Ловушка для дьявола

Они повторили этот трюк несколько раз. Сломанные часы, винтажная тарелка, однорукий плюшевый мишка. «Антиквариат» уходил благодарным домовладельцам, а деньги – во всяком случае, бо́льшая их часть – на благотворительность. Они с нетерпением перебирали новые предметы антиквариата, чтобы выбрать для себя очередной вызов, то есть следующего обитателя стеклянной витрины с замком. Это была тайная игра, в которую были посвящены только они двое.

А потом Уильям погиб.

Они проводили отпуск на Крите. После обеда он пошел искупаться – и его унесло отливом. Саманта вернулась в Англию на корабле с гробом в трюме, и вскоре после этого ее унесло собственной волной.

Следующие несколько лет она провела в состоянии слишком печальном, чтобы жить, но слишком напуганном, чтобы умереть. Она блуждала в тумане горя и безумия, всегда готовая предложить чашку чая и улыбнуться покупателям, выслушивала их доброжелательные соболезнования, играла в бридж, управляла магазином, произносила по памяти любезности и банальности и каждый день надеялась, что завтра ей проснуться не придется.

Пока однажды утром, примерно через три года после смерти Уильяма, тот самый крупный канадец, который купил у них чернильницу, не вернулся в ее магазин с пистолетом.

И все изменилось вновь.

Теперь она слышит, как Гарт входит в дом. Саманта знает, что он способен двигаться очень тихо, но сейчас он не считает нужным таиться.

Уже середина ночи. Она задается вопросом, где он был, но иногда об этом лучше не спрашивать. Следует позволять Гарту оставаться Гартом. Он еще ни разу ее не подводил.

Он заметит, что в студии горит свет, и вскоре поднимется к ней с бокалом виски и поцелуем.

Еще пара рисунков Пикассо, и с работой на сегодня покончено.

Глава 7. Джойс

Так, я приготовила для вас загадку.

Как отпраздновать Новый год с друзьями и при этом рано лечь спать?

Потому что сегодня вечером я сделала именно так.

У нас получилась самая замечательная новогодняя вечеринка. Мы выпили, произвели обратный отсчет до Нового года и посмотрели салют по телевизору. Мы спели хором «Старое доброе время», Рон упал на кофейный столик, а затем все разошлись по домам.

Одним словом, с наступающим Новым годом всех! И, что самое приятное, сейчас еще только десять вечера, так что я имею возможность улечься спать в нормальное время.

В общем, дело было так.

Есть один прекрасный человек по имени Боб Уиттакер из Вордсворт-корта (он не в моем вкусе, сразу предупреждаю), и он разбирался в компьютерах еще до того, как все стали разбираться в компьютерах. Обычно Боб обедает один, но при этом он весьма общителен. В прошлом году он построил квадрокоптер, запустил его полетать над Куперсчейзом, после чего пригласил всех нас в общий зал посмотреть получившийся фильм. Кино оказалось чудесное – он даже наложил на него музыку. Мы увидели лам и озера, еще мы увидели, что на крышах фургонов доставки «Окадо» написано слово «ОКАДО» – они в самом деле учитывают абсолютно все. Кажется, это было летом, еще до первого убийства, но иногда ведь сбиваешься со счета, верно? После фильма он прочитал лекцию о квадрокоптерах, которая была уже не так интересна, но, по словам Ибрагима, очень хороша.

Короче говоря, идею предложил Боб. Он арендовал зал для собраний с большим телевизором и пригласил туда всех желающих. В конечном счете нас набралось, наверное, с полсотни. Порой, оказываясь в подобной толпе, начинаешь действительно понимать, сколько тебе лет. Ощущение, будто проходишь по зеркальной галерее.

Мы все принесли с собой еду, но главным образом выпивку и посмотрели несколько серий ситкома «Дуракам везет», которые Боб скачал нелегально.

Затем примерно без десяти девять Боб переключил телевизор на турецкий канал, где шел обратный отсчет до наступления Нового года, опережающий нас на три часа. Я не знаю, где Боб его отыскал, наверное, в интернете. В нем ведь можно найти турецкое телевидение, да?

