Кряк

9.

Брут еле дождался вечера. Солнце покраснело, тени удлинились. Красный браслет лежал в кармане жилета. Брут то и дело проверял на месте ли он. Надеялся застать Изабеллу за работай на кухне. План был прост: быстро подойти и отдать подарок, снабдив словами, что увидев такую замечательную и красивую вещь он сразу вспомнил о глазах неотразимой Изабеллы, мгновенно решил сделать ей этот подарок, чтобы красота девушки усилилась в глазах смотрящего на нее! Подходя к дому, заметил как молодая девушка входил с тяжелым ведром на кухню. Ни кого из семейства рядом не было. Какая удача! Брут ускорил шаг. Отворил дверь и столкнулся нос к носу с выходящей Изабеллой.

– Здравствуй, – Брут снял шляпу, улыбнулся и поклонился, – Марта поймала большую удачу, когда нашла такой несравненный подарок! Красота и трудолюбие сделают счастливым любой дом, если в нем хозяйничает такая красавица как ты!

Брут остановился не пропуская девушку, сделал шаг на встречу. Изабелла растерянно улыбалась. Ей нравилось внимание взрослого мужчины! Брут не останавливался и полез в карман за браслетом.

– Вчера я случайно оказался на восточной стороне города, проходя мимо лавки ювелира услышал голос ангела, он сообщил, что внутри его ждет вещица для самой прекрасной девушки в городе Женева! Повинуясь зову сердца, зашел и старый мастер мне показал этот браслет. Прими этот подарок, не от меня, а то ангела – хранителя, что так печется о твоем благополучии!

Изабелла мгновенно оживилась. Подарков она не видела с детства. В былые благополучные времена, остались приятные островки в памяти девушки, ей доставались игрушки и сладости, купленные отцом и матерью, но с тех пор подарков ей никто не дарил. Подняла запястье, а Брут осторожно и с нежно застегнул вещицу.

– Спасибо, очень мило! – любуясь украшенной рукой, произнесла Изабелла.

Брут решил воспользоваться моментом, попробовать завязать тесную дружбу. Он непривычно для себя дрожал. Изабелла стояла совсем рядом. От нее пахло огнем из печи и пирогами. Ладони его обвили стан девушки и он вплотную приблизился к ее лицо и телу.

– Господин Брут, вы ведь женаты, что скажет супруга, когда узнает куда вы тратите семейные деньги?

– Милая Изабелла, я женат, но скоро опять стану свободен. Моя супруга София превратилась в ведьму. Ее забрали инквизиторы за преступления противные роду человеческому.

Изабелла испуганно захлопала глазами.

– Как это? Вы столько времени прожили вместе и не знали, что она ведьма?

– Я был околдован! Она спуталась с инкубом и каждую ночь вступала с ним в связь, лишив меня мужской силы! Это дьявольское наваждение, поверь!

– Как странно… встречала ее и совсем не видела в ней ведьму.

– Кто видел? Все удивлены не меньше тебя! Но инквизиторы не ошибаются. Ангелы приносят для них вести, указывают им своими крыльями на заблудших, помогают очистить землю от злых людей.

– Что теперь будет?

– Сколько раз забирали инквизиторы, столько и костров горело на площади. Сожгут бедную Софию.

– Какой ужас и кошмар, – девушка прижала обе ладошки к щекам и закачала головой.

– Дорогая Изабелла, не бывает горя без радости, как только забрали мою супруга, так сразу и рассеялись колдовские чары, моя мужская сила вернулась с утроенными возможностями. Глаза словно открылись. Ты настоящий ангел. От тебя исходит любовь и радость. Я засыпаю и вижу только твои нежные глаза, руки, голос – это пение райских птиц!

Девушка заулыбалась и опустила взгляд.

– Собираюсь в воскресный день после службы в церкви, отправиться на ярмарку за покупками для дочки и приглашаю тебя составить мне компанию!

– С удовольствием, вряд ли отпустят, много работы по дому! Но если вы похлопочите за меня перед Мартой, то она непременно разрешит.

Брут засиял. Уговорить хозяйку он точно сможет.

– Непременно, за этим и пришел! Все семейство дома?

– Да, все в сборе, кроме детей.

Брут направился в гостиную. Постучал в дверь и не дожидаясь приглашения вошел. Иоган и Марта сидели за столом друг на против друга. Пустые миски говорили о том, что ужин закончен. Оба обернулись на встречу Бруту.

