Наперегонки со страусом

– Погодите, сторож и кухарка с маленьким сыночком… Это вы не про семью Федора нам рассказываете?

– Про него самого, – кивнул дядя Витя. – Обзавелся покровителями, себе на беду. Еще неизвестно, как они себя дальше поведут. Может, Федор потому и старается, новые жертвы им добывает, потому что знает: если его охотникам не за кем гоняться будет, так они его самого или его жену по лесу пустят.

От всего сказанного дядей Витей веяло такой жутью, что друзья даже не знали, как им реагировать. Представить себе, чтобы такое дикое зверство творилось бы совсем неподалеку от большого города, они не могли.

– Но ведь должны же были быть жалобы от местного населения.

– А как же! Были жалобы. И где они теперь? Ни жалоб, ни самих жалобщиков что-то не слышно. Дома их сгорели, а сами они исчезли. Якобы переехали. Знаем мы, куда они переехали. На кладбище!

– Дядя Витя, ты это серьезно?

– Небось кладбище-то оно у нас одно на всю округу. Через два дома да три липы оно как раз и будет. Сколько раз я ночью из дома выходил, а там кто-то есть. Свет от фонарей, голоса. А наутро придешь, свежая могилка. Ни имени, ни креста, только прямоугольник вскопанной земли. Как-то вначале я сунулся, а там Федор с женой. Кого хороните, спрашиваю? А они на меня зашикали и прогнали. Собака, говорят, сдохла. Динка. Такая человечная была, рука не поднимается в лесу зарыть, хотим, чтобы как человек лежала на погосте. Мол, отличная была псина, заслуживает всяческого уважения побольше многих двуногих. Тогда я в это поверил, а после засомневался. Собак у Федора уже, почитай, полгода как ни одной нету. А захоронения свежие на нашем кладбище регулярно появляются.

– Но если Федор занимается поставкой живого товара своим хозяевам, то он сильно рискует. Похищенных им людей ищут. Следователи ведут работу. И рано или поздно на него выйдут.

– Так они хитро действуют. Подбирают одиноких или сирот. Таких не ищут особо, кого если и хватятся, то не скоро. Никаких следов уж не найти.

– Невероятно! Но почему вы в Москву не писали? На самый верх! Ведь это же полнейшее безобразие, что у вас тут творится.

– Наверх писать? А оно мне надо? Мне моя шкура дорога. Если узнают, что я донос настрочил, они со мной церемониться не будут.

– Тогда что же? Пусть люди гибнут?

– Почему пусть? Например, вашу Аню я вам, так и быть, помогу из беды выручить.

– Аня – это хорошо! Ну а другие?

– Они уж как знают. Или вы этому делу ход дайте, если связи имеете.

– Не переживай. Дадим.

– Только учтите, я вам ничего не говорил. Придут ко мне, я от всего отопрусь.

– Не важно. Свежих захоронений достаточно, чтобы и без твоих слов уголовные дела возбудить.

Это дяде Вите очень понравилось. Поняв, что он сможет и на сей раз остаться в стороне, он даже повеселел и засуетился.

– Сейчас я вас короткой дорогой до Старой Мельницы проведу. Казбека с собой брать не будем. От него в лесу шума больше, чем пользы. Да и зачем он нам? Места у нас тут безопасные, крупного зверя в лесу совсем не осталось. А какой и есть, тот подальше от людей прячется. За одно спасибо охотничкам сказать можно, уж от волков и медведей они нашу округу полностью избавили. В соседних-то районах люди из дому зимой выйти иной раз боятся, а у нас благодать! Гуляй себе хоть по всей округе, хоть в лесу ночуй, никто тебя и когтем не тронет.

– Если только самим охотникам в голову блажь не придет тебя вместо рыси подстрелить.

Дядя Витя предпочел о такой перспективе не задумываться, иначе жизнь переставала казаться такой уж прекрасной.

Неизвестно, насколько обещанная дорога оказалась короткой, но труднопроходимой она точно была на все сто баллов. Идти приходилось по лесу, в котором совсем недавно прошел хороший снегопад. Местами высота снежного покрова достигала полуметра. А стоило чуть-чуть уклониться с дороги, как в снегу можно было оказаться уже с головой.

Но дядя Витя ничуть не тревожился.

– Сто раз тут ходил, не заблудимся. К тому же погода ясная.

Тучи и впрямь разошлись. На небе высыпали звездочки, и поднялся месяц, который заливал все вокруг своим бледным холодным светом.

