Младший брат Ан Ли Тэун

– Он еще молод, – стиснул зубы Тэмин. – Он не может себя похоронить. Если бы ему было лет семьдесят – да я бы сам проводил его в храм и благословил на монашество. Но ему тридцать шесть, всего лишь!

– Ты слышал, о чем он говорил? – Тэун, в отличие от кипевшего Тэмина, был полностью вымотан исповедью Раона. – Думаю, что понял его верно – он не может заниматься сексом. Он отказался от всех ролей. Он живет как нищий, посмотри на его дом, – Тэун обвел рукой постройку в три комнаты, дешевую мебель, разномастные кружки, из которых они пили. – Его ничто не интересует. Что тридцать шесть, что семьдесят – разницы нет никакой. Иногда я думаю, что было бы лучше, если бы он остался там, с ЧанА. Для него. Иногда добить более человечно, чем пытаться лечить.

* * *

Раон проснулся с головной болью и отвратительным вкусом во рту. Отлепил язык от пересохшего нёба, скосил глаза к окну в попытке определить время суток. Яркий свет резанул по глазам, голова дернулась в обратную сторону, желудок подскочил к горлу. Раон судорожно сглотнул и замер, опасаясь шевелиться.

«Сколько я вчера выпил?»

Обрывки фраз, образов завертелись в голове, отчего в висках застучало еще сильнее. Он вспомнил ошеломленные лица друзей, но не мог вспомнить, кто и что говорил вчера. Память обрывалась на какой-то части рассказа Тэмина, дальше пустота, а потом он открыл глаза и чуть не помер.

Раон сполз с кровати, мечтая о глотке воды, прошел босиком к двери, прислушался: за дверью кто-то был. Приоткрыл дверь и увидел Тэуна, стоящего к нему спиной. Как обычно, он что-то готовил, от запаха пищи Раона замутило еще больше, он зажал рот, боясь, что его вырвет тут же, на пороге. Тэун обернулся на звук, отложил нож и указал на стакан с чем-то зеленым.

– Пить хочешь?

Раон быстро закивал и тут же застонал, сжав голову руками. Тэун поднес ему питье.

– Холодный чай, тебе станет лучше, – Раон обхватил стакан трясущимися руками и выпил в несколько глотков, отчего голова закружилась еще больше. Он тихонечко сполз по стенке вниз. Тэун налил еще, протянул вместе с таблеткой. – От головной боли. Есть хочешь? – Раон отчаянно замахал рукой. – Понял, позже. Иди в душ и отсыпайся. Я побуду здесь.

– Что? – Раон зажмурился, пережидая приступ тошноты. – Что вчера было?

Тэун бросил на него быстрый взгляд.

– Не помнишь?

– Смутно. Тэмин говорил про Миру. Про ее отца. Я обещал позвонить Пак Джи У. – Раон поднял на Тэуна все еще пьяные глаза и сдвинул брови в напряжении. – Было что-то еще, да?

– Нет. Тэмин просил твоей помощи, ты напился, согласился, а потом отключился.

Раон что-то промычал и повесил голову вниз, потому что так было легче выжить.

– Пойдем, – Тэун попытался его поднять. – Отведу тебя в кровать.

– Слишком мягко, укачивает. Я немного здесь посижу, отстань.

Раон отмахнулся от помощи, привалился к стене и закрыл глаза. Потом сполз ниже и лег на пороге своей комнаты, положив под голову руку.

– Не вздумай включать отопление, – хрипло предупредил Тэуна. – Я кончусь, если ты меня еще подогреешь.

Через минуту он уже спал. Тэун все-таки принес подушку, осторожно подложил ее под голову друга, сверху накрыл одеялом. Взял свой телефон и вышел на улицу, чтобы позвонить Тэмину.

– Как он?

– Он ничего не помнит кроме того, что обещал поговорить с режиссером, – Тэун зябко передернул плечами и оглядел небо. – Не представляешь, чего мне стоило сдержаться и не завопить от такой удачи!

