Москва 2045

– Он там, – прошептал он Ирине, указывая вверх по лестнице.

Без лишних слов, они начали подъём по лестнице. Каждая ступенька вздыхала под их весом, и звук их шагов гулко разносился по всему зданию. Вальтер предостерегающе поднял руку, сигнализируя Ирине двигаться тише, чтобы не привлечь внимание нежелательных гостей, которые могли таиться в темноте. По мере их подъёма, каждый этаж представлял собой лишь повторение предыдущего, с пустыми коридорами и заблокированными дверьми. Воздух становился всё более застоявшимся с каждым уровнем, и, хотя ничто не двигалось вокруг, чувство тревоги усиливалось с каждым их шагом.

Достигнув пятого этажа, Вальтер и Ирина обнаружили, что Клык отсутствует. Не было ни звука, ни движения, которое могло бы указать на его присутствие. Походка Вальтера стала более напряженной, а его взгляд бегал по пустым коридорам, ища любые признаки своего ненадежного спутника. С каждым пройденным этажом, напряжение росло. Освещенные лишь слабым светом фонарика Вальтера, коридоры многоэтажки казались бесконечной последовательностью одинаковых дверей и стен, покрытых слоями пыли и грязи. В воздухе витала невыразимая угроза, а темнота казалась всепроникающей.

На двенадцатом этаже, в углу, где пространство стены сливалось с лестничным проемом, они наткнулись на Клыка. Он стоял, облокотившись об стену, его фигура выглядела особенно зловещей на фоне обшарпанных стен. Дыхание Клыка было рваным, словно он только что закончил бег на длинные дистанции, или ему что-то мешало дышать нормально. Вперемешку с вздохами просачивались невнятные слова – бормотание, смысл которого был скрыт от понимания. Ирина, чье сердце билось в предчувствии беды, ступала осторожно. Как только они с Вальтером подошли ближе, произошло нечто неожиданное. Клык, как будто ощутив их присутствие, резко выпрямился и обернулся к Ирине. Его глаза были полны бешенства, а в руке он сжимал тот самый молоток. Ситуация внезапно вышла из-под контроля.

Он схватил Ирину за руку, затем его рука с молотком резко взметнулась вверх, будто он собирался нанести удар. На секунду время словно замерло, и в этой замершей тишине раздался звук, когда Вальтер молниеносно схватил руку Клыка и с ужасающей силой вывернул её. Запястье выдало чуть слышный хруст, в то время как Вальтер буквально прижал Клыка к стене, применив прием, который обхватывал шею нападавшего.

То, что было на мгновение агрессией, внезапно сменилось страхом. Глаза Клыка наполнились паникой, и он заскулил, его голос был жалким и слабым:

– Отпусти, отпусти меня… Ты не знаешь, что она за женщина, она ведьма во плоти, с ней надо покончить!

Ирина, сжавшись от ужаса, старалась сохранять самообладание, хотя её душа наполнялась страхом и непониманием. Кто эта женщина, о которой говорил Клык? Что за бред он нес? Вальтер, держа Клыка на расстоянии вытянутой руки, вглядывался в его лицо с явным отвращением.

– Молчи, ты не в себе, – прорычал Вальтер, усиливая давление на захват, заставляя Клыка обреченно вздыхать и кашлять.

Вальтер не ослаблял хватку, несмотря на попытки сопротивления со стороны Клыка. В его сжатой руке чувствовалось напряжение, но опыт и тренированная сила позволяли ему сохранять контроль. Шея нападавшего дрожала под его рукой, словно пытаясь освободиться от железного захвата, но Вальтер оставался непоколебимым, его лицо выражало лишь безжалостное решимость. Клык, в свою очередь, из последних сил пытался сопротивляться. Его пальцы сжимались в кулаки, а лицо искажалось от боли и усилий. Он выглядел отчаянным, словно пытался выбраться из ловушки, в которую попал, но его усилия были напрасны. Вальтер не собирался отпускать его до тех пор, пока не убедится, что угрозы больше нет.

Тем временем Ирина стояла в стороне, смотря на происходящее с изумлением и тревогой. Её сердце билось так быстро, что ей казалось, будто оно сорвётся с места. Она хотела было вмешаться, помочь, но понимала, что её силы могут быть недостаточными, а вмешательство может только усугубить ситуацию. Так что она осталась в стороне, сжимая руки в кулаки, и наблюдала, как Вальтер справляется с ситуацией. Последние усилия Клыка оказались напрасными. Постепенно его сопротивление начало ослабевать, его движения стали медленными и неуверенными. И наконец, внезапно, он обмяк и чуть не упал на пол. Вальтер чудом успел подхватить его, не потеряв при этом баланса. В его руках Клык выглядел как мешок, лишённый всякой силы и воли.

