Эффект домино. Грешники

Мы и в прошлом общались с Кассандрой на уровне телепатии, но чтобы настолько… Будто прочитав мои кровожадные мысли, она приближается вплотную к зеркалу и, не отрывая взгляда от своего отражения (то есть от меня), выбирается из остатков одежды.

Оставшись абсолютно голой, бестия перекидывает кудрявые волосы на одно плечо, открывая моему взору край татуированного крыла. На фоне смуглой кожи оно делает ее похожей на ангела. Падшего ангела греховной красоты, коварно ворвавшегося в мою жизнь, чтобы на сей раз забрать ее окончательно. Она охренеть как красива в единственном одеянии из нательной росписи. Кассандра обхватывает сочную грудь и начинает крутиться перед зеркалом, демонстрируя свои формы то с одной, то с другой стороны. Я еще в клубе обратил внимание на ее рельефный пресс и подкачанные ножки. Про то, как она профессионально двигалась под музыку, можно вообще не упоминать. Сглатываю, почувствовав, как черная агрессия постепенно подавляется растущим возбуждением. Снова.

Кэсси поворачивается задом ко мне и наклоняется за снятыми трусами, выставляя перед моим ошалевшим лицом свою ничем не прикрытую щелочку. Наглая, бесстыжая ведьма! Придвигаю телефон еще ближе, чтобы не пропустить ни единой детали. Бывшая проделывает действия неспешно, намеренно наэлектризовывая воздух вокруг себя. И, что еще удивительнее, вокруг меня тоже. Восставший член подрагивает в нетерпении, раскрывая полотенце на моих бедрах. Как видно, с этой девчонкой он готов пахать без перерыва. Укладываюсь на постель, чтобы было поудобнее лицезреть на этот раз настоящее кино, не идущее ни в какое сравнение с тем, что я запускал в своей больной голове. Но Кассандра явно решила меня подразнить. Она выпрямляется и с легкой улыбкой, скрывающей за собой неразгаданный мной смысл, отправляется к ванной.

Догадалась, где находится камера?

Возле тумбочки Кэсси останавливается и хватает телефон. Я делаю то же самое со своим вторым смартфоном, ожидая от нее ответ. Вижу статус «Прочитано», но вместо реакции на мое сообщение она равнодушно кладет свой гаджет на прежнее место и скрывается за дверью ванной.

Глава 5 Переписка

Кассандра

Такое чувство нескрываемого облегчения я не испытывала даже позавчера, когда Кроу предпочел спать в гостевой спальне без Ханны. А тогда оно было непомерно гигантских масштабов. Вне всяких сомнений, тайный благодетель моей мамы – Брайан. Интересно, он провернул ее перевод перед своим отъездом или раньше? Этот поступок лишь подтверждает мои догадки: Брайан все тот же человек с огромным сердцем, что и в прошлом. Он не киллер и не гангстер, но кто? Каким образом ему удалось заработать у Робертса деньги на такой фешенебельный дом, спорткар и эксклюзивный мотоцикл? Стыдно, но я разузнала в интернете примерную стоимость всего этого добра, и она оказалась впечатляющей.

Обратно я возвращаюсь окольными путями, сменив для надежности несколько такси. Да простит меня Кроу, я у него стащила немного наличных, обнаруженных в одном из карманов брюк. Начало смеркаться, но на всякий случай я прошу высадить меня на повороте, чтобы не светиться перед соседями, пусть и малочисленными. На его улице я насчитала около десяти роскошных вилл, однако каждая из них ограждена таким высоченным забором, что я понятия не имею, есть ли жизнь по ту сторону. Тишина, царствующая в этом районе для богатеев, очень непривычна для моего слуха, привыкшего к городскому шуму. Открыв дверь, ведущую на секретный участок, незаметно юркаю внутрь и уже знакомым путем пробираюсь в гараж.

Очутившись в безопасности, выдыхаю все напряжение сегодняшнего дня и снимаю бейсболку, освобождая волосы, стянутые в тугой узел. До чего хорошо… Прислоняюсь спиной к закрывшимся воротам, и ровно в этот момент в меня прокрадывается шальная мысль. Грешная и неправильная, несбыточная. Но как бы я хотела, чтобы Брайан сейчас поймал меня! Представляю его сердитую позу, взгляд, выжигающий отметины на моем теле, и сердце начинает отчаянно заходиться, будто его все сильнее сдавливает от собственных стуков. Оно порождает какую-то невообразимую цепную реакцию, вызывающую интенсивный прилив крови к щекам, шее, груди, животу.... Покалывающий жар опаляет кожу головы, как если бы кто-то прямо в эту секунду прошивал меня насквозь пристальным взглядом. Поднимаю лицо к углу с установленной камерой, и меня простреливает осознание: за мной наблюдают. Он наблюдает. Подавив нахальную улыбку, отправляюсь к себе в комнату.

