Человек. Основа общества

Античные империи.

Шаг назад или взгляд вперед?

Античный период достаточно своеобразный период истории человека, заложивший все предпосылки дальнейшего развития науки, философии, психологии, права и законодательства, многие аспекты экономики и государственного устройства. Под словом "античность" часто подразумевают достаточно узкое понятие периода истории Древней Греции и Древнего Рима, в крайнем случае связанных и взаимодействовавших с ними городов и государств не эллинистического происхождения. Впрочем, некоторые авторы расширяют понятие "античность" вводя в нее и культуру Древнего Китая, Древней Индии. Я говорю здесь о периоде античных империй охватывая этим понятием весь период развития цивилизации от Шумера и Аккада и до момента крушения Западной Римской Империи в Евразии и Африке, а так же вижу смысл включить в это понятие период существования империй Майя, Инков, Ацтеков и других цивилизаций центральной и южной Америки, хотя время существования их и относится к значительно более позднему историческому периоду, но для коренного населения Америки это было равнозначное европейской Античности явление, вплоть до появления Колумба в этих землях.

Античные империи разнообразны как по своей политической, экономической и социальной структуре, так и по своему значению в истории человечества в целом. Если период протогородов заложил основные технические моменты развития общества, как то основы экономики, основы социального устройства, основы политики, основы военного дела и основы структуризации общества в целом, то античный период стал временем, когда были заложены основы культуры, науки, юриспруденции, инженерии и архитектуры, многие из которых используются и до сих пор. Чем отличался античный период от всех остальных? В первую очередь, это рабовладельческий строй окончательно сформировавшийся и ставший основой этого общества, вернее обществ именуемых цивилизованными на тот момент. Для современного человека сложно связать в своем сознании взлет культуры, искусства и рабовладельческий строй, как неотъемлемую часть общества. Но если подумать, то рабство не было прерогативой античности. Еще не так давно существовали рабы и узаконенное владение одного человека другим человеком в обществе, которое уже было более чем далеко от античных времен. В США рабство отменила гражданская война южных и северных штатов всего лишь 1865 году. У нас самих в России крепостное право было отменено лишь в 1861 году, учитывая что положение крепостных крестьян было не столь уж отличным от положения рабов, мы лишь недавно отделались от наследия рабовладельчества. Конечно, крепостной крестьянин не считался официально рабом и имел ряд отличительных черт, но сам факт возможности купли продажи человека человеком оставался неизменным. Да и в современном мире существуют случаи, когда люди насильственно похищаются и насильственно принуждаются к труду, когда их продают и покупают, хотя это и является на данный момент незаконным действием.

Но вернемся к рабовладельческому строю, который существовал как форма устройства общества и государства. Как уже говорилось, принципы рабства как насильственного принуждения к труду, были заложены еще в период протогородов. Но на тот момент рабство если и существовало как таковое, то пожалуй достаточно условно. Если во времена первобытного общества захват пленных не имел смысла принципиально, разве что захват женщин в качестве принудительного присоединения их к своему племени в виде новых жен или наложниц, захваченные пленницы получали, впрочем, такие же права как и женщины своего племени, разве что за ними сперва приглядывали чтобы не убежали, пока не убедятся, что она бежать уже не намерена и свыклась со своей участью. Мужчин в плен обычно не брали, побежденного врага либо убивали, либо просто припугнув отпускали, в редких случаях мужчину могли привести в свое племя и то либо подержав для каких-то целей отпустить, либо предложить остаться на правах соплеменника.

Схожий принцип рабства существовал у древних славян. Все отличие заключалось в том, что пленника не просто держали, а условием его освобождения могло стать обещание не пытаться сбежать и согласие отработать на пользу племени указанное число лет или месяцев. После чего ему предлагался выбор вернуться к своим или остаться уже в качестве свободного члена племени, в котором он прожил это время. Это уже можно было назвать рабством, так как военнопленный получал обязанностью работать на своих захватчиков определенное время и не получал никакой прибыли с того, кроме питания и места для ночевки. Хотя обычно с такими пленниками обходились достаточно мягко, то есть положение такого раба мало чем отличалось от положения свободного. Он мог передвигаться в пределах поселка, ел со всеми, ночевал в общем доме, работал с остальными членами племени, разве что ему не доверяли оружие, да и то зависело от конкретного случая. Примерно такое же отношение к рабам было у скандинавов, да и у германцев в целом. Если данный конкретный человек вызвал ненависть и вражду изначально он и в рабство не попал бы, его просто убили бы изначально, а так ему сохраняли жизнь и даже давали шанс на освобождение или на то, что будет принят в конечном итоге как равный.