Ирина почувствовала облегчение, увидев, что опасность миновала. С неприятным стуком, который нарушил гробовую тишину, Вальтер опустил обмякшее тело Клыка на пол. Он чертыхнулся, приходя в себя после недавней схватки, и затем осторожно обвёл взглядом мрачное помещение, пытаясь оценить, на каком этаже они оказались.

– На каком мы этаже? – шепотом, едва слышно, спросил он Ирину, сверля её вопросительным взглядом. Он внимательно наблюдал за её реакцией, словно от её ответа зависел их дальнейший план действий.

– Должны быть на двенадцатом, если я не ошиблась, когда считала, – так же шепотом ответила Ирина, её голос дрожал от накопившегося стресса и страха. Она почувствовала, как её собственное дыхание стало тяжелым, словно каждый вдох был тяжелой работой.

– Попробуем заночевать на этом этаже, найдем место для ночлега, – продолжил он, его голос звучал тихо, но уверенно в смолкающем эхе их шагов.

Ирина, едва различая его силуэт в плотной тьме, заметила кивок, который означал, что нужно следовать за Вальтером. Её глаза понемногу привыкали к темноте, но всё равно каждый шаг был полон неопределенности. Она ощутила, как малыш в слинге прижался к ней покрепче, инстинктивно чувствуя напряжение момента. Они стояли на лестничной площадке, где массивная противопожарная дверь резко отделяла лестницу от остальных помещений этажа. Дверь казалась неприступной барьером, ведущим в неизведанные территории, которые в эти темные времена могли быть чем угодно.

Вальтер остановился на мгновение перед тем, как открыть дверь. Он проверил дыхание Клыка, положив руку близко к его носу, почувствовав медленный и тяжелый ритм дыхания. Дыхание Клыка, тягучее и неровное, говорило о его слабом состоянии после схватки. Убедившись, что Клык находится в бессознательном состоянии и не представляет угрозы, Вальтер медленно повернул ручку двери. Дверь скрипнула при открывании, и звук скрипа пронзил тишину этажа, наполнив его неприятным звуком.

Ирина последовала за ним внутрь, чувствуя каждый вдох и выдох, каждый шаг, который отделял её от непредсказуемости за дверью. Её взгляд устремился к Вальтеру, который был единственным источником ориентации в этом мрачном лабиринте. Как только они оба оказались внутри, Вальтер тихо закрыл дверь, оставляя за порогом мрачную пустоту лестничных пролетов. Перед ними открывались новые пространства этажа, которые обещали хоть небольшое убежище на ночь.

***

Перед ними тянулся длинный коридор, который, казалось, протягивался в бесконечность. Его конец терялся где-то в дальнем мраке, а слабый свет, который проникал сквозь загрязнённые окна, создавал на полу коридора узоры из теней и света. Вальтер осторожно вступил в коридор, ведомый своим чутьем и опытом. Ирина последовала за ним, чувствуя под ногами разбросанные листы бумаги разных форматов. Шелест бумаги под её шагами казался неестественно громким в этой глубокой тишине. Тонкие полосы газет с мертвенно-бледными заголовками и выцветшими фотографиями напоминали о мире, который уже никогда не вернется.

Вдоль стен располагались диваны, их искусственная кожаная обивка местами была потертой и порванной. Сиденья словно глухо смотрели на новых посетителей, напоминая о былой роскоши и комфорте, которыми когда-то дорожили. Вдоль коридора чередовались двери – входы в офисные помещения. Они были закрыты, некоторые приоткрыты, но все из них скрывали за собой тайны былых дней. Многие двери были обозначены выцветшими табличками с названиями компаний и должностями, чьи владельцы давно покинули эти стены.

Вальтер и Ирина остановились у одной из таких дверей, на которой красовалась наклейка с логотипом некой корпорации. Вальтер аккуратно толкнул дверь, и она поддалась с тихим скрипом. Они вошли в помещение, которое, судя по всему, было офисом менеджера – кабинетом с видом на город, где когда-то царили суета, деловые встречи и переговоры. Здесь также встретили их следы былого офисного мира – пустые рамки на стенах, где висели календари с важными датами и фотографии корпоративных мероприятий. Разбросанные по полу исписанные листки, иссушенные растения в углах и пустой кулер для воды, который, казалось, до сих пор ждал, чтобы им воспользовались.

