Мышка

Алана восторженно воскликнула:

– Боже, откуда это чудо?!

Кейт не удержалась от ядовитой интонации:

– Она выходит за Девенпорта, миледи. Если вы понимаете, о чем я…

– О, какое облегчение! А я стою, смотрю, как все они кутаются в меха, и думаю, а в чем же поедет в церковь моя девочка? А тут – шуба…

Беннет поклонился:

– Да, миледи. Белая, в тон платью.

Алана рассмеялась:

– Беннет, ну конечно! Это вам мы обязаны таким чудом.

– Нет, миледи – милорду.

Алана неверяще посмотрела на Кейт. В ответ та молча достала телефон и показала последнюю СМС, пришедшую вчера днем от абонента «Девенпорт»:

«И НЕ ПРОСТУДИТЕ ЕЕ».

Шотландия, Гленко, 30 ноября, 12:28

Лучше всего это венчание запомнили почему-то слуги. Может, потому, что чаще всех его вспоминали и пересказывали – уж очень много было желающих услышать эту сказку из первых уст.

Друзей невесты в церкви по обычаю поместили слева от придела, друзей жениха – справа. Так как у невесты гостей было предостаточно, а именно мать, будущий отчим с сыном, опекун с дочерью и пара их друзей, а со стороны жениха – никого (подружка невесты и шафер не считались, так как всю церемонию они должны были простоять у алтаря и, соответственно, дать количественный показатель не могли), слугами было решено всем кагалом дружно разместиться на стороне жениха. И вовсе не потому, что именно он платил им жалованье, а только красоты рассадки ради. Затык возник из-за Рози, почему-то вбившей себе в голову, что «будущая камеристка будущей маркизы» (то есть одна бабка надвое сказала!) должна быть максимально лояльна хозяйке всегда и во всем и, следовательно, должна сидеть с гостями невесты. Только когда все гости расселись по местам и элементарный подсчет показал разделение семь на четыре (на венчание была приглашена только «лондонская верхушка»: Беннет, дворецкий Рэмси, экономка миссис Помфи и шеф Зоган), Рози села на сторону жениха, то есть справа, относительно сравняв счет.

Опять же, по старинному обычаю прибывшая невеста дождалась окончания боя часов[18] и ровно в двенадцать тридцать, с последним ударом, ступила в церковь.

Хотя рассказы слуг не сильно, но разнились, каждый начинал одинаково: невеста была прекрасна в легком, кружевном платье, подчеркивающем ее изящество, и с нежным букетом из белоснежных орхидей (любовь, чувственность и многодетность), ландышей (верность и чистота) и вереска (удача, а также желание отдать дань шотландской свадьбе). И если цветы для букета выбирал жених, при помощи камердинера, разумеется, то невеста потребовала в обязательном порядке добавить в букет белые фиалки, что вызвало общее недоумение и улыбку Его светлости.

Она шла по проходу к жениху, и его глаза сияли такой любовью! В этот момент обычно вмешивался Беннет и добавлял пару слов о том, как прекрасен был в этот день милорд в сшитом на заказ смокинге, и все с ним соглашались, но вовсе не из-за смокинга: было в тот день в фигуре хозяина что-то такое, что делало его выше. То ли аура властности, то ли просто счастье…

Но, конечно, как говорила позже Рози, «у этой пары не могло быть как у всех». Когда влюбленные произносили клятвы у алтаря и миледи, склонив голову, пообещала «любить, чтить и повиноваться», милорд почему-то улыбнулся и ответил: «Мне хватит одного любить». На что миледи, сверкнув улыбкой, ответила: «Значит, буду только любить», чем шокировала всех, включая священника, но очень развеселила милорда. А позже, когда священник первым поздравил женатую пару, в церкви наступила тишина – все вспомнили, что обычно следует за этим, и заинтересовались, как жених будет целовать невесту, учитывая их… э, разницу… ну, вы понимаете. Заволновались все, особенно невеста, и только шафер стоял спокойно, как столб. И случилось чудо: священник не произнес злополучной фразы, жених поцеловал невесте руку, а невеста, обернувшись к шаферу, незаметно для других (но слуги-то все видят!) одними губами сказала «спасибо», за что в ответ получила шутливый полупоклон.

На выходе из церкви невеста с женихом были встречены деревенскими жителями и обсыпаны пшеницей, рисом и лепестками цветов, после чего все гости, включая венчавшего их преподобного Хоккинса с супругой, отправилась в замок милорда на свадебный завтрак.