Собственно ни германцы, ни славяне не прошли период античности в своей истории, равно как и многие другие народы. Их устройство общества оставалось на уровне периода протогородов, затем сразу перейдя в средневековье. Впрочем, следует заметить, что введенный мной термин "протогорода", достаточно условный, термин не говорящий об отсутствии архитектурных и фортификационных сооружений, которые можно было бы назвать городами. Напротив, и у славян и у германцев были достаточно крупные поселения, укрепленные стенами, с защитными сооружениями, имевшие сложное внутреннее устройство поселения и многотысячное население. Речь идет в первую очередь о самой социальной структуре общества как таковой. А это период расслоения военной знати, подчиненных крестьян и незначительной прослойки ремесленников, купцов и иных категорий граждан. Структура общества восходящая именно к расслоившемуся, но еще не распавшемуся окончательно родоплеменному формированию, наследие которого еще продолжает играть значимую роль в структуре общества, но экономическая индивидуализация уже установлена и закрепилась.

В отличии от такого общества, античное общество (несмотря на его разнообразие формаций) уже отошло от родоплеменного наследия, хотя его следы еще могут оставаться, но играют заметно меньшее значение, чем сословные отношения. Воин одного племени может восприниматься более "близким" для воина другого племени, чем принадлежащий к его же племени крестьянин. Впрочем, все как всегда зависит от конкретных ситуаций и условий.

Положение рабов становится во времена античных государств иным, чем во времена протогородов. Если во времена первобытного общества большого смысла в захвате пленных не было, а во времена протогородов захватывались скорее не отдельные люди, целые поселения, что больше сравнимо не с порабощением, а с завоеванием, в случае пленения отдельных воинов, они могли получить шанс освобождения или стать членами племени, то во времена античности охота на рабов становится одной из основных целей войн. Впрочем, те народы которые оставались по собственной форме устройства общества на уровне протогородов, но соседствовали с античными государствами, так же включались в охоту за рабами, но не для собственных целей, а исключительно на продажу соседям. Равно как и в тех сообществах, в которых шло формирование новой структуры государства, на поздних этапах могли вести целенаправленную охоту за рабами. Если изначально идет захват земель и "рэкетирское крышевание" земледельцев, воинами экс-кочевниками, то позже, с уменьшением количества "свободных" земель и с улучшением способов ведения сельского хозяйства возникает не недостаток земель, а недостаток рабочих рук, возникает необходимость эти руки найти и заставить работать на себя. Просто взять и переселить получается не всегда, тем более если это "чужая корова", которой уже кто-то управляет. Приселенные люди либо разбегутся и вернутся к прежнему хозяину, уже воспринимаемому своим защитником, либо просто взбунтуются. Появляется новый вариант добычи "рабочих рук". Охота и захват рабов, набеги на соседние территории, подвластные другому клану воинов и угон пленных на свою территорию. Если изначально захваченным поселениям земледельцев было проще подчиниться и платить часть урожая, а уходить не имело смысла, то теперь ситуация иная. Работать на чужой земле, когда можно вернуться на свою, да еще ощущая себя тут в униженным положении, а там свободным, не самый лучший аргумент оставаться на месте. Возникает новый способ понуждения к работе. Рабство принимает все более классический характер. А соответственно, к людям которых заставляют работать насильно угрожают, избивают и опасаются как потенциально способных навредить хозяину чтобы освободиться, отношение уже меняется, разговора о более-менее равноправном положении быть уже не может. Чем больше требуется принуждать, тем более бесправными становятся рабы. Впрочем, в разных местах и в разное время, да даже у разных хозяев положение рабов могло быть разным. Говоря о том же Древнем Риме, уже упоминалось, что были и содержавшиеся в цепях и понуждаемые к работе батогами рабы в каменоломнях, а были и любимчики хозяев, которые получали от них подарки, деньги и даже покупали собственных рабов, при этом свободно гуляя по городу и даже с пренебрежением посматривая на свободных, но нищих жителей этого города.

