Расколотый надвое

– Нам не стоит исключать этот вариант.

– Мне слабо в это верится. Их родители невеликого ума люди. Чистокровность этого, к сожалению, не гарантирует, – при этих словах Гермиона не удержалась от усмешки – всё-таки какие-то вещи он признаёт. Драко сделал вид, что не заметил её реакцию, и продолжил. – А мои точно не стали бы делиться с ними своими тёмно-магическими находками.

– Тогда почему они это делали? Установлено, что они совершали преступления не сами, ими управляла некая злая воля. Вроде бы мотив примерно такой же как у того духа, что сидит в тебе. Но в тоже время, на них не нашли следов проклятия, а их буквально выпотрошили.

– Авроры делятся с тобой деталями расследования? – немного раздражённо уточнил Малфой.

– Нет, я читаю «Пророк», – Грейнджер важно задрала нос. – А ты разве нет?

– Да Салазара ради, Грейнджер. Все эти вскормыши Риты Скитер могут сильно преувеличивать, а то и вообще привирать.

– Возможно, – не стала спорить Гермиона. – Но всё-таки, есть факт – Монтегю и Блетчли поместили в больницу Святого Мунго после многочисленных допросов. Скорее всего, их личности были практически стёрты после всего того, чему их подвергли в застенках Визенгамота. Помещать их в Азкабан не имело особого смысла. Там даже дементорам нечем поживиться теперь, безумные им не особенно интересны. Это уже что-то вроде животных.

Она и сама удивлялась тому, насколько спокойно и прагматично рассуждала о таких вещах. С каких пор? Хотелось верить, что это дурное влияние Малфоя. Но тогда пришлось бы признать сам факт этого влияния. Тупик.

У Гермионы не было ни капли сочувствия к тем, кого подвергали ментальным пыткам. И возможно, впервые в жизни она честно спросила себя – а почему, собственно, я должна им сочувствовать?

– Даже если это какое-то криво наложенное проклятие, которое заставило их съехать с катушек, достоверно мы этого не узнаем. Авроры не будут столь любезны и не расскажут, чего они там наковыряли в их мозгах.

– Но мы можем посмотреть сами.

На лице Грейнджер расплылась торжествующая улыбка.

…

– Ну, где ты это взяла?

Малфой стоял на крыше Астрономической башни, устало опираясь на древко своей метлы.

Он был одновременно и рад, и не рад возобновлению квиддичных тренировок.

Совсем уж сенсационной для всех новостью стал предстоящий матч против Гриффиндора. В соперники им выбрали Слизерин, естественно. Никто не стал бы собираться ради пяти жалких минут, за которые грифы разделают команды дефективных.

Поговаривали, что решение возобновить игры в квиддич принял сам Снейп. Без давления токсично-позитивных преподов, стремящихся хоть на костях пляски устроить, лишь бы никто не грустил. Но это было как-то уж совсем не в его стиле. Лишняя суета. С другой стороны – не ему же всё организовывать. Он теперь директор. А у директора есть очень приятная возможность – делегировать.

Драко воспринял новость прохладно, в то время как Тео готов был прыгать до потолка. Ещё бы – лишняя возможность покрасоваться перед девочками.

Но тренировки – это дополнительные время и силы, которые надо было откуда-то брать. Из сна хотя бы. А его по-прежнему не было. К тому же ответственность. Взгреть Гриффиндор было необходимо. Престиж их факультета упал ниже некуда. Остальные студенты шарахались от них, как от чумных.

Малфой обхватил метлу двумя руками и устало прислонился щекой к прохладному деревянному древку.

Ладно, он всё равно бы не уснул этой ночью. Так почему бы не потратить это время на что-то… потенциально полезное. По крайней мере, так утверждает Грейнджер.

Гриффиндорка смотрела на свой потенциальный транспорт как на бешеное животное. В её случае метла таковым и была. На что она вообще рассчитывает?

– Я одолжила её у Гарри, – с некоторым раздражением ответила Грейнджер, обходя метлу и пытаясь расположить её так, чтобы угол для взлёта был идеальным. Прямо как в книжке, которую она предварительно проштудировала. Жаль, что теория её практические навыки никак не улучшала.

