Брокингемская история. Том 13

– Но вернёмся к нашим баранам! – призвал коллег Мюррей, – Я уже ответил на все ваши возражения против гипотезы о виновности Дэмпси… Может быть, у вас найдутся и какие-то другие возражения?

– А почему бы и нет? – принял вызов Маклуски, – Мюррей, вы забыли прояснить нам самую важную деталь: А далеко ли от вашего вагончика расположена сторожевая будка Тинсдейла?

– Вагончик и будка стоят почти вплотную один к другой, – развеял неясности начальник полиции Пантинктона.

– Тогда дело становится ещё более интересным… – в задумчивости высказался Доддс, – Выходит, злоумышленник целых полчаса долбил ногами ящики с посудой под самым ухом у Тинсдейла – а тот даже не удосужился поинтересоваться, что за шум доносится из строительного вагончика? Довольно странно повёл себя наш бдительный сторож; не кажется ли вам?

– Тинсдейл и в самом деле любит крепко поспать у себя в будке, – подтвердил Мюррей, – Чтобы его разбудить, иногда требуется долбить в дверь будки ногами… Неудивительно, что он не обратил внимания на шум из соседнего вагончика! Но если моё объяснение вас не удовлетворило, мы сейчас узнаем мнение моего помощника, – оживился он при виде входящего в кабинет сержанта, – Бродбент, мне требуется ваша помощь! Наши коллеги из Центральной полиции всё ещё сомневаются в виновности Дэмпси…

– А какие основания для сомнений у них остались? – поинтересовался сержант, присаживаясь на свободный стул.

– Например, они не могут понять, с какой целью Дэмпси пинал эти ящики ногами, – ответил за столичных коллег Мюррей.

– Да мало ли с какой! – не стал напрягать извилины Бродбент, – Ну, допустим, его подбили на это дело конкуренты Форреста, чтобы подорвать его бизнес-проект на начальной стадии…

– Но тогда бы Дэмпси следовало расколотить весь фарфор Форреста целиком, а не ограничиваться одной третью, – обратил внимание Маклуски.

– Возможно, Дэмпси посчитал, что эти ребята заплатили ему в три раза меньше, чем он заслуживал – вот он и выполнил только одну третью часть работ, – высказал предположение сержант, – Ну, какие ещё возражения у вас будут?

– Ещё им кажется странным, что Тинсдейл из своей будки не услышал шума бьющейся посуды, – припомнил ещё одно возражение коллег Мюррей.

– И это тоже можно легко объяснить, – заработала фантазия у Бродбента, – Конечно, сложно поверить, что этот сурок беспробудно дрых в своей будке целых полчаса, пока Дэмпси колотил посуду у него над ухом. Скорее всего, он всё-таки проснулся от шума, выглянул наружу и застукал этого обормота на месте преступления… Попробуем порассуждать: Вот Тинсдейл видит на полу кладовки осколки фарфора и хватается за голову. Он вспоминает, что накануне начальник городской полиции призывал его бдительно охранять и стойко оборонять этот хрупкий товар. Если в полиции узнают, что он (Тинсдейл) в буквальном смысле проспал вторжение крушителя в вагончик у себя под боком, то Мюррей и Бродбент наверняка всыплют ему по первое число за проявленное раздолбайство. Ему приходит в голову, что докладывать в полицию всю правду об этом происшествии вряд ли разумно… Тогда он приказывает Дэмпси убираться со склада и никому не рассказывать о том, какие дела он успел натворить в вагончике. Дэмпси спешно берёт руки в ноги, попутно прихватив с собой магнитофон из мусорного ящика. (Теперь понятно, почему он не расколотил всю посуду – Тинсдейл просто помешал ему довести работу до конца!) А наш бдительный сторож запирает обратно кладовку и сам вагончик, да ещё опечатывает их какой-то своей печаткой, похожей на нашу. Он надеется, что полиция ещё нескоро удосужится заглянуть на склад – а когда порча товара наконец будет обнаружена, никто уже не сможет установить, кто из сторожей проспал вторжение злоумышленников…

– Вашей гипотезе противоречит один бесспорный факт: Сегодня утром Тинсдейл сам сообщил Мюррею о появлении на складе Дэмпси, – заметил Доддс, – а также о том, что этот тип крутился возле вагончика с посудой… Если бы наш бравый сторож желал как можно дольше оттянуть момент обнаружения порчи товара, ему вообще не стоило привлекать внимание полиции к визиту Дэмпси и нечёткому оттиску на двери вагончика, – резонно добавил он.

