Морис. И на Земле рождаются ангелы

Попытки Мориса обучить кого-то навыкам навигации снова не увенчались успехом. Опять полный провал. Он описал энергетический фон Ионы и Дул, постарался найти в них свои особенности по сравнению с другим юнами, но ничего не обнаружил. Значит есть еще что-то очень важное, что он упустил, а может пока просто не видит, но что?

Нужно было лететь дальше, он так мало прошел, его не покидала надежда увидеть иной мир. Пусть плесень, пусть бактерия, но в ином мире. Может Земля не одна в галактике, ведь не может быть, чтобы мы были одни. Он сидел на балконе своего нового дома и смотрел на отражение звезд в океане – голубые точки. Морис вспомнил про те голубые факела, что явились ему в той пустыне. Откуда они взялись? Он на самом деле их видел, вернули ему силы и сказали, что еще встретятся. Хорошо бы. А может, именно они и дали силу. Может, не он ее открыл в себе, просто выбрали его и дали, как дают воину оружие для защиты. Но если так, то какова их цель, зачем они это сделали? Сидел и рассуждал, ища ответы в лабиринте вопросов.

Он уже не молод, седина припорошила голову, на руках морщины. Скоро его путь закончится. Он не жалел об этом, даже наоборот, был рад, что когда-то все кончится, и сможет отдохнуть. Морис получил знания о гравитации и пространстве, и со спокойным сердцем отдаст их так же, как и получил.

Сообщив совету посвященных о своих планах, как обычно, без провожаний, сел в кресло навигатора, включил звездную карту, немного покрутил, о чем-то задумался и ткнул пальцем в самую дальнюю точку маяка. И сказав сам себе «прыгать так прыгать», соединил отправную точку с орбиты Земли на 10 световых лет вперед. Прыжок был легким, как будто ничего и не произошло. Даже листки бумаги, что лежали на столике, не пошевелились. Ни хлопка. Даже мониторы не моргнули. Сразу запищали датчики, сообщая об изменение звезд относительно корабля. Он подождал подтверждения. Расчеты были практически в реальном времени: через минуту точка выхода корабля совпала с точкой маяка. «Ну вот, поехали дальше» – подумал он и соединил ближайшую звезду с отклонением в пять месяцев. И снова прыжок, потом еще и еще. К концу смены (тут можно считать только смены, они длились не 24 часа как на Земле, а чуть больше 38 часов, так было легче, нет восхода, нет заката, только серебро звезд) он достиг звезды.

В этот раз ему повезло: больше планет, были огромные и малые. Здесь он задержался почти на месяц, но после посчитал, что, если будет тратить по месяцу на изучение каждой звезды, далеко не улетит, их миллиарды. Ему и ста жизней не хватит на их изучение, а у него она всего одна. Было решено сузить район поиска. Теперь для него было важно выбрать только те звезды, которые наиболее приближены к спектру Солнца. Далее определяем только ту орбиту, на которой может быть подходящая температура. Все остальное решил пока отсеять. Пусть другие экспедиции изучают обломки и газы, радиацию и геологию, а он будет строить карту навигатора.

Так и сделал. Месяц за месяцем, прыгал от звезды к звезде, вот уже 10 опорных точек для маяков, вот уже 20 звезд позади, еще с десяток и еще. Они пролетали как-то незаметно, алые, голубые, желтые и красные. Те звезды, которые не подходили под шаблон, пролетал мимо. Отмечал на карте навигатора очередную точку для прыжка и тут же прыгал дальше. Если посмотреть на галактики, она была еще лишь условной, исследовал всего-то несколько миллиметров. Как же огромен этот мир, а ведь галактик так много, и он пока тут один. На очередном прыжке был уже в 83 годах от Земли. Старался держал путь настолько прямо, насколько это вообще возможно в космосе, когда звезды разбросаны то справа, то слева, то снизу, то сверху, нет прямой дорожки.

