Стихотворение Игоря Северянина «В парке плакала девочка…». Путеводитель

68

Северянин И. Соч.: в 5 т. Т. 1. С. 66.

69

Северянин И. Соч.: в 5 т. Т. 1. С. 68.

70

Левонтина И. Б. Жалость, сочувствие, сострадание, участие // Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / Под общ. ред. Ю. Д. Апресяна. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 496–505.

71

Аверинцев С. С. Судьбы европейской культурной традиции в эпоху перехода от античности к средневековью // Из истории культуры Средних веков и Возрождения / Отв. ред. В. А. Карпушин. М.: Наука, 1976. С. 36.

72

Бочкарев А. Е. О жалости и смежных понятиях в русском языковом сознании // Slavica slovaca. 2017. Vol. 52. № 2. P. 110–121.

73

Апресян Ю. Д. Метафора в семантическом представлении эмоций // Апресян Ю. Д. Избранные труды. Т. 2. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Языки русской культуры, 1995. С. 464.

74

Так, например, прочитывал его Лев Мочалов (1928–2019), взявший эпиграфом к поэтическому размышлению о старости начальное полустишие северянинского стихотворения. Общий смысл этого размышления – «неодинаковость» времени, отрада слез и достаточность сочувствия: «Плачь, весна. И капель. И веточка. / Плачь над раненой птичкой, деточка, – / подари ей хотя бы участие! / Если плачется – это счастие!» (Мочалов Л. В. «Время – это неодинаковость…» // Нева. 2007. № 5. С. 3). Ко времени написания этого стихотворения его автору, известному искусствоведу, знатоку «ленинградской школы» живописи, было около восьмидесяти лет.

75

Харджиев Н. И. Маяковский и Игорь Северянин // Харджиев Н. И. От Маяковского до Крученых: Избранные работы о русском футуризме / Сост. С. Кудрявцев. М.: Гилея, 2006. C. 261; Шенгели Г. А. Техника стиха. М., 1960. С. 76. По мнению Сергея Малахова, стихотворение Северянина служит достаточным доказательством того, что «цезура тем значительнее, чем значительней логическая пауза» (Малахов С. Как строится стихотворение. М.; Л.: Земля и фабрика, 1928. С. 31).

76

Цит. по: Северянин И. Царственный паяц. С. 328.

77

Цит. по: Там же. С. 364, 365.

78

Цит. по: Там же. С. 477.

79

См.: Маяковский в воспоминаниях современников / Сост. Н. В. Реформатская. M.: Гослитиздат, 1963. С. 334.

80

Карпов П. Пламень. Русский ковчег. Из глубины. М.: Худож. лит., 1991. С. 289. В силу какой-то аберрации памяти Карпов был уверен, что оба эти стихотворения «напечатаны были впервые в черносотенном „Новом времени“, что накладывало известную тень на репутацию поэта» (Там же).

81

Шенгели Г. А. Стихотворения и поэмы: В 2 т. / Сост., подгот. текста, коммент. В. А. Резвого, биограф. очерк В. Э. Молодякова. Т. 1. М.: Водолей, 2017. С. 344. См. также: Коркина Е. Георгий Шенгели об Игоре Северянине // Таллин. 1987. № 3. С. 89–92.

