Зарубежное Россиеведение

В последнее 20-летие в американской научной среде выделилась Патриция Г. Кеннеди, признанная одним из лучших знатоков архивов СССР и России. В приложении к своим трудам она не раз указывала на наличие документов по русской истории, сосредоточенных в архивохранилищах зарубежных стран. Как член Института украинских исследований Гарварда она особо озаботилась историко-документальным наследием Украины, посвятив ему солидную монографию «Thophies of War and Empire. The Archival Heritage of Ukraine, Word War II, and the International Politics of Restitution». Исследовала она также вопросы судьбы Тургеневской библиотеки. Смоленского архива, гласности в архивах, типологии зарубежной архивной россики и т. п. Плодовитость американской ученой поражает, как и настораживает ее односторонняя позиция в правовых вопросах судьбы историко-документального наследия России и реституции документов20.

Анализируя современную политику западных стран по овладению и сохранению документов по истории России, нельзя не вспомнить об Израиле. В отличие от американских сотрудников и профессоров Еврейской теологической семинарии и Института еврейских исследований (Нью-Йорк), собиравших и систематизировавших информацию в электронном виде об источниках по еврейской истории, израильские ученые, значительная часть которых была выходцами из Советского Союза, осуществили ряд программ («Еврейское наследие» и др.) по фактическому вывозу из России, Украины, Белоруссии оригинальных и копийных источников, отражавших еврейскую историю. Для этих целей использовались разные методы, вплоть до криминальных. Широко известна борьба «наследников Шнеерсона» за передачу им (т. е. Израилю) его коллекции из Отдела рукописей РГБ («Ленинки»). Достаточно вспомнить о попытке нелегально вывести в 1977 г. в Израиль богатую коллекцию, собранную А. С. Приблудой21. В настоящее время она хранится в РГАСПИ.

Но были и невосполнимые потери. В 1973 г. Н. Я. Мандельштам, опасаясь ареста и конфискации архива своего знаменитого мужа, вывезла архив сначала во Францию, а затем безвозмездно подарила его через три года Принстонскому университету22.

В славянских землях Восточной Европы всегда существовал устойчивый интерес к историческим источникам северного соседа. В Чехословакии хранители Архива Академии наук и Литературного архива Музея национальной культуры подготовили и опубликовали путеводитель, включивший обзор 84 архивных фондов из 16 чешских архивов по русской и украинской эмиграции. Материалы по истории России Пражской славянской библиотеки. Центрального государственного архива и Литературного архива Музея чешской литературы явились предметом профессиональных обзоров И. Вайцека, Р. Махатковой и М. Дандовой. В Польше над описанием документов по истории двусторонних связей плодотворно работал А. Мохоль, опубликовавший справочник по архивным фондам, русской прессе, персоналиям. Православная Сербия осуществила серию мероприятий по изучению русской эмиграции в Югославии начиная с симпозиума «Вклад русской эмиграции в развитие сербской культуры. XX в.», прошедшего в Белграде в 1993 г. По материалам симпозиума в 1994 г. издан двухтомник. Одновременно в Белграде увидела свет книга «Русские без России. Сербские русские: Россия в документах югославских архивов» в 1997 г.23 Из других изданий этого времени назовем сборник статей российских и югославских ученых «Русская эмиграция в Югославии» и воспоминания Игоря Блуменау «Судьба русских эмигрантов в Белграде» (М.: Мосгорархив, 2000).

Зарубежные коллеги, посвятившие себя изучению России, не были беспристрастными исследователями – они руководствовались прямыми идеологическими заказами, защитой так называемых национальных интересов или устойчивыми, нередко мифологизированными представлениями о русской нации, передававшимися от одного поколения к другому.