Шотландия, Гленко, 30 ноября, 13:23

Он проходил по традиции в доме жениха. Конечно, завтраком в прямом смысле слова его назвать было сложно, но так уж повелось в романтичные времена, столь любимые Беннетом: после венчания, проходившего обычно в районе девяти-десяти утра, гости приглашались за стол на свадебный завтрак.

На сей раз из-за спешки жениха, решившего жениться именно сегодня, гости, а именно уважаемый сэр Ланселот Солсберри с сопровождающими его лицами, были вынуждены сначала лететь отвратительно ранним рейсом, а позже и ехать – промозглым, мерзким утром, прибывая к двенадцатичасовому венчанию практически впритык. Но сэр Ланселот не мог пропустить эту свадьбу: у него еще были надежды, что данное мероприятие – чушь, нелепица, блажь этого выродка, а значит, был шанс переломить ситуацию в свою пользу. Он ждал, он готовился, он репетировал. В помощь были призваны не самые слабые силы: Мэгги, Лотти и Николас. Его дочурка была вполне любезной светской дамой, и только близкие знали, насколько хитра и расчетлива Мэгги Торнтон. Лотти – подружка Мэгги – была той под стать, та еще ядовитая злючка. И если перед ними стояла задача в нужный момент подыграть ему, показав маленькой дурочке, куда заведет ее брак с этим недоразумением, то сэру Николасу Аттенборо, какому-то там восьмому или девятому виконту, отводилась совсем иная роль. Он был красив как дьявол: высокий, с идеальной фигурой и лицом, сочетавшим в себе мужественность и невероятное обаяние. Против его улыбки не могла устоять ни одна женщина в возрасте от трех до девяноста лет. И вот сейчас этот скучающий сердцеед по приглашению сэра Ланселота присоединился к ним в этом вояже. Ник не догадывался об истинной цели визита, но скоропалительная свадьба своеобразного маркиза-миллионера с юной барышней на севере Шотландии привлекла его внимание, и он решил удовлетворить любопытство. В свою очередь сэр Ланселот делал ставку на то, что хорошенькая Кристина привлечет внимание Ника и тот не побрезгует наставить женишку рога.

Но все пошло не по плану.

Вначале «этот урод» отказался ехать в церковь, и как ни уговаривал его шафер – ирландский выскочка – вопреки всем устоям и приличиям дождался выхода невесты. Потом эта малолетняя дура спустилась к нему и прилюдно поинтересовалась, не передумал ли он жениться на ней, и глаза ее при этом сияли такой любовью, что, тьфу, смотреть было противно. А этот, прости господи, едва не растекся у ее ног. «Я, – говорит, – буду жениться на тебе ежедневно». Сэра Ланселота чуть диабетическая кома не хватила от обилия сладости. Позже, после отъезда жениха, Зак Митч, его давний сосед, непонятно как оказавшийся здесь, почему-то начал помогать ирландцу распоряжаться отбытием гостей в церковь, машины были поданы, и они были вынуждены уехать. Ну а там уже состоялось венчание, и что-либо изменить было поздно. Хотя…

Судя по нежным взглядам, которые бросал Девенпорт на невесту, а теперь уже жену, и на румянец, периодически заливавший ее миленькое личико, они еще не спали, а значит, девчонка еще не до конца понимала, во что вляпалась. Следовательно, шанс был! Этими соображениями он поделился с дочерью, а та с подругой. Николаса было решено до поры в их планы не посвящать.

Шотландия, Гленко, 30 ноября, 13:42

В связи с малочисленностью гостей было принято решение накрыть круглый стол. По обеим сторонам от жениха и невесты сидели подружка невесты и шафер соответственно, рядом с Кейт – Алана с Заком, далее Робби, рядом с которым восседал (иначе и не скажешь) красавец-виконт со спутницей и Мэгги с дядей Лансом. Его посадили рядом с преподобным Хоккинсом, венчавшим пару, что не прибавило ему хорошего настроения. Святой отец прибыл на свадьбу в сопровождении жены, севшей рядом с Патриком – таким образом, круг замыкался.