82

См., напр., воспоминания Ольги Гречишкиной, родившейся и выросшей в Китае в 1920‑е годы в семье русских эмигрантов; оказавшись в старости в Эстонии, она познакомилась с Ю. Д. Шумаковым, когда-то хорошо знакомым с Северянином. В его исполнении мемуаристка услышала и стихотворение «В парке плакала девочка…»: «Милый Юрий Дмитриевич вернул меня к воспоминаниям о маме, читавшей мне это стихотворение! Впоследствии он собственноручно записал мне в альбом эти северянинские строки – один из бесценных его автографов…» (Гречишкина О. Рожденная русской // Гречишкина О. Русские вне России: История пути / Отв. ред. И. Белобровцева. Таллин (так! – К. Б.): Русский Дом, 2008. С. 186). В воспоминаниях Веры Кругловой (1915 г. р.), выросшей в эмиграции в Эстонии, упоминание об этом стихотворении также связано с детством: «В начале двадцатых годов его (Северянина. – К. Б.) концерты в Эстонии собирали полные залы слушателей. Помню, что и я девочкой была на одном таком концерте в летнем театре Усть-Нарвы, куда взяла меня с собой мать. Смутно помню поэта в черном, овации, но, как и следовало ожидать, понятного мне было мало. И все же одно стихотворение я унесла с собой. Это было: „В парке плакала девочка“». В 1938 году 23-летняя мемуаристка познакомилась с Северянином лично, запомнив поразившую ее декламацию поэта: «Северянин читал несколько протяжно, но очень четко, акцентируя те слова, которые хотел подчеркнуть. Мелодия его стиха как бы обволакивала, проникала в суть тебя, говорил он о чем-то красивом, и слова его были необычными, яркими. Это была музыка – музыка слов. Позы он не принимал, пальцы его тонких рук были сжаты. Лицо оставалось неподвижным, только в глазах его что-то зажглось, и это что-то озарило его лицо, скрасило черты. Вероятно, это и была та искра божья, которая отличает настоящих поэтов» (Круглова В. Воспоминания об Игоре-Северянине / Сост., примеч. М. Петрова. Усть-Нарва: Изд. автора, 2006. Цит. по: http://severyanin.lit-info.ru/severyanin/vospominaniya-o-severyanine/kruglova-igor-severyanin.htm).

83

Гандлевский С. Незримый рой: Заметки и очерки об отечественной литературе. М.: АСТ, 2023. С. 10.

84

Наставление анонимного автора в интернете: «Учить текст стихотворения Северянина „В парке плакала девочка“ можно в разном возрасте – он понятен и ребенку, и взрослому человеку благодаря простоте использованных выразительных средств и одновременно глубине произведения» (Образовака. Твой помощник в учебе – https://obrazovaka.ru/biblioteka/severyanin/v-parke-plakala-devochka-stih). Михаил Айзенберг вспоминает, как это стихотворение связывало его с бабушкой: «Высшего образования у бабушки не было, но она окончила гимназию и была страстной читательницей. Бессчетно перечитанные Толстой и Чехов, из поэтов – Блок и Северянин. „В парке плакала девочка…“, „Это было у моря…“ – вот мои колыбельные, и я точно знаю, кого учили наизусть провинциальные барышни перед самой революцией – конечно же, его, Игоря Северянина» (Айзенберг М. Это здесь. М.: Новое изд-во, 2021). Можно предположить, что интерес взрослых к литературе, рассчитанной на детей и подростков, часто объясняется социально-психологической инфантилизацией – стремлением к эскапизму, уходу от повседневных проблем в воображаемый мир детства и т. п. Сегодня такая инфантилизация поощряется еще и коммерчески – созданием и популяризацией литературы, равно адресованной разным возрастам (Transcending Boundaries: Writing for a Dual Audience of Children and Adults / Ed. S. L. Beckett. New York; London: Garland, 1999). Вместе с тем «спрос на инфантилизм» в этих случаях не только негативен, подразумевая простоту этического взаимопонимания и общепонятность коллективных ценностей, когда любовь, честность и доброта не заслонены посторонними и случайными аргументами. Само наличие такой литературы снимает поколенческую конфронтацию и способствует межличностным отношениям взрослых и детей («Cross-Writing» and the Reconceptualizing of Children’s Literature Studies / Children’s Literature. 1997. Vol. 25 (Special Issue). P. 7).

85

Набоков В. В. О хороших читателях и хороших писателях // Набоков В. В. Лекции по зарубежной литературе. СПб.: Азбука, 2001. С. 36. Ср.: «Чтение начинается с перечитывания. Чтение в первый раз – это только подготовка к чтению» (Мешоник А. Рифма и жизнь / Пер. Ю. Маричик-Сьоли. М.: ОГИ, 2014. С. 124). Французское издание вышло в 1989 году.

