Младший брат Ан Ли Тэун

Ника Лемад

Младший брат Ан Ли Тэун

Я не хочу быть частью твоей жизни.

Я хочу стать твоей жизнью.

Хочу стать воздухом, которым ты дышишь, домом, в который ты вернешься, светом, который озарит твою душу.

Я готова ждать столько, сколько потребуется.

Рана, которую ты зовешь открытой, затянется.

Боль, которая невыносима – успокоится.

А я буду позади, буду следовать незримой тенью за тобой, буду присматривать, чтобы ты не оступился, чтобы шел вперед.

Когда-нибудь, когда ты привыкнешь к своей боли, ты позволишь себе обернуться, и мы вновь встретимся.

Я буду ждать

1

Ан Ли Тэун нетерпеливо стучал носком туфли по стене, поглядывал на закрытую дверь, смотрел на часы и снова принимался стучать по стене.

– Раон! – не выдержал и все-таки напомнил о себе. – Мы вообще-то опаздываем. Чем ты там занят?

– Еще минуту, – ответил Хан Раон из-за закрытой двери. – Мне как-то не по себе.

– Это просто аукцион, ничего серьезного. Покажем лоты и улизнем под шумок. Иначе директор нас со свету сживет. Тэмина нет, так что тебе приходится работать за него, – Тэун сожалел, что ему пришлось просить Раона сопровождать его на прием, о необходимости присутствия на котором директор Ян настаивал в особо резкой форме и потребовал, чтобы явились двое, неважно, кто именно. С некоторой долей досады подумал, что Тэмин мог бы и появиться на пару дней, чтобы не вынуждать Раона участвовать в благотворительной акции.

Раон вышел из своей комнаты с черной маской в руках. Тэун оглядел его белоснежную рубашку и застегнутый жилет, лакированные туфли, поправил белую бабочку. Разгладил черный фрак по плечам, заметил, как нервно пальцы гладят кружево маски, и попытался взбодрить друга:

– Хорош, неприлично хорош. Ничего не скажешь, Тэмин бы не смог с тобой соперничать. Ты про носки помнишь?

Раон поднял брючину, показывая черные шелковые носки.

– Доволен?

– Не очень. Часть с носками, сползающими с ног, мне не нравится почти так же, как и часть с маской, но таково требование костюмера. Раон, часы нужно оставить дома, ты же понимаешь.

Раон раздраженно дернул щекой, но расстегнул ремешок. Он должен показывать на аукционе карманные часы, поэтому на запястьях не должно быть ничего лишнего. Он понимал.

– Слушай, – Раон бросил наручные часы на столик, спрятал под рукав шрамы на запястье, до этого скрытые широким ремешком. – Там же будет до ужаса скучно.

– Чтобы не было скучно, можно напиться, – ответил Тэун и указал на выход. – Не сразу, конечно, а после показа. Хотя… Для снятия напряжение можно и сейчас начать, что скажешь? – Тэун не услышал ответа, обернулся на Раона, который остался стоять в небольшой гостиной, тихо добавил: – Иди уже, раз обещал. Я же сказал – мы недолго.

– Чтоб тебя.

Раон скривился и повернулся к зеркалу. Посмотрел на маску, которую держал в руках, затем неохотно спрятал под ней лицо. И поежился, глядя на себя в зеркало.

– Все в порядке? – осторожно спросил Тэун, ненавидя и себя, и директора, и организаторов приема за такой маскарад.

– Да, в полном. Поехали.

Раон бросил еще один взгляд на свое отражение. На его прежнюю маску та, что сейчас была на нем, походила только тем, что также закрывала большую часть лица. Эта была сделана из тонкого и плотного обработанного кружева, которое мягко прилегало к лицу и свободно пропускало воздух. В отличие от кожаной маски, которая просто не давала возможности дышать. Раон еще раз передернулся и отвернулся.

– Поехали, – повторил он и вышел в дверь, которую Тэун держал открытой.

