Род Эвата. Мифы Аталии

Анна Петушкова

Род Эвата. Мифы Аталии

Эта история была создана совместно со Светланой Валуйской. Благодаря нашим идеям и общему вдохновению родился мир Мая, цикл "Мифы Аталии". Этот мир наполнен магией, тайнами и захватывающими приключениями. Надеемся, что вы полюбите его так же, как и мы.

Пролог

Старик из пустошей, опираясь на плохо отёсанную трость, медленно поднимался по извилистой тропе между массивными утёсами. Солнце светило ярко, припекая озябшее тело. Деда Атефа не заботила погода – он всегда был одет одинаково: льняные короткие штаны и рубаха с запахом, опоясанная вокруг тощей фигуры. Ступни замотаны в хлопковую ткань, а на ногах были лапти из лыка.

Остановился перед самым сложным участком, перевести дыхание, поднял взгляд к чистому небу. В этих краях такая погода была редкостью. И казалось, она благословляла его на задуманный обряд. Да… Сделал глубокий вдох, думая, что день был бы прекрасным, если бы не ветер. Он окутывал запахом гниющей плоти, не позволяя и на мгновение забыть: родные пустоши Таммории были землями нежити.

Ох. Откладывать было нельзя. По его расчетам, у него оставалось всего несколько часов, прежде чем детей заберут на обед и сон. Закинул трость на выступ и, уперевшись руками, забросил сначала правую ногу, а потом и сам забрался на ровный и безопасный участок. Гнилой запах остался позади, его окутал тонкий аромат цветов. Вот так, преодолев одно препятствие, можно было оказаться в другом мире.

На ровной поверхности опора ему не требовалась, и, держа трость на плече, старик Атеф бодро направился по ухоженным тропинкам через парк к возвышающейся своим мрачным величием крепости рода некромантов.

Да. Его внучка – его душа и сердце – выбрала себе в спутники некроманта…

– Деда! – раздался детский голосок и навстречу выпрыгнула одна из его правнуков. Она подбежала к нему и подняла руки. – Утро! Доброе утро! Мама говорила, что ты придёшь играть.

– Ты почему так далеко от дома одна? – строго спросил дед, подхватывая девочку на руки. Арина на его горе была тёмным магом. Старшие близнецы Акимир и Арина оба были отражением отца, их окутывал плотный тёмный туман. Атеф как никто знал, что из таких вырастали злые люди.

– Не одна! Не одна! – тут же бурно закачала головой девочка, обернулась на его руках и приложила руки ко рту: – Аким, деда пришел!

– Иду!

Дед начал крутить головой в поиске мальчишки, ведь голос прозвучал совсем близко.

– Ща упадёт, – прокомментировала девочка, – заслужил.

Дед посмотрел на нее, охнул и поднял глаза кверху. Правнук, слезал с дерева, опустился на нижнюю ветку и разжал руки. Атеф в последний момент успел подскочить и поймать ребенка, прежде чем тот сломал себе ногу или, что еще хуже, шею. Близнецы были столь непоседливы, что он начал сомневаться, доживут ли они до того дня, когда им придётся защищать свет Эвата.

– Вы, – выдохнул он, когда внук счастливо поприветствовал его. – Почему… – однако сердце ещё не пришло в норму. И он был не в силах их наругать. Вдали зазвучал голос их матери, призывающей близнецов, и дед направился к ней, оставляя свою трость на тропе.

– Мир! Арина! – голос их матери звучал строже с каждой секундой.

Акимир вжал в голову в плечи и испуганно посмотрел на сестру, пока та опустила голову на плечо деда и заворковала, что скучала по нему. Ох маленькая лиса.

– Со мной они! – крикнул Атеф, завидев Ясну.

