Рациональная психология. Раздел 1. О человеческой душе в общем и о способности познания в частности

С этим Вольф завершает свое изложение о человеческой душе и духах в целом, а также о рациональной психологии. Тем не менее, МА продолжает с теологическим исследованием свойств Бога (§§.928-1089), который в системе Вольфа также является духовным существом. Фактически, рациональная психология выполняет еще другие роли в вольфовской системе, которые невозможно рассмотреть здесь.

Заключительные замечания

Рациональная психология занимает центральное место в системе Вольфа, обеспечивая основы эмпирической психологии и принципы естественной теологии. Однако ее значение для мысли Вольфа выходит далеко за рамки этого. Мы должны еще раз учитывать его роль как просветителя. В этом контексте рациональная психология является неотъемлемой частью проекта Вольфа по обоснованию знаний, которые все еще тесно связаны с религиозной традицией. Бессмертие и свобода воли человеческой души, обоснование духовности и прояснение отношений между телом и душой – вот его главные примеры. Как мы уже говорили, Вольф посвятил значительную часть своих усилий защите своей системы и свободы мысли в целом, что стало отличительной чертой его мышления, еще до публикации его латинских трудов.

На самом деле, эта центральная роль рациональной психологии, как в системе Вольфа, так и в его личной жизни, очевидна в Записках к Немецкой Метафизике (Вольф, 1740, стр. 122-127, §.55), когда он раскрывает все свои усилия, чтобы избавиться от политических и религиозных обвинений, возникших из его защиты доктрины предустановленной гармонии, что привело к его изгнанию из Галле, как мы видели ранее.

Кроме того, проблемы, с которыми столкнулся Вольф из-за содержания своей рациональной психологии в Немецкой метафике, похоже, составляют одну из причин его предложения о более четком разделении с эмпирической психологией, как показывает следующий отрывок из Предварительного Рассуждения:

В рациональной психологии мы выводим априори, исходя из единого понятия человеческой души, все аспекты, которые впоследствии наблюдаются как относящиеся к душе, и все выводы, сделанные на основе этих наблюдений, поскольку они касаются философии. Это новое и смелое начинание идет вразрез с предыдущими мнениями. Большинство людей обычно изначально неохотно принимают новшества. Основная причина, по которой я различал рациональную и эмпирическую психологию, заключалась в том, чтобы предотвратить безразборный отказ от психологического знания. Психологические принципы необходимы для теории и практики морали и политики, а также для выводов, которые мы делаем на их основе. Практическая философия имеет огромное значение, и мы не хотим, чтобы она основывалась на сомнительных принципах. (Вольф, 1740, с. 51, §.112)

Таким образом, становится очевидным, что связь между рациональной психологией Немецкой метафике и латинскими трактатами является темой, которая, далекая от тривиальности или незначительности, может прояснить важные аспекты развития и систематизации волффианского мышления. В то же время это подчеркивает необходимость более детальных будущих исследований Немецкой метафике. Однако не только внутри мышления Вольфа рациональная психология сыграла важную роль. Переопределяя и укрепляя новые границы в изучении души, ранее расплывчатые между несколькими различными проектами (пневматология, мораль, религия и т.д.), Вольф способствовал возникновению немецкой традиции дебатов о психологии в XVIII веке (Уоткинс, 1998). Философы, такие как А. Баумгартен (1714-1762) и М. Мендельсон (1729-1786), среди многих других, стали важными фигурами этой традиции, продолжая во многом волффианский проект рациональной или метафизической психологии. Кроме того, именно эта традиция послужила основой для классической критики И. Канта (1724-1804) понятий субстанциальности, личности и бессмертия души (Кант, 1781. Таким образом, волффианская идея рациональной психологии в XVIII веке имела как положительное, так и отрицательное восприятие. В обоих случаях, однако, она служила основой для психологических и метафизических дискуссий.