– Ты порадовал меня, – прошептал Тэмин в трубку, осторожно выбираясь из кровати.

– С ним все в порядке? – спросила Мира, не открывая глаз. Тэмин чуть не выронил телефон.

– Зачем так делать? – воскликнул он. Тэун недоуменно поднял брови.

– Ты о чем?

– Да я не тебе! – Тэмин приложил палец к губам и сосредоточился на Тэуне, оставив уже бесполезные попытки не потревожить жену. – Что он сейчас делает?

– Спит, я так думаю, – Тэун на всякий случай заглянул в дом, убедился в том, что это на самом деле так. – Он еще не протрезвел, думаю, до вечера будет валяться.

– А я почти уверился вчера, что он трезвый. Странно на него выпивка действует.

– Страшно, я бы сказал, – возразил Тэун, до сих пор не веря, что Раон напился вчера до полной отключки. – Думаешь, он вспомнит про монастырь?

– Не знаю. – Тэмин полночи думал о словах Раона, пока не провалился в тяжелый сон. – Ему нужна цель, за которую он мог бы зацепиться. Может, что-нибудь, связанное с детьми? Госпиталь, лагерь, школа?

– Я что-то не заметил, чтобы его слишком дети интересовали. Кроме сестренки той девушки, Ким Бёль.

– Тоже верно. Может, Ким Бёль нянька нужна?

– Не говори ерунды, – поморщился Тэун. – Ты бы подпустил к своей дочке незнакомого мужчину, чтобы тот проводил с ней все дни напролет?

– Головой ударился? – тут же возмутился Тэмин. – Убил бы его за один взгляд! – Покосился на Миру, которая заинтересованно склонила голову. – Тэун, у меня тут два любопытных ушка проснулись. Я позже позвоню.

Тэун вернулся в дом, проверил Раона, попробовал лечь тоже на пол, однако через полчаса замерз. Принес еще одно одеяло и перетащил на него спящего друга, чтобы он хоть не лежал на голом полу.

4

Одетый в строгий серый костюм, пошитый на заказ, облегающий его спортивную фигуру, чисто выбритый, с тщательно уложенными темными волосами, блестевшими от геля, гость словно источал ауру власти. То, как он себя держал, как смотрел на собеседника, спокойный голос, от которого невольно бросало в дрожь, его глаза говорили о том, что беспрекословное подчинение окружающих было для него в порядке вещей.

– Господин Хан, сюда, прошу, – служащий с поклоном распахнул перед ним двойные двери в кабинет, облицованный дубовыми панелями, с высоким потолком и одной прозрачной стеной, открывающей вид на город. Из-за длинного стола поднялась светловолосая женщина, тут же склонилась в низком поклоне, указала рукой на кресло и собственноручно подкатила столик с кофе. Сделала знак служащему удалиться, что он и исполнил, бесшумно закрыв за собой двери.

– Господин, вас хорошо встретили? – она подала ему чашку двумя руками.

– Да.

– Вас долго не было, – ходили слухи, что он лечился от бесплодия, но судя по тому, что приказал собрать информацию о своем сыне, видимо, безрезультатно. Графиня продолжала стоять перед Хэнсином, сложив руки перед собой, как служанка.

– Кое-что требовало моего присутствия. В Корее.

Хэнсин действительно был в Южной Корее, корпорации не могли долго обходиться без руководства, хоть он и оставил на местах грамотных управителей. Одним глазом наблюдал за Раоном, пытался восстановить свою репродуктивную функцию, которая угасла после перенесенного паротита. Но после длительного лечения пришлось признать, что у него есть и будет только один ребенок – строптивый и непокорный Раон. Следы его внучки затерялись, Хэнсин не смог отыскать ничего и никого, кто что-то бы знал. Склонялся к мысли, что девочка погибла. К турку он тоже подобраться не смог, только мелко уколол его, столкнув в пропасть его помощника Софтина.

