Цена гордости

Мой голос дрогнул. Я поспешила отвести глаза, чтобы Макар не увидел, какое всепоглощающее чувство вины плескалось в них.

– Ты не могла принять на веру заявление юной девушки о том, что ее собираются убить. Любой бы не смог, – отрезал Макар. – Да и Олеся вряд ли бы доверилась. Если уж она не рассказала Николаю…

Я удрученно молчала.

– Больше всего вопросов вызывает история о том, что Олеся собиралась раздобыть крупную сумму денег. Вот тебе и мотив, – усмехнулся Макар. – Девчонка явно планировала заполучить их нечестным трудом.

– Может, хотела заработать…

– В Лазурном? Выгуливая коз и выращивая цветы? Не смеши.

– Она хотела найти отца…

– Здесь тоже имеются вопросы, – кивнул Макар. – Возможно, она и вправду смогла его найти, но отец не обрадовался внезапно появившейся дочурке.

Я поморщилась.

– Ты еще Веру в убийцы запиши.

– А я ее и не сбрасывал со счетов. Личность своего ухажера она долгие годы хранила в секрете, следовательно, причины имелись. То, что Олеся начала интересоваться отцом, могло не понравиться Вере.

– Откуда столько цинизма? – не выдержала я. – Тебя послушать, так все вокруг убийцы и преступники…

Тут я прикусила язык, памятуя о том, что Макару известно мое полное имя. Наверняка он видел бесчисленные заголовки, в которых оно фигурировало…

– Сама-то, – ухмыльнулся сосед. – Не ты ли следила за мной по ночам?

Я покраснела и разозлилась.

– Приличные люди ночью спят, а не занимаются черт пойми чем.

– К слову о приличных людях… Наведаемся завтра к Лопаткиным, узнаем, что могло потребоваться семейной паре в лесу.

– Прямо так и спросим?

– Спросишь, – лаконично ответил Макар.

– А как же песни о рыцарстве? Отправишь даму одну прямиком в стан врага? – съязвила я.

– Нет конечно, – в его глазах веселились чертики. – Буду поблизости, чтобы спасти прекрасную леди из лап негодяев.

«Тоже мне, спаситель», – фыркнула я, но возражать не стала. Если заявимся к Лопаткиным вдвоем, они перепугаются и наврут с три короба. Нет, нужно действовать хитрее…

Глава 4

Не зря говорят: «утро вечера мудренее». Вчера, проводив Макара, я отправилась спать, а утром, едва открыв глаза, уже знала, как следует действовать. Все же умные раньше люди были, не чета нынешнему поколению.

Тихонько напевая, я умылась, собрала свои буйные черные кудри в строгий пучок, извлекла из чемодана на свет божий скромное серое платье, быстренько оделась и вышла на крыльцо. Солнце уже стояло высоко, Лазурное давно пробудилось: трудолюбиво жужжали пчелы, порхая с цветка на цветок, слышен был стук топора. Пару минут я постояла, глубоко вдыхая воздух, наполненный ароматом полыни и мяты с полей, а после подошла к забору и заглянула между досок.

Сосед не спал – колол дрова. Глядя на то, как лезвие в его руках взмывает высоко вверх и со свистом опускается вниз, вгрызаясь в неподатливое дерево, я замерла. Трудился Макар без футболки, позволяя рассмотреть его тело – результат кропотливых тренировок. Увиденное, каюсь, пришлось мне по душе, оттого я не торопилась окликать новоиспеченного напарника.

– Доброе утро, – сказал Макар, не отвлекаясь от своего занятия. – Готова?

Я покраснела. Да уж, шпион из меня явно никудышный.

– Готова.

– Ну, что же…

Макар подкинул топор и ловко поймал его за рукоять, демонстрируя мышцы – красовался. Я была бы рада съязвить по этому поводу, но пришлось признать – хвастаться ему было чем. С утра он пренебрег бритвой, оттого на лице виднелась легкая щетина, придающая Макару суровый вид, а светлые глаза вкупе с темными волосами смотрелись потрясающе. Ему бы в киноактеры – от поклонниц отбоя не будет.

– … если что, кричи, – закончил он.