Но вернемся к общему рассмотрению античности как периода истории, как определенного колебания маятника событий. Период античности, это именно период империй. Начиная с первых городов, они стремятся к возвышению над окрестными городами и подчинению их себе. Впрочем, это ничуть не удивительное продолжение той же стратегии, которая приводит к формированию протогородов, превращению их в полноценные города. Начиная с подчинения себе первого соседнего племени, начиная с первого получения "откупа" и заключения договора об "охране от других грабителей" военное сословие стремится к дальнейшему расширению контролируемых им территорий. Когда закончились "ничейные" поселения, аппетиты военной элиты только возросли. Впереди были другие города. Начинается жесткая конкурентная борьба между военными сословиями разных городов за право преобладания и господства. Борьба ведется не только с целью отобрать контролируемое поселение или разграбить его уведя в плен (в рабство) его жителей, но задачей максимум ставится покорение цитадели противника, ее захват и либо подчинение, либо уничтожение. Согласно этой логике идет вся история времен античности. Впрочем, как и в случае с захватом более сильным племенем более слабого, не все города приходится брать силой, какие-то предпочитают заключить союз, подчиниться добровольно более сильному соседу, объединиться с ним и влиться в состав его элиты. Взяв любое крупное государство той эпохи мы видим именно такую последовательность событий. Вавилон, Персия, Ассирия, Мидия, Рим, Карфаген. Впрочем, были и исключения. Далеко не все города пытались превратиться в империи. Эллада – Древняя Греция стоит особняком в этом ряде безудержных войн взаимного поглощения. История выведшая Александра Македонского как величайшего завоевателя, имеет косвенное отношение к Элладе, ведь Александр не был греком, он был македонцем. Греческие города столь же активно воевали между собой и не менее активно захватывали пленных, грабили соседей, были и попытки подчинить один город другим. Но по большому счету история Эллады, это история союза городов государств и история колонизации. Греки совершали набеги на другие города и на другие народы. Они столь же активно грабили и убивали, как и все прочие. Да и само понятие Древняя Греция неоднозначно. Была Греция Минойская, была Греция Дорийская. Дорийские племена считавшиеся на тот момент Минойцами варварами, вторглись в Грецию и захватили ее, разрушив ее города, но переняв во многом ее культуру. Именно они, Дорийцы. Стали теми Эллинами, которые известны нам как люди породившие высочайшее искусство того времени, среди которых выросли величайшие ученые, поэты, скульпторы, философы, чьи имена звучат и сейчас, чьи труды восхищают до сих пор.

Но дальнейшее развитие Греции пошло несколько иным путем. Вместо яростной борьбы со своими соседями конкурентами греки предпочли объединиться, хотя и продолжали грызться между собой, но основной своей деятельностью они поставили мореплавание и торговлю. Корабли греков бороздили по всему Средиземному морю и основывали торговые поселения на далеких берегах из которых потом вырастали новые города, не расширяя свои территории через захват новых земель, они расширяли их за счет расселения, даже было шуточное сравнение греков с лягушками рассевшимися по берегам лужи.

Греция породила не только культуру и искусство. Греция породила и новые формы устройства государства. Породила или возродила, немножко другой конечно вопрос. Но Греция считается родиной демократии. А именно город Афины. Конечно в адрес афинской демократии существует множество упреков и критики: мол, это была рабовладельческая республика, мол, там все равно женщины не имели права голоса, мол, голосовали там только коренные афиняне, а приезжие, пусть даже прожившие многие годы в Афинах, права голоса не имели. Но времена были другие. Рабство не считалось чем-то выходящим за рамки нормы и было естественным явлением окружающего мира, о равноправии полов тоже речь особо не шла, хотя как раз в Древней Греции жила поэтесса Сафо, собравшая женскую коммуну последовательниц на острове Лесбос. Понимание равноправия по национальному признаку вообще не рассматривалось с учетом позиции – есть Эллины цивилизованный народ, а есть варвары все остальные. Но сам принцип афинской демократии состоявший в том, что не только правом, но и обязанностью каждого гражданина Афин было принимать участие в решении дел города, ставит этот город выше всех современных государств смеющих называть себя "демократическими". Но об извращенном образе современной псевдодемократии мы еще поговорим, пока же продолжим разговор об античности.