Её окружало ясное сияние их светлого рода, и она, казалось, купалась в свете солнца, отражая его. Вцепившись в её юбку, стояла маленькая Дарка. Его мир. Девочке было всего три года, и она не отходила от матери ни на шаг. Но, завидев любимого деда, растянулась в большой улыбке и, неровно ступая, побежала к нему, выкрикивая: «Дяда! Дяда!» – и весело смеялась, когда он, опустив на землю старших, обнял своё сокровище.

– Опять Дарка, – пробурчала Арина, дед поднял глаза в тот момент, когда Ясна встав за их спинами положила руки на головы. Близнецы испуганно сжались.

– Сколько раз я говорила не убегать, – процедила женщина.

– Аким заставил, – пискнула Арина. Дед приложил руку, скрывая смешок. Лицо брата девочки изменилось на глазах, он хватал ртом воздух и было видно, что хотел что-то сказать, но не мог и просто качал головой.

– Значит так, – Ясна присела на корточки смотря на своих старших, – на шаг от деда отойдёте останетесь без игр и отцу расскажу. Поняли?

– Поняли, – в голос выдохнули близнецы.

– Слушаться во всем.

– Поняли.

– Ох, – Ясна поднялась на ноги и потянулась, – пойду их отца будить, далеко не уходите.

Атеф с грустью смотрел ей вслед, запоминая образ. Девушка была одета в лёгкое свободное платье голубого цвета, которое развевалось при каждом шаге. За ней бежали два лемура, её и маленькой Дарки проводники.

Его решение лежало на сердце тяжелым грузом. Он знал, что после запланированного обряда, Ясна его не простит и он больше ни ее ни детей не увидит.

– Дяяяда, – протянула младшая, обнимая его. И, выдохнув, он посмотрел на близнецов.

Акимир поджал нижнюю губу, шмыгнул носом.

– Рина, обманщина! – крикнул он деду, топнув ногой.

– А ты ябеда!

– Не ябеда!

– Ябеда-ябеда-ябеда!

Это могло продолжаться бесконечно. И дед подхватив за руку Акима повёл их вдоль тропинки.

– Арина, догоняй!

Но девочке слова не требовались – она уже бежала за ними, весело повторяя Акиму одно и то же слово. Дарка, находясь на руках, рассказывала нечто интересное про «бабу» – дед подозревал, это слово означало «бабочка», но быть уверенным не мог. Его правнучка сокращала каждое слово на свой манер.

Впереди уже виднелась полянка, залитая ярким светом. Там из камней, заряженных светлой энергией, он выложил треугольник – символ света – и очертил снаружи ветками звезду, символ тьмы. Смысл этого древнего обряда был в том, чтобы заставить саму тьму защищать свет. Для этого он собирался провести над своими внуками давно запрещённый ритуал – клятву крови.

– Деда, что это? – Акимир выбежал вперёд и присев на корточки дотронулся до камня, тот засиял и мальчик одернул руку. – Горячо.

– Давайте, мои любимые, – он поставил Дарку на землю, присел и подозвал близнецов. – Помните, я вам говорил, что нет ничего крепче семейных уз? – он дождался кивка и продолжил: – Однако я нашёл способ сделать вас ещё ближе. – Протянул руку к младшенькой. – Чтобы Дарка была частью вас, как и вы друг у друга. И тогда вы всегда будете знать, когда прийти ей на помощь.

Дед посадил Дарку и Акима в углы звезды и обернулся к старшей.

– Мама не будет ругаться? – неуверенно спросила Арина.

– Это же ради Дарки, глупая, – ответил за деда Акимир.

Поцеловав тёмную макушку старшенькой, дед посадил её в последний из углов звезды и приступил к обряду. Ветки воспламенились, камни засветились, отражая свет, создавая иллюзию стены.

Атеф не питал иллюзий. Ясные на протяжении всей истории Аталии находились под гнётом некромантов. Их освободили считанные годы назад, но он не верил, что это продлится долго. Он помнил времена, когда люди с ясными силами считались скотом не более. И не верил, что их свобода продлится долго.