То, что я творю дальше, обескураживает и саму меня. Незнакомка, которая входит в спальню с видом королевы и эротично снимает с себя одежду – новая версия Кассандры Агилар. Раскрепощенная, сексапильная, желанная. Где находится скрытая камера, я догадалась еще вчера, так как зеркало в пол – единственный предмет в комнате, расположенный в таком месте, откуда можно беспрепятственно охватить все помещение. Сначала я грешила на телевизор, но этот вариант отпал после того, как ко мне вломился Кроу. Оттуда невозможно было увидеть меня лежащей на полу ни при каком раскладе: я была в слепой зоне почти у стены.

Дразнить Брайана – стало моей маленькой местью за все издевки, которых я вдоволь натерпелась. Правда, будет триумфальным провалом, если мое чутье играет со мной злую шутку, и в данный момент он наслаждается обществом Ханны. В воображении обливаю эту назойливую отравляющую мысль керосином и сжигаю дотла. Раз решила, надо идти до конца!

Завершив маленькое стрип-шоу, шествую в душ, но по пути вспоминаю про нарочно оставленный телефон. Улыбаюсь во весь рот, прочитав входящее сообщение от Брайана, но, пожалуй, потомлю его немного.

***

Отвечаю через полчаса, расположившись в одном полотенце на той стороне кровати, что находится ближе к зеркалу:

Кассандра: «Лежу».

Ответ приходит минуты через две:

Брайан: «Почему ты испытываешь мое терпение, Кассандра?»

Кассандра: «О чем ты?» – включаю дурочку. Хотя я и правда не понимаю, о чем он: о моем побеге из дома или о представлении перед зеркалом.

Брайан: «Ты нарушила единственное правило: не покидать дом. Где ты была?»

Кассандра: «Извини, но ты не ответил на мои вопросы и не оставил выбора. Мама – все, что у меня есть. Я должна была узнать, как она».

Сообщение прочитано, Брайан в сети, но ничего не пишет. Думает, что сказать? Или накрыл голову подушкой, чтобы никто не слышал его злостный рык?

Кассандра: «Спасибо», – пишу вдогонку.

Думаю, он понимает, за что я благодарю.

Брайан: «Она ни в чем не виновата, а мне было несложно».

Знал бы ты, до чего опустилась моя мать в прошлом, Брайан. Но эти пагубные мысли так и остаются невысказанными. Не хочу вспоминать те времена, когда в нашей жизни существовал Шейн. После моего скоропостижного отъезда в Аризону все общение с мамой я свела к дежурному «привет-как дела-пока» диалогу, только чтобы поддержать видимость благополучия. Я не интересовалась, сколько еще продлились ее отношения с этим извергом, но спустя несколько месяцев она сама сообщила, что он сидит в тюрьме. В тот день я единолично осушила бутылку шампанского, сокрушаясь лишь о том, что эту сволочь не приговорили к пожизненному заключению. Отец отправился за решетку в том же году, и я не слышала о нем до недавних пор.

Брайан: «Почему ты до сих пор учишься, Кэсси?»

Снова и снова читаю последнее слово, чтобы убедиться, что оно мне не привиделось. Короткое, но такое емкое слово. Еще в школе все одноклассники демонстративно называли меня Сандрой или полным именем, но только не Кроу. Его ласковое «Кэсси» или «Колючка» всегда согревали меня. В нашем настоящем, кроме «Кассандры», я не слышала другого обращения из его уст, поэтому это сообщение ввело меня в состояние, близкое к кататонии. Неужели воздвигнутая им стена треснула?

Вспомнив о том, что Брайан, скорее всего, следит за мной в «прямом эфире», оживаю и переворачиваюсь на живот. Надеюсь, мой вид сзади с задравшимся полотенцем его тоже слегка парализует.

Кассандра: «Я несколько лет работала, чтобы накопить на учебу».

Брайан: «Почему Аризона?»

Кассандра: «Этот штат на первую букву алфавита и не так далеко от Калифорнии».

Брайан: «Логично))».

Как мне расценивать две улыбающиеся скобки в конце? И с чего вдруг он стал так интересоваться мной? Может, он пьян?

