А чего дома сидеть? Том 4: Россия, Афганистан и Иран

– Привет туристам! Вот вы тут встали, а там недалеко от вас медведи ходят, у них там переход. Я их здесь часто вижу, будьте осторожны, – предупредил он.

И мы, конечно, немного встревожились. За предыдущие годы путешествий я много читала о мишках, потому что косолапых опасаюсь больше всего, и знаю, что есть две самые популярные причины для их нападения.

Худшая ситуация – это когда встречаешь медведицу с медвежатами, потому что мамашка инстинктивно кинется защищать своих малышей. Вероятность спастись в такой ситуации практически отсутствует. Даже если человек не собирался причинять вред, сам факт его присутствия рядом с медвежатами будет угрозой. Особенно, если детки по одну сторону, медведица по другую, а человек между ними. А если вдруг увидишь несмышленого медвежонка, а мамки рядом с ним нет, то лучше сразу повернуть назад и обойти этот участок с большим запасом. Так есть шанс, что медведица не обнаружит человека и нападения не будет.

Вторая причина для нападения – это оказаться на медвежьей тропе. Медведи – звери-бродяги. У них есть свои маршруты, которые узнаются по деревьям с ободранной корой и надкусами на высоте человеческого роста. Еще тропки можно определить по узкой двухколейке с многочисленными ямками, оставленному помету на земле и шерсти на кустах. По таким признакам можно распознать мишкин маршрут и поскорее его покинуть. А если поставить на нем лагерь, то косолапому это вдвойне не понравится – велика вероятность нападения. При этом бегство от медведя – очень плохая идея. Даже если человеку очень страшно, бежать все равно нельзя, вместо этого необходимо хотя бы внешне сохранить спокойствие и медленно уходить бочком. Если побежать, у зверя сработает инстинкт хищника, и тогда нападение гарантировано. Правда, егеря рассказывают, что иногда с мишкой удавалось договориться спокойным голосом, просто попросив его уйти. И якобы косолапые уходили. Но мишка-людоед точно не уйдет, и наверняка есть случаи, когда договориться не удавалось, но мы о них просто не знаем.

Здесь мне придется остановиться, иначе получится длинное рассуждение, как я ни разу не встречалась с медведем, но знаю многочисленные тонкости, которые при встрече с ним могут спасти жизнь. В сети много любопытной информации для тех, кто этим интересуется, я рекомендую статьи зоологов.

Мы в тот вечер напряглись, что встали недалеко от перехода косолапых, но отъезжать не стали. Ночью к нам никто не пришел, а если и заглядывал, то прошел мимо, предпочтя избежать контакта. Потому что мишки бывают и трусливыми. Но двумя неделями раньше, когда мы проезжали Вологодскую область, нам довелось нос к носу встретиться с рысью. По словам охотоведов, рысь – крайне редкое животное для этих краев, и мы были удивлены, что они вообще здесь обитают. Такой необычной встречи, мы, конечно, совсем не ожидали. Наше счастье, что в этот момент мы были в машине, ездили по безлюдному берегу озера в поисках места для ночевки и в какой-то момент увидели сонную рысь, сидящую на тропинке. Огромная кошка песочного цвета мгновенно сбежала, а мы с раскрытыми ртами проводили ее взглядом. В 2023 году в этом регионе действительно появились сообщения, что рыси перестали бояться людей и начали выходить к населенным пунктам в поисках пищи.

По мере того как мы продвигались дальше, на телефон все чаще стали приходить сообщения от МЧС с запретом на посещение леса. За нарушение объявляли высокие штрафы – до 50 тысяч рублей – и уголовную ответственность. Заехав в Свердловскую область, мы увидели в воздухе пелену и узнали, что этот регион сейчас больше других поражен пожарами. Ограничения на пребывание в лесном массиве действовали во многих регионах, и для нас, путешественников, это стало настоящей проблемой. Иногда приходилось ночевать прямо у трассы или искать посевные поля с укрытиями в виде кустов или одиночных деревьев. При этом мы не были до конца уверены, что такой способ являлся законным, и каждую ночь опасались, что к нам могут подойти с взысканием. Как в такой ситуации искать места для ночевок, было непонятно. Двигаясь по трассе, мы ощущали жуткий запах гари и видели вокруг почерневшие после пожаров леса. А когда добрались до Курганской области, температура на солнце достигала +40 °C, стояла духота и дождей в ближайшую неделю не ожидалось, напротив, прогнозировалось дальнейшее потепление. Еще две недели назад мы замерзали в Мурманске, а сейчас плавимся на Урале. В дороге все быстро меняется, но это по-прежнему простое счастье: березоньки, цветущая клубника и тишина.