– И он даже не спросил, зачем? – Драко приподнял бровь. Чуть присмотревшись, он действительно узнал покоцанную в многочисленных квиддичных баталиях метлу Поттера. Не узнать летательный аппарат, который так часто оказывался буквально в нескольких дюймах от него в небе, было просто невозможно. – Или ты очень убедительно набрехала ему про внезапно проснувшуюся любовь к полётам?

– На самом деле я не обсуждала это с ним. Гарри устал после тренировки, они с Роном решили сыграть партию в магические шахматы…

– Короче, ты воспользовалась моментом и спёрла её. Это почти по-слизерински, Грейнджер. Не находишь?

– Не нахожу, – гриффиндорка надменно задрала нос, недовольно встряхивая метлу. – Было бы по-слизерински, если бы я украла её насовсем.

– Это было бы просто тупо, – презрительно бросил Малфой, выдирая у неё из рук старенькую «Молнию». – Полетим на моей, эту оставим здесь, накинь маскирующие чары на всякий случай, хотя вряд ли кто-то позарится на поттеровское барахло. Сейчас выпускают модели и покруче… На моей будет быстрее и проще. Не хочу искать твое изломанное тельце где-нибудь в лесу. К тому же, если ты покорёжишь Поттеру метлу, я не смогу честно обыграть вашу команду кисок через неделю.

Гермиона фыркнула, но спорить не стала.

Она бы не призналась в этом даже под угрозой палочки Беллатрисы Лестрейндж, но такой исход её радовал. Девушка не хотела сама управлять метлой.

А с Малфоем было… надёжно.

На первых курсах, когда их вражда набирала обороты с каждым днём, она пришла бы в ужас от подобной крамольной мысли. Слова «Малфой» и «надёжность» абсолютно не сочетались для двенадцати-, тринадцати- или четырнадцатилетней Гермионы.

Да и сейчас звучало дико.

Как она могла доверять тому, в ком сидело нечто, заставлявшее его ненавидеть маглорождённых? Говоря языком маглов, он был запрограммирован на то, чтобы её ненавидеть.

Но Малфой всё-таки рассказал тебе.

Внутренний голос был тих и не уверен. И абсолютно готов к тому, что его сейчас запинают.

Да-да, конечно, рассказал потому, что ему нужна твоя помощь. Он боится отправиться в Азкабан вслед за отцом.

Ожидаемо. Более строгий и прагматичный внутренний скептик тут же накинулся на него.

Мерлин, помоги.

Производители мётел говорят, что размещать на них седло невозможно из-за того, что они теряли в скорости и ухудшались их полётные качества. Но для неспешных пассажирских поездок, могли бы предусмотреть накладное.

Правда, их поездка спешная.

Разумеется, Гермиона ворчала внутри себя. Делиться своими соображениями с Малфоем, который непременно поиздевается над её стенаниями, девушка не собиралась.

Если она правильно всё рассчитала, они должны были вернуться к утру. Самое долгое в этой миссии – дорога до Лондона и обратно. Хогвартс-экспресс шёл целый день, выезжая утром и прибывая вечером. Но на метле можно было добраться до столицы часа за три-четыре. Сейчас она понимала, что если бы летела сама, то время увеличилось бы вдвое.

А ведь им ещё нужно было незаконно проникнуть в лечебницу и успеть просканировать лежащих там слизеринцев. Их совершенно точно охраняли.

Но у неё был план. Малфой его раскритиковал в пух и прах, внёс свои коррективы. Но полностью не отказался. Про себя Гермиона решила, что это потому, что своего плана у него не было.

Предварительно гриффиндорка наложила на их палочки заклинания, маскирующие магию. И смазала кончики заранее приготовленным зельем. Всё это было очень сильно незаконно. Но… это были привычные методы расследования для Гермионы.

А у Малфоя нечестные способы получить что-то вообще никогда вопросов не вызывали.

Правда, он дал ей палочку с крайней неохотой и с большим подозрением на лице. Гермиона все манипуляции произвела у него на глазах, демонстративно проговаривая каждое своё действие.

У него были основания не доверять ей, как и у неё – ему.

Малфой оседлал метлу, слегка повернув голову. Выжидающе глядя на неё.

Гермиона выдохнула, прислонила «Молнию» к стене, маскируя, сунула палочку в карман и, чтобы не передумать, резко перекинула ногу через древко.

Девушка обняла его талию руками, скрещивая ладони у парня на животе. Максимально туго переплетая пальцы. На самом деле она обхватила бы его, как перепуганная обезьяна ветку. Обвилась бы руками и ногами, и ещё зубами в ворот пальто впилась бы для страховки.

