Культурная революция

Разумеется, можно поспорить с В. Слыщенковым о том, что право не может служить нравственности. Даже при том, что он ссылается на известную мысль Н. Бердяева: «Нравственное сознание предполагает дуализм, противопоставление нравственной личности и злого мира, злого мира вокруг себя и в самом себе». Но трудно не согласиться с ним, как и с другими философами, исследующими различия права и нравственности, в том, что нравственность имеет дело с добром, а право – с благом. Нравственность категорична, а право ищет компромисс между людьми в гражданском обществе. Именно поэтому «законодатель не имеет монополии на добро».

И все же закончу словами cвятейшего патриарха Алексия II: «Выше закона может быть только любовь, выше правды – лишь милость, а выше справедливости – лишь прощение!»

Август 2022

Испанская грусть

Не скрою, купил новую книгу Артуро Переса-Реверте «На линии огня», вышедшую в России в 2022 году, ориентируясь на славу этого испанского автора как одного из мировых лидеров интеллектуального детектива. «Фламандская доска», опубликованная в 1990 году, роман, в котором расследуется убийство, совершенное в XV веке, сделал его знаменитым не только на родине, в Испании, но и далеко за ее пределами. С тех пор он написал почти два десятка книг, среди которых было немало бестселлеров, становившихся фильмами и телесериалами. В конце концов это позволило их автору жить так, как ему заблагорассудится. Перес-Реверте стал заядлым яхтсменом, признавшись, что для него «истинная свобода начинается в десяти милях от берега».

Однако «На линии огня» не имеет никакого отношения к детективному жанру. Это обжигающее ум и сердце читателя высказывание о Гражданской войне в Испании, которое сродни поздней прозе Виктора Астафьева. Подробно документальное, сделанное с дотошным знанием предмета, объективистское и одновременно беспощадно страстное. «В какой-то момент понимаешь, что на гражданской войне нет добра и зла – есть схватка одного ужаса с другим». Артуро Перес-Реверте, человек разнообразного опыта и множественных знаний, пишет о войне с профессиональным пониманием дела. Начиная с 1971 года он более двадцати лет в качестве специального корреспондента газеты «Пуэбло» и испанского телевидения освещал почти все войны последней трети XX века: на Кипре, в Ливане, Ливии, Анголе, Мозамбике, Югославии… Он дважды был объявлен пропавшим без вести – в 1975 году в Западной Сахаре и в 1977 году в Эритрее. А. Перес-Реверте оставил военную журналистику лишь в середине 1990-х, когда литературное творчество стало занимать всю его жизнь. Но в 2013-м он начал вести колонку в еженедельнике «XL Семеналь». Четыре года – вплоть до 2017-го – он предлагал своим читателям глубокие и парадоксальные размышления о прошлом и настоящем своей страны. А в 2019 году вышла его книга «История Испании», в которой он, родившийся в Картахене, где еще римляне обустроили один из самых важных портов античного Средиземноморья, выразил трагические причуды движущегося времени, поразившие его еще в детстве. Поэтому он так увлекательно погружается в глубокую древность, необычайные сюжеты которой отзываются, по его мнению, и в событиях конца XX столетия.

Перес-Реверте не скрывает своей субъективности: «Я не искал какого-то особого ракурса, все это результат моих размышлений». Он, который заслужил право именоваться Дон Кихотом современной испанской литературы, позволяет себе резкости, которые не простили бы никому другому: «Испания плодовита по части фанатиков и придурков». И – добавлю – по части гражданских войн. Он рассматривает прошлое своей страны во многом как пространство упущенных возможностей: «История давала нам еще один шанс. Вопрос был в том, сколько времени нам понадобится, чтобы его похерить».