Греки не были единственными "лягушками" времен античности. Финикийцы были их основными конкурентами и вели схожую политику развития. Но финикийцы заметно отличались от греков. Во-первых, причины такого поведения были другими. Если греки приняли стратегию колониальной экспансии из соображений выгодности такого процесса, в сравнении с завоеванием окрестных территорий, да и выгода завоевания была бы относительной, ведь за спиной всегда оставались конкуренты, другие греческие полисы, покорение соседних народов требовало присутствии армии там, а это ставило под угрозу собственный город. Для финикийцев оказавшихся в самом невыгодном месте расположения, в плане того, что за спиной у них было Междуречье древняя земля терзаемая бесконечными войнами то выводящими одно государство на вершину, то другое, а с другого бока не менее опасный сосед Египет. Сосед соблазнено смотрящий в сторону Междуречья и его богатых земель, постоянно воюющий с его царствами. Не обладая ни огромными территориями, ни большим количеством людей финикийские города выбрали в таких условиях единственную доступную стратегию выживания. Ввязываться в войны на берегу, значило быстренько оказаться под чьей-либо властью. Но получить превосходство на море, пока у тебя практически под стенами египтяне бьют ассирийцев или вавилонян, а их колотят мидийцы или персы, было делом уже более перспективным. Поставив на торговлю, финикийцы не прогадали. Их колонии, как и колонии греков разрослись по всему средиземноморью, а города стали богатейшими в окрестностях. Помимо мощных стен, эти города и их богатство защищали торговые интересы, которые были выгодны и египтянам и другим народам, а торговлю в своих руках держали финикийцы. Государственное устройство Финикии, тоже было республиканским, хотя это и была аристократическая республика, или скорее олигархическая республика, основанная не столько на происхождении и "чистоте крови" высшей касты, сколько на наличии финансовых средств у ее представителей. Впрочем, Финикия никогда не была единым государством, скорее коалицией городов, подобно союзу греческих городов. Каждый город имел свое независимое правительство. В некоторых из них были и свои короли, хотя этот титул оставался скорее номинальным, а реальная власть была у местной олигархии. Самым территориально разросшимся городом финикийцев стала одна из их колоний Карфаген, самый могущественный и самый ненавидимый противник Древнего Рима. Карфаген по сути создал свою империю и не будь он разрушен римлянами, кто знает, может быть вместо латыни основой современных языков был бы пунический. А современная буквенная письменность и так возводится к финикийской, в том числе и латинская.

Но и Эллада и Финикия были скорее исключениями из правил античного мира. Ведущей нотой этого периода можно считать создание империй. Ярким примером этого времени безусловно является Древний Рим. Город воин. Классическая античная империя, классический рабовладельческий строй, вообще классика самой античности.

Именно на примере Древнего Рима рассмотрим период античных империй. Как уже говорилось, этот период истории человечества не стал всеобъемлющим, но тем не менее он стал важным и основополагающим этапом развития цивилизации. Но многие народы просто прошли миновав его и напрямую оказавшись в следующем этапе. Следует обратить внимание еще на один момент, те народы, которые достигли вершины своего развития именно во времена античности, затем сошли со сцены, уступив дорогу другим нациям, которые до этого не играли заметной роли в геополитической картине античного мира, затем напротив, они заняли ведущие позиции, которые удерживают и до сих пор, а античные лидеры мировой политики своего времени ушли на вторые роли. Наиболее заметно это на примере европейских стран. Одними из основных лидеров античного мира были Греция – Эллада и Рим. В данный момент Италия и Греция не только не являются претендентами на лидерство, но и оказались далеки от таких претензий. Начиная с заката античного мира, сам геополитический центр сместился с Средиземноморья в более северные широты, а на ведущие роли вышли страны образованные на территориях ранее принадлежавших Римской Империи, но главенствующее положение в них заняли новые народы, в частности германцы, основавшие новые государства. Сама Италия оказалась раздроблена на множество мелких государств, в которых местное население смешалось с пришлыми германцами. И в течении многих веков пыталась объединиться, оказываясь под влиянием то одной, то другой силы господствующей на данный момент в мире. Греция – Византия, формально сохраняя за собой статус наследия Римской Империи, даже пытаясь восстановить былое величие тем не менее так и не смогла занять значимое положение, постепенно угасая и отступая, пока не оказалась захвачена турками. На современной карте мира и Италия и Греция, являются рядовыми странами своего региона, которые участвуют в общей политической жизни мира, но от былого величия остались лишь следы и воспоминания. Конечно можно сказать, что современные греки это не эллины, а современные итальянцы имеют отношение к римлянам такое же как галлы к французам. Да времена идут и многое меняется, народы смешиваются и порождают новые. Но сам принцип достаточно показателен, в данном случае речь идет не о конкретных народах как таковых, а скорее о формациях в принципе. Аналогичным образом мы можем посмотреть на государства