– Надеюсь, до криков не дойдет, – оптимистично заявила я.

Если уж на то пошло, то с двумя немощными стариками я в состоянии справиться – отец никогда не пренебрегал моим спортивным воспитанием. Прижимая к себе сумочку, я поспешила к Лопаткиным, живущим в начале посёлка, аккурат у моста, отделяющего Лазурное от остального мира.

Чудаковатая парочка обнаружилась неподалеку от дома. Чинно прогуливаясь, Аристарх и Анжела благосклонно обозревали окрестности с видом королевской семьи. Придав своему лицу слегка озабоченное выражение, я двинулась им наперерез.

Первым меня заметил Аристарх. Подслеповато прищурившись, старичок поздоровался:

– Добрый день, Мирослава… Гуляете?

Я напустила в глаза тумана и ответила:

– Можно и так сказать…

– А погодка-то какая, – радостно подхватила Анжела. – Чудо, а не погода! Солнышко светит, птички поют…

Она с такой гордостью посмотрела на птичек, словно они пели специально для нее. В длинной цветастой юбке и платке, Анжела походила не то на цыганку, не то лису Алису из сказки. Поразмыслив, я решила, что второй вариант вернее первого, к тому же Аристарх подозрительно напоминал кота Базилио.

– Да, хорошо поют, особенно в лесу. Мне бы поговорить с вами, – я ласково улыбнулась. – Наедине.

К чести Лопаткиных, намек они уловили сразу: примолкли, переглянулись. Затем Аристарх с достоинством ответил:

– Что же, тогда прошу к нам в дом, Мирослава.

Дружной компанией мы отправились в хоромы Лопаткиных – скромный, но уютный домик, наполненный обилием всякой дребедени. Пока Анжела торопливо заваривала чай и выставляла на стол печенье, я рассматривала фарфоровые статуэтки, пепельницы, вазочки… Свободного места тут практически не осталось – все было заставлено различными вещицами.

– Чай готов, идемте, – позвала Анжела.

Я поставила на место фигурку пузатой лягушки и устроилась в кресле. Сумку водрузила себе на колени, раскрыв так, чтобы ее содержимое стало видно всем присутствующим. Аристарх бросил взгляд внутрь и так и осел на стул, потянувшись к стакану с водой.

– Уважаемые господа, – начала я сурово, – вы, должно быть, в курсе, что в поселке совершено преступление. Убита молодая девушка…

– А мы здесь при чем? – взвизгнула Анжела.

Я проникновенно посмотрела на нее.

– Вот я и хочу узнать. Кто-то убивает девушку, а через сутки на том же месте объявляются два человека… И заметьте: не при свете дня, а темной ночью.

Анжела схватилась за сердце и, заикаясь, проговорила:

– Вы что же… Думаете, что мы причастны?

– Разве нет? – равнодушно спросила я. – Ну что, будем разбираться или сразу в отделение?

– Не надо в отделение, – поморщился Аристарх.

Он уже справился с шоком и теперь говорил вполне внятно, без удивленных восклицаний.

– К убийству мы никакого отношения не имеем, Мирослава. Такой грех на душу брать… Нет-нет, – будто убеждая самого себя, замотал головой Лопаткин. – Мы занимались своими делами.

– Это какими же?

Лопаткины снова переглянулись, затем Аристарх велел жене:

– Принеси сумку.

– Но…

– Принеси, – повторил он.

Анжела безропотно отправилась в комнату, откуда вскоре вернулась, неся пакет, плотно обмотанный скотчем. Путем нехитрых манипуляций содержимое пакета – тканевая черная сумка – было освобождено. Аристарх дернул молнию…

На стол посыпались пачки денег, перетянутые резинкой, следом с глухим стуком упал медальон.

– Вот, – нервно сказал Лопаткин. – То, ради чего мы пошли в лес.

Я с любопытством разглядывала медальон. Деньги – они и в Африке деньги, а эти, скорее всего, нажиты нечестным трудом, иначе с чего бы их прятать, а вот украшение… Явно старое, даже старинное – потемневшее серебро, россыпь мелких красных камушков.