Тэун сам сел за руль серой BMW.

– Несолидно, – попытался пошутить Раон, пристегиваясь ремнем. – Где твой водитель?

– В России. Отдыхает, – ответил Тэун, имея в виду Тэмина. – А мы тут пашем за него.

– Как Мира? Он звонил? Когда обратно собираются?

– Не знаю, надеюсь, что скоро, они уже два месяца там. – Тэмин, конечно, предупреждал, что они с женой задержатся, но Тэун все равно каждый день ожидал от него сообщения о возвращении в Сеул. Ему иногда казалось, что жизнь замерла с того момента, как самолет, направлявшийся в Санкт-Петербург, оторвался от земли и скрылся в облаках, увозя Тэмина и Миру так далеко от них. – Мира в порядке. Тэмин, я так понял, совсем по нам не скучает. Я ему сегодня позвонил, он ответил, что им некогда и бросил трубку. Поганец! Чем они там занимаются без нас?

Раон усмехнулся и почесал щеку. Вспомнил, что надо было побриться. «Да блин».

– Тэун, у тебя, случайно, нет с собой триммера?

– Слушай, – Тэун скосил на него глаза.

– Ну.

– Ты точно кореец? Откуда у тебя столько волос на морде?

Раон вздохнул, он и сам задавался этим вопросом постоянно, с завистью глядя на гладкую кожу Тэуна.

– Ладно, забудь. Кому не нравится – пусть не смотрит. Заводись, действительно опоздаем.

Благотворительный аукцион проходил в районе Каннам, где они и жили, так что по времени у них заняло минут тридцать добраться до нужного здания.

– Ничего так домик, – сказал Раон, выходя из машины. Тэун отдал ключи парковщику, который уже поджидал их на подъездной дорожке. – Кто хозяин?

– Это особняк Ким Су Бина. Он любезно предоставил свой дом для акции.

«Ким Су Бин и его дочери, Ким Бёль и Ким Чан Ди». Раон почувствовал странный трепет, подумав о пигалице и ее сестре. Младшей, должно быть, сейчас лет семь-восемь. А старшая, наверное, стала неотразимой красавицей и парни вьются вокруг нее толпами. Само собой, она его не узнает, но Раон очень хотел увидеть ее, пусть даже издалека, пусть в ее золотых глазах и не будет того обожания, которое согрело его когда-то. И сбило с ног, вызвало вполне определенное желание к шестнадцатилетней девочке, чего он всеми силами стремился избежать и из-за чего до сих пор испытывал острую вину.

Раон выпустил облачко пара в холодный воздух под пристальным взглядом Тэуна, тряхнул головой и взял себя в руки. «Что им здесь делать, на этом нудном мероприятии?»

* * *

– Гляди, какой красавчик! – Ли Бом мечтательно уставилась на вошедших мужчин и прижала руки к щекам. – Эти фраки, эти маски, просто мечта!

– Который из них? – Ким Бёль мельком взглянула на новых гостей, которые для нее ничем не отличались от тех, что уже присутствовали. Потом отвела в стороны ладони подруги от ее лица. – Держи себя в руках, онни1. Ты так явно показываешь свою заинтересованность, это неприлично.

Ли Бом тут же опустила руки вниз и бросила еще один взгляд в сторону входных дверей, гостеприимно распахнутых этим вечером настежь несмотря на холод. Двое высоких мужчин в черных фраках и масках раскланивались с хозяевами дома.

– Бёль, вон тот, который в маске, – прошептала она.

– Они все в масках.

– Во фраке.

Ким Бёль уже немного раздраженно взглянула на подругу.

– Ты издеваешься?

Оба гостя были во фраках. И вообще, выглядели как близнецы.

– Хан Раон! – воскликнула Ли Бом достаточно громко для того, чтобы привлечь внимание стоящих поблизости людей, которые тут же обернулись к девушкам.