В девятнадцатом веке эта двойная тенденция сохранялась. С одной стороны, Й. Ф. Гербарт (1776-1841), хотя и не предложил разделение по вольфовским моделям, защищал метафизическую психологию, сильно влияющую на традицию лейбниц-вольфа (Гербарт, 1850). С другой стороны, в то время как многие психологи стремились все больше дистанцироваться от метафизических спекуляций о природе души, различие, установленное Вольфом между эмпирической и рациональной психологией, по-прежнему принималось за основу для многих дискуссий. Молодой Вундт, например, в своем первом теоретическом тексте о состоянии психологии прямо ссылался на Вольфа, утверждая, что рациональную психологию следует оставить, чтобы эмпирическая психология могла развиваться с полной автономией (Вундт, 1862, стр. xi-xxxii). Но Вундт – лишь один из примеров. На самом деле, некоторые проблемы, поднятые Вольфом в его рациональной психологии, не только стали частью повестки дня многих других значительных психологов, таких как Уильям Джеймс (Браун, 2008), но также продолжают обсуждаться в современных междисциплинарных дебатах (Вигер, Блум и Мосуринджон, 2008). Тем не менее, это вопрос, который заслуживает дальнейшего изучения, и для которого мы смогли предложить здесь лишь некоторые указания. Мы надеемся, что смогли показать, что есть достаточно оснований, чтобы отвести Вольфу более заметное место в истории психологии.

Всемилостивейшему князю и повелителю

Рациональная психология – это глубокая философия, которая помогает нам понять внутреннюю работу нашей души. Великим умам подобает черпать пищу в познании высоких вещей, даря радость, которую невозможно найти в другом месте. Понимание самого себя воспевалось мудрыми предками, поэтому знание нашей внутренней души, более благородной части нашего существа, заслуживает особого признания. Это знание не только освещает просторы Природы, но и открывает неожиданное прозрение ее Творца, самого мудрого и могущественного Божества. Кроме того, оно обеспечивает уникальную защиту добродетели, известную лишь тем, кто испытал ее на себе. Что может быть восхитительнее, желаннее или достойнее, чем глубоко исследовать природу вещей – чудесное творение, созданное высшим мастером для нашего понимания, – и с благоговением взирать на самого мастера, словно в зеркало? Поэтому я не сомневаюсь, СЕРЕБРЯНЫЙ ПРИНЦ, что представляю вам этот аспект философии, передающий возвышенное. Ничто не является настолько величественным по своей природе, чтобы вы не могли улучшить, расширить и усовершенствовать его своими собственными усилиями. Даже на ранних стадиях развития этих добродетелей вы можете предоставить доказательства разумного и успешного управления, поддерживающего каждый аспект Республики. В частности, исконная любовь к глубоким наукам, раскрывающим тайны Природы и Искусства, пустила такие глубокие корни в сознании, что каждый, кто стремится культивировать ее, должен испытывать сильное чувство уверенности. Вам, СОВЕРШЕННОЛЕТНИЙ ПРИНЦ, я представляю работу, которая является истинным знаком надежды, и смиренно прошу вас взглянуть на нее с добротой. Когда вы решите рассмотреть автора, я надеюсь, что мое желание будет исполнено. В вас заключена вся надежда Гесса: пусть Бог, Всеблагой и Великий, обеспечит вашу безопасность и здоровье, и пусть Он добавит новые добродетели к тем, которыми вы уже обладаете. Это обет Гессена, обет Марбургского университета и обет всех добрых людей. Но воистину, СЛАВНЫЙ ГОСПОДЬ, да удостоишь ты меня своей неизменной благосклонности, которая, как я полагаю, должна быть для меня дороже всего.

ТВОЯ БЕЗМЯТЕЖНОСТЬ.

ХРИСТИАН ВОЛЬФ.

Предисловие.