Офисное помещение, куда они вошли, было с достаточно просторным интерьером, который наверняка принадлежал ранее какому-то высокопоставленному менеджеру или руководителю крупного звена. Центральное место в офисе занимал большой, элегантный стол из темного дерева. Он был массивным и внушительным, подчеркивая статус его владельца. На столе все еще лежали разбросанные бумаги, несколько ручек и пыльный телефон, как молчаливые свидетели былой офисной жизни. Позади стола, у большого окна, стояло кожаное кресло. Оно выглядело дорого и удобно, словно приглашая усталого путника на мгновение отдохнуть. По бокам от входной двери, на противоположных стенах, располагались встроенные шкафы, теперь пустующие, с открытыми дверцами. Какие-то папки и документы все еще находились на полках, некоторые из них обвисли или были сломан.

Вальтер сразу принялся к действиям, готовя помещение к ночлегу. Он подвинул стол к стене, освободив пространство в центре комнаты для удобства и комфорта. Затем он проверил окна, чтобы убедиться, что они достаточно закрыты и не пропускают холодный ветер. После этого начал раскладывать их немногочисленные вещи так, чтобы создать удобное и относительно уютное место для отдыха.

Между тем Ирина, держа на руках неспящего Даниила, подошла к окну. С двенадцатого этажа открывался вид на городской пейзаж под покровом ночи. На некотором расстоянии она увидела здание туберкулезного диспансера, о котором ранее упоминал Клык. Его силуэт выделялся на фоне остального пейзажа, вызывая у Ирины смешанные чувства. "Надо же," – подумала она, оглядывая мрачные контуры диспансера, которые в сумерках казались еще более зловещими.

После того как Вальтер завершил подготовку помещения к ночлегу и убедился в безопасности, Ирина принялась готовить спальное место для себя и своего сына Даниила. Она нашла удобный угол комнаты, где стены казались чуть более защищенными от сквозняков, которые иногда проникали сквозь щели в окнах. Тщательно разложив спальный мешок, Ирина уложила в него Даниила, стараясь не раздевать его слишком сильно, учитывая прохладу помещения. Воздух в офисе был свежим и чуть зябким, что заставляло дрожать, если сидеть на месте без движения. Она обернула малыша дополнительным слоем одеяла, чтобы тепло его тела сохранилось на протяжении ночи.

Затем Ирина принялась доставать из своего рюкзака необходимые вещи: бутылки с водой, консервные банки, которые она собралась употребить на ужин, и несколько игрушек для Даниила, чтобы малыш мог занять себя перед сном. Среди игрушек были деревянные кубики, которые Даниил обожал. Он сразу же схватил их и начал увлеченно строить маленькие башни, сопровождая свою игру веселым агуканьем.

Вальтер, между тем, устроил себе место для отдыха рядом. У него не было спального мешка, поэтому он придумал альтернативное решение. Он нашел в офисе большую доску для рисования маркерами, которую, вероятно, ранее использовали для презентаций или мозговых штурмов. Теперь она служила ему подобием кровати. Вальтер уложил доску на пол и, распростершись на ней, постарался сделать себе как можно более комфортное ложе, используя свою куртку в качестве подушки.

Закончив приготовления, Ирина знала, что перед сном необходимо покормит сына и провести ему гигиенические процедуры. Она повернулась к Вальтеру, который молча сидел, прислушиваясь к звукам ночи, что долетали из-за закрытых окон.

– Можно попросить… вас? – начала Ирина, пытаясь выбрать слова так, чтобы не звучать слишком навязчиво. Она мягко указала рукой на Даниила, словно в объяснение своей просьбы.

Вальтер, кивнув, молча встал. Он взял свой фонарик со стола, и направился к выходу из комнаты. Подойдя к двери, он остановился в проеме, обернулся к Ирине и тихо сказал:

– Пойду осмотрюсь дальше по коридору, затем проверю его – имея в виду Клыка, которого они оставили недалеко от своего укрытия.

