Миг счастья ускользающий

«Ну, – думаю, – была не была». Распрямилась, стою ни жива ни мертва. Голова кругом идет. Глянь, а этот уже тут как тут. Трется, ноги лижет. Я и пошла. Шаг за шагом, по стенке до кухни добралась. Подогрела молока, в блюдце ему налила. Он вылакал за милую душу. А я смотрю на него и плачу – от счастья, что смогу ходить самостоятельно. Раз встала, то смогу. – Софья Алексеевна смахнула с реденьких выцветших ресниц слезы и улыбнулась. – Вот так все и вышло. Наутро я по квартире ковыляла на костылях, а через неделю во двор спустилась – с Атосом гулять. А потом и дочка не нужна стала: мы с ним и сами со всем справляемся. И уберемся, и в магазин сходим. Вон даже до парка доползли, потихоньку, полегоньку. А собак я теперь больше всякой другой живности люблю. Лучший друг, лучше, чем иной человек. – Старуха прямо и пристально поглядела на Лену. – Я вам надоела, поди. Язык без костей, поболтать-то не с кем. Вот молодой человек ваш разговорчивый оказался, мы с ним много чего обсудили. Спасибо, выслушали старуху.

– Не за что. – Лена поднялась с лавочки. Ей не верилось, что Денис мог серьезно воспринимать получасовую беседу с пожилой женщиной, и она начала опасаться, как бы он не отпустил по этому поводу свойственных ему едких комментариев. – Пойдем, – позвала она его и кивнула старухе. – Всего вам доброго, не болейте.

– И вам того же, милые.

Они отошли от скамейки. Вопреки ожиданиям, вид Дениса не выражал ни насмешки, ни пренебрежения. Он пару раз зевнул и вопросительно уставился на нее.

– Ну куда теперь?

Лена решительно кивнула на виднеющуюся вдалеке летнюю эстраду. Оттуда неслась веселая музыка и крики.

– Ладно. – Денис равнодушно пожал плечами и поплелся в указанном направлении.

Она шла за ним по пятам, пытаясь разгадать, что означает его поведение: очередной хитрый маневр или просто обыкновенную скуку. Кажется, беседовать со старушкой ему было гораздо интересней, чем развлекаться в ее обществе.

Площадка перед эстрадой была заполнена людьми. Толстый веселый дядька-массовик громко вещал в микрофон:

– Танцуем дружней! Разминаемся! Помним, что это репетиция перед нашим главным соревнованием.

– Каким еще соревнованием? – не поняла Лена.

– Небось кто кого перетанцует, – лениво заметил Денис.

– Как это? – с интересом спросила она.

– Да обыкновенно. Чертят тебе круг, и ты в нем отплясываешь с кем-нибудь на пару. В другом кругу – еще двое. Потом круг постепенно уменьшают, а вы должны продолжать танцевать. И так до тех пор, пока места совсем не останется. Кто зайдет за черту – проиграл. Ясно?

– Ясно. Не хочешь попробовать?

– Ты серьезно? – Он поглядел на Лену с неподдельным удивлением.

– Абсолютно.

– У нас не получится.

– Почему это не получится?

– Так. Знаю. Я пробовал. У них никто не выигрывает, это только прикол.

– Не может быть, чтоб никто, – не сдавалась Лена.

– Может. – Денис прислонился спиной к фонарному столбу. – Слушай, охота тебе торчать в этой давке? Давай уйдем отсюда. – В его голосе звучала усталость.

– Ни за что! – твердо проговорила Лена. Она решила не отступать от намеченного плана ни на шаг. Путь хитрит, изображает из себя что угодно, но она добьется своего. – Последний раз спрашиваю: пойдешь танцевать?

Он покачал головой.

– Значит, ты и есть зануда! – Лена начала продираться через людскую гущу вперед, к эстраде. Она ждала, что Денис окликнет ее, попытается остановить, но он так и продолжал стоять, слегка ссутулившись, подпирая столб.

