Глава государства

Конституционные идеи Н. И. Новикова четко отразились, например, в «Прибавлениях к Московским ведомостям» за 1784 г. «Власть давать самим себе законы, налагать подати и брать участие во всех советах об общем благе, – писал он, – суть преимущества, которым наслаждаются граждане демократических областей».

Издания Н. И. Новикова способствовали распространению западных идей, а это благоприятствовало развитию идей конституционализма.

Важное место в истории русского конституционализма занимают идеи Д.И. Фонвизина. В своих «Рассуждениях о непременных государственных законах» он резко критиковал государственный и общественный строй России, указывая, что «народ пресмыкается во мраке глубочайшего невежества, носит безгласно бремя жестокого рабства», а русское верховное правление – «бездушная машина, движимая произволом государя». Он считал, что государство приводится в движение «вседневными и часто друг другу противоречащими указами, но не имеет никакого твердого законоположения», а дворянство «придается всякому подлецу, ограбившему отечество».

Д. И. Фонвизин осуждал также порядки, когда государь отдает нацию на «расхищение извергам, себе возлюбленным». «Кто может – грабит, – писал Д.И. Фонвизин, – кто может – крадет», – а «правосудие превратилось в торжище».

Не исключая насильственного низвержения существующего строя, он подчеркивал: «В таком гибельном положении нация, буде находит средства разорвать свои оковы тем же правом, каким на нее наложены, весьма умно делает, если разрывает. Тут дело ясное»[99].

«Конституционные идеи просветителей, – писал Н. С. Грацианский, – существенным образом отличались от идей дворянских либералов. Они не имели сословно-дворянской окраски; власть монарха просветители стремились ограничить в весьма значительной степени, в механизме государства выдвигали на первый план орган народного просветительства. Проекты просветителей могут быть охарактеризованы, на наш взгляд, как проекты установления в России конституционной монархии»[100].

Исключительно важную роль в развитии идеи демократии в России сыграли конституционные идеи и проекты А. Н. Радищева.

В своей работе «Опыт о законодательстве» (1782–1790)[101] А. Н. Радищев рассматривал государство как «великую махину», целью которой является блаженство граждан. Он считал, что чем народ имеет нравы непорочнее, проще, совершеннее, тем меньше его нужда в законах, которые нужны для восстановления «рушившегося порядка».

«Цель закона, – писал А. Н. Радищев, – состоит в том, чтобы права были непорочны, вера чиста и действительна, чтобы природная вольность была не нарушима, елико то дозволить может общее благо, чтобы имения были разделены справедливо и граждане не могли б опасаться злобы и неправосудия; словом, чтобы каждый столько был благополучен, сколько то дозволит существо и совершенство целого государства».

А. Н. Радищев полагал, что, если народ желает получить «великие выгоды», он должен избрать мудрых и знающих людей, которым он мог бы доверить управление государством.

Затрагивая вопрос о законах в разных государствах, А. Н. Радищев приводит в пример Англию, которая прославилась своим законодательством, стремящимся к сохранению естественных прав человека, «коих стечение составляет естественную его свободу».

А. Н. Радищев считал, что человек, появившись на свет, равен во всем другому человеку. Первое его стремление или естественная обязанность – иметь свое пропитание и сохранение. Первое его право – использование вещей, необходимых для удовлетворения его нужд. «Сие дано нам природой право, – писал он, – никогда истребиться не может, потому что основано на необходимой нужде. Если забудем его на мгновение, то разрушение наше есть неизбежно. Сие основание закона естественного».

А. Н. Радищев подчеркивал, что закон положительный не истребляет, не должен истреблять и не в состоянии всегда истреблять закон естественный. «Собрание граждан, – указывал А. Н. Радищев, – именуется народом, соборная народа власть есть власть первоначальная, а потому власть высшая, единая, состав общества основать или разрушить могущая».