Дядя Витя совсем приободрился и, чтобы скрасить путь, начал рассказывать сыщикам о том, как случилось Федору перебраться из Трушина на Старую Мельницу.

– Сам-то он вовек ничего такого замутить бы не сумел. Я с ним в одном классе учился, уж я-то знаю! Тупой он, словно валенок. И первое время у него на Старой Мельнице дела туго шли. Из Трушина-то они с женой удрали, потому что молодая жена старухе не ко двору пришлась. Старуха невестку днями напролет грызла, пока та не пригрозила, что либо на себя руки наложит, либо саму старуху пристукнет. Чтобы греха смертоубийства не допустить, Федор с женой на Старую Мельницу и откочевали. Тогда, кроме фундамента старого, там и не было ничего.

– Как же они жили? Да еще с ребенком?

– Петька у них тогда еще не народился. А как жили? Сначала в палатке. Федора физическим здоровьем Господь не обидел. Мозгов ему не дал, но зато силушки богатырской с избытком. Федор сам и деревья валил, и землю корчевал, а к осени домик для себя и жены поставил. Но ни удобств, ни света, ничего такого у них с женой тогда не было. Жили они тем, что лес и давал. Грибы собирали, заготавливали, весь год на станцию носили, там пассажирам продавали, тем и жили. Не шиковали, прямо скажем.

– Как вообще ноги не протянули.

– Коли руки из нужного места растут, с голоду в наших местах не умрешь. А вот жировать не будешь. А потом люди стали поговаривать, что дела у Федора в гору пошли. Мол, и дом он себе отстроил новый, и электричество от водяной машины у него теперь есть. Говорили, что питомник у него там, собак стал разводить, да продает в разные края задорого.

– На одних собаках так поднялся?

– Вот и я не очень-то в это верил. Собаки собаками, но тут деньги очень уж крупные были вложены. Дом из двух этажей. Застекленная мансарда с видом на реку. Водопровод. Канализация. Горячее водоснабжение в доме. Каждую опцию если отдельно считать, то на много миллионов домик такой потянет.

– Много работал и скопил.

– Если бы скопил! Так ведь нет же, Федор за короткий срок все отгрохал. Люди как строят, когда у них с доходами не густо, сегодня фундамент, в следующем году стены, потом окна с дверями и крышу, а потом уж внутреннюю отделку. А тут прямо одним махом все строение возвел.

– Значит, деньги появились внезапно.

– Да и не по Федора уму тот дом был построен. Федор бы никогда не догадался все так умно устроить, чтобы и с электричеством быть, и ни за свет, ни за тепло никому не платить. А дальше – больше. Потом узнали мы, что тот лес, который вокруг Старой Мельницы, теперь частный. Один большой человек его в аренду взял и под лесное хозяйство оформил. Стали узнавать, кто тот человек, оказалось, в документах всюду имя Федора стоит. Но кто он такой, чтобы такие дела проворачивать? Нам же в тот лес вход запретили. Ни за дровами, ни за хворостом, ни по грибы, ни по ягоды. Частные владения, стреляют без предупреждения, если забредешь, имеют право.

– И стреляли?

– В воздух случалось. Конечно, наши все равно ходили. Не потому, что других лесов в округе нету, а просто так, с чего это вдруг Федор единолично себе захапал, что издавна всему миру принадлежало. Даже побить его хотели. Ну а когда первое волнение улеглось, поняли, что Федор там и сам на побегушках. И все решения за него другие люди принимают. И дом они себе отгрохали такой, что если Федор в свой старый домик, где они с женой первую зиму перекантовались, потом всех своих кур да гусей поселил, то эти его новые хозяева сами запросто могли в новую домину Федора всякую свою живность поместить.

– Охотники?

– Да. Они самые. Они там полноправные хозяева и есть. А Федор у них так, прислуга.

Степан недовольно фыркнул и спросил:

– Далеко нам еще идти?

– А вон уже за тем холмиком дом Федора и будет. Почти пришли.

Но когда они обогнули заветный холмик, то увидели, что дом стоит темен и безлюден. Ни одно окошко не светилось в нем. И не было никакого намека на то, что тут живут люди. Отчего-то при взгляде на это темное человеческое жилище Саше стало совсем неуютно и тоскливо на душе. А Степан втянул со свистом воздух.

Глава 6

В отличие от них провожатый был не особо удивлен и озадачен.

