Ангел-искуситель

Я с шумом выпустила набранный в легкие воздух. Если сняли – тогда ладно; что было, то прошло – я даже думать не хочу, что они еще могли услышать. Точно, главное – помнить, что сейчас у нас началась новая, полная увлекательных дел жизнь.

– Так. Для кода у нас есть следующие варианты: дата рождения, номер паспорта и дата выдачи паспорта…

– А другие даты могут быть? – спросил он очень заинтересованно. Понятно, отвлекает внимание.

– Ну, что ж, в твоем случае может быть, например, дата твоего появления на земле… – начала я.

– Я ее не помню, – быстро ответил он. – А может быть дата нашего знакомства – взаимного?

У меня потеплело на душе. Вот надо же – а я об этом даже не подумала!

– Может, – смущенно ответила я.

– Значит, в целом, четыре варианта получается. – Он радостно потер руки. – Так что, завтра после работы и попробуем?

– Нет уж, – твердо возразила я. – Тебе еще пару дней лучше повременить с разъездами. Вот завтра еще примешь лекарство утром и вечером…

– Каким утром и вечером? – мгновенно взвился он. – Мы только на утро договаривались!

– Ты опять со мной о здоровье спорить будешь? – возмутилась я. – Завтра два раза, а еще лучше и в четверг утром, чтобы полных трое суток было, а там уже, если в четверг и пятницу все хорошо будет…

– Значит, в пятницу после работы? – У него уже глаза горели.

– А в четверг лекарство утром? – С ним нужно, как в знаменитом произведении: утром деньги, вечером стулья.

– Ладно, – поморщился он. – Но в пятницу уже точно…

Похоже, переговоры завершились ко взаимному удовлетворению обеих сторон.

Вечером мы смотрели телевизор. В самом деле, я за всю прошлую неделю ни разу его не включала! Не до того мне было. И вот же, как удачно все сложилось – я нашла в программе какой-то шпионский детектив! В свете предстоящих событий нам было весьма полезно посмотреть нечто в этом роде – может, фильм подскажет какие-нибудь подходы к решению проблемы. Я, правда, понятия не имела, какой именно проблемы – но когда это лишняя информация кому-то мешала?

*****

Все оставшиеся три дня недели как раз и прошли в сборе этой самой информации. В смысле, собирал ее мой ангел, а я выполняла функцию то ли жесткого диска, на который он эту информацию записывал (лестный для меня вариант), то ли зеркала, перед которым оратор тренируется, чтобы лучше свои мысли выразить (лестный для зеркала вариант).

Информация собиралась медленно. То ли из Галиного ангела ее приходилось по капле выдавливать, под пытками; то ли мысленное общение у ангелов происходило по принципу онлайн помощь: задаешь вопрос специалисту и полчаса ждешь ответа, пока он еще с десятком клиентов проблемы решает.

Галин ангел оказался молодым. В смысле, как ангел. Он и на земле-то всего второй раз был, и за Галей начал присматривать около года назад. Кого он хранил в тот, первый раз, он, конечно, не помнил – после окончания задания все его детали стираются у ангелов-хранителей из памяти, оставляя после себя лишь краткие, сжатые сведения о возникавших проблемах и путях их решения. Единственное, что он смутно припоминал – это то, что пробыл тогда на земле недолго, из чего можно было заключить, что достался ему человек в возрасте, если не пожилой – а значит, уже переживший бурные взлеты и падения молодости и успокоившийся.

Я сразу прониклась к нему глубоким сочувствием. Ну, в самом деле, разве можно нетренированного, неопытного новичка направлять на проблемное задание, да еще и бросать в полном одиночестве? Но мой ангел возразил мне, что нетренированным ни одного ангела-хранителя назвать нельзя, а что касается опыта – где же его приобретать, если не в сложных ситуациях? Затем он добавил, что для первых заданий ангелам как раз и подбирают людей спокойных и уравновешенных. И здесь я просто не могла с ним не согласиться: если и есть на земле люди более доброжелательные и отзывчивые, чем Галя, то я таких не знаю. М-да. Но откуда же сложности тогда взялись?