Часто ловил себя на мысли, что не хватает Максима, который понимал его с полуслова и выполнял любое задание. Второй такой исполнитель так и не нашелся.

– Что-нибудь выяснили? – Хэнсин указал графине на противоположное кресло, разрешая присесть в ее собственном кабинете. Ольга опустилась на краешек.

– Нет. Ни разу не был замечен ни с женщиной, ни с мужчиной. Вообще ни с кем, – слова графини не удивили Хэнсина. Он так и предполагал. «Осмотрительный какой, надо же». Ольга продолжила: – Он недавно был в России, примерно полгода назад, со своими друзьями. Они увезли отсюда девушку, но она стала женой Тан Тэмина.

– Кто такая?

– Никто. Работала в фирме по продаже компьютеров. Из-за нее был скандал среди руководства, одна девица выкладывала фото драки этого Тэмина и одного из начальников. В ее профиле они еще есть.

– Раон там был замешан?

– Нет.

– Надоел он мне, откуда только взялся такой мул? – раздраженно проговорил Хэнсин. – И что, ни разу даже шлюху не посетил?

Графиня отрицательно покачала головой, одновременно стараясь разгладить свой лоб от удивленных морщин: господин Хан редко кому показывал свои истинные эмоции. Налила еще кофе, чтобы занять неловкую паузу, поставила перед Хэнсином.

– Я могу спросить, господин Хан?

– Можешь, – разрешил он.

– Семь лет назад у вас гостил один человек.

Хэнсин напрягся, в его черных глазах плеснулось бешенство.

«Сейчас он бросит в меня чашку», – вдруг подумала графиня, но заставила себя стоять на месте. – «Хоть бы не в лицо, там кипяток».

– Он погиб. Сгорел, неужели ты об этом не знаешь? – Хэнсин сцепил пальцы рук, поддался вперед. Графиня облегченно выдохнула, когда кофе остался стоять на столе. – Хочешь посетить его могилу?

– Думала, что… – Ольга опустила глаза в пол. – Возможно, вы смогли его спасти. Прошу прощения за сомнения.

Хэнсин сжал челюсти, чувствуя невольную зависть: вряд ли встречу с ним вспоминали с подобным замиранием сердца. Только если затаив дыхание от ужаса.

– Выйди, – кратко распорядился Хэнсин. Графиня поднялась. – Стой. Что за девица, которая снимала драку актера?

* * *

Лиен назвала водителю адрес. Позвонила Антону и предупредила, что будет через полчаса. В течение которых надо подумать, что и как она спросит у Богдана, когда встретится с ним. Денис остался дома, в Питере, с детьми, перед этим между ними произошел почти скандал, когда решали, кто поедет в Анапу.

Лиен отстояла свою позицию, напомнив мужу, что ее присутствие на предприятии как заказчика будет выглядеть логичнее. Только после этого он сдался.

Антон ждал ее на стоянке.

– Директор на месте?

– Да. Он ожидает вас, – Антон протянул руку в сторону входа в офис «Ай Ти Плюс», пропуская Лиен вперед. Сам направился следом. – Он очень удивился, когда я сообщил о вашем визите.

– Сейчас он удивится еще больше, – они пересекли просторный холл, поднялись по лестнице, прошли по коридору и Антон постучал в дверь с табличкой. Лиен не стала дожидаться ответа, отодвинула Антона с дороги.

– Дальше я сама, спасибо, – сказала она, зашла внутрь и закрыла дверь перед носом своего переводчика. У окна стоял тот самый Богдан, фото которого она нашла в интернете.

– Канурский Богдан Степанович? – уточнила Лиен. Мужчина кивнул и протянул руку. Потом спохватился, спрятал ее за спину и поклонился, чем вызвал усмешку у Лиен и ответный поклон. – Это необязательно, но приятно, что вы знакомы с нашими обычаями. Вы знаете, кто я?