– Рубины, – заметив мой взгляд, пояснил Аристарх. – Украшение само по себе недорогое, но имеет историческую ценность.

«И как следствие этого – высокую стоимость», – мысленно договорила я за Лопаткиным.

– И откуда же оно у вас?

Аристарх вздохнул.

– Тут вот какое дело…

Он посмотрел на жену, ища поддержки, и та поспешила на помощь:

– Мой муж уважаемый человек, профессор… Он работал в музее.

Я с тоской посмотрела на медальон. Стало быть, милейший старичок выкрал украшение и, должно быть, не одно, судя по количеству денег.

Анжела вдруг насупилась и твердо сказала:

– Мой муж не вор. Ему принесли этот медальон на оценку, после чего Аристарх купил его у владельца. Все честно.

– Но об истинной стоимости вы, конечно же, умолчали.

Лопаткины скромно потупились. Я задумчиво повертела медальон в руках. И что мне делать с предприимчивыми стариками?..

– Олеся знала о том, что вы что-то прячете в лесу?

Супруги недоуменно нахмурились.

– Нет, – наморщив лоб, ответила Анжела. – Откуда? Мы закопали сумку года два назад, как переехали сюда. И до вчерашней ночи тайник не тревожили…

– Что же вынудило вас изменить решение?

– Как что? Убийство! – всплеснула руками Анжела. – Орудие так и не нашли, значит, будут искать. Ну а как вдруг наткнутся на тайник? Мы не могли такого допустить, вот и отправились.

– Почему ночью?

– Так пчелы, – спокойно ответил Аристарх. – У жены аллергия на пчелиные укусы. А другого пути, кроме как через пасеку, не имеется.

Я нахмурилась. Пчелы… Лопаткин говорил правду – я сама, отправляясь на озеро, была атакована местными тружениками. А у Коли на руке был относительно свежий укус, хотя он активно уверял, что к лесу не приближался.

– Что вы намерены делать? – спросила Анжела. – Имейте в виду, мы наймем адвоката и будем все отрицать…

– Если вы сказали правду, то ничего, – пожала я плечами. – Но вам лучше помалкивать о нашем разговоре.

Лопаткины синхронно закивали, готовые пообещать что угодно. Чувствуя легкую брезгливость, я покинула их дом. Макар догнал меня через пару минут, подстроился под мой шаг и сообщил:

– Я все слышал.

– Под окном сидел?

Он кивнул.

– Пришлось. Не мог же я оставить тебя одну. Получил боевые травмы, – Макар продемонстрировал следы от крапивы.

– Верну тебе аптечку, залатаешь раны.

– На помощь медсестры рассчитывать не стоит?

– Я не медсестра.

– Верно. А кто ты? – с усмешкой спросил он.

– А ты? – улыбнулась я.

Мы остановились возле тетушкиного дома, рассматривая друг друга. Взгляд у Макара был тяжелым, пристальным – словно сверло, которое буравило внешний слой, пытаясь пробраться внутрь. Я с трудом держалась, чтобы не отвести глаза.

– Почему старики были так разговорчивы?

– Увидели в сумке удостоверение, решили, что я из полиции.

– Ты носишь с собой поддельную ксиву? – изумился Макар. – А как же рассказы о том, что ты законопослушная гражданка?

– Рассказы – чистая правда. Не моя вина, что Лопаткины разглядели во мне служителя закона. А удостоверение рабочее, но никакого отношения к доблестной полиции оно не имеет.

– Где работаешь?

– Можно подумать, ты не узнал это вместе с именем.

– Узнал, – покаянно кивнул Макар. – И был поражен. Откуда у такой красивой девушки интерес к преступлениям?

– По наследству передалось. Что с Лопаткиными? Есть какие-то идеи? – перевела я тему на более актуальную.

– Может, поговорим в доме? – предложил Макар.

В предложении имелась доля здравого смысла – мы стояли у всех на виду, посреди улицы. И суток не пройдет, как слух о нашем общении расползется по Лазурному, но я все равно осталась недовольна необходимостью звать соседа к себе.

– Лучше во дворе.

Мы устроились возле яблони – я уселась на шезлонг, а Макар встал рядом, подпирая спиной дерево.