Он вышел из прыжка. Аппаратура сообщила все, что смогла. Звезда подходила. Теперь надо сделать с три десятка корректирующих малых скачка, чтобы определить наличие планет и посмотреть, что там и как. Голые и холодные планеты. У одной было аж 43 спутника, как у обычной газовой планеты. Но на месте другой планеты, где по всем расчетам она должна была находиться, тянулось широкое астероидное кольцо. Создавалось впечатление, что планета так и не сформировалась, оставив в неизмененном виде первичный материал. «Опять пусто» – решил он и уже хотел было лечь отдохнуть, а с утра отправиться дальше, но что-то его остановило. Пришла глупая идея. А что, если действительно тут первоисточник? Что из себя он представляет, как много тут железа, да и всего остального? Может, это послужит для других экспедиций материалом. В прочем, что тут гадать, надо просто осторожно посмотреть. Он уже натыкался на скопление железа, его было так много, что человечеству хватило бы на всю жизнь. Если оно есть и тут, значит есть и другие металлы. Спать не хотелось. Что ему еще оставалось делать, как разве не разговаривать самому с собой. Вот он и полетел дальше.

Роботы, что находились на борту, задача которых все фиксировать и передавать данные на борт корабля, разлетелись в разные стороны, теперь оставалось только ждать. К утру поступили первые данные: лед, застывшие газы, камень, камень, железо, еще железо, золото, стекло. Датчики попискивали, считывая данные со всех роботов. Снимки поступали в разных диапазонах. Морис ждал, здесь он проведет дня два и на этом кончит. И вдруг на одном из промелькнувших снимков он что-то заметил. Как ошпаренный подскочил к монитору и приказал вернуть снимок за снимком. Они мелькали медленно, но все не то. Неужели показалось? Он смотрел, не отрываясь от монитора. И вот. «Стоп!» – приказал он, и снимок остановился.

Сердце забилось, кровь, шипя, побежала по венам. Он присел и осторожно, как бы не спугнуть, будто это бабочка, которая могла улететь, увеличил снимок. Полукруг сферы, ровные соединения плит, это обшивка, это не природное, это… он быстро дал команду сообщить, откуда пришел снимок. Край кольца. Можно осторожно подлететь и поближе взглянуть. Дал команду роботу вернуться обратно и начать исследовать находку. Морис не находил себе места. Всего один снимок, как бы не потерять этот объект, этих глыб тут триллион, малых и больших, легко упустить. Тогда он направил в эту зону еще с десяток роботов, может они смогут теперь его найти. Лишь бы не упустить.

– Я не улечу отсюда пока не найду тебя, – так решил Морис и терпеливо сел ждать отчетов.

Первый раз роботы-разведчики летели быстро. Они не фиксировали точку съемки, просто снимали все, что видели и через определенный период времени передавали данные на борт. Поэтому пришлось медленно, шаг за шагом возвращаться, крутя камерами во все стороны, лишь бы не упустить. И он нашел ее. Огромная полусфера, ее бока сверкали на фоне черного неба. Морис дал команду осторожно приблизиться. Перестал дышать и весь погрузился в монитор. Камеры приближались, они измеряли размер, излучение, возможный состав материала, всевозможными датчиками прощупывали столь удивительный в этом хаосе предмет. Примерно через шесть часов он имел полную 3D картину этого объекта. Вывод был однозначный – она рукотворного происхождения, огромная, просто огромная, более 230 километров в диаметре. Сейчас Морис не ликовал, а только с грустью думал: «Что случилось с тобой? Что заставило твою планету разорваться? Значит вы все погибли». Грусть овладела им, отошел от мониторов, вышел в другую комнату. Ну вот, он нашел, что искал. Но радости не было, была только печаль. Выпив кофе, улегся отдыхать. Обычно после кофе сладко спал, но не сейчас. Так и не смог уснуть, слишком много произошло за последние часы. Он вернулся в операторскую, уселся и стал дальше изучать артефакт.

Пролетело несколько суток, почти не вставал. Какой же должна быть цивилизация, если смогла создать такой огромный объект? На корабль он был непохож. Хотя откуда ему было знать, какие корабли вообще существуют в галактике? Может это большая космическая станция? Да, возможно. А может там есть останки погибших? От общего изучения Морис перешел к более детальному. Теперь его не смущала столь идеально построенная и подогнанная конструкция. В ней он не увидел иллюминаторов, ничего похожего, не было люков или шлюзов, ни антенн, ни торчащих датчиков, все ровно, как будто они стремились создать просто идеальный шар для космического гольфа. Оставалось заглянуть с обратной стороны и попробовать проникнуть внутрь. Сфера была разорвана, следов гари или оплавления не было видно. Залетев со стороны повреждения, Морис увидел только идеальную ячеистую сетку, похожую на соты, она пронизывала все внутреннее пространство. Возможно, эти соты служили внутренним каркасом, но никаких мелких деталей, проводов или арматуры, которые обычно торчат из любой разбитой техники, не было. Были только ровные, в некоторых местах погнутые во время разрыва соты, и все.