– Здравствуйте соседи, – с подчеркнутой нежностью в голосе поздоровался Брут.

– Присаживайся к столу, мы уже поужинали, но можно выпить по стаканчику красного виноградного вина, – Марта вскочила чтобы поставить на стол чашку для Брута.

– Здравствуй Брут, слышал новости о твоей бедной жене, что произошло с благочестивой Софией? трудно поверить, что это может быть правдой, – Иоган наполнил чашки красным, похожим на кровь вином.

Мужчины подняли наполненный чарки, а Марта наблюдала как кадыки на шеях супруга и Брута выпирают и оттопыриваются. Опорожнили содержимое, обтерев рот рукой.

– Знаю, молва в городе быстро разносит вести, что тут скажешь, все правда! – выпалил Брут загадочно понизил голос до шепота, – знаешь, что они обнаружили в саду моего дома? не поверишь!

– Не могу даже представить, что это может быть правдой! Брут, София не ведьма! Врут лживые языки служанок и вдов! – Марта закачала головой.

– Марта, мои подозрения полностью подтвердились! Как только ее забрали ко мне вернулась мужская сила! Не хотел вам говорить о таком, но я застал ее ночью с дьяволом в любовных объятьях!

После этих слов в компании повисла тишина. Нельзя сказать, что такие новости вызывали удивление, но когда такое говорят о знакомых и друзьях, то даже у видавших виды горожан раскрываются рты от удивления. Все понимали, чем грозит такое обвинение бедной Софии.

– Может ты, что-то напутал или тебе приснилось? – Иоган недоверчиво обратился к Бруту.

– Готов поклясться на библии! Расскажу чистую правду! Иоган, не представляешь как мне тяжело дались эти два года, но теперь чувствую, что наваждение отпустило и мои подозрения действительно оправдались! Она ведьма! После находки в саду не осталось никаких сомнений…

Марта наполнила бокалы красной жидкостью в образовавшуюся паузу. Выпили. Брут начал рассказ о его мытарствах с женой.

– Все началось давно, больше двух лет минуло как у меня пропало желание заниматься любовью с женой. София очень изменилась: грубо и бесцеремонно обращается со мной и дочкой, исчезает периодически на несколько дней, стала злой и коварной, обман для нее – это что-то естественное! После каждой воскресной службы она запирается в сарае и бесконечно бормочет бессвязные слова. Мне страшно находиться дома! Слуги господ чинившие обувь у меня для своих хозяев, жалуются на постоянные оскорбления со стороны Софии! Однажды ночью я проснулся от странных звуков, и что я обнаружил? Моя супруга лежала на полу и занималась любовью с невидимым существом! Не надо объяснять, кто это был? На утро, когда я попытался потребовать объяснить, она сковала мой рот заклинанием и я не смог произнести ни слова! Ужас и ужас! Она всегда пользовалась таким способом, чтобы заткнуть рот! В минувшее воскресенье, после службы, София не захотела оставаться на проповеди. Вела себя странно, дышала злобой, вышла из храма и запретила иди вместе. На следующий день к нам в дом явились инквизиторы. Они обнаружили закопанный горшок с жабой и хлебом из причастия с той самой службы! Она готовила снадобье, чтобы околдовать меня и дочку! – Брут выдохнул и опустил горько плечи и голову изображая горе.

Марта наполнила чашки вином. Рассказ Брута не был убедительным доказательством вины, горшок с каким-то странным наполнением. Иоган не был доверчивым человеком, привык подвергать критике подобные истории, и обычно они звучали из женских уст. Он всегда отмахивался когда слышал байки про деяния ведьм. Но сегодня речь шла о знакомых ему людях. Не была София ведьмой! Иоган умел разбираться в людях и видел, что скрывается в глубине их глаз. У Софии читалось несчастье и неудовлетворенность семейной жизнью. Да и что там могло еще быть? Другой жизни она не знала. Брут явно охладел к жене. Его рассказ – это набор домыслов и подлого навета.

– Так, что же такого совершила София? Не убила, не съела, не отравила, не наслала болезней, в твоем рассказе нет этого? – Иоган внимательно посмотрел на Брута.

– Как ничего не совершила? Она хотела свести в могилу меня и дочку! Зачем ей делать колдовское снадобье? Только, чтобы отравить нас! – уверенно парировал Брут, театрально гримасничая.