Шеф Зоган был на высоте. Свадебный обед, а судя по времени и количеству блюд, это был скорей обед, чем завтрак, превосходил все ожидания гостей. Разнообразие салатов, закусок, паштетов, супов и прочей снеди удовлетворило бы самого требовательного гурмана. Но с аппетитом ели только Робби да святой отец с супругой. Когда последние закончили уплетать суп с угрем и перешли к тушеной баранине, столь любимой шотландцами, Питер, уставший отвечать на многочисленные вопросы пары, касавшейся всего, включая размера жалованья его повара, улучил момент и шепнул жене:

– Уверен, человек, придумавший свадебное застолье, не любил жену.

Кристина, делающая в это время глоток шампанского, вопросительно подняла бровь. Питер, мучительно желающий поцеловать жену, позволил себе то единственное, что мог – осторожно погладил кусочек платья, касавшийся его бедра:

– Что за нелепый обычай? Молодожены после церкви должны уединиться, а гости пусть едят дома. Можем дать им продуктов с собой. Введем новую традицию?

Она попыталась скрыть улыбку:

– Этот обычай, милорд, ввел мужчина, очень любивший свою жену. Он не хотел ее смущать. Иначе все бы поняли, куда и, главное, чем заниматься жених ведет невесту.

Питер еще ближе подался к жене:

– То есть ты считаешь, что у кого-то из сидящих за этим столом есть сомнения, чем мы будем заниматься сегодня ночью?

Кристина густо покраснела.

Это не осталось не замеченным гостями, и Мэгги не удержалась от комментария:

– Кристина, дорогая, ты так покраснела. Тебе жарко?

Отвечать Кристине не пришлось – ее «любезно выручила» подруга Мэгги, представившаяся Шарлоттой:

– Что ты, Мэг. Просто наша невеста волнуется. Ей предстоит брачная ночь, а у милорда Солтлейна слава ходока – наверно, боится не соответствовать. У вас ведь нет нужного ему опыта, миссис Девенпорт? Не то чтобы это был недостаток, но не всем мужчинам нравятся неуклюжие, робкие попытки…

За столом воцарилось молчание. Алана в ужасе переводила взгляд с Шарлотты на Мэгги и обратно. В предвкушении скандала у сэра Ланселота загорелись глаза.

Кристина почувствовала волну ярости, исходящей от Питера. Она успокаивающе погладила его руку, непроизвольно сжавшуюся в кулак.

А вот и команда дяди Ланса. Она что же, думает, что я устрою сцену? Расплачусь или нечто подобное…

Кристина рассмеялась и наклонилась в сторону Шарлотты, сидящей напротив:

– Ну что вы, дорогая. Питер слишком мужчина, да и двадцать первый век давно наступил. Но вам в вашем возрасте комфортнее оставаться в двадцатом, я понимаю.

Сорокасемилетняя Шарлотта задохнулась от негодования. Понявшая, на что намекала дочь, Алана охнула и прикрыла рот салфеткой. Зак, пряча улыбку, зашептал ей на ухо что-то успокаивающее. Полная негодования Мэгги набрала в грудь воздуха и собралась выдать гневную тираду, когда ее перебил спокойный голос Николаса Аттенборо:

– А я вот не соглашусь с тобой, Лотти. Чистота – это достоинство, просто не каждому мужчине посчастливится встретить ее, и тем более не каждой женщине повезет встретить мужчину, способного это оценить. Все больше идиоты. Поэтому… за маркизу Солтлейн!

Отсалютовав Кристине бокалом, Аттенборо, игнорируя гневные взгляды сопровождавших его дам, пригубил шампанского.

Его тост подхватил Патрик:

– За невесту!

К ним присоединились Зак с Робби и Алана.

– За мою жену!

Кристина повернулась к Питеру. Он пил шампанское, не сводя с нее глаз.

От этого взгляда ее бросило в жар.

Шотландия, Гленко, 30 ноября, 17:00

Отведав свадебного пирога, гости разошлись по комнатам передохнуть и переодеться. Святой отец с супругой решили задержаться и пообщаться с любезным маркизом.

Питер стоял у камина, пил бренди и костерил на все лады воспитание, мешающее ему послать эту парочку… домой. Почувствовав его настрой, а точнее, хорошо его зная, Патрик быстро сменил смокинг на джинсы с пуловером и спустился в гостиную.

– Какие планы на вечер?

Услышав вопрос святого отца, Питер чуть не взвыл.

Если они останутся еще и на ужин – я вздернусь.

Патрик поторопился с ответом:

– Гости попросили показать им окрестности, так что сейчас все переоденутся, и мы пойдем гулять.

Заметив интерес в глазах жены священника, он добавил:

– В лес.

Супруги удивленно переглянулись.