«История Испании» появилась практически одновременно с тем, как по решению правительства социалистов 24 октября 2019-го прах генерала Франко был перенесен из мемориального комплекса «Долина павших» в семейный склеп, где покоились останки его жены Кармен Поло. Для этого испанским властям пришлось принять поправки к законодательству об исторической памяти. Теперь в «Долине павших» могут быть захоронены только погибшие в период гражданской войны 1936–1939 годов. А потому там нет места каудильо, скончавшемуся в 1975 году. И хотя лидер социалистов Педро Санчес, возглавлявший в 2019 году правительство Испании, высказал уверенность в том, что «сделан еще один шаг в сторону примирения, которое может опираться только на демократию и свободу, которые мы разделяем», у его политических оппонентов, а тем более у приверженцев Франко, сохранилась своя точка зрения. Не случайно власти отклонили просьбу семьи Франко перезахоронить его останки в склепе мадридского кафедрального собора Альмудена, опасаясь общественных беспорядков, которые могли устроить правые силы. Впрочем, сам символ примирения – мемориал «Долина павших», где, по замыслу каудильо, вместе покоятся останки франкистов и республиканцев, строили заключенные, большинство из которых были участниками гражданской войны. Он был закончен только в 1958 году.

Роман «На линии огня», опубликованный в Испании в 2020 году, – это история десятидневной схватки между франкистами и республиканцами за придуманный автором городок Кастельетс-дель-Сегре, которая была всего-навсего отвлекающим маневром в масштабных боях на Эбро, «одной из самых жестоких и кровопролитных битв, когда-либо происходивших на испанской земле». Перес-Реверте знает, что за 113 дней этого трагического противостояния с обеих сторон на Эбро погибло около ста тысяч человек. Для него война – это кровавое столкновение конкретных людей, у которых есть прошлое, но лишь у немногих есть будущее. И у каждого своя правда, своя боль. И чем больше твоих товарищей погибает рядом с тобой, тем дальше отступают любые идеи, кроме одной – мщения за погибших. «Пленных не брать!» – этот приказ слышен по разные стороны фронта. Перес-Реверте чередует сцены в лагерях республиканцев и франкистов, заставляет нас почувствовать привязанность и к тем, кто перед очередной вылазкой в тыл врага спорит об учении Карла Маркса, и к тем, кто перед боем молится Всевышнему. Он заставляет сострадать всем. Хотя бы потому, что они ведают и не ведают, что творят. И не случайно предваряет свое повествование словами одного из участников Гражданской войны: «Стойкость против упорства, отвага против храбрости, и – смею сказать – доблесть против доблести и героизм против героизма. Ибо в этой битве испанцы дрались с испанцами».

Этот роман Переса-Реверте не отпускает, заставляет возвращаться к нему вновь и вновь, – кажется, что спрятана в нем важная истина, способная помочь разобраться в хитросплетениях нынешних дней.

Июнь 2022

Отмена отмены: культура выше политики, считают знаменитые японцы накануне 17-го Фестиваля российской культуры

Мои японские друзья недавно прислали мне письмо о том, что они, несмотря на все внешние политические обстоятельства, не собираются отменять очередной, 17-й, Фестиваль российской культуры в Японии. Он должен начаться 29 августа нынешнего года. Вице-президент японского оргкомитета фестиваля выдающаяся актриса Комаки Курихара и ее коллеги выступили с обращением «Культура выше политики», которое они адресовали японской и мировой общественности. И, конечно же, своим российским друзьям.

Учредительные документы этого фестиваля были подписаны в 2005 году, а в 2006-м он прошел впервые не только в Токио, но и во многих префектурах острова Страны восходящего солнца. Тот факт, что японскую часть оргкомитета фестиваля по традиции возглавляют бывшие премьер-министры, политические тяжеловесы – первым из них был Ёсиро Мори, а ныне Синдзо Абэ, – свидетельствует о том, какое значение в Японии придают проведению этой широкой манифестации русской культуры.

И в России он по праву приобрел значение одной из крупнейших акций по представлению российской культуры за рубежом. Этому немало способствовало то обстоятельство, что первые десять лет российскую часть оргкомитета фестиваля возглавлял Сергей Нарышкин. За эти годы более 12,5 миллиона зрителей посетили спектакли, концерты, выставки, кинопоказы, включенные в фестивальные программы. Сегодня это количество приближается к 19 миллионам. Фестивальную программу нынешнего года должны открыть маститые и молодые музыканты, представляющие санкт-петербургский Дом музыки.