– Порой злоумышленники ведут себя не вполне последовательно, – снисходительно усмехнулся Мюррей, – Но в целом гипотеза Бродбента мне импонирует… Она даёт ответ сразу на два ваших возражения: Во-первых, отпадает вопрос о том, почему Тинсдейл не слышал шума из вагончика (поскольку на самом деле он его всё-таки слышал); а во-вторых, теперь мы наконец понимаем, каким образом обе двери снова оказались опечатанными…

– Однако ваша гипотеза не отвечает на самый главный вопрос: Каким же всё-таки образом Дэмпси проник в эту кладовку? – не спешил сдаваться Маклуски, – Откуда у него появились ключи от двери вагончика и от двери самой кладовки?

– Нашли, над чем ломать голову! – небрежно махнул рукой Мюррей, – Ну, допустим, ему удалось раздобыть дубликат обоих ключей…

– Ваши рассуждения ещё менее последовательны, чем действия Тинсдейла в изложении Бродбента, – позволил себе сильное сравнение Доддс, – Вы предположили, что Тинсдейл доложил вам не всю правду и не одну только правду… Тем не менее вы продолжаете настаивать на том, что вашу посуду расколошматил Дэмпси. Но позвольте: А почему бы нам не допустить, что это сделал сам Тинсдейл? (Вдруг именно его наняли конкуренты Форреста?) Ведь ему не составило бы сложностей ни проникнуть в кладовку, ни запереть двери обратно, ни поставить на них пломбы… Вы желаете что-то возразить?

Начальник полиции и сержант в недоумении переглянулись между собой.

– Тинсдейл расколотил посуду? – повторил в задумчивости Мюррей, – Нет, это невозможно! – без тени сомнений заявил он, – Это было дело рук и ног какого-то дикого пещерного человека, наподобие Дэмпси… Тинсдейл тут явно ни при чём!

– Ни при чём! – поддержал начальника Бродбент, – Я не могу представить, как он с яростью пинает ногами ящики с хрупким фарфором… Нет, он неспособен на такое варварство!

– Но если Тинсдейл непричастен к порче фарфора – значит, злоумышленник добрался до ящиков в кладовке тайком от него, – сделал вывод Маклуски, – Нам осталось лишь сообразить, каким образом ему удалось отпереть обе двери… Или, может быть, отпирать первую дверь ему необходимости не было? – засомневался он, – Вы упомянули, что в вагончике имеются два окна… А что, если он пролез в одно из них?

– Оба окна надёжно застеклены и не имеют открывающихся деталей, – опроверг Мюррей.

– Тогда злоумышленнику остаётся один путь – через наружную железную дверь, – Доддс в задумчивости почесал себе подбородок, – Открыть её без ключа – задача практически невыполнимая… Или я ошибаюсь? – он вопросительно посмотрел на начальника местной полиции и его сержанта, – Может быть, наружную дверь можно легко открыть и без ключа?

– Нет, я бы не сказал, что она легко открывается, – возразил Бродбент.

– Если у вас опять возникли какие-то сомнения, мы можем прямо сейчас отвезти вас на склад и поближе познакомить с местом происшествия, – предложил Мюррей.

– Пожалуй, мы примем ваше предложение! – Маклуски решительно поднялся со стула, – Конечно, мы должны своими глазами увидеть эту дверь… Бродбент, вы уже перестали дрожать от возмущения? Тогда вам самое время снова браться за баранку!

Некоторое время спустя полицейский грузовик стремительно подкатил к злополучному складу на окраинах города Пантинктона и остановился возле запертых ворот. Из кабины грузовика оперативно высадилось четверо решительных сотрудников полиции. Они по-очереди пролезли через дырку в заборе и прямой наводкой направились к будке сторожа… Бдительного Тинсдейла долго будить не пришлось – он проснулся уже после нескольких пинков ногами в дверь. Забрав у него связку ключей, Мюррей повёл своих спутников к ближайшему строительному вагончику, поставленному едва ли не вплотную к будке сторожа.

– Тинсдейл говорит, что после нашего отъезда на складе больше не было замечено никаких посторонних лиц, – сообщил он по ходу дела, – Похоже, он прав: Новых следов на снегу нигде не видно, – подтвердил он, подходя к двери вагончика, расположенной в одном из его торцов, – Вот эту цепочку следов оставили утром мы с Бродбентом… С тех пор их слегка припорошил новый снегопад, но других следов поблизости не наблюдается. Да и наша печать на двери – тоже в полном порядке! – обрадовал он коллег, вставляя ключ в скважину большого амбарного замка, – Сейчас мы её сломаем и ещё раз откроем дверь…

Отпереть замок ключом ему удалось довольно легко. Гораздо больше времени ушло на то, чтобы вытащить замок из ушек… (Мюррею охотно помог Бродбент, несколько раз энергично навалившись на дверь плечом.)