Кассандра: «Ты пьян?»

Брайан: «Да», – отвечает, чуть помедлив.

Вздыхаю от укола разочарования. Завтра Кроу протрезвеет, пожалеет о разговоре, не стесненном запретами, и вновь станет агрессором.

Брайан: «У тебя не нашлось более длинного полотенца?» – присылает он следом.

Меня разбирает смех. Действительно, к чему все эти ужимки и увиливания, если мы оба знаем, что он за мной наблюдает. Я выдала себя своим поведением тогда, а он – сейчас.

Кассандра: «Тебя это беспокоит?»

Брайан: «Очень. Залезь под одеяло»

Я долго и неподвижно смотрю в зеркало через плечо, прежде чем решиться на самый безбашенный поступок в своей жизни. Вынимаю заправленный уголок полотенца и отбрасываю его прочь, не оставив себе возможности передумать. Позу тоже немного меняю: приподнимаю попу, прогибаясь в пояснице. Через несколько секунд раздается сигнал входящего сообщения и почти сразу прилетает еще одно.

Брайан: «??????»

Брайан: «Кассандра, выключи свет».

Кассандра: «Выключи телефон. Не хочешь, не смотри».

Брайан: «Какой мужчина в здравом уме откажется поглазеть на голое женское тело?»

Кассандра: «Глазей на Ханну».

Этими словами я, видимо, попадаю точно в цель. Ханны рядом с Брайаном нет, и ему нечем крыть.

Ханна… Стоит о ней подумать, представить, как он целует и ласкает ее или как она позволяет себе те вольности, которые не могу позволить я, у меня сбивается дыхание от нестерпимой боли. Я ощущаю ее как физическую, но не могу определить конкретный источник. В такие моменты чувствую себя насильно скованной железными кандалами, не дающими предпринять то, о чем мечтаю больше всего на свете: вернуть Брайана. Если бы не убежденность в том, что он дорожит мной, я ушла бы с дороги, но обстоятельства изменились.

Спустя несколько минут его молчания я порывисто откладываю телефон в сторону и, перевернувшись на спину, включаю музыкальный канал. Как на грех, спальню заполняет проникновенная чувственная композиция, буквально толкающая к самому краю пропасти, откуда я только что отошла. О чем Кроу думает? Боится шагнуть туда вместе со мной? Или боится, что я упаду туда одна?

Сделав вид, что готовлюсь ко сну, взбиваю подушку под головой и закрываю глаза. Свет специально оставляю включенным, потому что хочу создать между нами близость, хоть и виртуальную. Хочу, чтобы он видел меня такой открытой. Знал, что мое доверие к нему безгранично и нерушимо. Но для начала я все равно прикрываюсь одеялом, рассчитывая довести Брайана до кипения. Сделать так, чтобы он задыхался от желания прикоснуться ко мне, подчинить себе, заклеймить собой. Медленная музыка на фоне задает ритм моим дальнейшим движениям.

Плавно ныряю одной рукой под одеяло и начинаю свое интимное путешествие с груди. Массирую ее то нежно, то настойчивее, как это делал бы он. Из меня непроизвольно выходит легкий стон, и я подключаю свободную ладонь, опуская ее между ног. У меня там так горячо…

Одеяло сползло до талии, а я и не планирую его поправлять. Сдвигаю одну ногу в сторону и погружаю в себя палец, окунаясь в греховное блаженство. Я никогда в жизни не мастурбировала. Это для меня совершенно новые ощущения, которым мне всегда было стыдно отдаваться. Я считала, что не имею права на подобные игры и осознанно лишила себя их. И я знала, что ни с одним мужчиной не смогла бы раскрепоститься так, как с Брайаном.

Вновь и вновь перелистываю в памяти моменты нашего наивысшего счастья: его поцелуи, ласки, то бережные, то напористые касания. Мне нравилось все, что он делал с моим телом, потому что это был он.

Далеким эхом до меня доносятся звуки входящих СМС, и мысль о том, что Кроу прямо сейчас смотрит на меня или занимается тем же самым, доводит просто до ручки. Мои неудержимые стоны вырываются на свободу. К низу живота устремляется тягучая патока, достигая такой концентрации, что на ее пике теряется нить моих воспоминаний и фантазий. Я проваливаюсь в бесконечность, освещаемую яркими бликами. Отпускаю всю свою сдержанность, и оргазм накрывает меня нещадными импульсами, которые сначала кажутся нескончаемыми, а потом до боли быстротечными.