Следующие сутки Морис, управляя роботами, проник внутрь артефакта. Его ждало разочарование: ничего. Ровные, вылитые стены. Как будто кто-то все за собой прибрал, оставив только этот каркас монстра. Так прошла неделя, что бы он ни делал, ничего не мог найти. Ни символов на стенах, ни намека на оборудование или останки погибших. Складывалось ощущение, что этот объект вообще не должен был тут находиться, ему тут не место. Теперь Морис уже не печалился. Он все же смог найти доказательства, что Земляне не одни в этом мире. Значит настанет время, и он рано или поздно найдет их.

Срезав несколько тонн образцов и установив маяк для последующей экспедиции, Морис упаковал в контейнеры артефакты. Корабль двинулся дальше по астероидному кольцу. Может ему повезет, и он найдет еще несколько объектов от погибшего корабля. Через неделю поиски были прекращены, ничего не удалось найти. Но сейчас Морис ликовал. Не зря проделал свое путешествие к звездам, был доволен собой. Радовался и мысленно благодарил всех тех, кто построил корабль, кто поддерживал его, любил, верил. Теперь пора лететь домой. Он сел в кресло первого звездного навигатора, отметил точку текущего положения. Сперва сделал первый прыжок, чтобы выйти за пределы звезды, отмерил координаты для маяка, а после, еще несколько раз сверив настройки, вытянул руки и пальцами коснулся двух противоположных точек. Одна из них указывала на ближайший маяк, а другая на то место, где он сейчас находился. Медленно соединил точки. Щелчок, аппаратура подтвердила скачек, он возвращался домой.

10

Уже через полчаса после того, как он ступил на землю Ариадны, его обнимали члены совета посвященных. Они плакали и радовались, что он снова с ними, не скрывали своих эмоций, признавались, что боялись потерять надежду на его возвращение, ведь Морис отсутствовал более года. Всем хотелось что-то рассказать, кто чего добился, что нового. Они не были похожи на серьезных и обремененных заботами ученых, выглядели как маленькие дети, которые, то и дело перебивая друг друга, все болтали и болтали. Морис не торопил их, ждал, пока они выговорятся. Узнал о восстановлении популяции карликовых жирафов, которые почти вымерли, о новых разработках в области связи и защиты капсул для жилых модулей на Марсе, о том, что было завершено строительство шестого по очереди города для туристов Мила и заканчивается двадцать пятый уровень в Наи. Узнал, что есть успехи в создании двигателей с антигравитационным блоком, которые позволят не использовать колеса в машинах (машины смогут скользить вдоль земли), что в разных странах было открыто 14 представительств миротворцев. Рассказали о выпуске юнов, о том, что Квадра (эту девочку Морис нашел в трущобах Индии) входит в стазис и видит то, что происходит в других точках Земли. Это было ново не только для миротворцев, но и для Мориса. Когда все выговорились, выплеснули все из себя, то как по команде замолчали и с открытыми детскими глазами вопросительно посмотрели на Мориса, мол, а что там у тебя, есть что рассказать, давай, мы ждем.

Он говорил не спеша, чтобы они успели все осознать, успели понять, насколько это важно. Да они и так все понимали. Молчали и слушали, их мышцы то напрягались как пружинки, то слабо таяли. Они моргали, будто в глаза попал песок, то прикрыв рот ладонью, чтобы не прервать рассказ Мориса, продолжали слушать его удивительную повесть звездного странника. Он достал из кейса кусочек обшивки, и все замерли. Молчание длилось не одну минуту, они не верили тому, что видят. Не может быть! В это трудно было поверить. Так много фантазий, так много надежд, и вот оно, доказательство. Но даже когда Морис держал это в руках, они все еще не верили и думали, что Морис над ними решил пошутить. Они терли кусочек метала, всматривались, готовы были даже лизнуть и попробовать на зуб, чтобы убедиться, что это не подделка. Слов не было, даже не знали, что и сказать. Просто были растеряны, в глазах был восторг, удивление, сомнение и даже, как не удивительно, страх. Кто они, на сколько опасно вступать с ними в контакт? Об этом задумывались многие, и есть чего опасаться.