Неловкое молчание опять воцарилось в компании. Марта разрядила атмосферу.

– Вот и хорошо, что опасность миновала! Теперь Магдалина в безопасности. Я готова заменить ей маму! Она очень милая и добрая девочка и очень дружна с нашими сыновьями! Приводи ее чаще к нам в дом!

– Спасибо милая Марта за доброту! Магдалине теперь потребуется женское воспитание, что будет с Софией мы узнаем в ближайшие дни. Надеюсь инквизиторы знают свое дело и разберутся в деле моей теперь уже бывшей жены!

Слово «бывшей» заставило переглянуться супругов. Брут встал, он выполнил задуманную миссию, осталась только маленькая часть.

– В это воскресенье я и Магдалина собираемся отправиться на городскую ярмарку. Дочка очень привязалась к Изабелле и просит ее взять с собой, отпустите бедное дитя прогуляться с нами после воскресной службы?

– Если она не против, то пусть сходит, – согласилась Марта.

– Она не против....

Брут доволен! Как легко он смог добиться желанного. Дорога домой была легка и приятна. Скоро он заживет новой жизнью!

10.

Женевский монастырь святых апостолов Петра и Андрея, отличался от обычных домов для обывателей, жмущихся друг к другу на кривых улочках города – строгостью, жестким распорядком дня, беспрекословным послушанием настоятелю, жизнью лишенную мирских радостей. В награду за ограничения, предполагалось вознаграждение – это почти гарантированное исцеление от наследства падения первого человека – Адама, прощение грехов и зарезервированное место в раю. Так говорят каноны. В монастырь было попасть не легко. Находились добровольцы, прошедшие строгий отбор, испытанные трудом, постом, твердо вставшие на путь изменения своей падшей личности. Для такого человека постриг был воистину желанным. Перед принятием обетов, настоятель монастыря вместе с духовником, накладывал на инока обязанность совершить подвиг, в доказательство преданности монастырю и готовности полностью смириться с волей духовного руководителя, через душу оного говорил как известно сам Бог. Если будущий инок пришел сам в обитель, изъявил желание встать на путь совершенства с рвением и отрешенностью от мирского бытия, то его могли отправить в паломничество к святым местам облаченным в тяжелые вериги. Но всегда в сопровождении брата, дабы засвидетельствовать, он с честью и мужеством выдержал испытание, в минуты слабости удерживать неофита от соблазна сбросить с себя оковы и убежать. В обитель ссылали неугодных правителям. В кельях, под замками держали родственников, бывших слуг и подданных, коих из милости не казнили. Таких стригли насильно. В монастыре существовала целая система подавления воли, выработанная годами долгой практики! Если осужденный не смирялся, он обречен не выходить за пределы кельи и там тихо скончаться. На содержание всегда определяли средства, так чтобы можно было прокормить ссыльного и еще трех монахов. Настоятель таких брал с охотой! Иногда духовник определял подвиг не связанный с паломничеством. Например прочитать псалтырь сто раз подряд, стоя на самой верхней от неба точки монастыря, а это крыша колокольни! С этого года инока привязывали, боялись что порыв ветра снесет на грешную землю читающего максимально близко к небесам. Труд и подвиг по изменению себя, превращал инока в незамутненный сосуд для принятия святого духа. Настоятель и духовник строго следил за этим, знал все двенадцать признаков как распознать его присутствие. Как только монах обретал легкость, горящий глаз, его посещали видения, он не спал ночами, а только беспрерывно молился – значит такого инока заметил дух и прижился внутри его души и тела. Братья ожесточенно молились друг за друга, выпрашивая для каждого стать светильником вмещающим святой нетварный свет. Монастырь слыл фабрикой по добыванию святого духа. Многочисленные способы описаны в книгах библиотеке обители. Стены монастыря помнят самых отчаянных и непримиримых насельников. Подвиги были тщательно описаны с обязательным свидетельством очевидцев из числа братии. Каждый второй подвиг – это стигматы. Достичь такого состояния мог монах с беспощадным отношением к греховной своей сущности. Он ежедневно стегал себя плетью до кровавых слез. Молитва его носила непрерывный характер. Путь самоистязания в обретении святости в монастыре считался самым трудным. Несколько десятков раз монастырь посещала дева Мария, архангел Гавриил и архангел Михаил. Об этих эпохальных событиях, красочно свидетельствуют записки оставленные несколькими поколениями монахов. Претендент на постриг обязан наизусть знать историю таких посещений. Нахождение в месте куда ступала нога ангелов и святых, было местом паломничества из других обителей, простые миряне платили, чтобы пожить несколько дней в кельях святых, предаваясь молитве. Монахи в веригах, ведомые обетами и волей духовника, приходили поклониться стенам этого благодатного места. Достигшие постоянного присутствия внутри себя святого духа, исцеляли хвори у мирян наложением рук и чтением молитв над головой болящего. Это была своеобразная обязанность и послушанием, наложенная настоятелем монастыря. Реки больных, хромых, слепых, косых не прекращались ни днем ни ночью. Обитель принимала любые дары за помощь, чаще всего люди приносили плоды своего хозяйства: яйца, выпечку, овощи и фрукты, рыбу, пшеницу, рожь и гречиху, иногда деньги! Знали, что в монастыре живут люди, с простыми потребностями.