Но это же ему помешает.

И он станет издеваться.

А ещё – он очень близко сейчас. И так будет несколько часов. Ей придётся дышать запахом его кожи, волос, парфюма. Они же были близко. Но не так. Между ними всегда была какая-то преграда…

Ветер бросил его светлые волосы ей в лицо, щекоча лоб девушки, когда метла резко дернулась вверх. Видимо, он сразу набрал скорость по кввидичной привычке. Или хотел попугать её намеренно. Второе – вероятнее.

Гермиона не удержалась от короткого визга.

– Только не отпускай меня, Грейнджер.

Может быть, ей показалось.

Наверное, это ветер так исказил его голос.

Но… ей почему-то хотелось верить, что в эти слова каким-то непостижимым образом вплелась улыбка.

Девушка уткнулась щекой в жёсткий ворс его неизменно черного пальто, защищаясь от ветра.

– Не отпущу.

Глава 29

– Почему тебе нравится летать?

Гермиона не была уверена, что ветер не украдёт её слова и не распылит их по воздуху. Но Малфой расслышал. Слегка повернул голову, дав возможность поближе разглядеть раздражающе идеальный профиль.

– Я не оригинален в этом вопросе, Грейнджер. Полёт – это ощущение свободы, – и добавил, не иначе – для того, чтобы позлить её. – К тому же долгое время это было тем, что отличало волшебников от маглов.

– Сейчас у маглов куча штук для полётов, в этом смысле они давно обогнали магов, – фыркнула Гермиона.

Наверное, стоило сказать не «магов», а «нас».

Он ничего не ответил.

Метла быстро набирала высоту, и обтянутый джинсой зад начал соскальзывать с полированного древка. Гермиона, пытаясь заползти повыше, сильнее обхватывала торс парня. Руки машинально скользили ниже по его животу.

И… Он снова был готов отвернуться, лицо уже начало плавный поворот, а Гермионе было отчего-то очень важно остановить его, чтобы он остался в таком положении.

Ближе к ней.

Ещё немного.

Его белая кожа на фоне тёмного неба, спокойный и усталый взгляд, чуть подрагивающие ресницы.

Сохранить его внимание. Этот момент, когда он спокоен, в своей стихии, без своей ледяной брони и кучи приросших к нему масок.

– А ты летал раньше с кем-нибудь вдвоём?

В этом вопросе было что-то затаённое. Подтекст, который нельзя замаскировать интонациями или порывами ветра.

– Один раз пришлось лететь с Блейзом, – он говорил, не повышая голос, но девушка всё равно слышала. – В детстве. Моя метла разломилась пополам после столкновения со старым вязом, тролль его раздери.… А возвращаться было далеко.

– Сильно тебя… ругал твой отец?

Запретная территория. Но ей же не впервой ходить по ней.

Она выпалила вопрос слишком быстро, готовая к тому, что он сейчас сбросит её с метлы. Малфой ведь не терпел упоминаний отца. Особенно сильно они бесили его из её уст.

Но парень всё так же спокойно ответил:

– Нет, на такое ему было насрать. Он просто купил новую. Больше всех причитала моя домашняя эльфийка, из-за разбитого лица.

Гермиона заметила, как видимый ей уголок его губ чуть дёрнулся вверх.

– А я никогда не думала, что буду летать с тобой.

– Да кто угодно в нашей школе охуел бы, если б узнал, – девушка почувствовала, как его плечи слегка дёрнулись. Он говорил неспешно, задумчиво, словно самому себе.

Они летели высоко над лесом, никаких препятствий, следить за дорогой не было необходимости.

Гермиона быстро скосила глаза на зловещий силуэт Запретного леса, расползающийся внизу чёрной кляксой. Он действительно был огромным, с учётом того, сколько магических существ находили там укрытие. И, тем не менее, по её расчётам не пройдёт и десяти минут, как он исчезнет из виду.

Гриффиндорка решила, что накинет на них маскировочные чары на подлёте к окраине Лондона. Девушка надеялась, что к тому моменту привыкнет достаточно, чтобы расцепить руки и вынуть из кармана волшебную палочку.

– Ты боишься, Грейнджер? – внезапно спросил Малфой, будто чувствуя её настроение.

Не уточнил, чего именно. Высоты? Того, что их могут поймать? Или – его?

