Серая Башня

Я дождался, когда воры покинут помещение, и последовал за ними. На выходе они действительно столкнулись с людьми, нанятыми владельцем комнат, повздорили с ними, потом уплатили хозяину деньги и двинулись дальше. Я последовал за ними, за мной шёл Тольскер. Мы двигались неспеша, потому что мне не требовалось идти поблизости от воров – от них оставался световой след-линия в воздухе, и я просто двигался вдоль неё.

Мы покинули бедный квартал, световой след вёл дальше через Аг-Винэос и вскоре свернул прямиком к окраинам города. Затем он покидал столицу и двигался на запад – в сторону побережья, где Стаентрад граничит с Морем Пфортуны. Очевидно, воры взяли курс на какой-то портовый городок или поселение, чтобы оттуда отплыть в Норжскую империю.

Я ещё раз отметил для себя этот след и вышел из состояния Тэ-сю А’ргаэ. Теперь, когда я в следующий раз активирую состояние – мне будет доступен именно этот след. К сожалению, я не мог отслеживать больше одного следа одновременно, но и этого было достаточно.

Я вернулся к Тольскеру, что стоял чуть поодаль. Он был один.

– Где ваши люди?

– Я велел им обыскать ту комнату и подробней расспросить хозяина. А вы что выяснили, мастш Рой?

– Я выяснил, что всё обстоит именно так, как я и боялся, мастш Тольскер. Воры покинули Аг-Винэос и направились на запад – очевидно, в сторону побережья. Они планируют добраться до одного из портовых городков и отплыть с сокровищами в Норжию или они должны будут передать сокровища тому, кто ожидает их в порту и отплывёт в Норжию, какому-нибудь агенту императора.

Тольскер сжал зубы и прорычал:

– Проклятье… Бар-р-ранья голова… Желван Гжавчик… Как мы и опасались.

– Да. Очевидно, за всем этим стоит Гелуинн Гзаэвэк. Я даже предположу, мастш Тольскер, что бунт он устроил лишь для того, чтобы воры могли стащить сокровища во время шумихи и хаоса. Он не надеялся на удачный исход бунта.

– Если это так, мастш Рой, то Желван Гжавчик – чертовски хитрый сукин сын. Какие наши дальнейшие действия, мастш Рой?

– Очевидно, мастш Тольскер, нам следует отправиться в погоню. Именно поэтому я и сказал королю, что главной проблемой этого дела – будет вопрос скорости. Это не столько расследование, сколько… преследование.

– Но куда? На побережье полно городков и поселений, которые являются пфортами. Воры могли двинуться в любой из них.

– Это так, но вы забываете, мастш Тольскер, что с вами работает самый лучший сыщик, Легендарный Детектив – Гордон Рой. Я узнаю, куда они направились. Буду знать, когда это потребуется. Всё, что нужно сейчас – это отправиться в путь.

Мы вернулись обратно к дому, где воры снимали комнату, там нас встретили Сэлдэн и Даид.

– Что-нибудь выяснили? – спросил Тольскер.

– Нет, господэн. Халупа – как халупа, ничего особенного, никаких намёков ни на то, куда они отправились, ни вообще на дело, которое провернули.

– Умные, мерзавцы, – проворчал Тольскер. – Баранья башка! Наверное, что-то у них всё же было – записи, письма… Просто они взяли это с собой или уничтожили пред тем, как покинуть столицу.

– Мы их изловим, господэн! – браво выкрикнул один из подчинённых, Сэлдэн.

– Да… – мрачно вздохнул Тольскер. – Дерьмо…

Когда мы покинули комнату и вновь оказались под густым снегопадом, Тольскер обратился к своим людям:

– Ступайте во дворец, сделайте доклад королю, начните приготовления.

– К чему?