– Твои мысли? – спросил он, сорвав яблоко с нижней ветки. – Лопаткины говорили правду?

– Думаю, да. Они обманщики, но не убийцы. Мотива убивать Олесю у них не было. Наверняка планировали отсидеться пару лет в Лазурном, а после отбыть куда-нибудь в теплые края.

– Обманщики, – задумчиво повторил Макар. – Не допускаешь, что они и тебя обманули? Олеся хотела получить деньги, шантажировала старичков… Вот и мотив.

– Не сходится, – я вытянула ноги, подставив их солнцу. – Если бы Олеся узнала, что Лопаткины что-то спрятали в лесу, действовала бы раньше, а не ждала несколько лет. И логичным с ее стороны было бы просто украсть деньги вместе с медальоном. Нет, она не знала, где тайник.

– Но могла знать об его существовании, – заметил Макар.

– Каким образом? Сомневаюсь, что Анжела и Аристарх болтали об этом на каждом углу. Узнать, чем они занимались до приезда в Лазурное, Олеся не способна – возможностей нет. Ты забываешь, что она всю жизнь росла в поселке. У нее и телефона-то не было, – вздохнула я. – Вера запрещала дочери даже платья с короткими рукавами носить. А вот Коля…

– Что – Коля? – насторожился Макар.

– Когда мы с ним беседовали, я заметила пчелиный укус на его руке. Но Николай уверил меня в том, что к лесу и близко не подходил. Соврал, – с недовольством призналась я. – Вопрос только, зачем? Побоялся рассказывать или пытался выгородить себя?

– С парнем надо еще раз поговорить. В этот раз лучше я, – постановил Макар.

Я с удивлением уставилась на соседа.

– Почему ты?

– Ты уже разговаривала, не помогло. Поверь, я найду способ заставить его откровенничать, – пообещал Макар.

Мне вдруг стало дурно… От того, как он это сказал – с полной уверенностью, ни капли не сомневаясь в собственных словах. Словно бы Макару не впервой развязывать людям языки.

Чуть помедлив, я ответила:

– Хорошо.

– Надо только выманить мальчишку. Справишься?

Я кивнула.

– Справлюсь.

Николай моему визиту не обрадовался: попытался захлопнуть калитку, но я ловко всунула ногу в щель, укоризненно сказав:

– Ай-яй-яй. Разве так встречают гостей?

– Что вам опять надо? – повысил голос Коля, но, опомнившись, заговорил шепотом. – Чего опять пришли?

– Нужно поговорить. Выходи, если не хочешь, чтобы о вашей дружбе с Олесей узнал весь поселок.

Коля пару мгновений испепелял меня взглядом, но вскоре сдался.

– Минуту дайте, – буркнул он. – Матери скажу, что в магазин пошел.

Я осталась ждать. За забором раздался тусклый голос Марьи, диктующей список покупок, что-то звякнуло… Коля вышел бочком, хмуро взглянул на меня и направился вперед. Я двинулась следом, точно сопровождающий.

На перекрестке он нерешительно остановился, а я указала на мост:

– Туда.

На другом берегу нас уже ждал Макар. Облокотившись на автомобиль, он весело насвистывал, подбрасывая украденное из моего сада яблоко. Коля, увидев Макара, странно дернулся, словно бы хотел сбежать, но потом пересилил себя и зашагал дальше.

Я мысленно восхитилась выдержкой парня. Если у него рыльце в пушку, то подобная смелость даже похвальна.

– Привет, – поздоровался Макар и, сняв очки, в упор посмотрел на Колю.

Того моментально проняло – бедолага аж съежился, став меньше ростом. Даже мне стало не по себе – я отвернулась и прошла чуть дальше, разглядывая поля по обе стороны дороги.

Разговор занял не больше десяти минут, добрую половину из которых Коля плакал и клялся, что пальцем не трогал Олесю. Как ни странно, я ему верила, несмотря на недавнюю ложь.

– Я ходил к лесу, это правда, – заикаясь, твердил он. – Но это было утром! Мы встретились с Олеськой, она сказала, что деньги почти у нее. Мол, еще день, и можем валить. Я ответил, что надо подготовиться, нельзя так с ходу… Мы немного повздорили, и я ушел.