– Немного, – она сама выбрала ответ. Пусть будет самый простой. – Высота и скорость не завораживают меня так сильно, как тебя.

– С Поттером боялась бы меньше?

Застал её врасплох, заставив задуматься. Она полностью доверяла Гарри. Но в полётном мастерстве Малфоя не сомневалась. Её сомнения касались, скорее, его личностных качеств. Но никакого резона специально сбрасывать её с метлы у него не было. Она подумала было поделиться с ним своими мысленными рассуждениями, но в последний момент ограничилась:

– Нет, не меньше.

Она думала, парень ответит что-то, разовьёт эту тему. Зачем-то же спросил. Но Малфой уже смотрел вперёд.

…

– Мне нужно покурить.

– Сейчас? Именно сейчас, Малфой?! – возмутилась Гермиона. – А потерпеть ты не можешь?

– Мы не настолько торопимся, Грейнджер, пара минут есть, – назидательно произнёс он, опуская руку в карман.

Металл зажигалки приятно холодил пальцы. Он достал её, разглядывая освещённую тусклым светом фонаря боковую грань. Резко и сильно, с наслаждением, провёл большим пальцем по кремниевому колёсику. В этом был свой кайф. Хоть это и не так удобно, как палочка, магия в которой не закончится.

– У тебя зависимость, – буркнула девушка, обняв себя руками и нахохлившись, как маленькая злая птичка, которую никто не боится и всерьёз не воспринимает.

Она решила сменить тактику. Начала пристально смотреть на него. Вперилась взглядом.

Но с ним такое не работало.

Без надежды.

Нельзя было смутить его излишним вниманием. Оно разбивалось и стекало с его небрежной идеальности. Малфой давно привык, что на него пялятся. Он не стал бы суетливо поправлять одежду или лихорадочно размышлять о том, не вскочил ли где предательский прыщик.

Они остановились на противоположной к больнице стороне улицы. Удачно приземлились между домами. Это старый район, и они тут стояли очень близко друг к другу. Кроме мусорных баков ничего не уместишь. За ними они и спрятали метлу. Хоть Малфой и ворчал, что не хочет дарить её лондонским уборщикам улиц.

– Мы за ней вернёмся, – твердо сказала Гермиона, убеждая скорее, себя.

Слизеринец всё прекрасно понял, хмыкнув после этого утверждения.

Нужно было обновить маскировочные чары.

Пока Малфой заполнял узкий тёмный переулок запахом каких-то лесных ягод и клубами дыма, она поспешно обновляла заклинания, прокручивала в голове план. В нём было много места для импровизации, что очень ей не нравилось.

Универмаг с покосившейся вывеской «Чист и Лизоход Лимитед». Несколько окон заколочены досками.

Старинное заброшенное здание в центре Лондона было бы совершенно непримечательным, если бы не его выгодное расположение. На одной из самых проходных улиц столицы – и вдруг закрытый универмаг. Никого не удивляло, что арендаторы не позарились на такой лакомый кусочек. С другой стороны – немного магии и периодические файв-о-клоки с лондонскими шишками из мэрии, где виски вместо чая, и вопрос решён.

Гермиона прикрыла глаза, не отворачиваясь от летящего к ней дыма. Повторила короткий вариант плана.

Им нужен был пятый этаж. К сожалению, те, кто пострадал от неудачных заклятий и наоборот, удачных проклятий, содержались именно там. Придётся постараться, чтобы пробраться туда.

Обычно волшебники попадали в здание через витрину. По замыслу Гермионы, они должны были войти в него как маглы – через дверь, чтобы не оставлять свои магические отпечатки.

«Стоило бы ещё оборотного выпить, для надёжности. – Гермиона говорила про себя, слегка шевеля губами. – Но на его изготовление и поиск доноров уже не было времени. Так что, достаточно будет обычных маскирующих чар».

На самом деле, она не была уверена, что будет достаточно.

– Вот, держи.

– Что это? – Малфой с отвращением сжал двумя пальцами лимонно-зелёную материю.

– Это халат! – Гермиона раздражённо тряхнула таким же неохотно расправляющимся мятым комком. Она второпях запихала их в любимую сумку с пятым измерением. – Это для маскировки. Накинь пока под пальто. На всякий случай.

Малфой демонстративно смял халат в невразумительный яркий комок и запихнул в карман.