– О Боже, – прошептала Бёль и, схватив Ли Бом за руку, потащила ее вглубь залы. – Ты выставляешь себя на посмешище, а заодно и меня. Актер, что ли? Ну ничего такой.

– «Ничего»? Всего лишь «ничего»? Ты, верно, слепая. Или глупая? – Ли Бом остановилась и достала из сумочки телефон, тут же открыла галерею и сунула под нос Бёль, показывая фотографии. – Он роскошен! Идеален, великолепен!

– Так, – Бёль оттолкнула ее руку и сочла нужным напомнить подруге о репутации актера, который являлся далеко не невинным ангелом. – Хорош петь ему оды. Он порочен от мозга до костей, не обманывайся его лицом. Ты видела, в каких он фильмах снимается?

Хан Раон напрягал ее своим присутствием. Даже спустя три года неприятное впечатление от встречи в парке, когда он чуть не съел глазами ее драгоценность, ее сестренку Чан Ди, не сгладилось. Бёль поморщилась и взяла бокал с шампанским с подноса, который разносил официант.

– Ты просто льдина. Под стать Хан Раону, – Бом тоже взяла шампанское. – Знаешь, как его называют?

– Мне все равно. Для тебя любой актер – верх совершенства. Вот любой. На прошлой неделе ты сходила с ума от … не помню уже. А буквально полгода назад лила слезы по Тан Тэмину.

– Он потерян, – Ли Бом поджала губы и в который раз бросила взгляд на Хан Раона, который облокотился о колонну и невозмутимо оглядывал зал, иногда перебрасываясь фразами со своим спутником. – Он никого, кроме своей вегугин2, не замечает.

– А, – Бёль чуть усмехнулась. – А твой Раон, значит, замечает? Хоть у него и нет девушки, но ведет он себя так же, как и его друг.

– Да, замечает. – Бёль удивленно приподняла брови при этих словах. Она что-то пропустила, когда подруга посвящала ее в подробности личной жизни своих кумиров? Когда это Хан Раон успел кого-то заметить? – Своих друзей, – уныло закончила Бом. Бёль подавила смешок. – Блин, что ж так сложно с красивыми оппа? Слушай, помоги мне.

Бёль с удивлением воззрилась на Бом, которая вдруг заулыбалась.

– Вопрос жизни и смерти.

– У тебя каждый вопрос такой, – Бёль подумала о том, что нужно сходить проверить сестру. Ей наверняка скучно сидеть в своей комнате с нянькой, пока внизу такое веселье. – Неважно, дело в новом платье или в новом парне. Что на этот раз?

– Я упаду в бассейн, когда он будет проходить мимо. А ты кричи, что я тону.

– Вот дура, – Бёль начала терять терпение от детских уловок подруги, и ответ прозвучал слишком резко. – Ты всерьез думаешь, что он полезет из-за тебя в воду, сразу влюбится в мокрую гусыню, и предложит руку и сердце? Ну ну.

– Ну Бёль, – заныла Бом.

– У меня уже глазик от тебя дергается, отстань, – Бёль вручила ей свой бокал. – Иди, плавай. Я проверю сестру.

Хан Раон украдкой наблюдал за Ким Бёль и ее разговором с подругой, которая глаз не отрывала от него самого, Раон всей кожей чувствовал ее внимание. Но подруга его нисколько не интересовала, его сплошь и рядом окружали подобные женщины, которые восхищались только его лицом и славой. В отличие от Бёль, которой был интересен жалкий раб.

Раон едва не треснул себя по лбу, когда сообразил, о чем думает, залпом выпил шампанское и взял еще один бокал, решив начать напиваться, как и посоветовал Тэун. Все, что от него требуется – постоять на подиуме, с этим он справится и в нетрезвом виде. А потом уйдет, подальше от Бёль и ее липкой подруги. Проследил за взглядом Тэуна, который заметно погрустнел, за тонкой фигурой, обтянутой серым атласом, поднимавшейся по лестнице.