А. Н. Радищев указывал, что использование самим народом своей власти в небольшом обществе затруднительно, а в большом невозможно. Использование своей власти народ вверяет одному или многим с разными преимуществами или пределами для общей пользы. Плохое использование народной власти является величайшим преступлением, но судить об этом может только народ в «соборном своем лице».

А. Н. Радищев считал, что исполнитель народной власти издает законы. Закон является предметом высшей власти для следования только ему, поскольку «соборному деянию народа власть народом постановленная, хотя всего превыше, не может назначить ни пути, ни предела». Предписание же закона положительного не должно быть ни чем иным, как употреблением прав естественных.

Право относится или к самому человеку (право личное) или к вещам (право вещественное). Закон разделяет лица на «естественные и узаконенные». Естественные суть те, коих природа сама ознаменовала единственность. Узаконеные суть те, коих единственность определяется законом или учреждением частным (монастырь, воспитательный дом и др.). В связи с этим А. Н. Радищев разделял права на единственные и относительные. Под единственными он понимал права, которые принадлежат «собственно и особо каждому человеку, в единственном его положении, без всякого отношения». Относительными он считал такие права, которые человек имеет как член общества.

А. Н. Радищев подчеркивал, что единственные права все люди имеют от природы, а закон определяет только доступное их использование.

К правам единственным он относил «сохранность личную», «личную вольность», которые берут свое начало в естественном положении человека, а также собственность, «которая первым положительным законом почесться может».

«Сохранность личную» он видел «в невозбранном употреблении своей жизни, здоровья, членов и доброго своего имени», а «вольность личную» – в равенстве всех граждан в том, что никто без суда не может быть наказан, а также в том, что арестованный и не допрошенный три дня должен быть передан суду по его требованию».

Равенство граждан А. Н. Радищев рассматривал как равную зависимость всех от закона, т. е. все чины в государстве должны свои деяния осуществлять по предписанию закона, а совершивший преступление не может избавиться от определенного законом наказания иначе как по воле законодательной власти.

Равенство граждан он видел также и в том, что никто в государстве не может поступать самоуправно, закон защищает всех и каждого, и никто без суда не может быть наказан, каждый судится с равными себе гражданами.

Право собственности А. Н. Радищев усматривал «в невозбранном и полезном употреблении своего имения». Он считал, что собственность не теряется никогда.

А. Н. Радищев полагал, что в России имеются два главных члена общества: государь и народ.

Характеризуя государя, А. Н. Радищев указывал, что он является самодержавным, заключающим в себе законодательную, судейскую и исполнительную власть, т. е. источником всякой государственной и гражданской власти. Однако из всего этого не следует, что государь может все делать по своему произволу. Он должен творить в общую пользу, поскольку основанием самодержавного правления является не то, чтобы у людей отнять «естественную вольность», а то, чтобы «действия их направить к получению большего ото всех добра». Поэтому не государь, а закон может у гражданина отнять «имение, честь, вольность или жизнь».

Говоря о правах государя, А. Н. Радищев отмечал, что они относятся к законодательной, судейской или к исполнительной власти. В использовании законодательной власти воля государя в России ничем не ограничена. Единственное возможное ограничение законодательной власти государя А. Н. Радищев видел в ситуации, когда государь захочет приказать или запретить невозможное.

Как первый судья государь отменяет решения всех присутственных мест и «приемлет приносимые в неправильном решении жалобы, но только тогда, когда дело все суды прошло постепенно».

Как исполнитель закона государь «печется о благоустройстве внутреннем и внешнем».

Характеризуя обязанности государя, А. Н. Радищев указывал, что поскольку государь соединяет в себе все власти, то его обязанность сводится к учреждению законов, «стремящихся единственно ко благу общему и частному», а также к тому, «чтобы суд был по законам» и «чтобы законы не оставались без исполнения». Таким образом, отмечал он, обязанности государя столь же велики, как и его власть.