В общем, там была музыка, танцы и ведущий, которого мы не могли понять, но это абсолютно всем знакомый типаж, так что можно примерно представить, о чем он говорил. На экране появились часы обратного отсчета (оказывается, турецкие цифры такие же, как у нас), и духовой оркестр заиграл национальный гимн (или что-то вроде этого). Как только секундная стрелка дошла до десяти, мы все присоединились к обратному отсчету; и вот пробило девять вечера, в Турции пробило полночь, там запустили салют, мы все обнялись, стали подбадривать друг друга и желать счастливого Нового года. Потом по телевизору заиграла какая-то рок-группа, так что Боб выключил звук, и Рон запел «Старое доброе время». Мы взялись за руки, вспомнили старых знакомых и поблагодарили нашу счастливую звезду за то, что встретили еще один Новый год. Еще минут через десять или около того мы все поплелись по домам, радуясь, что уже отпраздновали Новый год и теперь можно пораньше лечь спать.

Встретив Боба в ресторане или во время прогулки по деревне, вы могли бы счесть его скучным человеком. Он тихий, застенчивый и всегда одет в серый джемпер поверх накрахмаленной белой рубашки. Но у него хватило щедрости подарить всем нам чудесный вечер. Что тут можно еще добавить? Суметь подключить турецкое телевидение к английскому телевизору и понять, насколько всем это придется по вкусу, – для этого нужен настоящий мужчина, отличающийся добротой.

Я знаю, о чем вы подумали, но повторюсь: он не в моем вкусе. Но я бы хотела, чтобы был в моем…

Я отправила Джоанне сообщение: «С Новым годом». И она ответила: «СНГ». Можно подумать, написание слов целиком требует каких-то особых усилий. А еще я отослала поздравление Виктору и получила такой ответ: «Да будет даровано вам здоровье, богатство и мудрость, и да увидите вы отражение своей красоты в окружающих». В общем, сообщение Виктора мне понравилось гораздо больше. Затем я, как всегда, подняла бокал за Джерри.

Я подняла бокал и за Бернарда, который был здесь в прошлый Новый год, но теперь его нет. Следующий год мы тоже встретим не все. Увы, но это факт. Первые в очереди падут, и никто из нас не знает, когда придет его черед. Хотя в моем возрасте уже можно иметь приблизительное представление. Как иногда говорит Ибрагим: «Цифры не в нашу пользу».

Однако есть много других вещей, которые следует ждать с нетерпением, и это, пожалуй, главное. Какой смысл в следующем годе, если его будет нечем заполнить? Я, например, очень хочу узнать, какой план придумает Донна, чтобы помочь Мервину, – даже если из-за этого я потеряю самого Мервина. Ну почему у Боба из Вордсворт-корта не могут быть брови Мервина и его густой голос, а Мервин не может обладать добротой и умом Боба? Наверное, я поверхностная, раз только об этом и мечтаю.

Как только я начинаю думать на эту тему, то сразу вспоминаю, что Джерри были присущи и доброта, и ум. Вероятно, за всю жизнь можно встретить лишь одного такого мужчину.

Я слышу стук хвоста Алана по ножке стола, хотя сам он крепко спит.

С наступающим Новым годом. Желаю вам увидеть еще много приятного.

Глава 8

Жертвой оказался мужчина по имени Калдеш Шарма, и его тело пролежало здесь несколько дней. Торговец антиквариатом из Брайтона. Сегодня около половины седьмого утра машину нашел местный житель, выгуливавший собаку. Как можно выгуливать собаку в темноте раннего утра в первый день Нового года? Все-таки это довольно странно, кто бы что ни говорил. Впрочем, Криса это не касается – он должен разбираться с трупом.

И вот они на месте.

«Здесь почти прекрасный вид», – думает Крис, выдыхая пар в холодный воздух раннего утра.

Узкая, изрытая глубокими ямами проселочная дорога змеится сквозь покрытые инеем леса Кента и резко обрывается у деревянного забора зимнего загона для овец. Сцена из глубин веков, не меняющаяся поколениями. Серебристо-белые ветви, раскинувшиеся над головой, обрамляют ослепительно-голубое небо.

Такой вид мог бы украсить любую рождественскую открытку, если бы не преступление, совершенное здесь с особой жестокостью.

У Криса выдалось несколько выходных на Рождество. Из Лондона приехала Патрис, и Крис приготовил для нее индейку, которая оказалась слишком большой и готовилась чересчур долго, но, похоже, очень ей понравилась. На какое-то время – возможно, при просмотре фильма «Звуки музыки», заставившего Патрис заплакать, – Крисом завладело желание сделать ей предложение прямо сейчас, но в последний момент он сдержался. Что, если она сочтет это смешным? Или преждевременным? Да и кольцо осталось дома в кармане пиджака – в ожидании, когда он наберется смелости.

