Погружение

Внутренне убранство «Сферы» напоминает своим дизайном салон бизнес-класса в пассажирском самолёте. Это по нашему замыслу должно создать ощущение привычности у клиентов.

– Отличное место, чтобы переждать Армагеддон, будь то ядерный удар или падение астероида, – предположил Герман.

– К сожалению, нет. Погрузиться и выбраться можно только с посторонней помощью. Люк закрывается и завинчивается на двенадцать гаек снаружи.

Стюард поставил перед капитаном чашку кофе, но тот, увлечённый, и не заметил.

– Вы все подписали отказ от претензий в случае непредвиденных обстоятельств, – напомнил он.

– Да, лично я и прочитал. Восемнадцать пунктов с мрачными перспективами быть покалеченным или убитым восемнадцатью оригинальными способами и всё это за наши деньги, – проворчал старый араб. По лукавой улыбке было ясно – это не брюзжание, а ирония образованного человека.

Капитан, наконец, отхлебнул глоток из чашки, и словно не заметив вкус напитка, продолжил свой рассказ:

– Истории коммерческих погружений – сорок лет. Ни единой травмы. Это безопаснее чем полёт на самолёте. Самые современные технологические решения здесь. – Он кивнул на сияющую белизной за окном «Сферу». – Создатели орбитальных станций пользуются нашими наработками. Аппарат собран вручную лучшими специалистами. Это вам не какая-нибудь серийная сборка, а уникальная техника.

Дальнейшие вложения в безопасность – пустая трата ресурсов… – Он продолжал рассуждать на эту тему. А Герман подумал, что тот рискует остаться голодным, и взял ещё один круассан.

Глава 12. Погружение

После приятного завтрака в кают-компании Герман ещё немного поболтал с арабами на палубе. Он помнил, что младшего зовут Салим, а имя старшего, хоть и расслышал, повторить, а тем более запомнить не смог. Молодой спутник обращался к нему «Абу Хаким», – ладно, я тоже буду его так называть. /В переводе с арабского “мудрый отец”/. Оба капитана и доктор Рибор, сославшись на дела, оставили их. Спенсер рассеянно кивнул и тоже скрылся в своей каюте вместе с помощником.

Судно шло полным ходом. Пассажиры постояли на палубе, наслаждаясь непривычным для сухопутных горожан видом открытого пространства, прекрасной погодой, волнами и запахом океана. Вскоре, пресыщенные впечатлениями, и они тоже разошлись по каютам.

Герман поставил гаджеты на зарядку, разулся и, не раздеваясь, растянулся на кровати. Блаженно прикрыл глаза. Как же хорошо! До погружения ещё несколько часов. Никаких дел, никакой ответственности и забот. Можно и подремать. Ритмичный шум волн и лёгкая бортовая качка потворствовали его намерению. Он уснул.

Никто его не будил. Герман проснулся сам, и как раз вовремя – в каюту заглянул матрос, передал приглашение капитана на инструктаж. Герман привёл в порядок одежду, умылся. Он чувствовал себя отдохнувшим и счастливым, и, спустя пять минут, примкнул к своей новой команде, топтавшейся возле «Сферы».

Все были в приподнятом, слегка возбуждённом настроении. Предвкушение новых необычных впечатлений приятно будоражило нервы.

Инструктаж был кратким и по большей части свёлся к восторженным описаниям достоинств «Сферы».

Тем временем «Путорания» сбавила ход.

– Господа, мы подходим к месту назначения. Сейчас команда займётся точным позиционированием судна и предстартовый подготовкой. У вас есть примерно полчаса времени.

– Уже?

– Так быстро?

Герман спустился в каюту, собрал в рюкзачок вещи. Присел на край кровати – на дорожку. Посидел так минуту, настраиваясь на приключение. Встал. Посмотрелся в зеркало, улыбнулся ободряюще своему отражению и шагнул за порог.

***

– Время, господа! Приглашаю всех на посадку! – эти слова заставили сердце Германа тревожно ёкнуть.

Первым на борт «Сферы» поднялся, естественно, Спенсер, сразу за ним последовала Тамила. За ней – арабы, сначала младший, потом пожилой.

Настала очередь Германа.

Из люка на него пахнуло спёртым воздухом – смесью запахов корабельного трюма, новой электроники и земляничного мыла. Скоро к ним добавятся ароматы тел, дыхания и уборной.