– Какая же она красивая, – друг вздохнул так печально, что Раон сначала ошеломленно воззрился на него, а потом с досадой понял, что такая реакция его обеспокоила. Чего не должно было быть, поэтому он изобразил равнодушие.

– Что, и тебя настигла эта участь? – спросил он. – Теперь твоя очередь безумствовать от любви?

– Не, – Тэун даже вздрогнул. – Я никогда не опущусь до подобного. Мои ухаживания будут спокойными и размеренными. Я же в своем уме в отличие от Тэмина.

Раон оценил тот факт, что Тэун не упомянул про самого Раона. И отвел глаза от спины Ким Бёль. Он с удовольствием бы увидел ее младшую сестру, она никак не выходила у него из головы. Было в этой малютке что-то успокаивающее, один взгляд ее серьезных глаз мгновенно обуздал демонов, что постоянно терзали его после смерти ЧанА.

Сама Бёль в это время спешила на третий этаж, не подозревая о том, что ее обсуждают внизу, в парадной зале.

– Малыш, ты как здесь? – она распахнула дверь и тепло улыбнулась, когда Чан Ди подняла глаза на нее от альбома. – Что рисуешь? Покажешь?

– Онни! – девочка подбежала к сестре и обняла ее. – Я рисую тебя, смотри.

Бёль опустилась на колени, не обращая внимания на то, что Чан Ди топчет подол ее серого атласного платья. Протянула руку за рисунком, второй рукой привлекла к себе ребенка и вдохнула теплый детский запах.

– Как же я люблю тебя, – прошептала она. – Мое сокровище, моя Чан Ди. Хочешь, я останусь с тобой? Порисуем вместе?

– Бёль, – в дверях появилась их мать. – Чан Ди уже пора спать, а тебе нужно спуститься вниз. Аукцион начался, ты не можешь игнорировать гостей. Это невежливо.

– Но, мама… – Бёль начинала ненавидеть эти негласные правила, связывающие ее по рукам и ногам.

– Ким Бёль! – Ким Чу Ян переводила взгляд со старшей дочери на младшую и обратно. Хотела быть строгой и настоять на немедленном присутствии внизу, но потом вздохнула. – Хорошо, полчаса. Потом спустишься к гостям, поняла?

Обе ее дочери одновременно закивали. Чан Ди тут же забралась в кровать, накрылась одеялом и приготовилась к вечернему чтению.

Бёль взяла с полки книжку и села на кровать, больше всего сейчас желая послать вечеринку и гостей куда подальше и улечься рядом с Чан Ди. Только рядом с этим ребенком она ощущала себя цельной, а не осколком чего-то, что уже не собрать. Девочка давала ей силы жить дальше, напоминала о том, что ее отец не был плодом воображения Бёль, что он когда-то существовал и даже принадлежал ей некоторое время, совсем недолго, всего лишь один вечер.

– Блин, – Бёль сморгнула слезу. Чан Ди вопросительно заглянула ей в лицо, но ничего не спросила, только погладила маленькой ладошкой щеку сестры, утешая. Бёль же после этого жеста совершенно расклеилась.

– Онни, я не хочу сказку, – вдруг сказала Чан Ди. – Я посмотрю мультик. Ты иди.

Она все понимала, она заглядывала ей в душу, ее проницательность иногда лишала Бёль дара речи.

«Как же ты на него похожа». Бёль кивнула, не доверяя своему голосу, поцеловала сестру в макушку и сбежала из ее спальни. Остаток отпущенного ей матерью времени провела в ванной комнате, пытаясь привести в порядок свои чувства. В конце концов смыла всю косметику и спустилась к гостям. Вспомнила про терзания Ли Бом. «Интересно, она все-таки прыгнула в бассейн или здравомыслие взяло верх?»