– Ну нету Федора, – подтвердил он. – Так вам же Федор и не нужен? Зачем он вам? Вам девушка нужна. А тут ее точно нету.

– А где вся семья Федора? Почему свет в его доме не горит? Спят? Так время еще не позднее. Девять часов всего вечера. Спать им еще рано. Где же они?

Подойдя ближе к дому, друзья заметили и другие странности.

– И машины Федора не видать! И даже никаких следов нету!

Саша со Степаном переглянулись. Они тоже успели заметить, что минувшей ночью снежок хорошо все в округе припорошил. Но тут он лежал девственным белоснежным покрывалом, ни одна снежинка не была потревожена ни человеческой ногой, ни колесом машины.

– Что же это получается? – произнес Степан, голос которого дрогнул. – Федор со своей семьей домой сегодня и не возвращался?

Но дядя Витя не видел в этом никакой загадки.

– Нечего тут долго и голову ломать. Знать, к хозяевам своим Федор сразу подался.

– К охотникам поехал?

– Вот-вот! У них и суетится. Ишь, услужливые какие! Даже домой не стали заезжать с женой, сразу на службу рванули. Когда охотники в наши края приезжают, то Федор все время при них крутится, он им прислуживает, указания да пожелания их выполняет. И жена его тоже при деле, стряпает да убирается. Ну а мальчонка у Федора еще маленький, куда ему одному в доме быть. Да и придурковат, если честно. Одного и не оставишь.

– Придурковат?

– Не повезло Федору с ребенком. Один сын всего народился, да и тот больной. Правду сказывают бабы, что мать Федора так сильно невестку свою проклинала, что проклятия эти на мальца перешли. Старухи давно на свете нету, а мальчишечка до сих пор мучается.

– А что с ним такое? Я его видел, мальчик кажется крепеньким.

– Дурачок он, – вздохнул дядя Витя. – Никак в разум не войдет. Врачи говорят, что уж и нечего ждать. Таким он и останется. Но Федор надежды не теряет. Возит мальчишку по врачам.

Степан потер замерзающий на морозе нос. Его совсем не интересовала судьба несчастного ребенка. Ему было важно найти свою Анечку и спасти ее.

– Значит, Федор с женой и сыном сейчас у охотников?

– У них самых.

– И как нам добраться до приюта охотников?

– Это нам с вами еще с полкилометра надо пройти будет. Ну да это ничего, к ним-то дорога чищеная.

И дядя Витя указал на ровное и светящееся в лучах луны полотно дороги, покрытой белым утрамбованным снегом. По такой дороге да по заснеженному лесу так и хотелось прокатиться на троечке с бубенцами. Но следы на снегу указывали на то, что ездили по ней исключительно на внедорожниках.

– Быстро дойдете! – заверил он своих друзей оптимистично.

– Дойдете? А ты разве не с нами, дядь Вить?

– Ты что, Степан! Ополоумел, что ли? Мне туда соваться никак нельзя. Если охотники меня признают, то все, конец мне! Это вы люди пришлые, а мне тут еще жить.

– И не проводишь?

– Да я уж проводил. Дальше не заблудитесь. А я с вами не пойду.

Дядя Витя всерьез заупрямился. Было видно, что он откровенно боится. И соваться к охотникам не захочет ни за какие коврижки.

– Опять же, если вы к утру не объявитесь, то я хоть вашим близким сообщу, что с вами случилось. Будут знать, где косточки ваши искать.

И, горестно всхлипнув в шапку, дядя Витя торопливо зашагал назад к своему родному дому. Голова его была низко опущена. А сгорбленная спина то и дело содрогалась, словно от сдерживаемых рыданий. И такой скорбью веяло от всей его фигуры, что на душе у друзей стало совсем холодно и страшно.

– Похоже, что дядя Витя нас с тобой заранее уже оплакал.

– И мысленно похоронил.

Сознавать это было не слишком-то приятно. Но делать нечего, где-то там за снежной пеленой спасения ждали два любимых ими живых существа. И не пойти к ним для друзей было никак невозможно.

Они шли по широкой дороге, залитой лунным светом, и помимо воли любовались открывающимися им пейзажами. Может, сейчас это было и не к месту, стоило бы сосредоточиться на другом, но укрытые белоснежным, искрящимся в звездном свете покрывалом деревья производили впечатление какой-то сказки.

– Места тут у них чудные.

– А вот люди не очень. Как ты думаешь, правда то, что рассказал нам дядя Витя?

– Ты же сам видел, как они бегали вокруг его дома. Он уже отстреливаться от них собирался!

– Да, ружье бы его нам с тобой не помешало.

Но Саша так вовсе не считал. И об отсутствии ружья сокрушался в самую последнюю очередь.

– Нас всего двое, а их в несколько раз больше. И они охотники, а значит, в оружии у них недостатка нет. Мы вдвоем и с одним ружьем, и они все поголовно с ружьями. В любом случае перевес в силе будет не на нашей стороне.

– Тогда у нас вообще нет никаких шансов.

– Мы будем действовать осторожно и с хитростью. И возможно, нам удастся унести ноги и спасти наших.

Вскоре дорога сделала поворот, за которым они увидели огромный особняк, обнесенный высоким забором, с искрящимися огнями на крыше, воротах, окнах и столбах. Всюду, куда могла дотянуться человеческая рука, куда могла пробраться его фантазия, горели и переливались новогодние огоньки.

Последний отрезок пути был безупречно прямым и широким, вел он прямиком к большим воротам, за которыми скрывался враг.

– Мы перед ними как на ладони. Если пойдем прямо по дороге, то они нас сразу увидят.

– А что ты предлагаешь?

Вариантов у них не было. Свернуть с дороги и пройти по лесу было практически невозможно из-за высоких снежных сугробов. Они бы выдохлись прежде, чем достигли бы стен противника.

– Ползком разве что?

Конечно, ползти они не захотели. Выбрали промежуточный вариант. Стали передвигаться вдоль дороги, держась той ее стороны, которая была наименее освещена лунным светом. Впрочем, могли бы и не стараться с такими предосторожностями. По мере приближения к дому до них все отчетливей доносились звуки праздника.

– Весело у них там.

– Завтрашнюю потеху предвкушают, сволочи!

Музыка в доме грохотала. Раздавались пьяные выкрики. И пару раз Саша даже услышал звонкий женский смех.

– Твоя Аня там не скучает.

– Бедняжка! – откликнулся Степан. – Она же еще не знает, к каким изуверам попала в руки и что ее ждет! Думает, хорошие ребята, веселые. А они вон что задумали над ней учинить!

Ворота также никем не охранялись. Они не были даже закрыты. Друзья без труда проникли во двор и сразу же увидели свою машину.

– Вот она! Красавица моя!

Возле машины было множество следов, в том числе и собачьих лап, из чего Саша сделал вывод, что Барона давно выпустили, и он присоединился к местному обществу. Пес он был компанейский и в отсутствие хозяина скучать не любил. Хозяин есть – прекрасно! Нет хозяина, тоже неплохо, проведем весело и с пользой время с другими людьми. Лишь бы кормили. Как говорится, мы за любой кипеж, кроме голодовки.

– Ох, Бароша, Бароша, сидел бы ты в машине, сторожил бы, как я тебе поручил, сейчас бы мы отсюда уже уехали.

Впрочем, далеко бы они все равно не уехали. Ведь нужно еще было выручать Аню. А у нее, судя по веселому женскому визгу, настроение было превосходное.

– Наверное, они ее наркотиками накачали, – нашел новое оправдание для своей невесты Степан.

Или просто ей нравится в компании молодых привлекательных мужчин да еще представителей золотой молодежи.

Разумеется, последнее Саша вслух произнести не осмелился, но все было понятно и так.

А вот Степан продолжал страдать:

– Бедная моя девочка! Они напоили ее водкой! Накормили наркотиками! А теперь еще и веселят! Послушай, как она хохочет.

– Да уж слышу!

– И не представляет, голубка моя, что последние свои минутки доживает. Чуть солнце взойдет, в лес ее отвезут и в погоню за ней пустятся. Надо ее спасти!

– За этим и пришли! – огрызнулся Саша, которому стали надоедать причитания Степана. – Они сейчас все в доме. Нам тоже туда надо проникнуть.

Но и дом стоял с дверями, открытыми чуть ли не нараспашку. Внутри было тепло, шумно и весело. Пьяных было много. И в этом-то и крылась опасность. Все они были не настолько окосевшими, чтобы не распознать чужаков, затесавшихся в их компанию. Поэтому Саша со Степаном как зашли в дом, так тут же из него и вышли, едва успев разминуться с компанией веселых молодцов, вышедших на улицу, чтобы подышать там свежим воздухом.

Они обсуждали какого-то Тима, который украл в музее пулемет, поставил его на крышу своего внедорожника и так разъезжал по округе, расстреливая фермерских овец и необычайно веселя этим окружающих, так что они в итоге написали на него коллективную жалобу и пришлось Тиму откупаться от фермеров и платить им за убитых овец. А потом еще и целый месяц жрать исключительно шашлык из баранины, потому как хозяйственный Тим оставить купленных овец не пожелал и забрал мясо с собой.

Потом переключились на Пима, который оказался еще большим выдумщиком и позаимствовал у папы гранатомет, с которым пытался выкурить медведя из берлоги. На счастье зверя, медведь обосновался совсем в другом месте. Но разбуженный взрывами очень заинтересовался, кто же это так шумит, и вышел, чтобы лично познакомиться с нарушителем. У Пима к этому времени все снаряды как раз закончились. И он был здорово озадачен, когда услышал позади себя вежливое и осторожное: «Р-р-р!!!»

К сожалению, Саше не удалось услышать, чем же все-таки закончилась встреча Пима с его медведем. Ребята вернулись в дом. А Саша со Степаном приникли к окнам.

Саша почти сразу увидел Барона, который сидел возле какого-то неприятного типа, положив тому на колени голову и умильно поглядывая наверх. Все в этом типе было, на взгляд Саши, просто отвратительно. Но зато на тарелке перед ним высилась гора пирожков, жареного мяса и других вкусных вещей, которыми он щедро делился с Бароном.

Увидев, как какой-то тип пихает его собаке в пасть куски жирного жареного мяса, Саша почувствовал искреннее и горячее желание придушить гада.

И тут рядом с ним раздался печальный голос Степана:

– Вот она, моя Анечка! Вот она, красавица моя! Сидит, на меня совсем не смотрит.

Саша тоже взглянул и увидел женскую головку с длинными светлыми волосами, забранными в хвост.

– Это и есть Аня?

Девушка сидела спиной к окну, и разглядеть ее лицо Саша не мог.

– Это точно она?

Но Степан был уверен.

– Свою Анечку я из тысяч узнаю! По одному волоску! По одному пальчику!

И, кивнув, он продолжил страдать:

– Девочка моя ненаглядная. Веселится. Не думает, не гадает, какой конец эти сволочи для нее уготовили.

Саша пожал плечами. Честно говоря, пока что «эти сволочи» на сволочей были не очень похожи. Обычные веселые ребята при очень хороших деньгах и родителях, что позволяло им вести беззаботный образ жизни. Но ничего мрачного в них не наблюдалось.

– Что-то ни Федора, ни его жены не видно.

– Наверное, на кухне копошатся.

– Пошли проверим.

– Зачем?

– У меня есть один план. Пошли! Кухня должна находиться на первом этаже.

Но хотя окна кухни они нашли довольно быстро, но в самой кухне Федора не было. У плиты суетились двое, но это были никак не Федор с женой, а кто-то из членов команды охотников.

– Странно. А где же виновники торжества, где вся эта подлая семейка Гимли?

Друзья честно обошли весь дом по периметру, но ни Федора, ни его жены, якобы неустанно хлопочущих по хозяйству на благо своих хозяев, не увидели. Зато в двух комнатах они увидели охотников, которые занимались какими-то делами по хозяйству. Один стелил себе постель, второй подбирал с пола осколки разбитой им самим посуды. Ни тот, ни другой восторга от своего занятия явно не испытывали, однако почему-то продолжали заниматься неприятным им делом, не прибегая к помощи прислуги.

Саша со Степаном охотно продолжили бы осмотр местности и дальше, благо никто владения охотников не охранял и об их безопасности не заботился, но дом неожиданно закончился, и они вернулись к тому же месту, откуда и начали свой обход.

Степан снова увидел женскую спину в красном джемпере, по которой красиво рассыпались светлые волосы девушки, и забормотал с утроенной силой:

– Анечка моя бедная, любимая моя девочка. Погоди немножко, спасение уже близко. Что будем делать?

– Как-то надо ее выманить из дома.

– Одну?

– Желательно.

Но Саша не представлял, как это можно сделать, да еще не привлекая внимания охотников. Наверняка на этом празднике все только прикидываются такими веселенькими, а сами глаз не сводят с Анечки, облизываются на нее, предвкушают, как будут уже совсем скоро гнать ее по лесу. Нет, отнять добычу можно было только в полнейшей общей неразберихе и растерянности. В голову приходило самое простое.

– Устроим им пожар.