Кстати, Галин ангел категорически отрицал существование каких бы то ни было сложностей. Он считал, что его усилиям противодействует обычная упрямая, противоречивая человеческая натура, и в его обязанности входит ее преодоление. Вот это мне уже не понравилось. До сих пор мне казалось, что работа ангела-хранителя заключается в том, чтобы способствовать всемерному развитию самых лучших человеческих качеств – с тем, чтобы вышеупомянутые лучшие качества сами возобладали над отдельно проявляющимися худшими. Каковых у Гали, между прочим, и вовсе не было. Но если начинать подавлять даже самого доброго и мягкого человека, рано или поздно он вспомнит о третьем законе Ньютона.

Появление моего ангела Галин воспринял как проявление недоверия к уровню его квалификации. После того, как моему Анатолию удалось убедить его, что он – не из отряда быстрого реагирования и не явился сюда, чтобы отстранить его от задания. На что у него ушло добрых два дня.

Поверив, наконец, что мой ангел является его коллегой, случайно оказавшимся рядом с ним и желающим оказать ему дружескую поддержку, Галин хранитель тут же возмутился нарушением правил. Не положено ангелам общаться между собой на земле – и все тут! То ли он стремился по молодости доказать всем, что сам может с чем угодно справиться, то ли по природе своей подозрительным оказался. Вот только этого Гале и не хватало – ангела-хранителя, который точно знает, что все знает!

Уж не знаю, как Анатолию удалось усыпить его бдительность, но понемногу Галин ангел разговорился. Именно понемногу. Выяснилось, что поначалу работа с Галей не доставляла ему никаких хлопот – даже обеспечение ее физической безопасности, что меня вовсе не удивило, поскольку к рискованным натурам Галю уж никак не отнесешь. Но примерно месяц назад она вдруг начала сопротивляться любым его советам.

Вы можете себе представить, чтобы два человека достигли столь мизерных результатов после четырех дней переговоров? У меня даже возникло подозрение, что мой ангел опять что-то недоговаривает.

И все же, даже эти крохи информации явно открывали поле для моей деятельности! Узнав, когда у Гали появился ангел и когда она начала оказывать ему противодействие, я тут же загорелась – ну, вот же, вот, где и я могу подключиться к работе! Я могу выяснить у нее – исподволь, ненавязчиво – какие перемены произошли в ее жизни в это время. И этот ее самоуверенный хранитель заодно послушает – им-то, ангелам, все равно придется рядом с нами находиться. А то, похоже, ему (в отличие от моего ангела) и в голову не приходит задаться вопросом: а может, не во всем глупое человеческое упрямство виновато; может, где и я ошибку допустил?

Но мой ангел только головой покачал.

– Рано еще. С ним осторожность нужна – по крайней мере, поначалу. Мне и Анабель это говорила.

– А, так она об этом с тобой говорила? – воскликнула я.

– Ну да, я же тебе рассказывал, – глянул он на меня с удивлением.

Нет, вы слышали такое? «Она дала мне пару советов по общению с коллегой»: и это называется – он мне рассказывал?!

– Сейчас мне нужно навести его на мысль, что не от всех желаний человека следует отмахиваться, как от слабостей его земной натуры, – продолжал тем временем мой ангел.

– Правильно-правильно, – не удержалась я.

Он покосился на меня, поджал на мгновение губы, но, видимо, решил пропустить мое замечание мимо ушей.

– Какой-то он слишком … правильный. – Он поморщился. – Он абсолютно убежден, что у нее голова забита всякой ерундой, и его задача – выкорчевать оттуда эту ерунду.

– Ничего себе, – медленно протянула я, и мое сочувствие плавно переместилось в Галином направлении.

– Вот и я о том же, – отозвался мой ангел. – Поэтому я и прошу тебя не спешить. Сейчас, что бы Галя тебе ни рассказала, он может воспринять это как следующий объект … выкорчевывания.

Скрепя сердце, я согласилась. Но не могу же я просто так сидеть и ничего не делать!

– А может, ты все-таки его со мной познакомишь? – предложила я без особой надежды на его согласие. – Ты же сам видишь, что он людей плохо знает. А я бы ему объяснила – с человеческой точки зрения…

Мой ангел в прямом смысле слова подпрыгнул на стуле. Мы беседовали в кафе, за обедом, который в последнее время превратился у нас в совещание по текущей ситуации на фронте.

– Ты, что, с ума сошла? – почти завопил он.

– А что в этом такого? – Я даже обиделась.