Оставшись одна, Ирина аккуратно положила Даниила на ровно уложенное одеяло на полу. Она достала из своего рюкзака необходимые принадлежности: влажные салфетки, чистую пеленку, небольшой запас детского крема, который мог пригодиться в случае раздражения кожи. Мягко разговаривая с Даниилом, чтобы успокоить его перед сном, Ирина аккуратно провела влажной салфеткой по его нежной коже, уделяя внимание каждому складочке. Она заменила его подгузник, убедившись, что он сухой и комфортный, и нежно нанесла тонкий слой крема там, где это было необходимо.

После завершения гигиенических процедур Ирина одела Даниила в теплую пижаму, которая слегка пахла домом, чем-то чистым и знакомым, что в моменты такие как эти казалось бесценным. Потом она взяла малыша Даниила на руки, чтобы покормить его перед сном.

Теплый свет фонарика Ирины, которая она заранее поставила на дубовый стол, мягко освещал помещение, создавая уютную атмосферу. Ирина устроилась поудобнее на полу, облокотившись спиной о стену. Она прижала Даниила к груди, и он сразу же прильнул к ней, инстинктивно ища утешение и пищу. В это время Ирина позволила своим мыслям отвлечься от непосредственной опасности и тревог, которые наполняли последние дни. Она размышляла о будущем, о том, какие испытания еще предстоит преодолеть. Даниил же, поев, медленно начал расслабляться, его маленькое тело становилось все более мягким и спокойным в объятиях матери. Ирина аккуратно трогала пальцами по его спинке, успокаивая и убаюкивая его. После того как Даниил заснул, Ирина осторожно положила его обратно в спальный мешок, убедившись, что он уютно и тепло устроен на ночь.

***

После того как Ирина завершила все необходимые процедуры для Даниила и уложила его спать, она осознала, что сама не ела весь день. Усталость и непрекращающееся напряжение от постоянной бдительности отодвигали голод на задний план, но теперь, когда они нашли относительное убежище и можно было немного расслабиться, её желудок напомнил о себе с неприятной остротой.

Ирина взяла консервные банки, которые она заранее приготовила. Первую банку она открыла с некоторым трудом, ведь открывашка была старой и ржавой, и каждое движение требовало усилий. Содержимое банки – тушеная говядина с фасолью – не выглядело особо аппетитно, но в условиях выживания каждый кусок пищи был на вес золота.

Взглянув на вторую банку, которую она механически достала, Ирина задумалась. Она чувствовала, что одной банки ей было бы вполне достаточно для утоления голода, но затем её взгляд упал на Вальтера, который вернулся после осмотра коридоров и сидел угрюмо в стороне. Он и Клык шли налегке, без какой-либо провизии, и этот жест мог стать выражением благодарности за его защиту от напавшего на неё Клыка.

Не колеблясь, Ирина поднялась, подошла к Вальтеру и протянула ему банку:

– Вы тоже должны поесть, – сказала она тихо. Вальтер посмотрел на банку, затем на Ирину, и его лицо, обычно такое суровое и закрытое, на мгновение смягчилось.

– Спасибо, – пробормотал он и принял банку. Вальтер открыл её с небольшим усилием и начал есть прямо из банки, ведь столовые приборы были роскошью, о которой здесь не могло быть и речи. Ирина взяла свою банку, и они оба стали ужинать, молча наслаждаясь простым, но ценным ужином.

После того как Вальтер и Ирина закончили свой ужин, наступила пауза, наполненная тяжелой тишиной. Они сидели, каждый погруженный в свои мысли, обрабатывая события дня и неизбежные реалии их текущего положения. Свет фонарика, слабо мерцавший в углу комнаты, бросал на стены длинные тени, которые казались какими-то зловещими предзнаменованиями. Воздух был прохладным и немного влажным, и каждый вздох звучал громче, чем обычно.

Спустя минут десять, Вальтер первым нарушил молчание. Его голос звучал тихо, но каждое слово ударяло по тишине как молот:

– Его нет, я не нашёл его на месте. Поднимался вверх на несколько этажей и вниз, но его нигде нет.

Эти слова, произнесенные так спокойно, вызвали у Ирины внезапный приступ тревоги. Холодный липкий пот выступил на её лбу, и пища в её желудке вдруг показалась тяжелым камнем, затрудняющим дыхание.

– Как это нет его нет? – её голос дрожал, когда она переспросила, едва сдерживая панику. – Ведь он лежал там без сил.

Вальтер махнул рукой, его лицо оставалось невозмутимым, хотя глаза выдавали следы усталости от непрекращающегося напряжения:

– Исчез, словно корабль в тумане. Может пришёл в себя и убежал, кто его знает. Ещё придет, – его слова были лишены всякой уверенности, скорее, это было простое констатирование факта.