– Как знаешь, – она пожала плечами, стараясь, чтобы этот жест выглядел равнодушно.

Чего ты ожидала, Грейнджер? Что он будет тебя слушать и повиноваться?

Она никак не могла собраться после полета.

Надышалась им.

И этот мерзавец не облегчал ей задачу, будто нарочно накачивая её легкие запахом своих сигарет.

Своим. Собой.

Гермиона с горечью признавала, что ей тяжело даётся его близость. И это была уже не та тягостная атмосфера, густая и липкая вражда, вечно висевшая между ними.

Многое изменилось.

Нельзя было не признать, что он обладал харизмой. Властный, уверенный. Вот только долгое время эта уверенность строилась на возможности пожаловаться отцу. И сейчас взрослого Драко такая власть явно не устраивала. Не потому, что его отец перестал быть его щитом и мечом, а потому, что он вообще когда-то им был.

– Малфой, у нас нет времени на твои размышления.

Она заметила, как он замер в полуметре от двери. Слегка прищурившись, уставился на ручку.

– Следует поторопиться, ошибка может стоить нам очень дорого, – занервничала девушка. – Мы можем лишиться свободы, если авроры нас схватят. Или даже…

Он резко выбросил вперед ногу.

Раздавшийся треск точно был слышен в полицейском участке на соседней улице.

– Сдурел?!

Соблюдать тишину вроде бы не было смысла, но она всё равно шипела, как разбуженная змея.

– Что, Грейнджер? – он приподнял бровь. – Случится самое страшное? Нас исключат из школы?

Гермиона уставилась на него с подозрением. Неужели он копался в её голове без разрешения?

– Нет, я не лез в твой большой мозг! – парень весело фыркнул. Он снова прочитал её мысли без использования легилименции. – Просто это же очевидно. Можно было от тебя ожидать. Перекрыть тебе доступ к знаниям – это всё равно, что нормальному человеку перекрыть кислород… Успокойся, порча магловского имущества не дойдет до персонала и авроров. Они поставили на больницу кучу магической защиты, но не установили банальной сигнализации на этот, нахуй никому не нужный, кусок заколоченного пространства. Может, добренькие, как ты, и жалеют ночующих тут бомжей.

Малфой с отвращением толкнул заскрипевшую на разные лады дверь (или то, что от неё осталось) и решительно двинулся вперед.

Гермиона поспешила за ним, постаравшись всё же прикрыть за собой остатки двери.

Свет фонарей через витрину освещал пыльные бастионы из столов и стульев, тут и там были разбросаны части манекенов. Белые гладкие руки, ноги, торсы с головами и без.

– Постарайся смотреть магическим зрением, – Малфой остановился у двери, поймав её запястье и крепко сжав. Не давая шевелиться. – Мы можем спокойно перемещаться по универмагу, но это всё равно больница. И тут своё расположение предметов, к тому же иногда ходят люди. Даже ночью. Нам нельзя натыкаться на предметы ни в иллюзорной реальности здания, ни в истинной.

– Думала, что можно будет под чарами проскользнуть, – начала возражать Гермиона.

– Опытные авроры тут же таких умников засекут. Просто передвигайся аккуратно. Им не придет в голову, что кто-то дробит измерения и двигается в другом, чтобы попасть на один из этажей больницы.

– Я раньше о таком не читала, – ревниво пробурчала гриффиндорка.

– Это из фамильной библиотеки Малфоев, – он заметил её заинтересованность и усмехнулся. – Дам почитать, если не загремим в Азкабан. Если загремим, попрошу Нарциссу или Поппи тебе передать.

– Мерлин, Малфой! – выдохнула девушка.

– Идём, смотри внимательно, – он уже тянул её за запястье, которое так и не выпустил.

Она прищурилась, постаралась настроиться, это было сложно на ходу. Мир двоился.

На тёмный жуткий зал с изломанными манекенами наложился хорошо освещённый уютный холл со стойкой регистрации. В небольшом окошечке виднелась тёмная кудрявая макушка. Видимо, дежурный целитель придремал на посту.

В холле больше никого не было. Пока.

Они легко обошли пару скамеек по дороге к лестнице. Их не было в универмаге, это часть больницы.

– Странно, что нет авроров, я думала, что на входе их полно, – шёпотом протянула Гермиона.