– Завтра мы отправляемся в путь. Мы покинем столицу и двинемся на запад, к морю. Отправляемся вчетвером – вы, я и мастш Рой. Соберите всё необходимое для путешествия. Мы не будем привлекать внимание дворцовой формой, чтобы не вызывать лишних вопросов, да и просто не смущать народ. Должна быть обычная одежда путников, что-нибудь скромное, простое. Пусть нам приготовят оружие, коней, еды, денег. Путь будет не близкий, так что запастись нужно как следует.

– Да, господэн, – ответили ему.

– Передайте всё, что мы выяснили, королю, расскажите о том, что завтра мы отправляемся в погоню за ворами, и начинайте приготовления.

– Слушаемся, господэн.

– Свободны.

Помощники Тольскера ушли, мы остались с начальником дворцовой стражи вдвоём.

– Что теперь, мастш Тольскер? – спросил я.

– Давайте-ка пройдём в какой-нибудь сносный трактир и перекусим, мастш Рой. А заодно и обсудим наши дальнейшие действия.

Я прислушался к своим ощущениям. Есть, действительно, хотелось. Холод, длительная ходьба, стресс, да ещё и применение Тэ-сю А’ргаэ – всё это порядочно подстёгивало аппетит, и нужно было восполнить энергетические запасы организма.

– Хорошо, – ответил я. – Ведите, мастш Тольскер. Полностью полагаюсь на ваш выбор.

– Вот и отлично. Я – большой знаток трактиров в центре столицы, так что моему вкусу можно доверять. Идёмте.

И мы пошли. Тольскер вёл, я следовал за ним. Снег продолжал валить сплошной густой пеленой. Мы покинули бедные кварталы и вскоре вышли к центру города.

Народ продолжал толпиться, лавочники зазывали клиентов, всюду вокруг бойко шла торговля – казалось, ничто не способно остановить торговую жизнь в этом городе.

Тольскер будто услышал мои мысли и сказал:

– Удивляетесь, мастш Рой, что в такую непогоду на улицах полно народу?

– Да, – ответил я. – Я не северянин, и мне вообще непривычна такая погода. Снег и холод я впервые увидел – и почувствовал на себе – лишь когда прибыл в Стаентрад. И хоть и живу тут уже шесть лет – всё равно до конца никак не могу привыкнуть к зимам и снегу. И меня удивляет, что люди в такую метель продолжают толпиться на рынке, а не сидят по домам у очага за чашечкой чего-то горячего.

Тольскер усмехнулся.

– Такие уж у нас нравы, мастш Рой. У стаентрадцев. Мы любим рынки, любим продавать, покупать. Торговля, как вы знаете – часть нашей религии, торговля для нас – сакральна, а покупка и продажа – это, можно сказать, ритуальный акт.

Это правда. Основное языческое божество, которому в Стаентраде поклоняются – благоволит торговле. И ещё много чему. Изначально это божество было богом скотоводства – в основном, овцеводства – и отвечало за то, чтобы овцы не терялись и не разбредались, и чтобы лесные звери – например, волки – не резали их. Со временем божество стало получать всё больше полномочий – стало благоволить всему сельскому хозяйству вообще, потом и сельским ремёслам, а потом и торговле. Божество называлось Йолш, хотя в некоторых местах Стаентрада его имя могло принимать разные вариации – например, Влашиц. Все имена этого бога происходят от слова «волос, волосы».

То же можно сказать и о стаентрадских деньгах – монеты тут называются «хоры» – и происходит это слово от старо-стаентрадского «хэйрэ» – «волосы, грива».

Вся эта «волосяная» терминология, разумеется, уходит корнями в образ жизни скотоводов – народов, населявших эту местность в старые времена. Речь, прежде всего, идёт об овцеводстве: Стаентрад – страна разведения овец. Именно на овечью шерсть намекают все эти «волосатые» слова.

Тем временем мы продолжали путь по центру столицы. Вокруг всё так же толпились люди, в воздухе пахло копчёностями. Тольскер взял курс к большому трактиру, стоявшему на углу рыночной площади, я следовал за ним.