– Пожалуйста, мы приглашаем сюда самых отчаянных и смелых! – пророкотал в микрофон толстяк. – Нам нужно как можно больше пар. Девушки, не стесняйтесь, ведите сюда своих кавалеров.

– Вась, пойдем! – послышалось откуда-то сбоку. Она обернулась и увидела тех самых ребят, что катались с ней на карусели. Хохотушка тащила за руку своего тощего спутника, тот отчаянно упирался и ругался вполголоса. Лене стало совсем весело. Не хватает еще и усатого Бориса тут встретить – вот будет комедия!

Не успела она подумать об этом, как кто-то схватил ее за руку.

– Прекрасная Елена! – Усач стоял перед ней собственной персоной. На его физиономии сияла радостная улыбка. – Потанцуем?

Лена усмехнулась и кивнула:

– Пожалуй.

– Снова ваш кавалер филонит? Бросьте его к черту, обратите лучше свой взгляд на меня. Не видите, я сражен намертво! – Борис привлек ее к себе и устремился к эстраде.

Лена не противилась. Ей хотелось, чтобы Денис увидел все происходящее. Пусть посмотрит и поймет, что она тоже не лыком шита и у нее могут быть ухажеры.

Уже возле самой эстрады Лена мельком оглянулась: Денис по-прежнему стоял у столба, уткнувшись в тетрис. «Ну и фиг с тобой», – решила она со злостью и стала бодро подниматься по ступенькам.

Желающих принять участие в соревновании оказалось слишком много. Толстяк-массовик вежливо уговаривал подождать десять минут и обещал повторить конкурс. После долгих пререканий несколько юношей и девушек наконец спустились на площадку.

Эстраду разделили на пять кругов, по количеству пар. Лена и Борис встали в центр одного из них.

– Я знаю, что нужно делать, чтобы выиграть, – проговорил он на ухо.

– Что?

– Когда совсем не останется места для двоих, я возьму вас на руки. Для меня это раз плюнуть, вы ведь по сравнению со мной пушинка.

– Думаете, другие окажутся глупее? – Лена с сомнением окинула взглядом конкурирующие пары. Борис пожал плечами.

– Кто-то да. А у кого-то просто кишка тонка поднять свою партнершу. Например, вон у того чувака. – Борис насмешливо кивнул на тощего приятеля хохотушки, которого та затащила-таки на эстраду.

Лена улыбнулась.

– Пожалуй, вы правы.

– У меня предложение – давай перейдем на «ты».

– Давай.

– Внимание! – объявил массовик. – Первый тур!

Грянула оглушительная музыка. Борис задвигался в ритме, с грацией и ловкостью, неожиданной для его громоздкой фигуры. Места в кругу было более чем достаточно, хоть ходи вприсядку. Лена тоже принялась танцевать в свое удовольствие.

Через минуту музыка оборвалась. Массовик и его помощники быстро обошли эстраду, стирая прежние круги и чертя новые, гораздо уже предыдущих.

– Тур второй!

Теперь танцевать стало не так удобно, как раньше. Лена была вынуждена довольно тесно прижиматься к Борису. Лицо того сразу покрылось испариной и сделалось красным как помидор. Глаза маслено заблестели.

– Мы выиграем, прекрасная Елена, – пробормотал он, обжигая ее своим дыханием и плотно обхватывая руками талию. – Выиграем, и я уведу тебя отсюда. Не уведу, а унесу на руках.

Лена молча кивала. Объятия Бориса были ей противны, но она твердо решила терпеть.

После второго тура, как и после первого, выбывших не оказалось. Круги сократили еще вдвое. Стоять в них теперь можно было, лишь практически наступая друг другу на ноги, а танцевать стало и вовсе нереально. Когда снова включилась музыка, с площадки послышался смех и улюлюканье. Пары едва двигались, прильнув друг к дружке, публика громко подбадривала их, болея за своих знакомых и друзей.