– Да он понятия не имеет, что я с тобой в прямом контакте нахожусь! – Он чуть помолчал, отдуваясь. – А узнает, так вообще решит, что я и его хочу с пути истинного сбить, чтобы было с кем перед контрольной комиссией ответ держать.

– А ты не можешь ему прямо сказать, что делаешь это на вполне законных основаниях и что это вообще возможно? – У меня сложилось впечатление, что шпионский детектив оказал на него слишком сильное влияние.

– Да не знаю пока, – задумчиво ответил мой ангел. – Недоверчивый он какой-то. Нет, я ему скажу, конечно, но … момент нужно выбрать. И потом… – добавил он, словно его внезапно осенило.

– Что? – спросила я, насторожившись. Вот не нравится мне это просветление у него на лице, когда речь идет о моем участии в задании.

– Как ты технически представляешь себе такое знакомство? – спросил он, глядя на меня с откровенным интересом. – Галю-то куда девать?

– А зачем ее куда-то девать? – не поняла я.

– Как это – зачем? – принялся он разъяснять с явным удовольствием. – Он должен постоянно при ней находиться. Если он материализуется, чтобы с тобой поговорить – значит, она будет где-то рядом; а значит, он и ей покажется. На это он ни за что не пойдет.

– Да откуда она узнает, кто он такой? – возмутилась я. Вот, что бы я ни придумала – сразу мне палки в колеса ставить, да еще и радоваться при этом?

– Это не важно, факт остается фактом, – ответил он. – Вдруг она именно в этот момент захочет подойти к тебе? Хочешь – не хочешь, тебе придется их знакомить. Как ты себе это представляешь?

Очень даже хорошо себе представляю! Как по мне, так эти тайны мадридского двора пока ни к чему путному не привели – намного проще взять однажды, да и прояснить ситуацию. Так, по-моему, всем легче жить будет…

Но, с другой стороны, я ведь совсем не знаю этого Галиного … недоверчивого. Вдруг он потом примется стирать из ее памяти эту встречу … изо всех сил? Не хотелось бы Гале жизнь усложнять по незнанию.

– Я подумаю над этим, – пообещала я ему. – И поверь мне: безвыходных ситуаций не бывает.

Он хмыкнул, но ничего не сказал.

В моем же мрачном болоте бездействия мелькнул тонкий лучик надежды. Вот все-таки и нашлось, чем мне заняться. Я обязательно придумаю, как мне с ним познакомиться без ущерба его профессиональной карьере и Галиному спокойствию.

А ведь был, был момент, когда все чуть не решилось само собой! В пятницу, перед обедом Галя вдруг обратилась ко мне.

– Татьяна, ты сегодня опять со своим парнем обедаешь?

– Да, – осторожно ответила я. – А что?

– Да я тут подумала, может… – Она замолчала в нерешительности.

– Что? – повторила я, затаив дыхание.

– Да ничего, – ответила она, махнув рукой. – Как-нибудь в другой раз.

Я судорожно искала способ предупредить Анатолия, чтобы сегодня он в кафе не показывался, но момент был уже упущен. Галя уже вернулась к своей работе, и я не решилась настаивать на продолжении разговора. Анатолию ведь придется ее ангела тоже предупреждать, и кто его знает, что он выкинет? Ну вот – теперь уже и я всякие тяжелые последствия воображаю! Вот правду говорят: чем меньше знаешь, тем легче решение принимать.

Когда за обедом я рассказала об этом своему ангелу, он напрягся.

– Черт! Боюсь, как бы он ни начал особо активно на нее влиять. Придется-таки на него надавить, чтобы он дал ей возможность высказаться и не делал скоропалительных выводов, пока со мной не поговорит…

Я затаила дыхание, боясь спугнуть неожиданно посетившую меня удачу.

– … и мне, пожалуй, пора ее выслушать, а то уж больно радикально его мнение с твоим расходится, – закончил он.

Я перевела дыхание, старательно удерживая нейтрально-заинтересованное выражение на лице. Все. Все! На следующей же неделе я прощаюсь со скамьей запасных и – они оба могут в этом даже не сомневаться! – навсегда.