С крыш продолжали валиться комки сырого снега, один из них угодил прохожей по голове. Женщина вскрикнула, но не пострадала. Тольскер прошёл мимо, даже не взглянув на неё.

Трактир был двухэтажным и могучего вида. Нижняя часть здания собрана из каменных булыжников, остальное – из брёвен. К выступам, торчащим из-под крыши и на стенах, привязаны красные ленточки, болтающиеся на ветру, как флажки.

Стаентрадцы любили так украшать дома, они считали, что движение болтающихся на ветру предметов как бы «разбавляет» статичную, застойную энергию, делая места с такой «разбавленной» энергией более благоприятными для удачи и здоровья. Стаентрадцы верили, что весь мир вокруг пронизывает энергия, и с помощью предметов, слов и символов можно влиять на неё – и, соответственно, влиять на свою удачу и судьбу, здоровье, процветание и успех.

Над входом в трактир висел шест, к которому прицеплен небольшой бочонок. Также над дверью красовалась вывеска – вырезанная и обожжённая надпись на деревянной доске гласила: «Путевой Камень Йолша».

Тольскер толкнул дверь и вошёл, я следом. Внутри было тепло, в нос тут же ударили запахи еды, зазвучал гул посетителей. Было светло – благодаря огромным окнам и множеству фонариков и свечей. Мы двинулись вперёд.

Большинство столов было занято. На Тольскера смотрели с тревогой – форма начальника дворцовой стражи пугала, особенно в нынешние времена, когда стража лютует, хватая всех, кто может показаться причастным к неудавшейся попытке восстания.

Меня посетила мысль: наказывать за неудавшуюся попытку – всё равно, что наказывать за неудачу. А что если преступников наказывают не за преступление, а за то, что они попались?! Я усмехнулся этой мысли. Довольно забавная философия, не так ли?

Мы прошли к свободному столу у окна, сели напротив друг друга. К нам подошёл половой, поклонился Тольскеру, учтиво произнёс:

– Спадэн Тольскер.

Тольскера знали в этом заведении. Он сказал:

– Принеси-ка нам, дружище, горячего супа с клёцками и перцем. А для аппетиту – принеси по кружечке подогретого вина.

– Сейчас всё будет, спадэны, – поклонился половой и исчез.

Я почти не обращал внимания на Тольскера и обстановку в трактире – как только мы уселись за стол, я уставился в окно. Метель не останавливалась, люди, припорошённые снегом, словно сладости присыпанные сахарной пудрой, продолжали сновать по улицам. Из окна не было видно Серой Башни, но мне казалось, что я её чувствую. Пока я живу в Аг-Винэос – Серая Башня постоянно присутствует в моей жизни, довлеет надо мной, давит на меня.

Вернулся половой, поставил перед нами по бокалу вина. Тольскер поднял свой, сказал мне:

– Ну, ваше здоровье, мастш Рой.

– Ваше здоровье, – ответил я, подняв бокал. – И за успех нашего предприятия по поимке воров.

– Да, за это точно стоит выпить.

Мы принялись за вино. Оно было красным, тёплым, густым и весьма уместным в такую промозглую погодку.

– Хорошо! – сказал Тольскер, оторвавшись от бокала.

Я заметил, что там у него осталось уже почти на дне. Видимо, он был не дурак выпить. Впрочем, чему удивляться – обычно стражи и вообще служивые люди славятся безудержным пристрастием к алкоголю. Не знаю, возможно это военная профессия, образ жизни, связанный с постоянными сражениями, так влияют на людей.

Вновь появился половой, поставил перед нами по чашке с горячим супом, а также два крупных ломтя ржаного хлеба и несколько кусков сыра. Суп был овощным, в нём плавали клёцки, ароматный густой пар поднимался над чашками. Тольскер склонился и шумно втянул носом пар.