Сейчас мы выпускаем вторую часть «Психологии», которую мы называем рациональной. В этой части мы объясняем, какие выводы мы сделали из эмпирической психологии, где опыт служит нам проводником. Я признаю, что это новый подход; ни один философ ранее не пытался вывести априорные рассуждения из сущности души, чтобы объяснить, почему одни способности существуют в большей степени, чем другие, или почему душа придерживается определенных законов в своих модификациях, а не других. Однако я не думаю, что заслуживаю критики, так как в обязанности любого философа не входит рисковать своими способностями, раздвигая границы науки. Мы рассмотрели принципы, которые устанавливает «Первая философия» – основополагающий путеводитель по ключевым понятиям. Так, сначала мы исследовали сущность и природу души, чтобы понять, что может быть охвачено душой, и продемонстрировать, как эти аспекты приводят к действию. Всем известно, что душа представляет вселенную самой себе через изменения, происходящие в органах чувств, которые взаимодействуют с теми же самыми сенсорными ощущениями. Тем не менее мы оставили в стороне любой систематический подход к объяснению взаимодействия между душой и телом, сосредоточившись на способности души представлять вселенную описанным способом, который является столь же фундаментальным, как и природа самой души.

При более глубоком изучении этой концепции мы обнаруживаем, что душа последовательно генерирует уникальную идею всей вселенной, охватывающую все состояния мира. Из каждой частичной идеи возникает бесконечное множество возможностей, что позволяет нам вывести все остальные из одной идеи, даже если рассуждения могут отличаться. Из конечности души мы делаем вывод, что не все восприятия в рамках этой универсальной идеи являются непосредственными. Это позволяет нам объяснить, почему существуют определенные законы, которые душа не может нарушить. Эти законы описывают непрерывную гармонию между изменениями души и конкретными движениями в теле. Следовательно, из событий, происходящих в теле, мы можем сделать вывод о том, что должно относиться к душе, даже если мы не осознаем этого. И наоборот, из наблюдений в душе мы можем понять, что должно происходить в теле, даже если эти события не регистрируются в наших органах чувств. Важно отличать эту гармонию души и тела от лейбницевской концепции предустановленной гармонии, поскольку она утверждает свою значимость в рамках принципов психологической эвристики. В конечном счете мы показываем, что нет ни одного типа изменений в душе, независимо от его названия, который нельзя было бы разумно объяснить с помощью репрезентативной силы Вселенной, которая, как мы установили, не существует для души, и мы ясно проиллюстрировали гармонические изменения, соответствующие каждому аспекту тела.

Рассмотренная нами теория стоит особняком от гипотез философов о связи души и тела. Поскольку эти гипотезы часто вызывают споры, казалось неразумным вовлекать нашу теорию во внешние дебаты. Мы наглядно показали, что, сохраняя нашу теорию, вы можете называть ее любым именем по своему усмотрению. В настоящее время признаны три философские гипотезы относительно взаимодействия души и тела, созданные для объяснения этих отношений: система физического притока, случайные причины и предустановленная гармония. Каждая из них была тщательно объяснена, чтобы быть понятной каждому. Я поделился своими мыслями о каждой из них без каких-либо предубеждений, предоставив другим свободу формировать собственное мнение. Лично меня мало волнует, какие выводы делаются относительно взаимодействия души и тела. Хотя этот аспект психологии может показаться совершенно гипотетическим и был отделен от эмпирической психологии, чтобы избежать зависимости наших моральных принципов от этих гипотез, я не считаю проблематичным время от времени ссылаться на определенные догмы. Их можно определить по цитатам, которые свободны от всех гипотез. На самом деле, сама природа Психологии требует, чтобы определенные догмы были установлены на ранних этапах, например, те, что связаны с духовностью и бессмертием души и духа в целом, которые не имеют никакой связи с психологическими гипотезами.