Сибирь – Забайкальский край

Однажды ты решаешь отправиться в кругосветку, а дальше все как в тумане… Приходишь в себя, только когда уже сидишь счастливый, завернувшись в плед, за накрытым столом, в тайге, у какого-то болота. В Омске мы купили стол, за которым охотились больше месяца, а в Кемерово наконец-то нашли стулья, которые долго выбирали, чтобы они подходили к столу и были одного оттенка. Мы так долго выбирали, потому что искали не только облегченные и складные варианты, но и такие, чтобы они проходили в проем дверей нашего трейлера, куда мы будем убирать мебель во время перемещений. И теперь у нас почти как в басне про стрекозу и муравья: «И под каждым ей кустом был готов и стол, и дом». Дурачась, мы представляли, что теперь с полноценной кухней обедаем, как в лучших ресторанах мира, а природа вокруг нас, особенно на закате, – настоящая таблетка для ментального здоровья.

Когда мы стояли на границе двух регионов – Иркутской области и Бурятии, с нами происходили неожиданные вещи. Несколько дней мы провели у озера Байкал и без устали копошились на его берегу. Словно дети, мы разглядывали камешки, восхищаясь их формой, разнообразными рисунками и оттенками. Рассматривали принесенные водой деревяшки. Наблюдали, как по бескрайней глади Байкала пробегает легкая рябь. Валера иногда уходил чуть в сторону и кидал камешки в воду. Я только и слышала звук: бултых, бултых, бултых. Я понимала, что с ним происходит в такие моменты и как важно не мешать его уединению. Никогда прежде я не наблюдала его за таким занятием, чтобы он оставался в одиночестве и созерцал. Я не знаю, в кого мы превращались, но нас в эти изменения тянуло все сильнее. Мы стали еще чаще смеяться, танцевать, еще больше обнимать друг друга и любить ночами. Нам будто открылась вторая влюбленность и тихое счастье вперемешку с детской беззаботностью.

Ровно шесть лет назад в Иркутской области произошло наше знакомство, я тогда ехала на велосипеде и везла в прицепе любимую собаку Капу, направляясь в сторону Магадана, а Валера путешествовал из Беларуси в Малайзию. Мы встретились под Нижнеудинском и сначала договорились объединиться на один день, чтобы вместе катить, болтать и поставить совместный ночной лагерь, а после каждый собирался поехать своей дорогой. Валере требовалось повернуть на Монголию, а мне предстояло двигаться дальше по России, на Дальний Восток. Но у наших судеб были другие планы: на второй день знакомства пришел дождь, и мы вдруг решили никуда не ехать, потому что какому дураку, пусть даже велосипедному бродяге, захочется мокнуть под дождем. Даже кошки и собаки отказываются выходить на улицу в такую погоду, и нам тоже не хотелось. Мы остались прятаться в тайге на вторую ночь и договорились дальше вместе ехать до Иркутска. Только когда до Иркутска оставалось всего четыре километра, мы решили в него не заезжать и продолжили ехать до Байкала. Тогда мы уже потеряли голову друг от друга, а Иркутск для нас значил расставание, которого мы постарались избежать. А у Байкала уже оба знали, что этого не случится и после, но еще не решались обсудить это вслух, просто продолжая совместное путешествие до Бурятии. И только там, в горной республике Восточной Сибири мы наконец-то нашли в себе силы признаться друг другу в том, что чертовски влюблены и не хотим прощаться.