Древней Индии и Древнего Китая. Для европейца Китай и Индия воспринимаются как некое достаточно далекое, достаточно экзотическое явление, но тем не менее достаточно целостное и более менее однотипное. Древний Китай и Древняя Индия, конечно, стоят особняком от остального античного мира, это два очага цивилизации, отдаленные от других и развивавшиеся в своем особом мирке. Впрочем, Индия пожалуй в том плане оказалась в более выгодном положении и находясь между средиземноморским очагом и китайским очагом, по сути являлась посредником между ними. Античный мир средиземноморья не только знал о существовании Индии и Китая, но и торговал с ними, в первую очередь с Индией. Индия, в свою очередь, вела торговлю не только со странами средиземноморья, но и с государствами Китая. На самом деле, и Индия и Китай страны многонациональные. Хотя для современного европейца, американца или жителя России, слова "индус" или "китаец" обозначают любого жителя этих стран. Но если детальнее рассмотреть историю развития обоих очагов цивилизации мы заметим ту же закономерность, которая свойственна средиземноморскому очагу. Именно те территории и именно те группы населения, которые являлись доминирующими во времена античного всплеска, затем отошли на вторые роли и превалирующими стали другие территории и другое население заняло главенствующее положение. И Индия и Китай, на данный момент остаются важными и значимыми центрами общемировой структуры, Китай даже выходит на ведущие роли в общемировой политике, но это уже немного другая история.

Однако вернемся к античному миру. Рассмотрим сам процесс античного всплеска. В общем-то он становится логичным продолжением той же тенденции, которая сложилась изначально – рост и расширение путем поглощения более сильным более слабого. История этичных империй, это история отдельно взятых городов поэтапно подчинявших себе соседние города и в результате подмявших под себя значительные территории. Как и в случае с племенами создавшими города путем подчинения себе других более слабых племен, процесс объединения городов в страны проходит по тому же принципу и согласно той же логике: либо добровольное подчинение и защита, либо возражающим объясняют необходимость присоединения при помощи оружия, а остальные смиряются со своим положением, либо если уж сильно и массово возражают, то можно капризный городок и зачистить полностью, выжившие жители сгодятся в качестве рабов, а территорию можно заселить своими колонистами. Продолжая развитие согласно вышеописанной логике, города становятся во главе созданных ими стран, то есть начинают контролировать достаточно большие территории. Но как и в случае с объединением племен приведшим к возникновению городов, объединение городов тоже наталкивается на свою предельную стадию. "Ничейные" города заканчиваются. И этот процесс завершается значительно быстрее, чем процесс племенного уровня. В результате сталкиваются уже хищники более крупного размера. Схватка городов превращается в схватку стран.

Но есть один значимый момент, который сильно отличает период протогородов от античного периода. Несмотря на схожесть процессов, это колебание маятника истории пошедшее в противоположную сторону. Схожими являются внешние поверхностные факторы. Глубинные процессы принимают совершенно иной оборот. Период античности, период античных империй – это период социализации как на уровне городов, так и на уровне процессов происходящих внутри самого общества. Если объединение племен под властью более сильного племени сопровождалось формированием разноплеменного сообщества, которое уже изначально было расслоенным по племенному признаку, а представители разных племен занимали различные общественные ниши и становились различными социальными слоями и исполняли роль различных сословий, что приводило к появлению уже внутриплеменного расслоения, разделения на сословия внутри племени, к выделению родов и семей как отдельных и самостоятельно функционирующих ячеек племени. То есть, чем больше происходил процесс социализации (объединения) племен и чем быстрее он осуществлялся, тем быстрее происходило внутреннее расслоение самих племен, превращавшихся из групповой общности в объединение отдельно взятых более мелких групп, связанных общими интересами, но тем не менее имеющих уже свои интересы внутри этих групп. Без перехода самосознания членов племени к самосознанию как в первую очередь членов семьи, а уже потом членов рода и племени, без массового процесса индивидуализации на этапе протогородов была бы невозможна дальнейшая эволюция общества в знакомом нам виде. Именно процесс массовой индивидуализации на фоне внешней социализации надячеек (племен) приводит к возникновению товарооборота, внутриплеменной торговли, что делает возможным специализацию ремесленников и развитие ремесел как самостоятельного способа заработка и существования, а не как дополнительного "хобби" одного из членов племени. И прочие моменты более подробно разбиравшиеся выше.