Когда тур завершился, выяснилось, что хохотушка заступила за черту. И не только она – симпатичный черноволосый паренек, танцующий в паре с крашеной, почти полуголой девицей, тоже нарушил правила. Всех четверых попросили покинуть эстраду. Пар осталось три.

Круги уменьшились до совсем микроскопического размера, так, что в них мог поместиться лишь один человек.

– Нечестно, – выкрикнул юноша в черной майке, с волосами, собранными на затылке в длинный хвост, – я здесь один еле стою. Куда же мне деть даму?

– Куда хотите, – невозмутимо ответил массовик, – я включаю музыку. Если ваша дама или вы в это время останетесь за чертой, то проиграли.

– Лажа! – грубо произнес хвостатый. – Судью на мыло!

– Точно! На мыло! – тут же заорали на площадке. Послышались пронзительные свистки.

Лена попыталась разглядеть в толпе Дениса, но ничего не увидела, кроме любопытных и возбужденных лиц.

– Будь внимательна, – шепнул ей Борис. – По моей команде хватайся вот здесь. – Он похлопал по своей бычьей шее. – Смотри не пропусти момент, а то нам засчитают поражение.

– Ладно. – Лена облизала пересохшие от волнения губы.

– Пять, четыре, три, два, один, – оглушительно крикнул толстяк. – Пуск!

Рявкнул динамик. Лена изо всех сил вцепилась в Бориса. Тот легко оторвал ее от земли и закружил. Со всех сторон послышался восторженный рев. Краем глаза Лена увидела, как парень с хвостиком пытается проделать то же самое со своей партнершей. Его рука скользнула по ее талии, и в это время тонкая материя платья угрожающе затрещала и лопнула по шву. Девушка взвизгнула и, оттолкнув от себя партнера, принялась закрывать руками огромную дыру чуть ниже спины. Публика укатывалась со смеху.

Другая пара так и стояла по разные стороны круга. Мужчина смущенно улыбался и пожимал плечами, показывая, что продолжать соревнование ему не под силу.

– Крепче держись, – пробасил Борис, стискивая Лену в своих железных ладонях. – Иду в пике! – Он завертелся вокруг собственной оси под все усиливающиеся крики и визги. Музыка достигла апогея и смолкла. Раздались бешеные аплодисменты.

– Я же говорил, мы победим! – Борис, не отпуская Лену, впился мокрыми, горячими губами в ее рот.

– Итак, они выиграли! – надрывался толстяк. – Вы видите, они в экстазе! Победила настоящая любовь, только она способна творить чудеса. – Он подскочил к ним с микрофоном. – Как ваше имя, о, Геркулес?

– Меня зовут Борис, – гордо произнес тот, вытирая пот со лба. – А мою партнершу – Лена. Это самая прекрасная девушка на свете.

В ответ грянул нестройный разноголосый хор одобрения.

– Интервью у девушки Лены! – провозгласил толстяк. – Скажите, вы гордитесь своим любимым? Он у вас такой силач!

– Горжусь, – со смехом ответила Лена.

– Это ваш жених?

– Нет, мы просто друзья.

– Они просто друзья! – проорал толстяк и многозначительно подмигнул. – И поэтому они так страстно целовались у нас на глазах! Но не будем смущать влюбленных. Им полагается приз. Машенька! – Массовик помахал рукой. Откуда-то появилась стройная девушка в мини с двумя запечатанными коробками. – Приз победителям! – провозгласил толстяк. – Даме туалетная вода и дневные духи, кавалеру одеколон и дезодорант. Ура!

Площадка снова зааплодировала. Улыбающаяся Машенька вручила одну коробку Лене, другую протянула Борису.

– Поздравляю с победой. Приходите принять участие в других розыгрышах.

– Непременно придем, – с готовностью пообещал Борис и, галантно протянув Лене руку, свел ее вниз по ступенькам.