Шесть лет назад мы объединились и повернули в Монголию, а сейчас мы снова здесь и наконец-то берем курс на Дальний Восток – ту часть маршрута, от которой я отказалась в пользу нашей будущей семьи. Эта дорога будет новой для нас, ничего дальше Бурятии мы в России не видели, и это вдвойне волнительно, особенно из-за технически сложной дороги, которая предстоит от Якутска до Магадана. И несмотря на всю загадочность нашего духовного преображения и сближения с природой, в этот раз мы были решительно настроены добраться до конца, чтобы не только закрыть свои дальневосточные пробелы, но и, возможно, завершить еще одну важную задачу, которую я не смогла выполнить в прошлый раз.

В Магадане живет моя мама, и за прошедшие шесть лет в наших отношениях ничего существенно не поменялось, мы по-прежнему общаемся не чаще двух-трех раз в год, а иногда и не общаемся вовсе. Каждая из нас живет своей жизнью и не имеет потребности взаимодействовать чаще. При этом я, конечно же, думаю о маме постоянно, почти каждый день. Она говорит, что тоже. Но так сложилась наша жизнь, что в постоянном контакте мы никогда не нуждались. Уже многие годы были сепарированы друг от друга. За это время во мне укрепилась вера, что моя мама не просто женщина, которая меня родила, но и тот человек, который стал моим настоящим учителем. Но не потому, что она как-то направляла меня, а напротив, ее отсутствие рядом породило во мне огромное количество вопросов, которые, я уверена, не возникли бы в моей голове, если бы я жила в нормальной семье. Нормальной в общепринятом смысле, когда родители и дети имеют постоянный и прочный контакт. С пятнадцати лет я была лишена такой связи, и это подтолкнуло меня в длительное и глубокое путешествие внутрь себя. В 2017 году, когда я отправилась на велосипеде в Магадан, во мне еще не было этого осознания, но уже жила потребность добраться до мамы, постучать в ее дом или хотя бы подойти к нему со стороны и подсмотреть за жизнью своего учителя. Мне хотелось восполнить недостающие образы: понять, какой она сейчас человек, как выглядит и как устроен ее быт. Дорога в Магадан была мне предначертана: внутри я это знала еще шесть лет назад, и в этот раз я должна была пройти ее любой ценой.

Забайкальский край сразу начал сводить нас с ума своей красотой. Свинцовое небо и стелившиеся по земле облака, дорожные указатели с немыслимыми названиями вроде Драничной пади захватывали наше внимание, и мы, не отрываясь, как под гипнозом, весь день смотрели в лобовое стекло, жадно впитывая пейзажи этой таинственной земли.

А Амурская область манила своей близостью с Китаем, магнитола то и дело ловила китайские радиостанции. Все дело в том, что Благовещенск – это единственный областной центр России, который расположен на государственной границе. Всего в 850 метрах от него, на правом берегу Амура, находится китайский город Хэйхэ. В докоронавирусные времена в Благовещенске можно было сесть на автобус и почти мгновенно оказаться в Китае по упрощенной схеме, без виз. Но ковид все поменял, и для такого перехода потребовались визы. Когда ковид закончился, визы в этой зоне вновь отменили, а в мае 2023 года между двумя странами возобновились пассажирские перевозки на теплоходах. Но посетить китайский город самостоятельному туристу просто так все равно нельзя: теперь требуется подавать заявку на групповой список, и только в его составе можно высадиться на тот берег.

Мы с Валерой грезили Китаем еще со второго месяца знакомства, он для нас как незакрытый гештальт. В 2017 году наш велопоход завершился в Монголии, мы не смогли уехать дальше, потому что китайское посольство временно прекратило выдачу туристических виз, и мы тогда застряли на полтора месяца в Улан-Баторе в ожидании. Но получилось так, что в Монголии мы просидели столько времени зря: визы так и не возобновили. Спустя полтора месяца стало очевидно, что ждать их больше нет никакого смысла, потому что зима, которая догнала нас за это время, не позволила бы нам ехать по пустыне Гоби. Технически это было уже невозможно и приравнивалось к самоубийству, и нам пришлось сворачивать путешествие.

А сейчас, спустя шесть лет, у нас снова появился шанс побывать в Китае и посмотреть на него хотя бы краешком глаза. А можно и не краешком: если нас пропустят с собаками, то можно и вовсе купить тур на поезде в Харбин – столицу самой северной провинции страны. Или отправиться на курорт Бэйдайхэ у Желтого моря. Нас, конечно же, интересовали не столько сами города, сколько возможное увлекательное путешествие на поезде по огромной территории Китая. Мы обзвонили благовещенские турфирмы, они подтвердили, что готовы принять нас всем составом, только выяснилось, что на групповые списки нужно подаваться за полторы недели до поездки: такой срок требуется для оформления документов в китайском консульстве. Мы не стали ждать столько времени и отложили визит в Поднебесную на обратную дорогу, когда после Владивостока направимся на Колыму и повторно будем проезжать Благовещенск.

Мы двинулись вперед, и через несколько дней ехали уже по Еврейской автономной области, там со мной случился синдром человека-Мишлен, название которого мы придумали сами, и вы сейчас поймете почему. На Дальнем Востоке с наступлением жары начинается пора мошкары, к примеру, в Хабаровском крае мошки – это верный признак начала массового созревания клубники. Но не потому, что они между собой связаны: именно в июне в регионе складываются благоприятные условия для жизни ягод и гнуса – появляется влага и тепло. Мошка проникает повсюду, облепляет тело и лезет в глаза. Вы наверняка помните эпизод из фильма «Поехавшая», основанный на моей первой книге, когда однажды утром я проснулась с побагровевшим и раздутым веком. Теперь, спустя шесть лет, это произошло снова: меня атаковали треклятые кровососы, и я снова проснулась с распухшим глазом, а в дополнение к нему появились еще и отеки по всему телу – меня покусали сразу в нескольких местах. И теперь, такая рельефная, я стала походить на зефирного человечка или человека-Мишлен.

На второй день отек от глаза распространился на губы и, мне кажется, – да что там, это не кажется, а считывается на подсознательном уровне, – что с таким лицом я стала больше похожа на сильно пьющую женщину, чем на зефирку. Оставалось только прилечь на лавку в каком-нибудь парке и заснуть для полного вхождения в новую роль. Ведь кроме лица у меня раздуло кисть, ногу, а после нового нападения мошкары еще и запястье. На вопрос, как защищаться от москитов, местные хекают и отвечают: «Никак». А главврач одной дальневосточной краевой дезстанции несколько лет назад говорил, что лучшей защитой от назойливых насекомых остается только лишь терпение. Я с трудом понимаю, как все эти люди до сих пор не превратились в человеков-Мишлен и о каком терпении они толкуют – я бы здесь точно не выжила.

От укуса мошки (насекомое со слюной передает токсины) может появиться не только зуд, пунцовый цвет, но и болезненный отек и анафилактический шок. От анафилаксии умирают в 20 % случаев. Но в моем случае до этого, к счастью, никогда не доходило. Я специально прикладываю в этом месте еще и фотографию 2017 года, когда со мной это произошло впервые – на ней хорошо виден локальный отек, без распространения.

Быстро распространяющиеся отеки являются одним из симптомов анафилактического шока – сильнейшей аллергической реакции, которая при отсутствии медицинской помощи может привести к летальному исходу. Еще одно опасное состояние – отек Квинке, который характеризуется внезапным и глубоким отеком кожи, подкожной клетчатки и слизистых оболочек в области лица, шеи, конечностей и дыхательных путей. В отличие от обычной аллергической реакции, отек Квинке поражает глубокие ткани и может не сопровождаться зудом, но при его локализации в области гортани или языка возникает затрудненное дыхание со свистом, а после и асфиксия.

У меня, несмотря на раздутый глаз и губы, отечность к гортани не спустилась, я хорошо дышала. На распухшую ногу было больно наступать, и я прихрамывала, но шока не наступило. Думаю, что шок случался только у тех людей, которых мы встречали на своем пути, потому что как ты ни пытайся в ответ на удивленные взгляды объяснять, что это реакция на укус мошки, верят в это немногие.

Валеру мошки тоже стали донимать: в других регионах их назойливое внимание обычно ощущаю только я, а на Дальнем Востоке доставалась уже и ему, но Валера практически бессмертный человек и от укусов никогда не распухает. Помимо гнуса, мы все чаще стали ощущать накопившуюся усталость, когда остановки на отдых хотелось растягивать на подольше. Но отдыхать с мошкарой было невыносимо, и мы продолжали ехать уже по Хабаровскому краю, к большой воде, где из-за гуляющего ветра гнус не уживается.

Однажды утром мы заметили, что на колесах нашей машины сидят необычные существа. Прежде таких представителей фауны мы не встречали, и нам было непонятно, кто это и опасно ли их трогать. Броская расцветка могла служить защитой и предупреждением, что к таким цветастым лучше не прикасаться. Но поскольку загадочные создания сидели на наших колесах, если бы мы тронулись в путь, мы бы их просто раздавили. Поэтому, вооружившись палочками, мы стали снимать их, чтобы перенести в другое место, и обнаружили, что нашими гостями были редкие бабочки экзотической формы.

Природа Хабаровского края отличается уникальностью животного и растительного мира, связано это с тем, что север региона находится в непосредственной близости от полярного круга, а южная граница соседствует с Приморьем – родиной многих реликтовых видов растений и животных. На наших колесах расселись павлиноглазки Артемиды, их усики напоминали папоротник, а густо опушенное тело было похоже на шубку или даже на хлопковый бутон. Концы их крыльев были вытянуты и напоминали хвосты. Мы бережно пересадили красавиц на бетонные блоки рядом, и я принялась гуглить.

Эти павлиноглазки получили свое видовое название в честь Артемиды, греческой богини охоты, женского целомудрия и плодородия. Последнее особенно меня впечатлило. Две Артемиды ночью уселись на колеса нашей машины и заснули…

Нашей семье шесть лет, и за это время мы уже не раз задумывались о детях. Несколько лет назад, когда мы шли пешком по Памирскому тракту и сделали длительную остановку на отдых в единственном городе на Памире, в то время я ложилась в родильное отделение на комплексное обследование и профилактику, меня готовили к естественному зачатию. Но чуда тогда не случилось. При этом признаков для постановки диагноза инфертильности обнаружено тоже не было, и нам рекомендовали продолжать попытки, а Валере отдельно сдать необходимые анализы. Несколько лет спустя, когда мы переехали на Северный Кавказ и я проходила повторное обследование, женский врач вновь не нашла причин, почему я не могу стать матерью естественным путем. Ее тревожил только возраст и угасание моей репродуктивной функции, врач предупреждала, что мне пора поторопиться.

Несколько раз в год мы с Валерой возвращаемся к теме родительства, я всегда являюсь инициатором, но не очень активным, чтобы не давить на супруга, но, чтобы еще раз обсудить, точно ли мы готовы к жизни без детей, ведь мне уже перевалило за сорок. Валера спустя годы тоже сдал необходимые анализы, у него полный порядок, но дети в нашей семье так и не появляются. Мы обсуждаем, как было бы классно, если бы однажды это все-таки произошло, но проговариваем, что для нас не станет трагедией, если их, возможно, никогда и не будет. То есть в этом вопросе мы выбираем «довериться миру», позволяя ему самому вести нас нужной дорогой. Конечно, мы знаем об ЭКО, но оба противимся такому варианту. Это не связано со страхами перед процедурой или ее результатами, дело в нашем мышлении – мы сознательно выбираем отпустить контроль, чтобы родительское желание не переросло в навязчивую идею. Я имею в виду избыточный потенциал, при котором происходит чрезмерное напряжение в энергетическом поле, когда человек завышает важность чего-либо и в конечном счете это перерастает в помешательство.

При этом в сердце я, как женщина, долгое время испытывала надежду, что однажды смогу стать матерью, но сейчас, на момент написания этой книги, мне уже 41 год, и я понимаю, что теперь мои реальные шансы ничтожно малы. Теперь в разговорах мы все чаще касаемся таких тем как суррогатное материнство или ребенок из детского дома. Но эти украшения на наших колесах в виде бабочек Артемиды летом 2023 года в очередной раз всколыхнули мой мир, я подумала, что, возможно, они служат предзнаменованием и все еще может получиться естественным путем. Возможно, это глупо, но иногда я размышляла еще и о том, что в нашей семье не находится места деткам потому, что я до сих пор не уладила свои отношения с мамой и что однажды, когда я все-таки до нее доберусь, разрешится сама с собой и проблема с беременностью.