– Вот мы и сами убедились: Открыть эту дверь довольно непросто даже при наличии ключа, – вынужден был признать Маклуски.

– Разве ж это непросто? – вздохнул сержант, – Вы ещё увидите, как мы будем запирать её обратно…!

– В мороз железные двери ведут себя крайне капризно – то заклиниваются, то перекашиваются в разные стороны, – пояснил Мюррей, убирая снятый замок к себе в боковой карман, – Но мы с Бродбентом нашли управу на эту дверь – и ей теперь от нас уже никуда не деться!

Открыв наконец дверь, четверо решительных сотрудников полиции зашли внутрь вагончика. Мюррей нащупал на стенке нужный тумблер и включил в помещении электрическое освещение. Продравшись сквозь плотные ряды всевозможных ящиков и коробок, все четверо оказались в дальнем углу вагончика – там, где накладные стены огораживали так называемую тёмную комнату. (Ввиду наваленного повсюду хлама внутренности вагончика напоминали не столько склад, сколько очередную мусорную свалку.)

– Печать на двери – в полном порядке, – доложил Бродбент, изучив пломбу на дверном замке, – Оттиск выглядит гораздо чётче, чем сегодня утром…

– Но есть ли тогда смысл отпирать дверь? – подумал вслух Мюррей.

– Да, конечно, – развеял его сомнения Доддс, – Мы с коллегой хотим своими глазами увидеть ваши драгоценные ящики с китайской фарфоровой посудой!

Не найдя возражений, Мюррей сломал печать и вставил ключ в замок. Он открылся гораздо проще, чем предыдущий… Но едва решительные гости заглянули внутрь кладовки, как в плавном размеренном ходе событий внезапно наметился ещё один резкий непредвиденный поворот.

– Что?! – вскричали в один голос потрясённые Мюррей и Бродбент.

– Вот так номер! – только и смог сказать озадаченный Доддс.

– Ну кто бы мог подумать…? – произнёс в недоумении Маклуски.

Размеры кладовки составляли примерно два на два метра. Весь её пол был плотно уставлен всевозможными ящиками, как картонными, так и дощатыми. Внимание новоприбывших в основном было сосредоточено на нескольких дощатых ящиках с надписями чёрной краской "Форрест" – они отнюдь не стояли друг на друге двумя аккуратными штабелями, а напротив были разбросаны по всей кладовке в каком-то нецивилизованном беспорядке. Некоторые из этих ящиков треснули, а находящаяся внутри них бумажная обёртка была порвана. То там, то сям валялись то ли фарфоровые, то ли фаянсовые осколки вперемешку с деревянными обломками…

– Да что ж это такое! – разбушевался Мюррей, – Как это понимать? Этот вандал опять тут побывал? Нет, теперь он так легко уже не отделается!

– За такие дела нужно сразу откручивать руки и отрывать головы! – кричал Бродбент, аж побагровев от избытка чувств.

– Ну кто бы мог подумать, что в наш просвещённый век ещё возможно подобное варварство? – продолжал сокрушаться Мюррей, – И как только у этого дикаря поднялась нога на товар Форреста? Китайская фарфоровая посуда – не просто дорогой товар; это – произведение искусства! (И ещё – очень красивая и пригодная в хозяйстве вещь.) А этот динозавр опять пинает её ногами, как самая последняя свинья? Моё терпение закончилось! Сейчас этот Дэмпси схлопочет от меня на полную катушку…

– А при чём тут Дэмпси? – попытался воззвать к голосу разума Маклуски, – На сей раз его алиби налицо – он сидит под замком в вашем отделении полиции! Побывать после вас в этом вагончике он уже никак не мог…

Начальник полиции Пантинктона и его сержант вопросительно переглянулись между собой.