В отличие от Криса, Донна работала. Однако Рождество в полицейском участке часто проходит довольно весело. Праздничные пироги, необычайные аресты, двойная оплата. К Крису и Патрис она присоединилась вчера вечером, приехав вместе с Богданом. Крис внезапно запаниковал при мысли о том, что Богдан мог сделать ей предложение. Может, он бы преподнес еще более красивое кольцо? Нет, это действительно было бы преждевременно.

Под ногами хрустит снег.

Если птиц и потревожил выстрел, то беспокойство давно оставило их, и теперь над головой разносится радостный щебет. Даже овцы вернулись к своим делам. Место преступления выглядит вполне мирно, и белоснежные комбинезоны судмедэкспертов ярко сияют в лучах низкого зимнего солнца. Поднырнув под полицейскую ленту, Крис и Донна направляются к маленькой машине, которая похожа на пухлого ягодно-красного жука, забравшегося в рождественский грот.

Проселок ответвляется от грунтовки, которая, в свою очередь, примыкает к окруженной живой изгородью дороге, медленно и спокойно тянущейся от деревни в Кенте. Сама деревня оказалась настолько красивой, что Крис зависал на сайте с недвижимостью вплоть до того момента, когда они наконец доехали до места преступления; 1,8 миллиона фунтов стерлингов за фермерский дом. Деревня на сайте была охарактеризована как «безмятежная».

Правда, сегодня такое определение не пришло бы в голову даже лучшему агенту по недвижимости в Кенте.

– Мама говорит, что у вас не было конфет «Кволити Стрит», – обращается к нему Донна. – За все Рождество?

– Ни «Кволити Стрит», ни «Шоколадных апельсинов Терри», ни «Бейлиса», – отвечает Крис.

Лакомства прошлого Рождества. Для него они теперь призраки. Зато сейчас у него почти появился пресс.

– Не могу поверить, что ты не сделал ей предложение, – говорит Донна.

– Еще не вечер.

Запах впечатляет их раньше всего остального. По самым приблизительным оценкам, тело пробыло здесь с вечера 27 декабря. Прошло уже пять дней. Крис и Донна подходят к машине. Их приветствует судебно-медицинский эксперт по имени Эми Пич.

– С Новым годом, – говорит Эми, осторожно кладя окровавленный подголовник в пластиковый контейнер.

– И с Благовестием, – кивает Крис. – Это мистер Шарма?

– Судя по визитной карточке с крупным тиснением – да. И по носовому платку с монограммой.

Пуля пробила стекло со стороны водителя, а затем и череп бедного Калдеша Шармы. Кровь, брызнувшая на стекло пассажирской двери, на жестоком морозе давно превратилась в розовые кристаллики льда.

По замерзшим следам от шин Крис видит, что сюда подъезжали две машины. Через несколько дней после Рождества на тихой дороге, ведущей в никуда, остановились две машины. Для чего? Для деловой встречи? Для совместного удовольствия? Но чем бы это ни было, оно закончилось смертью.

Следы шин указывают, что одна из машин выехала задним ходом: дело сделано, возвращаемся к обычной жизни. Другая достигла своего конечного пункта назначения.

Крис осматривает место преступления. Оно немыслимо уединенное. Никого на много миль вокруг. На всем протяжении пути ни одной камеры видеонаблюдения – лучшего места для убийства и не придумаешь. Крис смотрит в окно машины. Выстрел был сделан один.

– Выглядит как профессиональная работа, – говорит он.

Донна пристально изучает тело. Заметила ли она что-то такое, что упустила Эми Пич?

Однажды Крис и Эми провели вместе пьяную ночь после вечеринки по случаю ухода коллеги, и ни один из них не проявил себя с лучшей стороны. Эми стошнило прямо на диван Криса, но лишь потому, что Крис заснул на полу ванной, закрывшись изнутри. С тех пор они испытывали тихую неловкость, пересекаясь по работе. Никто никогда не узнает причин, но этот танец стыда, без сомнения, будет продолжаться до тех пор, пока кто-то из них не уйдет на пенсию или не умрет. Но уж лучше так, чем об этом упоминать.

– Это тебе решать, не мне, – отвечает Эми. – Но ты прав, работа проделана весьма чисто.

Сейчас Эми замужем за адвокатом из Уодхерста. А Крису в конце концов пришлось избавиться от дивана.