– Да! – сказал он. – Острый суп – что ещё нужно в такой паршивый день!

Я взял деревянную ложку – в Стаентраде чаще всего использовали деревянную посуду – и попробовал супу. Он действительно был острый. Уже после третьей ложки прошиб пот. Но это и правда работало – такое блюдо прекрасно согревало в холодный день. Мы ели суп молча, лишь жадно сопели, чавкали и утирали выступавшие на лице капли пота.

Добравшись до середины супа, мы сбавили темп и наконец подняли головы от чашек.

Я отпил немного вина, потом взялся за трубку, набил её курительной смесью, зажёг. Тольскер тоже закурил – с собой он носил толстую короткую трубку со здоровенным чубуком и курил обычный крепкий табак, мощный запах которого разносился вокруг и у некурящих вызывал кашель и слёзы.

– Мы отправляемся лишь вчетвером, мастш Тольскер? – спросил я.

– Да, мастш Рой. Было бы неплохо взять с собой отряд бойцов и двинуться следом за ворами – но такой отряд будет медленным, это во-первых, и привлечёт внимание, это во-вторых. Народ не знает о пропаже королевских реликвий – пусть это так дальше и остаётся. Сейчас положение короля не такое, чтобы можно было давать массам повод думать, что сама судьба отвернулась от короля, раз он потерял символы власти.

Он глубоко затянулся и выпустил огромное облако крепкого дыма.

– Поэтому в путь мы отправимся вчетвером и под видом обычных путников. Никакой формы королевской стражи, никаких знаков отличия, ничего примечательного. Вы хорошо держитесь верхом, мастш Рой?

– Неплохо, – ответил я. – Хоть и отвык от долгого сидения в седле. Боюсь, завтра у меня отобьётся весь зад.

Тольскер рассмеялся.

Мы допили вино, и Тольскер решительным командным голосом позвал полового и велел ему принести ещё. Мы взялись за вторую порцию выпивки.

– Вы, мастш Рой, – сказал начинающий хмелеть Тольскер, – тоже подготовьтесь к завтрашнему отбытию.

– Что от меня требуется? И поможет ли мне в этом дворец?

– Конечно, – кивнул Тольскер. – Основное обеспечение берёт на себя полностью дворец, все дорожные расходы. Дворец выделит нам денег, ещё мы возьмём особые грамоты, чтобы можно было их предъявить при необходимости – грамоты доказывают, что мы выполняем королевское поручение, они обеспечивают полную протекцию и принуждают любого гражданина королевства к сотрудничеству. Коней нам выделит опять же дворец. Провизию в путь мы возьмём тоже во дворце. Но вы, на всякий случай, захватите что-нибудь с собой. Нужно взять в путь также одежду. У вас есть оружие?

– Я же говорил, мастш Тольскер, оружия не ношу.

– Хорошо, дворец выдаст вам меч. Сами выберете по своему желанию, как и коня. Это не обсуждается – я хочу, чтобы у всех участников поездки при себе обязательно был меч.

– Хорошо.

– Как вы владеете мечом? Справитесь?

– Надеюсь, что справлюсь. Я давно не брал меча в руки, но фехтовать умею.

– Надеюсь, вы вспомните навыки. Потому что это умение вам пригодится. Я боюсь, нас подстерегает немало опасностей в пути. Как мы выяснили, эти воры работают на императора Желвана Гжавчика, а у этого человека масса своих людей в Стаентраде – шпионов, лазутчиков, диверсантов. Они могут нам серьёзно попортить кровь в этом деле. Ну, да надеюсь, справимся, с милостью Пфортуны.

Я кивнул.

Он, усмехнувшись, продолжил:

– Вы сказали, что неплохо ездите верхом, и неплохо владеете мечом. Какая интересная у вас подготовка!

Я пожал плечами.

– В том месте, откуда я родом… у нас в семье первым делом всех детей учили боевому искусству и охоте.

Тольскер крякнул.