86

Horstmann A. Zwischen Evidenz und Wahrscheinlichkeit: August Boeckhs «Erkenntnis des Erkannten» // Unsicheres Wissen. Skeptizismus und Wahrscheinlichkeit. 1550–1850 / Hrsg. Carlos Spoerhase, Dirk Werle, Markus Wild. Berlin; New York: Walter de Gruyter, 2009. S. 437–448. Характерно, что апелляция к «понимающему чтению» (теоретически восходящая к Вильгельму Дильтею) приобрела в конечном счете дидактическую окраску – право на такое чтение, которое было бы эвристически озадачивающим, преследовало бы не цель эффективного «присвоения» автора (и, соответственно, заведомую догматизацию педагогического контроля), но свободу эстетической и этической дистанции между автором и читателем (Hörisch J. Die Wut des Verstehens. Zur Kritik der Hermeneutik. Frankfurt a. M., 1988; Baum M. Der Widerstand gegen Literatur. Dekonstruktive Lektüren zur Literaturdidaktik. Bielefeld: Transcript, 2019).

87

Ивкина Е. В. Открытый урок литературы в 5‑м классе по теме «Анализ стихотворения И. Северянина „В парке плакала девочка“». 1 сентября // https://urok.1sept.ru/articles/416729. Ср.: Хазиева Э. Р. Интегрированный урок «Певец природы Игорь Северянин» // https://nsportal.ru/shkola/prirodovedenie/library/2014/11/23/integrirovannyy-urok-pevets-prirody-igor-severyanin; Грудинина О. П. План-конспект урока к предмету «Литература 11 класс» на тему «Чувство доброты и красоты в стихотворениях поэтов начала ХX века» // http://school.xvatit.com/index.php?title; Кутнева О. Н. Игорь Северянин. «В парке плакала девочка», «Что шепчет парк…»: анализ стихотворений. 5 класс // Уроки литературы. 2008. № 8. С. 9–11; Дементьева И. В. Методическая разработка урока «Поэтический мир стихотворения Северянина „В парке плакала девочка“» // http://pedsovet.org/component/option,com_mtree/task,viewlink/link_id,50169/Itemid,188/; Толстихина С. К. Ценностно-смысловые аспекты воспитания экологической культуры учащихся при изучении литературы в 5 классе // http://nature.zabspu.ru/EcoEdu/pyti/ultimate_iF.htm.

88

Алиева Т. И. «Аристократия чтения» – первые шаги к творчеству // Психология творчества и одаренности: Материалы Всерос. науч.-практич. конф. 20–21 апреля 2018 г. М.: МПГУ, 2018. С. 161.

89

Дайхин Т. Л. Особенности восприятия русской классики на уроках русского языка как иностранного (Языковой центр «Диалог», Нью-Йорк) // Филологический класс. 2013. № 4 (34). С. 18. Предвосхищая вопрос американских школьников, анонимный комментатор северянинского стихотворения на сайте «Читай и пиши стихи» суров и пессимистичен: «Справедливости ради отметим, что птица обречена, и предложение несмышленой маленькой девочки может не спасти ее, а лишь продлить мучения. Но поэт намеренно уходит от темы страдания и смерти. Надо понимать, что спонтанный душевный порыв, пусть сам по себе и драгоценный, не равнозначен долговременному заботливому выхаживанию, на которое способен не каждый, вдобавок с непредсказуемым результатом» (https://pishi-stihi.ru/v-parke-plakala-devochka-severyanin.html). Позволим себе пофантазировать о том, возможно ли на практике выходить ласточку с такой травмой. Истории, найденные в интернете, обнадеживают. Возможно! Один из таких случаев освещен особенно подробно: здесь ласточка с поврежденной лапкой (зацепилась за рыболовный крючок) принесена домой, ранка обработана хлоргексидином (который мог бы быть заменен спиртом или йодом), на лапку наложен лангет из бумажной изоленты (во времена Северянина в качестве такого лангета можно было бы использовать бумагу и столярный клей), по подсказке знатоков и доброжелателей пациент содержался в большой картонной коробке со сменными салфетками, питался сверчками и давленными тараканами – и поправился. Увы, чего не было бы у ласточки из нашего стихотворения – это ветеринарных антибиотиков, в описанном случае: «Oftacilox по 1 капле каждые 8 часов в клюв» (https://www.mybirds.ru/forums/topic/134954-lastochka-s-povrezhdyonnoy-lapoy/).