– Конечно, – Богдан постарался не пялиться на экзотическую заказчицу, боясь показаться невежливым, хотя это было довольно сложно. – Антон предупредил. Вы желаете проверить, как выполняются условия договора?

– Нет, в этом вопросе я полностью доверяю Антону. Поговорить я хочу о другом. Хан Джун.

Если бы Лиен пристально не следила за директором, она бы не заметила судорогу, на миг исказившую его лицо. Через мгновение он уже слегка недоуменно улыбался, глядя ей прямо в глаза, будто не понимал, что от него хотят. Лиен вздохнула и села. Эффекта неожиданности не получилось, мужчина на скорую руку возвел между ними китайскую стену и вряд ли собирается откровенничать.

– Богдан Степанович. Так вышло, что я в курсе кое-чего. – Довольно размытое понятие, Лиен и сама не до конца понимала, в курсе чего она была. – Много лет назад, когда вы еще только мечтали о директорском кресле, вы подрабатывали в одной организации свободными вечерами.

Богдан побледнел и Лиен поняла, что ее предположение верно. Хэнсин использовал молодых красивых парней по известному назначению. Воодушевилась и продолжила:

– Средства на открытие этого предприятия вы там заработали?

– Госпожа, с приказом о назначении директором рождаются единицы. Остальные работают перед тем, как получить эту должность, – Богдан пожал плечами. – Конечно, я работал раньше. И подработки были, половина страны так живет.

В его словах была логика, только это не убедило Лиен, заметившую реакцию на имя корейца. К тому же она отметила, что ей не предложили ни чай, ни кофе. Ни стакана воды, что означало, что директор открыто надеялся на ее скорое отбытие. Она уселась удобнее.

– После вашей подработки вами заинтересовался один следователь. И вы взяли на работу его дочь.

– Я принял на работу специалиста, – тут же возразил Богдан.

– Я не называла имен, – Лиен понимающе улыбнулась, когда директор с силой сжал зубы и его глаза беспокойно заскользили по рабочему столу. «Сейчас будет делать вид, что очень занят. Я бы на его месте воздержалась от таких нервных движений». Богдан, видимо, пришел к такому же мнению, его руки спокойно легли на матовую поверхность стола.

– Знаете ли вы, что некоторых нанимают насильно? Хотя вряд ли, для вас это была действительно подработка, если вы так спокойно сейчас здесь сидите. Пострадал мой знакомый. Очень сильно пострадал, он потерял всю семью. – Лиен ждала хоть какой-то реакции, но директор слушал ее с вежливым вниманием. – И полгода назад едва не попался другой в эту сеть. Это только те, о которых мне известно. Боюсь представить, сколько людей там пропало без вести.

– Я бы рад вам помочь, но мне ничего не известно. Вы путаете меня с другим человеком.

– Уверена, что нет, – Лиен поднялась. – Найдите меня, если решитесь. И не будьте так убеждены, что вас забудут. То, что вас не беспокоили несколько лет, не значит, что не будут беспокоить и дальше, если вдруг что-нибудь выплывет. Например, что вы знаете Мирославу не только как вашу сотрудницу. До свидания, Богдан Степанович.

Богдан уронил голову на руки, едва за гостьей закрылась дверь.

Лиен сразу же позвонила мужу. После недолгого разговора поманила к себе Антона.

– Приглядывай за директором по возможности. Если заметишь что-то подозрительное – сообщи мне сразу.

– Мне нужно что-то знать? – спросил Антон.

– Он работал на Хэнсина в молодости. Прости, – Лиен задумалась о том, не слишком ли жестоко с ее стороны вовлекать Антона в их противостояние с корейцем, ведь он тоже немало перенес по его вине. – Если хочешь – я заменю тебя.

– Нет, не хочу, – качнул головой переводчик. – Он убил моего отца и я не буду отсиживаться в стороне.