А. Н. Радищев считал, что народ состоит из родившихся гражданами, из сделавшихся гражданами и из «чужестранных» и разделяется на три главных состояния, из которых каждое имеет особое положение, относящееся к его сану. Он различал следующие состояния: духовенство, воинство и гражданство, которое в свою очередь разделяется на многие состояния людей (дворянство, купечество и т. д.).

Касаясь права собственности, А. Н. Радищев отмечал, что право собственности простирается на все вещи, «которые могут быть во владении». Речь идет о недвижимом и движимом имуществе.

В своих трудах А. Н. Радищев последовательно защищал принципы народного суверенитета и разделения властей, уделял большое внимание вопросу о правах граждан и способах их обеспечения.

Большой интерес представляют и конституционные взгляды Ф. В. Кречетова. Его литературное наследство весьма значительно: имеется около 50 неопубликованных его произведений, в которых он неоднократно обращался к проблемам конституции, вопросам об учредительном собрании, об организации высших органов государства после свержения самодержавия, о правах граждан и условиях их осуществления. Одной из центральных его идей была идея общественного договора.

По словам Г. В. Плеханова, взгляды Ф. В. Кречетова «представляли собой смесь передовых идей французской философии с более или менее оригинально истолкованным христианским учением»[102].

Появление конституционно-демократических идей в России относится к XVIII в. Они содействовали духовному пробуждению России, являясь важным этапом в формировании прогрессивных традиций политической мысли в стране.

Борьба за политическую свободу и представительство продолжалась в России и в XIX, и в начале XX в.

Для России первой четверти XIX в. характерен монархический или правительственный конституционализм. Он получил свое воплощение в рассуждениях действовавшего в 1801–1803 гг. «Негласного комитета» (Н. Н. Новосильцев, А. А. Чарторыжский, П. А. Строганов, В. П. Кочубей и др.), затем в конституционных проектах М. М. Сперанского 1809 года и наконец в Уставной грамоте Российской империи 1820 года.

В сентябре 1797 г., когда Александр I был еще наследником, он заявил о своем намерении ввести в России конституционные учреждения. В письме к своему бывшему воспитателю Д. Лагарну Александр I сообщал, что направит к нему П. Н. Новосильцева «с исключительной целью – спросить ваших советов и указаний в деле чрезвычайной важности – об обеспечении блага России при условии введения в ней свободной конституции (constitution libre)».

Александр I писал, что его отец по вступлении на престол захотел преобразовать все решительно. «Его первые шаги, – отмечал он, – были блестящими, но последующие события не соответствовали им. Все сразу перевернулось вверх дном, и потому беспорядок, господствовавший в делах и без того в слишком сильной степени, лишь увеличился еще более».

Александр I отмечал, что благосостояние государства не играет никакой роли в управлении делами: существует только неограниченная власть, которая все творит шиворот-навыворот. «Мне думалось, – писал Александр I, – что если когда-либо придет и мой черед царствовать, то вместо добровольного изгнания себя, я сделаю несравненно лучше, посвятив себя задаче даровать стране свободу и тем не допустить ее сделаться в будущем игрушкою в руках каких-либо безумцев». Он полагал, что это было бы лучшим образом революции, так как она была бы произведена законною властью, которая перестала бы существовать, как только конституция была бы закончена, и нация избрала бы своих представителей.

Александр I писал, что, когда придет его черед, «тогда нужно будет стараться, само собою регулируя постоянно, образовать народное представительство, которое, должным образом руководимое, составило бы свободную конституцию (constitution libre), после чего моя власть совершенно прекратилась бы и я, если провидение благословит нашу работу, удалился бы в какой-нибудь уголок и жил бы там счастливый и довольный, видя процветание своего отечества и наслаждаясь им»[103].

Впоследствии либерализм Александра I, который в литературе характеризуется как показной, нашел свое выражение в рассуждениях Негласного комитета насчет желательности увенчания здания реформированных учреждений «конституцией», «соответствующей истинному духу нации», а также в документах, подготовленных рядом других лиц.