С японскими коллегами нас связывает давняя искренняя профессиональная и человеческая дружба. Мы научились слышать и понимать друг друга. За эти годы нам приходилось переживать разные периоды в российско-японских отношениях, но Фестиваль российской культуры, как и «Японская осень» в России, были символом сохранения гуманитарных связей, необходимость в которых острее всего ощущалась в пору осложнения политических контактов. И японские коллеги в очередной раз продемонстрировали свою человеческую чуткость, тонкое понимание роли культуры в современном мире. Они искренне уверены в том, что русская культура не может быть отменена, так как давно вошла в состав мировой культуры, стала ее неотъемлемой частью. И ее отсутствие в театральных и концертных залах Японии, в музеях и книжных магазинах способно нанести урон ожиданиям японской публики. А она уже давно привыкла к тому, скажем, что в рождественские дни надо обязательно посмотреть балет П.И. Чайковского «Щелкунчик».

После радикальных шагов руководителей европейских культурных ведомств, крупнейших учреждений культуры Нового и Старого Света, которые запретили любые контакты с деятелями российской культуры, кроме тех, кто готов выступить против своей страны; после исключения из концертных программ и репертуара театров произведений русской классики, что, собственно, и определило формулу «отмена российской культуры», – сегодня наблюдаются и иные тенденции.

«РГ» уже писала о том, что миланский Ла Скала решил открыть новый сезон оперой Модеста Мусоргского «Борис Годунов» с Ильдаром Абдразаковым, который исполнит заглавную партию. В нью-йоркском Центре искусств Михаила Барышникова совсем недавно вышел спектакль «Сад», соединивший сцены из пьесы «Вишневый сад» с биографией ее автора. Гениальный танцовщик и выдающийся драматический артист М. Барышников сыграл в нем две роли – А.П. Чехова и Фирса. Руководство Зальцбургского фестиваля пригласило замечательного российского дирижера Теодора Курентзиса осуществить вместе с известным итальянским режиссером Ромео Кастеллуччи главный проект нынешнего летнего сезона – оперу Белы Бартока «Замок герцога Синяя Борода», а кроме того, представить публике ораторию Карла Орфа «Комедия на конец времени». Эти примеры можно продолжить. Здравый смысл берет верх над политическими эмоциями. Понятно, что от прерванных контактов с российскими мастерами культуры в привычных объемах страдает публика в разных странах мира. Не надо быть особенно глубоким мыслителем, чтобы прийти к пониманию простой истины: искусство гармонизирует хаос мира, оно по природе своей несет не разрушение, но созидание. Именно оно, в силу воздействия на эмоциональный мир человека, лучше и быстрее других видов коммуникации способно установить контакт между людьми.

Нельзя забывать и о том, что в минувшие десятилетия Москва и Санкт-Петербург стали важнейшими культурными столицами мира, выступления в которых делают честь артистам самого высокого уровня – в опере, балете, драме, на филармонических площадках. Сотрудничество ведущих российских музеев с лучшими музейными собраниями мира определяло рождение выдающихся выставочных проектов. То, что и сегодня стремятся в Москву деятели культуры из разных стран – в том числе из тех, чьи правительства демонстрируют свою, мягко говоря, недружественность в отношении России, – свидетельствует о том, что нам не грозит культурная изоляция. Да и мы – при самодостаточности российской культуры – вовсе не собираемся закрываться от внешнего мира. Об этом не раз говорил президент Российской Федерации В.В. Путин.

Именно поэтому сегодня важно, не сетуя на обстоятельства, предложить собственную повестку дня в международном культурном, образовательном, научном сотрудничестве. Это возможно в том числе и потому, что в мире никуда не исчезла глубинная потребность в российской культуре. И не только в дружественных или нейтральных странах, но и в тех государствах, власти которых агрессивно недружественны России. Русская культура имеет мировое значение во многом и потому, что ее отличает «всемирная отзывчивость» к болям и трагедиям человечества, к поискам истины и красоты, которые выстраданы национальной историей. А это невозможно отменить никакими бюрократическими установлениями.