Инквизиторы имели особую стать в монастыре. Сложная и опасная миссия, могущественная власть, возложенная на такого монаха папой, привлекала к себе; страх попасть в немилость к монаху – инквизитору, заставлял любого человека, самого знатного роду, склонять голову перед их властью. Стать инквизитором, мечтали многие монахи. Отбор кандидатов, для последующего обучения, вел отряженный для этого папой местный епископ; претендентов рассматривал исключительно по рекомендациям других монахов – инквизиторов. Зрелых мужчин монахов проверяли на знания святого писания. Если уровень накопленного опыта позволял в последующим выполнять обязанности инквизитора, то его приставляли к опытному наставнику и обучали в течении нескольких лет. Комиссия из Рима ставила точку в судьбе такого претендента и либо разрешала получить заветный перстень с печатью, либо отказывала. Лучше всего для обучения и воспитания подходили совсем молодые люди. Мальчика или юношу приглашали для беседы с настоятелем монастыря где располагалась школа, после очного свидания принималось решение о зачислении. Обучение шло четыре года, после окончания курса и успешной сдачи экзамена, куда входило обязательное практическое задание выявить настоящую ведьму, разоблачить ее и отправить в суд, папой вручалась грамота и перстень с личной печатью, дающей право совершать действия от имени церкви. Постриг в монахи был предпоследней ступенью перед обретением окончательным могуществом и возможностью заниматься разоблачениями отступников.