– Теперь мы идем праздновать. – Его лицо выражало решимость и непреклонность. Лена подумала, что самое время остановиться.

– Послушай, Борис, на сегодня, пожалуй, это все. – Она мило улыбнулась.

– Как все? – недоуменно произнес он. – Что значит все?

– То и значит. Я еду домой.

– А ресторан?

– Обойдемся без ресторана.

– Но мы ведь выиграли! – Борис непонимающе помотал головой. В этот момент он напомнил быка, которому только что продемонстрировали красную тряпку. – Мы выиграли, – проговорил он уже с глухой угрозой в голосе, – и ты обещала.

– Я ничего не обещала. Я просто… просто развлекалась.

– Развлекалась? – Он приблизил лоснящееся лицо почти вплотную к ее. – Так в чем же дело? Развлекайся дальше. Я так просто тебя не отпущу.

– Ты мне угрожаешь? – Лена не удержалась и улыбнулась. – Ты, который боится опуститься вниз головой на карусели?

– Это совсем другое. – Борис даже скрипнул зубами от досады. – Елена, не валяй дурака. Ты мне безумно нравишься. Я тебя хочу.

– А я тебя нет.

– Ты просто шлюха! – рявкнул Борис. – Завлекла меня в свои сети, обольстила, а теперь хочешь дать деру. Не выйдет! – Он крепко, до боли, сжал ее пальцы.

В это время Лена наконец увидела Дениса. Он не спеша шел к ним. Она почувствовала одновременно радость от того, что Денис никуда не смылся и идет ей на помощь, и страх, что Борис окажется значительно сильнее.

Тот тоже заметил приближающегося Дениса, глаза его зло сузились. Он подождал, пока тот поравняется с ними.

– Так, сосунок, вали, откуда пришел. Слышал, что я сказал? – Его роскошные усы грозно оттопырились.

Денис и ухом не повел. Его насмешливый взгляд остановился на Лене.

– Говорил я тебе, пойдем отсюда. Надо было слушать.

– Отойди, – встревоженно проговорила Лена, косясь на сжавшего кулаки Бориса, – я сама с ним разберусь.

– Ага, разберешься, – произнес Денис с иронией, – он из тебя фарш сделает в два счета.

– Из тебя!! – взревел Борис, как бык.

– Тише, тише, – попробовала было усмирить его Лена, – не надо так. Давай поговорим по-хорошему.

– По-хорошему не получится, – скороговоркой произнес Денис и неожиданно резко и с силой долбанул кулаком по руке Бориса, которой он удерживал Лену. Усач коротко взвыл и разжал пальцы. В тот же момент Денис схватил ее в охапку и потащил за собой через толпу. – Быстрей давай, а то мы от него не оторвемся!

Лена, ничего не отвечая, неслась следом. Они промчались мимо кафе, миновали детскую площадку, аттракционы и вернулись к фонтанам. Тут Денис огляделся и удовлетворенно кивнул.

– Кажется, порядок.

Лена вдруг почувствовала, как ее буквально распирает от нервного хохота. Глаза моментально наполнились слезами. Она судорожно вдохнула.

– Ты чего это? – Денис глянул на нее с подозрением. – Плачешь, что ли?

– Смеюсь. – Лена в изнеможении опустилась прямо на траву. – Ты ему врезал как каратист.

– Прям как каратист, – Денис улыбнулся и, разжав кулак, продемонстрировал ей тетрис с треснувшим от удара стеклом, – чем не оружие в таких случаях? – Он присел рядом с ней на корточки, утешительно погладил по плечу. – Ладно, успокойся, истеричка. Слезки вытри, а то тушь размажется. Ты дура, Ленка! Такая солидная тетка, а не знаешь, как поступают с динамистками.

– Никакая я не тетка. – Она всхлипнула и вытащила носовой платок.