Я снова возвращаюсь к реальной жизни, испытывая ужасную жажду. Кое-как отдышавшись, перекатываюсь на бок и открываю список входящих сообщений. Брайан прислал два подряд.

Брайан: «Кассандра, какого черта ты делаешь?».

Брайан: «Убью тебя».

Брайан был в сети 8 минут назад.

Вместо слова «убью» я бы хотела увидеть «люблю», но нужного эффекта я добилась однозначно. Брайан вскипел. Интересно, что он делал эти восемь минут?

Кассандра: «Признай, что тебе понравилось».

Кроу отвечает сразу:

Брайан: «Нет».

Кассандра: «Нет – не признаешь, или нет – не понравилось?»

Мое сообщение прочитано, но Брайан выходит из сети и больше так ничего и не присылает.

Между нами что-то изменилось. Пока не могу понять, в какую сторону, но грядущие перемены так и осязаются в воздухе. То, что я начала мечтать впервые за много лет – тому подтверждение.

Преисполненная необъяснимым парящим чувством, в эту ночь я спала беспробудно до самого утра, рисуя в красочных снах нашу встречу после возвращения Кроу из Вашингтона.

Надеюсь, она будет знаковой.

Глава 6 Угроза

Брайан

– Ваш апельсиновый фреш. – Сексапильная блондинка с голливудской улыбкой ставит поднос с соком и сэндвичами рядом с моим шезлонгом и, ненадолго задержав взгляд на моем лице, удаляется к бару.

– Хоук, ты охренел?

Когда я предположил, что Ханна на меня обижена, я сильно недооценил ее состояние. Она брызжет ядом с самого утра, отчего у меня дьявольски трещит голова. Уж лучше бы накануне я и вправду был пьян, чтобы было не так досадно из-за мигрени. Не знаю, во сколько Робертс заявилась в номер, поскольку после фантастического секс-сеанса с Кассандрой я уснул сном младенца. Без преувеличения, это был один из самых огненных моментов в моей небедной интимной жизни.

В общем, моей девушке не понравилось, что я ее не дождался. А сейчас мы проводим безмятежное утро возле бассейна в SPA-комплексе отеля. Точнее, я надеялся, что оно будет безмятежным, так как хотел расслабиться перед перелетом и встречей со своей бандитской «семьей», но не тут-то было.

Поворачиваю лицо к Ханне и, приподняв солнечные очки на лоб, вздергиваю бровь в немом вопросе, мол, что опять не так.

– Ты пялился на ее жопу!

Невозмутимо отхлебываю сок, подумывая о том, чтобы нырнуть в бассейн и не выныривать до отлета. Но это, к сожалению, нереально.

– Я в темных очках. С чего ты взяла, что я пялился туда?

– Не делай из меня дуру, Брай! – Ханна нервно размазывает солнцезащитный крем по своим худощавым плечам, и я непроизвольно вспоминаю округлые изгибы Кэсси.

Сравнивать их между собой – низко, осознаю, но ничего не могу с собой поделать. Я тактильный человек. Девушка рядом со мной источает жесткость и холод, а та, что на другом конце континента – мягкость и тепло. А я, точно кусок бумажки, летящий к ее огню: знаю, что превращусь в пепел, но против мощи ветра бессилен, хоть и сопротивляюсь как могу. Надеваю очки обратно.

– Ханна, на что ты злишься? Сама придумала проблему, сама на нее обиделась, а виноват я?

– Не делай вид, что у нас все в порядке, – продолжает допекать меня Робертс.

– У нас все в порядке. – Отставляю сок и, приняв удобное положение, закрываю глаза. Это стало для меня особенным ритуалом. Каждый раз, когда я это делаю, вижу Кассандру. Только теперь ее взгляд другой. Не такой осуждающий, как в моих позавчерашних видениях. Сейчас в них отражается пламя, вожделение, страсть и ноль укоризны, несмотря на мой отвратительный поступок с таблеткой.

Выпила или нет?

– Пойдем поплаваем? – зовет Ханна, сменившая тон на заискивающий, и я заставляю себя посмотреть на нее, чтобы не обострять конфликт. – Здесь неплохой бассейн. Судя по ядреному запаху, в нем должно быть стерильно, – добавляет она, брезгливо морщась.

– Детка, ты в школе точно хорошо училась? Хлор не имеет запаха. А вот хлорамин, который вырабатывается при контакте хлора с человеческими выделениями, кожным салом и микробами – очень даже пахнет. Давай прояви чудеса дедукции и попробуй смекнуть, чистый ли здесь бассейн. Отель явно не оправдывает своих пяти звезд.