* * *

Бёль разложила на своем столе конспекты, книги, ручки, включила настольную лампу, в общем, создала себе все условия для учебы. Однако в голову лезли только фотографии, которые она сделала в торговом центре. Помаявшись еще немного для приличия, она подтянула ближе телефон и открыла галерею.

– Онни!

Девушка вздрогнула и едва успела затолкать телефон под ближайшую книгу, как в комнату влетела Чан Ди, улыбаясь во весь рот, с пачкой бумаги в руках.

– Сделай! – потребовала она и протянула сестре свою ношу. – Быстренько. Большие и красивые, чтобы на всю стену!

– Что сделать? – поинтересовалась Бёль, забирая бумагу.

– Фотографии, я и господин Хан. Отпечатай мне.

– Распечатай, – автоматически поправила Бёль. Ее внезапно разобрал смех: одной семь, второй двадцать три, а в голове один и тот же человек. – Тебе нравится господин?

– Ага, – Чан Ди быстро закивала головой. – Он такой печа-а-альный, как моя Хе, когда не может поймать мышку.

Бёль недоуменно моргнула. При чем тут Хе? Кошке уже было лет двадцать, Бёль бы очень удивилась, если б та смогла поймать хотя бы свой хвост.

– Ты хочешь его пожалеть? – спросила она, пытаясь представить, как Чан Ди гладит Раона за ушком, а он мурчит. Потрясла головой.

– Нет, ты что! Он никогда не позволит себя жалеть, – Чан Ди забралась на соседний стул и дернула на себя книгу, не замечая, как потрясенно застыла Бёль. Из-под книги выпал телефон. – О, ты уже смотришь его, да? Почему меня не позвала?

– Так, отдай сюда, – телефон перекочевал из рук сестры в карман домашней кофты. – И беги одеваться, сейчас мы пойдем гулять, а завтра я тебе сделаю плакаты. Только бумагу побольше возьмем, чтобы на всю стену.

* * *

– Ты готов проснуться?

Раон потянул носом, вдыхая соблазнительный запах свежего кофе. Открыл глаза и уставился в лицо Тэуна, стоящего над ним с кружкой в руке.

– Дай, – протянул вверх руку.

– Еда, потом все остальное, – Тэун отошел к столу. – Поднимайся. Как голова?

Раон поерзал на спине, ощутил что-то мягкое, вытащил из-под себя край одеяла. С благодарностью взглянул на друга, который не поленился перетащить его с жесткого пола.

– Можно, я буду звать тебя мамой?

– Бестолочь. Может, ты будешь меньше пить? Топай сюда.

На тарелке кучками лежали листья салата, рис со шпинатом, зеленый горошек, очищенный киви.

– Они слишком… – Раон вздрогнул и неуверенно оглянулся в поисках мусорного ведра, желая, чтоб тарелка исчезла с глаз долой. – Почему оно все такое зеленое? А кофе где?

– Поешь сначала, ты сутки спал.

Раон продолжал угрюмо изучать содержимое своей тарелки. Глаза Тэуна смеялись. В воздухе запахло жареным.

– Издеваешься, да? – вскипел Раон. Тэун понял, что пора слазить с плиты, пока не подгорел. – Где мой кофе?

– Вот, – на столе моментально появилась вторая кружка.

– Боже, спасибо тебе за Тэуна, – вознес быструю молитву Раон, глубоко вдохнул аромат и сделал глоток. – И за его волшебные руки, и за то, что он часто ко мне заходит. За его терпение. Но вот эту стряпню заставь его самого съесть. Боюсь, что стану таким же зеленым.

Тэун старался сдержать смех, но получалось у него плохо. В итоге он выплюнул то, что у него было во рту, обратно в кружку, отчего давился от хохота уже Раон.

– Вижу, тебе стало лучше, – угрюмо заметил Тэун после того, как вылил из своей кружки все в раковину. – Собирайся, идем гулять. Тэмин с Мирой нас ждут, а тебе не помешает проветрить мозги.