– Хорошо, не тетка. Девушка. Вставай, поехали домой. Думаю, на сегодня ты нагулялась.

Глава 12

По дороге они купили новый тетрис взамен разбитого. Игрушка была не единственным, что пострадало от попытки Лены проникнуться духом авантюризма: на ее запястье остался здоровенный багровый синяк – память о железной хватке Бориса.

Болело здорово, но Лена изо всех сил делала вид, что все в полном порядке. Ей отнюдь не улыбалось, чтобы Денис начал острить по поводу ее приключений в парке. Он, однако, и не думал смеяться, напротив, выглядел довольно серьезным и задумчивым. Лене даже показалось, будто ей удалось задеть его своим вызывающим поведением за живое. Во всяком случае, она ясно видела, что Денис слегка шокирован таким оборотом дела и никак не ожидал от нее подобного безрассудства и смелости.

Это было как раз то, чего Лена добивалась. В глубине души она знала, что способна в нужные моменты проявлять максимум храбрости и напористости. В детстве во дворе ее считали драчуньей: она водилась исключительно с мальчишками, гоняла с ними на велике вперегонки, запросто могла сделать подсечку или запустить снежком по лбу. Сильная, выносливая, спортивная, Ленка всегда была лидером в дворовых играх и разборках.

Потом, позже, к старшим классам школы, она стала мягче, перестала носиться по двору с воинственными криками, научилась женским хитростям и кокетству. В шестнадцать за ней уже ухаживал Виктор, с которым они познакомились при весьма нестандартных обстоятельствах: оба пришли к зубному врачу и сидели в очереди с острой болью. Виктор был первым, Лена едва дождалась, пока он выйдет из кабинета, – щеку дергало, кажется, у нее даже поднялась температура. Стоматолог поставил лекарство, велел полоскать рот шалфеем и приходить через два дня. Лена, ошалевшая от недавней боли, но счастливая, распахнула дверь в коридор и увидела Виктора. Тот сидел на лавочке, прижимая к губам носовой платок, смотрел на нее и улыбался. Улыбка получалась кривоватая из-за флюса, но все-таки очень обаятельная.

– Ну как? – поинтересовался он у Лены. – Полегчало?

И хоть они не были знакомы, она почувствовала, будто знает его давным-давно.

Потом они вместе шли по улице. Был ноябрь, падал первый колючий снег. На перекрестке Лена хотела шагнуть на мостовую, но Виктор удержал ее за руку.

– Осторожней, тут всегда машины носятся. Недавно даже авария была.

Ей было приятно, что он так о ней беспокоится, заботится. Виктор выглядел гораздо старше ее, совсем взрослым и очень самостоятельным. До него у Лены не было таких знакомых – все те же дворовые мальчишки, немного подросшие, но все равно отчаянно глупые, нескладные, не знающие, куда деть огромные руки и как сказать комплимент.

Виктор представился ей, сказал, что окончил школу три года назад, а сейчас учится в институте культуры. Узнав, что Лена десятиклассница, очень удивился – ему показалось, она почти его ровесница. Он попросил ее номер телефона, и Лена дала. Назавтра Виктор позвонил, пригласил ее погулять по городу. К этому времени его опухшая щека пришла в норму, и Лене стало совершенно очевидно, что новый ее приятель чрезвычайно симпатичен. Даже больше того – красив.

Почему-то рядом с ним ей сразу захотелось быть тихой и скромной, навсегда распроститься с подростковыми замашками, проявлять мудрость и рассудительность.

Вскоре они сделались неразлучными: Виктор встречал ее после школы, провожал до дому. Они подолгу стояли у ее подъезда, болтали о том о сем. Потом расставались, затем, чтобы вечером снова встретиться.