Он читал тихие ритмы. Всё, что угрожает Дарке – пройдёт через близнецов. Они почувствуют. Они поймут. И даже если не захотят будут защищать. Потому что кровь не спрашивает разрешения.

Кровный обмен настал.

Атеф подошёл к Арине, Провёл ритуальным ножом по её ладони. Кровь выступила тонкой линией. Повторил с Акимом, а затем с младшей.

Едва почувствовав боль, девочка поджала губы и горько заплакала, но Атеф не позволил себе остановиться. Он сжал её ладонь крепче, чтобы кровь пошла как нужно – иначе круг не замкнётся.

Сложил руки детей друг с другом, кровь стекала между пальцами. Связь замыкалась.

– Руки! Арина, Мир! Отпустите руки! Сейчас же! – донёсся голос их матери. Атеф не обернулся, он дочитывал финальные слова, ясная магия была на высшей точке, проходя через Акима, Рин и возвращаясь к Дарке.

Ритуал замкнулся.

Смотрел на детей, стараясь запомнить их лица; все трое были напуганы. К ним бежал отец, его энергия – тёмная и плотная, как сама ночь, вырывалась яростными волнами.

– Атеф, – скорее грозный рык.

– Мои любимые, – прошептал дед, положив руки на близнецов, – помните: нет никого важнее вас троих. Берегите друг друга.

В следующую минуту его схватили за голову и с силой отшвырнули назад. В теле старика не было энергии защищаться. Проехав по траве, сел ровно, смотря на некроманта. Акмат Сонах – гроза востока – первым достиг их поляны. Его глаза горели яростью, лицо было перекошено. Он выхватил свой меч. Атеф ни о чём не жалел, слабо улыбнулся, бросив взгляд на детей. Арина стояла, прижимая к себе Дарку. Аким застыл где-то между сёстрами и ими.

Некромант замахнулся. Дед прикрыл глаза.

– Не трогай деда! Деда! – детский голосок, и мальчишка бросился к старику, обнимая его. Громко рыдая.

– Аким, в сторону, – процедил Акмат.

– Эй, всё хорошо, иди, – подтолкнул правнука дед. Но мальчик закачал головой, что не уйдёт.

– Хватит, Акмат, – тяжёлое дыхание и голос, что сбивался. – Убери меч.

– Твой дед… клятва крови, – прорычал некромант.

Взгляд своей любимой внучки Атеф уже не мог вынести и опустил глаза.

– Уходи и не возвращайся, – прошептала Ясна. Она подошла ближе, схватила своего сына и крикнула громче: – Уходи!

Он чуть покачнулся, открыл глаза, бросил рассеянный взгляд на застывшее от ярости лицо некроманта, бросился бежать.

***

Этот эпизод стёрся из памяти детей. Только шрам на ладони каждого из них напоминал, что ритуал имел место быть.

Мать объяснила старшим: если с Даркой случится беда, она накроет всех троих. А если смерть придёт за младшей, то и близнецов она заберёт с собой.

Глава 1. Падение крепости Сонах

Каждая минута казалась вечностью. Дарка Сонах стояла в холле, смотря на мраморный пол. Вокруг царил хаос: люди носились, кричали, хватали какие-то вещи. Через туман до сознания доходили крики слуг: «Быстрее! Быстрее!». Девушке было всего восемнадцать. Она проснулась на рассвете, чтобы встретить отца после сражений. Его не было. И Некроманты оглушили новостью: он не вернётся.

Почувствовав, как её дёрнули за юбку, она перевела шокированный взгляд. Мокша. Её лемур стоял рядом и смотрел на неё яркими-большими желтыми глазами, приоткрыв пасть. Она видела и не видела его одновременно; в ушах звенело, а в горле стоял ком. Из оцепенения её вырвал голос второго офицера отца. Он звал свою жену и отдавал приказ брать только деньги. Его слова, наполненные эгоизмом, отрезвили девушку. Они. Все. Предатели.