По вечерам мы тоже обсуждали эти проблемы, но недолго. По вечерам мы искали моему ангелу работу. И в этом направлении картина открывалась не менее удручающая. Нет, предложения в Интернете, конечно, были – но психологи требовались, как правило, для работы в организациях: школах, консультационных центрах, отделах клиентской поддержки различных фирм. Частнопрактикующими специалистами мало кто интересовался. Мой ангел категорически отказался даже рассматривать перспективу постоянной работы на каком бы то ни было предприятии. Одно дело, сказал он, отлучаться изредка на час-другой, и совсем другое – ежедневно оставлять меня без присмотра на полдня. Я попыталась было возмутиться очередным выражением недоверия здравости моего мышления, но он так глянул на меня, что я поняла, что тема закрыта.

Мы решили оставить его резюме на сайтах поиска работы, но с ним все оказалось также вовсе не так просто, как рисовалось моему воображению в свете его блистательной биографии. Раздел «Образование» нам было, чем заполнить, но «Опыт работы»? Мы даже почитали информацию о существующих методиках психологического воздействия. Почитали – и переглянулись. Непонятно, но здорово. В моем случае это было еще объяснимо, но и у ангелов, судя по всему, данные методики не практиковались. Лучше не рисковать.

В конечном итоге, пришлось нам написать таинственно-интригующий текст общего плана. «Специалист высокого уровня (диплом … Университета по специальности «Практическая психология», четыре года стажировки в …., Германия) (пришлось в его сертификате посмотреть, где он стажировку проходил), с многолетним опытом работы (Ну и что, что после учебы всего два года прошло – кто сказал, что у него практики во время стажировки не было?) дает частные консультации по вопросам разрешения конфликтов в личностной (Я – тому пример), семейной (Он и с родителями меня консультировал) и профессиональной (И с Франсуа, между прочим, тоже) сфере».

М-да. Получилось нечто похожее на объявление ворожеи-знахарки в газете. Но что может написать, скажите на милость, начинающий специалист, у которого в трудовой книжке – одна, максимум две сиротливые записи присутствуют?

В контактной информации я указала свой e-mail. Можно было и номера телефонов оставить, конечно, но я с ужасом представила себе звонок заинтересовавшегося возможного клиента – посреди бела дня, у меня в офисе. Что мне отвечать – «Оставьте свой телефон, он перезвонит Вам, как только освободится»? А на вопрос «С кем я говорю?» – «Секретарша», что ли, небрежно бросать? И еще и полушепотом, чтобы сотрудники не расслышали? Нет уж. Пусть на e-mail вопросы шлют – заодно и on-line услуги предложим. По вечерам.

Глупо было ожидать мгновенно вспыхнувшего интереса. Но я ожидала. И каждый вечер проверяла почту. В которой, разумеется, ничего не находила. И расстраивалась. Поэтому в пятницу, когда после работы мы поехали проверять мои варианты волшебного слова «Сезам» для двери его квартиры, я даже обрадовалась – не будет сегодня с экрана смотреть все тот же список старых сообщений.

Еще накануне, дома я выписала на отдельный листик все цифровые комбинации, которые пришли мне в голову. Кто ее знает, эту бабушку-соседку – вдруг она круглосуточно на посту у глазка стоит? А так все выглядит совершенно правдоподобно: мы записали все временные коды и теперь проверяем, какой из них последним был.

Когда мы вновь оказались у двери с номером 411 (на этот раз мы нашли ее быстрее, но с подъездами все же опять запутались), я вручила ему заветный листик и кивнула в сторону замка. Все-таки это – его квартира, неудобно мне распоряжаться – пусть и открывает ее сам, и заходит первым. С первым набором цифр он справился не сразу, отыскивая на ощупь нужные кнопки. Ничего. Ясно – значит, по дате его рождения в эту квартиру не пускают. В целом, это даже разумно; нечего облегчать грабителям условия работы. Ничего, у нас еще варианты есть.

Оставшиеся три комбинации он набрал намного быстрее. И … опять ничего. Ни одна не подошла. Ни номер его паспорта, ни дата его выдачи, ни даже романтический вариант – дата нашего знакомства.

Чтобы не напрашиваться на общение с милицией, я буркнула: – Пошли отсюда, – уныло представляя себе, сколько раз мы будем возвращаться к этой сцене во всех наших будущих разговорах.

Но он вдруг бросил отрывисто: – Подожди, – сосредоточенно хмурясь и пристально глядя на замок. Затем он еще раз поднял руку и мгновенно набрал какие-то шесть цифр. Замок упрямо не подавал никаких признаков жизни. Я потянула его за рукав. Он не менее упрямо мотнул головой и набрал восемь цифр. Мне вдруг почудилось, что дверь взирает на нас с холодной надменностью банковского сейфа. Покосившись краешком глаза направо, я еще настойчивее потянула его за рукав. Не глядя на меня, он процедил сквозь зубы: – Последний раз, – и набрал, на этот раз, семь цифр. Замок жизнерадостно замигал.