90

См.: Коренди В. Б. Воспоминания об Игоре Северянине. Усть-Нарва: Изд. Михаила Петрова, 2006 (http://severyanin.lit-info.ru/severyanin/vospominaniya-o-severyanine/pisma-i-vospominaniya-korendi.htm).

91

Iser W. Der Akt des Lesens: Theorie ästhetischer Wirkung. 4. Aufl. München: Fink. 1994. S. 36.

92

Изер В. Процесс чтения: феноменологический подход // Современная литературная теория: Антология. М.: Флинта; Наука, 2004. С. 217.

93

Элиот Т. С. Три голоса поэзии (1953) // Элиот Т. С. Назначение поэзии / Пер. С. И. Завражновой. Киев: AirLand, 1996. С. 226.

94

См. пример (около)лингвистической схоластики, призванной выявить в стихотворениях Северянина так называемые регулятивные стратегии – то есть стратегии, направленные на «сотрудничество (творческий диалог) с потенциальным читателем (адресатом)»: «Следует отметить, что достаточно часто регулятивы взаимодействуют в текстовой макроструктуре, образуя различные регулятивные модели, которые целесообразно рассматривать в качестве условных схем, поскольку в каждом конкретном стихотворении они, отражая коммуникативное намерение автора, получают свое наполнение ввиду наличия у составляющих их лексических регулятивов различных типов и видов <…> Для большинства лирических произведений поэта, вошедших в „Громокипящий кубок“, характерен принцип сотрудничества с потенциальным читателем» (Петрова Н. Г. Регулятивные стратегии в поэтических текстах И. Северянина (на материале сборника «Громокипящий кубок») // Вестник Пермского ун-та. 2014. Вып. 2 (26). С. 45).

95

Зинченко В. П. Психология доверия. Самара: СИОКПП, 2001; Штомпка П. Доверие: основа общества. М.: Логос, 2012.

96

Сильман Т. О семантической многослойности лирического стихотворения // Сильман Т. Заметки о лирике. С. 138–139.

97

Благодарю Наталью Грякалову, указавшую мне как на возможное соотнесение этих текстов со стихотворением Северянина, так и на вероятную зависимость «пьес» Блока от стихотворения Фофанова (текст которого Блок вырезал из журнала «Нива» (1903) и вложил в рукописную тетрадь «Моя декламация…»). «Контекстуальная» связь в этом случае представляется не только семантически, но и персонально преемственной: Фофанов – Блок – Северянин.

98

Фофанов К. М. Стихотворения и поэмы. СПб.: Пушкинский Дом, 2010. С. 342. (Сер. «Новая библиотека поэта»).

99

Блок А. А. Полн. собр. соч. и писем: В 20 т. Т. 2. М.: Наука, 1997. С. 58.

100

Там же. С. 59.

101

Гаспаров М. Л. Сверка понимания // Гаспаров М. Л. Собр. соч.: В 6 т. Т. 3. Русская поэзия. М.: Новое литературное обозрение, 2022. С. 817.

102

Суждения о том, что стихи заведомо не поддаются пересказу «в прозе», никуда не ведут в исследовательском отношении и выглядят эксцентрично, подразумевая, что они либо не подлежат вообще никакому пересказу, либо могут быть пересказаны другими стихами. См., например: «Пересказывать стихи и не нужно. Само стихотворение всегда гораздо понятнее, чем пересказ» (Маймин Е. А. Афанасий Афанасьевич Фет: Книга для учащихся. М.: Просвещение, 1989. С. 43).