В это время в гостиную вошла Кристина в том самом очаровательном наряде от Шанель.

Не дав ей раскрыть рот, Питер быстро взял ее за руку:

– Привет, дорогая. А Патрик предложил нам всем сейчас прогуляться в лес…

Кристина в ужасе посмотрела на Патрика, тот быстро отвернулся.

– …а ты не готова. Иди переоденься, милая.

– Во что?

Кристина не могла понять, что происходит.

– В джинсы. И шубку надень. Там холодно.

Питер подошел к святому отцу:

– Простите меня, святой отец, мне тоже нужно переодеться.

Супруги быстро поднялись.

– Да, конечно… И мы пойдем… Не будем вам мешать… Всего доброго… Будьте счастливы…

Как только за ними закрылась дверь, Патрик расхохотался. Питер хотел было побыть серьезным, но посмотрел на потрясенное личико жены и «раскололся».

Кристина смотрела, как эти двое веселятся, и улыбалась:

– Вы что, издевались над святым отцом?

Новый взрыв хохота был ей ответом.

– Вам по пятнадцать лет? Представляю, что вы творили в школе.

– Ничего мы не творили.

Патрик вытер слезящиеся глаза:

– Мы были паиньками.

Питер хмыкнул. Патрик поднял руки:

– Ну ладно, почти паиньками.

Он завалился в кресло:

– А если серьезно, Пит, их развлекать надо. Что делать будем?

Питер посмотрел в окно:

– Ну идея с прогулкой была неплохая. Погода позволяет, сухо…

Шотландия, Гленко, 30 ноября, 17:40

Кристина в новой шубке была чудо как хороша. Она это знала, и ей это нравилось. А еще ей нравился взгляд Питера, которым он на нее смотрел, и бренди, которым он ее поил, чтобы она не замерзла и не заболела. Ей нравилось все, кроме непосредственно прогулки, потому что было очень холодно, довольно темно, и та немногочисленная кучка, состоящая из Робби, Мэгги, Лотти и Ника, отправившаяся на прогулку, жалась к Патрику, не понимая, зачем он их сюда притащил. Патрик же, стоя с умным видом посреди темной и абсолютно ничем не примечательной равнины, зачитывал отрывок из «Википедии»:

– «Живописный ландшафт вокруг деревни вдохновляет кинорежиссеров: здесь проходили съемки фильма „Монти Пайтон и Священный Грааль“, здесь была построена хижина Рубеуса Хагрида для съемок фильма „Гарри Поттер и узник Азкабана“, также здесь, согласно Яну Флемингу, родился Эндрю Бонд, отец Джеймса Бонда. Развязка фильма „007: координаты „Скайфолл“ снималась именно здесь». Круто, правда?

Патрик обвел руками окрестности, приглашая гостей разделить его восторг. Николас Аттенборо натянул поплотнее вязаную шапку, одолженную у Зака, и высказал вслух общее мнение:

– Так темно же, не видно ни черта, может, пойдем?

Гости радостно заторопились в сторону дома.

Питер с Кристиной, держась за руки, не торопясь пошли следом. Молодая жена решила, что это удобный момент получить ответы на актуальные вопросы:

– Спасибо тебе за Кейт. И за Рози. Она же останется со мной, да?

– Да.

– Как тебе это удалось?

– Беннет…

– Я поблагодарю его.

Питер кивнул.

– Какие планы на вечер?

Сама того не ведая, Кристина повторила вопрос преподобного, чем повеселила Питера:

– Сейчас ужин, потом немного пообщаемся с гостями и пойдем спать.

– И как это будет?

Он остановился и посмотрел на Кристину. Она смутилась:

– Я имела в виду, как это бывает у мужа с женой? Я просто пойду спать в твою спальню? Вот вчера спала в своей, а сегодня пойду в твою? И что потом? Придет Рози? А где в это время будешь ты? И Беннет?

Он отодвинул край перчатки и поцеловал ее в открывшееся запястье:

– Я не знаю, маленькая. Это и моя первая и, надеюсь, единственная брачная ночь. Разберемся.

Шотландия, Гленко, 30 ноября, 23:15

Одинокий ночник освещал хозяйскую спальню. Молодая жена лежала в постели в ожидании мужа. Когда он вошел, она натянула одеяло почти до подбородка. Она говорила себе, что это не впервые и самое страшное позади, но ничего не помогало – она была в панике. Новоиспеченный муж выключил ночник, разделся и забрался к жене под одеяло.