– Ха! Так вот в чём ваш секрет! Вы осматриваете место преступления, применяя навыки охотника-следопыта – вот почему вы Легендарный Детектив! Я прав?

Я скромно улыбнулся и потупился. Пусть думает, как хочет, я не стану отвечать.

Мы ещё некоторое время посидели за выпивкой, пока за окном не стемнело, и я сообщил, что мне пора возвращаться домой.

– Нужно ещё подготовиться к завтрашнему путешествию, мастш Тольскер, – сказал я.

– Т’чно, – пьяно ответил он. Язык его уже заплетался.

Нельзя сказать, что вино в этом трактире слишком уж пьянило – просто тёплое вино после холода снаружи, а также насыщенный событиями день, действительно серьёзно опьяняли. Я, в отличие от Тольскера, не был слишком пьян. Я стараюсь всегда держать себя в руках и не расслабляюсь, я всегда настороже.

С тех пор, как я прибыл в эту местность, я не расслаблялся ни дня. Разве что только во сне.

– Д’ встр’чи, м’стш Рой! – пьяно произнёс Тольскер. – Н’ з’будьте: з’втра с утра вы д’лжны пр’быть во дв’рец.

Я кивнул.

– Б’дьте в пятом-ш’стом дионе, я’сно?

Я снова кивнул.

Тольскер встал и полез обниматься на прощание.

– Хор-р-роший вы ч’ловек, м’стш Рой. Пр’ятно было с вами п’знакомиться, – пьяно лепетал он, хлопая меня по спине.

– Взаимно-взаимно, – отвечал я, мечтая лишь, как бы поскорее от него отделаться.

Тольскер, наконец, отцепился и грузно плюхнулся на стул. А я покинул трактир и направился в Район-за-Рекой, к своему домику.

Глава 10. Дом Гордона Роя

Темнело, снег продолжал валить. Очень быстро добрался я до дома, побродил немного по округе и заприметил паренька, который зарабатывал тем, что выполнял разные поручения для жителей моего района.

– Мичко, – позвал я.

Парень подбежал с радостным выражением на лице.

– Чего изволите, господэн Рой?

– Сбегай к Горшаку и скажи, что он мне нужен.

Я вложил парню несколько хоров в ладонь, он кивнул и убежал. Я вошёл в дом, зажёг свечи и устало плюхнулся на стул.

Огонь в камине и очаге давно выгорел, в доме царила тишина. В воздухе всё ещё витал аромат благовоний. Я вдохнул его полной грудью и мягко выдохнул, и почувствовал успокоение и расслабление.

Было грустно расставаться с этим ароматом. Мне следовало настроиться на то, что в ближайшее время прекрасных ароматов я вдыхать не буду – впереди меня ждут грязные крестьяне, вонючие избы и трактиры, нищета и бескультурье.

В дверь постучали.

– Входите!

Появился Горшак. Он смотрел на меня услужливо, ожидая приказаний, хоть и читалось в его взгляде удивление от того, что я позвал его в такую позднь, да ещё и в день, когда у него выходной.

– Что вам угодно, господэн?

– Завтра я уезжаю, – сказал я. – Меня не будет много дней, не меньше двух недель. Я хочу, чтобы ты позаботился о доме, приходил сюда, убирался, проверял всё.

– Будет исполнено, господэн, – поклонился он.

Я вручил ему ключи и дал приличную сумму денег. Обрадованный Горшак принялся благодарить и кланяться, как заведённый, а я открыл дверь и выпроводил его вон.

Удивительно! – думал я, сидя в пустом доме и глядя на то, как пляшут огни на свечах. – Что сегодня со мной произошло! Немыслимо!

Я – побывал в Серой Башне! В Серой, чёрт побери, Башне! Я!

Я подошёл к потухшему камину и развёл огонь. Поленья быстро занялись, и помещение огласил весёлый треск дров. Затем я проделал то же с очагом на кухне.