Итак, на начало 30-х гг. в эмиграции, констатирует В. Брежго, насчитывалось 14 музеев и 10 архивов, собиравших экспонаты, исторические памятники по русской истории24. После Второй мировой войны число подобных архивохранилищ увеличилось в разы. Точный подсчет был затруднен тем, что многие архивохранилища существовали и существуют не в структуре государственных учреждений, а в частной сфере, на деньги спонсоров, добровольных жертвователей и т. п. Это во-первых. Во-вторых, архивохранилища редко выделялись в самостоятельные учреждения, они продолжали существовать как научные центры, совмещавшие функции архивов, библиотек и музеев. И, в-третьих, архивы, напрямую зависимые от судьбы фондообразователя, часто испытывали все жизненные обстоятельства своего владельца: отсутствие необходимых денежных средств, дефицит специалистов, частые переезды, изменение политики стран в отношении русской эмиграции и т. д. В основном выживали те, кто находил поддержку со стороны правительств зарубежных стран. Например, РЗИА в Чехословакии сохранился и оформился в профессиональное хранилище благодаря финансовой поддержке чехословацкого правительства – вначале МИДа, а затем МВД; Гуверовская библиотека, Русские исследовательские центры в США существовали за счет помощи правительств и университетов. Международный институт социальной истории в Амстердаме получает солидную финансовую поддержку со стороны правительства Голландии. Т. С. Кабочкина (Волкова), Ю. П. Свириденко, С. В. Кулешов, О. В. Агафонов, написавшие полезную, но, к сожалению, не замеченную научной общественностью книгу «Национальные отношения в СССР и советология: центры, архивы, концепции» (М., 1988), указывали на 600 различных институтов, центров, кафедр, исследовательских групп, занимавшихся советологией и имевших необходимые документальные ресурсы.

Типология русского зарубежного архивного наследия

Вопросы типологии русского архивного наследия за рубежом неоднократно поднимались в докладах и сообщениях на российских и международных архивных форумах, а также в печатных изданиях. Но Патриции Гримстед Кеннеди по праву принадлежит честь впервые представить их в достаточно четкой и продуманной форме. Доклад под названием «Архивная россика / советика. К определению типологии русского архивного наследия за рубежом» был прочитан на международной конференции «Проблемы зарубежной архивной россики», состоявшейся в декабре 1993 г. в актовом зале РГАСПИ на Советской площади. Однотонность манеры изложения, американизированная архивная лексика, тривиальность поднятых проблем и, вполне возможно, неготовность аудитории не позволили докладчику привлечь внимание к этой важной теме. В докладе Патриция Гримстед Кеннеди выступила как прилежная ученица Гарвардской школы россиеведения, сохраняя протокольную вежливость к хозяевам, которые предоставили ей редкую возможность для исследования своих документальных закромов. Желающих ознакомиться с ее концепцией отсылаем к работам американского автора на русском и английском языках, имеющим, заметим, существенные расхождения.

Приступая к анализу типологии зарубежной архивной россики, обратим внимание на ряд общих положений, коими не следует пренебрегать. Архивы, как и библиотеки, музеи, являются важнейшей частью историко-документального наследия России. Эти институты социальной памяти создавались на протяжении многовековой истории народов, населявших территорию Российской империи, СССР и Российской Федерации, и составляют так называемую общественную (общенародную) собственность. Государственные, региональные и муниципальные учреждения их сохраняли и предоставляли для использования. Чтобы архивные документы не теряли своей информативной ценности, историко-архивоведческая наука разработала ряд принципов, которыми руководствуются архивисты абсолютного большинства стран. Речь идет прежде всего о фондовом и территориальном принципах комплектования, описания и хранения документов. Признание недробимости фонда, документальной группы, серии, дела, исторически сложившегося архива, другими словами – принципа происхождения играет определяющую роль при решении судьбы документов в процессе реституции между государствами.

Итак, зарубежную архивную россику составляют документы, созданные как в России, так и в зарубежных странах о России. Отдельную группу формируют документы различных международных организаций. В рамках какой структуры: государственной, корпоративной, частной, на каком языке, в какой стране и этнокультурной группе были составлены документы – в данном случае большого значения не имеет. Важно, что они так или иначе отражают историю нашего Отечества, а следовательно, способствуют определению нашей идентичности.

