал застать их, что-то живо обсуждающих и даже смеющихся. Но Анук увидела его и сразу замолчала.

Руслану недавно исполнилось всего 20, он окончил колледж и в армии уже отслужил. Но поступать еще куда-то не стал, зарабатывать решил, чтобы матери помогать. У отца уже лет пять как другая семья была. Берт поглядывал на него – красивый, высокий, сильный и не такой зануда, как сам Берт. Он знал это за собой, знал, что иногда слишком придирчив и деспотичен. Парни помалкивали и слушались, но теперь появилась Анук. Наверно, ей тяжело терпеть мой прессинг, подумал он, в моем присутствии она не улыбается, как только что с Русиком.

В 18 часов вдруг позвонил куратор от военных, поэтому Берт не видел, как Анук собралась и ушла. Когда он освободился, ее уже и след простыл. По крайней мере, сумки ее и ветровки не было. Берт тут же набрал ее номер:

– Почему ушла и не дождалась меня? Где ты сейчас?

Она сказала. Ушла она совсем недалеко. А вернее, просто ждала в сквере рядом с их офисом. Когда она села к нему в машину, он решил не ругать ее больше, но все же сказал:

– Не делай так. Тебе далеко добираться до дома.

– Ты не обязан меня возить.

– Давай это больше не обсуждать. Просто пообещай.

– Хорошо, – сказала она.

– Пообещай, – сказал он с нажимом.

– Обещаю, – ответила Анук.

– Почему ты так ведешь себя? – не выдержал он.

– Как? – спросила Анук, но в глаза не посмотрела.

– Как сейчас. Я говорю с тобой, а ты на меня не смотришь.

Она вновь не ответила.

– Неужели я так давлю на тебя, что это напрягает? С Русланом улыбалась и выглядела веселой.

– Не напрягает. Все нормально.

– Тогда что? Я же знаю, какая ты на самом деле. Помню по практике.

– Я давно изменилась, – буркнула она.

Была пятница, а с понедельника всю неделю ему пришлось помогать парням на полигоне. Отвозить Анук домой он поручил водителю микроавтобуса. Где-то в среду он спросил его:

– Ну как, не напрягает тебя моя просьба отвозить нашу новенькую?

– Так она отказалась, – беспечно ответил водитель. Берт разозлился, но водителю ничего не сказал.

Перед окончанием рабочего дня он приехал в офис. Сердито глянул на Анук:

– Как соберешься, я отвезу тебя. Обязательно было вынуждать меня бросать мужиков?

– Берт, зачем ты… – начала она.

– Всё, буду ждать в машине. Не задерживайся, – произнес он уже спокойней. Ему не хотелось постоянно ее отчитывать.

– Почему никогда не радуешься мне? Я вот радуюсь, – сказал он ей машине.

– Радуешься? Ты?! – крайне изумилась она.

– Да, я, – сказал он.

– Что-то не заметила. Всегда такой сердитый. Только и делаешь, что воспитываешь меня.

– Как тебя не воспитывать?! Ты… – но он не стал договаривать, завел двигатель и повез ее домой.

– Родители, небось, волнуются, – буркнул он.

– Я ушла от них и живу одна, – сказала Анук.

– Почему же ни разу не пригласила на чай? – спросил он.

– Зачем тебе это? – спросила она.

– Да, ни к чему. Сегодня я особенно тороплюсь, к мужикам надо засветло вернуться.

Он дождался, пока она войдет в подъезд, после чего погнал на полигон к своим парням.

А Анук поднялась на второй этаж и оттуда видела в окно, как он отъезжал. Потом она вошла в квартиру, которую снимала, и села в прихожей. Из нее словно воздух выкачали, у нее не было сил разуться и раздеться.

– И почему он такой? – сказала она и вытерла выступившие слезы.

*** 5

Берт долго прикидывал, но решил ту часть склада, где имелось окно, отделить перегородкой, чтобы сделать небольшую комнатку для отдыха и личных нужд, например, для переодевания. Ведь он обещал Анук, что у нее будет такое место. Заказал даже отделочников, чтобы оклеили комнатку светлыми в цветочек обоями. Также привез и сам поставил раскладную кровать и небольшой шкафчик для одежды. Потом нашел на складе оставленный прежними владельцами офиса чайный столик.

Анук очень удивилась и смутилась:

– Берт… что ребята скажут?

– А что они скажут? У них целых две комнаты для отдыха имеется.

– Но они на полигоне устают.

– А у тебя вся работа как полигон. И не спорь.

– Цветочки на обоях ты сам выбирал?

– Да, сам. Нравятся?

– Нравятся. Как в деревне.

– Вот и представляй, когда будешь отдыхать, что ты в деревне. В обед, например. А то парням при тебе приходится сдерживать свои матюги.

– Разве это плохо?

– Иногда мат помогает от усталости. Да и вообще, это универсальный инструмент для выражения практически любой эмоции, а, следовательно, и для снятия напряжения.