103

Более подробно о метрических особенностях стихосложения Игоря Северянина: Харджиев Н. И. Маяковский и Игорь Северянин // Харджиев Н. И. От Маяковского до Крученых: Избранные работы о русском футуризме. М.: Гилея, 2006. С. 259–268; Lauwers L. Igor’-Severjanin. His Life and Work – The Formal Aspects of His Poetry. Leuven: Uitgeverij Peeters, 1993. P. 93–114. См. также ценные наблюдения Кирилла Корчагина о роли цезур в творчестве поэта: Корчагин К. Русский стих: цезура. СПб.: Алетейя, 2021. С. 213–215, 218, 332–335, 345, 358, 420–423, 439.

104

Scherr B. P. Russsian Poetry: Meter, Rhythm, and Rhyme. Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press, 1986. P. 120.

105

Северянин И. Теория версификации (Стилистика поэтики) // Северянин И. Соч.: В 5 т. Т. 5. С. 188. «Кода, – поясняет он здесь же, – придаток» (С. 179).

106

Scherr B. P. Russian Poetry. P. 120.

107

Вышеславцева С. Г. О темпе стиха // Звучащая художественная речь: Работы Кабинета изучения художественной речи (1923–1930) / Сост. В. Золотухин, В. Шмидт. М.: Три квадрата, 2018. С. 219, 252, 175.

108

Там же. С. 175.

109

Усиленное еще и тем, что в слове «посмотри-ка» безударное по- произносится, как па-, то есть в первой строке имеем повторение: ПА-ПЛА-па-ПА.

110

Северянин И. Теория версификации (Стилистика поэтики) // Северянин И. Соч.: В 5 т. Т. 5. С. 211–212.

111

Брюсов В. Звукопись Пушкина (1923) // Брюсов В. Собр. соч.: В 7 т. Т. 7. М.: Худож. лит., 1975. С. 137–138.

112

Северянин И. Соч.: В 5 т. Т. 5. С. 54.

113

Тынянов Ю. Проблемы стихотворного языка: Статьи. М., 1965. С. 133.

114

Григорьев В. П. Поэтика слова. М.: Наука, 1979. С. 251–283.

115

Герта Монахова (Гарафутдинова) обратила мое внимание также на метрико-семантическую закольцованность стихотворения: «только в первом и последнем стихах появляется сверхсхемное ударение (в пАрке плАкала – мИлой, мАленькой), и еще появление на аналогичных позициях в этих стихах слов „девочка“ и „дочери“» Так «происходит эволюция образа от девочки до дочери – через открытие в девочке личности/человека (способность сопереживать как чисто гуманистическая черта) мужчина сам дорастает до отцовства» (Письмо к автору от 4 мая 2016 года).

116

Подробно: Богданов К. А. В сторону (от) текста: Мотивы и мотивации. М.: Новое литературное обозрение, 2023. С. 12–26.

117

Иногда обилие многоточий является результатом редакторской правки – как это произошло, например, с изданиями стихотворений Афанасия Фета, вопреки авторской пунктуации (Генералова Н. П. Текстологические проблемы изданий стихотворений Фета // А. А. Фет: Материалы и исследования. Вып. 1. М.; СПб.: Альянс-Архео, 2010. С. 13–14). Северянин, переписывая в 1935 году от руки сборник «Громокипящий кубок», сохранил знаки препинания первого издания.

118

Волынец Т. Производное слово в художественном мире поэта // Slavica Wratislaviensia. CXLVII. Wroclaw, 2008. С. 533–539.

119

Аксаков К. Опыт русской грамматики. Часть 1. Вып. 1. М.: В тип. Л. Степановой. 1860. С. 65. 2‑е изд.: Аксаков К. С. Полн. собр. соч. М.: Тип. П. Бахметева, 1880. Т. 3. Ч. 2. С. 62–63. П. М. Бицилли полагал, что поэтизации слов с уменьшительно-ласкательными суффиксами способствовало сближение стихии народной речи с культурой «дворянских гнезд» (Бицилли П. М. Заметки о роли фольклора в развитии современного русского языка и русской литературы // Бицилли П. М. Избр. труды по филологии. М.: Наследие, 1996. С. 213–214).