Наша психологическая теория включает в себя некоторые элементы, которые многим могут показаться парадоксальными. Однако если что-то кажется парадоксальным, это не значит, что оно расходится с истиной. На самом деле, те аспекты, которые кажутся наиболее парадоксальными в отношении восприятия, весьма полезны для понимания божественных атрибутов в естественном богословии. Честно говоря, я не вижу большей пользы, чем эта. Кроме того, наша теория восприятия дает значительное представление об общей физике и некоторых принципах космологии, которые трудно понять без нее. Она также дает уникальные преимущества для моральной философии, где развитие восприятий помогает нам управлять эмоциями и уменьшать привлекательность кажущихся хорошими вещей. Доктрины о духе, а также о духовности и бессмертии души важны не только для естественной теологии и моральной философии, но и для защиты христианства от критиков Священного Писания. Есть и другие преимущества, которые мы не будем здесь обсуждать и которые внимательные читатели этой психологической работы обнаружат сами. Кроме того, поскольку наша психологическая теория не опирается на концепцию предустановленной гармонии – часто используемую критиками для подрыва нашей работы, – всем легче увидеть, насколько далека от истины вся наша философия, если она строится на таком фундаменте. Наконец, я не могу обойти вниманием уникальные случаи божественного провидения, с которыми я столкнулся во время работы над этой психологической публикацией.

На исходе первого дня прошлого года я получил великолепную золотую монету от всемогущего короля Швеции, ландграфа Гессенского, моего чрезвычайно милостивого короля и повелителя. Эта монета огромного веса служит замечательным знаком его благосклонности. На одной стороне изображены король и королева, а на другой – портреты знатных предков, от которых ведет свой род королева, и все они расположены вокруг короля в центре.

Когда прошла четверть года, милостивый король подарил мне еще один знак своей благосклонности: неожиданно он назначил меня советником правительства, предоставив мне место среди профессоров этого уважаемого органа, подобающее такой чести. Не дожив до середины года, христианнейший король пожаловал мне вакантное место в престижной Парижской академии наук, оставшееся свободным после смерти прославленного графа Пемброка. Он представил этому уважаемому органу должным образом избранного кандидата, сопровождаемого известным математиком.

В знак признания этой исключительной чести преподобный Иоганн Якоби Кетен, лютеранский пастор Женевы, не только красноречивый, но и сведущий во многих областях, публично поздравил меня. Будет справедливо, если я выражу ему свою благодарность по этому случаю. Наконец, в конце года могущественнейший король Боруссийцев щедро одарил меня великолепными достоинствами вместе с самым изысканным Минервалем в Галле – акт истинно королевской щедрости, который будут отмечать будущие поколения.

Бог направил сердца самых могущественных королей в мою сторону, и по этой причине я должен почтить Его провидение публичным поклонением. Он дает сильную мотивацию для работы Лучшего Божественного, которой следует заниматься с энтузиазмом, пока мы сохраняем наши душевные и физические силы. Я уверен, что человечество в конечном итоге выиграет от прозрений, которые появятся благодаря нашему философскому подходу.

Написано в Марбурге 28 апреля в год Господа нашего 1734.

Раздел 1. О человеческой душе в целом и способности познания в частности

Глава I. О природе и сущности души

§. 10. Когда душа осознает воспринимаемые объекты.

Когда душа воспринимает одновременно несколько объектов и отличает их друг от друга, она осознает их; и наоборот, объекты, о которых душа знает, отличаются друг от друга. С точки зрения нашего опыта, ясность этих объектов такова, что каждый может узнать их в любой момент. Чтобы проиллюстрировать это, рассмотрим обычный пример. Когда мы смотрим на зажженную свечу, мы можем отличить пламя от фитиля, фитиль от воска, яркую часть пламени от нижней голубой части, черную часть фитиля от белой части, а верхнюю яркую часть воска от нижней более темной части. Таким образом, мы, безусловно, осознаем дым и пламя, фитиль и воск, из которых состоит свеча. Мы в равной степени осознаем яркость верхней части пламени и голубой цвет нижней части, черный цвет верхней части фитиля и белый в нижней части, яркость верхней части воска и темноту нижней части. Таким образом, глядя на зажженную свечу, мы одновременно воспринимаем яркую часть пламени и нижнюю голубую часть, черную и белую части фитиля, более яркую и более темную части воска, четко отличая каждую из них от другой. Это говорит о том, что мы осознаем те вещи, которые воспринимаем и различаем одновременно.