Первая группа – документы отечественного происхождения – включают соответственно:

а) законодательные, нормативные акты, распорядительные документы, созданные высшими органами власти и государственного управления в течение всего развития Русского государства от Киевской Руси до настоящего дня, включая управление в период господства Золотой Орды, Новгородской боярской республики. Временного правительства, центральных администраций Деникина, Колчака, Махновии и т. п.;

б) документы провинциальных и местных органов власти: от наместников, старост до сегодняшних губернаторов;

в) документы российских посольств, миссий, консульств, зарубежных культурно-просветительских центров;

г) документы Вооруженных Сил Российской Федерации (Московского царства, Российской империи, СССР);

д) документы политического сыска;

е) документы российских негосударственных организаций, обществ: архивы Русской Православной Церкви (частично), Католической, Протестантской, Лютеранской, Униатской и т. д.; архивы исламских, иудейских, буддистских организаций, сект и других вероисповеданий, существовавших на территории России; архивы политических партий: КПСС, социал-демократов, эсеров, кадетов, анархистов и т. п.; бумаги частных лиц: фамильные, семейные архивы, коллекции.

Задача государственной архивной службы страны состоит в том, чтобы иметь полную информацию об этих документальных материалах и по возможности способствовать их возвращению на родину. При решении проблемы реституции на первый план выходят знания – о местонахождении этих материалов за рубежом (национальные хранилища, региональные, местные архивы, рукописные отделы библиотек, музеев, архивные собрания эмигрантских организаций, частные хранилища, секретные архивы), о правовом положении документов (государственное и негосударственное происхождение, частное, семейное), о наличии правового акта на хранение, завещание и т. п., о времени и обстоятельствах создания документа (на Родине, на чужбине), об археографическом освоении источников (публикации, в том числе и в Интернете), их доступности, стоимости.

Вторая группа – документы иностранного происхождения по истории России. В целом они повторяют сложившуюся схему государственного управления, но имеют несколько отличные приоритеты. Кроме архивов МИД, МО нередко ведущие позиции могут занять МВД (политическая полиция), Министерство культуры и просвещения. Не надо сбрасывать со счетов и муниципальные архивы, власти которых следили за бытом, поведением, контактами эмигрантов. Исследователь, приступивший к изучению зарубежной архивной россики, должен иметь глубокие познания в области современного состояния и эволюции государственного аппарата, истории эмиграции, реэмиграции. Большая часть документов из этой группы написана на языке изучаемой страны.

И, наконец, третья группа документов, отложившихся в архивах Международных организаций: Международного Красного Креста, Лиги Наций, Международного института интеллектуального сотрудничества, ООН, ЮНЕСКО, Международного суда, Международной амнистии, Международного олимпийского комитета, Международной шахматной федерации, Гринписа, Международного банка развития, Международного совета архивов, Международной библиотечной ассоциации и др. Список можно продолжить, и трудно будет поставить точку, поскольку число их продолжает расти. Большинство международных организаций возникло в XX столетии. Не все из них имеют собственные хранилища, более ранние сохранили их в структуре архивных служб стран прежнего пребывания.

С учетом объема сохраненной информации, ее научного и практического значения мы можем обозначить как минимум три пояса стран. Первый пояс включает страны, входившие в разные периоды в состав императорской России, СССР, плюс Финляндию, Польшу и Аляску (США до 1867 г.). Документы, созданные в период вхождения территорий в состав России, без исключения являются важнейшей частью зарубежной архивной россики. Второй пояс составляют страны, с которыми у России были традиционно близкие, не обязательно дружественные, а временами даже и враждебные отношения (Австрия, Болгария, Великобритания, Ватикан, Вьетнам, Германия, Греция, Индия, Италия, Канада, Китай, Куба, Румыния, Турция, Франция, Чехословакия, Швеция, Югославия, Япония и др.). И третью группу образуют страны, с которыми у России были эпизодические, временные контакты, прерываемые на долгие годы периодами затишья и отсутствия любых видов отношений (страны Латинской Америки, Африки, частично Азии, Австралии, Новой Зеландии и пр.).