– Но у него ещё было время снова сюда заглянуть после нашего отъезда, – подумал вслух Бродбент, – Ведь мы задержали его только полчаса спустя…

– Заглянуть-то он сюда мог, – заметил Доддс, – Но тогда бы он уже не успел снова оказаться на свалке к моменту своего задержания… А ну-ка вспомним: Со склада вы прямой наводкой помчались на грузовике в сторону свалки. Когда вы прибыли туда, Дэмпси спокойно сидел на своей мусорной куче и крутил в руках магнитофон… Если бы он покинул склад уже после вас, вы бы однозначно добрались до свалки быстрее него. (Разве что его доставил бы туда какой-нибудь сверхзвуковой самолёт.) Боюсь, нам придётся снять с нашего дорогого Дэмпси все подозрения в битье посуды! – сделал напрашивающийся вывод он.

Начальник полиции и сержант ещё раз переглянулись друг с другом.

– Похоже, Дэмпси тут действительно не виноват, – вынужден был признать Бродбент, – Но тогда расколотить посуду могла только одна свинья – сторож Тинсдейл!

– Все улики ведут в его огород! – согласился Мюррей, – Ключи от дверей у него есть; печатка есть; возможности забраться в кладовку – сколько угодно… Теперь понятно, почему он не слышал никакого шума из вагончика – он сам же этот шум и производил… Вот ведь подлец! – вскипел от негодования он, – Скорее всего, конкуренты Форреста подкупили его, чтобы он вывел из строя весь его товар. Он так и сделал – а потом попытался спихнуть вину на Дэмпси…

– Его рожа с самого начала показалась мне подозрительной! – заверил Бродбент, – Я сразу подумал: А ведь этот проходимец наверняка способен на самую гнусную подлость!

– Мы немедленно задержим этого негодяя и посадим в одну камеру с Дэмпси, – принял важное стратегическое решение Мюррей, – Бродбент, наручники у вас с собой? Тогда помогите мне расставить ящики – а потом хватайте этого типа и тащите к нам в грузовик!

Мюррей с сержантом бережно поставили упавшие ящики обратно друг на друга… (Беглый осмотр подтвердил их опасения, что количество битой посуды уже перевалило за половину.) Закончив все свои дела в кладовке, сотрудники пантинктонской полиции снова заперли её снаружи и опечатали дверь своей печатью, а затем выключили свет и твёрдой ускоренной походкой направились на выход, возле которого их уже поджидали столичные коллеги… Молодецкий храп сторожа Тинсдейла отчётливо доносился из будки, расположенной в нескольких метрах поодаль. Сержант уже был готов приступить к его задержанию, но его остановил возглас начальника:

– Бродбент, помогите мне сперва запереть дверь! Когда мы нацепим браслеты на этого проходимца, нам уже некогда будет сюда возвращаться…

– А наша помощь вам не понадобится? – проявил присущую ему галантность Маклуски.

– Вы вряд ли окажетесь нам полезны, – вздохнул Мюррей, – К этой двери нужен особый подход. Новичкам редко удаётся с ней сладить… Например, вчера мы мыкались с ней вдвоём почти полчаса – а сегодня утром управились всего минут за десять. С третьего раза у нас должно получиться ещё быстрее… Ну, Бродбент, начинайте!

Сержант охотно помог начальнику привести дверь в почти закрытое состояние. Однако достичь полного закрывания слаженному дуэту всё же не удалось – вероятно, ввиду перекашивания металлических дверных конструкций на морозе. Несмотря на все усилия толкающих, ушки на двух скобах никак не хотели совмещаться, из-за чего продеть в них дужку замка не было ни малейшей возможности.

– У нас отпали последние сомнения: Проникнуть внутрь вагончика без ключа от входной двери действительно невозможно, – глубокомысленно изрёк Маклуски, наблюдая за потугами пантинктонских коллег, – Посторонним злоумышленникам пришлось бы изрядно поломать голову над этой проблемой…

– Почему голову? – не понял Бродбент, – Вот у меня от этой двери до сих пор болят ноги, а не голова!

– А почему ноги? – удивился Доддс.

– Сейчас узнаете, – пообещал Мюррей, – Ну, Бродбент, приступайте к основной части операции!

Начальник полиции застыл возле двери с левой стороны, держа наготове замок; сержант же принялся неторопливо отходить от фургона вбок, бодро напевая себе под нос: "Снег и холод нипочём, если в морду кирпичом…" Отойдя метров на десять, он развернулся и стремительно побежал обратно. Оттолкнувшись от промёрзлого грунта, он напрыгнул на дверь обеими ногами, словно заправский каратист. Дверь немного подалась, и Мюррей попытался воспользоваться этой возможностью, дабы продеть дужку замка сквозь ушки.

– Неудачно! – не без досады сообщил он, – Бродбент, попробуйте ещё разок!