Если ты отойдешь от свечи на значительное расстояние, то не сможешь различить светильник от стены, нижнюю часть пламени от верхней, а тем более верхнюю часть  от нижней. К тому же станет неясно, что ты больше не осознаешь светильник и синий цвет в нижней части пламени, и тем более различия в цветах в верхней и нижней частях светильника. Как только ты перестанешь различать одновременно воспринимаемые объекты и начнешь воспринимать их как одно целое, ты также перестанешь осознавать их. Это наглядно показывает, что то, что ты осознаешь, должно быть взаимно различимо в восприятии. Наша цель теперь – исследовать природу и сущность души, чтобы объяснить, что находится в нашем уме или может там находиться (§..4). Чтобы двигаться в правильном направлении, основные определения сущности ума должны быть собраны на основе законного рассуждения и бесспорного опыта. То, что душа осознает вещи, которые она воспринимает, настолько очевидно, что это не подлежит сомнению (§.11 Психот. эмпир.) и именно это позволяет нам отличать душу от нашего тела (§. 20 Психол. эмпир.). Поэтому стоит выяснить, можно ли на основе этого сделать вывод о том, что мы ищем, или можно ли извлечь из этого что-то, что откроет путь к дальнейшему. В эмпирической психологии, поскольку мы не располагаем актом, благодаря которому душа осознает саму себя, который мы назвали апперцепцией (§.25 Психол. эмпир.), мы представили четкое понятие, но согласились с некоторой неясностью, поскольку в рациональной психологии этому акту в конечном итоге должна быть дана причина (§.4). Прежде всего, когда мы будем это объяснять, нам необходимо прояснить понятие апперцепции, разбирая это действие души на более простые элементы, из которых оно состоит (§.731 Онтол.). Поскольку другие предпосылки здесь еще не могут быть установлены, начало этого исследования должно быть сделано апостериори. Более внимательные к другой части данного утверждения могут столкнуться с некоторыми сомнениями, а именно, воспринимаются ли еще душой те вещи, которые из-за расстояния от видимого объекта больше не различаются в объекте. Хотя это сомнение можно было бы легко развеять с помощью телескопических наблюдений, в текущем контексте у нас есть то же самое, поскольку чуть ниже будет проведено исследование о том, что связано с восприятиями, которые являются смутными. Когда мы будем стремиться к сложной задаче исследования сущности души, которая была бы достаточной для тех, что соответствуют душе и могут быть объяснены априорно, никто не удивится, что мы сами проявляем осторожность и призываем других делать то же самое.

§. 11. Каково общее восприятие, когда душа осознает воспринимаемые вещи. Если душа в рамках общего восприятия различает частичные восприятия, то она осознает восприятие этих вещей, и наоборот. Когда в общем восприятии различаются частичные элементы, это происходит потому, что восприятие – это акт ума, который представляет что-то (§. 24 Психология эмпирическая), что представляется одновременно, и это воспринимается как различное (§. 43. 40 Психология эмпирическая). Таким образом, душа осознает это (§. 10). Это было единым. Точно так же, если душа осознает одновременно воспринимаемые вещи, она различает их между собой (§. 10). Поэтому, когда каждое из этих восприятий различно между собой в самом акте апперцепции (§. 25 Психология эмпирическая), они бесконечно существуют в общем восприятии (§. 43 Психология эмпирическая) как частичные (§. 40 Психология эмпирическая); когда душа осознает воспринимаемые вещи одновременно, она различает частичные восприятия в общем. Действительно, в самом акте апперцепции различные акты восприятия отделяются друг от друга, и, находясь в одном уме, воспринимаются как единое целое, как это происходит в смешанных восприятиях, где душа в акте апперцепции больше не может их разделять. Это важно отметить, когда ты захочешь успешно продвигаться в понимании различных аспектов человеческого ума.

§. 12. Как душа осознает себя.