120

Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. Вып. 3. Харьков: Д. Н. Полуехтов, 1899. С. 92.

121

Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М.: Высшая школа, 1972. С. 98. См. также: Спиридонова Н. Ф. Русские диминутивы: проблемы образования и значения // Известия АН. Серия литературы и языка. 1990. Т. 58. № 2. С. 13–22.

122

См. показательную ошибку в романе Василия Аксенова «Кесарево свечение», в котором автор по памяти цитирует стихотворение Северянина: «Посмотри-ка ты, папочка, У малюсенькой ласточки Переломана лапочка!» (Аксенов В. П. Кесарево свечение. М.: Изографус, ЭКСМО-Пресс, 2001. С. 379). Предсказуемо также часто встречающееся в интернете «Я возьму птичку бедную» вместо «птицу бедную» (напр.: Мануковская Т. Девочка с антенной и летающие парты. Американские приключения русской учительницы. М.: Издательская система Ridero, 2016).

123

Резанова З. И. Деривационные модели формирования русской ценностной картины мира // Картины русского мира: аксиология в языке и тексте / Отв. ред. З. И. Резанова. Томск: Изд-во Томского ун-та, 2005. (Сер. «Монографии», вып. 13) С. 196, 200, 231 («Примеры такой функциональной направленности диминутивного суффикса мы обнаруживаем в литературе для „самых маленьких“, где автор с помощью концентрации диминутивных производных в описании в сочетании с другими средствами сознательно формирует образ повествователя как „большого, сильного, доброго, распространяющего свою добрую волю на слушающего, который маркируется как маленький, любимый“» – со ссылкой на: Плямоватая С. С. Размерно-оценочные имена существительные в современном русском языке. М., 1961. С. 60). Примерно в том же ключе рассуждает Михаил Эпштейн, усматривая в использовании уменьшительно-ласкательных суффиксов еще более широкую социально-психологическую мотивацию: «Уменьшительные суффиксы – это своего рода магические заклинания, которыми мы приручаем хищные вещи мира сего, задабриваем их, осваиваем, укрощаем, делаем послушнее и податливее. <…> Такой язык не желает становиться на сторону больших людей, остается на стороне маленьких. <…> В мире суровом и бранном (в обоих смыслах этого слова) он несет весть о вечном младенчестве человека и о материнской любви к нему <…> втихую беседует с людьми, исподволь проповедует кротость и радость, внушает им веру в себя, творит соразмерный им мир» (Эпштейн М. Чик и ек. Как мир нас уменьшает, а мы его – в ответ // Слово/Word. 2010. № 66. http://magazines.russ.ru/slovo/2010/66/ep9.html).

124

Иначе думает автор анонимного комментария к стихотворению на сайте СтихиРус24: «Девочка поднимает травмированную птицу и бережно укутывает ее в платочек, который сняла с головки. <…> Похвальна реакция отца, который не только не стал ругать ребенка за снятый платок и жалость, но и по праву возгордился дочерью». Сломанная лапочка здесь же превращается в сломанное крыло: «Забота о ласточке выше, чем боязнь замерзнуть и простудиться, в этот момент в мире для ребенка существует только птичка и ее поломанное крыло» (https://stihirus24.ru/igor-severyanin/862-v-parke-plakala-devochka).

125

Фольклор Тверской губернии: сборник Ю. М. Соколова и М. И. Рожновой, 1919–1926 гг. М.: Наука, 2003. С. 115; Энциклопедия суеверий / Сост. Е. Миненок, Э. Рэдфорд, М. А. Рэдфорд. М.: Миф; Локид, 1995. С. 329; Панкеев И. Русские обряды и суеверия. М.: Яуза, 1998. С. 334. Ср.: «Носовой платок – страдание» (Караулов Ю. Н. Русский ассоциативный словарь: В 2 т. Т. 1. М.: АСТ, 2003. С. 615).