Спускаясь по трапу во чрево «Сферы», Герман на мгновение замешкался. Бросил прощальный взгляд на привычный мир. И такая смертная тоска вдруг сжала его сердце! Страх! Животный, не подчиняющийся логике и уговорам объял его. Каждый нерв дрожал, мозг бился в панике, каждая клетка его существа вопила о пощаде.

Он оглянулся на провожающих. Те радостно улыбались, махали руками. Это только усугубило ужас. Никакого сочувствия! Ни дать, ни взять, – толпа ликующих зевак на публичной казни. Его взгляд скользнул по бесстрастному лицу капитана Блума. Вот и палач-распорядитель.

Как приговорённый к смерти преступник, поднимаясь на эшафот, ищет глазами гонца с помилованием, так и Герман надеялся увидеть какие-нибудь намёки, признаки того, что погружение сейчас отменят или хотя бы отложат.

Он не хочет! Как же опрометчиво он согласился на эту авантюру!

«Держи себя в руках, – приказал он себе. – Обратной дороги нет». Стыдно было бы сейчас проявить слабость, начать истерику и от всего отказаться. Он же мужчина.

Его рубашка впитывала пот, насыщенный запахом страха. Ладони стали унизительно холодными и влажными. Лицо было бледно.

Он последний раз оглянулся, вымучил из себя жалкую улыбку. Нашёл силы помахать остающимся на палубе счастливцам дрожащей рукой. И нырнул в темноту люка. Ещё была возможность презреть невесть кем установленные правила поведения настоящих мужчин и выскочить наружу. Но над головой уже стучали по металлическим ступеням трапа ботинки Капитана. Грузное тело заблокировало путь к отступлению. А через секунду, ещё до того, как Капитан ступил на пол, сверху надвинулась тяжёлая крышка люка. Она сразу легла в предназначенные ей пазы. И стало слышно, как матросы принялись завинчивать гайки крепления.

Всё. Обратной дороги нет. Герман смиренно сел в кресло. Огляделся.

Все были чем-то заняты – рассаживались, распихивали ручную кладь, регулировали спинки кресел. Эти нехитрые действия должны были бы поддержать иллюзию нормальности происходящего, но Германа они лишь ужаснули своей бессмысленностью.

Капитан занял место у приборной панели, надел гарнитуру. Переговаривался с кем-то на «Путорании». Наконец, все наружные шумы стихли.

– Дамы и господа! – объявил он бодро. – «Сфера» готова к погружению. С вашего позволения, я буду комментировать происходящее:

– Сейчас нас приподнимут с помощью подъёмных кранов, – пассажиры почувствовали, как «Сфера» оторвалась от палубы и качнулась словно гигантский маятник.

– Теперь кран отвернёт в сторону, и мы окажемся над водой. – Чувствуете? Начинаем спуск.

Все прильнули к иллюминаторам.

– Вот мы коснулись воды. Не отцепляя троса, мы погрузимся на глубину 25 метров. Бригада аквалангистов последует за нами.

Герман увидел в иллюминаторе одного из ныряльщиков. Тот показал: «Ок».

Послышался ровный шум: – Это включились насосы высокого давления, идёт закачка воды в танки – балластные цистерны.

– Ну, что ж, все системы работают штатно. Мы готовы к самостоятельному погружению.

Тело Германа оцепенело. Сознание цеплялось за этот уверенный голос.

– Отдать концы! – скомандовал Капитан в микрофон.

Фраза отозвалась в сознании, как команда «Пли!».

«Сфера» дрогнула и как бы немного провалилась.

«Мама!» – проорал про себя Герман. Пальцы впились в подлокотники. Но ничего страшного не случилось.

Капитан неторопливо снял гарнитуру:

– Связи больше нет. Господа, мы начали свободное погружение.

«Сфера» под собственным весом со скоростью 25 метров в минуту двинулась в глубину.

Через шесть минут, на отметке 150 метров, за бортом померк солнечный свет, наступила тьма.

Аппарат нырнул в гидрокосмос.

Капитан, монотонным голосом боролся с тишиной:

– С увеличением глубины на каждые 10 метров, давление возрастает примерно на одну атмосферу. На дне, где покоится «Титаник», оно достигнет 380 атмосфер, это огромная величина. Журналисты любят её выражать в количестве самосвалов на квадратный сантиметр…

Глава 13. Авария

Погружение оказалось делом неожиданно скучным. Когда улёгся адреналиновый шторм, спровоцированный взрывом эмоций в первые минуты путешествия, наступила апатия. Капитан ещё какое-то время пытался развлекать экипаж, но заметив, что никто его не слушает, умолк.