Далее в качестве вещественных доказательств берутся слепки следов шин, сохранившиеся на льду. Правда, если это в самом деле профессиональная работа, то улики ни к чему не приведут. Украденная машина с полностью стертыми отпечатками пальцев рано или поздно где-нибудь найдется. Окажется на автостоянке без камер видеонаблюдения, например. Или ее уже раздавил прессом местный дружелюбный мусорщик. Крис давным-давно научился ничего и никогда не предполагать заранее, но данный случай имеет все признаки разборки наркоторговцев.

Хотя, пожалуй, не все. Наркоторговцы, достаточно влиятельные для того, чтобы их убивать, обычно разъезжают на черных «Рейнджроверах», а не на красном «Ниссан-Альмера». Возможно, тут скрыто нечто большее, чем может показаться на первый взгляд.

– Я была с ним знакома, – говорит Донна.

– С Калдешем Шармой?

– Познакомилась, когда мы расследовали дело о Викинге, – уточняет она.

– Господи! Совсем недавно?

Донна кивает:

– Ездила к нему со Стефаном. С мужем Элизабет.

– Уж кто бы сомневался, – ворчит Крис. – Может, хоть в этот раз нам удастся не впутать сюда Элизабет и ее банду?

– Ох, – вздыхает Донна. – Абсолютно несбыточная мечта. Калдеш был хорошим человеком. А ты действительно подарил моей маме садовые перчатки на Рождество?

– По ее словам, именно их она больше всего и хотела, – отвечает Крис.

Донна качает головой:

– Каждый раз, когда мне кажется, что я подготовила тебя, я понимаю, какой долгий путь нам еще предстоит.

Они идут вместе обратно по проселку. Донна глубоко задумывается.

– Ты вспоминаешь Калдеша? – спрашивает Крис. – Мне очень жаль.

– Нет. Я гадаю, что было между тобой и нашим судмедэкспертом.

– Было? Ничего, – отвечает Крис. – Мы коллеги.

Донна отмахивается:

– Ну конечно!

– Кстати, ни слова об убийстве Богдану, – говорит Крис. – А то он, как обычно, расскажет Элизабет.

– Конечно, – соглашается Донна. – Если ты поклянешься, что между тобой и судмедэкспертом никогда ничего не было.

Глава 9

– Ему прострелили голову, – говорит Богдан, склонившись над шахматной доской. – С одного выстрела.

Сегодня хороший день. Стефан помнит его, помнит шахматы. Неплохое начало года.

– Ужасно, – отзывается Стефан. – Бедный Калдеш.

– Ужасно, – соглашается Элизабет, заходя в комнату с двумя чашками чая. – Богдан, я положила всего пять кубиков сахара, вам следует поменьше есть сладкого. Дайте себе такое новогоднее обещание. Подозреваемые уже определены?

– Донна говорит, что действовал профессионал, – говорит Богдан. – Учитывая меткое попадание.

Элизабет хмыкает и поворачивается к мужу, радуясь искорке в его глазах, которой теперь так часто не хватает.

– Калдеш из тех, кто способен влезть не в свое дело?

Стефан кивает:

– Калдеш-то? Конечно. Я виделся с ним на днях, кстати. Вы знали?

– Мы виделись с ним вместе, Стефан, – напоминает Богдан. – Он нам отлично помог. Очень приятный джентльмен.

– Как скажешь, старина, – говорит Стефан. – Хотя, конечно, он постоянно что-нибудь замышляет.

Элизабет спрашивает:

– Они вломились еще и в его магазин, я правильно расслышала? До или после убийства?

– Донна говорит, что после.

– Они не нашли того, что искали, – рассуждает Элизабет. – И все же зачем было его убивать? Что еще рассказала Донна?

– Мне нельзя вам говорить, – отвечает Богдан. – Это дело полиции.

– Какая чепуха! – возражает Элизабет. – Не вижу никакого вреда, если в работу включится еще один мозг. В магазине были свидетели? Видеонаблюдение?

Богдан поднимает палец:

– Минуточку!

Он достает телефон, листает до голосового сообщения и нажимает воспроизведение. В комнату врывается голос Донны:

«Элизабет, здравствуйте, это Донна. Я знаю, что Калдеш был другом Стефана, кстати, привет, Стефан…»

– Он замечательный человек! – говорит Стефан.