– Они тут. Просто не на виду, – так же тихо ответил Малфой. – С каждым этажом их будет всё больше. Прислушайся. Ты не сосредоточена. Все твои органы чувств должны быть на пределе. Я не смогу вечно держать тебя за руку.

Верно.

Нельзя полагаться на него так сильно. Это вообще не в её стиле. Обычно мальчишки рассчитывали на неё. И она никогда их не подводила.

Но Малфой делал с ней что-то невообразимое.

Каждый раз разбирал на запчасти, играясь, а потом собирал нечто новое. С ним она была то раздражённой и плюющейся огнем, то дрожащей от обиды и унижения, то замирающей от давящей сердце нежности. Последнее – что-то из новинок. Когда он перестал быть только тем, кто травил её большую часть школьных лет.

Они были напряжены – оба.

Но в случае провала он потеряет больше.

Гермиона не хотела признаться в этом себе. Заперла правду в иллюзиях, будто они ставили на кон одно и то же.

Что будет подруге Гарри Поттера, золотой девочке Гермионе Грейнджер за незаконное проникновение в палату к опасным преступникам?

Точно не то же самое, что ждёт за такое бывшего Пожирателя смерти, Драко Малфоя. Даже близко не то же самое.

Она напрягалась. Хватка его руки на её коже мешала.

Ошибка будет стоить ему свободы.

Его вырвут из её реальности раньше, чем она смириться с тем, что он стал её частью.

Теперь Гермиона слышала.

Шаги.

Это патруль авроров. По коридорам. И на лестнице. Она видела мелькнувшую тень.

Чувствовала. Запахи дезинфицирующих средств и лекарств мешались со шлейфом магических зелий. Знакомых и незнакомых. Интересных… Всё потом.

Шаги были слишком громкими. Она видела деревянные ступени под ногами, и они скрипели так натурально, хоть в реальности там был лишь гладкий и почти бесшумный, при соприкосновении с мягкой подошвой кроссовок, керамогранит.

Мир снова двоился.

Перед носом у девушки пронеслась лимонно-зелёная мантия. Кажется, немолодой целитель несётся куда-то с завидной для его возраста скоростью.

Гермиона поймала выразительный взгляд блондина и постаралась придать себе независимый вид.

Не задел же.

На пятом этаже искать нужную палату не было необходимости.

В конце коридора два аврора недовольно ёрзали на низких деревянных стульчиках.

– Отвлекалка с собой? – едва шевеля губами, спросил парень.

– Конечно, – Гермиона опустилась на скамейку для удобства и принялась копаться в сумочке. Малфой в это время посматривал из-за угла на авроров и следил, чтобы какой-нибудь пациент-полуночник не уселся Гермионе на колени, решив передохнуть по дороге к буфету.

Девушка раздражённо перебирала всякие мелочи.

Постаралась же положит его наверх.

Она заранее заказала в магазине близнецов Уизли «Набор начинающего негодяя». Он пришел как раз в тот день, когда они собирались лететь в Лондон.

Чёрт, большая же, куда делась?!

Когда цветастая блестящая коробка была извлечена, Малфой хмыкнул:

– Зачем целый набор? Взяла бы только слабенькие свистелки-перделки?

– Набор стоит пять галеонов, а «Великолепная взрывчатка» – двадцать, надо как-нибудь при случае спросить у близнецов о принципах ценообразования в их магазине, – ворчала гриффиндорка.

– А у меня ты попросить не могла?

Гермиона замерла как олень, освещённый фарами. Он застал её врасплох.

– Да, Грейнджер, я тоже заинтересован, так что можешь выставить мне счет. Не забудь чек.

– Хватит дурачиться! Давай я сейчас пойду в другой конец коридора. В уборной брошу взрывчатку в унитаз, а ты стой тут…

– Нет уж, Грейнджер! Это ты стой тут. С твоей ловкостью, ты точно соберёшь все скамейки, авроров и сама окажешься в эпицентре взрыва.

Девушка возмущённо открыла рот. Но тут же его захлопнула.

Он хочет сделать за неё не самую приятную часть работы. Надо согласиться.

Когда размытый силуэт исчез во тьме коридора, Гермиона принялась нервно поглядывать на двух сторожей. Мимо пару раз пробегали целители. К счастью, в туалет никому не было нужно.

Вот оно.

Долгожданная вспышка, плеск воды и треск разбитой сантехники. Жаль портить больничное имущество, но министерство выделит деньги на ремонт. Они у него есть.