Ничего не происходило. Только индикатор глубины монотонно менял показания. Эта монотонность убаюкивала.

За иллюминатором – абсолютная тьма, но включать забортные прожекторы не имело смысла, – освещать там было попросту нечего. Пассажиры притихли на своих местах. Капитан равнодушно следил за показаниями немногочисленных приборов.

Индикатор глубины пискнул, сигнализируя о том, что преодолена отметка в три тысячи метров. Все слегка оживились. Уже не далеко до цели путешествия. Герман вспомнил о своих обязанностях, достал и включил камеру.

На глубине 3200 метров что-то пошло не так. «Сфера» вздрогнула и покачнулась. А потом… Цифры на индикаторе глубины замелькали быстрее и быстрее. «Сфера» резко ускорила погружение. Чёрт, да она просто падала!

– Держись! – крикнул капитан.

В этот момент «Сфера» врезалась в дно. Раздался металлический скрежет.Звук, поглощённый толстыми стенками, был негромким, но зловещим. Болезненно заскулили узлы и крепления предметов внутри аппарата.

Тела пассажиров по инерции вдавило в кресла, а те, в свою очередь, ответили упругим сопротивлением. У Германа как будто все внутренности перетряхнуло, даже перехватило дыхание.

И вновь наступила тишина.

Он поднял камеру с пола. Проверил. Работает.

Глава 14. На дне

– Мы на месте. С прибытием, господа, – Капитан натянуто улыбнулся. – Кажется, всё обошлось. Наша «Сфера» оказалась крепкой посудиной. Все целы?

– Вроде да, если не считать пряди седых волос, – ответил за всех Герман. – Что это было?

– Полагаю, под давлением схлопнулся один из плавучих буёв. Это вызвало резкий спуск. К счастью, мы были уже недалеко от цели и не успели сильно разогнаться.

– И что теперь?

– Для начала осмотримся. При падении мы подняли со дна тучи ила. Подождём, пока осядет. А я пока проведу диагностику.

Спустя пару минут Капитан с облегчением объявил:

– Мы везунчики. Все внутренние системы, включая жизнеобеспечение, в норме. Не работает акустический транспондер, но это не беда. Наверху уже знают, что с нами не всё в порядке – их сонар наверняка зафиксировал удар о грунт. Сейчас я пошлю им сообщение о нештатной ситуации.

– Но вы же говорили, что на «Сфере» нет связи? – удивился Герман.

– Есть один простой, но надёжный способ. Мы отправим на поверхность сигнальный буй.

– Да уж, буёвая у вас тут связь, – буркнул себе под нос Салим.

Тихо, но все услышали. Первым рассмеялся Спенсер, за ним Капитан и вскоре хохотали все – истерично, до слёз, до икоты. Смеялись, избавляясь от страха и нервного напряжения. Смеялись, чтобы не сойти с ума.

Когда поднятый со дна ил наконец осел, капитан приступил к осмотру. Он поочерёдно включал камеры и прожекторы, изучая пространство вокруг «Сферы». Остальные следили за выражением его лица. Чем дольше он молчал, тем сильнее росла тревога.

– Ну, что там? – не выдержал Спенсер.

– Хреново. Мы серьёзно нарушили правила погружения к «Титанику».

– Да не тяните же!

– «Сфера» упала прямо на кормовую часть «Титаника». Мы наверняка сильно повредили его. Корпус корабля проржавел и стал мягким, как жесть. Это смягчило удар и, возможно, спасло нам жизни.

– Так это же здорово, нам повезло! – воскликнул Герман.

– Это вам повезло, а туристический проект может обанкротиться из-за штрафов, я уж не говорю о репутации, – ответила Тамила, косясь на Спенсера. Тот молчал, прикидывая возможные убытки.

Капитан продолжил:

– Я не могу оценить внешние повреждения «Сферы», поэтому предлагаю начать немедленный подъём.

– А может, раз уж мы тут, поищем какие-нибудь артефакты? На память. Или хотя бы задержимся ненадолго? – попросил Салим.

– Не будем рисковать, – поддержал Капитана мистер Спенсер. – Приступайте.

Герман, не участвовавший в обсуждении, облегчённо вздохнул. Он просто мечтал, чтобы всё это поскорее закончилось.

– Приготовиться к экстренному всплытию! – скомандовал сам себе Капитан и начал манипуляции на панели управления. – Поехали!