С прежней бесшабашной жизнью было покончено. Лихие друзья юности, видя, что Лена оторвалась от их компании, легко утешились, приударив за девчонками помладше. Через год она уже точно знала, что выйдет замуж за Виктора. Он писал свою первую оперу, которую должны были ставить и исполнять однокурсники. Лена ходила на репетиции, ей было жутко интересно, она буквально бредила ариями, дуэтами, увертюрой. Виктору прочили блестящее будущее. Так оно и оказалось: очень скоро, буквально в течение трех лет, он стал известным и востребованным оперным композитором.

Про него говорили: зрелый не по годам. Виктор действительно выглядел очень солидным и серьезным – всегда подтянутый, аккуратный, одет с иголочки. Больше всего на свете он не переносил необдуманных поступков, сам себе не прощал подобного и Лену быстро приучил взвешивать любое свое слово или действие. Она на удивление быстро подстроилась под его требование во всем проявлять умеренность и принципиальность.

С годами, правда, ее все больше удивляло, почему у таких трезвомыслящих и педантичных людей растет Ритка, существо, полностью им противоположное, спонтанное и взбалмошное, без царя в голове. Лене было совершенно невдомек, что Ритка – полная ее копия в детские и юношеские годы, достаточно взглянуть на ее старые школьные фотографии, чтобы понять, как причудливо и властно распорядилась генетика.

Чертовщинка, сидевшая в Ритке, благополучно перекочевала в нее из самой Лены. Теперь, через много лет, встреча с Денисом подтолкнула ее в прошлое, заставила, как в юности, безоговорочно и храбро принять брошенный вызов, снова стать отчаянной или, как сейчас принято говорить, безбашенной.

Принципы, по которым существовал Денис, вернее, их полнейшее отсутствие, повергали Лену в шок. В то же время она отчетливо понимала, что бороться с ним можно лишь его же оружием, а именно: проявлять наглость и бесстыдство, вытворять такое, от чего волосы встанут дыбом, а главное, не подавать виду, будто тебя что-либо может задеть всерьез.

После сегодняшнего Лена чувствовала себя победительницей, несмотря ни на что. Она решила, что будет продолжать в том же духе. Заводить самой случайные знакомства куда приятней, чем смотреть на то, как это делает Денис.

…Придя домой, Лена смазала синяк йодом и заявила:

– Ден, сегодня готовка за тобой.

– Ну ты и хитра, – возмутился тот, – сама же лезла на рожон, а теперь корчишь из себя пострадавшую. Не буду я ничего готовить. Я и не умею.

– А яичница? – съязвила Лена.

– Терпеть ее не могу.

– Мне кажется, тебя чересчур разбаловали твои предыдущие… подружки. – Она выразительно подчеркнула последнее слово. Денис в ответ усмехнулся, но промолчал.

– В отличие от них я не собираюсь с тобой нянчиться.

– По-моему, это я с тобой нянчился. Кажется, кто-то совсем недавно был готов разреветься в три ручья.

– Ничего подобного, – возразила Лена, – наоборот, мне было смешно.

Он покачал головой.

– Глядя на тебя, я бы этого не сказал.

– Много ты понимаешь! – небрежно фыркнула Лена и, сняв с крючка фартук, сунула ему в руки. – А готовить тебе все-таки придется.

– Ладно. – Денис пожал плечами и, повязав фартук, как набедренную повязку, с ухмылкой добавил: – Отравишься – пеняй на себя.

Лена уселась за стол, подперла локтем щеку и принялась наблюдать за его действиями. Готовить он и вправду не умел: картошку чистил минут двадцать, если не больше, масла налил на сковородку с гулькин нос, так, что через секунду оно начало гореть. Мало-мальски складно у него получилось лишь нарезать помидоры для салата.

Все же Лена молчала, не двигаясь с места, лишь морщась и кашляя от дикого чада, который Денис развел в кухне своей стряпней. Наконец он поставил перед ней тарелку с почерневшими, кривыми ломтиками.

– Приятного аппетита.