«Богдану строжайше запрещено раскрывать вам детали этого дела, так что, пожалуйста, оставьте ваши обычные фокусы…»

– Фокусы!.. – обиженно фыркает Элизабет.

«Он осознаёт, какие последствия его ждут, если он решит поделиться с вами подробностями. Вы многоопытная женщина, Элизабет, и наверняка догадываетесь, о каких последствиях идет речь…»

Подняв бровь, Стефан смотрит на Богдана, и Богдан кивает в подтверждение.

«…так что я была бы вам безмерно благодарна, если бы вы просто дали нам выполнить нашу работу. С любовью ко всем, и пока что до свидания!»

Богдан кладет телефон и, посмотрев на Элизабет, с извиняющимся видом пожимает плечами.

– Богдан, она блефует. Взгляните в зеркало. Если бы я занималась с вами сексом, то, отказав вам, я бы наказала, скорее, себя. Без обид, Стефан.

– О, я не в обиде, – отвечает Стефан. – Вы только посмотрите на этого мужчину!

– Я дал слово, – говорит Богдан. – Оно нерушимо.

– Господи, какими благородными могут быть мужчины, когда им это выгодно! – фыркает Элизабет. – Богдан, вы побудете здесь еще пару часов?

– Если нужно, – отвечает Богдан. – Куда вы собрались?

– Я хочу взять Джойс и съездить вместе с ней к магазину Калдеша. Пока не вижу иных альтернатив.

– А вы не могли бы просто оставить это дело Донне и Крису?

– Положа руку на сердце, – говорит Элизабет, натягивая пальто, – это стало бы пустой тратой времени для всех нас.

– Дорогая, тебе это понравится, – замечает Стефан.

– Это тут ни при чем, – отвечает Элизабет.

– Передавай от меня привет Калдешу. Скажи, что он тот еще хитрый лис!

Элизабет подходит к мужу и целует его в макушку.

– Обязательно, дорогой.

Глава 10

Магазин Калдеша неузнаваем. Все разграблено, разбито вдребезги. Некто явно тут что-то искал, от чего пребывал не в лучшем настроении. Донна не желает думать о том, сколько всего ценного было здесь уничтожено. Ей хочется думать о чем-то более приятном.

– Ты давал себе какие-нибудь новогодние обещания? – спрашивает она Криса.

Новогоднее обещание Донны состоит в том, чтобы притвориться, будто она изучает польский, приложив ровно столько усилий, чтобы их оценил Богдан, прежде чем в конце концов она сдастся.

– Я дал себе обещание купаться в море каждый день, – говорит Крис. – Это невероятно полезно для здоровья. Кровообращение, суставы и все такое.

– Невозможно купаться в море каждый день, – возражает Донна.

– Ты меня недооцениваешь, – говорит Крис. – Это большая ошибка.

– Сегодня ты залезешь в море?

– Ну нет, только не сегодня, – отвечает Крис. – Сегодня мы работаем вообще-то.

– Ты ходил купаться вчера?

– Мы осматривали место убийства, Донна, – напоминает Крис. – Так что нет. Но послезавтра я точно искупаюсь.

Они проходят в подсобное помещение, где все так же перевернуто вверх дном. Первое, что бросается в глаза, – это выдвинутые ящики, разбросанные по полу бумаги и взломанный большой напольный сейф зеленого цвета.

– Господи! – вырывается у Донны.

Ее мысленный взор до сих пор занят трупом Калдеша Шармы, одетым в костюм и шелковую рубашку с расстегнутыми по-щегольски верхними пуговицами. Честно говоря, она узнала его только сзади – по блестящей макушке, которая осталась почти цела. Донна видела его в последний раз (и он же первый вообще-то) в этом самом магазине, когда приехала вместе с Богданом и Стефаном просить помощи в розыске нескольких редких книг. Был ли Калдеш изворотлив? Безусловно. Замешан в торговле наркотиками? Донна не могла этого знать. Но вот теперь они здесь, в разгромленном магазине, расследуют его убийство, исполненное чрезвычайно профессионально.

И в этом присутствуют едва уловимые признаки того, что, возможно, он был в чем-то замешан.

– Кто-то здесь что-то искал, да? – риторически спрашивает Крис.

– Причем когда Калдеша уже убили, – отвечает Донна.

Местную полицию вызвали к магазину около полудня 28 декабря – через несколько часов после того, как кто-то выпустил пулю в голову Калдеша. Донна думает о статуэтке, которую купил для нее Богдан. О той самой, которую Калдеш в конце концов отдал ему за фунт стерлингов во имя любви. Означает ли это, что статуэтка теперь может приносить несчастья? Донна надеется, что нет.