Я зачерпнул чайником воду из ведра и повесил над огнём. За окнами совсем стемнело, снег продолжал валить.

Я приготовил отвар. Пить его было необходимо каждый день. Это специальный целебный отвар, который я пью ежедневно вот уже шесть лет.

Перед тем как выпить отвар, я достал на кухне с полки мешочек и небольшой пузырёк. Я развернул мешочек, внутри находился белый порошок. Я набрал чайную ложку порошка, проглотил, затем залпом осушил пузырёк – он был небольшой, на один глоток – потом принялся за отвар. Порошок был безвкусный, жидкость в пузырьке – вязкой и горькой, а отвар мало чем отличался от множества других травяных отваров. Неискушённый человек не сможет заметить разницы между несколькими травяными отварами.

Лишь после того, как я провёл эту обязательную ежедневную процедуру, я по-настоящему почувствовал себя лучше. Я вернулся в гостиную, закурил трубку и сел напротив камина. В стене рядом с дверью находились окна, и я курил и смотрел на Серую Башню вдали. Окна выходили как раз на неё. Я специально выбрал такой дом.

Окна в Серой Башне горели, как и огоньки на её ветвях. Окна светились желтым, а огоньки – продолжали мерцать красным и зелёным. Сейчас, в вечерней тьме, Серая Башня особенно походила на сооружение не из этого мира, не свойственное местному уровню развития и культуры.

Нужно было приготовиться к завтрашнему дню.

Я отправился на кухню, в дальнем углу присел на корточки и вытащил половицу. Под ней находился тайник.

Внутри лежали шкатулки, футляры, мешочки. Я открыл один футляр – там на мягкой подкладке лежала клипса в виде U-образного кусочка жёлтого металла. Это мне понадобится для лошади. Также я извлёк из тайника коробочку, внутри которой лежал тонкий металлический лист желтоватого цвета. Он был подобен бумаге и легко прогибался под собственным весом. На листе еле видными буквами было написано: Lig’hiarres. Он мне тоже может пригодиться – хотя я бы желал, чтобы до этого не дошло.

В круглой шкатулке, похожей на большую солонку но без дырочек, находилась белая паста. Её я тоже возьму в дорогу, хотя хотел бы, чтобы и до неё дело не дошло.

Ещё я обратил внимание на несколько стеклянных пузырьков. В одном из них был мощный яд, предназначенный для нанесения на лезвие оружия. Я взял пузырёк – возможно, пригодится. Был там и пузырёк с интересным веществом, которое может развязывать людям язык при допросе. Гораздо лучше, чем методы Тольскера и его мордоворотов. Его я тоже взял с собой. Ещё был пузырёк с мгновенным снотворным, подходящим, чтобы смазать им, например, дротики. Его я тоже прихватил.

Я вернул половицу на место, взял шарик особого пластичного вещества, лежавший рядом на полу, приложил его к стыку между половицами, и шарик начал меняться. Он будто растаял и растёкся, размазался вдоль всего стыка половицы с соседними. Теперь тайник никто никогда не обнаружит и не сможет открыть. Кроме меня, разумеется.

Я направился к кухонным полкам. На них стояло огромное количество пузырьков с жидкостью, которую я только что пил. Я уложил все пузырьки в дорожный мешок. Туда же последовала банка с порошком. Туда же последовали несколько мешочков с курительной смесью и зажигательные палочки – матчезы. Следом я уложил несколько мешочков с травяным сбором для приготовления отваров. Нужно будет заглянуть завтра к травнику и заказать ещё порцию сбора и партию пузырьков с настойкой.

Итак, всё необходимое было собрано – пузырьки, отвары, порошки, настойки, курительная смесь, U-образная клипса для лошади. А самое главное из того, что у меня есть – это мои неизменные перчатки и кафф. Вот и всё, что требуется Гордону Рою в пути. Когда я отправляюсь в дальнюю дорогу – я всегда беру с собой всё это.