Ее подруга сидела среди гостей, затаив дыхание, полностью сухая. Ее взгляд был устремлен на подиум, где, небрежно облокотившись о высокий столик, Хан Раон демонстрировал один из лотов, карманные часы ручной работы, изготовленные мастером прошлого века. Бёль не стала пробираться среди людей к своему месту, а осталась стоять позади.

– У вас прекрасный дом, – раздался позади нее тихий голос, Бёль быстро обернулась. И испугалась, ее взгляд заметался по сторонам. – Я вас напугал? Прошу прощения, госпожа Ким.

«Он меня не знает, он меня не видел. Успокойся, Ким Бёль! Столько времени прошло».

Бёль взяла себя в руки и улыбнулась Тэуну.

– Благодарю. Ваша очередь уже прошла?

– Да, – Тэун слегка поклонился. – Позвольте представиться – Ан Ли Тэун.

– Ким Бёль, – Бёль тоже склонила голову, успокаивая дыхание и сердце, все еще колотившееся где-то в пятках. Указала жестом на подиум, чтобы поддержать разговор: – Ваш друг? Вы, кажется, вместе пришли?

– Да, – Тэун тоже устремил взгляд на Раона, который изображал статую. – Он не слишком любит подобные мероприятия, немного скован.

– Вы смягчаете ситуацию. Выглядит так, будто сейчас сорвется с места и сбежит.

Тэун рассмеялся и предложил девушке бокал шампанского, который Бёль взяла, но пить не стала: слишком много алкоголя за один вечер, завтра точно голова будет болеть.

Раон, наконец, избавился от часов и легко спрыгнул с подиума, разыскивая глазами Тэуна, чтобы уйти из этого дома. Напиться не получилось, сначала слишком много людей отвлекали его от шампанского пустыми разговорами, а после начала болеть голова, так что с алкоголем решил закончить на сегодня. Тэуна разглядел в конце зала, быстрым шагом прошел вдоль рядов стульев, Бёль заметил только тогда, когда вплотную подошел к другу и когда разворачиваться обратно было уже поздно.

– Госпожа, – поклонился ей.

– Здравствуйте. Не хотите выпить? – Бёль жестом подозвала официанта.

– Благодарю, нет. Хватит на сегодня шампанского, – Раон изобразил вежливую улыбку и указал Тэуну на выход.

– Может, хотите чай? – неожиданно для себя сказала Бёль. Раон замер и перевел глаза на ее лицо. – Черный. Мне помогает расслабиться после трудного дня.

– Просто чай? – невольно он повторил фразу, которую сказал ей семь лет назад. Бёль заметно побледнела и уставилась в непроницаемые глаза, мерцающие в прорезях маски. Охватила взглядом все его лицо и внезапно задохнулась.

– Вы снимите маску? – прошептала она, даже не понимая, что говорит.

– Что происходит? – вопрос Тэуна пробился сквозь наваждение, которое охватило Бёль и Раона, моргнувшего при звуке мужского голоса. Он криво улыбнулся, сбрасывая странное оцепенение.

– Конечно. Это не секрет, кто под ней.

Он легко снял с себя паутину кружев и прямо взглянул на Бёль.

– Простите, – она опустила глаза в пол и сжала пальцы, в мыслях отчаянно ругая себя. – Пожалуйста, не знаю, что на меня нашло.

«Я знаю». Раон не стал дожидаться Тэуна и ушел.

– Постой, – крикнул Тэун ему вслед и нахмурился, когда Раон даже не обернулся. – Извините, вы знакомы с ним?

– Нет. Просто… Показалось, что… Мне просто показалось.

Бёль всю трясло, словно она увидела призрак. Извинившись перед Тэуном, она взлетела по лестнице в свою комнату и прислонилась спиной к двери изнутри. Этот актер взглядом, поворотом головы, голосом, словами на миг вернул ее в прошлое, словно перед ней стоял инкуб. «В каждом человеке теперь будешь искать его отражение?» – спросила она себя и расплакалась.

* * *

– И? Что это было?