– Олесю ты больше не видел? – спросила я.

Коля испуганно кивнул.

– Когда я уходил, она живая была.

– Сколько времени заняла ваша встреча?

– Чего? – пискнул Коля.

– Времени, – терпеливо повторила я. – Во сколько вы встретились?

– Тетя Вера к девяти приходит обычно, вот и в тот день… Она пришла, а я на встречу с Олеськой пошел. Минут десять мы с ней говорили, минут десять ругались… Все.

– Значит, не больше получаса?

– Да.

– Куда потом пошла Олеся, знаешь?

– Домой, наверное. Куда же ей еще идти?

– И о том, где она собиралась раздобыть деньги, ты не знаешь?

Коля замотал головой.

– Не знаю. Клянусь.

Я посмотрела на Макара, который слушал наш диалог вполуха, изредка подбрасывая яблоко в руке. Когда Николай замолчал, он шагнул к нему… Вроде бы просто шагнул, но я мгновенно поняла, что Коле сейчас придется худо.

И не прогадала: Макар схватил его за шею, как котенка, силой нагнул к земле. Парень заверещал что было сил, но быстро замолчал, стоило Макару произнести:

– Тихо.

Я укоризненно топталась рядом, не зная, как реагировать. Броситься защищать Колю? Так он вроде цел и невредим…

Пока я мучилась сомнениями, Макар внятно объяснил, почему Николаю лучше говорить правду. Бедняга взвыл так, что у меня сердце дрогнуло:

– Не вру я, не вру! Все вам рассказал! Матерью клянусь!

Крик оборвался – Макар впихнул в рот Коли яблоко. Тот завращал глазами, испуганно замычал, но достать плод не осмелился.

Зрелище было жалким, и я сказала:

– Отпусти его.

Макар выполнять просьбу не спешил, и я уже со злостью повторила:

– Отпусти. Мы не имеем права…

Криво усмехнувшись, он разжал пальцы. Коля, обретя свободу, все же выплюнул яблоко и с надеждой посмотрел на меня.

– Можно идти?

– Можно, – выдохнула я, чувствуя жалость по отношению к нему и гнев – к себе.

Какого черта только что было?.. Следовало остановить Макара, ведь в цивилизованном мире живем.

Коля бросился прочь, а я скрестила руки на груди и потребовала объяснений:

– Зачем ты его схватил?

– Хотел убедиться, что парень не врет.

– Убедился?

Макар дернул плечом, что можно было принять за положительный ответ. Судя по его виду, ничего страшного не случилось, и это разозлило меня сильнее.

– Зачем ты так с ним? Он молодой парень, который ничего не может противопоставить в ответ. Возвышаться за счет других…

Я еще не договорила, но уже поняла, как это глупо – пытаться объяснить что-либо. Потому, плюнув на все, пошла по дороге Лазурное.

Макар догнал меня через пару секунд, схватил за руку. Я поморщилась – уж больно крепкая у него была хватка. Сообразив, что переборщил, он разжал пальцы и сквозь зубы процедил:

– В чем дело?

– Сам не понимаешь?

Я вгляделась в его лицо и усмехнулась.

– Вижу, что не понимаешь. Думаешь, смог дать подзатыльник мальчишке – и уже герой?

Макар вздохнул, провел ладонью по волосам, убирая растрепавшиеся пряди назад.

– Не герой. Но припугнуть его стоило. Однажды он уже солгал, мог обмануть и второй раз. Больше так не буду. Мир?

Он протянул мне ладонь, улыбаясь. И, судя по смешинкам в его глазах, Макар прекрасно знал, какой силой обладала его улыбка. Чувствуя, что еще немного – и я растекусь, как мороженое в жаркий полдень, я буркнула:

– Мир.

– Что дальше? – поинтересовался Макар. – Есть идеи?

– Нужно сходить к охотнику. Один из рабочих, что трудились у него, может быть отцом Олеси. Девочка разыскивала его, следовательно, могла прийти к Андрею за помощью.

– Хорошая идея, – согласился Макар.