У меня в самом прямом смысле отвалилась челюсть. Распахнув дверь, он повернулся ко мне с широченной улыбкой.

– Я знал, что они оставили нам именно этот код! – воскликнул он торжествующе, жестом приглашая меня войти первой.

Он знал?! Он придумал кучу своих вариантов – и ни слова? В то время как я соловьем разливалась, рассказывая ему принципы выбора кода и перебирая все возможные комбинации?

Я вошла в эту чертову квартиру – только для того, чтобы не высказать ему все, что я думаю об ангельском коварстве и скрытности, в коридоре, в пределах слышимости отдельных любознательных представителей человечества. Но первым из меня почему-то вылетел вопрос, который я планировала задать чуть позже – когда иссякнет благородное негодование, уступив место любопытству. Нет, когда-нибудь мне нос все-таки оторвут!

– Что ты набрал?

– Ты не поверишь! – Он улыбнулся еще шире, закрывая дверь.

Ну конечно, куда уж нам! Они, небось, число сотрудников в штате ангелов-хранителей кодом поставили – пойдите, Татьяна Сергеевна, догадайтесь! Нет, вряд ли – что-то многовато их получается.

– И все же?

– Я набрал твою дату рождения, – рассмеялся он. – И согласись, в логике им не откажешь: это ведь ты все это придумала, – он повел вокруг себя рукой.

Я молчала, не зная, что сказать. В этот момент я окончательно поверила, что меня там, наверху, действительно воспринимают всерьез, как неотъемлемую часть его жизни, а значит, и работы … вот пусть только попробует еще раз отстранять меня от участия в ней!

Чтобы совсем уж не расчувствоваться, я спросила: – А почему ты три раза набирал?

– Ты же сама сказала – от шести до восьми цифр, – ответил он. – Сначала я набрал только две последние цифры года, потом – полную дату, а потом ноль из дня выбросил. Они знали, что такой код я никогда не забуду.

Я сглотнула комок в горле. Чтобы заполнить чем-то образовавшуюся паузу, я неловко пробормотала: – Ну, пойдем, осмотрим, что ли, твои владения?

Квартира его мне очень понравилась. Он рассказывал мне, что ему дали самую маленькую квартиру, но, по всей видимости, ангельские представления о маленькой двухкомнатной квартире весьма радикально отличаются от человеческих. Мало того, что кухня в ней была размером с мою гостиную, так в ней еще и две ванных было! Хотя, с другой стороны, может, в новых домах сейчас других планировок и не бывает…

Все в этой квартире было светлым, в песочно-бежевых тонах: и стены, и пол, даже мебель. Мебели было немного, и оттого, наверное, квартира казалась еще более просторной. Мне даже показалось, что со временем эта жизнерадостная солнечность нервировать начнет. Впрочем… Я же здесь жить не собираюсь.

Обойдя всю квартиру, заглянув в обе ванных и спальню, спрятавшуюся в конце второго от входа коридорчика (Ого, тут кто в дверь будет ломиться – в спальне не услышишь!), я по привычке отправилась на кухню. Нет, это скорее – столовая. Выйдя на балкон, примыкающий к кухне, я увидела реку и буйство зелени на ее берегах.

– О-бал-деть! – Возвращаясь назад на кухню, я постаралась выразить свои впечатления кратко, но емко.

– Нравится? – подал он, наконец, голос. Все время, пока я бродила из комнаты в комнату, он шел рядом со мной, но не издавал ни звука.

– Очень, – честно призналась я. – Мне теперь мои апартаменты совсем малогабаритными кажутся, – решила пошутить я. – Ты, наверное, здесь жить захочешь? – Зная, что в каждой шутке есть доля правды, я решила добраться до этой доли как можно скорее.

– Заманчивая идея, – задумчиво произнес он, и у меня сердце екнуло. По-моему, в этой шутке меньшей оказалась как раз доля шутки. Ну что ж, это вполне естественно, и потом – будем друг к другу в гости ходить. Или… По-моему, я в гостиной телефон видела.

– Тогда пошли твой номер телефона определять, – сказала я.