126

Роль современного мужчины: Карманная книга для молодых людей, желающих усвоить себе вкус, понятия, привычки, воззрения, изящные манеры светского образованного человека. Изд. К. Ю. Мещерского. М.: Тип. И. И. Смирнова, 1877. С. 29.

127

«В руках у нее был свернутый комочком носовой платок, который она все время прижимала ко рту, – это была мода того сезона у молодых актрис» (Тэффи Н. «Псевдоним»), «Я себе представляла ее в длинной черной вуали, с носовым платком в руке» (Тэффи Н. «Воспоминания»), «Мамка медленно и молча стала подымать подол сарафана. Подняла, разыскала в нижней клетчатой юбке карман, вытащила носовой платок, напоминавший размерами салфетку, медленно опустила сарафан и тогда уж всхлипнула и вытерла глаза и нос» (Тэффи Н. «Письмо»), «Бывают неприятные и некрасивые минуты жизни, когда обыкновенная женщина, тупо уперев глаза в этажерку, мнет в руках носовой платок и говорит дрожащими губами: – Мне, собственно говоря, ненадолго… всего только двадцать пять рублей» (Тэффи Н. «Демоническая женщина»), «А жена его молча утирала глаза кружевным платком» (Тэффи Н. «Кроткая Талечка»), «Голос Вали Балкашиной при этих словах вздрагивает от волнения, а глаза внезапно наполняются слезами. Тотчас же из‑за пояса извлекается кружевной платочек, и тихое неожиданное всхлипывание раздается в светлой приемной <…> Ну да, конечно, о-о-чень хо-ро-шо… – срывающимся голоском доканчивает Ника и тоже достает из‑за пояса кружевной платочек, которым закрывает свои карие, оживленно сверкавшие до этой минуты глаза» (Чарская Л. «Дели-акыз»), «Я крепко стиснула носовой платок зубами, чтобы не разрыдаться навзрыд» (Чарская Л. «За что?»), «Madam начальница подносит батистовый платок к глазам. Вздрагивают ее полные плечи» (Чарская Л. «На всю жизнь»), «Потянулись за носовыми платками в карманы дрожащие руки. Послышались всхлипывания, сморканье, прерывающийся от волнения шепот» (Чарская Л. «Ради семьи»), «Когда она вошла туда, то увидела нарядно, совсем не по-домашнему одетую молодую даму, лежавшую на кушетке с лицом полуприкрытым носовым платком, который она держала y глаз. <…> Прерываемым слезами и всхлипыванием голосом она кричала» (Чарская Л. «Тяжелым путем»), «Кто-то поднял ее, поставил на ноги… Кто-то подал носовой платок… Кто-то утер ей слезы…» (Чарская Л. «Записки сиротки»), «– О, это был человек! – восклицала Маргарита Артемьевна и прикладывала кружевной надушенный платок к глазам. А рядом горячо, искренно плакала Зиночка, по-детски комкая весь промокший носовой платок» (Чарская Л. «Лесовичка»), «Ника быстро вынимает из кармана носовой платок, прикладывает его к губам и, делая страдальческое лицо, подходит к кафедре» (Чарская Л. «Т-а и-та»), «Жизнерадостная блондинка Парфенова, которая только что собиралась бойкотировать немку Кранц, теперь плачет трогательно и беспомощно, по-детски, тиская мокрыми пальцами смятый в комок носовой платочек (Чарская Л. «Игорь и Милица»), «Глаза Марии Александровны увлажнились слезами; ее лицо раскраснелось. Она поднесла платок к глазам и тяжело дышала в ожидании ответа дочери» (Чарская Л. «Особенная»), «При этих словах у юной француженки показались на глазах слезы, она вынула из кармана платок, чтобы вытереть их» (Чарская Л. «Умница-головка»).