Рождество с Богданом прошло так, как она могла только надеяться. Нет, не так – даже лучше. Ну, может, не во всем: он подарил ей уроки катания на квадроциклах.

– Итак, кто-то договаривается о встрече с Калдешем… – начинает рассуждать Крис.

– У Калдеша есть что предложить им, а у них есть то, что хочет получить он. Допустим, деньги.

В этот момент Донна листает конторскую книгу.

– Машины доезжают до конца проселочной дороги, останавливаются. Наш убийца выходит из машины, стреляет в Калдеша через окно и забирает все, что Калдеш для них приготовил?

– Только у него ничего нет, в смысле нет в машине. Он оставил это здесь. Для подстраховки.

Из конторской книги следует, что в магазин Калдеша 27 декабря заходило не очень много посетителей. Проданы только три предмета: фонарь за семьдесят пять фунтов стерлингов наличными, «Морской пейзаж без подписи» за девяносто пять фунтов с кредитной карточки некоего Теренса Брауна и «Ложечки в наборе» за пять фунтов.

Донна замечает мобильный телефон, засунутый за батарею отопления. Она удивляется, почему Калдеш не взял его с собой, но после вспоминает, что ему было лет восемьдесят. В любом случае он не поленился спрятать его, поэтому, возможно, в нем найдется что-нибудь интересное. Она вытаскивает телефон из-за батареи и кладет в пакет для улик.

Конечно, Калдеш мог продать любое количество вещей неофициально. Записи видеонаблюдения могли бы дать подсказку. Но если камера была подключена к компьютеру Калдеша, то им очень не повезло, поскольку компьютер теперь лежит разбитый вдребезги возле пустого сейфа.

– Итак, вопрос: что они искали? Что именно было у Калдеша?

– И еще, – говорит Донна, продолжая разглядывать пустой сейф, – нашли они это или нет?

Когда они выходят из подсобного помещения, Донна смотрит на камеры, установленные внутри магазина. Те кажутся надежными, и она надеется, что резервные копии записей хранились где-то еще, кроме разбитого офисного компьютера.

С улицы доносятся знакомые голоса. Крис тоже их слышит.

– Может, не будем выходить? – предлагает Донна.

– Думаю, придется, – вздыхает Крис.

Глава 11

Элизабет и Джойс не сумели попасть в магазин Калдеша. Фасад обмотан полицейской лентой, а разбитые окна заколочены толстыми досками. Однако это Брайтон, а потому на досках уже написано: «Смотрите, как горит капитализм» – и расклеены рекламные листовки, заманивающие в ночные клубы на набережной. Элизабет пытается вытащить что-нибудь сквозь щель между досками, но безуспешно.

– Надо было взять с собой топор, – говорит Джойс. – Просто я как представлю тебя с топором…

– Не шути так, Джойс, – перебивает Элизабет.

Подняв голову, Джойс с восклицанием замечает камеры видеонаблюдения.

– Сдержи восторг, – осаживает ее Элизабет. – У любого, кто достаточно профессионален, чтобы убить человека одним выстрелом через окно машины, хватит профессионализма вывести из строя систему видеонаблюдения. Мы имеем дело не с детишками.

Донна и Крис выходят из бокового переулка.

– Чем могу помочь, дамы? – спрашивает Донна. – Мы из полиции, зарабатываем на жизнь расследованием преступлений. Приятно с вами познакомиться.

– Мы любуемся витринами, – объясняет Элизабет.

– С Новым годом! – говорит Джойс. – Спасибо за медного песика, Донна.

– Рада, что понравилось, – отзывается Донна, затем поворачивается к Элизабет. – Мне казалось, я была довольно вежлива, когда просила оставить это дело нам. Вежлива даже по собственным меркам…

– Вы были безупречны, – соглашается Элизабет. – Я очень вами горжусь.

– И все-таки, – Крис указывает на двух женщин и на разграбленный магазин, – почему-то мы все оказались здесь.

Элизабет поясняет:

– Я вдруг вспомнила, что никогда не бывала в магазине Калдеша. И решила, что должна это исправить. Донна, вы недавно приезжали сюда с Богданом и Стефаном. Это можно назвать несанкционированным маленьким приключением, вот я и подумала, что могла бы устроить свое собственное.