«Сфера» не двинулась с места. Он повторил действия, зачем-то нажал большую красную кнопку. Опять ничего. Встал, открыл люк в полу и подёргал рычаги и тросики. Результат тот же.

Он повернулся к экипажу. Все замерли в ожидании плохих новостей.

– Вероятно, повреждён механизм сброса балласта. Конструкция простая, но факт – не работает.

– Попробуем всплыть на винтах? Мощности и энергии должно хватить, – предложила Тамила Рибор.

Капитан кивнул и вернулся к пульту. Загудели двигатели, но «Сфера» не сдвинулась. Он увеличил обороты, пытаясь раскачать судно, но оно лишь задрожало на месте.

Затем за пульт села Тамила, а капитан тем временем шурудил в люке под полом. Бесполезно. Они сдались. Надежда на быстрое спасение рухнула.

Акванавты приуныли.

– Предлагаю раскачать «Сферу», перебегая с борта на борт, – неожиданно предложил пожилой араб.

Все посмотрели на него, как на дурачка, насмотревшегося фильмов про Джека Воробья.

– Не надо так смотреть. Ещё до пароходов северные поморы на деревянных ладьях использовали этот приём. Они перебегали с борта на борт, раскачивая судно, чтобы проломить лёд. Этот принцип лёг в основу креновых цистерн ледоколов.

«Дедушку явно недооценили», – подумал Герман.

Но метод древних поморов тоже не сработал. Капитан решил прекратить попытки – двигатели стремительно разряжали аккумуляторы, а физические усилия команды расходовали кислород.

– Есть ещё надежда на систему автоматического всплытия, – успокоил он экипаж. – Под воздействием солёной воды должны раствориться крепления балласта. Если повезёт, через 16—20 часов «Сфера» всплывёт сама. Это, конечно, не искусственный интеллект, но шанс.

И тут к общему изумлению раздался голос, не принадлежавший никому из присутствующих:

– Наша команда позаботится о каждой детали вашего путешествия. Мы оснастили наш батискаф самыми передовыми системами безопасности. Опытные профессионалы сопроводят вас в глубины океана, менее исследованные, чем космос.

– Это ещё что за чудо? – спросил Спенсер, переводя взгляд с Капитана на Тамилу.

– Позвольте представить «это чудо» – искусственный интеллект. Программа, вроде Алисы или Сири. Не очень умный, но начитанный. Может поддержать беседу, – попыталась оправдаться Тамила.

– Что он сейчас сказал? – поинтересовался Салим.

– Искусственный интеллект, поясни свои последние слова, – приказала доктор Рибор.

– Я услышал слова «искусственный интеллект» и решил внести свою лепту. Процитировал отрывок из рекламного буклета. Хотите, повторю или продолжу?

– Значит так, искусственный ты наш, интеллект. Давай ты будешь помалкивать и дальше, пока не услышишь ключевое слово «кислород». Ответь, если понял, – строго сказал капитан.

– Понял, понял. Буду молчать.

***

– Кстати, Капитан, поделитесь Вашими соображениями. Как скоро нам ждать спасения? – спросил Спенсер, прикидывая что-то в уме.

– На момент начала погружения запасов воздуха у нас было на 48 часов. Прошло пять. Считайте сами.

– Сформулирую иначе: сможет ли «Путорания» спасти нас имеющимися средствами?

– Вы же видели, что на Путорании нет второго глубоководного аппарата, – у Капитана, похоже, сдают нервы.

– А зацепить нас каким-нибудь тросом с крюком нельзя? – попытался сгладить неловкость Герман.

– На такой глубине, с учётом разнонаправленных подводных течений – категорически невозможно. Для этого используют тралы, но об этом не может быть речи, когда рядом эта груда ржавого металлолома. Я имею ввиду «Титаник».

– Так на что же нам надеяться?

– Во-первых, команда «Путорании» свяжется с береговой охраной. Та в свою очередь привлечёт глубоководные средства военного флота. Во-вторых, у капитана Блума есть связь со всеми частными и исследовательскими судами, способными погрузиться на нашу глубину. Таких кораблей примерно полтора десятка. Ближайшие из них немедленно направятся к нам на помощь.

– Похоже, времени у нас впритык?

– Времени достаточно, но не стоит строить иллюзий, нам предстоит долгое ожидание. Думаю, два-три судна находятся в пределах суточного перехода.

– А как нам поможет другой батискаф? Он возьмёт нас на буксир?

