Зарубежное Россиеведение

Германия в большей степени дала приют российским ученым, чем политическим эмигрантам. Эмиграционный климат в этой побежденной стране в 1918 г., сохранявшей в большей массе населения отторжение славянского мира, уступал соседним Франции и Англии. А положение русских эмигрантов после 1933 г. совсем ухудшилось, и многие из них поспешили переехать за океан – в Америку.

Среди немецких архивов, сохранивших наибольший объем документации, рассказывающей о революционном движении и связях двух Коммунистических партий (СЕПГ и КПСС), следует выделить бывший Центральный партийный архив при ЦК СЕПГ40. Партийное хранилище сохранило документы полицейских учреждений Германии о наблюдении за проживавшими в стране русскими политическими эмигрантами: дневники, воспоминания, письма немецких интернационалистов, участников Октябрьской революции и Гражданской войны в России. В фондах Коминтерна, МОПР – сведения о революционных связях немецкого и российского народов. В дореволюционных коллекциях можно обнаружить документальные свидетельства о тесных связях русских и немецких революционеров различной политической окраски. Например, сохранилась переписка князя-анархиста П. А. Кропоткина с коммунистом К. Либкнехтом за 1909 г. об издании первого выпуска книги «Террор в России». Молодые исследователи, начинающие профессиональную карьеру, забывают, что в бывших социалистических странах функционировала сеть партийных архивохранилищ по главе с Центральным партийным архивом при Центральных комитетах правящих партий. После развала социалистического лагеря партийные документы оказались в структуре национальных (центральных) архивов. В отличие от РГАНИ, не получившего значительного объема документов из административных структур ЦК КПСС, партийные архивы бывших социалистических стран сохранились хорошо, и они могут служить добротным источником по изучению международного коммунистического движения и причин его упадка. Для историков революционного антицаристского движения в России большой интерес представляют собрания бывшего Центрального партийного архива Института истории партии при ЦК ПОРП, где сохранились воспоминания, дневники польских интернационалистов, письма участников Октябрьской революции 1917 г. и Гражданской войны в России, фонды Ф. Э. Дзержинского, Ю. Мархлевского и др. Другим научным учреждением, сохранившим большой объем документов по истории революционного движения в России, являлся бывший Институт исторических и социально-политических исследований при ЦК РКП. В архиве Института сохранились документы о прибытии броненосца «Потемкин» в Констанцу и переписка о надзоре за членами команды (1905–1909), материалы о деятельности в Румынии русских революционеров-эмигрантов (1917), сведения о румынском революционном батальоне, сражавшемся на стороне советской власти на фронтах Гражданской войны в России (1918–1920), донесения румынских агентов из Одессы (1919) о положении на фронтах Гражданской войны, справки, обзоры о деятельности украинских организаций «Визволения», «Украинская воля» (1929–1936). Из европейских архивов не должен оставаться в стороне Архив рабочего движения в Стокгольме в Швеции. Документы представлены в основном эпистолярными материалами: письмами Ф. В. Волховского, П. А. Кропоткина, Г. В. Плеханова, В. И. Ленина, А. М. Коллонтай, А. Г. Шляпникова и др., документами о связях шведских политических деятелей с русскими революционерами: X. Бергегрена, К. X. Вийка, оставившего дневник с рассказом о последнем подполье В. И. Ленина, Ф. Стрема (так называемый чемодан Стрема) со снимками В. И. Ленина, М. И. Калинина и других партийных и государственных деятелей времен Гражданской войны.

На настоящий момент наиболее значительные комплексы документов по истории революционного движения в России как по объему, так и по содержанию находятся в хранилищах США. К активному собиранию документов по истории русского революционного движения США приступили с начала XX в., получая в дар, покупая, вывозя тайно важнейшие документы по истории России. О купленном и перевезенном в Библиотеку Конгресса архиве красноярского купца Г. Ф. Юдина мы говорили выше, но мало кому известно, что интереснейший комплекс документов по истории русских революций, собранный американским журналистом Джоном Ридом и частично использованный им в книге «Десять дней, которые потрясли мир», в конечном счете оказался за океаном. Американские эмиссары приобретали документы на развалах, куда их привозили при осуществлении макулатурных кампаний. Они не постеснялись прибрать к рукам в 1945 г. документы Смоленского обкома и горкома партии и другие материалы партийных и советских организаций, вывезенных немцами из России, Украины и Белоруссии41. Главным образом для этих целей в 1923 г. в Стэнфорде был открыт Гуверовский институт войны, революции и мира, библиотека которого является крупнейшим хранилищем документов по революционному движению в России. В архивной башне, располагающей беспрецедентной системой охраны, хранятся фонды учреждений царской охранки, «парижского центра» бывшей заграничной агентуры, специальной комиссии Временного правительства по расследованию деятельности представителей царского правительства, документы о деятельности участников различных направлений русской революционной эмиграции (анархистов, эсеров, трудовиков, меньшевиков, большевиков и т. д.), в том числе А. И. Герцена, М. А. Бакунина, П. А. Кропоткина (около 400 писем его переписки с М. И. Гольдсмит), С. П. Мельгунова, В. И. Ленина и др. (коллекция Б. Николаевского). Жемчужиной отдела Восточной Европы являются комплекты 3800 русских журналов и 750 русских газет, отражающих историю России с начала XIX в. С 70-х гг. институт активно собирал диссидентскую литературу и в настоящее время располагает самым большим «архивом самиздата» за рубежом42.

Архив русской и восточноевропейской истории и культуры при Колумбийском университете мало в чем уступает Гуверовскому институту по богатству хранимых исторических источников по истории революционного движения в России. Известно, какую большую роль сыграло русское масонство в русской жизни и в особенности в подготовке и проведении Февральской революции. В архиве имеются воспоминания государственного деятеля масона И. В. Лопухина (1770–1810) и другие источники по истории масонства в России; письма А. И. Герцена к Н. И. и Т. А. Астраковым (1838–1851, 260 пп.), письма П. Л. Лаврова (1876–1880), записная книжка В. И. Засулич с шифрами для тайной переписки, материалы так называемой Священной дружины (первая половина 80-х гг. XIX в.), документы революции 1905–1907 гг. – воспоминания участников, политических заключенных, календарь революционных выступлений, материалы Министерства внутренних дел эпохи правления П. А. Столыпина, рукописи и письма А. В. Луначарского, М. П. Покровского, А. С. Лозовского, А. А. Богданова, материалы Каприйской школы, письма В. И. Ленина, коллекция мемуарной литературы о Февральской и Октябрьской революциях, коллекция документов о семье Романовых, материалы о восстании крестьян в Тамбовской губернии. Специализировался на изучении революционного движения в России Йельский университет в Нью-Хейвене, собравший материал об императоре Николае II, Г. Е. Распутине, Е. К. Брешко-Брешковской – «бабушке русской революции», деятельности Временного правительства, А. Ф. Керенского, белоэмигрантских организаций, Народного комиссариата внутренних дел с первых лет его существования (собрание Половцева). Определенный интерес представляет переписка Л. Фишера и Г. В. Чичерина и 2 тыс. томов по истории белогвардейской эмиграции «Нового журнала».

Национальный архив США продолжает также оставаться местом сосредоточения документов по истории социальных движений в России. Они разбросаны по документальным группам (фондам) и служат ценным дополнением к собраниям, расположенным в различных центрах россиеведения. В группе американских дипломатических представительств, посольств, консульств и пр. в коллекциях «Смешанные русские документы», «Международные конференции, комиссии и выставки». Американской администрации помощи (АРА), Американского комитета по информации в России и др. тщательно подобраны документы о Февральской и Октябрьской революциях, Гражданской войне и иностранной интервенции в России.

Зарубежные источники по русской литературе, театру, живописи и музыке, относящиеся к сфере культуры, обильно представлены в архивах, музеях и библиотеках иностранных государств. Эта важнейшая часть, определяющая наш менталитет, характер и в конечном счете нашу идентичность, хорошо изучена отечественными исследователями. Многие источники зарубежных архивохранилищ по русской культуре были опубликованы в отечественных и иностранных изданиях. Рукописи и письма Г. Р. Державина, В. А. Жуковского, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, А. С. Грибоедова, Н. В. Гоголя, П. Я. Вяземского, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, К. Д. Бальмонта, А. А. Блока, Д. С. Мережковского, А. М. Горького, А. Белого, Б. Л. Пастернака и других, менее известных русских писателей и поэтов содержит Русский исследовательский центр Гарвардского университета в США. Будучи любителями русской классической музыки, США приобрели большое количество документов русских композиторов и исполнителей: в музыкальном отделе Библиотеки Конгресса имеются письма и нотные партитуры П. И. Чайковского, М. П. Мусоргского, М. А. Балакирева, Н. А. Римского-Корсакова, Ц. А. Кюи, А. Г. Рубинштейна, А. К. Глазунова, А. Н. Лядова, С. И. Танеева, С. В. Рахманинова, С. С. Прокофьева, Д. Б. Кабалевского и др. Русских художников в большей степени привлекали красоты итальянского Средиземноморья и художественные галереи Парижа. В художественных музеях этих стран висят картины наших замечательных мастеров: С. Ф. Щедрина, К. П. Брюллова, К. А. Коровина, М. Шагала, Р. Р. Фалька и многих других. Только после 1991 г. произошло слияние двух культур – материковой и зарубежной, позволившее сегодняшнему поколению лучше осознать всю глубину происшедшей трагедии и почувствовать свою ответственность за будущее страны.

Историко-документальное наследие Русской Православной Церкви за границей43

Пастырское служение РПЦ за рубежом имеет тысячелетнюю историю с того момента, когда первый русский монах в XI в. поставил свой посох на Афонскую землю и построил первый скит. В этом же веке была сооружена первая русская обитель – скит Богородицы. В исторической литературе история русского церковного присутствия на Афоне достаточно хорошо изучена. Важно заметить, что возникающие архивы и библиотеки монастырских обителей были в большей степени ориентированы на сохранение культурной исторической памяти христианства. Опись монастырского имущества, датированная 1142 г., называет 49 русских книг, число которых со временем, конечно, увеличивалось. Почин был положен, и впоследствии документальное богатство только множилось, хотя были и продолжительные периоды застоя и обидных потерь. Обмен рукописными книгами и документами с Русью происходил постоянно. Значительное количество церковных письменных памятников было вывезено с Афона по поручению Патриарха Никона Арсением (Сухановым) в 1655 г. Сегодня их следует искать в ГИМе. Не исключено, что отдельные экземпляры из собрания, привезенного Арсением, можно встретить в рукописных отделах библиотек Москвы, Санкт-Петербурга, Киева. Отечественные историки-археографы В. И. Григорович, Порфирий (Успенский), архимандрит Леонид (Кавелин), П. И. Севастьянов, А. А. Дмитриевский, П. А. Лавров, X. М. Лопарев, Т. А. Ильинский и др. оставили нам достаточно подробные описания памятников славянской письменности, хранившихся на Афоне. XX столетие, в особенности его вторая половина, отмечено широким микрофильмированием афонских рукописей европейскими и американскими учеными. Полным собранием располагает Патриарший институт патрастических исследований в монастыре Влатадон (Фессалоника).

До революции императорская Россия располагала за рубежом 227 православными храмами. Больше всего их имелось в Западной Европе – 65, в Америке – 45, в Сирии и Палестине – 40, в Китае – 30, в Румынии – 27, в Японии – 9, в Корее – 6 и в Персии – 5. В рамках системы посольства МИД церкви функционировали в Берлине, Вене, Константинополе, Лондоне, Мадриде, Париже, Риме и Токио; при миссиях – в Афинах, Берне, Брюсселе, Бухаресте, Буэнос-Айэресе, Дармштадте, Дрездене, Карлсруэ, Копенгагене, Пекине, Стокгольме, Тегеране, при консульствах – в Хакодате и Чугучаке. Императорское МИД контролировало также придворные церкви в Саксен-Кобурге и Штутгарте и храмы при надгробиях в Висбадене, Гааге, Ироме, Флоренции. Русские подданные в Амстердаме пользовались греческим храмом. Указанные храмы, исключая епархии, находящиеся в Америке и в Японии, традиционно находились в ведении митрополита Петербургского. Это значит также и то, что посольские метрические книги поступали на хранение в Санкт-Петербургскую консисторию, а материалы о регистрации актов гражданского состояния – в архив МИД.

Определить степень сохранности зарубежного историко-архивного наследия РПЦ на настоящий момент не представляется возможным. Например, ценнейший фонд и уникальная библиотека Пекинской православной миссии были уничтожены во время восстания ихэтуаней (боксеров) летом 1900 г. Имели место случаи уничтожения архивов и в других местах расселения православных из России. Далеко не полные сведения сохранились в АВП РИ в фонде Департамента личного состава и хозяйственных дел44. Предстоит еще большая работа, чтобы по крупицам собрать разрозненные данные о судьбе церковных архивов за рубежом.

После Октябрьской революции 1917 г. число православных в Западной Европе значительно возросло. Храмы стали не только местом общих молитв, но и местом встреч, деловых свиданий, проведения собраний землячеств. Для сохранения административных контактов с центром по решению избранного Патриарха Тихона от 7/20 ноября 1920 г. было образовано Высшее церковное управление Русской Православной Церкви за границей (ВЦУ РПЦЗ). Как и следовало ожидать, разногласия в управленческих структурах РПЦЗ начались еще до кончины Патриарха Тихона и усилились после того, как митрополит Сергий в конце 1926 г. призвал духовенство Московской Патриархии, включая и его зарубежную часть, присягнуть в лояльности Советскому государству.

После 1917 г. Запад и в особенности США, проявившие исключительное внимание к собиранию документов по истории освободительного и революционного движения в России, с прохладцей отнеслись к хранению письменных памятников РПЦ. Их сбережение стало делом энтузиастов из числа русских эмигрантов. Несомненно, сведения о проникновении Русской церкви на Аляску не могли не заинтересовать политический истеблишмент молодых Штатов, и для приобретения этих сведений Библиотека Конгресса не пожалела денег. В меньшей степени мы располагаем сведениями об архивах православных храмов, оставшихся на Святой земле и в странах Передней Азии: Ливане, Сирии, Иране (Персии), Ираке. Отрывочные данные о сохранившихся материалах до нас дошли от православных миссий, действовавших в Японии, Китае, Корее. Православные приходы, существовавшие в близкой Европе и далекой Австралии, не торопились передавать имевшиеся у них материалы в публичное пользование.

История складывания архивов Русской Зарубежной Православной Церкви после Октябрьской революции – особая тема. За исключением полезной и информативно насыщенной книги А.В. Попова «Российское православное зарубежье» (М., 2005) и нескольких его статей, эту тему глубоко никто не разрабатывал, возможно, из-за ее особой щекотливости или трудностей получения доступа к зарубежным архивным источникам. Не следует забывать, что многие документальные комплексы по истории РЗЦ продолжают находиться в церковном и частном владении. Правовая основа их возвращения на Родину имеет другую основу, чем у документов РПЦ, сложившихся за рубежом в дореволюционной России. Надежду вселяет наметившееся в последние годы сближение и состоявшееся объединение Русской Православной Церкви за рубежом с Московским Патриархатом.

Революции и войны – страшные враги архивов. В эти периоды их сохранность, как и других историко-культурных ценностей, не гарантирована никакими правовыми актами и действует только военная, политическая или практическая целесообразность. Парадоксальность ситуации состоит в том, что именно в результате крупных социальных или военных катаклизмов на Родину может вернуться большая часть историко-документального наследия. Так произошло и по окончании Второй мировой войны. Как держава-победитель, Советская Россия смогла возвратить то, что было увезено (и сохранилось) во время оккупации немецкими войсками, и одновременно, пользуясь положениями реституции, вывезти материалы, принадлежавшие многочисленным эмигрантским организациям Западной Европы. В числе многих государственных и частных архивных фондов было немало документов церковного происхождения. Прежде всего, фонд Архиерейского Синода РПЗЦ, находившийся в Сремских Карловцах и вывезенный немцами в 1941 г. в Германию. В 1945 г. он был возвращен в Россию. После продолжительного нахождения в Особом архиве фонд Высшего церковного управления РПЦ за границей поступил на хранение в ГА РФ (Ф. Р. – 6343). В ГА РФ и в другие центральные архивы Москвы были приняты также церковные фонды и коллекции в собраниях Русского заграничного исторического архива (Прага): Братства для погребения православных русских граждан и для охраны и содержания в порядке их могил в Чехословакии, Подготовительной комиссии по созыву заграничного русского церковного собрания, Главного совета Федерации союзов русского трудового христианского движения и др.; личные фонды – П. И. Булгакова, настоятеля церкви при Императорском посольстве в Токио, В. Ф. Булгакова, писателя-толстовца, митрополита Евлогия (В. С. Георгиевского), А. В. Карташова, обер-прокурора Св. Синода, П. Крахмалева, магистра богословия, члена Совета Высшего русского церковного управления за границей, И. В. Новицкого, генерал-майора, делегата Всероссийского церковного Собора РПЦ 1917–1918 гг., И. Н. Серышева, протоиерея, представителя РЗИА в Австралии П. П. Николаева, религиозного философа, духобора (коллекция) и др.

Просматривая путеводитель «Фонды Русского заграничного исторического архива в Праге», с такой любовью и знанием дела подготовленный группой сотрудников ГАРФ под руководством Т. Ф. Павловой45, нельзя не обратить внимания на скудность материалов по истории РПЦ. Представители РПЦ за рубежом не торопились помещать документы в РЗИА. И основная причина, на наш взгляд, коренилась в том глубоком разломе, который образовался еще до революции между Церковью и русской интеллигенцией, так или иначе затронутой идеалами освободительного движения, и который не был преодолен на чужих берегах. Налицо был разлад и в церковных кругах, который усугублялся по мере укрепления Советского государства.

Ниже мы рассмотрим основные документальные комплексы по церковной истории России, сохранившиеся в зарубежных архивохранилищах.

Болгария. Архивы представителей русского духовенства в Болгарии, пропитанного монархической идеей, мало интересовали российских историков-архивистов. Н. С. Трубецкой, Н. П. Кондаков, Н. Глубоковский оставили немного документов, поскольку первые два продолжили свою публичную и научную деятельность в городах Западной Европы. В Вене архив Трубецкого был конфискован гестапо. Архив и библиотека Глубоковского, заботливо перевезенные в Софию, сгорели при пожаре в здании, в котором размещался Св. Синод. Напомним прежде всего, что Священный Синод Болгарской Православной Церкви в лице Высшей церковной управы 30 декабря 1921 г. признал права РПЦЗ на создание самостоятельной епархии, назначение русских духовных лиц на энорийскую службу и прием беженцев из России стипендиатами в богословские училища. Эти и другие акции по оказанию помощи русским эмигрантам содержит фонд Св. Синода Болгарской Православной Церкви, хранящийся в Центральном государственном архиве в Софии (ЦДА). Здесь же мы находим большой массив документов по истории русских православных в Болгарии в фонде Министерства иностранных дел и вероисповеданий (Комитета русских беженцев, Красного Креста, Славянского комитета, Союза болгаро-советских обществ и др.). Документацию отдельных русских храмов сохранили региональные государственные архивы в городах: Софии, Бургасе, Варне, Пловдиве, Преславе, Шумене и т. д.: списки русских священников, рукописи и книги – русского духовника Н. Глубоковского, протоирея Г. Шавельского, М. Поснова, И. Чайковского, А. Рождественского. Документальные следы деятельности профессора Н. Глубоковского можно обнаружить в Библиотеке богословского факультета Софийского университета. Немало документов о жизни и творчестве русских богословов содержит фонд Софийского университета в Государственном архиве Софии46.

Ватикан. Архивы Папской области (Тайный Ватиканский архив, Архив святой Конгрегации по пропаганде и Ватиканская библиотека) наиболее богаты документами по истории взаимоотношений католицизма и православия. В собраниях папских архивов имеются: послание Василия III Римскому Папе Клименту VII (1526), славянские богослужебные рукописные книги XII–XVII вв. (Евангелие, псалтирь, месяцесловные сборники молитв и т. п.); документы о переговорах в Москве папского агента А. Поссевино с Иоанном IV (1582); донесения папских нунциев с начала XVI в. о политике Римской курии в России; документы о попытках объединить Православную и Униатскую церковь (20-30-е гг. XVII в.), о взаимоотношениях между Русской Церковью и Константинопольским Патриаршеством; о создании кальвинистских школ в Москве, Киеве и Новгороде (1636–1610); о деятельности папских нунциев в Санкт-Петербурге (1800, 1809) и Иезуитского ордена в России (XVII–XIX вв.); о пребывании в России миссионеров Г. Орсини (1626), Дж. де Луки (1637), Т. Ритали (1638).

Внимание Ватикана к РПЦ не прекратилось с приходом к власти в России большевиков. К сожалению, XX век в силу отсутствия доступа к историческим источникам остается малоизвестным. В главном архиве частично сохранились документы Конгрегации восточных церквей Ватикана и существовавшего при ней Музея русского религиозного зодчества (1933). Е. Ф. Шмурло и другие отечественные историки, которые были допущены к документальной сокровищнице Ватикана, много сделали для выявления и описания документов, связанных в том числе и с церковной историей России. Но не все документы были описаны – осталось еще многое. Ватикан умеет хранить тайны, о чем свидетельствует не вполне удачная попытка компьютерного описания его фондов, предпринятая в последние десятилетия группой мичиганских архивистов во главе с Френсисом Блуиным47.

Великобритания. Государственный архив (Лондон) содержит многочисленные сведения о церковной жизни в России в переписке с английскими послами в России (111 томов, 1579–1780), в донесениях из России английских представителей (1739 томов, 1781–1905); документы английских посольств (1083 томов, 1801–1918, 1941–1947) и консульств (250 томов, 1807–1941) в России и СССР. В Бодлеанской библиотеке (Оксфорд) имеется коллекция славянских и русских рукописей, в том числе «Русский словарь» М. Ридлея (конец XVI в.), великорусские песни, записанные в 1619–1620 гг. на севере Московского государства для Р. Джемса, и его словарь-дневник. Богаты по истории Русской церкви коллекции Британского музея и его библиотеки, К числу софийских принадлежит копия «летописи Нестора» XIV в. под названием «Russica and Chronica Moscovitica», написанная на 377 листах, в красивом кожаном переплете.

XVI век представлен хорошо сохранившейся копией «Стоглава» (1551), постническими поучениями Василия Великого, псалтырем со стихами на греческом и славянских языках и др.

XVII век увеличивает число документов по истории России: заслуживают внимания «Список Задонщины», снабженный 64 миниатюрами, рукопись «Истории Соловецких чудотворцев», содержащая «Слово Иоанна Златоуста» и «Житие Зосимы и Савватия Соловецких», «Сказание Авраама Палицина об осаде поляками Троице-Сергиева монастыря», нотный обиход русского письма на крючковатых нотах с текстами праздничных хоралов. Рукопись украшена изящными гравюрными заставками.

По XVIII–XIX вв. упомянем рукопись евангельских проповедей русской редакции, иллюстрированную 40 яркими миниатюрами, сборник русских церковных текстов, включающий 7 статей христианско-легендарного характера, старообрядческий сборник, содержащий церковный устав, тексты пасхальной службы, субботние и воскресные ирмасы и сборник «раскольничьей редакции» с евангельскими и апостольскими чтениями, иллюстрированный рисунками из жизни Иисуса Христа и Иуды. Помимо рукописных памятников, в музее сохранились две старопечатные церковные книги 1618 и 1626 гг. Немало сведений о церковной жизни содержат записки и дневники путешественников и миссионеров, посетивших Россию. Среди них вызывают интерес дневники Э. Кемпфера с запечатленными видами Симоновского и Никольского монастырей в Коломне, церковных соборов в Переяславле, Муроме, рек Оки, Волги (1683) и т. п. За время своего путешествия любознательный англичанин собрал коллекцию русских церковных рукописей, представленную церковными уставами, псалтырями, молитвенниками и т. д.