– Я в душ и готов. Десять минут, – крикнул Раон уже из ванной.

* * *

– Онни, смотри, как красиво!

Чан Ди прыгала под светящимися зонтиками Эдемского сада, как маленький эльф. Беспорядочно кружились редкие пушистые снежинки, подкрашенные разноцветными огоньками, падали на ее белую шапочку, отчего она начала сверкать. Бёль рассмеялась, когда сестра бросилась к ней, чтобы утянуть под искорки, горевшие под деревьями.

– Давай вместе, мы теперь под радугой! А мы пойдем в Хагён? Посмотрим на все сверху?

– Да, малышка, обязательно посмотрим.

Чан Ди попыталась обнять руками небо и закружилась вокруг себя, напевая рождественскую песенку. Бёль невольно заслушалась. Сестра пела редко, только от переполнявшего ее счастья, и она, видимо, делала это неосознанно, потому что сколько Бёль не уговаривала ее повторить, Чан Ди только морщилась. Ее голос был удивительно сильным для ребенка семи лет, хотя пением она никогда не занималась.

– Прекрасно, – тихо прозвучало сбоку. Бёль повернула голову, Тэмин поклонился ей, девушка рядом с ним чуть улыбнулась и перевела глаза на Чан Ди. – Такой голос – редкость. Она хочет стать певицей?

– Она хочет стать принцессой, – усмехнулась Бёль.

– Достойное желание, – согласилась девушка и представилась. – Я Мира.

– О! – так это тоже актриса, знаменитая супруга Тан Тэмина. Закутанная по самый нос девушка производила впечатление подростка. Бёль поняла, что беззастенчиво пялится на спутницу Тэмина. – Простите меня, я Ким Бёль. Эта певица – моя сестра, Ким Чан Ди.

Чан Ди в этот момент заметила, что они уже не одни с сестрой. Прекратила петь и подошла ближе, заглядывая в новые лица.

– Ой, я вас знаю.

– Да, мы недавно встретились в магазине, – Тэмин утвердительно кивнул.

– Нет. Вы помогали господину Хану в сериале. Он недавно вышел, я его посмотрела уже два раза, – сообщила Чан Ди.

– Ну вот, мы стали просто приложением Раона, – хмыкнул Тэмин и переглянулся с женой.

– А вот вы, – указательный палец вытянулся в сторону Миры, – с ним обнимались!

Тон ребенка вызвал у Миры желание извиниться за то, что посмела распускать руки. Она спрятала нос в шарф.

– Хорошо, что я с ним не обнимался, – невнятно пробормотал Тэмин. – Прям полиция нравов какая-то.

– Ким Чан Ди! – возмутилась Бёль. – Сейчас же извинись!

– Не буду, – девочка выдвинула вперед нижнюю челюсть и стала похожа на бульдожку. – Это правда. Я молчу о том, что она еще и целовала его.

– Господи, – Мира стремительно краснела. – Вот уж не думала, что меня будет корить ребенок.

– Она по какой-то причине считает господина Хана своей собственностью, – Бёль было ужасно неловко, она схватила сестру за руку, оглянулась на редких прохожих, которые таращились на их компанию. – Мы пойдем дальше, прошу, не обращайте внимания на ее слова.

Чан Ди вырвала пальцы и бросилась по дорожке с восторженным воплем. Бёль успела только обернуться, чтобы увидеть, как сестра мчится к высокому мужчине, поскальзывается на заснеженной дорожке. Ахнула, но он успел подхватить ребенка на руки и закружил.

– Господи-и-ин Хан! – крик Чан Ди был слышен, наверное, в каждом уголке Сада утреннего спокойствия. Бёль закрыла глаза руками. Тэмин и Мира рассмеялись.

– Вот он и попался, – сказал Тэмин. – Придется нам прогуляться вместе, вы не против?

Раон подошел ближе с Чан Ди, восседавшей у него на руках с видом королевы.

– Ваша непоседа?