– Другой погружаемый аппарат доставит сюда конец троса, зацепит «Сферу», и нас вытащат лебёдкой с «Путорании». В 1998 году пытались поднять семнадцатитонный обломок «Титаника» – неудачно. Но фрагменты поменьше, весом с «Сферу», поднимали не раз.

– Помнится, нам рассказывали о семи системах всплытия. Это какая по счёту? – съехидничал молодой араб. – Лично мне запомнился вариант с надувной гибкой ёмкостью. Она у нас есть?

– Речь о надувном поплавке, который вытащит «Сферу» на поверхность. Это ёмкость с лёгкой жидкостью, например, обычным бензином. И мы обязательно прибегнем к ней, попозже, когда других шансов на спасение не останется…

На этой оптимистичной ноте беседа сама собой расстроилась. Ну чего тут ещё обсуждать.

Глядя через видоискатель камеры, Герман оценил обстановку: увы, какой-никакой экипаж превратился в группу одиноких печальных пассажиров притаившихся в своих креслах.

– Мы на месте. С прибытием, господа, – Капитан натянуто улыбнулся. – Кажется, всё обошлось. Наша «Сфера» оказалась крепкой посудиной. Все целы?

– Вроде да, если не считать пряди седых волос, – ответил за всех Герман. – Что это было?

– Полагаю, под давлением схлопнулся один из плавучих буёв. Это вызвало резкий спуск. К счастью, мы были уже недалеко от цели и не успели сильно разогнаться.

– И что теперь?

– Для начала осмотримся. При падении мы подняли со дна тучи ила. Подождём, пока осядет. А я пока проведу диагностику.

Спустя пару минут Капитан с облегчением объявил:

– Мы везунчики. Все внутренние системы, включая жизнеобеспечение, в норме. Не работает акустический транспондер, но это не беда. Наверху уже знают, что с нами не всё в порядке – их сонар наверняка зафиксировал удар о грунт. Сейчас я пошлю им сообщение о нештатной ситуации.

– Но вы же говорили, что на «Сфере» нет связи? – удивился Герман.

– Есть один простой, но надёжный способ. Мы отправим на поверхность сигнальный буй.

– Да уж, буёвая у вас тут связь, – буркнул себе под нос Салим.

Тихо, но все услышали. Первым рассмеялся Спенсер, за ним Капитан и вскоре хохотали все – истерично, до слёз, до икоты. Смеялись, избавляясь от страха и нервного напряжения. Смеялись, чтобы не сойти с ума.

Когда поднятый со дна ил наконец осел, капитан приступил к осмотру. Он поочерёдно включал камеры и прожекторы, изучая пространство вокруг «Сферы». Остальные следили за выражением его лица. Чем дольше он молчал, тем сильнее росла тревога.

– Ну, что там? – не выдержал Спенсер.

– Хреново. Мы серьёзно нарушили правила погружения к «Титанику».

– Да не тяните же!

– «Сфера» упала прямо на кормовую часть «Титаника». Мы наверняка сильно повредили его. Корпус корабля проржавел и стал мягким, как жесть. Это смягчило удар и, возможно, спасло нам жизни.

– Так это же здорово, нам повезло! – воскликнул Герман.

– Это вам повезло, а туристический проект может обанкротиться из-за штрафов, я уж не говорю о репутации, – ответила Тамила, косясь на Спенсера. Тот молчал, прикидывая возможные убытки.

Капитан продолжил:

– Я не могу оценить внешние повреждения «Сферы», поэтому предлагаю начать немедленный подъём.

– А может, раз уж мы тут, поищем какие-нибудь артефакты? На память. Или хотя бы задержимся ненадолго? – попросил Салим.

– Не будем рисковать, – поддержал Капитана мистер Спенсер. – Приступайте.

Герман, не участвовавший в обсуждении, облегчённо вздохнул. Он просто мечтал, чтобы всё это поскорее закончилось.

– Приготовиться к экстренному всплытию! – скомандовал сам себе Капитан и начал манипуляции на панели управления. – Поехали!

«Сфера» не двинулась с места. Он повторил действия, зачем-то нажал большую красную кнопку. Опять ничего. Встал, открыл люк в полу и подёргал рычаги и тросики. Результат тот же.

Он повернулся к экипажу. Все замерли в ожидании плохих новостей.

– Вероятно, повреждён механизм сброса балласта. Конструкция простая, но факт – не работает.

– Попробуем всплыть на винтах? Мощности и энергии должно хватить, – предложила Тамила Рибор.