– Хоук, тебе череп не жмет? – дочь босса обидчиво поджимает губы и принимается через трубочку потягивать коктейль. – Иногда меня жутко бесит, что ты такой умный.

– У тебя ПМС? Почему ты так остро на все реагируешь? Я хотел отдохнуть пару дней, а все, что получил – вынос мозга и половину суток в самолете.

– А я получила… – снова заводится Ханна. – А ничего я не получила! Долго еще будешь меня мариновать? – и добавляет потише: – Или мне удовлетворять себя самостоятельно?

Ох, лучше бы она молчала про самоудовлетворение. Одно это слово – и в голове вчерашняя сцена. В плавках становится все теснее и теснее, и во мне вспыхивает злость оттого, что я утрачиваю над собой контроль.

Замаскировав свои истинные эмоции за любимой саркастичной улыбкой, загадочно подмигиваю Ханне, предоставляя ей возможность додумать значение этого жеста в свою пользу. Молча встаю с шезлонга и, зная, что теперь она вряд ли пойдет за мной, ныряю рыбкой в бассейн, забив на бактерии, о которых только что вещал.

***

Из-за разницы в часовых поясах в Эл-Эй мы попадаем тем же вечером и сразу едем в реабилитационный центр навестить Мэддока. Откровенно говоря, не горю желанием встречаться с говнюком, но я обязан отыгрывать роль члена Семьи правдоподобно.

Ханна заметно оттаяла. Моя эрекция возле бассейна не осталась ею незамеченной, и она приняла ее на свой счет. А после SPA поспешила выманить меня в номер, чтобы наверстать упущенные дни воздержания. Пока мы поднимались в лифте, во мне шла ожесточенная борьба совести и долга. Мы целовались. Без передышки, страстно. Так, как мы делали это всегда до появления в моей жизни Кассандры. Почему же меня не покидало чувство, что этим я предаю ее? Я ей ничего не должен, черт возьми!

Но этим утром кто-то «сверху» над нами снова посмеялся. Мы застряли в лифте за этаж до нашего, и у Ханны началась паническая атака. Для нее невыносимо находиться в закрытом пространстве слишком долго, поэтому настрой на интим был испорчен окончательно. Те двадцать минут в ожидании техников мы сидели на полу в обнимку. Она искала утешения и защиты рядом со мной, а я задавался вопросом, что с ней станет, когда я доведу дело до конца.

Испытываю ли я к Ханне нечто большее, чем симпатию? Не могу ответить однозначно. Она красива и неглупа, и с ней бывает интересно проводить время.

В последнем слове и заключается загвоздка: время, а не жизнь.

Будь на ее месте любая другая, исход у отношений был бы одинаковым. Но сейчас мне жаль, что на этом месте оказалась именно она: ранимая и отчаянно влюбленная в мужчину, который никогда не ответил бы ей взаимностью. В того, кто нащупал ее слабые стороны и комплексы и пользовался ими в своих корыстных целях, только выраженных не в денежном эквиваленте: это информация и возможность быть в числе приближенных Дона.

У меня есть четко поставленные цели, раздробленные на мелкие задачи. Средства их достижения также просчитаны наперед, и я получил для этого неограниченные полномочия, вплоть до устранения людей из конкретного списка в случае крайней необходимости. И Ханна – тоже средство, как бы жестоко это ни звучало.

Рехаб выглядит как респектабельная гостиница. Расположение на берегу океана в пригороде Лос-Анджелеса создает видимость уединения и умиротворения. Усмехаюсь про себя, представляя, насколько «весело» здесь тусовщику Мэду. Ханна забавно передергивает плечами при виде чудаковатой пары лысых девушек, нежащихся на солнце прямо на пешеходной дорожке. Она терпеть не может это место, но ради любимого брата готова на подобные жертвы.

– Добрый вечер. Мистер Робертс ждет вас, – нас встречает миловидная докторша, которой от силы лет тридцать пять.

Улыбаюсь в ответ и тут же получаю тычок локтем в ребра. Ханна, обезумевшая от ревности, собственнически хватает меня за руку и тянет к комнате для посещений. Это помещение представляет собой прозрачную клетку из стекла, позволяющую обозревать происходящее внутри. Мэддок сидит на диване в своей излюбленной манере – вразвалку – и смотрит футбольный матч на огромном экране. По нему и не скажешь, что его здесь пичкают психотропами. Такое же хищно-озлобленное выражение лица, как и всегда.