Через пару секунд послышались звуки возни и поцелуев. Позже добавился шепот:

– Хочешь, как тогда, или попробовать что-то новое?

– Новое.

– Хочешь, чтобы это сделал я или сама?

– Сама я ничего не умею.

– Я научу.

Тишина.

– Сама.

– Сядешь на меня?

– Я?!

Тихий мужской смех:

– Да, любимая, теперь это будешь только ты.

Шотландия, Гленко, 1 декабря, 10:15

Утро началось с поцелуя. Она улыбнулась.

Питер…

Открыв глаза, она увидела эту комнату, эту постель и этого мужчину. Все было впервые.

Так замечательно…

Лежащий на животе Питер перебирал ее волосы:

– Доброе утро, любимая.

– Доброе утро.

Она потянулась обнять его, но он перехватил ее руки и сжал в своих.

– А который час?

Питеру, целовавшему ее руки, было не до часов:

– Плевать.

– Как? А гости? Их надо проводить…

– Вниз не пойдем. Я их не звал.

– Ты звал Патрика.

– Вот он точно удивится, если я сегодня спущусь!

– Потому что он знает про твою сексуальность?

От возмущения Питер едва не вскочил.

– Ничего он не знает! То, что мы жили в одной комнате, ни о чем не говорит! Я знаю, что болтают про частные школы, но это не всегда правда.

Кристина не успела возразить, как мозги Питера начали работу в обратном направлении.

– Или моя мышка говорит о себе? Я слышал о женских школах, в которых девочки развлекаются друг с другом. Расскажи мне об этом.

Она почувствовала под одеялом его руку, которая…

Звонок, сообщивший о поступлении нового СМС-сообщения, отрезвил обоих. Кристина потянулась и взяла телефон, заботливо оставленный Рози на тумбочке.

СМС была от Аланы:

«Дорогая, как проснетесь – спускайтесь. Надо проводить гостей».

Кристина молча показала сообщение Питеру. Он закатил глаза:

– Теща!

Шотландия, Гленко, 1 декабря, 10:52

Проводы гостей затянулись. Алана все не могла расстаться с Кристиной, хотя Питер трижды клятвенно заверил ее, что не собирается увозить жену в Америку. Пока он успокаивал мать, слащавый виконт решил заняться дочерью – он долго целовал Кристине руки, пока разгневанная Кейт не стукнула его сумкой по голове, получив презрительный взгляд от сэра Ланса и благодарность от растерявшейся Кристины. Правда, виконт отреагировал несколько странно. Потерев ушибленное место, он сказал Кейт что-то типа:

– И незачем так ревновать. Одно слово, и я…

– Одно слово, и я врежу вам снова.

Кейт защищала Кристину, как медведица детеныша, и Питер решил при случае поблагодарить ее. Пока же он подошел к незваному квартету и указал рукой на дверь:

– Аттенборо, вам пора.

Николас кивнул и вышел во двор, где на подъездной дороге их уже ждали машины.

– Леди, сэр…

Питер не церемонился ни со «старым подлецом», ни с его дочерью. Подружке же, «укусившей» Кристину, тоже не светило ничего хорошего. Леди покинули дом, не прощаясь, а вот «старый подлец» решил задержаться. Он наклонился к Питеру и тихо уточнил:

– Я надеюсь, наши договоренности в силе?

Питер вскипел:

– С чего бы?! Ваша дочурка с подружкой третировали мою жену, а смазливый жеребец, которого вы привезли, нагло приставал к ней!

«Старый подлец» взвизгнул чуть ли не в полный голос:

– Но не я! Я молчал! Я делал все, как мы договорились!

Питер оглянулся – Кристина стояла в компании матери и Кейт, та что-то рассказывала, размахивая руками, и «девочки Линли» слушали ее улыбаясь.

Нет больше «девочек Линли». Она теперь твоя – девочка Девенпорта.

От этой мысли на душе стало тепло. Он понял, откуда пошла традиция женам брать фамилии мужей. Он будто говорил всему свету: «Эта женщина – моя. Она – Девенпорт». Как клеймил.

В холл ввалились спорящие о чем-то Патрик с Заком. Проходя мимо, Пат хлопнул Питера по плечу. Тем временем «старый подлец» сменил тактику – теперь он канючил:

– Так что же, Питер? Ты накажешь меня за чужие проступки? Ты обещал мне этот миллион.