Душа осознает себя в той мере, в какой она осознает свои собственные изменения или действия; она не может осознавать себя каким-либо другим образом. То же самое происходит, если мы концентрируем свое внимание на себе. Когда мы это делаем, мы осознаем себя как воспринимающих окружающие нас вещи; мы также осознаем свое собственное существование. В этот момент мы испытываем то, что называется апперцепцией, которая является специфическим действием души. Мы отличаем себя как воспринимающих субъектов от наблюдаемых нами объектов, ясно понимая, что воспринимающий субъект отличается от воспринимаемого объекта. Таким образом, душа осознает себя по отношению к своим собственным изменениям.

Более того, идея о том, что душа не может осознавать себя иначе как через свои изменения, подтверждается и нашим опытом сна. Когда мы спим, мы не осознаем никаких изменений, происходящих внутри нас, и не осознаем себя. Поэтому нам не хватает самосознания, когда мы не осознаем никаких изменений в душе. Однако как только мы просыпаемся, мы начинаем осознавать некоторые вещи вокруг нас и вновь обретаем самосознание. Это показывает, что душа может осознавать себя только в связи со своими собственными изменениями.

Утверждение о настоящем может быть также очевидным через предшествующее. Действительно, если душа должна быть сознательной о себе, ей необходимо воспринимать и осознавать себя, или же иметь некоторые представления о себе и быть осведомленной об этих восприятиях. Каждый, однако, в себе самом испытывает, что его душа не имеет других представлений о себе, кроме как о своих модификациях. Следовательно, она не может быть сознательной о себе иначе, как в той мере, в которой осознает свои модификации.

§. 14. Каков статус сна и бодрствования.

Мы осознаем, что воспринимаем мир и существуем, когда бодрствуем и спим, и это очевидно. Таким образом, душа представляет собой состояние сна, когда мы находимся в различных восприятиях, как в состоянии бодрствования, так и во сне (§. 13).

Таким образом, становится ясно, как соотносятся сон и бодрствование. Различия будут объяснены ниже.

§. 15. Каков статус прекращения душевного состояния и апоплексии.

Не менее очевидно, что когда мы спим, мы находимся в состоянии душевного упадка и можем быть затронуты апоплексией, при этом мы не осознаем ни себя, ни окружающий нас мир. Следовательно, душа во сне, или когда она испытывает упадок, или когда нас затрагивает апоплексия, не находится в состоянии различных восприятий.

Причины прекращения состояния различных восприятий во сне, при душевном упадке и апоплексии будут окончательно установлены ниже. Также важно понять, каково состояние души в этих случаях. Полезно различать состояния души, чтобы установить, сколько из них возможно и как они могут чередоваться; а также для того, чтобы на основе наблюдаемого состояния души можно было сделать другие выводы в различных ситуациях, которые в противном случае могли бы остаться незамеченными.

§. 16. Когда ум не может осознавать вещи, которые он воспринимает.

Если каждое отдельное восприятие неясно, то ум не может осознавать ни воспринимаемые им вещи, ни самого себя. Когда эти отдельные восприятия неясны, общее восприятие тоже становится неясным (§ 46 Psychol. empir.), а значит, мы не можем отличить ни одну из воспринимаемых вещей друг от друга (§ 32 Psychol. empir.), и поэтому он не может осознавать свое собственное существование (§ 11 Scia esse Psychol. empir.). Это первый пункт. Поэтому, поскольку оно не знает ни одной из вещей, которые оно воспринимает, оно также не знает ни одного восприятия или апперцепции (§. 24. 25 Psychol. empir.). Следовательно, поскольку оно может осознавать себя только в той мере, в какой оно осознает свои собственные изменения (§ 12) и, таким образом, отличает себя от воспринимаемых вещей посредством этих изменений (§ 10); если индивидуальные восприятия остаются неясными, оно не может осознавать себя. Это второй пункт. Можно ли изменить это утверждение на противоположное, нельзя доказать на основании того, что было сказано до сих пор, поскольку еще неясно, возможно ли, чтобы ум был полностью лишен восприятия: если бы это было так, то ясно, что он также не знал бы ни о какой воспринимаемой вещи, а значит, и о себе.

§. 17. Как возникает состояние неясных восприятий.