Июнь 2022

Три пути к знанию

Возвращение в нынешнюю повестку дня дискуссии о том, насколько необходимо присоединение российского высшего образования к Болонскому процессу, заставило вспомнить знаменитое высказывание Конфуция: «Три пути ведут к знанию: путь размышлений – это путь самый благородный, путь подражания – это путь самый легкий, и путь опыта – это путь самый горький».

Нынешний разрыв с Западом и необходимость защитить суверенные интересы России заставляют подвергнуть критическому анализу различные сферы профессиональной деятельности. Однако, как в любых других случаях, не стоит забывать об опасности выплеснуть ребенка вместе с грязной водой. Попробуем поразмышлять о потребностях текущего момента, не забывая о том пути, который отечественная высшая школа прошла за минувшие тридцать лет, и о том, что может ждать ее впереди.

Понятно, что одним из самых компетентных специалистов, глубоко разбирающихся в этой теме, наряду с помощником президента России А.А. Фурсенко по-прежнему остается В.М. Филиппов, долгие годы возглавляющий Высшую аттестационную комиссию Министерства науки и высшего образования РФ. Так случилось, что мы с ним были членами Правительства России с 2000 по 2004 год, и вопросы многоуровневого образования нередко становились предметом весьма серьезных споров.

Моя позиция в отношении художественного образования в ту пору была достаточно консервативной. Таковой она остается и сегодня. Она определяется достаточно простой логикой: качество выпускников консерваторий, театральных и кинематографических вузов, художественных академий и в СССР, и в новой России (несмотря на отток профессорско-преподавательского состава и мизерную оплату педагогов) столь высоко, что вряд ли имеет смысл ломать систему и методику образования. Проблема признания дипломов выпускников здесь всегда была вторичной.

Их профессиональная пригодность определяется на выставках, на концертных и съемочных площадках. Тем более что и в советское время у музыкантов, к примеру, была возможность после пятилетнего специалитета продолжить профессиональное совершенствование в ассистентуре. А затем, если у них появлялся вкус к научной работе, можно было поступать и в аспирантуру. При этом важно понимать, что в сфере творческого образования еще с дореволюционных времен сложилась система непрерывного образования. То есть профессиональное обучение начиналось с семилетнего возраста, а то и раньше. Именно такой подход, который в ряде западных стран считается нарушающим права ребенка, давал наилучшие профессиональные результаты. И мои соображения были услышаны. Исключения были сделаны и для высших образовательных учреждений силовых структур. А со временем и крупнейшие университеты добились возможности сочетать двухуровневую структуру образования с моноуровневой.

Уже поэтому несправедливо утверждать, что Россия безоглядно включилась в Болонский процесс. Вообще стоит напомнить, хотя это должно быть общеизвестно, что в России система многоуровневого образования складывалась задолго до того, как европейские университеты озаботились созданием общего образовательного пространства.

Перемены были продиктованы не столько внутривузовскими, сколько социально-экономическими потребностями общества, развитием экономики в целом и рынка труда в частности. Разделение на бакалавриат и магистратуру позволяло на год раньше включать большинство выпускников вузов в активную трудовую деятельность. Кроме того, базовое высшее образование – бакалавриат – позволяло молодым людям лучше сориентироваться в будущей профессиональной деятельности, определить свой путь в производстве и науке.

Высокая репутация советского образования 1960–70-х годов сохранялась и на рубеже 1980–90-х. Молодые люди из самых разных государств были готовы поступать в лучшие вузы нашей страны. Но серьезным препятствием на этом пути было то, что ни советские, ни российские дипломы не получали признания в их странах. И прежде всего потому, что система российского высшего образования отличалась по своей структуре от той, что была распространена не только в западном мире, но и в государствах Азии, Африки и Латинской Америки.

Замечу, что мои китайские и корейские студенты, которые обучаются в Высшей школе «Культурная политика и управление в гуманитарной сфере» МГУ имени М.В. Ломоносова, немало озабочены тем, что в России могут отменить двухуровневую систему образования. По очень простой причине: она давно признана в их странах. И им важно получить диплом, который не надо было бы дополнительно подтверждать у себя на родине.