Питер стоял, заложив руки в карманы. Перекатываясь с пятки на носок, он думал. «Дядя Ланс» зашел с третьей стороны – теперь он взывал к его чести:

– Ты позвонил, ты попросил не общаться с прессой. Я честно выполнил все договоренности. Ты хотел купить девочке покой – так плати!

Питер всмотрелся в лицо «старого подлеца»:

– Хорошо. Завтра вам на счет переведут всю сумму. Но если когда-нибудь вы решите навредить кому-либо из моей семьи, а Алана с доктором и его сыном тоже теперь моя семья – этот миллион обойдется вам очень, очень дорого.

И, не слушая заверений «старого подлеца», он поспешил к жене.

Шотландия, Гленко, 1 декабря, 19:00

Ближе к двенадцати разъехались все, даже шеф Зоган был отправлен Питером в Лондон. С ними остались только Беннет с Рози, да и те старались не мешать молодоженам. Почти до вечера они валялись в гостиной на ковре у зажженного камина, пили тодди, болтали и целовались, пока Питер не вспомнил о таинственном срочном деле и не отправился поработать.

Выйдя через час из кабинета, он сообщил Кристине о том, что новость об их женитьбе взорвала интернет и теперь все, кто их знает, не знает или о них догадывается, обсасывают ее со всех концов. Она была удивлена досадой, звучавшей в его голосе.

– А ты хотел оставить это в тайне?

– Не то чтобы в тайне… Но чем позже они узнают – тем лучше.

– Чем же?

Питер присел рядом с женой, лежащей у камина:

– Они везде будут совать свой нос и могут помешать…

Он резко остановился, посмотрел на жену, слушавшую его, и улыбнулся:

– Забудь. Узнали и узнали – черт с ними!

Питер погладил Кристину по скуле:

– Ты же знаешь, как я люблю это местечко, да?

Он наклонился и поцеловал ее.

Я знаю, как ты любишь переводить разговор на другую тему, отвлекая меня поцелуями.

Не прерывая поцелуя, она поинтересовалась:

– Могут помешать чему?

Шотландия, Гленко, 1 декабря, 19:10

Из горла Питера вырвался смешок.

А не надо было жениться на умной.

Кристина не сдавалась:

– Что? Расскажи мне, пожалуйста!

Глядя в полные мольбы глаза жены, он не смог соврать:

– Помешать сделать сюрприз, который я приготовил.

Кристина села, глаза ее загорелись:

– Ты приготовил мне сюрприз? Но ведь сюрприз – это наша свадьба! Да? Или нет? И когда ты все успеваешь? А что за сюрприз?

Питер расхохотался:

– Обожаю тебя такую!

Он потянулся к Кристине, притянул ее к себе и принялся целовать ее лицо: глаза, нос, щеки, губы. Но это не помешало ей продолжить расспросы:

– А это сюрприз на когда? На сегодня или на потом?

Питер вздохнул:

– На когда захочешь, любимая.

– А с чем он связан?

Питер сдался и теперь получал неожиданное удовольствие, отвечая на ее вопросы:

– Он связан с нашим медовым месяцем.

Кристина задумчиво посмотрела на него.

Поиграем в угадайку?

Он решил дополнить ответ:

– С местом его проведения.

– А разве мы проведем его не здесь? Здесь так прекрасно, Питер!

Он откинулся назад и, опершись на локти, внимательно рассматривал ее:

– Тебе правда нравится?

– Да! Мне очень нравится! И дом, и само место, и деревня, и жители! Они такие милые – совсем не зная нас, пришли поздравить! Хорошо, что ты не продал этот дом! Ты же не продашь его, да?

Ее глаза, какими она смотрела на него в ожидании ответа, окончательно убедили его в правильности принятого им пять минут назад решения:

– Не продам. Это мой свадебный подарок. Тебе.

Вместо восторга, удивления или элементарной благодарности на лице жены он увидел огорчение:

– А у меня нет для тебя подарка…

Вот в этом она вся.

Он поднялся, подсел к расстроенной девушке и взял ее лицо в ладони:

– Счастье мое, а ты подари мне поцелуй.

Кристина скептически посмотрела на мужа:

– Питер, мне, конечно, восемнадцать, я молода и бла-бла-бла, но я не идиотка.

Услышав из ее уст свое любимое выражение, он рассмеялся:

– Родная, но ведь подарки бывают разные. И стоимость их порой не имеет значения…

Она продолжала буравить его взглядом. Он кивнул: