Сны ветра

– Меня с кем только ни сравнивали, даже с Мерлин Монро, но ничего общего ни с одной актрисой я в себе не нахожу, – ответила она. – Правда, мне нравится тематика ретро в прическах, одежде и макияже – это сейчас актуально.

– Нет, я уверена. Мне нравятся винтажные фотографии и плакаты, я их даже собираю. Правда, в электронном виде. И я, сто процентов, видела какую-то актрису точь-в-точь как ты! У меня фотографическая память на лица.

– Это странно. Но не зря же говорят, что у каждого человека есть свой двойник. А ты тоже пришла без компании?

– Да. Мне не с кем ходить по клубам.

– Как тебя зовут?

– Лиля! – представилась девушка, протягивая руку для приветствия.

– Вера.

Они, смеясь, пожали друг другу руки.

– Может по пиву? – предложила Лилия.

– «Пина колада»! Две! – крикнула Лерснер бармену. – Пиво – это не то, что я хочу запомнить об этом вечере, – обратилась она уже к Лилии. – Не волнуйся, я угощаю, если ты не против.

Последние слова были совершенно лишними, ее новая знакомая, хоть и не привыкла зависеть от других людей, даже в мелочах, но не стала возражать.

Следом за «Пина коладой» Венера и Лилия перепробовали, пожалуй, все коктейли, какие только готовили в баре. Дальнейшее вспоминалось отрывками: танцпол – причем, именно Лерснер, потащила свою новую знакомую танцевать, трамвай, незнакомая квартира, Мартини, рассвет в парке на берегу реки.

– А как ты на берегу-то оказалась? – спрашивает Саша, выслушав краткий и сбивчивый пересказ вчерашних событий.

– В том районе, где она живет, у меня есть любимое место на берегу. Мы пошли туда встречать рассвет и петь песни.

Паршин взрывается истерическим хохотом.

– Что-что вы делали? – едва одолев смех, вытирая проступившие слезы, переспрашивает он. – А в квартиру к ней ты как попала? И знаешь, мне даже очень интересно, чем вы там занимались?

– Ну, клуб закрывался, а мы только начали расслабляться. Лиля сказала, что у нее дома есть Мартини – это было очень кстати. Мы выпили ту бутылку, нашли остатки вина – тоже выпили, и пошли гулять, чтобы не было похмелья. Это всегда работает: если после того, как выпьешь, не ложиться спать, а побродить на свежем воздухе, то никакого похмелья не будет.

– Алкоголички! Как вас не задержали?! Что еще делали?

– Не задержали! Кофе пошли пить, а что? – немного обиженно признается она.

– Да я думаю, может, еще что-нибудь интересное о себе расскажешь. Пили?

– Пили. Чай.

После дурачества с распеванием песен, услышанных в клубе, и импровизированными танцами, девушки побрели в ближайшее открытое кафе со столиками на свежем воздухе. Остановившись перед стендом с меню в небольшом баре, Венера и Лиля стали выбирать отрезвляющее и бодрящее средство.

– Какой кофе будем пить? – спросила Лилия, рассматривая названия.

– Даже не знаю, – растерялась Лерснер,  – эспрессо и американо горькие, а все остальное слишком сладкое.

– Может, латте или капучино без сахара?

– Нет, они не крепкие, а надо что-нибудь несладкое и крепкое.

В их рассуждения вмешался бармен:

– Водка. Несладкое и крепкое, – шутя, сказал он.

– План по пьянке мы уже выполнили! – смеясь, ответила Лиля, ее смех подхватила и Венера.

– По вам заметно. Может, чайку? – улыбнувшись, произнес бармен.

Девушки согласились. Вскоре, они уже сидели за неприглядным столиком, и пили безвкусный чай. За чаем последовала долгая и бессмысленная прогулка по торговому центру, после которой Лиля покинула свою новую знакомую, отправившись по своим делам. Венера же продолжила прогулку, но уже по городу. Пообедав в ресторане, она вернулась всего минут за пять до Паршина.

– Ладно, – потирая глаза и подавляя судорожный смех, произносит Саша, – как можно на тебя злиться?! Фуух! Но если еще раз такое сделаешь, я имею в виду, пойдешь в клуб одна, напьешься и будешь клеить девиц, я отправлю тебя обратно к Цербер Генриховне!

– Не надо, – жалобно стонет она.

– Во-во, не надо. Не надо ходить одной по клубам и ночевать, где и с кем попало. Кто вообще такая эта Лиля?

– Не помню. Просто девчонка из местных.

– Вера-Вера, ты не сумасшедшая, ты чокнутая! – устало выдыхает доктор.

Уже после обеда, полностью успокоившись, он жалеет, что дал выход своим эмоциям: точечная ноющая боль возникает в правом виске. Ее интенсивность очень быстро нарастает и, вскоре, невыносимо начинает болеть вся правая половина головы. Саша, держась за стены, идет на кухню, где хранятся обезболивающие. Следом за ним там появляется и Венера. Заметив, как он нервно запивает водой две красные капсулы, она говорит:

– От этого лекарства можно стать наркоманом.

– Лучше быть наркоманом, чем мертвым! – хриплым вымученным голосом отвечает он. – Не сниму спазм – мне хана!

– Опять мигрень? – участливо интересуется Лерснер.

– Если бы! – одними губами проговаривает доктор. Уже громче он отвечает подруге: – Угу!

– От нее разве умирают?

– Ты можешь просто помолчать?! – огрызается Саша. – Если отключусь, вызови «скорую». Только про мигрень им ни слова!

– А как сделать, чтобы ты не отключался?

– Не доставать меня! – Паршин берет коробку с ампулами и шприц. – Мне надо сделать укол.

– Я умею, давай, я тебе сделаю. Самому же неудобно.

– Черт с тобой! Делай!

Вопреки ожиданиям Саши, Венера справляется со своей задачей не хуже опытной медсестры. Это значит, что обострение болезни, возможно, удастся победить, и сегодняшний день не закончится трагически. Главное, чтобы кровообращение восстановилось до того, как пострадает мозговая ткань. О том, что опасность миновала, будет сигнализировать стихающая боль, но до этого еще далеко.

Саша многое бы отдал за то, чтобы его недуг был мигренью, как он представил его Венере, а не с усердием разрушающей его жизнь ишемией, которая развилась у него после старой спортивной травмы.

Действие наркотического компонента еще не началось, и Александр испытывает невыносимую боль. Венера, как может ему помогает.

– Воздух! Нечем дышать! – хрипит Паршин, и Венера распахивает балконную дверь. – Свет! Прикрой окно, мне больно смотреть! – и Венера снова бросается к окну, чтобы закрыть шторы.

Вот она выходит из комнаты и возвращается с холодным, мокрым полотенцем, которое тут же прикладывает ко лбу друга. Он вымученно улыбается и, поймав руку девушки, целует ее ладонь. Постепенно мышцы его лица расслабляются, сообщая о том, что средство начинает действовать. Бессмысленный взгляд и полная прострация Саши говорят о том, что в действие, блокируя восприятие боли, вступает триметилморфин, он же кодеин, – тот самый ингредиент, способный вызывать наркотическую зависимость. Такое состояние продолжается недолго – минут через пять спазм начинает стихать под действием уже других компонентов, а еще через десять минут Александр, кажется, возвращается в свое прежнее состояние то, что было до приступа.

Венера залезает с ногами на диван к своему другу и, встав на колени, обнимает его, прижимаясь губами к его голове.

– Я… Нет, но спасибо, что… Верка… Я… Короче… Ну, ты знаешь, – бормочет Саша, желая, наверное, поблагодарить подругу за внимание или сказать ей что-то другое, но не найдя слов. – Какая ты умница! У меня, кстати, не получится поехать с тобой на шабаш. У меня будет дежурство.

– Как?! Почему? Ты же говорил, что будешь свободен?! – негодует она, отстранившись от него.

– Коллега заболел, его дежурство мне поставили, – расстроено произносит он.

– А он не поправится до Бельтана ?

– Вряд ли, если только чудо… У него что-то серьезное, – вздыхает Александр, взяв ее ладони в свои.

– Мило. С кем же мне ехать? С Бондарями? Хотя, они, скорее всего, согласятся.

– Еще бы! Они будут счастливы! Тем более, у Ильи есть машина.

– Да, – соглашается Венера, – это лучше и быстрее. Тем более, автобус прибывает в Рязань рано утром, потом надо будет пересесть на другой автобус до поселка, – все как-то сложно.

– Вот именно. Сама им позвонишь?

Лерснер утвердительно кивает, говорит, что это дело лучше не откладывать, и сразу же звонит Олесе. Предложение, как и ожидалось, принято Лисицей с радостью.

– А вы с той девчонкой, правда, песни пели на берегу? – спрашивает Паршин, когда Венера кладет телефон на столик рядом с диваном.