– Малвес! – крикнула она, сжав руки в кулаки.

Никто не остановился и даже не замедлил шаг. Младшей дочери главы Востока для них больше не существовало. Качнув головой, она побежала в вестибюль. Пробираясь между людьми, отталкивая их с дороги… Все они слились в одно пятно, и лишь лицо второго офицера она видела чётко. В отсутствие отца именно он занимал его место.

Она не сводила взгляда со своей цели и видела, как он, делая вид, что не слышит её, шёл к выходу. За ним бежала его жена с детьми. Он не смел так поступать!

– Стой! – наконец она нагнала его, схватила за руку и изо всех сил дёрнула на себя. – Почему? – с надрывом, задыхаясь, спросила она. – Почему? Где тело отца?! Почему вы его не привезли? Это твой долг! Долг каждого!

Её громкий, отчаянный крик пронёсся по холлу, заставив людей на мгновение остановиться.

– Тело сожгли, – его голос был глух и равнодушен; он говорил, отведя взгляд в сторону.

Дарка продолжала смотреть на него, сглотнув.

– Но почему вы покидаете поместье? Ты можешь занять его место, пока не вернётся мой брат… Малвес, – едва слышно произнесла его имя, пытаясь поймать взгляд.

– Господин Акимир не воин, никогда им не был и не будет. Рядом с ним не будет безопасно. Здесь больше небезопасно, у нас нет сил сражаться. Только не с… – он вдруг замолчал, широко раскрыв глаза, словно собирался сказать лишнее, и, выдернув свою руку из холодных пальцев девушки, резко отвернулся. – Госпожа, следуйте за всеми. Сейчас не время истерить.

Дарка изумлённо смотрела на него. Истерить? Не время? Её будто обдало холодной водой. Задыхаясь от горя и собственного бессилия, она вновь сжала его рукав и заговорила:

– Ты думаешь, нежить не доберётся до Катами?! – её голос стал глуше, – Одумайся, Малвес! Покидая поместье, ты обрекаешь Катами на смерть.

Из распахнутых дверей донёсся раскат грома, подчёркивая её слова весомым аргументом. Наконец он поднял на нее взгляд. Его лицо исказилось злостью, и он потянул руку, которую она сжимала, на себя, а потом оттолкнул её. Наступив на задний подол юбки, Дарка не удержала равновесие и упала. Он обернулся к семье и коротко приказал им продолжать путь.

Мокша запрыгнул на неё и начал шипеть. А девушка осталась сидеть на полу, не в силах поверить, что он позволил себе оттолкнуть её. Главные двери крепости были нараспашку, и один за другим слуги покидали дом. Дарка замечала взгляды на себе, но никто не остановился. И она бездумно смотрела на улицу. Небо было пасмурным, и тучи настолько плотные, что на улице было темно. Дождь шел ливнем. Раскаты грома. Молнии. И запах сырости. Казалось, сама природа горевала о смерти её отца… а люди не стали.

***

Время шло, и к полудню земли Сонах опустели. Ни одного человека не осталось; лишь хаос в холле. Дарка подозревала, что хаос царил во всех комнатах их крепости. Гроза прекратилась, и лишь порывы холодного ветра врывались внутрь через открытые двери. Она сидела на ступенях лестницы ведущей на второй этаж и смотрела на деревце.

У дверей, в огромном горшке, выкрашенном в жёлтый цвет, росло низкорослое дерево. Лет семь назад его посадила мать, решив, что так будет уютнее, и… она убеждала всех, что однажды оно даст плоды, и у них будет любимый отцом ранетус. Дерево так и не дало урожая. Оно стояло перед выходом совершенно не к месту, выделяясь ярким пятном. После смерти матери отец сам ухаживал за ним, поливал. Один раз Дарка даже видела, как он протирал листочки влажной тряпочкой.