Сложив всё собранное на полу в центре гостиной, я встал и осмотрелся.

Было уже совсем темно. В помещении горело лишь несколько свечей, царила благородная полутьма, так великолепно подчёркивающая красоту деревянной отделки в моём доме, трещали поленья в очаге. Было одиноко и тихо. Сегодня я чувствовал одиночество особенно остро. Впрочем, все шесть лет, что я прожил в Стаентраде, я был необычайно одинок.

Я подошёл к окну и взглянул наружу. Я выкурил трубку, наблюдая за Башней, затем нагрел воды и поднялся наверх. Зажёг свечи, зажёг благовоний в курильницах. Весь второй этаж был одной сплошной комнатой, которую я делил на разные отсеки с помощью ширм.

Я зашёл за одну из ширм, и взгляд мой наткнулся на рыцарские доспехи, надетые на деревянный манекен. Рядом лежали тупые железные мечи, тяжёлый деревянный меч. В этой части дома я тренировался в искусстве боя.

Я подхватил деревянный меч, подпрыгнул, прокрутился в воздухе и приземлился возле рыцаря, нанеся мощный удар сверху.

Бум! – звякнул металл доспехов.

Я отбросил меч и пошёл за ширму, где стояла кадка для мытья, тумбочки и столик с зеркалом. Пришлось несколько раз сходить вверх-вниз, таская вёдра с нагретой водой, но я не жаловался – я не хотел размещать кадку на первом этаже. Наполнив её, я полежал какое-то время в тёплой воде, расслабляясь. Разумеется, в воду были добавлены ароматические соли и масла.

Размякнув как следует, я вылез из кадки, выпил ещё отвара, а потом лёг спать. Мне нужно было встать в третьем или четвёртом дионе, поэтому не мешало бы успеть выспаться к тому времени. Я не сомневался, что обязательно проснусь вовремя – с этим у меня проблем не бывает, я всегда встаю, когда нужно.

Правда, для этого необходимо кое-что сделать. А именно: я положил на подушку рядом с собой одну из перчаток. Вот, теперь я точно проснусь вовремя.

Глава 11. Зверь в лабиринте (То слово)

Я находился в лабиринте. Было темно, стены каменные, тёмно-серого цвета, высокие. Я поднял взгляд и увидел, что вверху стены не переходят в потолок, а просто обрываются, как края ямы – и в ней нахожусь я.

Перегнувшись через край, за мной наблюдали какие-то существа. Они находились очень высоко, и потому трудно было их разглядеть, но кое-что заметить удавалось. Существа были антропоморфны, а из их тел торчали всевозможные шипы, лезвия, иглы, и их головы были звериными. Птичьи, насекомые, ящеричные… Это были поистине чудовищные головы – злобные, с оскаленными пастями, с красными глазами, с клювами, с рогами, даже с ветвями.

Существа с интересом наблюдали за мной и о чём-то переговаривались. Голоса их были басовыми, рокочущими, будто гром и скрежет металла. Я побрёл по лабиринту и вскоре увидел впереди проблеск света. Я поспешил туда.

Луч падал сверху. Я бежал к нему, и он становился всё шире. Вдруг я увидел, как из тьмы под луч вышел ужасный монстр – грузный огромный зверь, похожий на волка – только раза в три больше, с мощным горбом и шипами, торчащими из спины подобно иглам дикобраза. На лапах у него были острые когти, из оскаленной пасти торчали жуткие клыки. Глаза зверя сияли как луны.

Зверь заметил меня, зарычал и бросился в мою сторону.

Я понял, что должен его убить. Я понял, что нахожусь в этой яме, похожей на лабиринт, специально для того, чтобы выследить и убить этого зверя. Убить его – моя миссия, моя цель. Я ощутил тяжесть у себя на поясе, опустил взгляд и увидел, что слева у меня висит меч.