Серафим гордился званием инквизитора. Вот уже десять лет обладал властью, меру которой определил папа. Первую ведьму он изловил самостоятельно без помощников. В школе на выпускном экзамене ученики часто объединялись в группы, что разрешалось протоколом, но Серафим решил действовать в одиночку. Переодевшись пастухом, Серафим, отправился на рынок выискивая подходящую жертву. Легенду для поимки на живца придумал замечательную! Воображение у выпускника школы инквизиторов было отменным. Искал колдунью способную снять с него приворотное заклятье, выражавшееся в не естественной любовной тяги к жене местного герцога. История рассказываемая предполагаемым колдуньям придумана как наживка, настоящая ведьма услышав басню, непременно откликнется, не упустит шанс заработать. Придумка Серафима заключалась в следующем – повстречал на мосту старуху, заметив его она подошла и закатив глаза стало бормотать прямо в лицо Серафиму: «Привязан на веки вечные к даме недоступной и знатной». Серафим испугался и попросил старуху рассказать, что сие означает. «Добрая» бабушка объяснила: его полюбит жена герцога и сделает своим любовником, заставит убить своего нелюбимого мужа. Жена хочет коварно завладела всеми богатствами семьи и властью – это написано над его головой в свитке, куда черти вносят исправления в судьбу. Старуха объяснила, что ее послали вычеркнуть из свитка эту запись, для этого ей необходимо провести обряд очищения! Она заставила Серафима притащить на следующий, день пучок своих волос, ветку вербы и две серебряные монеты на это же место на мосту. Если он воспротивится и откажется подчинится, то ждет его кара небесная в виде проказы на веки вечные. На следующий день Серафим в точности исполнил, что просила ведьма. Старуха провела обряд, но вместо снятия проклятия, наоборот наложила – обманула простодушного молодого пастуха. Расспросив у местных торговок овощами, знает ли кто ее, Серафим выяснил, что старушка – это лживая ведьма Ядвига, мстившей герцогу и его жене за изгнание из своего дома, в подозрении в недобросовестном отношению к труду, где она служила экономкой. После этой встречи Серафим не может смотреть ни на одну женщину, кроме жены герцога и ему срочно требуется «расколдовывание»! На ярмарке услышали призыв «монаха – шпиона», готового хорошо раскошелиться ради избавления от напасти. Нашлись желающие помочь, призвали черноокую женщину средних лет. В следующий час она отчитала его тихим шепелявым голосом. Быстро бормотала слова бессвязно и непонятно. Попросила три серебряные монеты и объявила, что сняла порчу. Назначив на следующий день свидание в полночь на местном кладбище, дабы завершить заговор и удалить окончательно проклятие наложенной другой ведьмой, не забыв принести еще две серебряные монеты В центре погоста и была выловлена первая жертва Серафима. Счет был открыт. С тех пор утекло не мало дней и ночей. Список достижений у Серафима был внушительный. Сам он относился к поимке ведьм буднично – как обычной работе. Изощренным мастерством овладел быстро. С присущей ему энергий выполнял все задания, въедливо учился и все запоминал. Только ночи ему давались не просто. Мучил плотский грех. И что только не предпринимал молодой монах: молился всю ночь, вериги одевал, замок на пояс вешал. Ничего не помогало. Как только оставался один – рука сама рука предательски залезала под рясу. Серафим кривил лицо, отворачивался, зажмуривался, но рука не отпускала пока не добивалась от него громкого выдоха. Вскакивал и бормотал: «опять упал, опять упал…». Это было как наваждение. Размышляя откуда у него такая страсть, Серафим догадывался – так наказала первая его ведьма. Как избавить от проклятого греховного порока он не знал. Спросить не у кого. На исповеди он не решался открыться; на прямой вопрос настоятеля отвечал твердое – нет. Однажды после очередного падения, его осенило. Ум Серафима понял – это награда. Таким способом Бог общается с Серафимом и наставляет его на праведную жизнь. Ведь Бог творец и источник всего живого. Первопричина. Когда он выталкивает на свет строительный материал и живительную влагу для создание нового человека, то непременно хочет, чтобы Серафим познал как себя чувствует творец. Возможностями по созданию человека обладает только Бог, следовательно белая субстанция исходившая из Серафима и была частью небесного творца. Добившись извержения семени – этого потрясного ощущения, он знал как ощущает себя человек рядом с создателем. Он встречается с Богом – творцом и дарителем благ. Ведомый рукой создателя, Серафима раз за разом приходить на свидание с высшей силой. Такова была логика человека решившего примирить свой грех с самим собой. Реформаторский дух, оставшийся в наследство от Жана Кальвина, не оставил землю Женевы, творил и творил, прорастая причудливыми формами в благодатной почве душ монашествующих. Через осознание своей греховности он с еще большим усердие и рвение исполняет долг инквизитора, надеясь заслужить находиться в раю в вечном блаженстве. Вера его укрепилась, ведь теперь точно знал устройство места под названием рай. Так он и жил. Тайну свою хранил свято.

Стены монастыря надежно сохраняли секреты его узников. Кого только не было в его недрах. Ведьмы от десятилетнего возраста до глубоких девяностолетних старух. Колдунов и провидцев. Еретиков с извращенной логикой. Попав однажды в лапы инквизиции – мало кому удавалось остаться в живых. Костер, замуровывание в стену – итог суда над отступниками. Только еретикам давали шанс. Отказавшись от прежних заблуждений они могли быть помилованы судом инквизиции, с обязательным ношением одежды с большим желтым крестом. Весь город должен знать какая участь может постигнуть свободомыслие в трактовках библейских догматов. Только святая церковь имеет право на мнение относительно святого писания. Папа – единственны носитель истинного слова Бога, как его наместник на грешной земле. Годы правления в Женеве Жана Кальвина считали еретическим наваждением, благополучно предали забвению и анафеме.

11.