– Стойте! – воскликнул вдруг Маклуски, – Мюррей, подождите вешать замок! Давайте-ка опять заглянем в вашу кладовку…

– А что там могло измениться за эти пару минут? – опешил начальник полиции.

– Сейчас узнаете, – пообещал Доддс.

Сотрудники полиции ещё раз зашли в вагончик, включили свет и подошли к двери кладовки. Бродбент осмотрел печать на замке и доложил:

– Оттиск не нарушен! Очевидно, эту дверь после нас никто не открывал…

– Ну так откройте её сами! – предложил Маклуски.

Когда дверь была отперта, Мюррей и его сержант так и застыли на пороге кладовки с открытыми ртами: Один из штабелей дощатых ящиков, которые они совсем недавно так бережно тут расставляли, уже успел покоситься набок, а верхний ящик второго штабеля вообще валялся рядом, каким-то образом свалившись с положенного места.

– Ничего не понимаю! – охнул Мюррей, – Когда же этот подлец успел сюда пробраться?

– Ответ очевиден: Возможности проникнуть в кладовку после нашего ухода не было ни у одного подлеца на свете, – не затруднился с ответом Доддс.

– Вы хотите сказать, что ящики падают сами по себе? – совсем запутался Бродбент.

– Я бы уточнил: Они падают без непосредственного соприкосновения с чьими-либо ногами, – внёс необходимую ясность Маклуски, – Эти ноги лишь сотрясают поверхность, на которой эти ящики стоят. Таким образом, владельца ног следует считать косвенным виновником падения ящиков… Небольшой следственный эксперимент, который мы только что провели, подтвердил наши догадки: Когда Бродбент со всего разбегу напрыгивает на дверь, этот хилый вагончик весь сотрясается от удара. Наибольшее сотрясение наблюдается на его противоположном конце – как раз там, где и находится наша кладовка. Неудивительно, что теперь она напоминает посудную лавку после нашествия стада диких слонов! К сожалению, фарфор – довольно хрупкая штука…

– То есть, ящики падают из-за того, что мы с Бродбентом чересчур энергично запираем дверь? – сообразил наконец Мюррей.

– Похоже, именно так оно и получается, – подтвердил Доддс, – Вчера вы целых полчаса запирали эту дверь – и ящикам в кладовке тоже пришлось прыгать и скакать в течение этих тридцати минут. Сегодня утром вы управились минут за десять – и кладовка обошлась уже гораздо меньшими разрушениями. Ну а последний одиночный прыжок Бродбента привёл к падению лишь одного-единственного ящика…

– Да чёрт бы побрал этого Форреста с его идиотским фарфором! – дал волю эмоциям Мюррей, – Ну и угораздило же нам с ним связаться! Я даже не знаю, как мы теперь объясним ему причину порчи его товара…

– Вот ведь дурацкая история! – разделил озабоченность начальника Бродбент.

– Надеюсь, вы уж как-нибудь выкрутитесь и обойдётесь без выплаты неустойки за небрежное хранение вверенного имущества, – высказал убеждённость Маклуски, – А вот каким образом Форрест переживёт потерю половины партии своего драгоценного китайского фарфора – это пока предсказать сложно…

– Да, в интересную историю он тут угодил! – подвёл окончательный итог Доддс.

CXXIII. Рождественская сказка

– Удивительные вещи вы мне рассказываете! – покачал головой капитан Мюррей, начальник полиции города Пантинктона, – Никогда бы не подумал, что подобное возможно в наше время на территории старушки Британии… Значит, как, вы говорите, называется этот городок?

– Он называется Алексвилл, – ответил один из его собеседников, по фамилии Маклуски.

Данный разговор происходил в служебном кабинете Мюррея. Его собеседниками были небезызвестные Доддс и Маклуски, знаменитые лондонские детективы с особыми полномочиями (но в данный момент без саквояжей). Начальник полиции сидел на своём привычном месте за главным столом и не без любопытства поглядывал на своих гостей, скромно пристроившихся по другую сторону стола.

– Вы меня заинтриговали! – не стал скрывать Мюррей, – Честно сказать, вчера я слушал ваш рассказ впол-уха и многое упустил из внимания… Не могли бы вы ещё раз поподробнее мне объяснить, кто кого откуда вытеснил и кто чем в итоге завладел в вашем Алексвилле? (С этими "Гаммами", "Дельтами" и "Бетами" сам чёрт ногу сломит!)