Тишина снова опустилась на комнату, оставляя Ирину с её тревожными мыслями. Ирина пыталась обдумать ситуацию, понять, что могло пойти не так. В её голове вертелись мысли о том, что Клык, который едва держался на ногах, смог найти в себе силы уйти. И что будет, если он вернется?

После того как Вальтер и Ирина обсудили возможное возвращение Клыка, Ирина почувствовала себя обязанной сделать все возможное, чтобы обеспечить свою с сыном безопасность на ночь. Её решимость укрепилась, и, несмотря на усталость, которая давила на её плечи, она поднялась, немного шатаясь от напряжения и усталости дня. Сначала она взяла один из старых, покрытых пылью стульев, которые они нашли в одном из офисов. Она тяжело подняла его и аккуратно подперла им ручку двери, затем проверила, насколько надежно он стоит. Но ей показалось, что этого мало. В комнате была небольшой деревянный шкаф, которой она тоже решила использовать для усиления баррикады. С силой, которую она едва нашла в себе, Ирина пододвинула шкаф к двери.

Все это время Вальтер наблюдал за её действиями, не вмешиваясь. Он казался погруженным в свои мысли или, возможно, решал, что его помощь может показаться ей чрезмерной. Ирина же, завершив свои приготовления, глубоко выдохнула. Она ощутила прилив усталости, который мгновенно окутал её после напряженной активности.

Тогда она незаметно для Вальтера достала нож, который нашла ранее на заправке и который она считала необходимым держать при себе на случай непредвиденных обстоятельств. Проверив, что Вальтер занят своими делами, Ирина спрятала нож в спальном мешке, где она планировала спать. Это давало ей чувство некоторой уверенности и контроля над ситуацией.

Закончив все подготовки, Ирина легла на спальный мешок. Усталость быстро взяла своё, и, несмотря на тревогу и напряжение, которые все еще колебали воздух, она быстро уснула. Её сон был тревожным, наполненным тенями и шорохами ночи, но усталость от долгого дня настолько перевесила, что она смогла отключиться от реальности хотя бы на несколько часов.

Глава 4: Новые союзники

Внезапно проснувшись, Ирина оказалась в полной темноте, в том самом офисном помещении, где они заночевали. Стены казались бесконечными, а пространство вокруг нее полным пустоты и молчания. Ирина стояла посреди комнаты, чувствуя, как холод от пола проникает сквозь подошвы ее обуви. Она осматривалась вокруг, но темнота была настолько густой, что казалось, она может ее осязать. В ее голове звучал один единственный вопрос, который перекрывал все остальные звуки: «Где Даниил?»

– Даниил! Даниил! – несколько раз крикнула она, но ее голос звучал глухо и беспомощно, словно звуки распространялись под водой. Ответа не последовало, лишь эхо ее собственного голоса медленно угасало в тишине. Ирина, охваченная паникой, подбежала к двери. Оттолкнув ее с силой, она выбежала в длинный темный коридор. В ее голове зародилась мысль, что Вальтер мог что-то сделать, что-то ужасное. «Неужели Вальтер мог украсть моего ребенка?» – мелькнула мысль.

Она побежала по коридору, ее шаги отдавались глухими ударами по полу. Каждый шаг приближал ее к лестничной площадке, месту, которое казалось ей последней надеждой найти сына. Когда Ирина добралась до лестничной площадки, она остановилась перед подсвеченными цифрами, которые показывали этаж. Цифры перед ее глазами казались искаженными и переливались, словно живые. Они менялись, искажались, уходили из вида, но наконец она смогла разглядеть – 17. «Как это возможно? Мы же остановились на 12 этаже…» – думала она, моргая, стараясь зафиксировать взгляд на цифрах, которые теперь казались ей чем-то невозможным. Не найдя на лестнице следов Даниила, она решила спуститься обратно на двенадцатый этаж, надеясь, что это всего лишь злой трюк ее взвинченного сознания.