Такая же двухуровневая система высшей школы сегодня признана в подавляющем большинстве стран СНГ, что позволило нам заключать двусторонние договоры о взаимном признании дипломов. За минувшие годы в определенной степени было создано если не единое, то во всяком случае общее образовательное пространство стран СНГ, которые, как и Россия, участвуют в Болонском процессе.

И если мы выходим из него, то это сделает ничтожными все договоры о взаимном признании дипломов не только в странах СНГ, но и далеко за пределами постсоветского пространства. Подобный шаг резко сократит, а то и вовсе доведет до нуля число иностранцев, желающих обучаться в нашей стране. Каким бы качественным ни было российское образование, если оно не дает возможности работать на глобальном рынке труда, то становится бесполезным. А это нанесет сильнейший удар по бюджетам отечественных высших учебных заведений, равно как и сократит российское влияние в мире, которое во многом связано с выпускниками наших вузов. И размышляя об изменении системы высшего образования в нашей стране, обо всем этом никак нельзя забывать.

Июнь 2022

Искусство понимания

Сразу после того, как на Общественном телевидении России вышла программа Виктора Лошака «Очень личное», собирался посвятить ей колонку в «РГ», но откладывал это в силу разных обстоятельств, до тех пор пока не написать о ней стало просто невозможно.

Как минимум по трем причинам. Во-первых, за нынешний сезон она прочно встала в сетку телевизионного вещания, и многочисленные зрители, у которых вырабатываются свои условные рефлексы, стараются не пропустить ее в субботний вечер. Во-вторых, в нынешнее тревожное время потребность в осмыслении частной жизни, которая позволяет сохранить устойчивость личности в переломную пору, выросла многократно. В-третьих, Виктору Лошаку 70 лет.

Все это весьма серьезные аргументы для того, чтобы именно 20 апреля 2022 года поговорить об «Очень личном». Не исключаю, что подобный подход вызовет недовольное многоголосье друзей юбиляра, которые потребуют, чтобы его биография была развернута, что называется, в полный рост. Но о чем бы сегодня ни пришлось вспоминать, все это так или иначе будет связано с его новой телевизионной работой.

Виктор Лошак дебютировал на Первом канале, который тогда еще назывался ОРТ, в середине 1990-х в качестве одного из активных участников программы «Пресс-клуб». Собственно, без него, в ту пору главного редактора легендарного еженедельника «Московские новости», эта программа была бы неполноценной. «Московские новости», куда он перешел из «Известий» по приглашению Егора Яковлева еще в перестроечную пору, надолго стали портом его приписки. Он возглавлял редакцию десять лет, оставив свой пост в 2003 году после смены владельца. Десять лет, которые вошли в историю с самыми разными эпитетами.

Но, как бы кто ни относился к российским 1990-м, это было время захватывающих событий, необычайно интересных для журналистов, тех, кто пытался запечатлеть не только их внешнее стремительно меняющееся обличье, но прежде всего их суть и смысл. Именно тогда Лошак понял со всей беспощадностью, что смелость журналистов определяется смелостью главного редактора. Он ощущал это, впрочем, еще в пору своей работы в «Вечерней Одессе», где Борис Федорович Деревянко, ее первый главный редактор, собрал в редакции одесских острословов, чья известность – и они сами – довольно скоро вырвалась за пределы одного из самых пленительных городов Советского Союза. Б.Ф. Деревянко убили 11 августа 1997 года – журналистика всегда была профессией повышенного риска. Думаю, что главный редактор «Московских новостей» осознавал это в полной мере.