– Ты что! А вдруг Анечка надышится дымом или сгорит?

Да, с огнем шутки плохи. Это Саша и сам понимал. А тем более тут, где до ближайшей пожарной команды не меньше часа езды. И вокруг сплошные пьяные люди. Тут и до человеческих жертв недалеко. И хотя после всего услышанного про этих охотников Саша отнюдь не был уверен, что их можно считать людьми в широком смысле этого слова, но все-таки они были одного с ним рода-племени, а значит, нуждались в некотором снисхождении.

– Тогда потоп!

– Ты чего, Саша? Зима вокруг. Где мы воду возьмем? Да еще столько, чтобы потоп устроить. Тут вокруг только снег и лед.

Но Саша неспроста ходил вокруг дома. В одном месте, где у охотников был навес для их машин, из стены дома торчал кран. И Саша был уверен, что где-то должен был валяться шланг с переходником. С помощью этого шланга и отмывались от грязи машины после путешествия по здешним красотам. Это сейчас вокруг была снежная благодать, потому что уже неделю держался устойчивый минус и несколько раз шел обильный снег. А если плюс? Тогда вся эта красота тут же растает и превратится в непролазную грязь, которая с удовольствием осядет на блестящих боках машин.

В город на грязных машинах эти пижоны ни за что не сунутся, значит, заставят Федора мыть машины тут. И ему потребуется вода.

– Если все сработает, как я думаю, будет им потоп!

Саша прошмыгнул к заветному крану, отвернул его и, о чудесное зрелище, из крана тонкой струйкой побежала вода. Стоило повернуть ручку, вода побежала быстрее. А отвернув до конца кран, Саша обнаружил чудесный напор, который едва не сбил его самого с ног. Как Саша и рассчитывал, к крану был подведен тепловой кабель, который позволял пользоваться краном даже в самое холодное и морозное время года.

Теперь оставалось найти шланг и рассчитывать, что он будет достаточно длинным, чтобы его хватило для замысла Саши. Шланг нашелся там же под навесом, вот только его длины для задуманного, увы, не хватало. Но Саша не растерялся, он уже чувствовал, что у хозяйственного Федора будет под рукой и другой шланг.

Еще десять минут поисков, и шланг нашелся в сарае с прочим садовым инструментом.

За стеной сарая что-то завозилось и фыркнуло. Саша вздрогнул и едва не выронил шланг из рук.

– Кто там?

В ответ раздалось пыхтение, а затем стену сотряс удар. За ним еще и еще один.

– Ты там! Не балуй!

Все тут же затихло.

– Вам нужна помощь? Вы кто?

Но ответа Саша не получил. И, решив, что нельзя разрываться на части, вернулся к своей проблеме.

Присоединил один шланг к другому, и получившейся длины хватило на то, чтобы дотянуть его до окон комнаты, где собрались почти все охотники. И тут новая удача, словно бы сама судьба помогала Саше в эту ночь. Кому-то из охотников внезапно показалось, что в помещении слишком жарко и душно, он приоткрыл окно да так его и оставил. В эту щель Саша сунул конец шланга, а сам побежал назад к крану, где отвернул его до упора. Теперь оставалось только ждать результата, и он не замедлил последовать.

Как только вода пробежала по всему шлангу, в окно по празднующим охотникам ударила мощная струя ледяной воды. Сначала они ошалели от происходящего и, естественно, быстро и основательно промокли, потому что вода била уже с таким напором, что переворачивала и опрокидывала на своем пути легкие предметы и роняла рюмки и бутылки со стола. Сначала охотники ловили их, потом несколько пришли в себя и попытались унять саму течь. Но так как были пьяны, то действовать слаженно не могли и еще больше намокли.

– Чьи это шутки?

– Там кто-то на улице! Поливает нас!

– За ними!

– Туда!

Саша со Степаном поняли, что сейчас у них будут гости. Но они на это и рассчитывали, так что были наготове. Свою машину Саша уже давно отогнал за ворота, где она стояла заведенная и только ждала, когда в нее прыгнут пассажиры, чтобы умчаться из этого места на всех парах. А чтобы у охотников не возникло желания погнаться за ними, Саша предусмотрительно проткнул колеса на тех двух машинах, которые сумел обнаружить во дворе в свободном доступе. Его немного смущало строение, похожее на гараж, в котором кто-то пыхтел и бился о стену, но вход туда был практически единственной дверью во владениях охотников, которая оказалась заблокирована для чужаков надежным замком.