Древняя Русь в свете зарубежных архивных источников

Поскольку письменность пришла на Русь довольно поздно, а первые опыты летописания просматриваются у нас в редакциях XII в., судить о ее политической, экономической и культурной истории мы можем по сохранившимся историческим памятникам зарубежных стран. Любая историческая информация о Древней Руси, идет ли речь о писаниях греческих колонистов, византийских хроникеров, арабских географов и историков, латинских монахов, скандинавских авантюристов бесценна, хотя и спорна. Фантастические представления о природе и жителях Северного Причерноморья, нарисованные в поэмах Гомера, по мере укрепления контактов и развития двусторонних связей сменяются более или менее достоверной информацией. С XI в. сведения о крупном славянском государстве обнаруживаются в германских, итальянских, английских, французских, армянских, грузинских и во многих других источниках.

В задачу настоящей главы не входит обозрение даже самых заметных источников по истории Древней Руси. До революции российское антиковедение достигло выдающихся высот благодаря фундаментальным работам историка и филолога В. В. Латышева, историка Ю. А. Кулаковского, М. И. Ростовцева, И. В. Помяловского и многих других. В советское время положение изменилось в худшую сторону. «В целом положение безотрадно, – писали в коллективной статье В. Т. Пашуто, А. П. Новосельцев, И. С. Чичуров и Я. Н. Щапов, – античная археография Северного Причерноморья являет собой в настоящее время необозримое необработанное пространство, а давняя русская археографическая традиция после публикации В.В. Латышева практически прервалась»25. Восстановление научных традиций началось с конца 60-х гг. прошлого века, когда В. Т. Пашуто удалось в рамках Института истории СССР открыть сектор истории древнейших государств на территории СССР. В сектор он пригласил талантливых выпускников – историков и филологов МГУ, МГИАИ, владеющих, как правило, несколькими языками и имеющих навыки научных исследований. Именно им (Е. А. Мельниковой, М. В. Бибикову, И. С. Чичурову, А. В. Назаренко, Н. И. Щавелевой, А. В. Подосинову, В. И. Матузовой, И. П. Старостиной, Т. М. Калининой, Т. Н. Джаксон, Е. Л. Назаровой, Г. В. Глазыриной и др. при поддержке Я. Н. Щапова) удалось выполнить план своего выдающегося руководителя по подготовке и изданию свода «Древнейшие источники по истории народов СССР» (в настоящее время – «Древнейшие источники по истории Восточной Европы»)26. Тщательно исследуемые зарубежные источники дают ответы на кардинальные вопросы зарождения и развития Древнерусского государства. Если и сохраняется материал для дискуссий, то конъюнктурщики от науки все меньше и меньше чувствуют твердую почву под ногами.

Сделано немало. Но сотни, если не больше исторических памятников ждут своего часа, чтобы стать достоянием отечественной исторической науки.

Источники по истории Русского государства XIII–XVII вв. в зарубежных архивах

Отрывочность и фрагментарность сведений из эпохи античности и раннего Средневековья Восточной и Северной Европы восполняются достаточно разнообразными памятниками археологии. В последующий вотчинный период русской истории, в особенности после установления татаро-монгольского ига, Русь, как Китайской стеной, была отрезана от средиземноморской цивилизации. Редкие документы, главным образом богословского характера, еще можно обнаружить среди византийского письменного наследия в монастырях Афона и Палестины, другие разошлись по хранилищам Европы и Америки. В последние годы над изучением византийской дипломатию! Весьма плодотворно работает И. П. Медведев27. Ватикан, который всегда помнил о своей миссионерской деятельности на Востоке, сохранил в своей библиотеке славянские рукописные книги XII–XVI вв. Там же имеются сборники о Флорентийском соборе (XV в.). Со следующего века папские нунции шлют в Ватикан донесения о Московском царстве (Тайный Ватиканский архив)28. Из итальянских архивохранилищ Государственный архив в Милане сохранил источники о приглашении итальянских мастеров в Московию, среди них упоминается Аристотель Фьораванти (Фонд Сфорца, 1450–1535). Старославянские книги сохранились в Великобритании [Коллекция славянских и русских рукописей, в том числе «Русский словарь М. Ридлея» (конец XVI в.) в Бодлеанской библиотеке Оксфорда; в Ирландии в коллекции Ч. Битти, находящейся в Библиотеке Дублинского университета, сохранилось 12 старославянских и русских рукописей, в том числе «Повесть о Тихвинской иконе Богоматери» XVII в. Среди них – «Апокалипсис толковый» с миниатюрой Иоанна Богослова XVI в.]. К услугам славистов в Славянском фонде Национальной библиотеки Франции имеются: Евангелия, апостолы, псалтыри, минеи, жития, поучения, духовные грамоты; наиболее ранний документальный сборник на пергаменте относится к XIII в.