Прикрыла глаза, делая болезненный вдох. Не могла поверить, что отец умер. У неё остались только брат и сестра. Они жили в Катами, а она даже не знала, как туда добраться.

– Надо было идти за всеми, – произнесла она в пустоту. С дверей прорвался очередной порыв ветра, вызывая дрожь. Мокша заскулил, и Дарка прижала его к себе. Её проводник не любил холод даже больше, чем она. Стоило закрыть двери хотя бы ради него.

Поднялась на ноги, опираясь на позолоченные перила брошенного замка. С тихим писком с неё скатился Мокша и уже привычным жестом вцепился в её юбку, повиснув грузом, ловко карабкаясь наверх, на хрупкие плечи девушки.

Дарка потянулась к двери, когда услышала стук копыт. Дороги были размыты, и он был глухим и едва различимым. Но она была уверена, что слышала его, и вместе с этим звуком пришло огромное облегчение. Они не бросили её одну.

– Мокша, – прошептала девушка, поворачивая голову к зверьку, – они приехали за нами.

К тому моменту, как на горизонте появился первый всадник, слёзы уже катились по щекам, и она смахивала их рукой. Ступила в грязь как раз в ту секунду, когда сестра натянула поводья, останавливая лошадь. Сразу за ней остановился и брат.

– Арина, – голос Дарки потонул в ветре, так тихо она сказала.

Лошадь Акима дёрнула мордой – её наездник соскользнул с седла. Оправив свой плащ и подбирая его в руки, ловко спрыгнула и Арина, не дожидаясь помощи брата.

– Дарка, – брат сделал шаг и протянул руки к ней. – Мы выехали, как только слухи дошли до нас.

– Они рассказали, как это произошло?

Дарка стояла, обняв себя одной рукой, и покачала головой.

– Ни-ни-ни слова, – с трудом выговорила она, – совсем. Малвес сказал всем покинуть поместье.

Наконец Аким сделал несколько шагов и сжал её в своих объятиях, согревая озябшее тело. Брат был высоким, и Дарка, прижимаясь к его груди, ощутила, что он положил подбородок на её макушку.

– Мы дома, – прошептал он.

– Как странно, что они не остались. Я думала, отец тренировал Малвеса, чтобы тот выполнял его обязанности на случай… – Арина осеклась. Сестра не любила показывать свою слабость или боль другим. Вот и в этот раз, едва её голос дрогнул, как она резко оправилась: – В любом случае, нам некогда терять время. Давайте за сборы, надо покинуть поместье до захода солнца.

– Рин, две минуты ничего не изменят, – прошептал Аким, оборачиваясь к ней. Дарка даже тогда не перестала его обнимать. – Наш отец умер.

Тишина. Арина ничего не отвечала, и Дарка, приподняв голову, нашла взглядом сестру. Та смотрела прямо на брата, прожигая его взглядом карих глаз. Лицо было напряжено, казалось, бледнее обычного, оттенённое чёрными волосами, непривычно заплетёнными в строгую дульку. Казалось, сестра вот-вот взорвётся.

– Кажется, это я сообщила тебе новость, пока ты развлекался…

– Рин! – брат в тот же момент перебил её, нахмурившись.

Сестра дёрнула головой в сторону, сжав губы, и наконец горько произнесла:

– Времени нет! – её голос был глубоким, наполненным приказом и скрытой болью. Она лишь на мгновение остановилась, посмотрела на Дарку и направилась в дом: – За сборы! Собирайте всё самое ценное. Вещи и прочие глупости купим в Катами или Исе.

Арина всегда так поступала: не в силах справиться с собственной болью, она замыкалась в себе. Аким покачал головой и опустил взгляд к Дарке.

– Наша командирша сказала собираться, – пошутил он. – Как ты?

Его карие глаза были наполнены теплом, и младшая слабо улыбнулась, кивнула ему, сглотнула.