– Не то чтобы пели, скорее, вспоминали слова, – отвечает она и улыбается, вспомнив раннее утро на берегу. – Не знаю, захотелось чего-то безумного. У нее какие-то проблемы с начальником, а меня последние события вымотали, вот нам и захотелось эмоциональной разрядки. Смотри, что я там нашла! – Венера достает из кармана жакета покрытую коррозией гильзу. – Как думаешь, от чего это?

– Всякий хлам собираешь! Наверное, от пулемета. Здесь в некоторых местах такого добра до сих пор навалом.

– За сколько, интересно, можно продать?

Услышав такой вопрос, Саша снова взрывается смехом.

– Она ничего не стоит, – отвечает он. – Выбрось!

– Жаль.

– Эх, горе-кладоискатель! У меня есть для тебя еще более безумное предложение, чем поиск металлолома с песнями. Видишь ли, план Олеси мне не нравится. Получается, мы будем сидеть на месте, киснуть в своем болоте, а кто-то там будет что-то для нас делать, если будет, – говорит он, положив руки на талию своей подруги. – Вот я и предлагаю, рвануть рано утром в субботу в Москву. На сайте, есть адрес «Седьмой Атлантиды»…

– И что нам это даст? Мы придем к ним и устроим погром? Хотя ее план не лучше.

– Почти угадала. Скажи, ты не потеряла своих гипнотических способностей?

– Нет, хочешь проверить? – улыбнувшись, она обхватывает его голову, глядя в глаза, приближает свое лицо к его лицу и целует.

Их прошлая связь время от времени дает о себе знать, поэтому оба привыкли не придавать слишком большого значения поцелуям. Он обнимает девушку, нежно прижимая к себе, и продолжает:

– Умница ты моя! Птичка! Мы приедем к ним… Я думаю, пробраться к главному будет не сложно. А так, мы просто посмотрим, что там, может быть, поговорим, по-человечески, с ними; внушим им что-нибудь с помощью твоего гипноза. В случае опасности, мы сможем защитить себя, ведь я тоже кое-что могу. Может быть, от этого будет толк? Вот такой план.

– План безумный, не скажу, что он мне нравится. Ты хорошо знаешь Москву, а то я там вообще не ориентируюсь?

– Не заблудимся, ты же знаешь, что я в любом незнакомом месте найду дорогу, если четко представляю свою цель. А можно как-нибудь иным образом проверить твои способности? – прищурившись, спрашивает Александр.

– То есть первый способ тебя не впечатлил?

– До сих пор под впечатлением! Только…

– Знаю, знаю! Тогда пошли в магазин! В тот, который в твоем доме, – весело говорит девушка, вскочив с дивана.

На первом этаже Сашиной девятиэтажки находится небольшой магазин самообслуживания, в котором он некогда купил подруге зубную щетку. Туда они и отправляются. На входе Венера хватает то, что первое подворачивается под руку – пачку печенья, подходит к кассе и кладет перед кассиршей свою покупку. Паршин стоит рядом и наблюдает за происходящим. Кассирша проводит пачку через сеть красных лучей сканера, не называя стоимости, открывает ящик с деньгами и, к Сашиному удивлению, начинает сосредоточенно выкладывать перед Венерой дорожку из монет достоинством в один рубль. Лерснер и не думает ограничиваться столь малым. Девушка умело изображает удивление и даже делает попытку привести продавщицу в чувства.

– Женщина, что вы делаете?! Жен-щи-на! Ау! Что вы делаете?! – возмущенно и встревожено говорит она.

Кассирша приходит в себя, но не сразу понимает, почему перед ней лежит дорожка из белых монеток. На крики Венеры подбегает охранник, но скандала не происходит. Девушка расплачивается и высказывает совершенно бредовую версию о том, что в поведении кассирши виноваты магнитные бури.

– Это еще что! А вот в Ивановке был случай… – Лерснер рассказывает удивительную историю о том, как в ближайшем к городу селе один старичок, хотел вывести корову на пастбище, но не знал, что в этот самый день была сильная магнитная буря… – И только на полдороге он заметил, что ведет на веревке не корову, а свою собаку!

Работники супермаркета одобрительно смеются, дивятся превратностям природы и благодарят девушку за честность, что она не воспользовалась в корыстных целях беспомощным состоянием кассирши.

– Это было что-то! – восхищенно произносит Паршин, когда они выходят на улицу. – Неужели, они тебе поверили?!

– Даже не сомневайся! Думаю, скоро история про старика с собакой дойдет до тебя уже от других людей в виде слуха и, кстати, с новыми подробностями! А может быть, и в газете напечатают! – радостно предрекает девушка.

Ее фокусы с гипнозом в очередной раз поражают доктора. Теперь, несмотря на немного тревожное предчувствие, он уверен, что поездка в Москву – это правильное решение.

Неожиданно Александр вздрагивает, поймав на себе черный, ледяной взгляд подруги.

– Эй, ты что делаешь?! – немного испугавшись, спрашивает он. – Нет! Меня нельзя гипнотизировать! Верка, не надо!

– Да, жаль, что не на всех это действует, – с досадой произносит Венера, а ее глаза приобретают свой естественный вид. – Тебя сложно загипнотизировать, зато напугать удалось.

– Я не испугался, – врет Саша.

– Да? А ты свое лицо видел? – смеется девушка. – Я показала тебе фокус, теперь ты что-нибудь сделай.

– Монетку тебе кинуть?

– Самовлюбленный мелочный инкуб! – смеясь, говорит она.

– А я Саша. Рад познакомиться! – шутит Александр.

– Ну, не издевайся!

– Ладно. Дамы и господа, по многочисленным просьбам очаровательного суккуба, нашей драгоценной Верочки Эвальдовны Лерснер, состоится грандиозное представление! – негромко, но торжественно объявляет он. – Смотри, впереди идет мужик, – говорит Саша, уже как можно тише. – Внимание!

Он пристально смотрит на идущего впереди человека, и неизвестный мужчина, сделав пару шагов, падает, споткнувшись на ровном месте. Прохожий тут же поднимается, испуганно озираясь по сторонам, отряхивается и продолжает свой путь.

– Ну как? – гордо интересуется Александр.

– И всё?! Я готовилась увидеть минимум светопреставление! – разочарованно произносит девушка.

– Ну, не могу же я просто так убить человека или, скажем, покалечить. Это у меня немного разрушительный дар, – объясняет он.

– Ну, ты же можешь сделать что-нибудь менее разрушительное, но более эффектное? – не унимается Лерснер.

– Могу, – отвечает Паршин и задумывается. Он не хочет больше ничего показывать Венере, потому что боится, что это вызовет новый приступ головной боли. Саша решает плавно сменить тему: – Могу, – повторяет он снова, – но не здесь же. Придем домой, и я продемонстрирую тебе свой главный талант, – наклонившись к девушке, говорит он и нежно проводит пальцем по ее ключице.

– Позволь, угадаю! – подыгрывая ему, заворожено произносит Венера. – Ты сваришь мне кофе?

– Не совсем, – продолжает он в том же духе, – но жарко, я обещаю, будет.

– Ты сваришь меня?! – смеется она.

– Пошли! Вредина! Мечтал себе человек – нет! Надо было его обломать!

– Не мечтал, а размечтался. Хотя, я ведь почти уже согласилась… на кофе, – улыбается Венера.

– Молчи уже, а то… сварю! – смеется Александр и целует подругу в щеку.

Дома, друзья пьют чай с принесенным печеньем и обсуждают предстоящую поездку. Саша следит, чтобы Венера выпила лекарство. Когда она уходит спать, Александр задумывается о том, правильно ли он поступает. Сейчас ему, действительно, кажется, что его попутал лукавый, подав безумную идею с поездкой в Москву. С другой же стороны, никто не требует от него и Венеры активных действий, можно просто поехать и посмотреть, что к чему, а в случае опасности они смогут себя защитить. В конце концов, представители «Седьмой Атлантиды» не поленились разыскать людей с необычными способностями даже в Германии. Сейчас Александр считает необходимым, нанести им ответный визит. Возможно, думает он, это позволит защитить других людей и, конечно, его и Венеру. А если нет, то хотя бы внесет некоторую ясность.

Глава 10

Скверное предчувствие не покидает Паршина и в пятницу, при покупке билетов, но он не придает этому значения, поскольку считает себя слишком мнительным человеком, а дело достаточно серьезным для того, чтобы вызывать волнение. Лерснер, увидев билеты, почему-то расстраивается и грустно произносит:

– Значит, все-таки едем? Что-то мне уже расхотелось.

– Мы же все решили! Не бойся! Отступать нельзя, – подбадривая ее, говорит Саша. – Все будет хорошо, ведь кто, если не мы? Или ты веришь, что Бондари добьются большего?

Девушка замыкается на весь оставшийся день, но он не придает этому значения. Только перед сном она снова сообщает, что совершенно не хочет ехать, но доктор успокаивает подругу, утверждая, что билеты уже куплены, а волноваться нечего.

Ночью оба мучаются бессонницей, засыпают под утро и просыпаются гораздо позже запланированного времени. В довершение ко всему, Александр с утра никак не может найти свой паспорт. Это было бы еще полбеды, если бы Саша не положил в него билеты.

– Вчера вечером его в руках держал! Куда я мог его положить?! – в отчаянии мечется он по квартире.

– Я не видела, – отвечает Венера. Она сидит на кровати, сонными глазами наблюдая за ним. Девушка уже полностью готова для выхода из дома и ждет только, когда ее друг найдет свой документ.

– Полчаса! Полчаса ищу! Мы же опоздаем! Да помоги мне! Куда я его дел?!

Лерснер лениво проходит кругом по залу, бегло осматривая полки, тумбы и стол, и возвращается на свое место.

– На кухне нет! – кричит Паршин, врываясь в комнату, – Где?! Надо вспомнить, куда же… куда же… под диваном смотрел. Под кровать закатился? Ноги убери! – он заглядывает под кровать, но и там паспорта нет.

Приближаясь к состоянию исступления, он неожиданно замечает краешек знакомой яркой обложки, выглядывающий из-под клавиатуры.

– Я ж все на столе перерыл! – чуть ли не рычит он. – Паспорт! Верка! Давай, вставай, опаздываем!

Александр хватает документ, проверяет на месте ли билеты, и бежит к двери.

Несмотря на время, потраченное на нервное ожидание такси, на большую пробку, образовавшуюся из-за ремонта дороги, они все-таки успевают на свой рейс.

До Москвы друзей везет микроавтобус частной компании. На дорогу уходит примерно столько времени, сколько обещала транспортная фирма. Они оказываются в Москве даже раньше, чем рассчитывали, так как, по привычке, накидывали пару часов, которые могли придтись на пробки или иные задержки в пути.

Микроавтобус уже лениво везет своих пассажиров через город, когда Александр просит водителя высадить их с подругой возле остановки городского транспорта. Он выходит и выводит Лерснер за руку. Городской шум и суета обрушиваются на них, подобно лавине. Когда Паршин говорит, что им надо перейти на противоположную сторону улицы, Венера снова, но уже сама, хватает его за руку. Девушка едва ли может ориентироваться в незнакомом месте, тем более улица, по которой они идут, очень оживленная.

Саша переводит ее через дорогу на противоположную остановку, потом, приобняв за плечи со словами: «Пойдем, пойдем!» тащит к остановившемуся автобусу.

– Не проще ли было поехать на метро? – произносит Лерснер, когда они занимают свободные места.

– Я под землей хуже ориентируюсь. Я сам не очень-то знаю Москву. Мне, обычно, достаточно представить конечную цель, а дальше меня как будто кто-то ведет к ней. Почему-то под землей это не работает, – объясняет Саша.

Новенький автобус рассекает городские улицы. За окном проносятся и проплывают перекрестки, магазины, дома, проспекты, тихие улочки, административные здания, автобус то и дело поворачивает, останавливается, пассажиры меняются. Венера перестает следить за пейзажем, отчаявшись запомнить дорогу. Наконец, Паршин говорит:

– Все, пошли. Это должно быть здесь.

Оказавшись на остановке, он задумывается, осматривается и, выбрав направление, командует:

– Туда!

Друзья проходят достаточно большое расстояние, прежде чем, замечают здание бизнес-центра, знакомое им по фотографии с сайта. Согласно описанию, офис «Седьмой Атлантиды» занимает два этажа и даже имеет отдельный вход. Именно вид двери с бело-голубой табличкой почему-то убивает весь энтузиазм доктора Паршина. План, который еще вчера казался ему гениальным, теперь представляется глупым и наивным.

– Что-то мне уже расхотелось геройствовать, – вздыхает Саша, глядя на зеркальные окна центра «Седьмая Атлантида». – Давай не будем с ними разговаривать? Разве что посмотрим немного.

– А как же обещанная Holy war? – усмехается Венера.

– А оно нам надо?

– Если честно, я тоже считаю, что не надо, но посмотреть, я думаю, можно, – поддержав новую идею друга, девушка уверенно направляется к зданию.

Они задерживаются у дверей, осматриваются, и, собравшись с духом, входят внутрь. Первое, что бросается им в глаза – обилие белого цвета в оформлении помещения и странные разноцветные картины на стенах.

– Это, по-моему, называется «мандала», – шепчет Лерснер, кивая в сторону одной из таких картин.

Справа от входа оборудована стойка охраны, но самого охранника нет. Видимо, гости, даже незваные, бывают в этом здании очень редко. Друзья стоят около выхода в самом начале небольшого коридора, который заканчивался двумя лестницами слева и справа, ведущими на второй этаж. Венера осторожно приближается к ним. Прислушавшись, она поворачивается к Саше и, прижав палец к губам, напоминает ему соблюдать тишину, а потом жестом манит к себе. Сверху доносятся голоса, слышатся шаги. Едва он подходит к подруге, как наверху, прямо рядом с лестницей, хлопает дверь, и кто-то начинает спускаться.

– Бежим! – забыв об осторожности, кричит она.

Друзья инстинктивно кидаются к выходу, не обращая внимания на то, что их успели заметить – спускавшаяся женщина услышала крик и мельком увидела убегающую пару. Сложно предположить, что было бы, если бы они вышли из здания спокойно, но, наверняка, тогда бы та женщина не приняла бы их за хулиганов и не стала бы, заручившись помощью своего коллеги, их преследовать.

Когда они уже оказываются за дверью, Паршин допускает еще одну непростительную ошибку – останавливается сам и задерживает подругу. Внезапно дверь распахивается, и на улицу выбегает та самая женщина и немолодой, но хорошо сложенный мужчина. Все, что успевает сделать Саша, это оттолкнуть подругу в сторону, где она могла бы укрыться в нише, а сам завязывает драку с мужчиной, уводя его. Как он наскоро и рассчитал, достаточно было нанести противнику несильный удар в корпус, чтобы заставить его преследовать себя с целью возмездия.

Женщина уже было бросается на помощь своему коллеге, но случайно, повернув голову влево, сталкивается взглядом с Венерой. Они обе замирают, узнав друг друга, но, не веря своим глазам. Перед Лерснер сейчас стоит та женщина, которая следила за ней еще в Гамбурге! И сложно сказать, для кого из них эта встреча стала большей неожиданностью, ведь все в центре «Седьмая Атлантида» были уверены в гибели этой паранормальной немки. Венера первой приходит в себя и, преодолевая страх, совершает пару шагов навстречу экстрасенсу. Своим единственным спасением девушка считает применение гипноза. Однако ее противница тоже справляется с оцепенением и, отступая, истерично кричит:

– Стоять! Не смотри на меня!

Женщина, не спуская с Венеры глаз, снимает с плеча сумку и так же, не глядя, принимается что-то нервно в ней искать.

Девушка делает еще несколько шагов вперед.

– Стой! Уйди! Не смотри! – кричит снова женщина, достав, наконец, то, что искала – маленький травматический пистолет.

Лерснер останавливается, увидев направленное на нее оружие. Говорить что-то нет смысла, девушка мысленно зовет на помощь Сашу. Она считает, что если женщина не выстрелила сразу, то, скорее всего, уже не выстрелит, поэтому быстро разрабатывает план, как разоружить противницу, но… Как-то неожиданно появляется мужчина, которого до этого отвлекал Паршин.

– Это она! Она! Это Вера Лерснер! – кричит женщина, повернувшись корпусом к своему товарищу, при этом эмоционально указывая на Венеру пистолетом.

Дальнейшее закономерно – женщина сама не замечает, как нажимает на курок. Звучит громкий хлопок, пистолет в ее руке вздрагивает. Повернувшись, она, к своему ужасу, обнаруживает, что девушка лежит на земле. Откуда ни возьмись, подбегают люди, кто-то уже вызывает полицию или скорую, а женщина отбрасывает от себя оружие и, зарыдав, опускается на землю. Убить или ранить кого-то явно не входило в ее планы.

– Света, что же вы сделали, – тихо сокрушается мужчина, подойдя к ней.

Как раз в это время откуда-то из-за угла выскакивает Саша. Он не ожидал увидеть столпившихся людей, но, ускорив шаг, подходит к ним. Едва заметив, что его подруга лежит на земле, он догадывается о том, что произошло. Потеряв над собой контроль, он бросается к Светлане Долгих, замахиваясь кулаком, но несколько человек из толпы успевают его схватить.