Она мчалась вниз по лестнице, сердце бешено колотилось в груди, словно пытаясь вырваться наружу. Каждый прыжок через ступеньки был как вызов самой судьбе, отражение её внутреннего состояния – смесь адреналина и страха, который заставлял её двигаться всё быстрее и быстрее. Она перепрыгивала через три, четыре, иногда пять ступеней, её движения были быстры и решительны, как у олимпийского чемпиона. Лестничные пролеты сменяли друг друга в бесконечном стремлении к спасению сына. Каждый этаж, который она пролетала мимо, приближал её к цели, но в то же время напоминал о том, как далеко она может быть от Даниила. Достигнув двенадцатого этажа, Ирина со всей силы распахнула дверь. Она ударилась об стену, но удивительно, звука удара не последовало. Не останавливаясь, чтобы размышлять над этим странным явлением, она бросилась к офису менеджера крупного звена, где они ранее устроились на ночь.

Перед дверью офиса Ирина попыталась её открыть, но что-то мешало. Ощущение, что дверь была заблокирована или заклинила, только усилило её панику. В отчаянии и полной безысходности она отошла на шаг назад, разогналась и с криком влетела в дверь, ударив её плечом. Удар был настолько сильным, что, казалось, должен был пробить дверь насквозь. Но дверь не поддалась. Ирина, чьё сердце колотилось от отчаяния и страха, собрала в себе все силы для ещё одной попытки преодолеть препятствие. Она отступила на несколько шагов назад, взглянула на дверь с решимостью, присущей только матери, спасающей своего ребенка, и снова ринулась вперёд. На этот раз она нацелилась чуть ниже, чтобы удар был более эффективен.

Со всей мощи ударив другим плечом, Ирина почувствовала, как дверь наконец поддалась. С грохотом что-то отлетело в сторону – это был стул, который она использовала в качестве баррикады. Удовлетворение от преодоления препятствия быстро сменилось новым всплеском адреналина.

Она забежала в комнату, и её сердце на мгновение остановилось. В ночной темноте, освещаемой лишь слабыми отблесками звездное неба, возле окна стоял мужчина. Он был повернут спиной к Ирине, и в его руках крепко держал что-то, что напоминало сверток. Тишина в комнате была нарушена лишь слабым шорохом деревьев за окном, пока не раздался тихий, узнаваемый звук: угуканье, за которым последовал плач младенца. Это было похоже на звук, который мог издавать только Даниил.

– Даниил! – вскричала Ирина, голос её был наполнен ужасом и мольбой. Эмоции захлестнули её, в глазах застыли слезы. На мгновение она замерла, не веря своим глазам и ушам.

Мужчина медленно повернулся к ней. В свете, пробивающемся сквозь жалюзи, его лицо было нечетким, создавая вокруг его фигуры зловещую ауру. В руках он всё ещё держал сверток, и Ирина могла ясно видеть, как маленькие ручки младенца шевелились в ткани. Обстановка обострилась до предела, когда она, наконец, увидела лицо мужчины, стоявшего у окна с её сыном. В свете, проникающем через щели жалюзи, она узнала его – это был Клык. Его лицо было изможденным, впалые глаза горели безумным светом, а худое лицо делало его похожим на призрака из самых страшных сказок.

Внезапно Клык расхохотался, но его смех звучал жутко и болезненно. Из небольшой, едва заметной дыры в центре его лба потекла кровь, образуя красные ручейки, стекающие по его лицу. «Посмотри, что ты со мной сделала, это всё ты», – кричал он, голос его был полон обвинения и боли. Распахнув руки в жесте, словно пытаясь объяснить своё состояние, он создал вокруг себя ауру отчаяния и безумия.

В этот критический момент, когда Клык продолжал обвинять Ирину, маленький Даниил начал выскальзывать из его рук, как будто был всего лишь куклой в руках судьбы. Ирина, движимая инстинктом матери, мгновенно бросилась вперёд, чтобы поймать своего сына. Её движения были молниеносными и точными, словно вратарь, метнувшийся защищать ворота от неотвратимого удара.

Сердце её колотилось, когда она, наконец, схватила Даниила в свои руки, удерживая его от падения. В этот момент напряжение достигло апогея, и она внезапно проснулась. Ирина лежала в своем спальном мешке, весь лоб был в холодном поту, а дыхание было тяжелым и прерывистым, словно она действительно пробежала марафон. Она медленно успокаивалась, глубоко дыша, стараясь восстановить свой пульс и успокоить нервы. Даниил спал рядом, спокойно и невозмутимо, в его мирных чертах не было и следа ужасов, которые только что преследовали Ирину в её сне. Она нежно прикоснулась к его руке, убедившись, что он в безопасности, что все это был лишь сон, и позволила себе еще на мгновение закрыть глаза, пытаясь отделить ночные видения от реальности.