Данный артефакт было решено не придавать огласке, пока его окончательно не изучат. Однако о самой экспедиции к другим звездам, было решено сообщить. Мир загудел, он буквально взорвался. Биржевые рынки не знали, что делать: акции то взлетали то падали. В конце биржевую торговлю остановили от греха подальше. Священнослужители пищали и кричали, что надо остановить это. Чего они испугались? Опровержения своей религии. Всем хотелось узнать, как это, каково быть там. Но Морис отказался от какого бы то ни было интервью. Как всегда, он придерживался нейтралитета в политике и экономике. Страны заявили, что один человек не имеет права представлять человечество, что надо создать научную экспедицию из членов разных стран. Они просто боялись остаться в стороне, не у дел. Опять страх и зависть. Однако многие страны наоборот с радостью приняли данное сообщение и предложили свои скромные силы.

Морис согласился, что пора бы и вправду создать исследовательский челнок не из одного навигатора. Он понимал, что не все успевал делать, нужна команда, поэтому началось строительство целого исследовательского крейсера. Но пока он будет летать один.

Инженеры изучили артефакт и выдали заключение. Это металл, в состав входили композиты, что делали его достаточно гибким. Но главное – он был многослоен и между этими слоями проходила ячеистая в виде все тех же сот сетка, она была мелкая и двигалась кругами. Тем самым, если сложить все ячейки сетки одну на другую, то получалось, что соты перекрывали сами себя. Вопрос: зачем это делать? И главное – эта сетка была полая, как капилляры в организме теплокровных, будто по ним что-то бежало для охлаждения или… Пока никто не мог дать ответа, но работа по-настоящему ювелирная, с микронной точностью.

За раскрытие тайны обшивки сразу взялись физики, химики, инженеры и даже биологи. Благодаря совместной работе они уже через неделю выдали первый отчет. Итак, сетка помогает задерживать дополнительно 30% радиации, эта же сетка повышает прочность материала на 25%, а чтобы достичь такого результата, используя обычные материалы, необходимо было увеличить толщину корпуса как минимум в три раза. Также, сетка была эластична, что в условия жуткого холода и жуткой жары давала минимум деформации. Пока Морис читал все эти отчеты, инженеры уже предложили свой план по созданию подобной брони, а именно – послойное напыление металла, а между слоями накладывать матрицу сот, которая после нагрева оставляла вместо себя только пустоту. Было решено начать испытания.

После каждого возвращения Морису было важно заняться обучением своих детей, ведь только они обладали навыками звездного навигатора, поэтому все транспортировки на Марс и на орбиту Земли временно откладывались. Он брал детей и отправлялся куда-нибудь подальше. Туда, где практически нет человека. Туда, где они могли спокойно медитировать, чтобы искать свой путь и оттачивать новые навыки.

Морис стал постигать управление предметами, передвижением их без рук. Считал, что руки только мешают. Все можно сделать с помощью мысли, ведь мысль материальна, а если она материальна, значит можно направить эту энергию мысли в работу. Он уже смог многого достичь. Мог смотреть на предмет и не только двигать его, но и изменять частично его составляющие. Так, стакан воды, что висит в воздухе, мог закипеть. А когда Морис представлял, что вода – это пар, то когда он переворачивал стакан, вода выливалась, а дальше все зависело от его желания, превратить ли его в пар мгновенно или постепенно. Если мгновенно, то происходил сильный хлопок, похожий на взрыв, пар за доли секунд разрывал воздух, обжигая все вокруг, и так же быстро остывал.

Удивительно, что могут делать наши мысли. Они материальны. Мы мыслим, значит мы творим свой мир. Самый большой секрет состоит в том, что нет никакого секрета. Все просто, надо только поверить и раскрыться, чтобы твоя энергия вернулась обратно к тебе, зациклилась вокруг, не растворялась вовне, а наоборот – притягивала все больше, больше, и тогда ты начинаешь ее ощущать. Морис любил сидеть и в воздухе рисовать картины. Они могли быть из чего угодно: из опавших листьев, пыли, перьев или песка. Они трансформировались, переходя из одного образа в другой: вот лошадь, она скачет и уже через минуту от нее ничего не остается, а вместо нее появляется храм, который медленно рассыпается под дуновением ветра. Он думал, и то, о чем думал, могло самопроизвольно появиться. Если Морис шел по песку, то за ним могла тянуться чья-то фигура. Осторожно ступая, за ним следовал сотворенный из песка барс. Но иногда Морис начинал творить.