Так, Г. Р. Державин в своей записке «О правах, преимуществах и существенной должности сената» (1801) указывал: «Никакое политическое тело без властей или сил, ему потребных, сохраняться и управляться порядочно не может; что к существованию его необходимы: власть законодательная, власть судебная, власть исполнительная и власть оберегательная…»

Вместе с тем он подчеркивал, что в самодержавном правлении все эти власти предполагаются в едином лице государя, который «один исправить всего не может», а следовательно, нужно, чтобы «всякие из упомянутых властей были монарху орудиями», поскольку без тесного союза монарха со своими властями «ни мудрых законов, ни скорого исполнения, ни верного правосудия, ни надежной безопасности и даже собственно самого государя быть не может».

Г. Р. Державин считал необходимым разделить в Сенате названные им власти[104].

В. Ф. Малиновский в своем размышлении «О преобразовании государственного устройства России» (1803)[105] считал необходимым собрать депутатов «для соображения недостатков и злоупотреблений всей империи, для советования о пособлении оным и для составления надежного правления и сообразных тому непременных законов». Он подчеркивал, что собрание депутатов – «одно верное средство пособлению всех зол и недостатков. Оно положит верное основание общему благоденствию. Оно: 1) не опасно; 2) законно; 3) необходимо нужно».

В. Ф. Малиновский подчеркивал, что закон является изъявлением общей воли, «и, чтоб новое законодательство не составлено было подобно старому уложению для одних рабов, надлежит всемерно пригласить все государство к соучастию в создании его благоденствия; и тогда будут законы действия, благоразумия, справедливости и порядка». Он подчеркивал, что депутаты «не помешают всей работе, но неутолимо размышляя облегчатся общим советыванием».

В. Ф. Малиновский указывал, что законоположение для народа «должно всегда сообразовываться нравственности его»: чтобы познать точно народ, рассеянный по великому пространству России, и определить его нравственность в настоящее время, надлежит его видеть и слышать в собрании своих полномочных».

В 1703 г. М. М. Сперанский по поручению Александра I составил «Записку об устройстве судебных и правительственных учреждений в России»[106]. В этом документе выделяется слово «конституция» в смысле «государственный закон». Так, правила: «Без суда никто да не накажется» и «Всякий гражданин должен платить подати по своему состоянию» – суть «законы государственные, конституционные». В других случаях под «конституцией» понимается государственное устройство и сущность государства.

В 1809 г. М. М. Сперанский подготовил «Введение к уложению государственных законов» – или «План всеобщего государственного преобразования».

В своем проекте Уложения государственных законов Российской империи М. М. Сперанский утверждал, что державная власть в России соединяет в себе силу законодательную, судную и исполнительную и приводит их в действие посредством государственных сословий, для этого установленных.

К числу этих сословий он относил Государственный Совет, соединяющий все государственные силы; Государственную думу как законодательный орган; Сенат как судебный орган; министерство в качестве органа управления. Он считал, что каждое из этих «сословий» должно иметь свои органические законы. «Державная власть во всем ее пространстве, – писал он, – заключается в особе императора»[107].

М. М. Сперанский подчеркивал, что никакой новый закон не может быть издан без ведения Думы. Установление новых податей, налогов и повинностей осуществляется в Думе. Закон, принятый Думой, вносится на высочайшее утверждение. Закон, признанный большинством голосов неудобным, отвергается. Для подробного рассмотрения проектов законов Дума избирает из своих членов комиссии.

М. М. Сперанский предполагал образование законодательных органов и в губерниях. Он предлагал думы волостные составлять из всех владельцев недвижимой собственности и из старейшин казенных волостей. На эти думы возлагались, в частности, выбор депутатов в думу окружную, а также выбор судей в волостные суды. Таким образом, окружные думы составлять из числа депутатов, избранных от волостных дум.