При виде вошедшей Ханны его лицо озаряет счастливая улыбка, которая бесследно исчезает, как только следом захожу я.

– Пошел вон отсюда, – выплевывает в мою сторону вместо приветствия.

– Мэд, что с тобой? – Его сестра успокаивающе кладет ему руки на грудь. – Мы переживаем за тебя, а ты прогоняешь?

Парень петушится еще рьянее и, игнорируя сестру, продолжает наезжать на меня:

– Какого хера ты упек меня сюда? Специально, да? Я ведь помню все, что было в клубе, ублюдок!

– Неужели? Да ты был не в себе и пихал кокаин в дырки своих шлюх! —скалюсь я.

– Это мое дело! Следи лучше за собой, Хоук. Тебе не понравилось, как я смотрел на новую киску, да? В этом дело?

– А тут поподробнее, пожалуйста, – влезает Ханна, переводя нахмуренный взгляд с брата на меня и обратно.

Упираю руки в бока, показывая, что ситуацией владею я, а не он.

– Ты выжил из ума от своей наркоты, Мэд. Мой тебе совет, лечись, не то плохо закончишь.

– Ты пожалеешь об этом, – цедит он зловеще, пока Ханна пытается его утихомирить, поглаживая по плечам. Ноздри раздуваются, того и гляди нос лопнет.

– Выздоравливай, – скупо бросаю я, сделав вид, что его угроза для меня – пустой звук, и, развернувшись, широким уверенным шагом выхожу в холл.

Я, конечно, могу и дальше отрицать все слова сынка Дона и списывать все на его невменяемость, но проблема нарисовалась серьезная. Подкупить всех сотрудников клуба я тоже не в силах. А это означает примерно следующее: после выхода из клиники Мэддок начнет разнюхивать детали, выйдет на Диану, и та в красках опишет ему портрет Кассандры. В тот вечер была только одна кудрявая танцовщица с очень специфической внешностью, которая исчезла бесследно после того, как зашла в служебное помещение прямо передо мной. Ему не составит труда сообразить, что мы как-то связаны, и начнет копать глубже.

Выстроив в голове эту бесперспективную цепочку, прихожу к главному выводу: времени у меня в обрез.

Глава 7 Разговор по правилам

Кассандра

Слоняться без дела мне быстро надоедает, и я принимаюсь по-настоящему наводить порядок в доме. Достав из кладовой какую-то продвинутую швабру с отжимом и включив стереосистему для бодрости, я приступаю к генеральной уборке. За этим делом и не замечаю, как пролетает день. Все-таки физический труд – лучшее лекарство от тревоги.

В кабинете Брайана я снова задерживаюсь на непозволительно долгое время, натирая до глянца все открытые поверхности в надежде найти какую-нибудь секретную кнопку. На видеозаписи будет не к чему придраться: я лишь усердно исполняю свои обязанности. Если бы Брайан соизволил все рассказать и пролить свет на имеющиеся пробелы, я не устраивала бы подобных расследований.

В голове не укладывается, почему, живя здесь, он не оставил ни одного крохотного следа, который указал бы на его роль в семье Робертс. Кроме библиотеки, все здесь выглядит безликим, лишенным симпатии владельца к этому месту. Мне неизвестно, как давно Кроу живет на вилле, но он словно намеренно делал ее нейтральной. Возможно, я занимаюсь пустой тратой времени, и все компрометирующее находится в квартире, где я переодевалась в самый первый день?

Как и предполагалось, мои поиски не увенчались успехом, и я разочарованно покидаю кабинет, чтобы убрать весь инвентарь и принять душ. Дальше в моих планах съесть все приготовленное Лорен за просмотром какого-нибудь хорошего фильма.

Ближе к концу драмы, сюжет которой от меня то и дело ускользал, раздается стук в дверь. Я чуть не давлюсь бутербродом от неожиданности. Брайан вернулся так скоро? Крадусь к двери на носочках и прислоняю к ней ухо. Что, если это чужак?

– Кассандра, это я, – слышу уставший голос Кроу по ту сторону.

Не раздумывая распахиваю дверь и ловлю на себе любимый взгляд из-под полуопущенных ресниц. Уголок его рта приподнимается в ироничной ухмылке, и я вспоминаю, что стою перед ним в одной рубашке. Его рубашке. Молча рассматриваем друг друга, не находя подходящих слов. Предоставляю ему право первого хода, ведь это он пришел ко мне, а не я – к нему.