– Пойдём.

***

Дарка шла собирать свои вещи, но ноги привели её к кабинету отца. Дверь была приоткрыта, и оттуда виднелся слабый свет. Ещё вчера она сидела там, пила чай с печеньем, пока он работал. Казалось, зайди она туда и он улыбнётся. В этот момент в кабинете что-то упало, сердце дрогнуло. Сама не понимая, что ожидала, она открыла дверь и вошла внутрь

Разочарование было моментальным, но не менее глубоким. За столом сидела её сестра, она выдвигала все ящички – даже не заметила, что Дарка стояла в проёме. Лицо Рин было сосредоточенно, и она бормотала себе что-то под нос. Младшая обвела взглядом кабинет – всё было как обычно. Посреди стоял мягкий диванчик со столиком: отец поставил его специально для неё. Дубовый стол у окна, настенные большие часы…

– Блин, – обо что-то уколовшись, Рин приложила палец ко рту.

Дарка опустила взгляд: в ящичке, куда залезла её сестра, лежал ножичек для вскрытия печатей.

– Что ты ищешь?

Вздрогнув, сестра подняла к ней взгляд. Прикрыла глаза делая глубокий вздох, Рин явно была раздражена.

– Где отец держал ключ от сейфа? Всегда лежал здесь! – Арина дёрнула за ручку верхней полки сильнее, чем требовалось, и та вылетела из своего места, и все старые коробки для чернил и перья посыпались на пол. – Фуууух, – громко выдохнула старшая, вновь прикрывая глаза.

– Папа убрал его некоторое время назад… не доверял новому, – не договаривая, Дарка подошла к стеллажу у стены. На нём стояли любимые артефакты отца – подарки от друзей, те, что он заказывал из Исы у лучших артефакторов из ассоциации. Она улыбнулась, вспоминая его рассказы о столице. Подняла самый опасный – Огненное Дыхание, который никто не рискнёт трогать зря, – и, подхватив ключ, протянула его сестре.

Резко прыгнув к руке, Мокша выхватил ключ и, прыгнув на стол, протянул его Рин.

Брат и сестра не любили лемура, вот и в этот раз Арина выхватила ключ не поблагодарив Мокшу. Опустилась перед сейфом, открывая его.

– Почему ты не собираешься? – резко спросила она.

Когда умерла мать, Рин вела себя так же – была раздражённой и срывалась на каждого из них. Иногда казалось, что она ничего не чувствовала – лишь злость. Но Дарка была уверена, что её сестра просто не умела или боялась показаться слабой.

– Пришла собрать вещи отца, – ответила младшая.

Сестра осторожно выкладывала вещи из сейфа на пол – первым был альбом матери, и Дарка дёрнулась, чтобы его взять. Сердце стучало – отчего-то она боялась, что Рин заберёт его себе. Она опустилась на колени, прижав вещь к себе. Старшая лишь глянула на неё и ничего не сказала. Вытащила документы на дом, учетную книгу, деньги, драгоценности – и, наконец, улыбнулась: в руке показалась печать главы рода Сонах. Эта вещь принадлежала Акиму, но Дарка была уверена, что брат о ней даже не вспомнит.

Сжав её в руке, она сложила все остальные вещи – их наследство.

– Я оставлю себе? – неуверенно спросила Дара, продолжая прижимать к груди альбом матери.

Рин глянула на него и никак не отреагировала.

– Собери все артефакты отца и проверь его стол. Всё, что ты найдёшь ценное, собери в его сумки. Если не хватит… внизу найдёшь мешки и вязки.

– Хорошо…

Не сказав больше ни слова, сестра покинула кабинет. И только её глухие шаги раздавались по просторным коридорам. Дарка улыбнулась сама себе – альбом достался ей. Перевернула первый лист. Их мать любила делать зарисовки угольным грифелем: их маленьких, отца. В каждом штрихе чувствовалась её любовь. Именно это помогло Дарке осознать, что Рин права – пришло время сборов.