На окружные думы возлагался, в частности, выбор депутатов в губернскую думу, выбор судей в окружной суд. На губернские думы возлагались выборы депутатов в Государственную думу, а также выборы в губернские суды.

«Волостные думы, – писал М. М. Сперанский, – представляют первую, так сказать, стихию законодательного порядка, который, возникая в волостях, постепенно восходит трехгодичными выборами депутатов и образует Государственную думу»[108].

В своей работе «Общее обозрение всех преобразований и распределение их по временам» М. М. Сперанский подчеркивал необходимость «определить разум коренных государственных законов, то есть начертать план Конституции», который включал бы права державной власти, права престола и его наследства; образ составления законов, их силу и действие; права подданных, а также ограничения законов, т. е. устройство тех органов, которыми закон составляется и исполняется[109].

М. М. Сперанский подчеркивал: «Конституции во всех почти государствах устрояемы были в разные времена, отрывками, и по большей части среди жестоких политических превращений. Российская конституция должна будет бытием своим не воспалению страстей и крайности обстоятельств, но благодетельному вдохновению верховной власти, которая, устроив политическое бытие своего народа, может и имеет все способы дать ему самые правильные формы»[110].

Главная идея М. М. Сперанского сводилась к тому, чтобы создать в России народное представительство и установить выборное начало в местном управлении.

Проект М. М. Сперанского был одобрен императором Александром I. Однако решено было ввести его по частям, начав с Государственного Совета, заседания которого были открыты 1 января 1810 г. Однако другие идеи Сперанского воплощены в жизнь не были, поскольку Александр I усмотрел во всех этих проектах в конечном счете подкоп под самодержавие.

Вместе с тем Александр I, выступая на заседании польского Сейна в Варшаве 15 марта 1818 г., заявил о своем намерении ввести в России «законно-свободные учреждения», т. е. установить в ней конституционный образ правления. По приказу императора уже летом 1818 г. сенатором Н. Н. Новосильцевым была написана «Государственная уставная грамота Российской империи»[111]. В ее составлении участвовали А. Деман – французский юрист – и князь П. А. Вяземский.

В проекте не ставится под сомнение основной закон Российской империи о существе самодержавной власти. Государь объявлялся единственным источником всех властей в империи: гражданских, политических, законодательных и военных. Он управляет исполнительной властью во всем ее многообразии. «Каждое начальство – исполнительное, управительное и судебное, – указывалось в Уставной грамоте, – им одним постановляется». Особа государя объявлялась священной и неприкосновенной.

Вместе с тем определялся правовой порядок действий самодержавной власти, а российскому народу предоставлялось право иметь народное представительство в виде Государственной думы (Сейма), составляемой из государя и двух палат. Первую – высшую – палату образовывал Сенат, а вторую – посольскую палату – земские послы и депутаты окружных, городских обществ.

Государственный сейм (Государственная дума) разделялся на частные сеймы (думы) наместнических областей, созываемые каждые три года, и на общую Государственную думу, или сейм, созываемый каждые пять лет.

Законодательная власть заключалась в особе государя при содействии двух палат Государственного сейма.

Сеймы наместнических областей должны были составляться из государя и двух палат. Первая под именем высшей палаты должна была образовываться из одного департамента Сената, находящегося в главном местопребывании наместнического начальства. Вторая под именем земской посольской палаты должна была составляться из двух третей избранного в области наместничества числа послов и депутатов, утвержденных государем.

Общий Государственный сейм должен был составляться из государя и двух палат. Первую под именем высшей палаты образовывал сенатский департамент, находяйщийся в одной из двух столиц, с присоединением к нему только на время сейма и по назначению государя определенного числа сенаторов из других департаментов. Вторая палата под названием палаты земских послов составлялась по назначению государя из половины послов и депутатов в каждой наместнической области – посольскою палатою из числа своих представлений.