В конце 1997 года мне удалось уговорить Виктора Лошака, яркую звезду отечественной журналистики, прийти на только что созданный канал «Культура» и попробовать себя в качестве телевизионного интервьюера, работающего в прямом эфире. Он стал одним из ведущих программы «После новостей», в которой он занимался тем, чего не мог себе позволить как главный редактор «МН». Жанр ночного разговора с людьми заставлял размышлять о жизни несколько иначе, чем на полосах самого уважаемого общественно-политического еженедельника страны. Как прирожденный главный редактор, В. Лошак остро чувствовал и понимал не только основные тенденции развития страны и мира, но и изменчивость текущего момента. При этом он всегда испытывал журналистский интерес к тому, как в процессе этой грандиозной исторической ломки, распада огромной страны, в которой он начинал свою жизнь, меняется психология людей, их поведение, их образ мыслей. Он замечательно, в деталях и подробностях, рассказывает о разных персонажах «человеческой комедии», с которыми его свела судьба, от своих сослуживцев на погранзаставе до самых именитых и известных лидеров общественного мнения, которые часто были его собеседниками. Он обладает живым любопытством репортера и аналитическим умом очеркиста – все эти качества концентрируются в его таланте интервьюера, который увлечен не только тем, что важно ему самому. В. Лошак всякий раз пытается разгадать интересы собеседника.

Свою недавнюю книгу «Наивные годы», посвященную Егору Яковлеву и «Московским новостям», он сочинял, полагаясь не столько на свои воспоминания, сколько на разговоры с коллегами по редакции, с людьми, которые были близки его герою. Эта книга вовсе не сборник интервью, но без умения разговорить человека так, как В. Лошак, она никогда бы не была написана. Наверное, поэтому с таким нетерпением ожидаю его следующую книгу, которую, надеюсь, он составит из цикла интервью, сделанных в рамках большого проекта под названием «Тридцать лет без СССР». Этот проект осуществлялся в двух версиях – литературной и визуальной. Но, как мне кажется, его итогом должна стать книга – у нее больше шансов сохраниться в истории. Размышления людей, записанные В. Лошаком, людей, не просто проживших рядом с нами эти три десятка лет, но и в немалой степени определивших их содержание, многое прояснят для потомков.

В. Игнатенко, новый руководитель ОТР, предложил В. Лошаку стать ведущим программы «Очень личное», когда работа над проектом «Тридцать лет без СССР» подходила к завершению. Они взаимно дополняли друг друга. Думаю, что в «Очень личном» пригодился опыт работы в «Огоньке», журнале, который умел рассказать о больших линиях истории через судьбы конкретных людей. «Очень личное» – именно такая программа.

Интервью сегодня – один из самых востребованных жанров журналистики. Количество профессионалов и любителей, которые на разных платформах ведут беседы с представителями практически всех социальных групп нашего Отечества, поражает воображение. Но далеко не все из них способны талантливо слушать собеседника, еще меньшее число готово к процессу его познания. Чаще всего они готовы сказать: «Я слышу». Крайне редко: «Я понимаю». Виктор Лошак слышит и понимает.

Апрель 2022

Две Бесконечности

Репортаж о вечере в Центральном доме актера имени А.А. Яблочкиной, на котором в чествовали Александра Анатольевича Ширвиндта и представляли его новую книгу «Отрывки из обрывков», можно было бы назвать по-разному.

Например, «Песни о Ширвиндте». Потому что, как и положено на торжествах, в честь выдающегося театрального деятеля, впоследствии именуемого писателем, был исполнен ряд важных вокальных произведений. Детский хор «Увертюра» под руководством О. Островской вместе с симфоническим оркестром «Менделеев Филармоника», которым дирижировал Е. Рубцов, начал этот вечер бессмертным творением Серафима Туликова «Родина». Александр Жигалкин, один из директоров ЦДА, который блестяще справился с ролью ведущего, вместе с Сергеем Плотовым лишь слегка поправили слова: «Ширвиндт, тебе мы песню поем…» Звонкие детские голоса уносили эту осанну прямо к небесам. А завершил трехчасовой марафон музыки и слова Андрей Максимков, который вместе с тем же С. Плотовым предложил счастливой и разомлевшей публике не менее монументальное сочинение, подводящее итог всему, что было сказано за этот вечер. Имя Ширвиндт, преобразуемое в некоторых куплетах в «Ширвиндт – ты», вселяло бессмысленную надежду на то, что каждый из нас может носить эту фамилию, но никогда не сможет стать Александром Анатольевичем.