Капитан кивнул и вернулся к пульту. Загудели двигатели, но «Сфера» не сдвинулась. Он увеличил обороты, пытаясь раскачать судно, но оно лишь задрожало на месте.

Затем за пульт села Тамила, а капитан тем временем шурудил в люке под полом. Бесполезно. Они сдались. Надежда на быстрое спасение рухнула.

Акванавты приуныли.

– Предлагаю раскачать «Сферу», перебегая с борта на борт, – неожиданно предложил пожилой араб.

Все посмотрели на него, как на дурачка, насмотревшегося фильмов про Джека Воробья.

– Не надо так смотреть. Ещё до пароходов северные поморы на деревянных ладьях использовали этот приём. Они перебегали с борта на борт, раскачивая судно, чтобы проломить лёд. Этот принцип лёг в основу креновых цистерн ледоколов.

«Дедушку явно недооценили», – подумал Герман.

Но метод древних поморов тоже не сработал. Капитан решил прекратить попытки – двигатели стремительно разряжали аккумуляторы, а физические усилия команды расходовали кислород.

– Есть ещё надежда на систему автоматического всплытия, – успокоил он экипаж. – Под воздействием солёной воды должны раствориться крепления балласта. Если повезёт, через 16—20 часов «Сфера» всплывёт сама. Это, конечно, не искусственный интеллект, но шанс.

И тут к общему изумлению раздался голос, не принадлежавший никому из присутствующих:

– Наша команда позаботится о каждой детали вашего путешествия. Мы оснастили наш батискаф самыми передовыми системами безопасности. Опытные профессионалы сопроводят вас в глубины океана, менее исследованные, чем космос.

– Это ещё что за чудо? – спросил Спенсер, переводя взгляд с Капитана на Тамилу.

– Позвольте представить «это чудо» – искусственный интеллект. Программа, вроде Алисы или Сири. Не очень умный, но начитанный. Может поддержать беседу, – попыталась оправдаться Тамила.

– Что он сейчас сказал? – поинтересовался Салим.

– Искусственный интеллект, поясни свои последние слова, – приказала доктор Рибор.

– Я услышал слова «искусственный интеллект» и решил внести свою лепту. Процитировал отрывок из рекламного буклета. Хотите, повторю или продолжу?

– Значит так, искусственный ты наш, интеллект. Давай ты будешь помалкивать и дальше, пока не услышишь ключевое слово «кислород». Ответь, если понял, – строго сказал капитан.

– Понял, понял. Буду молчать.

***

– Кстати, Капитан, поделитесь Вашими соображениями. Как скоро нам ждать спасения? – спросил Спенсер, прикидывая что-то в уме.

– На момент начала погружения запасов воздуха у нас было на 48 часов. Прошло пять. Считайте сами.

– Сформулирую иначе: сможет ли «Путорания» спасти нас имеющимися средствами?

– Вы же видели, что на Путорании нет второго глубоководного аппарата, – у Капитана, похоже, сдают нервы.

– А зацепить нас каким-нибудь тросом с крюком нельзя? – попытался сгладить неловкость Герман.

– На такой глубине, с учётом разнонаправленных подводных течений – категорически невозможно. Для этого используют тралы, но об этом не может быть речи, когда рядом эта груда ржавого металлолома. Я имею ввиду «Титаник».

– Так на что же нам надеяться?

– Во-первых, команда «Путорании» свяжется с береговой охраной. Та в свою очередь привлечёт глубоководные средства военного флота. Во-вторых, у капитана Блума есть связь со всеми частными и исследовательскими судами, способными погрузиться на нашу глубину. Таких кораблей примерно полтора десятка. Ближайшие из них немедленно направятся к нам на помощь.

– Похоже, времени у нас впритык?

– Времени достаточно, но не стоит строить иллюзий, нам предстоит долгое ожидание. Думаю, два-три судна находятся в пределах суточного перехода.

– А как нам поможет другой батискаф? Он возьмёт нас на буксир?

– Другой погружаемый аппарат доставит сюда конец троса, зацепит «Сферу», и нас вытащат лебёдкой с «Путорании». В 1998 году пытались поднять семнадцатитонный обломок «Титаника» – неудачно. Но фрагменты поменьше, весом с «Сферу», поднимали не раз.

– Помнится, нам рассказывали о семи системах всплытия. Это какая по счёту? – съехидничал молодой араб. – Лично мне запомнился вариант с надувной гибкой ёмкостью. Она у нас есть?