Тему родительства я затронула не случайно, из-за того, что я являюсь публичной личностью, пишу книги, веду блог, выступаю на мероприятиях и моя деятельность носит социально-значимый характер, это притягивает ко мне внимание и довольно часто, преимущественно виртуально, люди адресуют мне удивительно бестактные сообщения, особенно касающиеся отсутствия детей в нашей семье. Особенно, когда говорят мне, как женщине, о моем бесплодии – ведь принято считать, что если в семье нет детей, то причина кроется именно в женщине. Но у женщин и мужчин бесплодие возникает с одинаковой частотой. Сейчас, когда мы выяснили, что в нашей паре нет физиологических нарушений, я начала изучать этот вопрос глубже и узнала, что существует еще ряд причин, которые могут препятствовать наступлению беременности. В их числе: генетическая несовместимость супругов, иммунологическое бесплодие или вовсе, по утверждению врачей из центра планирования семьи, дело может быть в психологическом аспекте – когда в подсознании могут быть зашиты скрытые мотивы или отрицательные сценарии, блокирующие тело и препятствующие зачатию. То есть в вопросах беременности важны все-таки два аспекта: не только здоровье тела, но еще и психики. Существуют специальные врачи-генетики, которые совместно с репродуктологами и психологами подбирают тактику лечения и преодоления трудностей зачатия. Но в конечном счете их рекомендации сводятся к методам ЭКО и ИКСИ. И это долгая работа с бесконечным хождением по кабинетам и процедурам, взращиванием в себе ожиданий и надежд, которые впоследствии естественным образом и формируют внутри человека избыточный потенциал. Разумеется, для многих пар такой подход – это шанс стать родителями, но мы, из года в год касаясь данной темы, понимаем, что идти такой дорогой не хотим.

И когда посторонние люди задают мне бестактные вопросы о детях, я реагирую как живая, а не как дождевой червь с минимальным количеством нервных клеток. Потому что, ко всеобщему неудобству, являюсь еще и сенситивным человеком и реагирую на физические, эмоциональные и социальные стимулы. Иногда моя реакция на нарушение личных границ бывает реактивной. В ответ люди, как правило, начинают осуждать меня за мои эмоции и обвиняют в невежливой реакции на их насильственное поведение. Доходит до смешного и абсурдного, но иногда прямо так и пишут, что мне не стоило бы отвечать, если тема так меня задевает, не осознавая при этом, что именно их неуважительное поведение является причиной такой реакции.

Долгое время я стыдилась своей чувствительности и думала, что со мной что-то не так, однако с возрастом научилась принимать себя и работать над своими проявлениями. Пройдя через различные кризисы, я много изучала, читала, искала ответы и провела целое исследование или даже расследование на предмет собственной личности. В этот период я поняла, что чувствительность человека в первую очередь связана с особенностями нервной системы, и мне потребовалось время, чтобы принять свою индивидуальность и личный когнитивный скилл, сказать себе: «Да, я такая». Перестать насильно переделывать себя и стыдиться того, что дано мне с рождения и по сути является частью меня. Хотя бы потому, что хороший мозг – это вовсе не мозг большого размера, а мозг, внутри которого размещается сложная нейронная сеть. Я сложная, порой неудобная, иногда даже для себя, но сейчас нахожусь в таком возрасте, когда понимаю, что пришла в этот мир не для того, чтобы меня поняли другие, а для того, чтобы понять себя, и активно работаю в этом направлении. При этом не перестаю быть требовательной к общепринятым границам. Устанавливая их, человек защищает себя от вторжения и влияния, чтобы сохранить свою индивидуальность и не поддаваться чужим убеждениям. Потому что человеческая бестактность не регулируется запрещающими законами, такие безнравственные вмешательства каждый отражает самостоятельно.