София после последнего допроса, два дня не вставала. Боль не отпускала ни днем ни ночью. На рыдания сил не осталось, осталось желание прекратить быстрее страдания. Иногда ее охватывала детская надежда на спасение. Она вдруг слышала шорохи за окном камеры. Усиленно молила ангела хранителя забрать ее отсюда. Вдруг это он прилетел и ждет момента подхватить ее и унести отсюда далеко – далеко. Казалось голос отвечает. Просит немного подождать, вот только потемнеет и он беспрепятственно забросит ее к себе на спину, спрячет в безопасном месте. В очередной раз дверь отворилась, монах ключник ставил на пол воду и хлеб, менял ведро. Софии вдруг шепнул кто-то из глубины сознания: «Я пришел за тобой вставай». Боль не помешала вскочить на колени и склонила голову до пола в глубоком смирении перед спасителем. Зарыдала и пробормотала:

– Забери меня, спаси, спасибо, что услышал мою просьбу!

Монах привыкший подобному, не спешил ругаться и отталкивать. Выполнив свое дело, он произнес спокойным с легкой жалостью в голосе:

– Вставай, поешь, силы тебе еще понадобятся.

София зарыдала и свалилась в истерическом забытье. Настал день третьего допроса. София немного пришла в себя, теперь безразличие к собственной судьбе стало главным состоянием ее души. Выплакав все слезы и исчерпав последние ноты жалости к себе – впала в оцепенение и равнодушие. Дверь загремела, вошедший коротко скомандовал: «Выходи». София повиновалась. Без помощи встала и пошла позади стражника прикованная цепью к его поясу. Второй мучитель иногда тыкал в спину деревянной дубиной, подталкивал, не давая забыть, что и сзади есть присмотр. Ее повели по коридорам. В этот раз в темном каземате с низким потолком, вся компания была в сборе. Быстро усадили и привязали. Серафим развалился на кресле, показывая благодушное расположение, совсем не выглядел человеком способным дать команду на истязания.

– Здравствуй София, – миролюбиво начал допрос Серафим,– надеюсь сегодня мы услышим все подробности твоего падения в омут беззакония!

София не хотела повторять опыт последнего допроса, надеялась любыми путями избежать боли.

– Что вы хотите услышать от меня, милостивый господин?

Серафим понял, что означает этот вопрос. Оживился и заерзал.

– Милая София, мы это обсуждали, вопросы тебе были названы, – после короткой паузы продолжил, – хорошо, если трудно, то я помогу тебе раскаяться и поведать историю твоих деяний.

Монах – писарь тихо шуршал пером на бумаге не поднимая головы и не на секунду не оставляя фиксировать все действия в комнате.

– Начнем с первого твоего знакомства с посланником сатаны, принесения клятвы верности. На удивление я хорошо знаю подобные истории. Они не отличаются особым разнообразием, дьявол не утруждает себя выдумывать, что-то новое. Встреча произошла три года назад, когда ты отправилась в лес собирать ягоды. Мужской голос зазвучал у тебя в голове, он был так приятен твоему уху, ты удивилась но прислушалась, голос повел тебя в самую глубокую и непролазную чащу. Окончательно заблудившись, ты устало присела на сухое дерево не зная, что делать дальше. Вдруг сзади теплые ладони опустились на твои плечи. Ты вздрогнула от неожиданности, но в то же время почувствовала сильное возбуждение. Приятное тепло исходила от этого существа. Голос в голове вдруг обрел плоть. Он стал рассказывать как давно следит за тобой, что он влюблен в твои глаза. Что может быть прекраснее тебя! Он поцеловал тебя в затылок. Ты не сопротивлялась. И он овладел тобой прямо там же. Испытала нечеловеческое блаженство от близости! – Серафим замолчал уставившись прямо в глаза Софии.

Пауза повисла в воздухе. Женщина переваривала рассказ, на ее лице было удивление и интерес, что же будет дальше!

– Очнувшись от забытья, ты вдруг поняла как надо выходить из леса. Благополучно выбралась из чащи и через несколько часов была дома. С этого момента все и началось. Теперь твои мысли занимал только этот таинственный незнакомец. Муж потерял всякую власть над тобой, как женщина ты его более не интересовала. И тебе – это было ни к чему. Что может сравниться с близостью с самим сатаной! Он умеет доставить удовольствье женщинам, уж поверь! Со времен Евы он поднаторел в этом искусстве, – Серафим усмехнулся. – Вторая ваша встреча была уже в доме. Он опять пришел и овладел тобой. Понимаю. Трудно сопротивляться. Только истинная христианка с чистой верой и непорочной душой способна отогнать от себя такое искушение.