– Мокша! – воскликнула она, и её лемур подпрыгнул на месте – он, кажется, успел задремать. – Быстрее, сумку!

Закончив с артефактами, Дарка подхватила тяжёлые сумки и спустила их вниз. Куда ставить было видно сразу. Перед выходом стояли большие чемоданы, мешки. Дарка подошла ближе… Ковёр? Рин что же хочет забрать всё? Явно ведь не поместится никуда. Но Дарка знала, что лучше с сестрой не спорить, пусть ей Аким скажет лучше… кстати…

– А где они? – она опустила взгляд к Мокше, что так же собирал вещи. Он притащил свое голубое одеяльце и положил к вещам на пол.

Его ответ не требовался, она услышала шум из главного зала некромантов. Оружейная? Недоумевая, что Аким и Рин делали бы там, младшая поспешила на шум.

Подошла, прислушиваясь. Рин вновь раздавала приказы, в этот раз Акиму. Брат безразлично хмыкал, и Дарка приоткрыла дверь, заглядывая внутрь. Внутри ярко светили все артефакты, освещая доспехи и оружие. Воины отца бежали, но не посмели взять то, что им не принадлежало. И теперь Рин их осматривала, комментируя, что они могли бы продать ордену Катами. Аким стоял в центре зала, перед ложем для Калабхити – меча отца.

Вокруг него пылала тёмная энергия, рывками переплетаясь с энергией клинка. И Дарка бросилась, чтобы остановить его. Она знала наверняка: отец не хотел, чтобы Аким становился мастером меча, тем более мастером Калабхити.

– Не трогай его! – воскликнула Дарка, хватая и одёргивая руку брата. Он, казалось, и не заметил её, его глаза горели светом вожделения.

– Признала меня…

– Что? Аким?.. – Дарка сжала его руку.

– Калабхити признала меня, – произнёс брат, протягивая вторую руку к мечу, и знаки, высеченные на лезвии клинка, засветились жёлтым светом.

Дарка сжала его руку.

– Рин! Скажи ему! – в отчаянии крикнула она. Обернулась – сестра рассматривала доспехи и никак не реагировала. И Дарка, подступив ближе к брату, зашептала: – Калабхити опасна. Отец говорил, что жалеет, что взял её в руки. Аким, это была его надежда – что ты не будешь следовать его стопам. Одумайся. Брат.

С каждым её словом голос звучал всё менее уверенно, ведь было очевидно – Акимир совсем её не слушал.

– Дарка, – его голос был глух, но наполнен надеждой, – ты понимаешь, что это значит? Когда-нибудь я отобью земли у нежити и верну нашей семье величие. Мы вернём наши земли! Ха! – на его лице появилась мальчишеская улыбка, и он наконец обхватил рукоять, поднимая меч, заключая связь с клинком. Его охватил свет, который быстро обернулся в тёмный туман.

Мягко отстранив младшую сестру, он поднял меч обеими руками и, затаив дыхание, посмотрел на него с восхищением.

– Но отец… – Дарка не знала как достучаться до него.

– Отец умер, – раздался голос сестры, холодный и насмешливый. Дарка уже по этому тону осознала, что она не на её стороне. Обернулась. – А мы живы. И меч признал его своим хозяином.

Как так? Почему они не понимают, что отец хотел им лучшего?

Рин, однако, считала, что тема исчерпана, и заговорила:

– Аким, собери всё оружие. Продадим его в Ордене Катами.

***

Сборы затянулись. Время неумолимо приближалось к закату. И брат с сестрой торопливо складывали последние вещи в повозки.

Дарка не обращала внимания на старших, растерянно оглядываясь. Она так привыкла к тому, что Мокша всегда рядом, что порой даже не замечала его и потому не сразу поняла, что он исчез.