– Зачем? – настороженно спросил он, замерев у стола.

– Как зачем? Перезваниваться будем время от времени. – Я честно старалась выдержать все тот же шутливый тон.

– Татьяна, ты что несешь? – нахмурился он.

– Ну, ты же сам сказал, что здесь жить будешь. Может, мне когда-нибудь … поговорить с тобой понадобится, а я и номера-то не знаю…

– Между прочим, я твой номер тоже не знаю, – проворчал он. Обычно его ворчание довольно скоро переходило либо в рычание, либо в воркование… – Он мне до сих пор был без надобности. И будет. – Так, понятно, на воркование не с моей удачей рассчитывать. – Я с удовольствием буду здесь жить, но с тобой. Так что, переезжаем?

У меня опять екнуло сердце – от радости, для равновесия. Только со мной, значит… У меня вдруг мелькнула мысль, что такая квартира даже моих родителей впечатлила бы. Я сделала вид, что размышляю – пусть не думает, что я из упрямства отказываюсь.

– Да нет, знаешь, я, пожалуй, у себя останусь, – медленно сказала я. – В своем доме я себя как-то увереннее чувствую.

– Вот здесь я с тобой полностью согласен, – тут же подхватил он. – Здесь друг друга можно полчаса искать. У тебя уютнее, – сказал он в абсолютной, видимо, уверенности, что я его оттуда не выставлю. Как ни странно, эта мысль принесла мне скорее удовольствие, чем вспышку раздражения. – Река, правда, рядом…

– С другой стороны, отсюда выбираться… – Я поморщилась. – Вот так после работы домой вернулся, и больше уже никуда ехать не хочется.

– А зачем отсюда куда-то выбираться? – удивился он. – Тут и магазины рядом … помнишь, мы их проходили, когда дом искали? … и зелени побольше, чем у тебя в парке… Может, на обратном пути сходим? На минуточку?

– Что, опять выкупаться захотелось? – нежно спросила я.

Он тут же надулся.

– Ну, если не хочешь, могла бы так прямо и сказать. Ладно, поехали домой. – Он так произнес это слово, что у меня на душе потеплело.

– А телефон?

– Да кому он нужен? Кому мы звонить сюда будем?

– Нет уж, если мы сюда все-таки пробрались, давай и номер определим. Это же две минуты, – настаивала я.

Гостиная что-то смутно мне напомнила. А, телефон стоит там же, где и у меня. Я быстро набрала номер своего мобильного, занесла номер, который появился на экране, в список контактов и позвонила по нему для проверки. Ух, ты, какой звонок приятный…

Под конец мне было даже жалко уходить оттуда. Но он был прав – мы ехали домой. И, наверное, потому, что ехать нам пришлось довольно долго, уже во дворе меня охватило чувство покоя и умиротворения. Нет, дом – это все-таки не только удачная планировка, комфортное расположение и радующий глаз вид из окна.

Когда мы, наконец, поужинали – поздний ужин всегда вкуснее кажется – он отодвинулся от стола и сказал: – Ох, хорошо! Вот точно здесь уютнее.

– Дело не в квартире, – возразила я справедливости ради. – Она у тебя – как номер в гостинице, не обжитая какая-то.

– Так давай – обживем, – тут же продолжил он.

– Слушай, скажи честно, что тебе там больше всего нравится? – спросила я, прищурившись.

– Мне там все нравится, – огрызнулся он. – А близость к природе … если ты на это намекаешь … еще никому ничего, кроме пользы не приносила.

– Ладно, поживем-увидим. – Сегодня мне больше не хотелось спорить. – Подъедем туда пару раз, осмотримся, как следует – чего там не хватает…

– Нас там не хватает, – буркнул он.

– Поживем-увидим, – повторила я, и затем спросила, чтобы сменить тему разговора: – Ты, что, устал?

– Да неделя какая-то напряженная была, – уклончиво ответил он. – Хорошо, что завтра на работу не нужно… – В его словах явно был какой-то подтекст, но мне было лень его раскапывать.

– Завтра нам к Свете нужно, ты не забыл? – напомнила я ему, чтобы завтра сюрпризов не было. – А послезавтра – к родителям.

– Так это же не на работу, – небрежно взмахнул он рукой. – И в обоих случаях – загород ехать. – В глазах его опять запрыгали лукавые херувимчики, но как-то устало.