– Спасибо. – Она как ни в чем не бывало взяла вилку и стала отыскивать в этом месиве пригодные к употреблению кусочки. Сам Денис брезгливо поковырялся в тарелке и отодвинул ее в сторону:

– Ну и гадость!

– Ешь, – посоветовала ему Лена, – другого не будет.

– Если это месть за твою подругу, то очень изощренная, – проговорил Денис, улыбаясь.

– Это месть за всех, кому ты морочил голову.

Он скорчил смешную физиономию.

– Никогда не встречал таких кровожадных. Надо было умотать с площадки и оставить тебя в «приятном» обществе этого буйвола.

– И где бы тогда ночевал? – ехидно поинтересовалась Лена.

– Только в этом вся проблема, – со вздохом согласился Денис, посидел немного, глядя ей в рот, затем подвинул тарелку обратно и стал жевать.

Шутки шутками, но почему-то Лена вдруг твердо уверилась в том, что с этого дня он перестанет столь открыто и беспардонно кокетничать с другими в ее присутствии.

Так оно и вышло. На следующий день они снова ходили в «Ягуар», и Денис весь вечер никуда не исчезал, был рядом с ней и даже, казалось, внимательно следил за тем, чтобы ее никто не пригласил танцевать.

Возможно, его внимательность объяснялась опасениями, что она вляпается в какую-нибудь новую историю. Однако ей все равно было приятно.

Глава 13

Так пролетела еще неделя. О ее событиях Лена вполне могла бы написать скандальные мемуары – они, вне сомнения, имели бы успех на книжных развалах.

Дважды за это время звонил Виктор, и она беседовала с ним так, будто ничего не случилось, удивляясь собственному нахальству. Звонила и Ритка. Стрекотала в ухо всякую дребедень о дискотеках и ночных купаниях, просила разыскать плеер, который она куда-то засунула перед отъездом, жаловалась на Валюшку, которая норовит стянуть на танцы ее любимую черную майку.

Пока Лена разговаривала, Денис сидел у ее ног на ковре и вставлял такие замечания и комментарии, что она едва могла удержать трубку от смеха. Иногда он вообще ничего не произносил, лишь делал соответствующие жесты и строил уморительные рожи. Ко всем прочим талантам он имел несомненные пародийные способности. Лена поражалась точности, с какой ему удавалось изображать их немногочисленных общих знакомых – например того же Петра, Тамару или даже усатого Бориса, которого Денис и видел-то каких-нибудь пять минут. Точно так же он копировал и саму Лену, ее походку, манеру откидывать за плечи волосы, излюбленные словечки, которых она раньше и не замечала. С ним было так весело, что Лена начисто забывала обо всем.

Иногда она ловила себя на том, что совсем не вспоминает о музее. Тамара больше не объявлялась, Семена Ильича отправили в больницу, о письме не было ни слуху ни духу. В такие моменты настроение резко падало, однако стоило Денису возникнуть рядом и начать смешить ее, черные мысли рассеивались без следа.

В его обществе она, в точном соответствии с Томкиными словами, чувствовала себя помолодевшей лет на десять, совсем юной, беззаботной. Хотелось дурачиться, забавляться, играть.

Оба выходных подряд они ездили в казино и до трех ночи пытали удачу в рулетку, причем Лена впервые в жизни выиграла довольно крупную сумму. Затем, на следующий день, Денис благополучно все спустил, потом снова отыграл какую-то часть. Короче, было жутко интересно, уходить не хотелось, но пришлось из-за закончившихся финансов.

По пути домой, в машине, на них нашло какое-то помешательство. Они целовались на заднем сиденье, не обращая внимания на шофера, пока Лена не почувствовала, что еще чуть-чуть – и все нормы морали и нравственности полетят к дьяволу. Ей с трудом удалось отцепить от себя Дениса и уговорить его дотерпеть до дому. Угомонились они лишь на рассвете, выжатые как лимон. Лена уснула без сновидений, даже во сне ощущая одно-единственное желание – спать!