Памятники славянской и русской письменности сохранила Библиотека Лейденского университета (Нидерланды): патерикон и поучения (XIII в.), каноник (1331), псалтырь, летописец, две грамоты царя Василия III (1500–1514). В Главном архиве в Осло (Норвегия) история до нас сохранила договор о мире, заключенный Новгородом с норвежским королем.

Из стран Восточной Европы Чехия, являвшаяся между двумя мировыми войнами главным местом сосредоточения русской эмигрантской профессуры, открыла значительное число научных учреждений гуманитарного толка, обслуживавших историческую науку. Церковные богослужебные книги необходимо искать в Национальном музее, Литературном архиве, Славянской библиотеке в Праге. В Национальном музее сосредоточены славянские рукописи: псалтыри, Евангелия, часословы, месяцесловы, церковные уставы, сборники житий и др. В Славянской библиотеке мы найдем церковно-поучительную и повествовательную литературу (притчу о семи мудрецах, о царице-львице, о королевиче испанском Франце и т. п.). В Литературном архиве в коллекции «Россика» отложились материалы слависта В. А. Францева, археолога Н. П. Кондакова и др.

В целом XV век отражен по сравнению с западными странами небольшим числом документов, сохранившихся в зарубежных хранилищах. Собственно письменная история Московского государства (речь идет об устойчивых традициях) начинается с XVI в., а точнее, с его середины, когда крепнет приказная система управления государством, и царь Московии приступает к решению крупных геополитических задач, затрагивающих интересы соседей.

XVI–XVII века русской истории, хотя и отличаются небольшим объемом сохранившихся за рубежом источников, резко высвечивают два основных направления деятельности молодого государства: внешнеполитическое и военное. В зарубежных архивохранилищах Австрии в Династическом, Дворцовом, государственном архиве в Вене имеются послания царя Ивана III эрцгерцогу Филиппу Красивому (1505), бумаги, связанные с ратификацией Русско-австрийского договора 1514 г., нотификационные грамоты о вступлении на престол Ивана IV и т. п.; в Великобритании – знаменитая переписка Ивана Грозного с Елизаветой I29; в Дании в Государственном архиве Копенгагена – грамоты русских царей Ивана IV, Федора Иоанновича датским королям Христиану II (1554), Христиану IV (1595); в Польше, несмотря на огромные потери в национальном документальном наследии в годы Второй мировой войны, сохранилось заметное количество исторических источников за XVI–XVII вв., разбросанных по центральным, воеводским архивам и библиотекам. В Государственном архиве древних актов, близнеце российского РГАДА, на стеллажных полках мы увидим договоры с Москвой, Псковом, молдавскими княжествами, В фондах Литовской метрики ГАДА (1447–1794), Национальной библиотеки в Варшаве, Библиотеки Чарторыйских в Кракове, Ягеллонской библиотеке в Кракове, Библиотеки Польской Академии наук в Кракове, Библиотеки католического Люблинского университета и в Высшей духовной семинарии имеются источники по русско-польским династическим, дипломатическим, военным, экономическим и культурным отношениям. Выявлением и описанием старославянских книг в 1976 г. занимался Я. Н. Щапов, опубликовавший свои изыскания в двух томах30. По степени сохранности, разнообразию источников по истории России XVI–XVII вв. и первой трети ХVIII в. на первое место следует поставить Швецию. В Государственном архиве в Стокгольме отложилось 629 томов материалов шведских посольств в России. С аккуратностью и любовью скандинавские архивисты собрали и тщательно систематизировали в коллекции 260 русско-шведских договоров (1537–1897), 17 томов переписки царствующих особ (1537–1848). Только в военно-исторической коллекции оформлено 50 томов королевской канцелярии по военной истории России. Документы о состоянии Вооруженных Сил России разбросаны по многим коллекциям как в государственном, так и в Королевском военном архивах в Стокгольме. Среди них имеются документы Новгородской приказной избы (151 столбец, 130 книг и тетрадей) и так называемые Смоленские столбцы, состоявшие из 8 связок и 75 столбцов, которые были вывезены из России в ходе шведской интервенции начала ХVIII в.