– Нам бы не хотелось излагать вам устаревшую информацию, – уклончиво возразил Доддс, – Со вчерашнего дня в Алексвилле многое могло измениться… Вчера сержант Бакстер известил нас о том, что его начальник Смайл отсутствует на рабочем месте в связи со сложной политической обстановкой в городе. Нам пока и самим невдомёк, что бы это могло означать… (От более подробных объяснений Бакстер почему-то уклонился.) Мы сообщили Бакстеру наш нынешний адрес и попросили его передать Смайлу, чтобы он обязательно вышел с нами на контакт в течение суток. Но поскольку он до сих пор сюда не позвонил, нам остаётся только одно – ещё раз связаться с Алексвиллом и ещё раз попытаться прояснить ситуацию…

– Мюррей, будьте добры, выдайте нам ключ от дальней комнаты! – предложил Маклуски, – Сейчас мы повторно отзвоним в Алексвилл, а потом охотно перескажем вам все тамошние новости!

– Зачем же вам тащиться в какую-то дальнюю комнату? – ответил Мюррей, – Звоните прямо отсюда! – он придвинул к собеседникам свой служебный аппарат.

– Благодарю! – сказал Доддс, снимая с телефона трубку и попутно раскрывая свою бывалую телефонную книжку в поисках нужного номера.

В этот самый момент дверь кабинета слегка приоткрылась, и в неё просунулась голова сержанта Бродбента.

– Мюррей, к вам пожаловал посетитель! – сообщил он, – По виду – прибыл издалека; одет в штатское; выглядит вполне прилично, но немного возбуждён. Говорит, что хочет поговорить с начальником полиции по важному делу…

Мюррей досадливо поморщился.

– Что ещё за важное дело? – устало осведомился он, – Убийство? Ограбление? Государственная измена?

– Он говорит, что прибыл по важному, но очень личному делу, – уточнил сержант, – Подробностей он пока не раскрывает и хочет побеседовать лично с начальником полиции Пантинктона.

– Да мало ли, чего он хочет! – возмутился Мюррей, – Если у него – личное дело, тогда пускай подождёт! (Мы тут ещё не разобрались с делами служебными.) Бродбент, посадите-ка вы этого типа в дальнюю комнату! Когда мы освободимся, я дам вам знать…

Бродбент снова исчез в коридоре – а Доддс тем временем уже набирал на телефонном диске номер отделения полиции Алексвилла-2… На сей раз трубку сняли после первого же вызывного гудка. Взволнованный голос на том конце провода настороженно произнёс:

– Полиция! Сержант Бакстер слушает!

– Я вас сердечно приветствую! – радушно ответил Доддс, – Это – следователь Доддс из Центральной полиции. Я звоню вам из города Пантинктона… Могу ли я поговорить со Смайлом?

– К сожалению, он опять отсутствует, – после небольшой заминки ответил сержант.

– А скоро ли он появится на рабочем месте? – уточнил Доддс.

– Боюсь, что нескоро, – мрачно вздохнул Бакстер.

– Как это понимать? – вскричал потрясённый Доддс, – Почему нескоро? Что случилось с вашим начальником? Надеюсь, он жив и здоров?

– Не знаю, не знаю, – сокрушённо произнёс Бакстер, – Сегодня он совершенно неожиданно отбыл на лечение в неизвестном направлении… У нас, в Алексвилле-2, никто толком не знает, что с ним такое приключилось. Вчера утром он вовремя явился на работу и выглядел совершенно здоровым. Я сообщил ему о вашем звонке и передал, что вы с Маклуски находитесь в каком-то Пантинктоне и ждёте от него вестей. Он сказал: "Да-да, я обязательно выйду с ними на связь в течение суток!" – и тут же куда-то ушёл. Больше мы его не видели… Сегодня утром нам неожиданно позвонило полицейское начальство из Мэскота и поставило в известность, что наш начальник внезапно заболел и срочно отбыл куда-то на лечение. Мы до сих пор не можем прийти в себя от удивления…

– Что значит "отбыл на лечение"? – забеспокоился Доддс, – Он уехал самостоятельно или же его увезли в карете "скорой помощи"?

– Подробности нам неизвестны, – ответил сержант.

– Ну и дела! – Доддс озадаченно почесал у себя в затылке, – Может быть, болезнь Смайла как-то связана со сложной политической обстановкой в Алексвилле? Бакстер, вы не могли бы мне хотя бы в двух словах намекнуть, что за дела у вас там нынче творятся?

– Говорить об этом по телефону нежелательно, – в двух словах намекнул Бакстер.