Раон ждал Тэуна у машины. Услышав вопрос, он спрятал телефон во внутренний карман фрака и вопросительно поднял бровь.

– Что это за странный обмен непонятными фразами? Причем вы оба прекрасно понимали, о чем говорите, – Тэун вгляделся в лицо Раона. – Ты же сказал, что не знаком с ней?

– Поехали, – устало ответил Раон и забрался на пассажирское сиденье, всем видом показывая, что произошедшее не стоит внимания, но Тэун не собирался оставлять его в покое. Он сел рядом и повернулся к нему в ожидании ответа на свой вопрос. Ключи держал в руке, Раон поджал губу, поняв, что никуда они не поедут, пока он не ответит. – Да не знаю я ее, возможно, смотрели один фильм или читали одну книгу, вот и получилось так. Я сам не понял, просто ее вопрос прозвучал так, будто я его где-то уже слышал. И ответ сам пришел на ум.

– Раон. Она тебе нравится? – прямо спросил Тэун. Раон вздрогнул.

– Нет.

– Отвечай честно, я отойду в сторону, если это так.

Раон сжал зубы, не решаясь взглянуть на друга.

– Я сказал же, нет. Мне не нужна твоя благотворительность. Если тебе нравится эта девушка – вперед, только порадуюсь за тебя, который год в холостяках ходишь, пора уже окольцевать и тебя. Сколько тебе?

– Всего лишь тридцать один год, – напомнил Тэун.– Не такой я уж и древний. Прям сразу – жениться.

– Точно, я и забыл, что ты еще мелкий, – Раон потрепал его по волосам и тут же получил шлепок по руке. Заставил себя усмехнуться. – Отвези меня домой, я выполнил требование директора, попозировал на подиуме, теперь могу заняться своим сценарием.

Тэун счел за лучшее не начинать разговор по поводу роли друга сейчас, а дождаться, пока Раон зайдет в свой дом, чтобы он не смог сбежать. Что он и сделал, едва переступил порог небольшого домика Раона. По сравнению с его предыдущим особняком этот выглядел как пристройка для прислуги, одноэтажное неприметное здание, серое снаружи, обезличенное внутри. По обстановке и вещам невозможно было определить, кто здесь живет – дом больше походил на сдающийся в аренду, чем на жилой. Раон избавился от всего, что напоминало ему о ЧанА.

– Раон.

– Мм? – он обернулся в двери своей спальни. Тэун разулся и прошел к столу, который стоял у стены гостиной. Присел на стул.

– По поводу твоей роли.

– Тебе пора домой, Тэун, – Раон скрылся в комнате и закрыл за собой дверь. Тэун тяжело вздохнул и приготовился ждать. Через час бессмысленного созерцания стены напротив, который показался вечностью, он поднялся, направился к плите, чтобы поставить чайник. Раон жил как аскет, в его доме не было даже микроволновки, не говоря уже о кофеварке, хотя на его счету лежали миллиарды вон. И это очень беспокоило Тэуна, а вот самого хозяина дома, казалось, отсутствие удобств в жилище не слишком волновало.

Раон появился в гостиной, которая также играла роль и кухни, и столовой, когда Тэун заливал молотый кофе кипятком прямиком в стеклянной кружке.

– Тебе сделать? – он достал вторую кружку. – Извини, но даже я не смогу сварить нормальный кофе без элементарной турки. Подарю тебе ее, что ли.

– Ты еще здесь? – Раон был недоволен. Он успел принять душ и кутался в длинный халат. И, видимо, не ожидал, что в гостиной до сих пор кто-то есть, прислонился к стене, выразительно посмотрел на Тэуна, который пропустил его слова мимо ушей и залил кипятком молотые зерна во второй кружке. Поставил все на стол и сел обратно, обхватил пальцами горячее стекло, греясь.

– Подожди пару минут, сейчас заварится, – сказал он, хотя Раон даже не сделал движения к столу. – Так вот, по поводу твоей роли. Думаю, в силу нашего давнего знакомства я имею право на мнение.