Однажды Иона и Дул сидели в пустыне, они учились постигать форму. Тяжелая работа, но ее надо было освоить. Они устали, выдохлись. Уже был закат, и надо было возвращаться, тогда их отец сказал:

– Смотрите.

Он напомнил им, что все, что нас окружает, состоит из одного и того же, одни и те же элементы, одна и та же субстанция. И пока он говорил, песок вокруг Мориса зашевелился, будто под ним прополз огромный червяк, земля вздулась, и песок закружился вокруг их отца.

– Все это наш первоисточник, наш корень, – сказал он и посмотрел на кружащийся хаос.

Поднятый с земли песок, закружившись, стал формироваться в шар, огромная круглая многотонная песчаная сфера стала сжиматься. Снаружи сфера вращалась в одну сторону, а внутри в другую. От этого песчинки терлись, создавая электрические разряды. Шар засверкал, а после Иона и Дул, сидя более чем в тридцати шагах, ощутили на своей коже жар. Шар стал накаляться и краснеть.

– Вся энергия изначально присутствует во всем, – спокойно сказал он. Они услышали его, хотя вокруг все ревело, как будто ты находишься в эпицентре урагана.

От сферы стали отделяться небольшие куски тягучего материала. Они быстро вращались вокруг шара, как планеты по орбите. Сгустки сжимались, сначала в бесформенные комки, но уже через минуту были идеально ровные. Дети смотрели на зарождение звезды и ее планет. А потом все стало рассыпаться, и лишь маленькая кучка песка, что была в самом центре сферы, оставалась висеть и раскаляться все больше и больше. И вдруг она вспыхнула так ярко, что все быстро закрыли глаза руками, а потом все погасло. Казалось, что после такой вспышки мир погрузился во тьму, стало темно и тихо.

– Мы состоим из этой энергии. Нас пронизывают ручейки иной материи, которую мы не видим и не ощущаем, но она позволяет нам ей пользоваться. Ученые не могут нам все объяснить, они многое не видят. Мир не такой простой, как мы привыкли его видеть. Мы существуем в трехмерном измерении, но делая прыжки, мы используем другие законы, – он, пожалуй, рассуждал сам с собой, чем говорил с детьми. – Мы взломали этот код, проникли туда, где в одной и той же точке есть начало и конец, поэтому мы перемещаемся в пространстве. А может и нет, – и помолчав, добавил, – может наоборот – пространство перемещается, а мы стоим на месте, – и от этого нелепого вывода засмеялся. Да, было над чем подумать. В самом конце он добавил, – это четвертое измерение.

11

Вернувшись обратно в Ариадну, Морис почувствовал себя птицей в золотой клетке. Нани создала для него сказочный дом, настоящий храм с цветными витражи. Когда сияло солнце, все комнаты напоминали картинку из калейдоскопа. Это как в детстве, найдя какое-то стеклышко, ты с изумлением смотрел сквозь него, представляя сказку. Вот и сейчас его новый дом был сказкой, в нем было все: и открытый бассейн в нише скалы, и рабочий кабинет, заставленный его отчетами и артефактами, огромный зал для приемов, достойный королей, а еще удивительная кровать. Только в ней он спал редко, привык жаться к переборке корабля, предпочитал брать плед и уходить к океану. В этом суматошном мире он стал одиноким. Просыпался и не знал, чем заняться. Шлялся по берегу, ходил по городу. Его никто не узнавал, ну и прекрасно. Для всех он был легендой, чем-то недостижимым, поэтому если даже кто-то и останавливал на нем взгляд, улыбнувшись, тут же отворачивались, мол извините, ошиблись.

Теперь Морису не надо было летать, он просто прыгал из одной точки планеты в другую. Однажды, правда, угодил в ужасный холодный шторм. Не понимая, что произошло и куда его вообще занесло, он прыгнул в открытый космос подальше от этого ужаса, но и там оказалось не лучше: одежда мгновенно замерзла, а глаза ослепил яркий солнечный свет. Пришлось вернутся обратно в шторм, создав сферу защиты, и уже после подняться выше облаков и чуточку перевести дух. Да, прыжки не так просты, как кажутся, он уже работал над тем, чтобы при переходе не сразу самому перемещаться, а перебрасывать образ для защиты тела, иначе можно вляпаться в большие, вернее сказать, смертельные неприятности, но над этим надо было еще работать.