В Уставной грамоте устанавливалось, что дворяне каждого уезда, владеющие собственными недвижимыми имениями, составляли дворянские собрания (сеймики), на которых избирались три земских посла.

Городские общества собирались каждые три года для проведения выборов трех депутатов сейма и сообщения губернатору о своих нуждах.

В Уставной грамоте указывалось, что суды и лица, носящие звание судей, при отправлении возложенных на них обязанностей действуют по законам и независимо от всякой власти.

Суды должны были состоять из судей, определенных государем, а также из судей, избранных в соответствии с существующими по этому вопросу особыми постановлениями.

Уставная грамота предусматривала учреждение Верховного Государственного Суда, который состоял из председателя, сенаторов и других особ, назначаемых императором. При Верховном Суде состоял Генеральный прокурор в качестве государственного обвинителя.

В каждом наместничестве в месте пребывания наместнического совета должен был учреждаться верховный суд наместнической области, состоящий из определенного числа сенаторов, назначенных государем для заседания в нем по очереди, а также из непременных судей, поступающих в него из председателей апелляционных судов.

Наблюдение за точным исполнением законов, а также предотвращение всяких злоупотреблений в судах возлагалось на верховные суды и Министерство юстиции.

Уставной грамотой предусматривалось создание апелляционных судов по уголовным и гражданским делам; надворных судов в столицах; судов первой инстанции по делам уголовным и гражданским (уездные суды и городовые магистраты); коммерческих, совестных и мировых судов, а также других судов, в которых окажется необходимость.

Носителем исполнительной власти выступал Государственный Совет, в который входили министры, члены Государственного Совета, государственные докладчики (статс-секретари) и «особы, коих угодно будет его императорскому величеству в него призвать».

Государственная уставная грамота Российской империи стала несомненной вехой в истории русского правительственного демократизма. Она явилась очевидным свидетельством высокого уровня русской политико-юридической мысли первой четверти XIX в. В нем нашли отражение государственно-правовые идеи, выработанные как в самой России, так и в Западной Европе.

Уставная грамота свидетельствовала о том, что в стране все было готово для «дарования» царем конституции. Однако смерть Александра I помешала дать обещанные им «коренные законы России».

При императоре Николае I (1825–1855) никаких изменений в положении самодержавия не произошло, хотя идеи об ограничении самодержавия продолжали разрабатываться.

Выдающийся вклад в развитие этих идей в России внесли декабристы.

П. И. Пестель с 1821 г. готовил проект социально-экономических и политических преобразований в России, известный под названием «Русская правда, или Заповедная государственная грамота великого народа российского, служащая заветом для усовершенствования государственного устройства России и содержащая верный наказ как для народа, так и для временного верховного правления». «Русская правда» была принята в качестве политической программы Южного общества. Из десяти намечавшихся глав «Русской правды» известны только пять[112].

«Русская правда» была наиболее выдающимся документом конституционного творчества декабристов. Согласно этому проекту в будущей Российской республике верховная власть должна была принадлежать свободному народу. В документе говорилось, что государство состоит из правительства и народа. Народ есть совокупность всех тех людей, которые принадлежат к одному и тому же государству и составляют гражданское общество, имеющее целью своего существования возможное благоденствие всех и каждого. «.Правительство, – говорилось в документе, – существует для Блага Народа и не имеет другого основания своему Бытию и Образованию, как только Благо Народное; между тем как Народ существует для собственного своего Блага и для Выполнения воли Всевышнего, призвавшего Людей на сей земле прославить его Имя, быть добродетельными и счастливыми. Сей Закон Божий постановлен для всех Людей в равной мере и, следовательно, все имеют равное право на его исполнение. А по сему Народ Российский не есть принадлежность или Собственность какого-либо лица или Семейства. Напротив того, Правительство есть принадлежность Народа и оно учреждено для Блага Народного, а не Народ существует для Блага Правительства».