– Моя, – вздохнула Бёль. – Что ж она к вам так прилипла? Мне очень жаль, что мы доставляем вам неудобства.

– Никаких проблем, – Раон подмигнул девочке. – Попросим вашу сестру о совместной прогулке?

– Да! Онни! Разреши? – Чан Ди десятью пальцами вцепилась в меховой воротник Раона. Потом повернула сияющие глаза к глубоким черным. – Идем, она сказала, что можно.

– Эй! Я ничего не сказала! – возмутилась Бёль, но Раон уже ушел вперед, болтая с ее сестрой и смеясь, когда она тыкала пальцами во все стороны. Тэун усмехнулся и предложил девушке стаканчик кофе, который ему отдал Раон, когда понял, что придется ловить Чан Ди.

– Вам нянька не нужна? – шутливо спросил Тэмин, в который раз поражаясь, как легко Ким Чан Ди идет на руки к Раону и как непринужденно сам друг ведет себя в компании девочки, открываясь совершенно с другой стороны. – Мы можем одолжить его на время.

– Это странно звучит. Он же не вещь, чтобы его одалживать, – неожиданно резко ответила Бёль, и сердце в очередной раз екнуло, когда посмотрела на широкую спину идущего немного впереди человека. «Я что, переношу свои чувства к оппа на Хан Раона? Почему пытаюсь все время найти сходство между ними?»

– Я не это имел в виду, – Тэмин поморщился и спрятал руки в карманы.

– Не обращайте на него внимания, – Тэун мягко улыбнулся. – Он витает в облаках, когда рядом его жена, и не слишком следит за языком.

– Я всегда слежу за языком! – воскликнул Тэмин.

– И когда это было? – прищурился Тэун.

– Примерно никогда, – обронила Мира. И рассмеялась, когда у Тэмина от изумления отвисла челюсть.

«Интересная компания», – подумала Бёль. Их шутки друг над другом были язвительными и острыми, но в то же время между ними ощущалась глубокая привязанность. Вряд ли бы кто-то из них позволил так шутить постороннему человеку. Например, ей.

Бёль отвлек возглас Чан Ди, которая указывала на золотые грибы. Раон подпрыгнул, отчего девочка завизжала и крепче вцепилась в его шею. Подумала, что хотела бы принять участие в том веселье, а не плестись позади, потягивая кофе из стаканчика.

– Вы не замерзли? – Тэун протянул ей свои перчатки. – Возьмите.

– Не нужно, стаканчик греет руки, – отозвалась она.

– Может, после прогулки зайдем поесть? Что скажете? – спросила Мира.

– Это большая любительница уличных торговцев, – хохотнул Тэмин и обнял жену. Бёль только заметила, что Мира в положении. – Лучше бы ты ела что-нибудь полезное, так нет же. Не успею отвернуться – как уже жует непонятно что.

– Поступило предложение сходить поесть, – повысил голос Тэун. Раон замедлил шаг и обернулся. Вопросительно посмотрел на Чан Ди, которая тут же закивала головой и расплылась в улыбке. Перевел взгляд на Бёль, в глазах которой заметил тревогу. Посмотрел на снежинки, таявшие в ее волосах, небрежно собранных в пучок, и понял, что прогулка закончилась. Сад сразу потерял свое очарование, стало холодно.

– Нам пора, – ответила она. – Чан Ди, слезай вниз, господин уже устал тебя таскать.

Чан Ди возмущенно засопела.

– Ничего он не устал, он даже не задыхается. Ну онни! – и не сводила умоляющих глаз с сестры. – Хочешь, я тебе спою? – Она предлагала самое ценное, что у нее было – свой голос. – Вот сейчас, здесь? Потом покушаем и я сразу домой, честно!

Такого Бёль не ожидала, чтобы сестра – и сама предложила спеть ради того, чтобы провести еще немного времени с актером? Вечер потрясений какой-то. Довольно неприятных и крайне подозрительных.