– Конечно, ты вправе выразить свое мнение. Но я хочу спать, ничего, если я его не выслушаю?

– Ты! – взорвался Тэун и тут же замолчал, заставляя себя успокоиться. Отхлебнул кофе, обжегся и выругался. Раон спокойно взирал на него холодным взглядом, что еще больше выбесило Тэуна. – Зачем ты это делаешь?

– Что делаю?

– Смотришь на меня, как на мерзость, будто я пачкаю твой пол.

– Потому что ты выносишь мне постоянно мозг, – Раон оторвался от стены и присел напротив Тэуна. – Послушай меня, я когда-нибудь указывал тебе, что делать или какие роли брать?

– Не сравнивай. Мои роли и твои! Хватит! Достаточно, уже весь мир налюбовался твоим прекрасным накачанным задом, Раон! Может, для разнообразия сыграешь в детской сказке?

– Я подписал контракт, – глухо ответил Раон.

– Ну и черт с ним! – Тэун вспылил при мысли, что кто-то будет диктовать другу, что с себя снять, когда снять и в каком виде его будут снимать. – Никто тебя не осудит, если ты откажешься, мы так точно поддержим, хочешь, я выплачу за тебя штраф и разберусь со всем? – Отчаянно вгляделся в потухшие глаза друга, понимая, что нельзя ему ввязываться в подобные съемки. – Директора завалили предложениями. Наш последний проект – это просто бомба, каждый режиссер хочет заполучить тебя. И при этом оставить одетым. Раон! Прекрати.

– Я подумаю, – Раон действительно сомневался в том, стоит ли ему что-то доказывать себе, в очередной раз раздеваясь перед камерами. – Доволен? Теперь иди домой.

2

Маниса, Турция

– Озгюр, ты же несерьезно это говоришь?

– Очень даже серьезно, – ответил Озгюр Чиботай, турок довольно мощного телосложения, на плечах которого едва не трещал тонкий кашемировый свитер. Его глубоко посаженные глаза, черные до такой степени, что в них не разглядеть было зрачка, смотрели в упор на собеседника, рука прошлась по жестким коротким волосам в раздраженном жесте. – Я отдам Джан за него замуж и получу контроль над его корпорациями.

– Но это же твоя дочь! – второй человек был меньше, тоньше и намного изящней. Его светло-карие глаза с тревогой смотрели на Озгюра. – Хан Раон, насколько нам известно, и не мужчина в полном смысле этого слова. Она станет монашкой?

– Гюрхан, тебя следовало назвать Гюлем, ты как роза, такой же нежный, – Озгюр наклонился вперед, через стол, к брату. – Она – не только моя дочь, Джан также является частью нашей семьи и выполнит свой долг. Возможно, тот чонбун еще оживет, найдем ему специалистов, сексологов, психологов. Как-то он же законтачил с той кореянкой.

– А если нет? – Гюрхан покрутил на пальце кольцо, снял его, надел обратно, пока обдумывал следующие слова. – Опоишь его таблетками?

– Он и сам это сделает. Все, что нам нужно – продолжение рода. Пусть это продолжение даже будет зачато в пробирке, мне все равно. От него нужен только генетический материал и свидетельство о браке. Раон не дурак, после того, что натворил его отец, он с радостью будет с нами сотрудничать.

– Ой, сомневаюсь, – Гюрхан действительно не верил, что Хан Раон согласится на подобное. – Его столько раз использовали, что он даже слушать тебя не станет.

– Посмотрим, посмотрим, – невнятно произнес Озгюр и подумал о том, что у него еще есть пока маленький, но уже очень важный козырь – дочь Раона. Если ее отец все-таки заупрямится – придется его убрать и признать Чан Ди его наследницей. Ребенком управлять будет проще простого, а когда подрастет – выдать замуж за своего родственника. Плеснул в стакан янтарную жидкость, покачал его в руке и залпом выпил.