Несмотря на внешнюю схожесть происходящих процессов на внешнем уровне, внутренние процессы формирования общества античного периода резко изменяют свою направленность на противоположную. Социализация (объединение) городов и социализация общества идет рука об руку.

К тому моменту когда города начинают вступать в противоборство друг с другом, это уже не сборище разноплеменного сообщества, контролируемое сильным племенем принуждающим остальные к подчинению, это уже сформировавшееся целостное сообщество, воспринимающее себя как единая система, противоборствующая за право превосходства с другой аналогичной системой. Естественно, процесс не проходит везде одинаково и в разных местах существуют свои нюансы. Но оставайся город разобщенной группировкой племен, значимая схватка с соседним городом могла бы обернуться восстанием подчиненных племен и переходом их на сторону врага, с целью если не получить более выгодное положение при новом господине, то как минимум сохранить свои жизни и отомстить своим изначальным угнетателям. Происходили и такие моменты. Достаточно вспомнить ту же Спарту. Спарта, несмотря на свою силу и воинственность, несмотря на то что считалась одним из сильнейших в Элладе городов, обладавшая наверное самой или одной из самых дисциплинированных и храбрых армий, не раз доказывавших свою боеспособность, стойкость и храбрость на полях сражений, казалось бы могла претендовать на роль потенциального лидера Эллады, способного объединить другие города под своей рукой и создать эллинскую империю. Но этого не произошло, Спарта даже не разу не рассматривалась в роли потенциального лидера всей Эллады и не смогла расширить свои территории дальше имеющихся у нее изначально. Основной причиной этого были илоты. Спартанское общество не смогло перешагнуть рубеж социализации племен окончательно, сохранялись во многом пережитки родоплеменного наследия и наиболее важным моментом было то, что сохранялось внутренне племенное дробление общества. Собственно сами спартанцы были связаны между собой племенными узами, что делало их более сплоченными и более преданными своему племени, презрительное отношение к личному имуществу, возвеличивание значимости общественно-племенных ценностей, преданность племени как таковому, те черты которые формировали закаленных, крепких и сильных бойцов, неподкупных, гордых и презирающих изнеженность. Но общество Спарты составляли не только сами спартанцы, рядом с ними находились периэки и илоты. Собственно потомки подчиненных спартанцами племен, живущие на одной с ними территории, управляемые ими, находящиеся в общей экономической, социальной и политической сфере, но не ставшие полноценными членами общества, более того, презираемые и поставленные на уровень зависимых полурабов. Если периэки еще являлись свободными, но бесправными, не включенными в жизнь спартанского общества, то положение илотов было в некотором плане даже хуже положения рабов других полисах. Илоты владея собственной землей и не являясь рабами, всячески подавлялись и угнетались спартанцами, вплоть до охоты на них молодыми спартанцами в качестве развлечения и тренировки. Спартанцы взяли курс на подавление и удержание в страхе зависимого от них населения других племен, о возможности ввести представителей других племен в свое сообщество на равных не шло даже речи. Это создавало не просто напряженность в сообществе раскалывая его по племенному признаку, но и состояние постоянной внутренней враждебности, а понятие "дом" было далеким от понятия "безопасность". Такое положение заставляло спартанцев быть постоянно начеку и в постоянной боеготовности, что несомненно воспитывало в них великолепные бойцовские качества каждого отдельно взятого спартанца, а сохранявшиеся племенные узы и отказ от индивидуального в пользу общего племенного, делало спартанцев более сплоченными и преданными друг другу. Но именно такое положение делало сам город в целом крайне уязвимым. Невозможность надолго покинуть территорию своего города из-за опасений внутренних восстаний и бунтов, делало сильное спартанское войско, по сути, привязанным к городу и бесполезным в глобальной политической и военной игре.