Отечественными историками гораздо слабее изучены архивы Турции, хранящие большой объем документов о военном соперничестве двух стран. Некоторые из них малодоступны в силу языкового барьера, другие – из-за особенностей архивного описания. Дипломатическая переписка сосредоточена в Архиве управления премьер-министра и Архиве МИД. Интересные собрания по истории Золотой Орды, Казанского ханства, Крыма, Кавказа, Центральной Азии были перемещены в Архивы Военного министерства и Министерства морского флота. М. Лезюр только приоткрыл дверь в сокровища турецких архивов и был очень раздосадован плохим состоянием научно-справочного аппарата.

Источники по истории Российской империи (СССР) XVIII–XX вв. в зарубежных архивах

Начиная с последней трети ХVIII в. и в особенности с начала XIX в. в правительственном аппарате европейских стран наблюдался быстрый рост документооборота. В министерских и ведомственных архивохранилищах все больше и больше откладывается документация по разнообразным направлениям их деятельности. К дипломатическим и военным источникам добавляются материалы об экономическом и научно-культурном сотрудничестве. В связи с развитием международного революционного движения увеличивается количество документов, связанных с отслеживанием деятельности различных революционных партий, их вождей, оппозиционных кружков и т. п. Растет также объем документов в связи со значительной экономической, политической, духовной эмиграцией и реэмиграцией из России и в Россию, вызванной войнами, революциями, крупными социальными потрясениями XIX–XX вв. и другими факторами.

Дипломатическая документация продолжает оставаться предметом особой заботы государств. Во многих странах внешнеполитические ведомства сами обеспечивают ее сохранность и определяют условия доступа к документам (романские страны). В странах, в которых сильны англосаксонские традиции, документы по внешней политике поступают на хранение в центральные национальные архивы. Любое государство, которое имело и имеет дипломатические отношения с Российской империей, СССР или Российской Федерацией, с особой тщательностью хранит эту разновидность документации. В Национальной библиотеке в Австралии, Государственном архиве в Вене, Главном архиве королевства в Бельгии и в центральных архивах других государств мы встретим договоры, акты, грамоты, переписку о дипломатических контактах с Россией. Ватикан сохранил и открывает время от времени любопытные документы об отношениях Святого престола с зарубежными странами. Е. Ф. Шмурло достаточно подробно описал исторические памятники Ватиканского архива вплоть до конца XIX в. Материалы XX в. ждут своего исследователя. Корреспонденция папских представителей и нунциев из Петербурга, как и фонд Иезуитского ордена, еще не раз привлекут к себе исследователей.

Как в никакой другой стране мира, в Великобритании в Национальном архиве хорошо сохранилась переписка английских посланников и представителей в России и СССР за XVIII–XX вв. В дополнение к ним 250 томов консульских материалов представляют любопытный материал по истории взаимоотношений двух стран. Век Просвещения отражен документами о Русско-английском союзе середины века, справкой о состоянии переговоров о заключении союза между Великобританией и Россией. Раздел «Секретные печатные издания» дополняет архивные источники 95 томами публикаций, касающихся политической истории России и СССР (1821–1954). Дипломатическую историю наших стран существенно обогащают документы Архива Парламента, Британский музей и др. В отличие от региональных архивов Испании, Италии, Германии, бесполезно искать в графских хранилищах Великобритании документы по внешнеполитической истории Российского государства31.