Сейчас Морис перебрался в Японию, давно хотел ее посетить. Оказалось, там ужасно шумно и грязно. Люди бегали как муравьи, туда-сюда, что-то делали, покупали, кричали… «Странные они», подумал Морис и стал спускаться с какого-то балкона вниз. В каждой стране все одно и тоже. Сейчас культура стерлась, от нее почти ничего не осталось. Прилетишь в Париж – те же дома, та же одежда и та же пища. Прилетишь в Москву или Лондон – все одно и тоже. Поэтому для разнообразия, потолкавшись в городе, он прыгнул подальше от суеты. Морис Японский язык не понимал, его тоже не понимали, приходилось объясняться на пальцах, что, в прочем, большого результата не дало.

Интересно, люди с разным языком порой не могут понять друг друга, а что тогда говорить про другие цивилизации, у которых может быть физиология совершенно другая, да может они и не увидят тебя, так же, как и ты их. Разве ты понимаешь, что тебе говорит дельфин? Нет, ты только чувствуешь его эмоционально, но не более того. «Ладно, встретимся и будем разбираться что к чему», подумал Морис и направился к непонятной вывеске с изображением бойца Кендо. Очень давно его друг побывал в Японии и купил себе зачем-то набор амуниции по Кендо. Наверное, хотел повесить их себе на стену как рыцарские доспехи, но все же он пару раз показывал приемы, как держать стойку, как атаковывать, защищаться. На самом деле вместо палок раньше использовали мечи, а сейчас используют броню и что-то вроде шлема. Ну да, если палочкой по голове ударят, больно будет.

Морис зашел. Никого, тихо, только где-то там внутри помещения раздавались резкие крики. Он снял обувь, все было чисто, не хотел напачкать и, осторожно ступая, прошел в зал. Тут же подошел мужчина и, почтительно поклонившись, о чем-то спросил, Морис постарался так же почтительно ответить, склонив голову и не понимая, что у него спрашивают. Просто ответил, что хотел бы посмотреть, а может, если согласятся, то и поучиться. Он ожидал чего угодно, но ему, запинаясь, ответили на ломаном языке. Смысл фразы был понятен. Его спросили, занимался ли он когда-нибудь Кендо. Врать Морис по натуре не мог и сказал, что он действительно прошел несколько уроков. Мужчина кивнул и попросил следовать за ним.

Одеть латы было несложно, к тому же, ему помогли. Но двигаться в них – полная фигня, все мешалось. И так, и этак, он неуклюже повертелся, ну разве что босиком, и то хорошо. Мужчина, что встретил его, строго посмотрел и проводил в другой зал. В нем находилось человек десять, тоже в таких же доспехах, Морис сразу ощутил с их стороны какое-то презрение. «Понятное дело – пришел конь в пальто», засмеялись они про себя. Мужчина, что привел Мориса, попросил его встать посреди зала и сказал, что хотел бы посмотреть на его навыки перед тем как дать ответ, стоит ли учить, а если да, то какому мастеру отдать. Ну, что же, Морис согласился. Он изначально понимал, что это нечестная игра, ведь напротив него наверняка стоял знаток, который сразу же встал в боевую стойку. Морис постарался принять такую же стойку. Да, то, что он помнил от своего друга, слишком отличалось от реальности. Кто-то что-то крикнул, и его соперник мгновенно перешел в атаку. Если бы не боевые навыки Мориса владения клинком, он получил бы хороший удар в ногу, но все произошло иначе. Морис даже не успел подумать, что делать, как интуиция отбросила его назад, внутренняя энергия готова была вырваться, создав сферу защиты, но он сжал пальцы и остановил процесс трансформации. Вокруг загалдели удивленные голоса. Наверное, они не ожидали, что он так шустро уйдет от удара. Снова крик тренера, и опять партнер Мориса бросился в атаку, но сейчас уже был готов и вместо защиты атаковал сам. Резкий выпад, прыжок в сторону, пусть не по правилам, но через секунду его деревянный меч с грохотом шлепнул противника по спине. В зале повисла тишина. Все смотрели друг на друга и на тренера. Тот подошел к Морису и показал два пальца. «Что он имел в виду?», подумал Морис, но тут же увидел, как на ринг вышли два новых бойца. «Интересно, это такие правила, или они решили так меня проучить», подумал он и встал в стойку.